Банзай, земляне! Дондин Григорий

– Пошел ты!

Труба была широкой. Метра два с половиной в поперечнике. Пролегала она не идеально прямо, а как бы по широкой дуге. Все время слегка забирала влево. Причем настолько слегка, что на глаз сразу и не заметишь. Стены и потолок покрывал толстый слой черной слизи, бугрящийся комками и наростами, многие из которых подозрительно шевелились. Медленно ползущий поток нечистот доходил разведчикам до колен. Иногда на пути попадались ответвления, уходящие то вправо, то влево. Поскольку они были значительно уже основной трубы, на них не обращали особого внимания. Ползать по дерьму на четвереньках желающих не было. Дважды разведчики замечали в потолке широкие вертикальные стволы, уходящие далеко вверх. По их стенам непрерывно струилась всякая дрянь, а порою вываливались богатые комья и звонко шлепались в основной поток. Подле этих стволов можно было и без эхолова услышать сотни разнообразных звуков, сливающихся в непрерывное тихое гудение. В канализацию стекались не только нечистоты, но также и шумы со всего подземного города. Конечно, если это был город, а не военная база, к примеру.

– Кумар, как обстановка?

– Рядом с нами чисто. Зато вверху целая армия мыслящих существ. В основном зеленокожие.

– И о чем они мыслят?

– Еда, женщины, проблемы с пищеварением, дети. Живые существа редко думают о чем-то другом, на какой бы ступени цивилизации они ни находились.

– А я вот думаю, как вы, чующие, не зная орочьего языка, читаете их мысли?

– Ну-у, мы ведь не словами думаем. И они тоже.

– Да ладно! Я всегда словами думаю.

– Это только так кажется. Думают образами. Чаще всего зрительными. Иногда звуковыми. А непрерывная мысленная болтовня с самим собой – это просто ментальный шум. Примерно как помехи в радиоэфире. Чующим они только мешают. Мы ориентируемся на образы и эмоции. Прежде чем нажать на курок, ты представляешь себе эту картинку, испытываешь эмоциональное возбуждение и только потом начинаешь действовать…

– Лично я сперва жму на курок, а уж потом все остальное.

– А меня курок вообще не возбуждает. Я женщин люблю.

– Кумар! Главное, не проморгай за помехами какую-нибудь новую говноплавающую тварь. Не нравится мне животный мир этой канализации.

Несколько раз на пути попадались свежие трещины и проломы вроде того, через который бойцы проникли в трубу. Самые большие бреши в стенах разведчики осторожно исследовали. Вели эти проломы неизменно в пещеры и каверны, уже заполненные нечистотами до уровня трубы. Один раз широкая трещина оказалась на полу, целиком скрытая грязным потоком. Благо ее своевременно вычислили по рвущимся кверху воздушным пузырям. Ухни в такую дыру неизвестной глубины с тяжеленным вещмешком на плечах – и привет, Митькой звали!

– Восьмой час по дерьму шлепаем! И ни конца этому безобразию ни края. Ни пожрать, ни попить, ни отдохнуть в такой антисанитарии без риска для организма!

– У меня по ляжкам какая-то живность ползает!

– У меня вроде тоже.

– Как бы паразитов не нахватать. Еще заберутся внутрь через член или через задницу, потом никакой таблеткой их оттуда не выкуришь.

– Вот на хрена ты об этом сказал?! Теперь всем будет постоянно мерещиться, будто кто-то им в задницу лезет.

– А я вот думаю, червяк тоже сперва мысленно представляет, как он в чей-то зад лезет, или он без размышлений голову туда пихает? Должны ведь у него какие-то образы возникать, а, Кумар?

– Еще не хватало, чтобы экстрасенс за неприкосновенностью ваших задниц следил! Сами за ними присматривайте получше, а у Кумара другие задачи имеются.

– Полдня не прошло, как старшим выбрали, а уже командирский голосок прорезался.

– Пошел ты!

Примерно через полчаса Кумар дал знак остановиться.

– Прямо над нами несколько орков, – сказал он. – Очень близко. Метра три, я думаю.

Мазёвый быстро прицепил к сфере эхолов. Послушал чуть-чуть.

– Тьфу ты! Общественный сортир здесь. Пара зеленых на очках тужится. Остальные звездят о чем-то. Вроде как военные.

– Точно, – сказал Клюв, указывая пальцем на небольшое сливное отверстие в потолке, из которого струилась мутная водица. – Не знаю, кто как, а я орочьего дерьма за сегодня на три жизни вперед наглотался. Наверх хочу. На свежий воздух. Давайте прямо здесь и выйдем. Может, лифт поблизости найдем до самой поверхности.

– А если над нами казарма?

