За нами Россия Зверев Сергей

Глава 1

Транспортный самолет «Ил-76» совершал полет над просторами Поволжья. На борту находилась группа молодых бойцов, которым предстояло совершить свой первый в жизни затяжной прыжок. Возглавлял группу комбат, майор спецназа ВДВ Андрей Лавров по прозвищу Батяня.

Аппарель опустилась, и холодный поток ветра ворвался в чрево самолета.

– Спокойно. Прыгаем по команде! – командир подбодрил бойцов.

Майор ВДВ прекрасно понимал состояние подопечных. Он и сам был таким. У каждого в жизни бывает первый прыжок, потом – второй, третий… И лишь после двадцатого у десантника вырабатываются настоящие автоматизм и бесстрашие.

– Первый пошел! – скомандовал Лавров.

После того как выпрыгнули все бойцы, из самолета десантировался и Батяня. Светлыми вспышками в голубом небе расцветали купола. Они плавно, словно шляпки белых одуванчиков, опускались на зеленое поле.

После удачного приземления десантники, активно делясь впечатлениями, стали собирать парашюты. Услышав позади звук автомобиля, Лавров обернулся. Из-за холма на проселке показалась машина командира части. Черная, с лакированными боками служебная «Нива», переваливаясь через ухабы и рытвины, не спеша подъехала ближе. Со стороны пассажирского сиденья распахнулась дверца, наружу вышел полковник Лебедев.

– Здравия желаю, Василий Игнатьевич! – не по уставу приветствовал командира Лавров, их отношения и авторитет Батяни в части это позволяли.

– Вот что, Андрей, – обменявшись с подчиненным несколькими фразами, заявил тот, – отправляй своих ребят на базу, а у меня к тебе сейчас разговор будет. Все подробности по дороге.

– Соколов! Остаешься за старшего! Собраться и к восемнадцати ноль-ноль прибыть в расположение части, – отдал приказ Батяня.

Майор уселся на заднее сиденье. Машина, поднимая с сухой земли клубы пыли, развернулась и вскоре скрылась за холмом.

В просторном затемненном ангаре на авиабазе находились Батяня, полковник Лебедев и генерал Филимонов. Перед ними стоял небольшой вертолет. Его вид напоминал летательный аппарат инопланетян «тарелочно-сферической» формой. И лишь вертолетные лопасти, находящиеся сверху, придавали ему некое сходство с вертолетом.

Генерал, куратор проекта данного летательного аппарата, изучив личное дело майора Лаврова, пригласил последнего на «презентацию» своего детища в предельно узком кругу.

– Перед вами «НБЕ-09». Невидимая боевая единица, или коротко – «Крот», – произнес генерал. – Название дано отнюдь не случайно, что вы поймете далее. Этот вертолет – единственный в своем роде, пока экспериментальный, созданный творческим гением наших «оборонщиков». Вертолет предназначен для разведывательных и диверсионных целей – высадки небольшой диверсионной группы и ее эвакуации после выполнения задания с чужой территории. Говоря простым языком – невидимка.

Филимонов дал знак, и к группе подошел мужчина лет тридцати двух, одетый в летный комбинезон.

– Знакомьтесь: капитан Коршунов, – представил его генерал, – вертолетчик от Бога, виртуоз. Хоть сквозь игольное ушко вертолет проведет, если потребуется! – После этого высказывания генерала Коршунов чуть смутился. – Расскажи, капитан, нам о своей птице, – показывая на вертолет, произнес Филимонов.

Летчик, кашлянув в кулак, заговорил:

– Технология покруче «Стелс» будет. Радиопоглощающие материалы, наружная архитектура снижает эффективную поверхность рассеивания в радиолокационном диапазоне волн, теплоизоляционные технологии… Короче, все эти технические данные вам неинтересны. Главное, что летает настолько бесшумно, насколько это вообще возможно. К тому же аппарат практически невидим для человеческого глаза. Там такое специальное покрытие по всему корпусу, состоящее из множества микроскопических ЖК-экранов по всему корпусу, которые посредством телекамер ретранслируют картинку позади вертолета, тем самым придавая ему свойства эдакого «хамелеона», благодаря чему вертолет почти не заметен человеческому глазу.

– Вооружение?… – вопросительно взглянул на летчика Лебедев.

– Вот, правда, вооружение слабое – всего пара небольших ракет класса воздух – воздух. Но это и объяснимо, если принять во внимание предназначение машины. Мощнейший прожектор. Может работать как в видимом человеческому глазу, так и в инфракрасном диапазоне. Лазерные приборы наведения… Оснащен совершенным навигационно-пилотажным оборудованием, – продолжал капитан, – в частности, дисплеем, на который выводится информация о состоянии основных агрегатов и систем, сопряженным с картой автоматическим курсопрокладчиком, непрерывно фиксирующим местонахождение летящего вертолета. Имеется аппаратура, принимающая информацию о целях и окружающей обстановке от наземных наблюдательных постов, других вертолетов и самолетов. Устройства, предупреждающие о том, что машина облучается чужими радиолокаторами.

– А как с ведением разведки наземных целей?

– Для этого на машине установлены стабилизированные телевизионный и инфракрасный сенсоры, – пояснил капитан. – Они и позволяют определить цель на дистанции в двадцать километров в дневное и тринадцать в ночное время. Словом, сделано все по последнему слову техники. – Пилот нежно похлопал вертолет по стеклянному боку и продолжил: – Далее: здесь имеется круговое бронирование кабины. В результате чего она выдерживает прямое попадание двадцатитрехмиллиметровых снарядов, а ее остеклению не страшны удары осколков и крупнокалиберных пуль. Даже после прострела тяги винтов она продолжает исправно служить. Более того, если в силовую установку попадет снаряд или ракета, мощности уцелевшего двигателя хватит, чтобы машина продолжала полет.

