Орден необычных Довыдовский Кирилл
— Почему? — спросил он.
— Я постарел. Пришло время отправиться дальше. Создатель, я уверен, приготовил для меня что-то невероятно интересное.
Сахайя улыбнулся, посмотрев на него. Лока моргнул.
— Сейчас?
— Да.
— Я останусь один?
Лока почувствовал страх. Сколько он себя помнил, Сахайя всегда был рядом. Даже в километрах от деревни ощущалось четкое, ни с чем не сравнимое присутствие. Старый шаман сам являлся одной из тех частей мира, которые всегда просил защищать. Ничего содержащего в себе большего чувства и наполнения Лока представить себе не мог. И теперь он уходит. Лишая Локу и прекрасный светлый мир Солиел… себя.
— С чего ты взял?
— Вы сказали мне все это. Чего я не ожидал услышать. И теперь уходите. Не объяснив.
— Ты все сам поймешь.
Сахайя продолжал улыбаться.
— Тебе тоже здесь лучше не задерживаться, — сказал он после долгой паузы.
— Почему?
— Ну… на это я могу ответить.
Лока слонялся по лесу до самого вечера. Он почти сразу перестал чувствовать Сахайю. Больше некому его учить, и не осталось никого, чей бы совет он согласился принять. Что же, он теперь взрослый?
В конце концов бродить надоело. Где-то на краешке сознания все еще горел огонек — Санея. Лока пошел домой. По пути с какими-то глупостями привязалась Медняста, но в этот раз Лока даже не старался вести себя вежливо. Сказал, что ее Сахайя искал.
Она убежала не дослушав. Спустя несколько минут Лока шел по хорошо знакомому двору. Здесь все выглядело старым, потрепанным временем, но в то же время по-настоящему родным. Когда-то, очень давно Лока жил здесь с родителями. Это тоже придется оставить?
Толкнув дверь, он оказался внутри. На него сразу же зашикали. Вообще, с шаманом дрекови, как правило, обходились вежливее, но то был другой случай. Санея рассказывала сказку. Вот эта история.
Жил-был волк. И не просто волк, а Волк. Создание до того могучее и свирепое, что не было в лесу существа, не трепетавшего перед ним в ужасе. Волк жил так долго и совершил столько изощренных убийств, что перестал быть просто животным: научился думать и даже разговаривать. Превратился в полноправного хозяина воспитавшего его леса. Люди настолько боялись его, настолько пропитались ужасом и покорностью, что в конце концов перестали сопротивляться. И сами отдавали тех, на кого он укажет. Все понимали: не выполнить требования — безумие.
В какой-то момент вкус мяса изменился. Успело минуть сто лет или двести. Возможно, это происходило постепенно, но такие вещи всегда понимаешь резко. Мясо стало приторно-сладким. Не жестким, как у тех, кто когда-то нападал на него; не сочным, какое имелось в деревнях, окруженных сложными укреплениями и хитрыми ловушками; не тающим на языке, как у самых красивых и своевольных человеческих самок. Мясо стало одинаковым. Оно больше не могло утолить его голода.
И Волк отправился в путь. Он бежал много дней и ночей. Не замечая на пути ничего, полагаясь лишь на свой непревзойденный нюх. Знакомые ему земли остались далеко позади, когда он наконец нашел, что искал. Деревья в этой части леса были выше, чем он привык, предрассветный сумрак наполняли незнакомые шорохи. Поселение окружал высокий тын. Волк старательно обшарил все в поисках ловушек, стараясь не привлекать к себе внимания: не то что бы колья или даже зажженное масло могли как-то повредить его толстой шкуре, но он хотел сделать все, как полагается. Не произведя шума, он перепрыгнул через высокий забор.
Волк оказался посреди тесного дворика, кое-где валялись красноватые перья, в каждом углу темнело по курьему домику. И даже из них пахло соблазнительно! Волк давно перестал употреблять в пищу неразумных, но в этот раз не смог удержаться. Мягко ступая, подобрался к приоткрытой дверце, вгляделся во мрак… и ничего не заметил. Это его удивило. Волк обладал почти абсолютным зрением, да и нюх говорил, что по крайней мере шестью или семью несушками он сможет здесь поживиться. Так в чем же… И тут Волк увидел невероятное.