– Им же хуже. С этого направления, – Клюв еще раз указал на слив, – с этого направления они атаки не ждут. Гарантирую. Мы не меньше роты покрошить успеем до того, как дневальный крикнет «В ружье!».

– Все согласны? – спросил Мазёвый, еще не выработавший привычки принимать окончательное решение за весь коллектив. Че Паев и Кумар кивнули. Изготовление бомбы с направленной взрывной волной и дистанционным управлением заняло не больше минуты. Мазёвый и Клюв построили «леса». Че закинул экстрасенса наверх.

– Сумеешь сообразить, куда бомбу пристроить? – спросил Мазёвый. Кумар заглянул в осклизлое сливное отверстие, вывернув голову.

– Сантиметров через тридцать вертикальная труба поворачивает под прямым углом… А!.. Ссс… – Кумар с шипением отпрянул в сторону, едва не сверзившись с живых «лесов». С трудом удержал равновесие, уперевшись одной рукой в потолок. Хорошо, что стоял не в полный рост, а на коленях.

– Чего ты там дергаешься?

– Какой-то гад навалил прямо на меня! Выскочило из слива еще горяченькое.

Внизу сдавленно прыснули от смеха. «Леса» мелко затряслись.

– Сейчас у него возникнет масса поводов горько пожалеть о содеянном, – сказал Клюв, продолжая хихикать.

– Суй подарок за поворот трубы и спрыгивай. Только обязательно проволокой кверху, чтобы волна в нужную сторону пошла.

– Я помню, – отозвался Кумар, просовывая руку в слив.

От заминированного участка бойцы отошли метров на тридцать. Мазёвый достал пульт ДУ, прилагающийся к «Сделай сам». Железная коробочка размером с пачку сигарет. Четыре режима активации. Предельная простота в обращении.

– До чего удобно воевать, когда глушилки делу не мешают, – сказал он, эффектным движением откидывая предохранитель с красной кнопки.

– А я вот думаю, может, зря мы так? – запоздало обеспокоился Че, стискивая в руке гранату, выставленную на минимальную задержку в три секунды. – Если лифта сразу не найдем, орки тревогу поднимут, начнут искать, кто тут напроказил.

– Если бы у нас в казарме кто-то толчок взорвал, ты бы что в первую очередь подумал?

– Опять какая-то сволочь паленой водки натрескалась, – с ходу ответил Че.

– Ну вот и орки не ждут, что из их развороченного унитаза люди полезут, – Мазёвый окинул критическим взглядом своих товарищей. Все с ног до головы не пойми в чем. – Нас и свои-то сейчас за людей не примут, а орки и подавно. Все спишут на халатное обращение с боеприпасами или на выходку какого-то дезертира, спрятавшегося в канализации и потерявшего рассудок от голода, одиночества и вони. Орочьи порядки от наших мало чем отличаются.

– Убедил, – хмыкнул Че. – Воюем дальше.

Бухнуло на славу. В потолке образовалась овальная брешь четыре на полтора метра, из которой ударил холодный желтый свет. Вниз рухнула целая груда битого камня и гнутых труб. Среди обломков виднелось одно перекрученное и поломанное тело. По зловонной реке в обе стороны пошли миниатюрные цунами. Сверху послышались перепуганные возгласы. В пробоину улетела граната на минимальной задержке, и возгласы захлебнулись во втором взрыве. Бойцы прислушались к происходящему наверху. Чьи-то тихие стоны совсем рядом. Вдали возбужденные крики и топот множества ног.

– Пивная! Еще парочку! – распорядился Мазёвый. В пробоину бросили еще две гранаты на максимальной задержке в сто двадцать секунд и отбежали подальше. Взяли пятно желтого света на прицел. Места всяческих катастроф и несчастных случаев имеют одно очень характерное, присущее только им свойство. Они притягивают к себе целые толпы желающих узнать, а в чем, собственно, дело. Запах чужой свежей крови начисто вырубает у разумных существ инстинкт самосохранения. К тому моменту, когда истекли две минуты, помещение наверху набилось до отказа. Зеленокожие галдели, озадаченно заглядывали в дыру, вероятно, пытались оказывать первую помощь пострадавшим. Среди мусора, осколков и крови, маленьких граненых шариков, естественно, никто не заметил. Жахнули еще два взрыва с интервалом в пару секунд. Помещение наполнилось многоголосым визгом, рыком и стоном. Свет стал приглушенным. Трое раненых свалились в дыру и сразу получили по пуле в голову. Наверх вылетела очередная граната. Визги, рыки и стоны резко сошли на нет. Желтый свет погас окончательно. Видимо, накрылась последняя лампочка. Бойцы вновь прислушались. Одинокий голос громко произносил отдельные фразы с большими паузами, будто его обладатель говорил по телефону, но было это очень далеко.

