Загадка старика Гринвера Садов Сергей

– Я платье в последний раз надевала в первом классе и не собираюсь сейчас менять привычки!

– Но, госпожа, девушкам не положено…

– А мне по барабану, что там положено вашим девушкам. Я не просила тащить меня в ваш мир всякими опасными заклинаниями. Но раз вы, замечу, не спросив моего мнения, все-таки притащили меня сюда, это вовсе не значит, что я обязана подстраиваться под ваши правила.

– Но госпожа велела… – Служанка совсем растерялась и теперь не знала, как реагировать. – Госпожа накажет меня.

Девочка взглянула на поникшую служанку и вздохнула:

– Ладно, но только сегодня. А после завтрака мы с вами сходим в магазин и подыщем что-нибудь более подходящее. Надеюсь, у вас тут есть магазины?

– Да, госпожа, – служанка что-то хотела возразить, но не рискнула, обрадовавшись, что привередливая девчонка, за которой ей поручили ухаживать, наконец-то согласилась надеть принесенный наряд.

Платье, даже при самом снисходительном взгляде, не отличалось изяществом покроя. Да и ткань на него пошла не самая лучшая. Наташа покрутилась, пытаясь оглядеть себя со всех сторон.

– Зеленое – это круто, – прокомментировала она наконец. – Да уж. Такого я не надевала даже в первом классе. Мое чувство прекрасного, отсутствующее, как говорит папа, возмущается, глядя на такую пародию. А обувь мне полагается, надеюсь? Или идти босиком?

– Да-да, конечно. Вот туфли.

Наташа ожидала нечто неудобное и тяжелое, но туфли оказались очень легкими и изящными, из мягкой толстой ткани и с твердой подошвой. И самое главное, в них было очень удобно и они совершенно не натирали – извечное проклятие новой обувки. Как ни подбирала Наташа размер, как ни мерила, но пару мозолей зарабатывала постоянно. Обычно после покупки она уже заранее обклеивала ноги пластырем. А вот в этих ничего. Мягко, и они совершенно не чувствуются. Наташа приподняла подол и еще раз полюбовалась на обувь.

– Ну, ладно, хоть без каблуков. Еще и каблуки я бы точно не пережила.

– Прошу вас, госпожа. Уважаемый Горт не любит ждать.

– Слушайте, а можно без «госпожи»? Зовите меня просто – Наташа.

– Я не могу, госпожа, – служанка поклонилась. – Я получила четкие приказы.

Поняв, что спорить бесполезно, Наташа вздохнула и, больше не пререкаясь, направилась следом за служанкой, чуть приподнимая тяжелый подол. Нет, надо обязательно купить что-нибудь более удобное – в этом ходить невозможно. Выйдя из комнаты, девочка огляделась. Любопытно, что собой представляют богатые дома в этом мире. Почему-то в ее воображении рисовалось классическое английское поместье девятнадцатого века, как их показывали в фильмах.

Все оказалось почти так и в то же время не так. Во-первых, в доме присутствовало электрическое освещение, хотя… может, и не электрическое, кто ее знает, эту магию. Во-вторых, мягкие ковры и роскошные вазы вдоль стен напоминали скорее об Италии, оттого совершенно нелепо и дико выглядели дыры в стенах, маячившие там и сям в самых неожиданных местах. Наташа удивленно хлопнула глазами и подошла к одной из них. За стеной оказалось пустое пространство и много-много пыли. Девочка попятилась и громко чихнула.

– Будьте здоровы, Наталья Викторовна, – пробурчала она. – Скажите, а эти дыры тут для чего?

– Эти дыры образовались в процессе поисков денег отца. Теперь придется тратиться еще и на ремонт, – раздался недовольный голос с другого конца коридора. – Мы еще долго будем вас ждать?

– Истинный джентльмен, – буркнула Наташа. – Простите. Просто мне стало интересно происхождение этих украшений.

– Украшений?! Из-за шуточки папашки весь дом теперь в таких украшениях! – Горт махнул служанке, и та поспешно удалилась.

– А вы не очень-то любили отца.

Горт пожал плечами:

– Он был талантливым и сильным человеком, но нас держал в строгости… даже скорее в жесткости. Мне было не за что его особо любить – из всех нас он только Риалоне благоволил. А в последние годы вообще перестал обращать на нас внимание, почти не разговаривал. Изредка, правда, лично выдавал деньги… словно подачку.