Курица — неуклюжая тушка, разучившаяся летать за годы рабства, вытянувшись в струнку, балансировала на тонкой жердочке. Перья ее были вычернены сажей, глаза сверкали в темноте, в клюве она сжимала обструганную с одной стороны ветку. Чтобы не производить шума, курица задерживала дыхание. В какой-то момент их взгляды: древнего чудища и деревенской несушки, встретились. Прошла одна секунда, вторая… Волк только подумал, чтобы перенести вес с одной лапы на другую… Оказалось, только этого курица и ждала.
Грациозно дернув жирным задом, она подкинула ветку в воздух и, выстрелив телом, ударила по ней когтем левой лапы. Волк зарычал от боли — острие угодило точно ему в глаз, — а удары уже сыпались со всех сторон. Высунув голову из курятника, Волк понял, что окружен. Курицы подобрались неслышно… Пара петухов: каждый размером с новорожденного теленка, смотрели на него красными глазами.
— Кончаем серого, — раззявил страшный клюв один из них и приготовился к схватке. Он явно не боялся Волка.
И этого он уже не мог выдержать. Волк решил, что должен отступить. Спустя секунду — хватило одного прыжка — Волк был уже в сотне метров от сбесившихся кур. Он не мог понять, как могли его обратить в бегство простые курицы, но в то же время ощущал своей хищной натурой витающий в воздухе запах опасности. Что же это? Неужели страх? Волк не хотел верить в это и решился попробовать еще раз.
В то же мгновение идеальный слух уловил звук шагов: топ-топ-топ… Метрах в тридцати: легкие, но частые. «Ребенок?» — мелькнула мысль, и Волк устремился вперед. Пара мгновений — и он уже на месте: улица вроде бы пустая: пара складов, откуда пахло зерном, и старое дерево с толстым стволом…
Топ-топ-топ.
Волк опустил взгляд… И понял, что слышал отнюдь не топот. Крысы: толстые, как перекормленные коты, перекидывали через дорогу мешки с пшеном. Мышь-переросток, запряженная в телегу, норовила пуститься вскачь, но крыса-наездница крепко держала поводья. Работа кипела до тех пор, пока они не заметили Волка…
— Закуска! — уставившись на него, зашипел крыс-вожак, поднявшись на задние лапы и зацарапав передними воздух.
Волк зарычал в ответ, воздух сотрясся, словно от грома, но крыс будто не ведал страха. Зубы-кинжалы скалились в улыбке-предвкушении… Волку невдомек, в чем источник силы этих созданий, но то звериное, что в нем осталось, говорило: в этот раз не спастись. Крысы наступали, и Волк был уверен, что не может произойти ничего ужасней, когда появились Они.
Крысы первыми заметили Их:
— Бежим! Это Они! Они! Это Дети!
Дети. Мелкие человеческие личности, так и сочащиеся индивидуальностью. Что может быть страшнее? Розовощекий карапуз, высоко поднимая колено, перескакивал с одной крыши на другую. В пухленьких детских ручках — игрушка: стокилограммовая секира. Лезвия быстро описывали круги… Взмах! И матерый крыс лишился хвоста.
— Собачка! Собачка!
У этой девочки рыжие косички и озорная улыбка. Вряд ли она хорошо умела ходить, Волк даже расслабился на мгновение, но лишь на мгновение. Сорвав с земли травинку, Девочка в три движения сплела из нее шнурок. Вспрыгнула на ближайшую крысу, и вот она уже наездница.
— Но! Лошадка, но!
Еще один мальчик — исследователь. Насилия он, судя по всему, не переносил, но отрубленный крысиный хвост успел подхватить прямо на лету. На очереди — хвост самого Волка. Пользуясь возможностью, мальчик с помощью кусочка угля и рисовальной дощечки наскоро отмечал, как Волк должен выглядеть, не будучи разделанным на части. Видимо, знал, что на одном хвосте его младший братик не остановится.
Четвертый ребенок — хохочущая малышка. Она еще в том возрасте, в котором дети не прекращают совать себе в рот все необычное. Зубы у нее пока все еще не выросли, но это мало ее беспокоило. Одна крыса лишается уха, другая — лапы. В воздухе стоял визг мечущихся животных, сквозь него время от времени пробивались радостные детские возгласы.
— Да что ж это?! Что?!!
