Созвездие Двух Сердец Селин Вадим
Победителей окружили журналисты и телевидение. Их просто разрывали на части, и особенно Дениса.
– Этот Золотарев такой крутой! – переговаривались рядом со мной какие-то парни и девчонки. – То, что он сегодня показал, это высший пилотаж!
– Не удивлюсь, если и на следующих Олимпийских играх он возьмет золотую медаль.
– Ой, я так рада, что увидела его вживую… А раньше видела только по телику на канале «Спорт».
Я слушала разговоры и не верила, что все это люди говорят о Денисе. О том самом Денисе, которого я спасла в начале июня, которого затем жестоко обманула и который до сих пор меня любит… О Денисе, который вчера просил меня прийти к нему на соревнования, чтобы поддержать, а я явилась в самый последний момент.
Да если бы Денис попросил об этом любую из этих окружающих меня девчонок, они бы пришли на соревнования за два часа до начала!
Оксана как-то раз сказала: «Дома я каждый день читаю вслух сценарии, учу слова, репетирую. Для близких это стало уже чем-то обычным и не вызывает никакого удивления. Для них это перестало быть таинством. Хотя то, что я читаю вслух, сидя дома на кухне в халате, я потом стану произносить в каком-нибудь фильме, который будут смотреть миллионы людей…»
Точно так же и сейчас – из-за того, что я близко знакома с Денисом, я не сознаю, что для кого-то он является предметом восхищения.
Постепенно зрители стали расходиться.
Я смотрела на Дениса, у которого журналистка брала интервью.
Он увидел меня, улыбнулся и сказал:
– Моя победа не состоялась бы, если бы не поддержка друзей. Я благодарен тем, кто верит в меня.
– А каких друзей вы имеете в виду? – поинтересовалась журналистка. – Здесь, в зале, они есть?
– Да, – кивнул Денис. – Вот Полина, моя подруга. Ей я вообще обязан жизнью, потому что совсем недавно, в июне, она спасла меня, когда я тонул в море. Она работает спасателем на пляже.
– Да вы что! – воскликнула журналистка, почувствовав интересный материал. – Полина, а давайте я вас вместе сфотографирую? – загорелась она идеей.
Я смутилась, но подошла к Денису.
Журналистка взяла фотоаппарат, навела на нас объектив, и…
Я резко отскочила в сторону.
– Нет, не снимайте меня! – отказалась я. – Не хочу. Я не хочу хвастаться тем, что спасаю людей. Фотографируйте Дениса – это его день.
– Хорошо… – растерялась журналистка. – Но, может, вы все-таки подумаете?..
– Нет, – твердо сказала я.
На самом деле была еще одна причина, по которой я не хотела фотографироваться. А вдруг эту фотографию увидит Марат, когда вернется? Что он скажет? Что не успел он уехать, как я уже начала появляться на людях с Денисом?
Хоть я и разочарована в дружбе с Маратом, но пока что между нами ничего не решено. И поэтому я считаю, что фотографироваться с Денисом для газеты – это абсолютно лишнее.
Я стояла в сторонке и ждала, когда Денис освободится.
Через десять минут журналисты отпустили Дениса, но его окружила толпа зрителей, которые желали с ним сфотографироваться.
«Вот пусть они снимаются, а я не буду», – подумала я.
Вскоре Денис закончил со всеми фотографироваться на память, зал опустел, и он подошел ко мне. На его груди висела золотая медаль.
– Я прекрасно понял твою реакцию и хочу сказать, что ты права, – проговорил Денис. – Если фотографию увидит Марат, он ее может не так воспринять. Кстати, как у него дела?
Мне всегда казалось, что я прекрасно умею скрывать свои эмоции, и они не отражаются на моем лице, однако Денис, видимо, все-таки что-то заметил, потому что тревожно спросил:
– Что с тобой? У вас все в порядке?
Я не хотела жаловаться на Марата, выносить сор из избы, и поэтому не стала откровенничать.
– Все нормально, – сказала я, но было понятно, что Денис мне не поверил. – У нас все хорошо. Марат сейчас улетел на съемки, он снимается в рекламе.
– Молодец… – протянул Денис. – Скучаешь по нему?