– То есть вы жили за его счет?

– Что?! Что значит «за его счет»? Эти деньги семьи Гринверов. Мы имели на них такие же права, как и он.

– О! Понятно. – Наташа даже растерялась от такого заявления.

От дальнейшего разговора ее избавило то, что они наконец пришли в столовую – огромное помещение с длинным столом посередине, за которым друг напротив друга сидели уже знакомая Наташе Риалона и молодой парень, вероятно, Амальт. Столовая могла бы показаться мрачной, но несколько люстр, среди которых выделялась висящая строго по центру и переливающаяся всеми гранями хрусталя, огромная, напоминающая корону, ярко освещали все кругом и создавали праздничную обстановку. Вокруг стола располагались мягкие стулья с высоченными, покрытыми затейливой резьбой спинками. За ними, выглядевшие по-генеральски важными и неприступными в своих мундирах-ливреях, торчали статуями несколько слуг с однообразно перекинутыми через правый локоть салфетками, и все, как один, в белых перчатках. Один из стульев, в торце стола, явно предназначался хозяину дома. Едва увидев эту картину, Наташа поняла, что приемы пищи превратятся в скучнейшую процедуру.

Горт рукой показал Наташе ее место. Внезапно оживший слуга чуть отодвинул стул, позволив девочке подойти к столу, потом придвинул. Наташа осторожно присела на самый краешек, с опаской косясь на незнакомые приборы: трезубую, изогнутую под углом вилку, небольшой ножичек с листовидным лезвием, еще один ножик, более привычной формы, нечто похожее на шило с изящной ручкой. К счастью, ложка была вполне обычная и привычная.

– А ничего, что я этим пользоваться не умею? – поинтересовалась Наташа, помахав кривой вилкой.

– Если что непонятно, спросите у столовника. – Видя удивленный взгляд девочки, Горт снизошел до пояснения: – Тот слуга, что стоит позади вас. – Не обращая больше внимания на девочку, он принялся за еду.

Наташа покосилась на него и, не сдержавшись, показала язык. Стоявший напротив слуга сдавленно охнул. Девочке стало стыдно. Кажется, пожилого человека чуть до инфаркта не довела. Да и что подумают жители этого мира о землянах, глядя на ее поведение? Наконец скучнейший завтрак подошел к концу, и Горт в привычной грубовато-хамской манере пригласил ее в кабинет для обсуждения интересующего всех дела. Всех – это, надо понимать, Гринверов, поскольку саму Наташу это дело не интересовало совершенно. Только вот открутиться, похоже, не удастся.

В кабинет отправились вчетвером. Младший брат Гортенза Гринвера, Амальт, ей не представился, и Наташа теперь с интересом посматривала на него, пытаясь понять, каков он. В нем не чувствовалось надменного превосходства старшего брата и утонченности Риалоны. Обычный парень, ненамного старше ее, явно нервничает и постоянно бросает в ее сторону настороженные взгляды. Наташе даже захотелось пошутить и, когда он в очередной раз посмотрит, броситься на него с криком: «Ам». С трудом удержалась, но вот смешок скрыть не удалось. Амальт вздрогнул и поспешно отвернулся. Интересно, а если бы похулиганила? Он бы в обморок упал?

Кабинет выглядел так, как девочка себе и представляла. Красивый письменный стол из тяжелого темного дерева с массивными резными ножками у дальней стены, книжные шкафы под цвет стола. Поскольку дверцы были без стекол, что за книги в них стоят, увидеть не получилось. Рядом со столом бюро для бумаг с торчащим из него ключом, небольшим и изящным, с покрытой синей эмалью ручкой. Вдоль окон располагались стеллажи, на которых были расставлены какие-то фигурки, камешки, непонятные сложные конструкции то ли из глины, то ли из камня. Эти поделки так ее заинтересовали, что она даже подошла поближе, забыв обо всем. Догадываясь, что если бывший хозяин кабинета хранил это здесь, значит, они для него были важны, она трогать ничего не стала. Только внимательно рассматривала фигурки воинов в неизвестных ей доспехах. Потом заинтересовалась непонятными пирамидками разных форм и размеров. Интересно, что в их основании лежали разные геометрические фигуры: квадраты, ромбы, треугольники, прямоугольники и даже пятиугольники.

– А почему они такие? – спросила Наташа.

– Мы здесь собрались обсуждать рорнейское искусство? – сердито поинтересовался Горт, но тут вперед выступила Риалона.

Положив руку на плечо брату, она заставила его отступить и сесть за стол, сама же подошла к девочке и встала рядом.

– Я не знаю, если честно, – это отец собирал. Он был помешан на истории Рорнейской империи. Наша республика одно время входила в ее состав, пока пятьсот лет назад не получила независимость. Империя развалилась, а вспыхнувшая гражданская война многие достижения и памятники этого государства уничтожила.

– Вы закончили там? – недовольно буркнул Горт. – Если да, прошу садиться.

– Пойдем, Наташа. Тебя ведь так зовут?

– Вам Гонс сказал? – спросила девочка. Сама она не помнила, чтобы представлялась этим людям.

– Да. Я ошиблась?

– Нет-нет, все правильно. – Наташа села на стул и приготовилась слушать, но тут ее внимание привлекла небольшая дыра в стене над столом, почти под потолком.

Риалона, тоже сев, проследила ее взгляд и улыбнулась.

– Так! – Горт хлопнул по столу. – В общих чертах, как я понимаю, вы уже в курсе дела. Месяц назад умер отец, а деньги исчезли. Как видите, в доме мы искали старательно. В парке тоже.

– Весь перекопали? – не смогла удержаться от шпильки девочка.

– Весь, – серьезно отозвался Горт. – Но денег не нашли. Заклинание «Призыв» оказалось нашей единственной надеждой. – Тут он с сомнением поглядел на сидящую напротив девочку. – Не знаю почему, но явились вы. Вполне возможно, что вы и должны помочь нам отыскать деньги. Я так думаю.

– Как я понимаю, выбора особого у меня нет?

Горт приподнялся и навис над столом, вперив в девочку злой взгляд.

– Мне этот Призыв слишком дорого обошелся, и теперь мы почти разорены. Если ты этих денег не найдешь, я постараюсь… – Горт все-таки сумел взять себя в руки и немного успокоился. – Короче, плохо тебе будет.

И куда вся вежливость подевалась? Наташе стало по-настоящему страшно. Одно дело слышать такие слова от Гонса, называвшего себя магом, и другое – от этого человека.

– Ну, Горт, зачем же так…

– А ты заткнись и не встревай! – развернулся тот к младшему брату. – Что ты вообще тут забыл?

На месте Амальта Наташа сейчас высказала бы все, что думает по поводу такого обращения с ней пусть и старшего, но брата. Однако тот, к ее удивлению, действительно заткнулся. Но хотя бы не ушел, а пристроился на мягком диванчике в уголочке, делая вид, что его тут нет. Эта короткая семейная размолвка помогла девочке взять себя в руки и успокоиться. Она терпеть не могла, когда на нее давили. Отец такого никогда не позволял себе, предпочитая подход как к взрослой, объясняя и советуясь. А тут… Злость прогнала страх – Наташа порывисто встала.

– Господин Горт. Начнем с того, что у меня очень мало поводов благодарить вас за то, что вы вытащили меня сюда, но я так же признаю, что прямой вашей вины в этом нет. Раз уж так сложилось – никуда не деться. Я готова вас выслушать и помочь по мере сил, хотя не понимаю, чем именно я вам смогу помочь. Но давайте обойдемся без угроз! Угрозами вы меня помогать не заставите! Это вам ясно? Вы нуждаетесь во мне точно так же, как я в вас. Давайте договариваться.

Как минуту назад нависал над столом Горт, так сейчас над тем же столом, но с другой стороны нависала Наташа, правда, выглядело это менее убедительно. Тем не менее Горт, встретившись взглядом с девочкой, все понял. Махнул рукой тоже вставшей Риалоне и откинулся на спинку стула.

– Хорошо, я понял. Что ты… вы хотите?

– Вы можете вернуть меня домой?

– После того, как вы поможете найти наследство…

– Я понимаю это.

– Вообще-то, это вопрос к магам, однако готов пообещать свое посредничество в отношениях между вами и Советом Магов. Семья Гринверов не последняя в Моригате и кое-какой вес имеет… который мы можем использовать, только если останемся у власти. Что-нибудь еще?

– Да. Мне нужна одежда. Нормальная одежда, – перебила Наташа, заметив, что Горт что-то хочет возразить. – Та, к которой я привыкла… или близкая к ней. Я не собираюсь носить такое, – девочка показала на платье. – К тому же и запасная одежда не помешает. Ну и еще по мелочи, раз уж здесь жить придется.

– Не понимаю, чем вам не нравится ваше платье, – неожиданно вмешался Амальт. Очевидно, счел момент подходящим, чтобы напомнить о себе.

– Уже одним тем, что это платье. Не привыкла я к ним и никогда дома не носила. И вообще, как вы себе представляете мои поиски ваших денег в разных потайных местах в юбке? Я в ней по лестницам прыгать должна? – Тут Наташа изобразила озарение. – Или вы собираетесь мне под нее заглядывать, пока я искать буду?

Горт вдруг крякнул, поспешно поднялся и стал усиленно что-то высматривать в окне, с трудом сдерживая смех. Риалона просто отвернулась. А вот Амальт покраснел до корней волос и что-то залепетал, оправдываясь.

– Верю, – великодушно простила его девочка.

– Хорошо, – наконец выдавил из себя Горт, возвращаясь за стол. – Я распоряжусь, чтобы вам выдали деньги, и дам слугу в сопровождение. Покупайте все, что захотите.

– Все? – Наташа задумалась. – Ну, полагаю, выданных вами денег на небольшой загородный дом не хватит, но ваша мысль мне нравится.

На этот раз уже Горт не нашелся что сказать. Бросив косой взгляд на девочку, он позвонил в колокольчик. Тут же рядом материализовался слуга в привычном мундире-ливрее. Выслушав распоряжение, он так же молча исчез.

– Сейчас все подготовят. Но хотел бы посоветовать вам первым делом купить парик. Не знаю, как там, откуда вы родом, но у нас девушкам носить такие короткие прически неприлично.

Наташа вскинула голову:

– Я не собираюсь подстраиваться под ваши обычаи. Как я уже говорила, я не просила тащить меня в ваш мир, а раз так, не считаю, что у вас есть право указывать, что мне носить и во что одеваться.

Вопреки ожиданиям, хозяин дома не рассердился, а только равнодушно пожал плечами.

– Дело ваше, скоро сами поймете. А сейчас к делу. Что вам надо для поисков?

– Что мне надо? – Наташа задумалась.

Горт терпеливо ждал.

А чего ждать? Откуда она знает, с чего начинать, что делать и что ей может понадобиться? Если бы тут был отец… Точно! А с чего бы начал отец? Со сбора сведений, с осмотра места преступления… хотя какое тут место преступления. Ладно, просто с осмотра места, то есть для начала осмотреться, понять, что к чему и куда.

– Во-первых, доступ во все помещения дома… еще нужен человек, который помог бы в случае необходимости…

– Я к вам приставлю личного слугу.

– Хорошо. Да, особенно меня интересуют те комнаты, в которых жил ваш отец. Спальня, кабинет. Будет совсем хорошо, если в эти помещения пока вообще никто заходить не станет.

– Вообще-то, в кабинете находятся деловые документы…

– Значит, пусть кто-то из вас сопровождает меня.

– Это так обязательно? Зачем?

– Я хочу понять характер вашего отца, а это можно сделать только по его личным вещам, по тому, как он обставляет комнаты, чем пользуется.

– Ладно, убедили. Со спальней никаких проблем. Туда, кажется, после смерти отца никто не заходил.

– Он умер там?

– Да. Во сне.

– И еще госпожа Риалона говорила, что ваш отец оставил какое-то послание в завещании. Могу я взглянуть?

Горт поднялся, открыл бюро и достал из него перевязанный красной атласной лентой свиток. Перебросил по столу Наташе. Она перехватила его на самом краю и неуверенно развернула. Только сейчас ей пришла в голову мысль, что она легко понимает явно чужой язык. Но сумеет ли она на этом языке читать?

Оказалось, что и с этим никаких проблем не возникло. Четкий и твердый почерк уверенного в себе человека было на удивление легко разбирать, строки располагались на бумаге словно по линейке.

В начале ничего интересного не было, разве что Наташа по достоинству сумела оценить размеры состояния умершего. Трехэтажный особняк с парком, коллекция рорнейских фигурок, конюшня с элитными скакунами, загородный охотничий домик и нехилое состояние в девятьсот тысяч непонятных дежей. Хотя размер этой «нехилости» зависел от покупательной способности монет, которую еще предстояло оценить. Однако, судя по всему, состояние и правда было приличным.

После перечисления владений начиналось собственно завещание – кому и сколько достанется. Основная часть – поместье с конюшнями и шестьсот тысяч – шла старшему сыну. Охотничий домик и сто пятьдесят тысяч – Риалоне, младшему сыну доставались оставшиеся деньги. Интересно, почему охотничий домик отец отдал дочери, а не сыну, что было бы логичней? Наташа бросила взгляд на Риалону. Нет, трудно представить, чтобы эта утонченная девушка любила охоту. Но главный вывод из завещания – деньги все-таки принадлежали отцу, а вовсе не являлись собственностью всей семьи Гринверов, как уверял Горт. Теперь девочка уже искоса разглядывала старшего сына Лориэля, она еще раз сверилась с именем в подписи… Гринвера. Нет, тот сидел спокойно. Взгляд не прятал. Хм… Похоже, и в самом деле уверен, что все деньги отца – это их общее состояние.

Вот интересно, если следовать логике наследника Гринверов, те карманные деньги, которые ей выдавал отец, тоже подачка? И может ли она говорить, что все деньги, что зарабатывает отец, – их общие? Ну до определенной степени да, все-таки дома она вела хозяйство – отец порой до позднего вечера пропадал на работе. Так, что-то не туда пошли размышления… Что там дальше? Дальше подпись и дата. А вот ниже, уже не таким твердым, но тем же легко узнаваемым почерком было добавлено: «Если действительно считаете, что заслуживаете моих денег, попробуйте их найти».

Наташа перечитала фразу несколько раз, озадаченно почесала в затылке. Похоже на хлопанье дверью, когда уже все надоело и хочется напоследок как следует пнуть весь мир. Интересно, с чего так резко изменилось настроение? Само завещание написано давно. Девочка хоть и не знала местного летоисчисления, но это и так было ясно. А вот эта приписка недавняя, сделана, скорее всего, за несколько дней до смерти. Что же тогда произошло, если Лориэль Гринвер устроил такую пакость детям?

Девочка свернула завещание и положила на стол. Вздохнула. Совершенно ничего не понятно.

Снова появился слуга и, склонившись к Горту, что-то ему сказал. Тот поднялся.

– Все подготовлено. Я распорядился, чтобы Аслунд вас сводил в магазины. Деньги у него. Мирер вас проводит.

Пожилой слуга поклонился, приглашая следовать за ним, но Риалона чуть придержала девочку, чтобы Мирер немного их обогнал и не мог слышать разговора.

– А вы очень прямолинейны. Не стесняетесь говорить, что думаете.

– Экономит время, – равнодушно отозвалась Наташа. – К тому же я действительно не знаю вашего этикета, так что могу себе позволить быть прямолинейной. Да и не собираюсь менять привычки, если честно.

– Для вас это может стать проблемой. У нас не привыкли к тому, что девушки могут так себя вести.

– Если получится, я постараюсь вернуться домой. А нет… буду думать, когда эта проблема появится.

Аслунд Дром оказался парнем лет двадцати. Он терпеливо стоял возле выхода, дожидаясь подопечную. В отличие от остальных слуг, он был одет не в парадную ливрею, а в обычную и весьма удобную одежду простого покроя, хотя на груди рубашки красовался вышитый герб дома: вставший на дыбы белый единорог на зеленом фоне. Интересно, единорог тут такая же сказка, как в ее мире, или он реален? Но удобство одежды Наташа моментально оценила. Правда, был один момент, который ее немного смущал. Судя по всему, общество в этом мире было весьма расслоено по социальному признаку. И то, что мог надеть слуга, вряд ли надел бы господин. По большому счету ей до этих предрассудков дела нет, но и совсем уж пренебрегать местными обычаями тоже не стоит, иначе кто с ней общаться будет? Запереть же себя в доме Гринверов в ее планы не входило. Ладно, с этим на месте разбираться имеет смысл.

– Аслунд, проведешь госпожу, куда она скажет. Поможешь донести покупки, – заговорил с лестницы Горт. – Да, еще, с этого момента ты полностью поступаешь в распоряжение госпожи Натальи Викторовны Астаховой.

– Можно короче: Наталья Викторовна. Добавлять фамилию не обязательно.

Горт проигнорировал ее замечание и стал подниматься. Наташа поджала губы и сердито посмотрела ему в спину – не привыкла, чтобы ее так явно игнорировали. Но и что-либо высказать по этому поводу не могла – только в глупом свете себя выставит и будет выглядеть капризным ребенком.

– Идемте, – повернулась она к выходу.

Аслунд пристроился рядом.

Едва переступив порог высоченных двустворчатых парадных дверей, Наташа замерла в восторге. Она оказалась на просторной террасе с невысокой балюстрадой и мраморными перилами. Терраса сбегала пологими ступеньками к площадке перед домом, выложенной хорошо подогнанными брусками серого камня. От площадки тянулись две дорожки, они огибали слева и справа большой ландшафтный парк, искусно спроектированный и великолепно ухоженный. По изумрудно-зеленой траве разбегались забавно подстриженные кусты и деревья.

Парк пересекала широкая дорожка в обрамлении живой изгороди. В разных местах изгородь прерывалась, и там открывались участки с неизвестными Наташе цветами. На другом конце справа и слева от дорожки хорошо были видны груды большущих валунов, с вершин которых мощными потоками стекала вода, образуя кое-где маленькие водопады. Возле валунов, в маленьких прудах, плавали белоснежные лебеди.

А слева и справа от дома в небо устремлялись огромные деревья, похожие на сосны, но с широченной, зонтичной кроной. Деревья стояли редко, но кроны их соединялись в сплошной покров. Однако он хорошо пропускал солнечный свет, и лучи, прорвавшись сквозь листву, падали на траву, создавая завораживающую картину. Ко всему прочему в воздухе витал густой пряный аромат неведомых цветов вперемешку с запахом леса, грибов, перегнившей листвы. Высоко в кронах оглушительно орали птицы.

«Будет время, обязательно прогуляюсь по парку», – дала себе слово Наташа.

Тут, прерывая ее любование природой, перед крыльцом остановилась открытая коляска, запряженная парой коней.

– Ух ты! – Девочка поспешно сбежала с крыльца и замерла перед ними. – Какие красавцы!

Кучер довольно улыбнулся:

– Мне приказано отвезти вас, госпожа. Сегодня я и мои красавцы полностью в вашем распоряжении.

– Блеск! Всю жизнь мечтала прокатиться в таком экипаже!

Аслунд недоуменно покосился на девочку, но промолчал. Было видно, что ему ужасно хочется спросить, на чем же девочка передвигалась у себя дома. Не пешком же постоянно ходила? Но он не осмеливался – слуга в богатом доме, правила поведения впитаны с детства. Вместо этого он подошел к дверце коляски, на которой красовался такой же герб, как и у него на груди, распахнул ее и закрыл, когда Наташа села. Сам он обошел коляску и поднялся в нее с другой стороны, сев лицом к ней.

– Надо же, даже с рессорами, – поразилась девочка, слегка попрыгав. – Красота!

– Куда желает отправиться госпожа?

Наташа вздохнула. Эти бесконечные «госпожи» начали ее уже утомлять. Увы, но тут поделать она ничего не могла. Те немногие из слуг, с кем она пыталась обсудить эту тему, делали непонимающее лицо и удивлялись, как еще можно обращаться к госпоже. На этом попытки хоть как-то сблизиться со слугами и заканчивались. Девочка, правда, надеялась, что с Аслундом ей все-таки удастся наладить контакт. Как-никак личный слуга, а значит, будет проводить с ней намного больше времени.

– Госпожа желает купить себе одежду, обувь и еще разные мелочи, которые позволят сделать мою жизнь здесь более-менее сносной. Только скажите, а какими средствами мы располагаем?

– Господин Горт выдал мне двадцать пять дежей.

– Понятно… Еще вопрос, если можно. Двадцать пять дежей – это много или мало?

Аслунд удивленно глянул на девочку:

– Это очень приличная сумма, госпожа. Мой месячный заработок составляет пять дежей. И даже если бы мне приходилось тратиться на квартиру и еду, то и тогда удалось бы немного откладывать.

Кони мягко тронулись и резво зарысили по дорожке, звонко цокая по брусчатке подковами. Наташа, забыв обо всем на свете, с восторгом вертела головой, пытаясь разглядеть все и сразу.

Обогнув парк, коляска лихо вынеслась к огромным ажурным воротам, которые проворно открывали люди в привычной уже униформе. Кони, ни на мгновение не задержавшись, пронеслись под высокой аркой, и Наташа даже растерялась. Она почему-то думала, что они сразу очутятся на улицах города, но ничуть не бывало. Усадьба находилась в пригороде, и сейчас они неслись по широкой дороге среди невысоких холмов, поросших кустарником. Дорога заметно скатывалась вниз, и вдруг горизонт справа распахнулся, и у Наташи замерло дыхание. До самого горизонта и сливаясь с ним открылась панорама моря. Дорога пролегала чуть ли не по самому краю высокого берега, и вид отсюда был как с высоты птичьего полета. Наташа видела длинные гряды волн, неспешно катящихся к берегу и несущих на своих крутых спинах белые барашки пены. Над ними, но далеко внизу, мельтешили какие-то морские птицы, слева в море уходил поросший лесом мыс, а в заливе широким кругом разошлись маленькие суда, видимо, рыбаков. В том месте суета и крики птиц были особо интенсивны. Но буквально заворожил Наташу самый настоящий парусник. Он был далеко и отсюда выглядел лишь черточкой, но гора парусов, поднимавшаяся в самое небо, напоминала облако и многократно превосходила по размерам корпус. Парусник уходил в открытое море, но казалось, что он тонет. С каждым мгновением гора парусов становилась все меньше и меньше, и скоро горизонт снова стал чист.

Вдруг дорога сделала резкий изгиб, и открылся вид на врезавшуюся в берег бухту, на берегах которой раскинулся город. Девочка пригляделась.

– А я думала, что он окружен крепостной стеной.

– Вы же не знаете, – сообразил Аслунд. – Дело в том, что мы на острове. Моригатская республика располагается на архипелаге, здесь около шестидесяти островов. А окружать этот город стеной не имеет смысла. Если врагам удастся высадиться на острове, его все равно не удержать. К счастью, берега здесь по всему периметру весьма обрывисты. Вы же сами видели по дороге, что они собой представляют Кроме того, прибрежные рифы и мощный прибой разобьют вдребезги любое судно, пытающееся пристать. Только моригатская бухта безопасна, но ее охраняют форты, защищают вход в гавань и готовы в любой момент уничтожить корабли врага как на входе в гавань, так и в ее акватории. Сам же остров имеет вид огурца. В самой узкой его части расположен мощный форт, который защищает эту часть острова, если врагу удастся высадиться с другой стороны. Основные поселения на этой половине. А на той только рыбацкие деревушки. В случае опасности люди укрываются в форте.

– Но неужели вы даже не сделаете попытки защитить город?

– Я же говорил, что смысла нет. Да и невозможно его защитить, если враг подойдет с берега. Надежда только на форты, которые защищают подходы к нему.

– А город этот – Моригат? Если республика Моригатская, то он столица?

– Совершенно верно. Республикой управляет Сенат, который избирается каждые пять лет. На этом острове – Гороне – это единственный крупный город с населением около двухсот тысяч, чуть дальше есть еще два поселения, в которых живет примерно по десять тысяч человек. Ну и еще рыбацкие деревни, про которые я уже говорил, и обычные села. Горон не самый крупный остров в архипелаге, но зато находится практически в его центре. Это и дополнительная защита, и удобство – отсюда примерно равное расстояние до любого крупного города республики.

– А голосовать имеет право каждый?

– Каждый гражданин республики мужского пола, достигший двадцати лет.

– Дискриминация, – буркнула Наташа. – А я уже было хотела в Сенат избираться.

– У вас это все равно бы не получилось. – Аслунд воспринял ее слова всерьез. – Быть избранными имеют право только нобили.

– Это аристократы, что ли?

– Нет, это богатые люди. Нобилем может стать каждый гражданин республики, заплатив единовременный взнос в четыре тысячи дежей и в дальнейшем платя тысячу дежей ежегодно. В случае, если взнос не будет уплачен вовремя, нобиль лишается титула, и, чтобы снова стать нобилем, ему придется все начинать сначала.

Аристократия денег, блин. Наташа, плохо разбираясь в вопросах управления, все-таки оценила эту простоту. Даже обычный состоятельный человек не сможет попасть в руководство. Таким образом, власть сосредоточивается в руках самых богатых людей республики – заплатить такие взносы не каждый может. С другой стороны, нобили вовсе не закрытая каста, и каждый может получить место в элите. А поскольку избирают в Сенат все-таки все граждане республики, имеющие право голоса, то те вынуждены учитывать чаяния избирателей. Система проста и на первый взгляд эффективна. По крайней мере в теории. Как это работает на практике – предстояло еще понять. Впрочем, все это интересовало Наташу постольку-поскольку. Как общие сведения о том месте, где она оказалась. Однако есть кое-что, что следует знать…

– Скажите, а Гринверы – нобили?

– Конечно. Лориэль Гринвер был сенатором, представлял купеческую гильдию и избирался постоянно в течение пятнадцати лет. – Аслунд неуверенно посмотрел на девочку. Потом признался: – Господин Горт велел отвечать на все ваши вопросы без утайки. Дело в том, что через неделю подходит срок очередного взноса, и если господин не сможет его заплатить, то Гринверы перестанут входить в нобилитет, впервые за вот уже почти триста лет.

За разговорами они незаметно въехали в город и теперь двигались по относительно узким улочкам. Там вполне могли разъехаться две коляски, но тем не менее это были все-таки не проспекты. Наташе приходилось бывать в разных городах, в том числе старых, и она имела хорошее представление о средневековой архитектуре и ширине тамошних улиц. Однако выросла она в относительно молодом городе, поэтому в такой тесноте, с нависающими над дорогой с обеих сторон стенами трех– и четырехэтажных домов чувствовала себя не очень уверенно. Да еще поток пешеходов – никакого разделения на тротуары и проезжую часть здесь не было и в помине. Наташа с интересом смотрела по сторонам и на прохожих. В свою очередь она постоянно ловила на себе недоуменные взгляды, причину которых девочка не понимала.

– А куда мы едем?

– На центральный рынок. Полагаю, что это будет самым лучшим решением. Там мы сможем купить все, что вам необходимо.

– На рынок?

– Да. Не удивляйтесь. Местный рынок не похож на те, что в других городах. В Моригате так называют торговый квартал. Жилых домов там нет, кроме постоялых дворов и дешевых гостиниц, зато купить можно все и на любой вкус. Да вы сами скоро все увидите, мы почти приехали.

Коляска катилась вдоль высокого забора. Впереди показались громадные, распахнутые настежь ворота.

– Это и есть рынок? – удивленно спросила девочка, наблюдая за суетой людей по ту сторону забора. – И весь квартал так огорожен?

– Да. Где забором, где плотно стоящими домами. Туда попасть можно только через несколько ворот. Все-таки там много товаров и денег.

Коляска выехала на широкую площадь, густо уставленную всевозможными повозками, в том числе каретами и такими же, как у них, колясками. Кони перешли на шаг. Кучер решительно направил их в свободное пространство неподалеку от ворот, и вскоре коляска остановилась.

– Сейчас наймем носильщика, – сказал Аслунд.

– Зачем? Вряд ли покупок будет слишком много.

– Это вам сейчас так кажется, госпожа, – улыбнулся парень. Хм… Вряд ли он так заговорил бы с кем-нибудь из Гринверов, а с ней, видно, посчитал возможным чуть расслабиться. – А вообще, так принято у знатных граждан.

– Понятно.

Девочка решительно открыла дверцу и соскочила на землю, вызвав недовольство Аслунда.

Не успели они отойти от коляски, как к ним подскочил человек с большим коробом за спиной:

– Носильщик, господа?

– Да, будьте любезны, – тут же нанял его Аслунд, даже не торгуясь. Видно, цены у всех носильщиков были едины.