В какой-то момент Волк ощутил, что теряет самообладание. Он за свою жизнь съел тысячи младенцев, и все они при этом одинаково лежали в своих колыбелях. А здесь что?! Кому пришло в голову выпустить этих чудовищ на свободу?! Подумать только: мальчик-исследователь успел выстроить посреди дороги наблюдательную вышку, чтобы было лучше видно, и даже увлек этим делом свою младшую сестричку. Она бросила откусывать крысам уши и принялась вести записи. Она еще не очень быстро умела писать, зато буквы у нее выходили красивые, с завитушками.
Волк плакал. Он хотел домой к маме. Если бы у него еще были мама и дом…
— Дети, вы почему обижаете волчонка? — раздался вдруг строгий голос. Строгий, но в то же время невероятно прекрасный.
Все вокруг окутало тепло. Солнце показалось из-за горизонта.
— Прости нас, мама, — отвечали дети.
— Вы его поругали, теперь нужно его пожалеть. Он захочет жить у нас в деревне, раскается и станет хорошим.
— Конечно!
Зло ожидала горькая и незавидная участь.
Сестра замолчала.
— Санея, ну еще одну…
— Достаточно на сегодня. Всем пора домой, — сказал молодой шаман.
Бросая на него опасливые взгляды, дети стали по одному уходить. В конце концов внутри остались только Лока, Хунт, Колоста и Санея.
— Сахайя ушел, — сообщил Лока без длинных вступлений.
— Куда? — удивилась Колоста.
— Не знаю. Он не вернется.
— Не вернется… — непонимающе повторила Санея. — Но… Лока, — она посмотрела на него, — ты ведь можешь узнать, где он!
— Я больше его не чувствую.
Хунт, Колоста, сестра — все выглядели до крайности растерянно. Лока и сам не был уверен, что все это приведет к чему-то хорошему, но Сахайя ему все объяснил…
— Нам тоже придется уйти.
— Куда? — спросила Колоста.
— Вам с Хунтом — в твою деревню. А мне и Санее — на север. В Таромский совет или даже дальше. Как получится.
— Таромский совет? А что там?
— Не знаю, — честно ответил Лока. Сахайя не сказал, что им там делать. — Сахайя сказал, что так будет лучше.
— А ты что думаешь?
— Сделаем, как он сказал.
23-й день, 9-го месяца, 4323 года
— Они ушли?
Обычно в середине дня Санею дома не застать, но сегодня она никуда не пошла, дождалась его.
— Да. Я проводил их немного. Дал им лошадей, несколько склянок, травок разных. Хватит, чтобы на новом месте устроиться. У них все хорошо будет.
— Ясно.
Она помолчала.
— А я покушать приготовила, — добавила она спустя секунду. — Картошки сварила.
— Да не нужно было…
Лока вдруг смутился. Она, наверное, лучше него готовить умела: Колоста ее учила, но ведь на самом-то деле это он должен о ней заботиться. Вообще, с ней ему всегда сложнее было разговаривать. Других людей он воспринимал по-иному. Как шаман мог понять любого, что бы люди ни испытывали. Для него это были простые надписи на оболочках: чтобы не путать порошки, когда варишь зелье.
— Лока, — произнесла она неуверенно, ему вдруг стало ясно, насколько она расстроена, — а это обязательно… то есть когда мы уходим?
— Дней через десять. Надо дать время Колосте и Хунту уйти подальше.
Показалось, что она хочет еще о чем-то спросить. Лока подождал, но она так и не решилась.
— Не расстраивайся так, — сказал он после паузы. — Мы же вместе. Может, нам там только лучше будет.
— Может, — кивнула она и встала из-за стола. — Слушай, там куриц нужно покормить. Я пойду, ладно?
— Ладно, — ответил он, и Санея ушла.
Настроение испортилось совсем. Странное дело, Лока все еще чувствовал исходящий от нее свет, проникающий прямо в сознание, но позвать ее, поговорить, хоть как-то успокоить он себя заставить не мог.