«Лучше бы ты спросил, скучает ли он по мне и думает ли вообще обо мне?» – подумала я, но ответила:
– Да, скучаю.
Между нами возникла неловкая пауза.
– Слушай, мне сейчас надо идти к тренеру, – сказал Денис. – Какие у тебя планы на сегодня? Что будешь делать через час?
– А почему именно через час? – растерялась я.
– Организаторы соревнований хотят повезти участников на разные экскурсии по окрестностям Лимонного. Я выбрал экскурсию в Долину водопадов. Может, поедешь со мной? Я туда еду с моим куратором. А если поедешь и ты, то будет веселее.
Я задумалась. Денис явно хотел подольше побыть со мной и поэтому выискивал разные предлоги.
Я не знала, ехать с ним или нет, потому что чем дольше мы будем общаться, тем сильнее он ко мне привыкнет. А я к нему…
Но если сейчас откажу, то это будет выглядеть непонятно. И вообще я как-то непонятно себя веду по отношению к Денису – то приближаю его, то отдаляю. Вчера пришла к нему на встречу и сегодня на соревнования, тем самым дав понять, что не против с ним общаться, и вместе с тем отдаляю его, когда не фотографируюсь вместе и говорю, что у нас с Маратом все прекрасно.
Я поняла. Чтобы не было никаких недомолвок, надо просто раз и навсегда все расставить на свои места.
– Я поеду на экскурсию, но только хочу обговорить кое-что, – сказала я.
– Что именно?
– Мы с тобой – просто друзья. Хорошо?
– Хорошо, – кивнул Денис. – К тому же мы это решили еще в июне.
Хоть Денис и старался не показать вида, но я заметила, что его глаза стали грустными.
Глава 9
Люди-функции
Мы ехали на джипе по крутой горной дороге. Сильно трясло на ухабах, но вскоре дорога выровнялась, и машина въехала в апельсиновую рощу.
– Это роща, в которой растут апельсины, – прокомментировала я. – Видите, все деревья облеплены плодами? Сейчас они еще неспелые, но через месяца полтора поспеют.
Денис и куратор Олег восхищенно осматривались. Но водитель вел машину и не смотрел по сторонам. Он был местным жителем, и апельсины на деревьях не вызывали у него восторга, потому что они были для нас столь естественны, как тополя в других городах.
В апельсиновой роще сильно пахло цитрусовыми. Но вскоре к запаху цитрусовых примешался запах хвои, и мы въехали в сосновый бор.
– Чувствуете, какой чистый воздух? – Денис вдохнул полной грудью. – Как бы я хотел здесь жить!
«Только не это, – подумала я. – Если еще и ты поселишься в Лимонном, чувствую, мне отсюда надо будет уезжать».
Впереди послышался громкий шум.
– А это уже водопады шумят, – сказала я.
Стало свежо, запахло водой, как после дождя. Аромат хвои и воды – один из лучших ароматов!
Перед нами открылись водопады. Водитель остановил машину.
Зрелище было потрясающим. Высокая скала, по которой стекало несколько уровней водопадов. Падая вниз, вода создавала облако из брызг. Внизу было огромное озеро с чистейшей прозрачной водой.
Водопадов было много. Они стекали с горы и в конечном итоге впадали в это озеро.
Мы вышли из джипа.
– Вот это да… – восхитился Денис. – Это точно Долина водопадов!
Несколько минут мы молчали. Просто стояли и смотрели на эту необычайную красоту – водопады, окруженные сосновой и апельсиновой рощами.
– Может, искупаемся? – предложил Денис.
– В принципе можно было бы, а то такая жара, – согласился Олег.
– Да я бы тоже окунулся, – кивнул водитель.
– А ты будешь купаться? – спросил у меня Денис.
Мне хотелось поплавать в этом озере, но я не знала, смогу ли. Саши, который знает о моей проблеме, здесь нет, а признаваться во всем Денису я не хочу. И вместе с тем, не купаться тоже было нельзя, потому что тем самым я вызвала бы подозрения. Денис ведь знает, как я люблю воду. Или любила?..
– Да, я тоже окунусь, – неуверенно ответила я.
Мы направились к воде.
Вода в озере была и не теплой, и не холодной – прохладной. По такой жаре как раз то, что надо.
Все уже начали нырять и заплывать на глубину. А я стояла по колено в воде и размышляла, как быть.
Несмотря на то, что вчера я плавала, сейчас мне было страшно. Перед глазами снова стояло глубокое море, в котором я тону, а в ногах возникло ощущение наступающей судороги.
«Хватит уже бояться! Прекрати!» – я постаралась отогнать от себя эти мысли и зашагала глубже в озеро.
Мне очень хотелось поддержки близкого человека, хотелось его ласки и заботы. Хотелось, чтобы он помогал справляться со страхом… Мне требовалась не столько терапия от страха, сколько терапия любовью.
Нечто подобное вчера сделал Саша, и, кажется, именно поэтому страх немного отпустил.
А сейчас я стояла в озере и никто меня не поддерживал. Никто не говорил: «Полина, плыви, я с тобой! Если тебе станет плохо в воде, я возьму тебя за руку, поддержу тебя, мы вместе справимся с твоим страхом!»
Мне остро требовалась поддержка.
Однажды мама сказала, что бывают случаи, когда человек заболевает, чтобы привлечь к себе внимание. Это происходит подсознательно, и болезни возникают не ложные, а самые настоящие.
Может, со мной тот самый случай – страх перед морем разросся до таких масштабов потому, что подсознательно мне требуется внимание близкого человека?
Эх… Подсознание потрудилось на славу, но оно не учло того, что близкий человек возьмет и уедет, и никакой поддержки от него не будет.
Зато она была от Саши…
– Эй, Полин, с тобой все в порядке? – подплыв ко мне, спросил Денис. – Чего не окунаешься?
– Вода что-то холодная, замерзла, – театрально поежилась я. – Я лучше на берегу посижу, позагораю.
– Куда тебе загорать? Ты и так черная, как африканка! – рассмеялся Денис. – Кстати, как там поживает твоя подруга из Африки? Фулата, кажется, ее зовут?
– Да, Фулата. С ней все хорошо. Кстати, что-то уже давно мы с ней не общались… Надо будет встретиться. Уже конец августа, она уедет в свой город.
На берег вышли куратор с водителем.
– Водичка класс! – восхитился куратор.
– Целый бы день из озера не вылезал, – улыбнулся водитель. И вдруг пристально посмотрел куда-то за мою спину. Он побледнел. – Полина, стой на месте и не шевелись.
Естественно, я обернулась. И окаменела.
В полуметре от меня по берегу ползла длинная змея. Еще никогда я не видела змей так близко. Ее тело извивалось, а голова была приподнята над землей.
– Не двигайся, – повторил водитель. – Змей нельзя злить. Видите, у нее приподнята голова? Это значит, что она раздражена.
– Да я ее не злю, – я дрожала от страха. – Ее надо отвлечь.
Я сняла с руки браслет и бросила его в сторону.
Мне казалось, что змея кинется туда, куда я бросила браслет, но вместе этого она сделала резкое движение в мою сторону и стремительно уползла в кустарник.
Через секунду я почувствовала жжение в правой ноге.
– Она меня укусила! – воскликнула я. – Ой, ногу жжет!
Я села на землю и принялась рассматривать ногу. Было четко видно место укуса. Мало того, что там были две точки от зубов, так еще вокруг стала краснеть кожа.
Все произошло так стремительно, что я даже не поняла, что именно случилось.
– Срочно в город, к врачу! – крикнул Олег.
– Подождите! – решительно сказал Денис. – Если кожа покраснела и жжет ногу, значит, змея ядовитая. Пока доедем, яд попадет в кровь. Нельзя терять время! Я видел передачу про змей, там рассказывали, что надо делать в таких случаях! Полина, поверни ко мне ногу.
Денис уселся рядом, склонился к месту укуса и начал высасывать яд.
– Денис, не надо! – запретила я. – А вдруг и ты отравишься?
Он сплюнул.
– Нет, если не глотать, то не отравлюсь, – объяснил он и начал сдавливать мою ногу.
Из места укуса сочилась кровь, смешанная с какой-то желтоватой жидкостью. Наверное, это и был яд.
Я пребывала в ужасе и оцепенении.
Но Денис не брезговал, не боялся, смело высасывал яд и сплевывал.
Мы все пристально следили за его действиями.
– Все, больше нет, – сказал наконец Денис. – Наверное, остальной яд уже попал в кровь. А вот теперь срочно надо в больницу!
Я встала с земли, но Денис категорично запретил:
– Тебе нельзя ходить! Надо находиться в неподвижном положении!
С этими словами он взял меня на руки.
– Денис, не надо! – возмутилась я. – Я сама дойду!
Но Денис был непреклонен. Он нес меня на руках к машине. Меня еще никогда не носили на руках. Должна сказать, что это очень неудобно, потому что если бы нес любимый человек, я обняла бы его. А обнимать Дениса я стеснялась.
Но куда деть руки, я не знала, и поэтому все-таки пришлось одной рукой приобнять Дениса.
– Ой, а браслет! – вспомнила я.
Куратор подобрал браслет и протянул мне.
– И зачем только я уговорил тебя поехать к этим водопадам! – досадливо говорил Денис. – Это я во всем виноват!
– Денис… Но это же не ты меня укусил, а змея.
* * *
Вечером я сидела на пустынном пляже и смотрела на море.
В душе была сильнейшая дисгармония, я чувствовала, что все идет не так, как должно идти.
Днем мы быстро вернулись в город и сразу поехали в больницу. Врач вколол мне сыворотку и сказал, что если бы не Денис, я была бы на грани смерти, потому что, судя по воспалению, змея ядовитая, а Денис высосал большую часть яда. Его действия были смелыми и грамотными.
Сегодня он был героем! Занял первое место на соревнованиях, а потом спас мне жизнь.
Пока доехали до больницы, нога онемела и припухла. Правда, сейчас уже онемение и отек почти ушли.
Я сидела на гальке и поглаживала повязку на ноге.
«Да что же это такое! – размышляла я. – Бедные мои ноги! На них свалились все несчастья! То судорога их свела, то змея укусила!»
Марат по-прежнему ничего не писал. Я даже не знала, сообщать ему или нет, что меня укусила ядовитая змея… Будет ли ему интересно? Он ведь так занят, что вообще ничего не пишет…
Я четко осознавала, что в жизни все пошло кувырком, неправильно. Мне требовалось все уложить в голове, проанализировать и найти выход.
Артем уехал из Лимонного… Затем я едва не утонула, и у меня развился нешуточный страх перед морем…
Мне требовалась поддержка близкого человека, Марата, но он уехал на съемки. И оставил меня одну.
Правда, перед этим мы сидели на пляже, разговаривали, а потом даже пытались плавать вместе. Но ему срочно понадобилось улететь, и он оставил меня на полпути к выздоровлению.
Кажется, именно это и подействовало на меня угнетающе. Мне остро нужна была поддержка, и он лишил меня ее.
А тут как раз попался Саша, который взял и поддержал меня вместо Марата.
Вскоре после этого появился Денис, который тоже буквально тает в моем присутствии. Мало того, он спас меня от змеиного яда. Он не побоялся, что яд навредит ему самому. Он просто хотел сделать так, чтобы мне было хорошо, и не думал о последствиях.
Проанализировав все эти события, я ясно осознала, почему чувствую, что жизнь пошла кувырком.
Раньше я думала только о Марате, других парней для меня не существовало. А сейчас увидела, что нужна другим людям тоже. Я была нужна не только Марату, который оставил меня наедине с моим страхом. Я была нужна Саше и Денису. Причем оба спасли мне жизнь…
Меня прямо-таки штормит, бросает от одного парня к другому.
Такое впечатление, будто раньше зрение концентрировалось только на Марате, а сейчас я увидела, что по бокам мир тоже есть. И там, в этом мире, существуют парни, которым я тоже дорога. Например, я могу завести отношения с Денисом и буду уверена, что он будет во мне нуждаться и не оставит в беде.
Спрашивается: зачем тогда отношения с Маратом, если от этих отношений только одно название? Разве это отношения, когда у меня начинается депрессия от страха утонуть, а он снимается в рекламе на Средиземном море?
По-моему, никакие это не отношения.
Мне горько это осознавать, но это действительно так.
Когда Артем сказал, что уезжает, не зря я почувствовала, что детство закончилось. Все стали другими, и все вокруг стало другое.
Марат окончил школу и вступил во взрослую жизнь. Если раньше мы думали о школе, это было время некоей беззаботности, и мы могли просто проводить время вместе: часами сидеть на секретном пляже, петь песни под гитару, то сейчас для Марата школа закончилась, и он начал реализовываться в профессии. Его окружили другие люди, появилась работа, а места для Полины не осталось…
Как бы правильнее выразиться? Сейчас время расстановки приоритетов. И вот Марат расставил приоритеты – запуганная Полина остается здесь, в Лимонном, а он едет на работу.
И так будет всегда.
Но я не хочу всегда страдать. Не хочу.
Мне подходит тот Марат, который был год назад. Близкий Марат, родной, а не нынешний. «Сегодняшнему» Марату даже эсэмэску трудно мне отправить…
В принципе дело не в том, что Марат именно уехал, а в том, что он мне не пишет. Поддерживать ведь можно и на расстоянии, а не только в присутствии!
Я тосковала по прошлому, ведь именно в прошлом я была счастлива. А настоящее плохое. Оно мне не нравится. В этом настоящем нет того Марата, с которым я всегда хотела быть…
Поэтому, как это ни прискорбно, наши отношения с Маратом мне не подходят.
Зазвонил телефон, выведя меня из задумчивости. То, что это звонит Марат, я уже даже и не думала. И оказалась права. Это была Фулата.
Со всеми своими проблемами я вообще забыла про Фулату! Она ведь на днях уезжает на учебу!
– Привет! – поздоровалась я.
– Привет, – услышала я голос подруги. – Что-то ты мне не звонишь, не пишешь. Дела у тебя как?
– Ой, Фулата, миленькая, дела у меня… Я запуталась.
– В чем?
– В ком… В самой себе запуталась…
– У тебя проблемы? – забеспокоилась Фулата.
– Да, – честно ответила я.
– Слушай, я в кафе сейчас «Лунная дорожка». Приходи, поболтаем. Я тебе сказать кое-что хочу.
Из-за того, что Фулата не в совершенстве знала русский язык, фразы она строила несколько кривовато. Однако за несколько лет нашего знакомства продвижения в ее русском языке просто колоссальные! Она уже даже научилась к месту вставлять русские пословицы и понимать двойной смысл тех или иных фраз.
– Сейчас приду, я как раз неподалеку.
– Жду.
Я встала с гальки, с тоской посмотрела вдаль на море, развернулась и направилась в кафе.
Интересно, что она хочет мне сказать?
Кафе «Лунная дорожка» было открытым, как и большинство курортных кафе. Находилось оно на набережной.
Фулата – невысокая худенькая африканка, одетая в красное платье с белыми узорами – сидела за столиком, который стоял возле пальмы, ствол которой был украшен гирляндами. Они, правда, еще не были включены – на улице было относительно светло.
Мы с подругой обнялись, я села за столик и заказала у официантки клубничное мороженое в вазочке и молочный коктейль. Вчера мы ели клубничное мороженое с Денисом…
Я заметила, что в Фулате что-то изменилось, но сначала не могла понять, что именно. Вроде все как всегда, и вместе с тем что-то не то. Прическу, что ли, поменяла?..
И вдруг я увидела обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки.
Я ахнула.
Фулата счастливо рассмеялась.
– Это я тебе и рассказать хотела! – улыбнулась она. – Ваня сделал мне предложение.
– Да ты что! – поразилась я. – Фулата-а… Я очень рада за вас! – я растерялась. – Я не знаю, что надо говорить в таких случаях, но меня просто распирает от счастья!
– Меня тоже! – рассмеялась Фулата. Она вся сияла от радости. – Я, конечно же, согласилась! Свадьбу будем делать через месяцев пару. Когда точно, еще не решили.
Я слушала Фулату и ушам своим не верила. Ваня был мулатом (его мать африканка, а отец русский) и работал на пляже тумба-юмбой. Так мы называем африканцев, которые ходят летом по пляжу в соломенных костюмах туземцев и предлагают отдыхающим сфотографироваться «с жителем племени тумба-юмба».
Фулата и Ваня познакомились в том городе, где учится Фулата. Там же живет Катя, а теперь уже и Артем, Марат и мои бабушка с дедушкой.
Я наблюдала за развитием отношений Фулаты и Вани с самого начала. Была свидетелем их ссор, примирений, а в прошлом году даже сама дала дельный совет Фулате, как помириться с Ваней. Тогда у Вани пропал интерес к Фулате, а я посоветовала, чтобы подруга сделала вид, будто думает о каком-то другом парне. Ваня заметил это, заревновал, понял ценность Фулаты и с тех пор не отпускал ее от себя ни на минуту. И вот теперь они женятся.
– За ваше счастье, – сказала я, и мы чокнулись стаканами с молочным коктейлем.
– Вы всей семьей, конечно же, приглашены, – сообщила Фулата. – Как дела у Марата?
У меня мгновенно пропало настроение.
– Эй… Чего так скисла?.. – заволновалась Фулата.
– Вот в этом-то я и запуталась… – вздохнула я и рассказала Фулате все, что произошло в последние дни. И про себя рассказывала, и про то, что папа вернулся, и про лемура, и про Захара. По мере рассказа ее глаза расширялись, а челюсть периодически отвисала.
– Ты чуть не утонула? Марат уехал? У вас лемур? Тебе понравился Саша? Денис снова сюда приехал? Папа больше не будет уходить в плавания? Захар не выздоровел? Тебя укусила змея? – сыпала вопросами Фулата.
– Да, да, да, – отвечала я. – И что мне теперь со всем этим делать?
– Подумать надо, – сказала Фулата и погрузилась в размышления.
На пальме загорелась гирлянда.
– Я хочу тебе вставить мозги, – произнесла наконец Фулата.
– Вправить, – поправила я.
– Да, вправить. Полина, очнись! Как могла ты разлюбить Марата? Как ты можешь променять его на Сашу или на Дениса? Зачем ты рассматриваешь этих парней, как … парней, если у тебя Марат есть? У вас ведь хорошего столько всего было!
– Хорошего?! – взорвалась я. – Какого такого «хорошего»?! Что у нас было, кроме чувств? Спеть песню под гитару это не подвиг! Подвиг – это помочь мне избавиться от страха! Но он взял и уехал! Кстати… Вспомни, как он исчез, больной, а меня не предупредил, куда уехал! Оставил меня со всеми проблемами. Я тут преступников вылавливала, а он просто взял и пропал![5] Такое чувство, что ему нравится так поступать! Я тут вся извелась и даже обманула бедного Дениса, а Марат в это время был в городе и даже мне ничего не сказал! По-твоему, это нормально так со мной поступать? Вообще ничего, что я переживала? И сейчас то же самое… Только на этот раз проблема у меня… А он опять – собрался и уехал… Вот как ты объяснишь такие поступки? Это любовь, да? Любовь?
Фулата растерялась от такой пламенной речи, а потом нашлась и стала приводить аргументы:
– Но вспомни другую ситуацию. В прошлом году, когда вы только начали общаться и поссорились, он не постеснялся при всей улице петь песни под твоими окнами! На глазах у всей улицы просил у тебя прощения песнями своими! Разве все так могут, а?
Я усмехнулась и поудобнее устроилась на стуле:
– Ой, это все показуха. Я ж говорю – песни это хорошо, но где поступки? Где реальные поступки? А нет этих поступков! Нет! Он совершил бы поступок, если бы остался здесь и помог мне снова полюбить море! Но этого поступка он не совершил… Красивые слова не должны расходиться с делом!
Фулата опустила глаза. Очевидно, она поняла меня и была согласна.
– Спеть песню – это романтика, – продолжила я. – Но на одной романтике не проживешь. Помимо романтики еще бывают настоящие проблемы… Такие, как случились у меня… Я раньше была уверена, что у меня есть защита, тыл… Но Марат уехал, когда мне стало тяжело…