– Банзай, земляне! – скомандовал Мазёвый.

Разведчики, помогая друг другу, выскочили через пробоину наверх. На учениях еще и не такие полосы препятствий одолевали. Только Кумар немного замешкался. Поставил ногу на сцепленные в замок руки Че и вдруг замер. Настороженно уставился в ту сторону, откуда они пришли.

– Чего завис-то?

– А? Не-е. Ничего. Померещилось, будто за нами по трубе идет кто-то.

Помещение, в котором они оказались, действительно было сортиром казарменного образца. От кабинок почти ничего не осталось. На месте, где они находились, была дыра. По правую руку ряд писсуаров, по левую – умывальники с общим длинным зеркалом на уровне лица. За умывальниками узкая раздвижная дверь. Серые металлические стены, поцарапанные осколками. На потолке шесть разбитых светильников. На полу никак не меньше сорока изувеченных тел в нелепых позах. Судя по шортам песочного цвета, это была обыкновенная пехтура. Пушечное мясо и рабсила армии зеленокожих.

И всюду кровь.

– Красиво вошли, – шепнул Клюв. Масок они пока не снимали и продолжали общаться через передатчики.

– С понтом, я бы сказал, – согласился Че.

– Кумар! Что чуешь?

– Рядом с нами три непострадавших зеленых. Сверху приближается еще с полсотни. Пока сравнительно далеко.

Мазёвый осторожно выглянул за дверь. Сразу за порогом труп с выбитым глазом. Осколок, скорее всего, засел где-то в глубине черепной коробки. Слева тупик. Справа короткий коридорчик и десяток ступеней, ведущих к следующей раздвижной двери, приоткрытой на ширину ладони. Боец быстро и бесшумно поднялся по лесенке. Заглянул в щель. Широкий коридор со светло-серыми стенами. На полу вдоль центральной линии полоса ядовито-желтой краски, заменяющая ковровую дорожку. На потолке один ряд квадратных светильников пятьдесят на пятьдесят сантиметров каждый. По правой стене две комнаты, по левой – три. В конце коридора большая двустворчатая дверь. Рядом с ней дневальный на тумбочке, что-то торопливо проговаривающий в аппарат проводной связи. Напротив него запертая стойка с оружием. Мазёвый поднял маг и единожды коснулся курка. Дневальный забрызгал мозгами переговорное устройство и стек на пол.

Бойцы высыпали на желтую дорожку. Кумар без колебаний указал комнату, в которой находятся еще два зеленокожих.

– Один притаился за дверью. Второй у дальней стены. Оба напуганы, но готовы к сопротивлению.

Клюв толкнул дверь и резко шарахнулся в сторону, пропуская летящий трехногий табурет. Следом за мебелью из комнаты выскочил орк. Рявкнул и бросился на Че, который первым попал в его поле зрения. Огреб прикладом по зубам и мгновенно утух. Клюв сунулся в комнату. Пригнулся, уворачиваясь от очередного снаряда. Выпрямляясь, всадил метателю табуреток пулю в грудь. Комната оказалась обыкновенным спальным кубриком на десять морд. Общие двухъярусные нары с аккуратно застеленными одеялами, табуреты, тумбочки – все почти как у людей. Только в человеческих казармах бойцы спали не кучей, а на отдельных шконках.

– Рядом никого, – объявил Кумар. – Только тяжелораненые.

– Все-таки чующий в отряде – личность незаменимая, – отметил Мазёвый. – За последнюю неделю я уже отвык от этой роскоши.

– Такая же херня, брат, – буднично отозвался Клюв, перерезая горло зашибленному прикладом орку. Тот был в отключке, так что умер без особых мучений.

Че и Клюв быстро проверили остальные комнаты. Три из них оказались солдатскими кубриками, похожими один на другой, как зеркальные отражения. В последней комнате жили офицеры. Там был стол, небольшая видеопанель на стене, две отдельных шконки. В тумбочке стояли бутылки, стаканы, сверток с какой-то сушеной травой, исписанные непонятными символами бледно-голубые листы, хозяйственный нож, сдвоенные крючки примерно того же назначения, что и человеческие вилки.

– По ходу, у этих чертей отдельные кровати только офицерскому составу полагаются, – прокомментировал Клюв. – Типа, привилегия такая, что ли?

Мазёвый направился прямиком к большой двери в конце коридора. Осторожно приоткрыл ее, выглядывая наружу. Полумаска шлема немедля подстроилась под более темное помещение. Благодаря тонко настроенным светочувствительным элементам и мощным фотоумножителям, бойцы переставали замечать разницу в интенсивности освещения, стоило им опустить маски на лица. В этом смысле глаз одинаково отчетливо воспринимал залитую солнцем равнину и обстановку темной комнаты без единого окна. За дверью располагалась квадратная площадка примерно сто пятьдесят на сто пятьдесят метров. В стенах было множество грузовых ворот, помеченных строгими белыми символами. Единственным выходом служил широкий транспортный пандус в дальнем углу. Возле него в ряд стояли шесть смешных рогатых автомобильчиков, являющихся не чем иным, как автопогрузчиками.

– Склад, – заключил Мазёвый. Отступил от двери и взглянул на запертую стойку с оружием. – Я так понимаю, мы здесь каких-то чуханов покрошили вроде нашего стройбата. Грузчиков-носильщиков. Стволы им на руки без особой нужды не выдавали.

– Сейчас народ посерьезнее подтянется, – сказал Кумар, в свою очередь выглядывая за дверь. – Среди них храмовники есть. Я чувствую, как нас прощупать пытаются.

– Ты нас маскируешь?

– Само собой. Вон оттуда они идут, – экстрасенс указал на пандус.

– Я уж понял, – Мазёвый с сомнением посмотрел на худосочного Кумара. – Говоришь, их там с полсотни?

– Примерно.

На тумбочке дневального монотонно зажужжал аппарат проводной связи. Ритмично замигала оранжевая лампочка.

– Знаешь что, брат Кумар? Собери-ка ты у всех фляги и набери воды в туалете. Неизвестно, сколько нам еще лазить по этим катакомбам.

– Я тоже стрелять умею, – упрямо возразил экстрасенс. Мазёвый недовольно крякнул.

– Без чующего нам отсюда не выбраться, так что схватил фляги и урыл за водой, боец!

– Так точно, – с едва уловимой обидой в интонации ответил Кумар.

– Командирский голосок крепчает! – хохотнул в наушниках голос Клюва.

– Иди сюда, голосок. Сейчас с храмовниками в войнушку играть будем.

Из офицерского кубрика показались Че и Клюв.

– Вентиляцию нашли?

– Есть какие-то дырки в стенах, только в них и кошка не пролезет. Надо производственные помещения искать. Вот в них вытяжка подходящего для нас формата точно имеется. Пройдем, как по проспекту.

Все трое высунулись за дверь. Оценили обстановку.

– Встретим их на середине площадки осколочными из подствольников, – предложил Мазёвый.

– Полностью с вами согласен, коллега, – усмехнулся Че. Клюв меж тем юркнул в ближайший кубрик и вышел оттуда с тумбочкой на плече.

– Это что?

– Тумбочка.

– Да я вижу, что тумбочка! А на фига она?

– Фокус-покус делать буду.

Клюв прислушался, удостоверяясь, что противник еще далеко. Добежал до основания пандуса, поставил там казенную мебель и быстро вернулся. Издали оценил результат и остался вполне доволен. Одинокая тумбочка посреди слабо освещенной и совершенно пустой транспортной площадки производила загадочное, даже слегка сюрреалистическое впечатление. Дверь в казарму прикрыли, оставив малюсенькую щелочку. Орки появились минут через пять. Шли колонной по три. Пехота в песочных шортах. Из брони только легкие жилеты. У половины вместо оружия медицинские кофры и носилки. За старших были два храмовника в черных килтах с золотыми поясами.

– Думают, что здесь простой несчастный случай, дурачки!

У входа на площадку колонна притормозила. Храмовники покрутили головами, изучая территорию и о чем-то негромко переговариваясь. Один сунулся в тумбочку, порылся в солдатских пожитках, недоуменно покачал головой.

– И в чем фокус? – шепнул Мазёвый.

– После объясню, – отмахнулся Клюв.

Когда колонна оказалась на середине площадки, дверь казармы резко распахнулась. Один за другим хлопнули три подствольника.

Первый хлоп!

– С Рождеством вас!

Второй хлоп!

– С Новым годом!

Третий хлоп!

– И с Параскевой Пятницей!

Храмовники что-то прогавкали, кидаясь на пол. Наверное, «Взвод, разойдись!» по-орочьи. На команду почти никто не среагировал. Большинство замерло в недоумении. Гранаты ударили в самую гущу строя. Бухнули три взрыва. В воздухе зависла чья-то бешено вращающаяся голова. Над площадкой засвистели осколки. Взвыли раненые. Полтора десятка орков, избежавших контузий и травм, зайцами припустили к пандусу. Клюв уже держал в руке пульт ДУ. Выждал еще секунды три и нажал на красную кнопку. Тумбочка рванула, как три гранаты, вместе взятые. Те беглецы, которых не зацепило обломками мебели, бросились обратно на площадку.

– Фокус в том, чтобы ни одна зеленая морда отсюда живой не ушла! – гордо объявил Клюв. Вскинул маг и начал палить во все, что еще двигалось. Мазёвый и Че занялись тем же самым. Сперва порешили храмовников, открывших ответный огонь. Потом постреляли всех прочих, кто еще был способен держать оружие.

Когда прогремели взрывы, Кумар стоял посреди разгромленного туалета, сжимая в ладони еще дымящийся пистолет. Немного поковырявшись, он разобрался, как работают инопланетные краны, и наполнил все четыре фляги. По связи он слышал все, что говорят другие бойцы. При этом часть его разума была занята созданием непроницаемой для храмовников экстрасенсорной защиты. Руки выполняли всю работу автоматически. На каждой раковине в специальных углублениях стояли по два пузатых флакона. Один с оранжевой жидкостью, другой с синей. Кумар интуитивно сгреб часть флаконов в свой мешок. У парня уже вовсю формировались рефлексы настоящего полевого разведчика, и в первую очередь нюх на чужие вещи, которые могут пригодиться в обозримом будущем. Застегивая вещмешок, он краем глаза заметил какое-то движение в зеркале. Поднял голову и увидел, как за его спиной поднимается высокий широкоплечий орк с окровавленным лицом. На шее зеленокожего висело серебристое ожерелье. Блестящие шипы на кожаном шнуре имели то же значение, что и звезды на погонах земных офицеров. Кумар даже не дрогнул. Спокойно вытащил пистолет из кобуры на груди, развернулся и выстрелил орку в горло. Мягкая пуля, проделав спереди маленькую дырочку, расплющилась внутри тела и буквально взорвала большую часть шеи вместе с позвонками. Голова зеленокожего упала на грудь, повиснув на лоскуте кожи и нескольких жилах. Вверх ударили струи крови. Как раз в этот момент в наушнике прозвучал голос Клюва, объясняющего, в чем суть фокуса с тумбочкой. Лишь после того как орк свалился на пол, экстрасенс ощутил легкий запоздалый испуг. Одно дело, стрелять из мага с нескольких сотен метров. Другое – убивать, стоя лицом к лицу и глядя в глаза своей жертве. Абсолютно разные ощущения и эмоции.

– Кумар! – позвал голос Мазёвого.

– Я!

– Давай к нам!

Экстрасенс вышел на грузовую площадку, когда Че и Клюв уже добивали ножами тяжелораненых.

– Че, загадку хочешь?

– Давай.

– Зимой и летом одним цветом на всех планетах.

– А еще тупее, чем про елочку, вспомнить не мог?

– Это на матушке-Земле елочка, а на всех планетах – кровища, – назидательно произнес Клюв, вытирая нож о волосы последнего из тех, кому перерезал горло.

Мазёвый стоял на вершине пандуса. Перед ним был просторный туннель с высоким потолком, круто поворачивающий влево метров через пятьсот.

– Что чуешь, Кумар?

– Еще идут. На этот раз больше. Думаю, около сотни.

– Твою ж мать! Так мы до поверхности не дойдем. Надо возвращаться в трубу.

– Я голосую за продолжение фуршета, – запротестовал Клюв. – Лучше тридцать минут честно драться, чем тридцать дней блуждать по канализации. Исход так и так фатальный, но в первом случае мы хотя бы умрем как мужчины.

– А во втором?

– Во втором – как великие говнопроходцы.

– А я вот думаю, что нам нужно сюда.

Все повернулись к Че Паеву. Он стоял возле автопогрузчиков и смотрел себе под ноги.

– Сюда – это куда?

Че нагнулся, подковырнул ножом какую-то ручку, потянул за нее с видимым усилием. Пронзительно заскрипели петли. Неохотно открылся зев квадратного люка. Массивная откидная крышка гулко ударилась об пол.

– Туда, – сказал Че, отряхивая ладони. Люк был глубиной метра три. Вниз вели скобы-ступени. На дне журчала чистая на вид вода. – Там технический водопровод или что-то в этом роде.

Вариант с люком устроил всех. Первым туда нырнул Че. Объявил, что воды только по колено и можно свободно ходить в полный рост. За Че последовали Мазёвый и Кумар. Последним шел Клюв. Сев на край, он потянул дыхательную маску, намереваясь снять ее полностью. Принюхался к собственному запаху, скорчил брезгливую рожу и вернул маску на место. После канализации броня и скрытая под ней форма воняли страшно. Уперевшись ногами в ступени, Клюв дернул на себя крышку люка. Железяка была толстой и весьма увесистой. Боец тем не менее не спешил закрывать ее полностью. Секунд пятнадцать удерживал над головой, разглядывая через широкую щель следы недавнего побоища. Наконец усмехнулся, сказал:

– Такое вам наше «Здрасте!», хорьки подземные!

И захлопнул люк.

12. Ловля на мертвеца

Пять дней до краха Вселенной.

Время истекает.

Водовод, в котором они оказались, имел квадратное сечение примерно сто восемьдесят на сто восемьдесят сантиметров и, судя по всему, был очень древним. В скале его не прожгли, а прорубили. Вода отшлифовала неровности, оставленные инструментом, до зеркального блеска. Течение было довольно быстрым. Поток с журчанием огибал ноги бойцов. Источником, из которого поступала вода, вероятно, служило озеро или подземная река. Подошвы ботинок тонули в мягком песке. На глаза то и дело попадалась мелкая живность – рыбешки, змейки вроде угрей, еще какие-то странные существа, для которых сложно было подобрать название. Иногда под ногами с хрустом лопались раковины моллюсков.

– Если надолго здесь зависнем, надо будет какого-нибудь орка изловить и проверить на нем, какую рыбу жрать можно, а какой отравишься на фиг, – сказал Клюв, глядя на проплывающую мимо черепашку с двумя десятками крошечных голов на длинных шеях. Казалось, что из панциря торчит пучок извивающихся червей.

– Не-е. У зеленых кишки иначе устроены. Что для орка лакомство, для землянина неделя бурного поноса.

– Это справедливо только для гражданских, – тоном знатока возразил Клюв. – Солдатское брюхо у всех рас одинаковое. Помните, на Версале III сержант орочью полевую кухню обокрал? Дней пять всей толпой жили на их консервах – и ничего. Не помню, чтобы кто-то особенно на несварение жаловался. Каши из черных банок я бы и сейчас навернул с удовольствием. Она на гречку со шкварками похожа.

– Интересно, как наш сержант помер?

– А я вот думаю, что он недолго мучился. Броненосец наверху такую нагасаку устроил, что даже микробы должны были передохнуть. Этому полушарию медицинская стерильность лет на тридцать вперед обеспечена. А у сержанта и аптечки с собой не было.

– Суки эти штабные. Такое западло нам устроили!

– Впереди несколько орков, – сообщил Кумар. Весь отряд встал как по команде.

– Чего делают?

Экстрасенс хмыкнул и пожал плечами:

– Вроде как рыбу ловят.

Рыбаков постреляли быстро и без хлопот. Им и бежать-то было некуда. Водовод оканчивался прямоугольным резервуаром шесть на три. Вдоль стен имелись каменные отмостки в метр шириной. В целом смахивало на небольшой бассейн. В противоположной от входа стене виднелась опять же квадратная труба, идущая под углом вниз. Орки вместе со всем своим нехитрым скарбом расположились на отмостках. Рыбу они ловили обрывком армейской камуфляжной сети, установив его поперек русла водовода. Одинокий фонарик со снятым отражателем давал рассеянный желтый свет. Два имевшихся у орков разнокалиберных луч-мастера ни разу не выстрелили в ответ.

– Кажись, дезертиры, – сказал Мазёвый, разглядывая разномастные килты и шорты покойных. – А может, уголовники местные.

– Помнится, замполит говорил, что это одно и то же. Поймают – расстреляют.

– Не скажи, брат. Уголовников гражданский суд приговаривает, а дезертиров – военный трибунал.

– И что?

– Ну как же? Уголовник, если не шибко грешен, имеет шанс каторжными работами вину перед людьми и родиной искупить, а дезертира всенепременно к стенке поставят.

– Нам-то какая разница? – вмешался Че. – Премиальные за головы беглецов у орочьего трибунала просить собираетесь?

Одно из тел, упавшее с отмостка в резервуар, течением подтащило к трубе. Спокойно утекающая вниз вода внезапно хлынула назад. Из трубы высунулся здоровенный червь с черно-коричневой маслянистой шкурой. В обхвате эта тварь была не меньше метра. На безглазой морде разверзлась огромная круглая пасть, изнутри сплошь утыканная беспорядочно расположенными иглоподобными зубами. Будто кто большого ежика наизнанку вывернул. Зубы состояли из какого-то полупрозрачного вещества и напоминали тонкие сосульки. Тело исчезло в этой живой мясорубке в считаные секунды. Червь втянул его, перебирая зубами, как сороконожка лапами. Издал довольный писк и убрался в свою трубу.

– Ни хрена себе пиявочка!

– Не иначе лечебная.

– Да иди ты!

– Я тебе говорю! Враз засасывает любые болячки вместе с пациентом.

– Шутки шутками, а куда мы дальше пойдем?

– В трубу, – сказал Мазёвый. По голосу можно было понять, что он с самого начала принял такое решение.

– Вообще-то, мы все дружно наверх хотим, а труба вниз идет, – засомневался Клюв. – Где логика, командир?

– Если все время идти по течению, есть шанс, что в конце концов дойдем до океана.

– Или до реакторов, которые этой водой охлаждают, – возразил Клюв.

– Ну вот тогда и будем другой путь на поверхность искать, а пока двигаем строго по течению, – решительно произнес Мазёвый.

Следующий подплывший к трубе мертвец держал в зубах гранату. Чеку заменили шпилькой, выскальзывающей от незначительного усилия. Второе явление червя повторяло первое в мельчайших деталях, будто запись перемотали назад и включили заново.

– Клюет! – крикнул Мазёвый, когда разинулась зубастая пасть.

– Подсекай! – поддержал Че.

Клюв хладнокровно выждал еще мгновение и, лишь когда голова орка оказалась в пасти, дернул за тонкую леску, привязанную к шпильке.

– Сорвалась поклевочка, – вздохнул Мазёвый после того, как червь, сыто попискивая, убрался в трубу. – Зря гранату перевили.

– Ни фига, – возразил Клюв, быстро выбирая леску из воды. На конце блестела шпилька. – Задержка десять секунд.

– Все назад! – скомандовал Мазёвый, но было поздно. Где-то в глубине утробно бухнул взрыв, и труба, словно адский брандспойт, выстрелила мощной струей крови, слизи и непереваренными останками зеленокожих. Этой жижей окатило все свободное пространство над резервуаром. Кумара сшибло с ног. Вода вспенилась багровыми пузырями.

– Чудно порыбачили, – прокомментировал Че, снимая со своей сферы клок орочьего скальпа с частично сохранившимся ухом и пучками волос. Мазёвый взял один из трофейных луч-мастеров. Буркнув что-то вроде «Береженого Бог бережет», подошел по отмостку к трубе и выпустил в отверстие весь боезапас. Оттуда повалили облака водяного пара.

– Как в бане, – с тоской сказал Клюв. – Может, посвятим часок банно-прачечным процедурам? У меня уже руки к бокам прилипают, да и воняем мы, братцы, так, что хоть на позиции врага вместо газовых бомб закидывай.

– После облучения по всем инструкциям баня полагается, – присовокупил Че. – Броню тоже мыть надо, а форму вообще выбрасывать.

– А если в воде еще какая тварь притаилась? – осторожно заметил Кумар.

– Ей же хуже.

– Точно, Клюв. Таким упырем, как ты, любая тварь насмерть подавится.

– Она очень больно сдохнет до того, как подавиться успеет, – серьезно поправил Клюв.

В резервуар, для пущего спокойствия, бросили гранату. Глубина была всего метра два, так что столб воды от взрыва поднялся до самого потолка. Кверху пузом всплыли с десяток рыбешек и еще какие-то мелкие создания вроде каракатиц. Их, вместе с поднятой со дна мутью, быстро унесло течением. В трубу, из которой высовывался червь, на трехметровом куске шнура спустили настороженную мину.

– Если оттуда еще кто полезет, судьба его окажется печальной.

Купаться решили по двое. Первыми пошли Клюв и Че. Мазёвый в это время дежурил у трубы. В одной руке пистолет, в другой – граната. Кумар присматривал за водоводом, по которому они пришли. Флаконы, собранные экстрасенсом на раковинах в разгромленном туалете, оказались очень кстати.

– Шикарно пенится! – восторгался Клюв, богато намыливая лицо и короткий ежик волос на голове. – И пахнет ничего. Кофе напоминает. Глаза, правда, дерет, сука.

– Ты все-то на себя не выливай! Еще ж двое не мылись!

– Не боись! – Клюв окунулся с головой, довольно фыркнул и сразу начал намыливаться по второму разу. – Брат Кумар запасливый. Орочьего шампуня на целую роту притырил.

Потом пары поменялись. В голом виде разница между войсковым экстрасенсом и космодесантниками резала глаз. На фоне квадратного Мазёвого Кумар натурально выглядел бледной немочью.

– Кумар, а почему вам в ГМП только мозги прокачивают? Неужто лишние пятнадцать килограммов мышечной массы экстрасенсорному чутью помешают? – спросил Клюв.

– Когда бицепс на мозг давит, думать неудобно, – фыркнул Че, краем глаза поглядывая на трубу, которую сторожил.

– Ментальные упражнения много времени отнимают, – ответил Кумар и скользнул с отмостка в воду. Тут же невольно вскрикнул. Водица в орочьих подземельях была ледяной. Мимо пронесся Мазёвый, буквально вспарывая поверхность резервуара могучими гребками и оставляя за собой пенный след. На правой лопатке бойца чернела небольшая татуировка – нетопырь, сжимающий в лапах мертвую голову, а под ним заветная аббревиатура ВОД. Мертвая голова была предметом давней зависти Клюва. Он тоже имел наколку в форме нетопыря. И аббревиатура была. А вот череп Клюву не полагался. Дело было в специальностях, записанных в военные билеты бойцов. Мазёвый числился разведчиком-диверсантом, поскольку обладал углубленными познаниями в минно-подрывном деле, равно как в использовании вооружений и техники противника. Клюв был просто разведчиком.

Каждая военная специальность имела свою негласную эмблему, и все смысловые наколки строго регламентировались неписаным уставом. Традиция армейских татуировок возникла еще до начала эры межпланетных полетов, так что история большинства неуставных символов исчислялась веками и брала свое начало от древних землян двадцатого века. Поэтому эмблемы так или иначе были привязаны к прародине всех людей. Бойцы штурмовых подразделений накалывали себе оскал земного волка, полевые разведчики – земного нетопыря и т. д. Диверсанты носили на теле изображение черепа.

Особым шиком считались комбинированные символы, к каковым относился нетопырь с черепом в когтях. Клюв полагал отсутствие мертвой головы в своей наколке страшной несправедливостью. Пройденная им программа обучения была в точности такой же, которую освоил Мазёвый, и боевые задачи они выполняли одинаковые, а специальности в военных билетах значились разные. У сержанта – земля ему пухом – на правой стороне груди был вытатуирован такой же символ, как и у Мазёвого. Кумар и тот имел на плече нетопыря с глазом бога Ра в когтях. Древнеегипетский символ был знаком ГМП, так что в сумме татуировка означала «разведчик-экстрасенс». А ему, Клюву, первоклассному стрелку, профессору рукопашной, доктору ножа и нейлоновой удавки, полагался один только нетопырь. Обидно, блин! Че Паев, также обделенный черепом, относился к этому вопросу куда спокойнее. Вернее, ему вообще было по фигу, чего у него там такое с внутренней стороны предплечья нарисовано. Не хрен волосатый – и на том спасибо.

Совладав с легким шоком, вызванным резким перепадом температуры, Кумар добавил:

– На физику времени совсем не остается. Разве что кроссы и утренняя зарядка.

Клюв многозначительно повел плечами вширь и изрек:

– В бою пятнадцать кг мышц могут спасти солдату жизнь, а пятнадцать кг мозга могут разве что вышибить одним выстрелом. Вас бы стероидами, что ли, тогда откармливали.

– Кумар, ты поплавай сначала, – предложил Мазёвый, шумно отдуваясь и сверкая довольной улыбкой. – Разгони кровь по жилам, чтоб не мерзнуть. Жаль, бассейнчик маловат. Развернуться негде.

Покончив со стиркой и чисткой амуниции, бойцы сели перекусить. С рыбешками, которых наловили орки, решили не экспериментировать, хотя среди имущества дезертиров имелась маленькая походная печь на аккумуляторах. Ограничились постными белково-жировыми сухарями из собственных запасов. В печи приготовили только кофе. Клюв вытащил из своего мешка бутыль примерно граммов на восемьсот.

– Это что? – с живым интересом спросил Мазёвый.

– Шнапс из офицерского кубрика, – ответил за Клюва Че Паев. – Мы там приняли по пять капель. Вещь качественная. Оборотов пятьдесят будет.

– Вот ведь два поросенка!

– По глоточку?

– Что мы, дети? Давай по два!

У резервуара земляне отдыхали еще два часа. Весь отряд был на ободрине, так что спать никому не хотелось. Разведчики просто наслаждались покоем, в котором оказались звенящие от усталости ноги, да еще легким хмельком, гуляющим в головах.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Я – феида, я рождена воином, а значит, в моей судьбе нет места любви и тихому счастью, лишь бесконеч...
Если ваша подруга скажет: «Меня укусил вампир», – что вы скажете в ответ? Лечиться надо?А если у нее...
Известный врач Бубновский Сергей Михайлович в своей книге предлагает принципиально новый подход к ре...
Колдун-тиран Азарвил уничтожен, и теперь за его наследством и бывшими соратниками идет охота. И пуст...
Вновь в Познаньске неспокойно. Повисла над городом колдовкина полная луна, и, зову ее покорный, выше...
Когда-то у нас с издательством «Амфора» был совместный проект под названием ФРАМ. Мы его придумали, ...