– Неплохо, неплохо… – покачал головой генерал.

– Только этот вертолет способен неожиданно для противника пойти боком со скоростью около ста десяти километров в час или внезапно отработать «полный назад», как пресловутые НЛО. Не в пример другим машинам, ей не грозит деформация или поломка длинной балки, на конец которой вынесен рулевой винт. Да и в скороподъемности аппарат превосходит все существующие модели. Но и это еще не все основные новшества! – довольный произведенным от рассказа эффектом, проговорил Коршунов. – Складывающиеся лопасти. Процесс занимает совсем немного времени и позволяет укрывать вертолет и в лесу, и в сараях. Экипаж один человек – пилот. При необходимости кабина вместе с пассажирами может принять еще троих человек… Если коротко, то все! – подвел итог Коршунов.

– Короче, аппарат из «Звездных войн», – подытожил генерал.

– Что-то я, товарищ генерал, не совсем понимаю, зачем мне все это рассказывают? – поинтересовался Батяня.

– Тут вот какое дело, майор. Я сотни кандидатур перебрал, лучше тебя не нашел никого, кому бы можно было поручить это задание, – ответил Филимонов. – Давай без формальностей: предлагаю тебе заняться подготовкой людей для диверсионной группы, способной действовать в связке с этим чудо-вертолетом.

– Ну, если без формальностей, то я согласен. Могу предложить кандидатов… – начал Батяня.

– Но не всех, – подняв ладонь, остановил его собеседник, – для диверсионных целей иногда требуются не просто хорошие десантники, а люди специфических профессий. Вот их в том числе тебе и придется готовить. Одного кандидата могу представить вам прямо сейчас.

Спустя пару минут в ангаре появилась белокурая девушка лет двадцати семи. Ее стройную фигуру подчеркивал строгий светло-серый костюм, состоявший из пиджака и юбки. Завершали наряд белоснежная рубашка с высоким воротником и изящные туфельки на высокой шпильке.

– Вот, знакомьтесь, Светлана Кудрявцева, – заявил генерал, – прошу любить и жаловать: специалист высокого профиля.

«Красавица-блондинка… – с сарказмом подумал майор, начиная сомневаться в правильности своего решения. – Ну-ну. И дернул же меня черт согласиться! Ну да ладно, отступать уже поздно».

Спустя несколько месяцев на борту «Крота», за рычагами управления сидел капитан Коршунов. Летчик, сверяясь с приборами, вел вертолет. Рядом с открытым люком находились Батяня и Светлана Кудрявцева, или просто Блондинка, как называл ее про себя комбат. Внизу извивалась железная дорога, по которой мчался товарный состав. Вертолет нагонял именно его. Батяня, давая последние инструкции, деловито пристегнул себя и Кудрявцеву к подвеске.

Из-за шума ветра, влетающего в салон вертолета, и грохота товарняка объясняться приходилось на повышенных тонах, а то и знаками.

– Ну что, запомнила? – вглядываясь в лицо девушки без особого доверия и надежды на успех, спросил Лавров. – Десантируемся. Прикрепляешь подрывное устройство к вагону, и потом на повороте мы покидаем поезд.

Блондинка кивнула. Мол, все же было оговорено заранее. К чему столько раз повторять?

Покинув вертолет, пара стала опускаться на двух тросах к движущейся открытой железнодорожной платформе.

В кабине тепловоза машинист глянул в зеркальце заднего вида. Состав на излучине изогнулся, и это позволяло рассмотреть на движущейся платформе двух высаживающихся людей и военный вертолет странной конструкции. Машинист, не зная, что делать, растерялся.

– Коля, смотри, что происходит! – заорал он помощнику, явно не веря своим глазам.

Но тут колея вновь выпрямилась, и помощник уже не мог видеть того, что недавно наблюдал машинист. Впрочем, последний тоже оставался в неведении относительно того, что происходит у них за спиной.

– Ты чего, Степаныч? – насторожился помощник, не понимая причины беспокойства.

Машинист морщил лоб. Приборы показывали полный порядок. Колеса привычно выстукивали ритм. Семафор впереди сиял зеленым светом.

– Там какой-то вертолет за нами увязался. – Машинист вглядывался в зеркало заднего вида и перебирал в уме все пункты инструкций.

Однако их составители не предусмотрели такой вот нештатной ситуации.

Батяня и Кудрявцева уже находились на платформе. Теперь надо было максимально быстро освободиться от подвески, тогда вертолет мог «уйти». Лавров, высвободившись первым, отбросил подвеску. Трос, сматываемый лебедкой, зашуршал, стремительно уходя вверх. А вот его коллега, стоявшая у самого конца открытой платформы, чуть замешкалась. Отстегнуть – отстегнула, но отбросить не успела. В мгновение ока ее освобожденную подвеску вырвало из рук и забросило на соседний вагон, под завязку загруженный штабелями железобетонных столбиков. К таким прикрепляют деревянные столбы – вес одного столбика килограммов двести пятьдесят, не меньше…

Оглянувшись, Батяня увидел, что трос подвески намертво заклинило между столбиков – трос проскользнул между ними, и скрипнул зубами от досады. Неприятности всегда приходят оттуда, откуда их не ждешь. Это железное правило. Всего не предусмотришь. Теперь вертолет шел как на привязи. Лавров лихорадочно рассуждал, что делать в сложившейся ситуации, ставил себя на место пилота. Можно было, конечно, попытаться стравить трос до конца, но тот крепился на барабане. Капитан был в кабине один, и он не мог, одновременно управляя вертолетом, отсоединить и сбросить трос. Впереди по ходу состава показался старый путепровод. Становилось очевидным, что при таком положении вещей аварии, а то и катастрофы не избежать. Пилот ничего не мог поделать. Ему предстояло следовать за составом. Помочь машине освободиться могли только снизу. Вновь Лаврову приходилось ликвидировать последствия чужих ошибок.

Десантник, жестикулируя, показал пилоту: «Сейчас взберусь на соседний вагон с железобетонными конструкциями и отцеплю подвеску!»

Майор, взяв разгон, добежал до вагона со столбиками и, выпрыгнув вверх, ухватился руками за его край.

Стучащие по разбитой колее колеса выбивали дробь и подпрыгивали на старых рельсах. Колея изгибалась, и вагоны со страшным скрежетом бросало из стороны в сторону вместе с висящим на одном из них Батяней. Комбат пытался подтянуться на вытянутых руках, но из-за разбитой колеи вагон трясло так, что Лавров болтался и никак не мог забраться на него.

– Вот же черт! Как глупо.

Лавров понимал, что напарница сейчас видит его. Не хотелось упасть в глазах девушки. А еще больше не хотелось допустить аварии. Наконец майор нашел упор под ногу и, собравшись с силами, взобрался на верх вагона. Сжав трос в руке, он пытался вырвать его из-под столбиков. Безрезультатно! Тонкий прочный трос засел намертво, словно был залит бетоном.

Путепровод неумолимо приближался. Казалось, что стук колес нарастает вместе с приближением пролетов.

– …твою мать, – выругался про себя Батяня.

Обычно он избегал крепких выражений. Но иногда они придавали ему сил в критических ситуациях. Силы рук явно не хватало, они – не самое сильное, что есть у человека. Он подставил под столбик плечо и стал распрямлять колени. Лавров даже почувствовал, как в спине хрустнули позвонки.

– Старею! Быть того не может, чтобы не…

Неимоверными усилиями Батяне все же удалось приподнять и отвалить в сторону несколько столбиков. В конце концов майор освободил и подвеску. Он изо всех сил бросил ее вверх, а сам упал между столбиков. Старый путепровод низко нависал, угрожая зацепить. Еще несколько секунд и…

Вертолет мгновенно взмыл в небо, подвеска благополучно перелетела через путепровод. Балка моста едва не задела по голове лежащего ничком Батяню. Он вдохнул лишь после того, как тень от моста пронеслась над ним, поднял голову и оглянулся. Блондинка сидела на корточках, держась за край раскачивающейся платформы.

– Вот же дура! – хотел крикнуть ей майор, но сдержался, встретившись с девушкой взглядом, она смотрела на него с благодарностью.

В конце концов, он и сам был виноват в случившемся. Командир всегда в ответе за подчиненных.

Глава 2

На военном аэродроме части, где служил майор Лавров, располагались ангары, башенка КДП, всякого рода строения, виднелись топливозаправщики, тягачи. На бетонке стояло несколько «Ми-24», а под маскировочным тентом, укрытая с «головы до ног», пряталась новейшая разработка – суперсовременный вертолет «Крот». Даже охрана толком не знала, что держит под неусыпным наблюдением.

Здесь же стояли пилот Коршунов, Лавров и Кудрявцева, все в комбезах без знаков различия.

«Тоже мне, супервумен, – думал Батяня, стоя рядом с Кудрявцевой под лучами припекающего солнца. – «Вождение любого транспортного средства, знание иностранных языков и отличница по рукопашному бою», – вспомнил он отрывок из личного дела. – Анка-пулеметчица, блин, в современном формате. Вот сейчас нагоняй от начальства будет приличный».

Перед группой прохаживался полковник Лебедев, ответственный за испытания экспериментального диверсионного вертолета в части ВДВ.

– Вы что, совсем с ума посходили, что ли? Из-за неумелых действий были поставлены под угрозу сохранность совсекретной машины и жизни людей. Если своими головами не дорожите, то хоть вспомните, сколько труда и денег в нее вложено? – гневно отчитывал он подчиненных, сурово глядя в их лица. – В единственный экземпляр…

Девушка молчит, смотрит перед собой и, казалось, даже не замечает, когда полковник проходит перед ней. Лавров, стоявший рядом с ней, ощущал легкую дрожь в ее теле. В чем-то даже сочувствовал. В конце концов, это было ее первое десантирование на движущийся поезд.

Батяня тоже не оправдывался – лишнее. Сделанного назад не вернешь. К чему тратить слова, свои и чужие нервы? Он терпеливо выслушивал разнос, хотя мог бы добрую часть вины взвалить на Кудрявцеву. Последняя, как профессионал, ему не слишком-то нравилась, хотя и делала успехи. По мнению майора, женщину просто не стоило использовать в диверсионной группе. И неважно, хороша она в деле или плоха. Женщины, на его взгляд, были чем-то вроде другого биологического вида. Им природой не дано того, чем обладают мужчины. И в этом нет их вины: «Рожденный ползать летать не может». Вот и случилось, чего он опасался. Но начальству видней. Как-никак, Кудрявцева – член группы. Во всяком случае, пока.

«Мне бы пару парней крепких, глядишь, и результат был бы другой. А это что? – размышлял Батяня, стоя под пристальным взглядом полковника. Он искоса посмотрел на блондинку, вытянувшуюся по стойке «смирно» перед начальством. – Баба, да и только! Хотя выдержка ничего!» – подметил Лавров, наблюдая, как та, не отведя глаз, стойко выдержала очередной колючий взгляд Лебедева.

А это не всегда удавалось и самому майору, особенно когда чувствовал за собой хоть малейшую вину. Сегодня же был именно такой случай.

– И что, дорогие мои, мне прикажете делать? С вами в отставку вылетишь без выходного пособия! – злился полковник, видя, что подчиненные не спешат каяться и не реагируют на его монолог.

Разнос продолжался. В самый разгар «разбора полетов» на летном поле появилась машина начальства. Из нее вышел генерал Филимонов, курирующий проект вертолета «НБЕ-09».

Сергей Александрович Филимонов, пятидесятисемилетний седоватый мужчина богатырского роста, выглядел внушительно. Генеральские погоны он заслужил благодаря усердию и выдержке. Он брался за любые задания, и всегда доводил начатое дело до конца. Такие люди обычно беспощадны к ошибкам других, меряют подчиненных той же меркой, какую применяют по отношению к себе. Пощады ждать не приходилось.

– Докладывайте, как прошло испытание? – сухим официальным тоном, не предвещающим ничего хорошего, спросил Филимонов, обращаясь к Лебедеву.

– Товарищ генерал, отрабатывалось десантирование на движущийся объект в условиях неблагоприятной для этого местности, – бойко отрапортовал тот.

– Результат?

– Учебная задача выполнена. Согласно приказу пилоту были даны четыре конверта с различными поставленными задачами. Лишь после того, как вертолет поднялся в воздух, я стал радировать – какой именно конверт вскрыть.

– Меня интересуют детали, полковник, – произнес Филимонов, давая понять, что не удовлетворен ответом.

Лебедев не стушевался перед начальством. К тому же выдавать своих людей никогда не входило в его планы.

– В одиннадцать ноль-ноль вертолет незаметно приблизился к движущемуся товарному составу. Согласно полученному заданию, на платформу десантировались майор Лавров и старший лейтенант Кудрявцева, – начал говорить полковник, обдумывая каждое слово, он не мог себе позволить вводить генерала в заблуждение и в то же время не собирался никого сдавать. – В результате слаженных действий группы ею было установлено условное подрывное устройство. После чего оба успешно покинули платформу состава. По большому счету я доволен командой, – закончил речь Лебедев, умолчав при этом о главном.

Однако генерал тут же высказал свою осведомленность. Ничего удивительного в этом не было – вертолет был попросту напичкан различными камерами слежения и спутниковой связью, так что Филимонов, сидя в своем кабинете, лично по портативному монитору наблюдал за проведением всей операции. Он видел больше, чем те, кто принимал в ней участие. Скрывать что-либо от него было бессмысленно.

– Почему не докладываете о возникшей внештатной ситуации? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – И правильно делаете, полковник, подчиненных нужно ценить и защищать. Ведь, несмотря на возникшие сложности, учебная задача была успешно выполнена. И это – главное. – Особенно он был впечатлен взаимодействием Батяни и Кудрявцевой. – …ну, вы герои! – смягчился генерал. – Хорошо, отдыхайте, набирайтесь сил. Скоро вас ожидает серьезная командировка.

– Что, опять в джунгли? – предположил Батяня, вспомнив свою недавнюю «поездку».

– На время, майор, забудьте об экзотике. Поближе, поближе: в Европу! – хмыкнул генерал. – Все, товарищи, больше пока сказать не могу. Все свободны. А вы, майор, останьтесь.

Филимонов дождался, пока рядом никого не окажется, но начинать разговор не спешил. Чувствовалось, что ответ Лаврова для него важен, и генерал хотел дать это почувствовать.

– Меня интересует твое мнение по поводу Светланы, – наконец-то оставшись один на один с Лавровым, проговорил Филимонов.

– Что ж, женщина она способная, с характером, – ответил Батяня, – не в моих правилах жаловаться, товарищ генерал, но если вас интересует мое мнение, то я считаю, что в диверсионной группе все же толку было бы больше от мужчины. Это ни насколько не умаляет ее способностей. Она растет на глазах в профессиональном плане. Но у женщин самой природой заложен потолок возможностей. И никакие тренировки не в состоянии его преодолеть.

– Я понимаю вас. У меня самого существовали подобные сомнения. Возможно, я сомневался даже больше вашего, – усмехнувшись, кивнул генерал, – но, во-первых, в диверсионных операциях случаются вещи, которые можно доверить только женщине. А во-вторых, Кудрявцева – очень хороший специалист по электронике. В предстоящей командировке именно такой нам и нужен. В сложных же ситуациях ее, несомненно, придется страховать. И это одна из причин, почему подготовку группы я поручил именно тебе, майор.

– Что ж, свое мнение я высказал, – сухо ответил Лавров.

– Категорически считаешь, что ее нельзя включать в группу?

– Я этого не говорил.

Глава 3

Когда неизвестна конкретная конечная цель, вести подготовку группы сложно. Но это и подхлестывало Батяню. Судя по срокам, в которые ему было приказано уложиться, вылетать на задание нужно было «еще вчера». И вот все требовавшееся от него майор сделал. Настал день узнать, ради чего все затевалось.

В просторном кабинете генерала Филимонова была обычная для госслужащего обстановка: портрет президента над столом, сейф в одном углу, российский триколор – в другом, на столе в четверть футбольного поля стояла целая батарея разнокалиберных телефонов, на стене висела огромная карта Европы.

За столом, кроме хозяина кабинета, присутствовали трое: Батяня, Коршунов и, конечно, Кудрявцева. Генерал, закончив разговор по одному из многочисленных телефонов, повернулся к собравшимся и стал излагать суть дела.

– В общем, так, – начал Филимонов, вставая во всю высоту своего двухметрового роста, – Цель ваша такова: вылететь из Калининградской области в Польшу, в Поморское воеводство, в район Слупска.

Световая указка в его руках остановилась на точке, обозначающей аэродром, и продолжила движение в сторону.

– Здесь же проходит и железнодорожная магистраль. Про систему американскую ПРО слышали?

– Так точно, наслышаны, – отозвался Коршунов. – Но ведь она еще не установлена. Насколько я знаю, намерение США развернуть в Восточной Европе третий позиционный район ПРО вызывает резкое несогласие России, и она угрожает ответными мерами.

– Можно сказать, вы и есть эти меры, на которые Россия возлагает свои надежды, – с многозначительным видом поднял брови Филимонов. – Другими словами, в случае успеха вашего вылета ее установка будет невозможна. США пытаются убедить Россию в том, что создаваемая система не направлена против нас. Вместе с тем подобное утверждение противоречит доктринальным подходам Вашингтона к построению оборонной политики. Соединенные Штаты декларировали, что исходят не из оценки угроз национальной безопасности, а из оценки потенциальных возможностей других государств нести в себе такую угрозу. – После непродолжительной паузы генерал продолжил: – Но главное не в этом. – Филимонов взял платок, лежащий на столе, и вытер лоб. – Россия – единственная страна, обладающая ядерным потенциалом, позволяющим уничтожить США. Нет оснований полагать, что, создавая многоэшелонную и крайне дорогостоящую систему противоракетной обороны, Вашингтон не предусматривает возможность уничтожения наших стратегических ракет.

– Хотят контролировать российское пространство? – хмыкнул Батяня.

– Именно так, ведь Москва неоднократно давала понять Вашингтону, что системы противоракетной обороны, расположенные на территории России, позволяют оптимальным образом отражать ракетные угрозы с южного направления. Однако американцы не проявили интереса к такому сотрудничеству. Ну и у наших экспертов есть опасения, что противоракеты в Польше легко переоборудовать в боевые ракеты. Им понадобится незначительное подлетное время для поражения важных объектов на территории России. Вполне вероятно также, что противоракеты будут функционально пригодны для решения задач противоспутниковой борьбы. Нет гарантии, что они не станут использоваться для уничтожения космических ракет, запускаемых с российского космодрома в Плесецке. Главный принцип – не нарушать баланса сил между основными ядерными державами. Однако озабоченность Москвы как раз и состоит в том, что этот принцип может быть нарушен. Теперь по существу.

Генерал налил в стакан воды и, сделав глоток, взглянул на присутствующих.

– Ситуация следующая: как стало известно из агентурных данных, на днях в Слупск прибывает железнодорожный состав с электронными компонентами ПРО, которые должны в дальнейшем осуществлять наведение антиракет на ракеты противника. То есть в районе Слупска – Радзиково американцами планируется разместить лишь противоракетную батарею, а антиракетный радар будет размещен в Чехии.

Опустившись в кресло, генерал наклонился и выудил из письменного стола объемную папку темно-синего цвета.

– Ознакомьтесь более подробно, – произнес он, передавая папку Батяне, сидевшему ближе всех.

Майор открыл папку, в которой лежали фотографии, достал их и разложил на столе перед Коршуновым и Кудрявцевой. По качеству фото было видно, что некоторые сделаны из космоса и показывают вагон у рампы какого-то завода. Несколько фотографий сделал еще в цеху тот, кто находился рядом с оборудованием. На последних снимках четко прослеживается одна деталь – контейнеры небольшого размера.

Дождавшись, когда фотографии будут внимательно изучены командой, генерал продолжил инструктаж:

– В этих контейнерах и находится то самое оборудование, из-за которого разгорелся весь сыр-бор. Задача на первый взгляд проста – вам предстоит десантироваться на состав, в котором будет находиться вагон с упакованным оборудованием. Охраняют его четверо морпехов США. Каждые два часа они сменяются. Смена находится в другом вагоне этого же поезда, а если точнее, через вагон. Я думаю, что самое подходящее время застать их врасплох – это минут за двадцать до окончания смены. На вопрос «почему так?» отвечу – люди в это время уже будут не так бдительны. Одни охранники уже подумывают об отдыхе, другие еще не сконцентрировались на несении службы. Так утверждают наши психологи. Из надежных источников примерное время, когда происходит смена, известно и рассчитано. Теперь распределим роли, – переходя к самому главному, проговорил Филимонов. – Майор: на тебя возлагается основная задача по нейтрализации охраны.

– Как мне действовать, если возникнут осложнения? Я имею в виду мои возможности применить оружие, – поинтересовался Лавров.

– В случае непредвиденной ситуации разрешена полная свобода действий! – жестко ответил генерал. – Но лучше бы нам обойтись без жертв. Не только с нашей, но и с противоположной стороны. Далее – Кудрявцевой, как специалисту по электронике, предстоит снять с оборудования некоторые уникальные электронные платы. Работать предстоит быстро. На это время ваша задача – прикрывать ее. После выполнения задания капитан на вертолете заберет вас прямо с идущего поезда. Вопросы?

– А не проще ли уничтожить полностью весь вагон? – задал вопрос Лавров.

Он мысленно прикинул риск высадки на движущийся состав. За себя не опасался, его смущало участие в этом Кудрявцевой.

– Проще? Не совсем… – произнес генерал. – Если в Москве станут известны технические параметры конкретной системы ПРО в Поморском воеводстве, то дальнейшее ее существование во многом потеряет смысл. Во всяком случае, ее создание отодвинется на годы. И политики получат шанс решить проблему по своим каналам. На каждое действие можно отыскать, как говорится, противодействие. И в случае успешной миссии оно наверняка будет найдено. А уничтожение ничего не даст, мы просто ненадолго отсрочим ее установку. Так что, товарищи, основной наш расчет на то, что натовцам и в голову не должно прийти, что мы рискнем действовать подобным образом. Вы, майор, удовлетворены ответом?

– Вполне.

Сделав еще глоток воды, Филимонов подвел итог:

– Теперь вы понимаете, почему руководство посчитало, что для такого задания лучше всего подходит ваша группа вкупе с уникальным вертолетом. И, конечно же, действовать вам предстоит не в российской форме. В случае провала мы будем всячески отрицать вашу причастность к вооруженным силам России. Надеюсь, до этого не дойдет, но предупредить об этом вас – мой долг. Если кто-то из вас не согласен, прошу сообщить прямо сейчас.

Никто из троицы возражать не стал. Все и так прекрасно знали о подобном порядке вещей. Тут Россия не была исключением, такова мировая практика.

Дальнейший инструктаж прошел быстро, можно сказать, стремительно. Генерал откинулся на спинку кресла и осмотрел свою группу. Коршунов и Кудрявцева с сосредоточенным видом слушали, а майор о чем-то усиленно думал. Вдруг Лавров скупо улыбнулся – его осенила какая-то мысль.

– Есть предложение, товарищ генерал, – медленно сказал Батяня. – А если сделать так…

Глава 4

Международный аэропорт имени Фредерика Шопена, расположенный в десяти километрах на юго-восток от центра Варшавы, в пригороде столицы – Окенц, в свое время был выстроен с размахом. Огромные залы с высокими потолками, поддерживаемые мощными металлическими конструкциями, вмещают в себя рестораны быстрого питания, небольшие магазины, а также помещения, предназначенные как для отдыха, так и проведения конференций. Расставленные повсюду окна терминалов, которые видно из любой точки аэропорта, пестрят потоком различной информации для путешествующих. Непрекращающийся людской поток, который каждодневно вливается в здание аэропорта, напоминал гудящий улей.

Из динамиков прозвучала привычная для подобных мест фраза диспетчера:

– Только что совершил посадку «Боинг-767» из Нью-Йорка.

В терминале было не так уж и много встречающих. Среди собравшихся особо выделялась фигура импозантного пожилого мужчины с седой головой. Золотые запонки украшали рукава белоснежной рубашки, добавляя колорита и без того не дешевому костюму, между бортов которого виднелся эффектный галстук. По поведению мужчины можно было понять, что он кого-то нетерпеливо ждет. Когда он в очередной раз поднял руку, чтобы посмотреть на золотые швейцарские часы, и прозвучало сообщение о прибытии самолета. Так и не взглянув на часы, мужчина не спеша направился к стойке служащей польской авиакомпании – LOT.

– Могу ли я поинтересоваться у пани? – приятным баритоном произнес он по-польски с заметным американским акцентом.

– Да, конечно.

– Где ожидать пассажиров, прибывших из Штатов?

Девушка, взглянув на мужчину, лучезарно улыбнулась и объяснила, куда нужно пройти.

Экстерьер выдавал в пожилом мужчине дипломата уровня выше среднего – да так оно и было. Американский атташе Джордж Эванс, стоявший в толпе встречающих, выискивал глазами среди прибывших людей знакомое лицо. Наконец, найдя того, кого ожидал, он направился вперед.

Пройдя через терминал, к нему навстречу шла средних лет блондинка с кукольным лицом и стройной фигуркой, чем-то напоминавшая игрушечную Барби, а рядом – смирная девочка лет пяти, державшая в руках новенькую куклу.

– Здравствуйте! – распахивая свои объятия, произнес мужчина по-русски. – Как же я рад вновь тебя видеть, Марго. Сколько лет прошло, а ты все такая же.

Обняв женщину, он поцеловал ее в щеку.

– Здравствуй, Джордж. Ты тоже мало изменился с тех пор. Давненько мы не виделись! – слегка наморщив лоб, как будто вспоминая что-то приятное, но постыдное, произнесла она.

«Барби» выглядела обеспокоенной. Заметно нервничая, она то и дело оглядывалась по сторонам, явно боясь чего-то.

– Не бойтесь, вас тут никто в обиду не даст.

– А если…

– Ставки велики. Мы все предусмотрели. Надеюсь, длинные руки Лубянки сюда не дотянутся. Не знал, что у вас, Марго, появился ребенок, – улыбнулся мужчина.

– Давай на «ты», – предложила женщина.

– А разве я говорил «вы»? – делано изумился атташе. – Как зовут вас, маленькая леди? Вы говорите по-русски или предпочитаете английский? – присев на корточки, спросил он у девочки.

– По-русски. Зоя, – застенчиво ответил ребенок, прижимаясь к ноге женщины.

– Ну что ж, дамы. Прошу держаться рядом со мной!

Мужчина приподнялся, предлагая свою руку.

Женщина приняла ее, и они втроем направились к выходу. Когда они оказались на улице, к ним стремительно подкатил черного цвета лимузин с развевающимся по ветру звездно-полосатым флажком. Водитель почтительно открыл дверцу.

К женщине с девочкой и встречавшему ее мужчине пристально присматривались двое сурового вида байкеров, расположившихся на парковке. Кожаные жилетки с логотипами «Харлей-Дэвидсона» украшали клепки и цепи. Оба были с трехдневной щетиной и длинными, давно не мытыми волосами, выбивающимися из-под черных, блестящих на солнце шлемов. Сильные загорелые руки одного из них украшали цветные татуировки с изображениями змей и оскалившегося перед прыжком тигра. Другого – китайские иероглифы, обозначающие жизнь, секс и деньги. На хромированных деталях, установленных на мощных мотоциклах известных брендов, отражались здание аэропорта и автомобили, припаркованные поблизости. Сзади сидений красовались огромные колонки с двухсотваттными динамиками.

– Это точно она? – спросил у товарища один из байкеров по-русски.

– И не сомневайся.

– А девчонка откуда взялась? О ней ничего не говорилось.

– И я не люблю сюрпризов, – отозвался суровый байкер, заводя мотоцикл.

Машина отъехала от здания аэропорта. Вырулив на дорогу, водитель взял путь в город. Следом тронулись и мотоциклисты.

Глава 5

Несмотря на вечер, на лесной заправке, расположенной в Поморском воеводстве Польши, было оживленно. Пыль, летавшая в воздухе целый день, уже постепенно улеглась, на смену духоте пришла легкая прохлада. В воздухе витал «аромат» бензина, смешивавшийся с запахом хвойного леса, со всех сторон слышался стрекот цикад, оккупировавших, казалось, все окрестные кусты. Новенькая неоновая вывеска в витрине кафе, расположенного по соседству, манила в уютный зал заведения людей свежесваренным кофе и ароматными выпечками.

Водители на автомобилях разных мастей и окраса, от европейских, американских и азиатских производителей, подъезжали, чтобы заправить своих железных лошадок. В стороне, у выхода из туалета, стояли двое мужчин, неброско одетых: кепки, серые майки, светло-синие джинсы и кроссовки. Накачанные плечи мужчин обтягивали летние куртки с поднятыми воротниками, за которыми они прятали свои длинные волосы. Трехдневная щетина покрывала их загорелые лица. Стараясь особо не светиться, они присматривались к водителям, стоящим в очереди за бензином, и по-русски перешептывались.

– Смотри, вот этот на грузовике, – один из них кивнул в сторону водителя, сидящего за рулем. – Ему на вид лет пятьдесят, но мужик с виду крепкий, решительный.

– Это-то и плохо. Может шум поднять. Присмотрим кого помоложе.

– Брось. Раз он в возрасте, значит, и русский язык должен неплохо помнить. В школе изучал…

В сегодняшней Польше это уже сложно представить, но в свое время реалии здесь были иными. После заключения Варшавского договора до девяностых годов русский язык был обязательным предметом во всех польских школах, и русским языком владело абсолютное большинство поляков. Да и процесс усвоения русского облегчался общим славянским происхождением обоих языков, поэтому изучался охотнее, нежели немецкий или английский. К тому же знание русского имело и практическое значение. Многие поляки подрабатывали тем, что привозили в Союз косметику, колготки, продавали их на рынках, а увозили из СССР телевизоры, магнитолы и прочую транзисторную электронику…

– Русский язык – это главное. Поэтому согласен. Я тоже думаю, что для нас он подойдет, – посмотрев на автомобиль, наконец согласился и второй.

Поляк, про которого только что говорили молодчики, подъехал к заправочной колонке. Заглушив двигатель, он резво, несмотря на возраст, выпрыгнул из салона автомобиля. Окинув взглядом свою машину, мужчина стукнул ногой по колесам, проверяя тем самым давление в шинах. Удовлетворившись внешним осмотром, он направился к окошку для оплаты.

– Привет, Катажина! – поздоровался поляк с полноватой, лет сорока теткой, сидевшей на месте кассира. – А ты, я смотрю, все хорошеешь день ото дня! От кавалеров, наверное, отбоя нет? Про меня и забыла совсем. Улыбкой больше не встречаешь.

– Полноте вам, пан Януш, говорить такое незамужней женщине! – слегка покраснев, ответила та, напоминая тем самым, что уже давно не замужем, и намекая на то, что водитель ей небезразличен. – Все вы комплиментами горазды одаривать, пора бы уже и на свидание приглашать! – не постеснявшись, заявила она, и покраснела еще больше. – А то приехали, уехали, а я все одна.

Водитель расплылся в довольной улыбке. За ним уже собралась очередь из трех шоферюг. Они стояли, подталкивая друг друга в бока и слушая, как старый Януш зажигает с «молодухой».

– Хорошо, Катажина, – наконец согласился водитель. – Вот приеду из рейса, будет тебе свидание!

Краска на лице кассирши спала, уступая место легкому румянцу.

– Сколько будет заправлять пан? – кокетливо поинтересовалась она.

– Сорок. – Поляк протянул деньги, взял сдачу и направился к своему грузовику.

Кассирша, провожая глазами его фигуру, с мечтательным видом вздохнула.

Подойдя к автомобилю, Януш открыл бензобак, вставил в горловину пистолет заправщика и, поглощенный собственными мыслями, принялся ждать, пока бак заполнится бензином.

«А что я теряю, в конце концов, – думал он. – Катажина женщина видная, не топ-модель, конечно, однако… Так и я не кинозвезда. А будешь долго раздумывать, уведут бабу. Вон и Вацлав уже к ней клинья подбивал. Нет, пора бы уже и остепениться, сколько можно баранку крутить. Съезжу последний раз в рейс, да и продам грузовик, – с грустью посмотрел он на своего рабочего друга. – Деньги у меня есть, домик небольшой тоже, на жизнь хватит».

Неожиданный звук отщелкиваемого рычага у пистолета-заправщика вывел Януша из задумчивости. Он достал из бака пистолет и вернул его на место, в колонку, после чего закрутил крышку бензобака. Окинув машину хозяйским взглядом, он сплюнул на асфальт и направился к двери кабины.

Открыв дверцу, водитель собрался было залезть в грузовик, но вдруг замер, обнаружив забравшегося на пассажирское сиденье мужчину, на котором была маска с вырезом для глаз. Второй компаньон неизвестного, зайдя со спины, прошептал на смеси русского и польского языков:

– Садись, пан, в самохуд. Не оборачивайся и не кричи. А то мигом закоцаем…

Обалдевший от такой неожиданности шофер хотел поначалу что-то возразить, но по холодному металлу дула пистолета, уткнувшемуся между лопаток, понял, что сопротивляться бесполезно, и со вздохом обреченного забрался в грузовик. Только потом сообразил, что все-таки мог закричать, пока находился на виду у людей. Однако тут же подумал, что этого делать не стоило. Мало ли что взбредет в голову бандитам. Нажать на спуск можно и от испуга.

У Януша в грузовике под сиденьем был специальный карман, в котором лежал подаренный ему охотничий нож.

«Черт бы вас побрал всех, бандюков! – про себя выругался Януш. – И откуда вы взялись только на мою голову?»

Забравшись на сиденье, он увидел, что вооруженный бандит обходит машину, чтобы устроиться рядом с сообщником. Пистолет держал под прикрытием полы куртки, так, чтобы его видел только Януш.

– Заводи свой самохуд, – пожелал неизвестный.

Решив воспользоваться ситуацией, шофер как бы невзначай сунул руку под сиденье, надеясь достать нож, второй же одновременно повернул в замке зажигания ключ. Двигатель затарахтел, а вот рука водителя, ощупывая вырез клапана кармана, потянулась к рукояти клинка и схватила воздух. Нож исчез со своего «насиженного» места.

– Потерял что-то? – раздался сочувствующий голос. – Бывает и такое. – И черная маска угонщика растянулась в подобие улыбки. – Ай-ай-ай, негоже, пан, холодное оружие в машине раскидывать! – довольный собой, оскалился незнакомец, крутя в руках охотничий нож, принадлежавший Янушу. – Не балуй! – уже с нажимом в голосе сказал он и легонько толкнул острием лезвия мужчину в бок. – Трогай давай! – поторапливая, скомандовал верзила. – Теперь мы здесь командуем. Запомни это твердо. Будешь слушаться – жить останешься.

– И не вздумай выкинуть что-нибудь эдакое, враз на том свете окажешься. Понял? – угрожающе дергая стволом, произнес второй, уже забравшись в грузовик.

Вывернув руль, Януш, не спеша управляя грузовиком, вырулил на трассу. С тоской во взоре посмотрел в зеркальце на удаляющуюся людную заправку. Чувствовал себя совсем потерянным. Все произошло нелепо для него. Практически на глазах у людей он оказался пленником в собственной машине. И было непонятно, чем его машина привлекла грабителей. Старая, сам уже давно хотел от нее избавиться. В кузове пусто. А ведь на заправке были и новенькие легковушки – загляденье.

– Теперь куда? – полным безнадежности голосом поинтересовался Януш.

На что последовал почти такой же содержательный по своей сути, лаконичный ответ:

– Прямо!

Паника, охватившая Януша, продолжала терзать его, не давая возможности здраво разобраться в ситуации. Руки вцепились в руль так, что побелели костяшки пальцев, движения сделались нервными и резкими. И все же шофер пытался держать себя в руках и даже сделал попытку заискивающе улыбнуться.

– Спокойно веди, не трясись, как осиновый лист, – прозвучал слегка хриплый голос одного из мужчин.

«Что же будет, что же будет… – думал Януш в страхе. – Только тихо, – приказал он самому себе. – Спокойно… – Он на секунду перевел дух, но расслабляться было нельзя. – По крайней мере, пока не убили, а там, глядишь, и выкручусь».

Шофер продолжал крутить баранку. Грузовик мчался по трассе. Мужчины, захватившие машину, спрашивали у поляка по-русски, показывая на карте:

– Этот железнодорожный переезд по-прежнему без шлагбаума?

– Да, – кивнул Януш. – Только светофор стоит.

– А много машин там ночью проезжает? – продолжал расспрос неизвестный.

– Там и днем почти никто и не ездит. Дорога плохая, – ответил поляк, все еще с испугом наблюдая из-под насупленных бровей за своими похитителями. – Все в объезд по новой трассе направляются.

– Думаю, что размерами машина подойдет, аккурат закроет весь переезд, – прошептал почти на ухо приятелю один из них.

– Согласен! – ответил сообщник.

– А с этим что будем делать? – имея в виду поляка, сделал недвусмысленный жест рукой по горлу первый неизвестный.

– Да черт с ним, высадим где-нибудь. Зачем грех на душу брать…

При последних словах поляк заметно расслабился, что не осталось незамеченным со стороны похитителей.

– Ушами не хлопай – отрежем.

– Да он все равно по нашему ни хрена не понимает.

Крутя баранку, шофер внимательно вслушивался в разговор угонщиков, вспоминая русские слова. Учащенное сердцебиение Януша можно было, наверное, услышать даже на расстоянии.