Глава 8
ПРАЗДНИК
30-й день, 9-го месяца, 4323 года
Великий Западный лес
Сайта
Впервые за долгое время Сайта понимала, что дела идут не так, как она себе запланировала. Эта история с золотом Что это было? Детская блажь? А может, глупость обыкновенная? Хотя тогда, когда она только придумывала, все казалось логичным. Надеялась, что в деревне какие-то перемены начнутся, к ней по-другому относиться станут… А вышло что? Золото она добыла, вот только само по себе оно ей и не нужно было. Что с ним здесь делать? Да и сама идея… Сайта ругала себя последними словами. Ведь она так хорошо разбиралась в людях! С чего она решила, что, если лично что-то для деревни сделает, ей от этого большая польза будет? Да, она сумела бы все подстроить так, чтобы об ее участии не забыли, и даже план подготовила… Но ведь путь-то изначально был не тот! Сайта всю жизнь подтверждала истину: если хочешь чего-то добиться, влиять нужно на людей, а не на обстоятельства. Иначе результата не будет. А уж та ее мысль, чтобы из деревни город сделать с золотым прииском в центре — и вовсе бред сумасшедшего. Сколько времени на такие дела уходит? Десять лет? Двадцать? Глупость! Дурацкая глупость! И если бы только она…
В деревне что-то происходило. Сайта, тонко чувствующая настроения людей, стала замечать, что дрекови больше не чувствуют себя счастливыми. Не то чтобы раньше — каждый день праздник, но такого упадка духа, не имевшего к тому же никакой видимой причины, она припомнить не могла. Жители Снежной ходили по улицам хмурыми, часто раздражались по пустякам. Паяста запретила выходить дочерям из дома, Гавтаг на глазах у всей деревни надавал оплеух Панке, а Медняста умудрилась так разозлить Синку, что должна была Создателя благодарить за то, что без головы не осталась. Из воздуха исчезло что-то такое, что делало Снежную тем местом, которое они все знали и любили. Сайта и на себе это ощутила: как будто кто-то, прежде присматривавший за ними, следивший, как бы чего ни случилось, решил их оставить. Когда это началось? Сайте показалось: едва они вернулись из похода.
Отец ничего ей не сделал за ту отлучку. Хотел сначала, но Сайта так хорошо его изучила, что могла погасить почти любую эмоцию. Называла этот способ «порубить на кусочки». Когда на тебе большая и страшная вина, нужно в таком свете дело представить, будто вина не одна огромная, а две поменьше. Первая, конечно, на тебе лежит, а вторая так — стечение обстоятельств. Потом берешь эту «свою» вину и ее тоже на части делишь. И так до тех пор, пока у собеседника совсем силы не кончатся. Тут важно, чтобы разговор происходил один на один, да и с малознакомым человеком такое вряд ли пройдет, но с отцом ей уже несколько раз помогало.
Его уговорить удалось, и Сайте показалось это хорошим знаком, но… не тут-то было. Ее захватило поселившееся в Снежной уныние. Это-то ее и отрезвило. Тогда ей открылось, насколько глупа была всего пару недель назад. Тут же выяснилось, что и у отца проблемы. Они с Гавтагом теперь целые дни проводили за крепко запертыми дверьми. Чаще даже в их доме, чем в доме вождя. Подслушать удавалось не всегда, но главное Сайта поняла.
Они оба боялись — причем непонятно, чего больше. Того, что Сахайя узнает об их планах, или своего таинственного союзника, и того, как он их накажет, если они вдруг в чем-то ошибутся. Отец говорил, что ожидал от него — имени вслух не произносили — других действий. Думал, что они золотом займутся. Гавтаг напоминал, что на попятную поздно идти. Повторял, что лучше быть живыми при нем, чем мертвыми. А то, что воевать столько придется…
С кем воевать? Сайта не могла понять. И что ей самой делать, не представляла.
3-й день, 10-го месяца, 4323 года
— О! Хорошо, что я тебя застала. А то вечно ты где-то ходишь. И где только?
Сайта недоуменно посмотрела на мать. У них был очень большой дом и, не считая прислуги и пригнанных, в нем, кроме Сайты с родителями, никто не жил. Протка, ее старший брат, уже успел обзавестись собственным подворьем, и та комната, что прежде принадлежала ему, досталась Сайте. Мать была у нее нечастой гостьей.
— Что случилось?
— А разве должно что-то случиться, чтобы матушка пришла пошептаться со своей любимой доченькой? — беспечно ответила Майта. Про себя Сайта чаще называла мать по имени: как-то не удавалось свыкнуться, что они с ней родственницы. Отец-то еще ладно, но с Майтой они вообще похожи были, как тесное с тусклым. Ни одной общей черты, разве что внешность…
— Что это у тебя? — Сайта не стала слушать, что она говорит. С ней и трех слов достаточно, чтобы понять, старается она соврать или нет.
— Это? — Майта «удивилась», что Сайта заметила у нее в руках сверток, который та разве что ей в лицо не тыкала. — Хорошо, что ты спросила. Это, — она протянула сверток и улыбнулась, — тебе!
Сайта поморщилась. Как можно сорок пять зим прожив, ребенком остаться?
— Что это? — повторила Сайта.
Майта сняла обертку, и на свет явилось… э-э…
— Ну и?
— Давай примерь! Из самого Таромского совета привезли! Отец специально для тебя путникам заказ делал! Примеряй!
— Это платье?
— Конечно!
Голубоватое, из плотной, но очень тонкой ткани — безусловно, ничем, кроме платья, это быть не могло. Одних бантиков с завязочками хватило бы на добрый десяток штанов и рубашек.
— И зачем оно? — спросила Сайта. Криста на ее месте уже прыгала бы от радости.
— Как зачем? — Майта всплеснула руками. — Носить! Сегодня вечером в доме вождя праздник будет. Панка, его младший сын, в возраст мужчины входит. И мы с тобой тоже пойдем, вместе с отцом. А ты там в новом платье появишься! Здорово, правда?!
Сайта задумалась. Ей в голову тут же пришло как минимум четыре верных способа избежать похода на праздник — от самого невинного до откровенного скандала. То есть увильнуть она в любом случае успеет…
— А кто там будет? — спросила Сайта.
— Только самые важные люди, — мгновенно ответила Мать. Сайта поняла, что Майта и сама об этом спрашивала, — Гавтаг с семьей, мы тоже все вместе, старшие охотники, Сахайя.
— И Сахайя?
— А я что говорю? Все самые важные люди!
Сайта потрогала платье. Гладкое. Гм…
— Хорошо, мамочка. Мы вечером идем?
У Гавтага будут все. Может, хоть там удастся понять, что за дела творятся в Снежной?
— Мы с Тостой все продумали. Сначала гости будут просто ходит по дому. Разговаривать между собою, общаться. Такие праздники очень полезны. На них приглашаются только самые важные люди. Это помогает им сплотиться и обсудить дела в дружеской обстановке. Потом всех позовут к столу, где будут расставлены только самые вкусные угощения. Во время ужина будут произноситься поздравления, преподноситься подарки. А гости, сидящие рядом друг с другом, снова смогут говорить. И тут очень важно, кого и куда посадят. Чем ближе к вождю — тем почетнее. Когда все насытятся, а языки развяжутся, то приглашенные начнут обсуждать между собой…
Сайта Майту не слушала — в конце концов, это она пересказывала не умевшей читать матери содержание так заинтересовавшего ее тома «Быт и нравы иерархов Тарома» и, конечно, помнила книгу почти наизусть. В данный момент все силы девушки уходили на борьбу с трижды проклятым платьем. После того как были завязаны все узелки, мерзкая тряпка стала такой тесной! Создатель в свидетели, лучше бы ее заставили протиснуться кому-нибудь в ухо и вылезти на другой стороне. Это хотя бы было познавательно.
Это же додуматься надо! Платье ей из Таромского совета тащить. Нет бы, пару книг заказать. Те семь штук, которые удалось раздобыть в Снежной, Сайта успела раз по пять прочитать…
— Тоста! — Майта внезапно закричала. — Дорогая! Прекрасно выглядишь!
У входа их встречали многочисленные слуги, хозяйка — у дверей в главное помещение жилища.
— Майта! Как я рада тебя видеть!
Женщины обнялись с одинаково воодушевленными улыбками. Лучшего момента, чтобы улизнуть от матери, не придумать. Ко времени, когда начался ужин, Сайта уже была в курсе всех наполнявших дом слухов, знала точный список гостей и приметила для себя с полдюжины человек, к которым в случае чего сумеет успешно применить голос. Пришлось побегать, конечно, но, в общем, она была довольна.
Всех пригласили к столу. Закатный свет проникал в длинный зал через три больших окна. Закончив развешивать по стенам зажженные светильники, слуги внесли несколько тяжелых горшков с миниатюрными деревцами, густо покрытыми иголками. Сайта почувствовала, как воздух наполняется ароматом хвойной мясаги. Таром Таромом, но и о местных традициях решили не забывать. Свои места на главной стороне заняли Гавтаг, его жена и три сына. Там же усадили старших охотников — Синку, Дарку, Керлку.
Свободным оставалось только место по правую руку от вождя — там должен был сидеть Сахайя. Сайта вдруг поняла, что, кроме нее, за столом почти нет детей. Только Панка, которому сегодня исполнялось шестнадцать. А почему тогда она здесь? Нет, если б ей нужно было, она бы, конечно, сумела напроситься, но все-таки…
— Прошу прощения за опоздание, — раздался вдруг голос прямо у нее за спиной. — Сахайя немного занят сегодня, так что он попросил заменить его.
Лока прошел за спинами у Сайты, ее отца, Гавтага и, как ни в чем не бывало, занял свободное место. Возникла пауза. Все смотрели на Локу, который, судя по его виду, прибывал в полной гармонии с миром и начинать разговор не собирался. А вот вождь буквально источал собою напряжение. Сайта задумалась. Она Локу тоже не любила, но что такого, если он разок заменит Сахайю на каком-то рядовом сборище? Не война ведь.
Мало-помалу пир начался. Медовая настойка потекла рекой. Завязались разговоры. Стали преподноситься подарки. Панке желали многих лет жизни. Не забывали славить Создателя, Аррагаву, шамана. В какой-то момент Майта зашептала Сайте на ухо:
— Сейчас принесут подарок. Отец его несколько месяцев делал. Самый лучший лук! Со словами: «Молодому воину на погибель врагам Снежной» вручишь его Панке. Смотреть при этом себе под ноги, только один раз, когда будешь лук передавать, глазки поднимешь, но потом сразу опустишь. Все поняла? Ну тогда давай.
Ее как обухом по голове ударили, сначала-то она мать по привычке вполуха слушала… Спустя пару секунд у нее в руках откуда-то появился лук. Подарок? Воину молодому? Но ведь это все означает…
— Ну… Засмущалась девушка, — добродушно протянул отец. Все, кто сидел рядом, засмеялись. — Ничего, так оно даже лучше будет. Правда, Панка?
— Конечно, дядь Керлка, — Панка присоединился к общему смеху.
Сайта уставилась на него как последняя дурочка — он тут же оскалился и подмигнул.
Она наконец взяла себя в руки и уставилась к себе в тарелку. А как себя скромная девушка вести должна? Мысли тем временем неслись вскачь.
Вот, значит, как… Девочку, выходит, нашли. А мать тоже — дура дурой, а ведь ни словом не выдала. Сайта встала из-за стола. Сказала что-то насчет того, что ей выйти нужно. Мужчины снова засмеялись, но она не обратила внимания. Не замечая ничего вокруг, Сайта как-то выбралась из комнаты, прошла по длинному коридору и наконец оказалась на воздухе — во внутреннем дворике. Впритирку друг к другу здесь росли с полдюжины колючих кустов. В самом центре стояла одинокая лавочка, так и манившая к себе своим удобством и обособленностью. Сайта отвернулась от нее. Встала на коленки и, старательно пачкая платье, полезла между кустов, добравшись до стены, оперлась о нее спиной. Платье было безнадежно испорчено, а ее отсюда никто не смог бы увидеть, даже если бы захотел посидеть под луной на такой удобной лавочке.
Несколько минут Сайта не шевелилась. Она и представить не могла, что может хоть к чему-нибудь оказаться настолько неготовой. В голову как-то не приходило, что существует еще и такая опасность. Гавтаг с отцом, которые и без того по крови братья, решат за ее счет окончательно породниться.
Сайта пока не могла понять своих ощущений, но они точно не были приятными. Покалывание в области лопаток, онемение в мышцах и ранка-зарубка в мыслях: с этого момента, о чем бы она ни подумала, в голове будет звенеть колокольчик-напоминание: «Я теперь невеста». Криста на ее месте только бы порадовалась, ведь Панка, наверное, самый завидный жених в Снежной. А вот Сайта ощущала другое. Что это за чувство? Немного холода под сердцем, потные ладони и еще, из самой глубины разума, где рождались наиболее темные ее планы, — желание сопротивляться. Так что же это за чувство?
Сайта поняла. Это страх. Боязнь, что у нее отнимут свободу.
Сайта не знала, сколько она так просидела. Сложно сказать, что с ней происходило в эти минуты. Она думала? Внутренне перерождалась? Давала себе обещание и клялась во что бы то ни стало его исполнить? Наверное, всего понемногу. В какой-то момент поблизости послышались шаги, и она очнулась. Во внутреннем дворике помимо нее оказались трое. По ногам она узнала отца, Гавтага и Локу.
— Как продвигается обучение? — Вождь старался говорить ровно, с намеком на доброжелательность.
Сайта сразу поняла, что он сильно нервничает.
— Обучение?
— Ты ведь станешь шаманом, — добавил Гавтаг.
— Верно, — легко согласился Лока. — Спасибо за беспокойство. Все прекрасно.
— А Сахайя? — спросил Керлка. — Мы давно его не видели.
— Учитель занят.
— С ним можно поговорить? Хватило бы нескольких минут.
— Боюсь… — Лока сделал паузу. Сайта поняла, что и от него волнение Гавтага не укрылось. — Боюсь, об этом не может быть и речи. Учитель очень занят. Но вы можете обо всем спросить меня. Я все передам. Если же в Снежной существуют какие-либо проблемы, требующие немедленного решения, готов помочь.
— Нет. Все в порядке.
— Тогда мне пора.
Лока ушел. Какое-то время Гавтаг и Керлка молчали.
— Это ничего не значит, — наконец подал голос Керлка.
— Верно, — согласился Гавтаг. — Но по крайней мере мы не убедились в обратном. Кроме того, Дарка подтвердил: последние несколько дней Лока рядом с домом шамана не появлялся. Нет никаких доказательств того, что Сахайя все еще в Снежной.
Сайта постаралась прислушаться. Несколько секунд до нее не доносилось ни звука.
— Значит, завтра? — нарушил тишину Керлка. Голос его дрожал.
— Вас четверо будет, — напомнил Гавтаг.
— Все равно. Ты уверен, что шипы сработают? Помнишь, его бешеный волк покусал? Года два назад было. У волка шея сломанная, а этому хоть бы что.
— В письме сказано, что шипы помогут. Да и та штука, что он прислал…
— Да… Будем надеяться.
Глава 9
БОЙ
4-й день, 10-го месяца, 4323 года
Великий Западный лес
Лока
— Лока, когда мы уходим?
— Не знаю. Не могу решить. Нужно было тебя с Колостой и Хунтом отправить.
Локу мучило чувство вины — почти незнакомое для него ощущение, но ведь дело касалось сестры… Они еще дня три назад могли уйти из Снежной. В нескольких часах пути их ждал схрон с вещами и пара лошадей на привязи. Лока каждый день бегал в лес, чтобы покормить животных и дать им размять ноги.
Они должны были уйти, но Лока не смог себя заставить. В Снежной все было плохо. Отвратительные настроения, ощущение приближения темного времени. Без Сахайи деревня еще бы прожила, а вот без Сахайи и с Каргом… Лока знал, что он уже близко — почувствовал пару дней назад. И с тех пор прибывал в смятении. Не из-за Карга — насчет него он все сразу решил, а вот Санея… Как с ней быть?
— Лока, почему мы не уходим?
Он посмотрел на сестру. Лицо заплаканное, ни следа прежнего света во взгляде. Юноша не сомневался, если б потребовалось, он бы умер ради нее, а вот переломить себя не мог. Выходит, Карг для него важнее?
— Есть одно дело.
— Лока, — она взяла его за руку, ладошки были теплые, — пожалуйста, давай уйдем. Я чувствую, что-то плохое случится.
Может, и случится. Только что сделаешь? Ну почему он ее с Колостой и Хунтом не отправил?..
— Санея, к нам сейчас придет кое-кто, — сказал он безжизненным голосом. — Примерно через час, я думаю. Ты пока иди, посмотри у себя, что ты еще взять хотела. А я здесь пока подожду.
Сайта
Девушка сжимала в руке нож. Вот уж с чем она теперь не расстанется. Оказывается, золото стоило даже меньше, чем она думала.
Сайта до дрожи, до холодного трепета в членах ощутила свою уникальность. Мысли и чувства внутри требовали выхода. Она ощущала, как уходит время. Криста правду говорила: она, Сайта, — необычная. Каждое мгновение, когда она не была необычной по-настоящему, вплоть до последнего волоска — пропавшее богатство, которого не вернуть.
Затворив за собой калитку, Сайта быстро пошла вдоль улицы. Решение принято. Раньше бы она на такое не пошла — и это была слабость. Настало время избавиться от нее. Попетляв в темноте, спустя десять минут она вышла к настежь открытым воротам. Сделала еще несколько шагов и… заметила, что дверь не заперта. Неужели опоздала? Прислушалась — и в ту же секунду изнутри донесся скрежет, а спустя мгновение — еще один.
— Заходи, раз уж пришла.
Девушка резко дернулась, врезалась в стену и больно ударила плечо. Голос раздался всего в паре метров от нее. Она толкнула дверь. На столе в середине комнаты горела лучина. Лока сидел на низкой лавочке почти у самого входа. Одной рукой он держал меч за рукоять, второй водил по лезвию куском заточного камня.
— Как дела? — спросил он.
Сайта настраивалась на серьезный разговор, и простое приветствие сбило ее с мысли. Она помедлила.
— Вот и у меня — не очень, — не прекращая править лезвие, произнес он после паузы. — Никак не решу, что делать.
Сайта внимательно на него посмотрела. Лока и вправду выглядел и говорил не так, как обычно. Было в его голосе что-то похожее на обреченность. Что ж, это даже удобней. Обычно-то на Локу почти ничего из ее приемов не действовало, да и относился он к ней с подозрением…
— У меня к тебе предложение.
— Правда? — Интереса в его голосе не слышалось.
— Да, — сказала она твердо. — Я все продумала…
— Тебе лучше уйти. — Он вдруг перебил ее.
— Что? Но ты ведь не знаешь…
Лока поднялся с лавки, отбросил точильный камень в сторону. Крутанул разок меч в руке.
— У тебя пять минут, — сказал он. — Выйди со двора и поверни направо. Домой возвращайся кружным путем. Вряд ли тебе что-то угрожает, но тебя могут и не узнать в темноте.
Значит, он все знал. Но почему-то решился остаться в деревне. Но зачем?! Через несколько лет он превратится в настоящего шамана, и тогда для него не будет преград! Если ему так нравится в Снежной, он легко сможет вернуться.
— Мы ведь можем сбе… — попыталась крикнуть она, но он не дал ей закончить.
— Иди! Сейчас же!
Его глаза опасно сверкнули. На мгновение в них проступило что-то звериное, что она однажды видела внутри черного колодца. До крайности расстроенная, Сайта выбежала из дома. Ну почему?! Почему все перестало получаться?!
Лока
Она ушла, и Лока отчего-то почувствовал себя одиноко, родители давно умерли. Сахайя его оставил. Сестра наверняка обижена и не понимает его. И никого больше у него и не было никогда. Неужели это и есть то, что его ждет? Подчиняться лишь непреклонному чувству, поселившемуся в глубине сознания, и не сметь поступить по-другому. Интересно, а Сахайя тоже так жил? Он ведь пытался что-то ему объяснить, когда они разговаривали в последний раз, но и только. О чем можно говорить, когда ты всем своим естеством ощущаешь, что именно ты должен сделать и в точности знаешь почему? Да и Сахайя совсем не выглядел несчастным, скорее даже наоборот. Лока всегда ощущал горящее внутри старого шамана пламя, но что он при этом чувствовал? Вот и Санея, стоило ему закрыть глаза и подумать о ней, представлялась не крошечной девочкой, а сияющим огненным шаром. Даже сейчас, хоть она и была обижена.
Как странно… Ты можешь любить мир и он тебя, но при этом на всю жизнь остаться глубоко несчастным. Если ты сможешь это несчастье ощутить…
Вдруг и Локу это ждет? Что, если и с Сахайей все было так? Лока попытался припомнить: а радовался ли старый шаман жизни так, как это делают люди? Какая у него была любимая еда? Семенная каша? Она всем нравится… А если подумать, он никогда и не видел, как Сахайя ел. Вот как бывает.
Читать бесплатно другие книги:
