Прыжок над звёздами Щерба Наталья
– Как хочешь.
– Вы не будете возражать, если я немножко пройдусь, Тамара Николаевна?
Мама рассеянно кивнула и опустила глаза.
– Иди.
Вдоль улицы тянулось много нарядных домов с красивыми черепичными крышами.
«По таким хорошо лазить», – подумала Селест и, не выдержав, весело улыбнулась. Правда, улыбка тут же растаяла: отец ясно сказал – поменьше прыжков. Даже ради «маленького поручения». Правда, отец и так знает, что, скорее всего, она его не послушается.
Вечером предстояло знакомство с семьей, и Селест это беспокоило: как сестра и брат примут ее появление? Получится ли терпеть друг друга целых три месяца?
Девочка вздохнула. Надо, надо настроиться. Разузнать, есть ли здесь спортзал, найти то Серое озеро, о котором рассказывал отец… Произвести маленькую разведку в лесу – самой отыскать знаменитые в этих местах развалины старой обсерватории «Белый слон». Пофотографировать, наконец… Заняться хоть каким-нибудь делом.
Оказалось, что через три дома на этой же улице располагалось небольшое кафе: в тени дубов стояли опрятные круглые столики, за несколькими из них уже разместилась шумная компания – одни мальчишки. Судя по смолкшим разговорам, появление неизвестной девчонки их заинтересовало.
Игнорируя любопытные взгляды, она прошла к барной стойке, над которой золотилась красивая надпись: «Под дубом».
«Какое точное название», – подумала Селест, глядя на ветви огромного дуба, ласково прикрывающие крышу, словно в попытке скрыть кафешку от посторонних.
Встретив вопросительный взгляд официанта, сонного длинноволосого парня в нереально огромном клетчатом фартуке, – будто бы он мясо собрался разделывать, а не напитки разливать, – заказала:
– Чашку крепкого кофе, пожалуйста. Скажем, двойной эспрессо.
– С молоком? – уточнил официант.
– Ни за что, – рассеянно отозвалась Селест. – Чашку идеально крепкого кофе. Спасибо.
Официант почему-то задумался, но сказал:
– Присядьте пока, я принесу.
Она оглянулась: лучшие места в тени были заняты компанией. Поэтому она выбрала одинокий столик у самого края площадки и села спиной к мальчишкам.
Прислушалась. Так и есть, говорили о ней: кто такая, откуда. Селест поморщилась. Надо приходить сюда ранним утром, когда мало посетителей. И если кофе окажется вкусным, конечно.
Подошел официант, принес кофе, сахар и отдельно наполненный молочник.
– Вдруг все-таки молока захотите добавить, – вежливо улыбаясь, пояснил он.
– Не захочу, – улыбнулась и Селест.
Официант пожал плечами и удалился.
Отец рассказывал, что в этом городе проживает много богатых лунатских семей, – своего рода элитный загородный район для отдыха. Неподалеку от окраины начинаются горы, настоящий дикий лес. Где-то среди сосен, елей и кустов орешника находится древняя обсерватория – священное место, ведущее в легендарный Призрачный замок, расположившийся в уютной двуликой долине. Когда-то он принадлежал астрам: даже тронный зал построен в виде многолучевой звезды, как принято у «гуляющих под звездами». Ну а сейчас там веселятся в праздничные полнолуния лунаты…
Надо как-нибудь разузнать символ тернии – знак, открывающий проход в долину, где расположен замок.
Да и вообще посещение развалин старой обсерватории Селестина поставила в список первоочередных экскурсий на эти нежданные-негаданные каникулы… Конечно, если хватит времени, – нельзя забывать о «небольшом» отцовском поручении. Таком странном отцовском поручении…
Эх, вот бы ей самой удалось отыскать какой-нибудь Раскол, хоть самую маленькую тупиковую расселину! Возможно, папа не стал бы тогда отстранять ее от своих важных дел. Позволил бы работать вместе с ним. Селестина знала, что способна на многое, – только бы дали себя проявить! Правда, она хоть и видит двуликие долины без помощи специальных знаков, но вот находить Маяки, указывающие на них, не может. Нет такого дара, как у отца.
– Эй, девчонка!
Селест не прореагировала, еще витая в приятных и немножко тщеславных мечтах.
Послышались шаги.
Ну вот, снарядили парламентера.
На стул напротив плюхнулся мальчишка и уставился на нее наглыми карими глазами.
Селест ответила тем же.
На вид ему было лет четырнадцать, наверняка на побегушках у старших, – так сказать, пока характер не оформится. Но карие глаза смотрели весело и по-доброму, несмотря на показную нагловатость.
Под ее пристальным взглядом мальчишка немного сник, но все же спросил нахально:
– Ты кто такая? Как зовут? Откуда приехала?
Она, конечно, не ответила. Тоже мне, следователь.
Сделала первый глоток. А ничего кофе.
– Ты что, язык проглотила? – Мальчишка начинал злиться. – Гуляешь по нашей улице. Быстро говори, откуда взялась…
Вот настырный.
– Пошел вон, – мило улыбнувшись, сказала ему Селест.
Парень вспыхнул: уши вмиг стали малиновыми. Компания, с интересом прислушивающаяся к их разговору, разразилась смешками и улюлюканьем.
Карие глаза сузились, зрачки расширились. Внезапно мальчишка схватил молочник и вылил все его содержимое в ее чашку. Кофе тут же окрасился в светло-коричневый да еще и расплескался по скатерти, – попало даже ей на ноги.
– Ты закрепкий кофе пьешь, – развязно сказал он.
Глянув на испорченный напиток, Селест вдруг тоже разозлилась.
Мало того что ей теперь три месяца жить в чужой семье, так еще терпеть выходки какого-то мальчишки!
И все же надо вести себя спокойно, не надо ей приключений…
Нет, поздно.
– Теперь это твой кофе! – Селест резко выплеснула напиток мальчишке в лицо.
Тот охнул, мгновенно растеряв всю свою показную нахальность.
Смешки за спиной смолкли. Она спиной почувствовала нарастающее напряжение.
Не сводя глаз с паренька, Селест поднялась.
– Ух, как невежливо, – протянул за спиной чей-то голос. – Никитка всего-то хотел познакомиться, а ты его облила горяченьким.
Голос был злым и властным, привыкшим отдавать приказы, и Селест быстро обернулась.
Смуглое лицо, темный ежик волос, с боков полосочки выбриты по последней моде. И глаза – светло-зеленые, злые, прямо кошачьи. Этот выглядел куда старше, лет семнадцать или больше. Судя по тому, как все умолкли, явный лидер, «вожак стаи».
– Никита не очень умеет знакомиться, – сказала Селест, не скрывая злости.
Компания медленно окружала ее столик со всех сторон, и это раздражало. Официант в огромном фартуке вообще куда- то исчез – наверное, пошел досыпать.
– Мне кажется, тебе надо перед ним извиниться. – Кошачьи глаза сузились. – Эй, Серебрянский, подойди-ка поближе.
– Что-что? – Не скрывая удивления, Селест повернулась к своей «жертве». – Твоя фамилия Серебрянский?
– Ну да, – хмуро ответил тот, – и что? – Его волосы ярко блестели на солнце и остро пахли кофейной гущей.
– Вот уж перед кем не буду извиняться. – Она весело хмыкнула. – Родственничек.
– Что-что? – Никита взъерошил мокрые волосы и вдруг застыл. – Ты моя сестра? Та самая, из Праги?
Селест неопределенно качнула головой, искоса глянула на обладателя кошачьих глаз: тот находился слишком близко, а значит, опасность еще не миновала.
– Алекс, прикинь, это моя сестра, – обратился к вожаку Никита. – Она жила в Праге, а теперь куда-то переезжает… И я забыл, как звать… Такое длинное имя.
– Безликая?
Вожак внезапно сильно схватил ее за руку и чуть сжал запястье.
– Алекс, – ухмыляясь, представился он.
Селест хотела вырвать руку, но не тут-то было: даже выкручивание не помогло.
– Ты не сказала, как тебя зовут, – развязно напомнил Алекс. – Ведь даже у безликих есть имя.
«Провоцирует, что ли?» Она так удивилась, что перестала вырываться.
– Так как же зовут безликую сестру Серебрянского?
– Вспомнил! – неожиданно встрял Никита. – Ее зовут Селест. Селестина!
– Селестина? – повторил Алекс. – Какое красивое лунное имя.
– Почему это лунное? – как можно более удивленно спросила та.
Мама ей выбрала такое имя. До того, как узнала, что у дочери звездная печать на сердце, что она всего лишь астра.
– Это имя для лунных принцесс. – Глаза Алекса будто смотрели ей прямо в душу. – Имя лунной богини.
«Ну, скажи ему, – умоляла себя Селест, – хоть что-нибудь…»
– Терпеть не могу луну.
Алекс тут же отпустил ее руку. Взгляд зеленых глаз как бы потускнел – стал бледно-желтым.
– Понятно, – скучающе произнес он и, развернувшись, пошел к своему столику.
За ним молча потянулись остальные, включая Никиту.
Кофе расхотелось. И в дом к матери тоже: предстояло долгое, тягостное знакомство с родственниками.
На Селест навалилась тоска. Она злилась на себя и на эту дурацкую компанию. И, будто в ответ на ее настроение, мир поблек и стал недружелюбным: солнце зашло за тучи, подул холодный ветер, погнал песок по пыльной дороге, перемешал с гравием. Наверное, будет дождь.
Но гроза разразилась только к вечеру. И лишь когда первые тяжелые капли достигли земли, Селест взошла на крыльцо маминого дома.
Глава 2
Вечер под Луной
А дома Селестину поджидал сюрприз.
Девчонка едва успела разуться, как прямо перед ней предстал высокий мужчина. Каким-то шестым чувством Селест сразу поняла, кто это: слишком властным был взгляд – спокойный, уверенный, хозяйский.
Некоторое время они молча изучали друг друга. Светло-карие глаза, благородная седина на висках… Крепкий, сильный человек. Лунат. Отчим.
– Дмитрий Теодорович, – наконец после долгого разглядывания «приемной дочери» представился он.
Отчим оказался крупным, мускулистым, поджарым, даже спортивным, – настоящий волк. Судя по всему, Никита своей долговязостью и хрупкостью пошел в мать.
– Селест.
Стараясь не потерять самообладание, она пожала его крепкую ладонь. И вдруг боязливо съежилась под пристальным взглядом: от отчима исходила сила. Сила, требующая беспрекословного повиновения, жестокая и беспощадная.
– А я оказался поблизости, вот и решил заехать домой, – произнес отчим. – Заодно, думаю, и с тобой познакомлюсь. Все-таки мы родственники…
– Селест, ты почему так долго? – спросила мама, подходя к ним.
– Заблудилась, – коротко пояснила та.
Тамара Николаевна выглядела встревоженной и бледной: не ожидала приезда мужа. Ее волнение передалось и Селест. Что делать? Звонить Йозефу? Отцу? Сказать – приехал отчим. И что? Отзовут же назад. Опасно. А она провалит свою первую самостоятельную работу.
Селест поймала на себе вызывающий, но заинтересованный взгляд Никиты, вынырнувшего из-за угла, и, не удержавшись, скорчила ему ехидную рожицу. К счастью, мама этого не заметила.
– Селест, мой руки… ванная сразу же по коридору справа. И приходи в столовую – будем ужинать.
Девчонка кивнула. Нет, пока она ничего предпринимать не будет. Да, отчим усложнит ей задачу, но разве он знает, что отец Селестины – знаменитый Святов? Вроде бы папа не упоминал об этом… Мол, тот знает только, что есть у Тамары Николаевны безликая дочь. Воспитывается в астральной общине, у своего отца, астра. Астра, который некогда скрыл от жены свою сущность. Когда все обнаружилось, он уехал, забрав дочь с собой. Все. Вот такая вот ошибка маминой молодости.
Ванная комната была сплошь отделана черной с серебристыми дорожками плиткой. Умывальник, краны – все под темное серебро, а вверху – желтый шар лампы, бросающий на стены мягкие скользящие блики.
«Как ночное озеро под луной», – подумала вдруг Селест и невольно содрогнулась.
Два с лишним месяца ей придется жить по чужим законам. Под ненавистной луной. Вот поэтому сейчас надо успокоиться, сосредоточиться. От того, как пройдет вечер, зависит многое. И главное – останется ли она здесь, в этом городе. Селест решила, что сделает все, чтобы папино задание было успешно выполнено. Чтобы отец больше доверял ей…
Отчим сидел во главе овального стола, накрытого бледно-желтой скатертью. По правую его руку устроилась мама, по левую – Никита.
– Присаживайся. – Мама указала на место рядом с собой. – Селест, это наш Никитка, – представила она мальчишку.
Тот кивнул, не поднимая взгляда от чистой голубой тарелки.
– Рада познакомиться, – насмешливо произнесла Селест.
Вероятно, мальчишка не рассказал родителям об утреннем знакомстве с сестрой.
– Яна сейчас спустится, – продолжила мама.
И действительно, не успела Тамара Николаевна договорить, как звонкая штора, состоявшая из прозрачных бусин, раздвинулась и на черно-белую плитку пола шагнула девчонка.
Она была высокой, как мать, но более смуглой, темноволосой. По виду – ни дать ни взять профессиональная пловчиха: крепкая, с хорошо развитыми мышцами. Видно, много занимается спортом.
Встретив быстрый взгляд ее светло-карих глаз, Селест четко осознала, что они никогда не подружатся. Перед ней была настоящая лунатка: презрительная, надменная, наверняка гордящаяся своим «особым» происхождением.
– Что же так долго? – спросила мама.
– Наводила порядок, – холодно сообщила Яна.
Голос у нее оказался низкий, даже с хрипотцой. Словно не замечая гостью, она села рядом с Никитой.
– Селест, а это Яна, – представила ее мама.
Сестра скучающе подняла глаза к потолку. Селест усмехнулась:
– Очень приятно.
– Не очень, – отозвалась та, проигнорировав рассерженный взгляд матери.
«Наверняка страшная задавака», – рассеянно подумала Селест.
Как будто угадав ее мысли, сестра поджала губы.
– Ну что же… – Не в силах скрыть волнение, мама нервно забарабанила пальцами по столу, заслужив от мужа укоряющий взгляд.
Тамара Николаевна еще раз представила Селестину. Пока она рассказывала о предстоящем переезде в Швейцарию, Яна сосредоточенно рассматривала свои ногти. А Никита вдруг спросил:
– Ты в какой комнате будешь жить?
– С Яной, – мигом ввернула мама. – Мы уже обо всем договорились, правда?
– Угу, – процедила та.
Лицо сестры сильно скривилось, приобретя странное и зловещее выражение. Она хотела что-то добавить, но сдержалась, лишь вновь поджала тонкие губы.
Можно подумать, Селест улыбается долгих два месяца жить в одной комнате с такой злюкой!
– Вы же почти ровесницы, – жизнерадостно продолжила мама, – вам будет интересно друг с другом.
Да уж, посмотрим, насколько интересно. И как это мать уговорила дочурку на непрошеную соседку-родственницу?
На ужин подали готовый обед из ресторана: запеченное мясо, разные салаты и закуски. Мама извинилась за ресторанную еду – оказалось, что к ним приходит домработница, которая превосходно готовит, но в воскресенье ее отпускают.
Отчим собственноручно принес из подвала какую-то бутылку темного стекла, запечатанную красной пробкой. Едва взглянув на нее, Селест распознала лунную печать. Редкий настой, который несколько лет выдерживается в специальных чашах из лунного камня. Астры никогда не пьют священный напиток лунатов. По той же причине, по которой лунаты никогда не пробуют зелье, настоянное на звездном корне.
– Ну что ж, – начал отчим, пока мама наливала всем понемногу в тонкие хрустальные бокалы, – выпьем за встречу!
Не отрываясь, Селест смотрела, как тоненькая красная струйка бьется в прозрачной емкости с высокими краями. Этот напиток может простоять тысячу лет и со временем будет лишь крепчать. Потому как виноградный сок настаивают на крови астров.
Селест подавила судорожный вздох, стремясь сохранить самообладание.
Неужели ее испытывают? Не считают безликой?
Она пригубила напиток и, морщась, выпила до дна.
Девчонка знала, что, благодаря особой настойке Йозефа, которую она уже принимала в прошлую полночь, лунное вино никак не повлияет на нее… Хотя обычно на астров этот напиток действует моментально, и рвота – самая мягкая реакция астрального организма на лунное вино.
Мама с облегчением прикрыла глаза. Однако отчим не сводил с Селестины внимательного изучающего взгляда.
Неужели все равно подозревает?
– Не понравилось? – с сочувствием произнес он.
– Обычно я пью простую воду.
– Так вот что предпочитают в астральной общине, – усмехнулся отчим и расслабленно откинулся на спинку стула. – До нас доходят разные слухи – там у вас неспокойно… Говорят, астры все больше бунтуют, недовольны… Требуют справедливости. Боятся. – Взгляд луната стал жестким. – Боятся приближения Великого Часа, предначертанного Древней Луной…
Селест нахмурилась. Мама неслышно вздохнула, бросила долгий и грустный взгляд на окно: дождь давно прошел, облака редкими прядями пересекали темнеющее небо. Кажется, сегодня выдастся звездная ночь.
– Как поживает твой отец, Тимур Святов? – Дмитрий Теодорович ухмыльнулся, заметив ее растерянность. – Я весьма наслышан о его успехах в разведке.
Селест неопределенно пожала плечами. Но в душе у нее бушевала буря: выходит, отчим хорошо знает отца? Это осложняет дело… От нее не укрылось, что слова отчима вызвали сильное изумление и у мамы. Выходит, самостоятельно разузнал о «бывшем» своей жены.
– Папа много работает, – сказала Селест как можно равнодушнее, стремясь не глядеть в глаза отчиму. – Говорят, он очень хороший разведчик.
– Ну а ты чем занимаешься, Селестина? – почти ласково спросил Дмитрий Теодорович, продолжая сверлить падчерицу взглядом. – Так, значит, думаешь пожить в Швейцарии?
– Да. Скорее всего, пойду в школу. Хочу подучить итальянский и немецкий. А там посмотрим.
– А что, в Доме Сияния домашнее образование упразднили?
Селест не ответила. Конечно, она хотела бы остаться в двуликом доме Старого Йозефа. С отцом. Помочь ему в исследовании этой загадочной новой земли, необычного Раскола. Наверное, отец действительно поймал излучение сильного Маяка, раз все так переполошились. Даже хладнокровный, ироничный Йозеф проявляет небывалую прыть.
И лишь она, Селест, бездействует. Сидит здесь и вежливо слушает этих лунатов, хотя все они стоят ей поперек горла. Два с лишним месяца терпеть их! Уж лучше бы ее заточили в семейном подземелье, которым так гордится Старый Йозеф. Или даже оставили в Жемчужине. Впрочем, сидеть в маленькой семейной долине, когда-то утаенной от лунатов, все равно что в склепе. И сколько же еще астры будут прятаться? Когда начнут жить в новых найденных долинах, станут свободными…
Селест очнулась. Оказывается, почти все члены семьи уже давно не сводили с нее заинтересованных взглядов: мама, отчим, Никита. И только Яна угрюмо смотрела в тарелку с салатом, гоняя кружочки огурцов по ободку.
– Значит, два месяца. – словно подводя чему-то итог, произнес отчим. – Может, у тебя есть какие-то особые пожелания? Деньги нужны?
– Надеюсь, я вас не стесню, – как можно мягче произнесла она. – Я только в полнолуние плохо сплю, вскрикиваю… луна меня раздражает.
Ох, папа не похвалил бы ее за эту провокацию, ох, не похвалил бы.
Судя по нахмурившемуся лбу, отчим тоже не одобрял. А мамино лицо, наоборот, погрустнело.
– Ты хоть не храпишь? – ехидно усмехаясь, спросил Никита.
Яна хмыкнула, наградив брата благосклонной улыбкой.
– Тебе-то что? – мягко ответила Селест, покосившись на брата. – Я же не в твоей комнате буду спать.
Никита смутился, отвел глаза, а отчим еще больше нахмурился – желваки так и заходили под скулами.
– Мы знаем, что ты астра, Селестина.
Яна подняла взгляд, зло сощурилась. Лицо мамы словно окаменело.
Селест молчала, раздумывая, как же ей прореагировать на такое открытое заявление.
– Вернее, могла бы стать астрой, – медленно и как-то вкрадчиво продолжал отчим. – Конечно, в этом случае мы закрыли бы для тебя свой дом.
У Селест отлегло от сердца.
– Ясно, Дмитрий Теодорович, – кисло произнесла она.
– Поживешь у нас до осени, все-таки ты Томина дочь… Вернее, только по этой причине. Никто из наших знакомых не узнает о твоем скрытом, к большому счастью, происхождении. Надеюсь, и ты не будешь болтать об этом. Тем более в преддверии возможных событий.
– Каких событий? – хлопнув глазами, спросила Селест.
– Разве в вашей общине, – отчим будто собрался взглядом дырку просверлить у нее во лбу, – не знают, что отношения между лунатами и астрами обострились? Близится Великий Час…
Карие глаза под аккуратными седыми бровями смотрели настороженно, внимательно, цепко.
Девчонка неопределенно мотнула головой.
– Отец мало рассказывает об этих делах. Считает, что мне не стоит знать ничего лишнего. И я думаю, он прав.
Конечно, Селест знала о назревающем конфликте. И если отец действительно нашел уникальную долину… О-го-го, они еще окажутся в самом эпицентре событий. Только этого вам не надо знать, Дмитрий Теодорович.
– Мне кажется, Селест давно хочется отдохнуть, – нервно произнесла мама. – Никита покажет тебе комнату. Яна, прошу тебя, останься, нам с отцом надо обговорить кое-что с тобой. По поводу выпускного бала.
– Спасибо за ужин, Тамара Николаевна. – Селест тотчас встала из-за стола.
Никита охотно повиновался и, глядя себе под ноги, прошел сквозь звонкие бусины. Селест с радостью последовала за ним.
В коридоре брат, не говоря ни слова, подхватил зеленый чемодан и загрохотал колесиками по ступенькам. После обмена колкостями во время ужина Селест приятно удивилась такому джентльменскому поступку.
На втором этаже располагалось целых три комнаты: две слева и одна справа, на полу лежала красивая, расшитая золотыми нитями по краям ковровая дорожка. На стенах висели занятные картины-абстракции, вдоль стен стояли высокие матовые светильники.
Невольно Селестина отметила про себя, что Серебрянские живут неплохо, – во всяком случае, дом обставлен дорого и со вкусом. Правда, в доме Старого Йозефа подобные предметы интерьера смотрелись бы дико – дедушка любил старину и не уважал вещи, которым было менее пятидесяти лет.
Она со вздохом припомнила свою большую комнату на самом верхнем этаже Дома Сияния. Отец специально выпросил у главы семьи для дочери такую комнату, в которой не было ни единой двери. Селестина покидала свою личную территорию только через большое широкое окно, занавешенное тяжелыми бархатно-черными шторами. Или через тернию в нише стены – когда надо было выбраться из долины в шумный безликий мир. Как же тихо и свободно она жила! Может, поэтому сейчас ей особенно неуютно в чужом доме.
Никита повел налево, к дальней двери. Торопливо повернул ручку – золотой кругляш на черном лакированном фоне.
Комната Яны оказалась небольшой, но тоже красиво обставленной: две высокие кровати по обе стороны от широкого окна, светлый платяной шкаф, украшенный черными завитушками- инкрустациями, круглый стол посередине, комод.
Самым интересным предметом мебели оказалось зеркало: огромное, в человеческий рост, в старинной раме из полумесяцев и звезд. Возле него, прямо на полу, стояли вперемешку толстые черно-синие свечи, множество разнообразных колб, баночек и флаконов – не пустых – и даже бокал с чем-то темным. А еще карты разбросаны, да необычные – лунастральные! Неужели сестричка интересуется древними гаданиями астров? У лунатов такие дела не в особом почете, хотя…
– Нравится? – Никита без интереса оглядел комнату.
– Нормально. – Селест с опаской тронула карты, вытянула одну. Созвездие Скорпион. Десятый Аркан. Интересно, к чему это? – А чем Яна занимается?
– Охотником хочет стать. – Никита равнодушно пожал плечами. – Ночным мистиком. Она вообще чудная, но ты ее не бойся. Она тебя не тронет.
– Вот еще, пусть только попробует, – насмешливо отозвалась Селест.
Брат поставил чемодан возле кровати, затоптался на месте. Наверное, не знал, о чем еще говорить с этой непонятной сестрой.
Она же присела на кровать, с удовольствием вытянула ноги. Действительно, устала, надо бы чуть отдохнуть. А то ведь еще предстоит настоящее знакомство с Яной.
– Если захочешь телевизор посмотреть, – примирительно сказал Никита, – или в Инет зайти, приходи, я не против… то есть напротив живу. Ну и не против, да… У тебя же есть аккаунт в Астронете?
Никита замолк, окончательно сбившись.
– Спасибо, зайду – Селест прикрыла глаза, надеясь, что брат поймет – разговор окончен, и он может идти.
– От нашего Алекса тебе привет, – вдруг сказал он.
– С чего бы это? – искренне удивилась девчонка.
Никита замялся. И вдруг выпалил на одном дыхании:
– Если честно, то он передал, что хочет поговорить с тобой.
– С какой стати?
– Я не знаю.
– Не буду я с ним разговаривать.
Читать бесплатно другие книги:
