Мистер Данбартоншир Борисов Олег
– Молод был, хотел историю переписать, – насупился хозяин, разливая горячий чай по кружкам. – Но признай: будь у меня золота на мешок побольше, и вы бы согласились…
– Ну одним мешком ты бы не обошелся, – усмехнулся бородатый продавец чудес. – Но за пять-шесть мы бы сговорились.
– Пять-шесть? – довольно потер руки мистер Данбартоншир. – Заметь, я за язык тебя не тянул… Так что ты пей чай, угощайся. Как прокашляешься, так и угощайся. А потом и о деле поговорим. После нашей последней встречи ты грозился меня молниями поджарить. Раз сам пришел, без приглашения, то я просто ощущаю огромную и о-о-о-очень дорогую проблему, которую мне предстоит решить.
И практичный потомок шотландских специалистов по черной магии участливо заглянул в глаза сипло кашляющему Юпитеру…
– …и ведь не поверишь, что только ни делал – ничего не помогает! – жаловался на жизнь гость. – И золото им предлагал, целую горсть… И наложниц… Про угрозы и не говорю, в первую очередь использовал. А также наводнения, ураганы, смерчи, землетрясения и все, что только придумать смог… Не помогает…
– Ты хочешь сказать, что какое-то крохотное племя на краю земли смеется над одним из сильнейших богов этого мира и он с ним сладить не может?! – поразился мистер Данбартоншир. – Как же это произошло?
– Молод был, – покаялся Юпитер. – В отпуск на острова ездил, мир смотрел, отдыхал. И по глупости попозировал аборигенам. Ну и пару-тройку чудес продемонстрировал, чтобы поняли, с кого статую высекают… На чем и попался…
– Это как так? – не понял хозяин избы, кутаясь в халат.
– Ребята ушлые оказались. И сообразили, что статуя теперь со мной связана тайными узами. И если где у них мор или еще какая напасть, то берут лом и тычут каменного болвана почем зря. А я – бросай все и беги спасать. Кукуруза не уродилась – спасай. Акулы сети порвали и рыбаков слопали – спасай. Миссионеры приехали и стали народным пляскам мешать – загляни на огонек и шашлык отведай… В последнее время даже зовут похмелье у вождя снимать… Сил никаких нет…
– И ты… – заинтересовался столь необычной историей колдун.
– И я сначала решил показать, кто там главный… Неделю остров громил. Можно сказать, по кускам разобрал… Но как разобрал, так и собрал обратно. Все восстановил, листики на пальмах заново вырастил, лаву песочком присыпал и мертвых из загробного мира вернул… Потому что молодой был и глупый, дал клятву не переносить статую с места на место и разрешил поклоняться ей в любой момент времени, если кому приспичит.
– А плюнуть на их требования не пробовал? – уточнил для себя ситуацию великий и могучий чернокнижник.
– Сам попробуй! – рассердился Юпитер, потирая бок. – Если бы тебя каждый день ломом, да со всего размаху… Посмотрел бы я, насколько бы терпения хватило…
– Дела… – протянул старик, осознав всю глубину проблемы. – Это они хорошо устроились с личным безотказным божеством… Чуть пятка почесалась – лом в руки и статую ковырять…
– Именно, – согласился гость. – Мало того, они уже дальше пошли – стали кукол лепить и иголками их тыкать. Но это так, для развлечения, над туристами поиздеваться. А основное их счастье стоит посреди деревни на постаменте и каменной бородой каждое утро встречает… Спасай, Карлович, потому как еще неделя такой жизни, и я просто спалю все дотла. Вместе с истуканом. И не будет больше Юпитера…
Мудрый и осторожный колдун медленно допил чай и решился:
– Адрес давай. Я прогуляюсь и по ситуации посмотрю. Если можно помочь, то о цене отдельно поговорим… Но я бы на твоем месте уже мешки готовил. Пять-шесть, как ты только что обещал… Как там их старшего зовут?
– Вуду, – засуетился бородатый гигант. – Так и зовут – великий Вуду. Вредный старикашка, должен тебе сказать… Вот я тебе даже карту уже нарисовал. Как Тихий океан перемахнешь, так вот здесь и приземляйся…
Следующая неделя выдалась для верховного древнеримского божества насыщенной. Мистер Данбартоншир навестил хитрое племя и попытался использовать весь спектр своих приемов, наработанных за долгие столетия. Но как он ни старался, вредный вождь и его подданные не желали отдавать столь удачно приобретенную статую и с невиданной наглостью отвергали любые предложения. Обиженный до глубины души, обладатель нордического характера в итоге утратил душевное равновесие и устроил локальный Армагеддон, исправлять последствия которого пришлось заказчику.
Семь дней великий и свирепый специалист по недоброй магии крушил, жег, поднимал из могил и заталкивал туда племя целиком и частями. И так же, как он уничтожал, Юпитер восстанавливал, отстраивал, воскрешал и пропалывал грядки, заботливо вскопанные на месте бывшего кладбища. В конце недели бедолага не выдержал и взмолился:
– Карлович! Всем нашим пыльным божественным пантеоном заклинаю, прекращай! Еще раз что удумаешь, и у меня терпение закончится!.. Хватит!.. Это для тебя развлечение и тренировка, а я в зеркало смотреться боюсь, живого места не осталось!
– Ладно, – недовольно сдался мистер Данбартоншир. – У меня в запасе было еще кое-что, но раз просишь…
– И на том спасибо, – устало отер пот Юпитер.
– Но, сам видишь, ситуация необычная, цену придется удвоить.
– …! – Бородатое божество обреченно сплюнуло и испарилось.
А старик остался сидеть рядом со злосчастной статуей, медитируя на заходящее солнце.
Вождь Вуду, черный, как уголь, и безразмерный, как океан, попытался вырвать левую пятку из чужих крепких рук и проснулся.
– Кто посмел меня беспокоить?! – заверещал он, выбираясь из-под стола, за которым вечером отмечали сокрушительное поражение назойливого чужеземца, устроившего столь неприятное светопреставление.
– Я это, я, – миролюбиво ответил колдун. – Пойдем, мил-человек, хочу тебе кое-что показать.
Вуду настороженно покосился на лом, которым собеседник аккуратно похлопывал по ладони, и постарался настроиться на хорошее начало нового дня:
– Бить будешь? Так ведь пробовал уже…
– Кто? Я?! – искренне удивился сибирский гость. – Я и мухи не обижу… Нет, всего лишь хочу рассказать вам о будущем, которое открылось мне сегодня ночью… Пошли…
И старик бодро засеменил к статуе, аккуратно положив ржавую железку на плечо.
Встав у постамента, мистер Данбартоншир подманил вождя поближе и ткнул остро отточенным концом в облупившиеся за долгое время буквы:
– Прочти, пожалуйста.
– Лом давай, – легко согласился Вуду.
– Зачем?! – От неожиданной просьбы колдун чуть не выронил инструмент из ослабевших рук.
– Я читать не умею, мне это без надобности. Сейчас бородатого позовем, он прочтет.
– А… Ну давай без столь кардинальных действий. Сам тебе прочту… Слушай и запоминай: «Я, Юпитер, божество римское, а также германское, а…» Ну тут он перечисляет всех, кого вспомнить смог… А вот главное: «Обещаю, что выполню любое пожелание, что дойдет до ушей моих. И после исполнения воздастся сторицей за просьбы ваши…» Понял, абориген? Как вы к нему, так и он к вам… И одно дело – хлебом-солью покладистого бога встречать и совсем другое – по глупости ломом куски тела ему отколупывать…
– Так мы от чистого сердца! – Вуду попытался осознать вновь открывшийся факт и скрыть дрожь в коленях. Но гость лишь печально улыбнулся и погрозил пальцем:
– Мой друг прислал меня, чтобы решить эту проблему. Он очень занятой бог, очень. Занятой и невнимательный. Написал ведь все правильно, но забыл по доброте душевной… Я вот не забываю… Поэтому можешь поверить, я каждую щербинку посчитаю, каждый скол на статуе под микроскопом рассмотрю. И верну сторицей, как и обещано… Этим самым ломом… Готов за любимое племя пострадать? Пальцем за палец, ударом за удар… И с набежавшими процентами за прошедшие годы… Я для друга на сто лет здесь останусь, ради торжества справедливости…
Полюбовавшись на посеревшего вождя, мистер Данбартоншир воткнул тяжелую железку в песок и решил добавить чуть-чуть светлой краски в мрачное будущее:
– Хотя есть вариант… Если договоримся…
Устало смахнув пот, бережливый чернокнижник аккуратно ссыпал остатки золота в последний мешок и с трудом присел на табурет:
– Вроде все правильно, как и договаривались…
Юпитер закончил полировать мягким платком статую и ласково погладил каменную бороду:
– Дома поставлю. Рядом с троном… Такими муками досталась, пусть радость приносит… Говоришь, отдавать не хотели?
– Никак. Плакали даже… Еле-еле уговорил.
– И все же как тебе удалось? Я сколько столетий потратил, и все без толку. А ты за неделю управился… Хотя, честно признаюсь, поначалу туго было, но потом… Раз – и результат, можете забирать… Как?!
– Профессиональный секрет, – усмехнулся старик, убирая пустую посуду со стола. – Ладно, забирай свое приобретение и живи долго и счастливо… А то пропадешь, не ровен час, придется всю мифологию переписывать…
Подождав, пока за исчезнувшим богом развеется терпкий запах лавандового масла, мистер Данбартоншир с трудом разогнул натруженную спину и с печалью покосился в сторону кладовки. Предстояло еще пересчитать золото, полученное в качестве отступного от аборигенов. По полновесной монете за каждый прощенный удар. Все по справедливости…
Поздней ночью в кухне кто-то шумно завозился, и потолочная балка вновь приласкала очередного незваного посетителя. Высунув нос из-под одеяла, великий гений в решении запутанных ситуаций недовольно проворчал:
– Что, еще где-то истукана забыл?
– Извини, Карлович, – ответил звонкий женский голос. – Это я, Венера… Юпитер сегодня хвастал, что ты его от огромной проблемы избавил… Вот я и подумала, может, ты и мне поможешь?..
Глава шестая, созерцательная
Светлая грусть мистера Данбартоншира
Мистер Данбартоншир сидел у себя в избе и бережно раскладывал на столе пачки древних бумаг. Скрюченные пальцы бережно разглаживали каждый листок, и колдун с умилением шептал:
– Податель сего закончил с отличием… За моровую язву, распространение и искоренение… За лучшее приворотное заклятие со смертельным исходом… Предан анафеме в тысяча триста пятьдесят первом… в тысяча триста шестьдесят пятом… в тысяча триста семьдесят первом за оскорбление его величества Роберта Второго и всей династии Стюартов…
Старик печально вздохнул: золотое было время. Напакостил попу – на костер. Подловил зазевавшегося епископа – четвертование и прочие кровавые радости. А уж после проделки с его величеством пришлось бегать по всей Шотландии от разъяренных пикинеров. Весело было, не то что сейчас. Анафеме предадут, если только монастырский водочный завод спалишь или саранчу на табачные плантации напустишь. Нет у местных людей легкости мысли и выдумки на разные неприятности. Деревенщина, одним словом.
Мистер Данбартоншир аккуратно убрал свою коллекцию и закручинился. Каждую осень с приходом холодных дождей он осознавал, что жизнь идет мимо, а новой гербовой бумаги с печатью так и не добавилось в заветном сундуке. Так можно и квалификацию потерять. Убедившись, что никто не собирается штурмовать ночью его тихую обитель, старик садился на крылечко и начинал грустить. В такие минуты у чернокнижника легко было выпросить исполнение любого желания. Меланхолия делала его необычайно покладистым и доброжелательным.
На улице вязко прошлепали шаги, и в распахнувшуюся дверь протиснулся орк, размерами чуть меньше «Кировца». Внимательно обнюхав удивленного мистера Данбартоншира, гость ткнул его грязным пальцем:
– Шаман?
– Сам ты шаман! – возмутился хозяин. – Я колдун, потомственный и дипломированный, чурка ты лохматая!
– Шаман! – радостно ухнул орк и забросил старика на плечо…
Великий вождь грелся рядом с гигантским костром и неодобрительно разглядывал человека в черных одеждах, украшенных бездарно намалеванными белыми черепами. Человек оказался на редкость глуп и не желал разделить с вождем всю тяжесть проблемы.
– Ой-вэй, шаман. Ты меня не слушал. Совсем.
– Да слушал я, уже раз пятьдесят выслушал и еще столько же в другом изложении. Не могу я тебе помочь. Никак.
– Можешь. Но не хочешь… Сам подумай, кто еще может моим ребятам развлечение найти?
– Ты вождь, ты и найди.
– Мне не положено. Я должен города сжигать, врагов топить, соседей изводить. Но я не должен придумывать, где моим парням отдохнуть, пока новый поход не начнем.
– Начни сейчас, – устало ответил мистер Данбартоншир, пытаясь урезонить наглого собеседника. – Зачем месяц ждать?
– Не положено! – важно ответил вождь, грея пятки на углях. – У меня приказ Безглазого, самого великого хана в наших степях, чтоб его печенью демоны подавились! И я должен его выполнить… Все равно новые враги появятся лишь через месяц.
– Ну найдите старых! – взмолился колдун. – С кем вы там не уживаетесь? С эльфами?
– Уже разбили.
– На королей каких-нибудь нападите!
– Только что закончили.
– Ну я не знаю, в пещеры к гномам загляните, им накостыляйте!
Над костром повисла недобрая тишина. Осторожно оглянувшись, колдун понял, что сказал что-то неправильное.
– С какой стати нам старых друзей обижать? – оскалился вождь, потянув из ножен кривой меч. – Мы с ними в мире уже две тысячи лет. И лохматы они не меньше нас. И ноги такие же кривые… А если их обидеть, кто нам брагу варить станет?
– Но я тогда вам зачем?! – заверещал старик, всерьез озабоченный сохранностью головы на плечах.
– Вы, шаманы, великие выдумщики. Мой все на бочке с огненной дрянью летать хотел. Все пробовал, как это – в небеса подобно птице взлететь… Добился своего. Взлетел. Высоко и громко. Амулеты по всей степи собрать не можем.
– Я летать не хочу! – Колдун мертвой хваткой вцепился в нагретый тощим задом валун.
– И не надо… Если помнишь, мы тогда хорошо повеселились у Бэннокберна. Ты нас позвал на подмогу вашему королю. Мы помогли. Хорошо было. Англов гнали через всю страну, от души… Теперь ты помоги нам.
– Так ведь семьсот лет прошло, – ошарашенно выдохнул чернокнижник.
– И что? Мы живем долго. Что десять лет, что тысяча – нам все едино.
Вождь встал и придирчиво проверил остроту лезвия:
– Все просто. Если ты моих ребят не займешь чем-нибудь, я сильно рассержусь. Бездельничающий орк страшнее пьяного гнома. Они или меня свергнут, или тебя полетать отправят. Поэтому предлагай, как твою дряхлую шкуру спасать будем.
– На месяц, значит? – с тоской в глазах простонал колдун.
– Да. С новой луны нас дела ждут.
– И чтобы поить и кормить?
– Где ты голодного орка видел? – в свою очередь удивился великий вождь.
– И потом вы меня больше не побеспокоите?
– Никогда! – С лязгом вогнал меч в ножны орк. – Разве что через тысячу лет враги закончатся и мы снова заскучаем.
Старик обреченно кивнул, достал потрепанную записную книжку и стал искать нужный адрес…
– Девушка, где я могу увидеть господина Иванова?
Высокая блондинка, похожая на перевернутую вверх ногами амфору, вцепилась своими наклеенными орлиными когтями в столешницу и визжала, перекрыв по громкости взлетающий «боинг». Не добившись от секретарши осмысленного ответа, мистер Данбартоншир взял с подноса крупное яблоко и аккуратно закрыл ее распахнутый рот. Добившись полной тишины, он покосился на сгрудившихся позади лохматых тысячников и снова задал свой вопрос:
– Я спрашиваю, где господин Иванов, глава района?
Замолчавшая против своей воли девушка взглядом указала на дверь.
Постучавшись, колдун засунул голову в кабинет:
– Добрый день. А я к вам по делу…
– Значит, не зомби? – Глава района с интересом разглядывал в окно орду, разложившую костры прямо на площади.
– Что вы, как можно залежалый товар предлагать! – немного театрально возмутился мистер Данбартоншир. – Настоящие шотландцы. Древние, правда, но исполнительные. Вы только скажите, где им там крестик поставить, и они как один… На пользу обществу, я бы сказал.
– Десять тысяч? – попытался посчитать упитанный мужчина в костюме от «Бриони».
– Если надо, можно и двадцать найти.
– Нет. – Строго погрозил пальцем мужчина. – У нас столько обезлюдевших деревень нет. Нам еще их оформить надо будет, чтобы все по-честному… И сколько хотят?
– Только пропитание и музыку по вечерам… Я уже проверил, колбасу вашего завода едят с удовольствием. Нос не воротят, как жители района… А на вечер можно и театр пригласить с балалаечниками. Пляски, песни, юбки поярче… Им понравится.
– Это хорошо. И на целый месяц… Мы не только районные выборы закроем, мы ведь и с областными справимся… И главное, каждый поставит крестик где надо! – воодушевился глава района и радостно потер руки…
Услышав о невиданных гостях, к райцентру подтянулись разного рода торговцы, развернув в обозе веселую ярмарку. Вечерами, отведав забористой гномьей браги, раздухарившиеся артисты театра устраивали пляски на площади с неизменными прыжками через пылающие костры. Мясной завод перевыполнил план на десять лет вперед, скормив мохнатым гурманам всю тухлятину со складов. А еще через девять месяцев в некоторых семьях появились очень волосатые младенцы, крепко вставшие на ножки уже через неделю.
Само собой разумеется, выборы прошли при полноценной явке избирателей, решивших ради такого важного политического события лично стопроцентным составом приехать из своих деревень, вымерших под корень уже лет пятьдесят тому назад.
С заслуженным чувством гордости мистер Данбартоншир полюбовался глянцевой почетной грамотой, на которой красовалась ажурная сургучная печать и сияли золотом слова: «Лучшему активисту на выборах… года». Аккуратно спрятав трофей в сундук, колдун вышел на крыльцо и проводил взглядом последний птичий клин, летящий подальше от подбирающейся зимы.
На ближайшие сто лет предстояло найти себе новую причину для светлой грусти. Гордый сын шотландского народа считал ниже своего достоинства поднимать стопочку с домашней брагой без действительно стоящего повода. Учитывая приближение долгих холодных вечеров, такой повод срочно требовалось найти. Убедившись, что калитка надежно заперта, дипломированный специалист по черной магии удобно устроился на крыльце и задумался…
Не мешая ему, в чужом мире, возле жарко горящего костра огромные мохнатые орки взяли в лапы полюбившиеся балалайки и затянули, вдыхая полынные запахи:
– Ой ты, степь широкая, степь раздольная…
Глава седьмая, государственная
Участковый мистера Данбартоншира
К властям можно относиться по-разному. Кто-то истерически любит, кто-то агрессивно ненавидит, кто-то старается спрятаться и не контактировать. Мистер Данбартоншир к властям относился сдержанно. Долгие годы странствий по Европе и некоторая натянутость в общении с Британской короной способствовали вырабатыванию привычки лишний раз обходиться собственными силами при решении любых проблем и как можно реже попадаться на глаза вышестоящим государственным институтам. Но, как ни странно, с районным руководством отношения сложились в целом ровные и доброжелательные. Возникало ощущение, что колдуна отнесли к категории забавных достопримечательностей, поставив в один ряд с балалаечниками-чревовещателями и прочим фольклорным людом.
Единственный, кто в деревне поначалу никак не мог смириться с опасными талантами чернокнижника, так это участковый Семен Тохтамыхович. Бравый милиционер старой закалки после армии успел пройти огонь, воду и медные трубы, прежде чем руководство перевело его доживать предпенсионные годы в сибирскую глухомань. И здесь здравый смысл доблестного служителя правосудия столкнулся с абсурдной ситуацией. С одной стороны, периодически селяне поминали недобрым словом живущего на краю деревни колдуна, гоняя перебравших браги чертей возле церкви или отбиваясь от привидений, выметенных ненароком из подпола покосившейся магической избы. С другой стороны, те же крестьяне поправляли поваленный залетным драконом забор и шли к колдуну в гости с чем-нибудь тяжелым в руках, после чего получали существенные скидки на внеочередной дождик для огорода, жаркую погоду для сенокоса и прочие приятные мелочи. И вот это прагматичное существование рядом с дипломированным чернокнижником ставило в тупик видавшего виды участкового. Ну никак не мог примириться аккуратный и рассудительный Семен Тохтамыхович с обитанием на вверенной ему территории безалаберного контингента, способного одним движением руки перевернуть деревню вверх ногами. И так продолжалось до того дня, пока у Михайловны ранним утром не пропала со двора любимая корова.
Постояв рядом с распахнутой калиткой, участковый грустно сдвинул набок фуражку и еще раз переспросил расстроенную хозяйку:
– Значит, вот только что корова еще была тут? Прямо во дворе? А потом ты оглянулась на секундочку и?..
– И ведь пропала корова, Тохтамыхович, как есть пропала! Я даже сначала глазам своим не поверила, подумала, может, наш дальний сосед безобразничает! Может, какое чудо-юдо в гости к нему приблудилось и решило говядиной подзакусить…
– И ты…
– Я тут же к нему сбегала, тут же… Как только других коров подоила, квашню поставила, навоз прибрала, потом еще к Семеновне зашла, у той дочка из города должна приехать, все раздумывает: возвращаться ли ей до дому или там работать остаться. А я и говорю: «Эх, Семеновна, вот ведь молодежь пошла! Из родного дома…»
– И после Семеновны пошла к колдуну? – Терпение местного представителя власти было столь же бескрайним, как лесные просторы, окружавшие деревню.
– Нет! Я же еще на почту заскочила, весточку тетушке своей отправила! Она у меня…
– Знаю, она у тебя в Иванове живет, рассказывала… Так после почты ты…
– Я со старостой нашим столкнулась. Он как раз от бортников ехал, те ему новые ульи обещали сделать. Он как меня увидел, так…
– Но до колдуна все же дошла или домой вернулась? – Участковый попытался сократить количество действующих персонажей в бесконечном рассказе.
– А как же! Один он, как перст! И никого из гостей не было. Даже пошаманил по округе, ветер послушал и в луже на заднем дворе пальцем поводил. Говорит – про корову ничего не знает и никто из потусторонних последнюю неделю не проказничал.
– Получается, что корову ты видела ранним утром, а ко мне пришла после обеда, – подвел итог беседе милиционер. – Всю деревню обежала, со всеми пообщалась, а как расследование привело обратно к открытой калитке, только тогда ко мне и постучалась.
– Так ты у нас власть! – возмутилась Михайловна. – Раз корова пропала, тебе и искать!
– Собаку надо, – вздохнул Тохтамыхович, снимая фуражку и вытирая пот. – Розыскную… Беда лишь в том, что негде мне ее взять.
– Ну не знаю, – уперла руки в бока рассерженная хозяйка. – У меня барбосов отродясь не водилось. Поэтому с пустобрехом решай сам, где добывать. А корову – верни. Мне без коровы никак нельзя.
– Это что, самая любимая корова из семидесяти? – поинтересовался было утомленный солнцем деревенский сыщик, но женщина лишь фыркнула, не желая сводить проблему к шутке:
– У меня все коровы любимые! Поэтому не теряй зря время, а ищи лучше… Может, кто уж доедает мою кровинушку…
Великий и ужасный мистер Данбартоншир покосился на скрипнувшую дверь и замер соляным столбом. Медленно журчащий ручеек из ведра в его руках истончился до тонкой струйки, пробулькал каплями и прекратился. Сморщив нос от тяжелого бражного запаха, участковый присел на широкую скамью у окна и деликатно отвел глаза. Ловко задвинув под стол почти полную банку и жестяное ведро с марлевой тряпицей, колдун взгромоздился на табурет и заискивающе попытался оправдаться:
– Так ведь для личных нужд! Исключительно домашний продукт!
– Я в курсе, – дипломатично отозвался Семен Тохтамыхович и перешел к сути проблемы: – Знаешь, что у Михайловны животина пропала?
– Да, заходила уже, – закивал старик, довольный тем, что его натуралистические эксперименты не заинтересовали представителя власти. – Но я уже по теням пробежался, пошарил по округе… Никто из знакомых корову не брал!
Милиционер помялся и осторожно спросил:
– Но найти – можешь? В луже руками поводить или тучку какую напустить?
Чернокнижник оскорбился:
– Я не лягушка – в луже руками болтать без дела! Это я с водяным разговаривал. Сам понимаешь, они твари бессловесные, только на пальцах и щебечут… А тучку могу создать. Целую тучку саранчи. Хочешь?
– Мне корову найти надо, а ты шутки шутишь! – расстроился Тохтамыхович. – И как назло, розыскной собаки под рукой нет ни одной! Сколько ни просил, не выделяет район. А местные лишь через забор лаять горазды. Сколько ни пробовал, не получается хорошего помощника вырастить.
– Собаку? Розыскную? – задумался хозяин избы, машинально зачерпывая ковшиком ядреный напиток из приоткрытого ведра. – А тебе обязательно собаку или какая другая живность подойдет? Искать ведь не только собаки умеют.
– А проблем не будет? – засомневался гость, вытирая неожиданно выступивший обильный пот. Было похоже, что обладатель скрипучей кобуры испугался радостного блеска в глазах старика.
Но мистера Данбартоншира было уже не остановить:
– Не будет проблем! Какие могут быть проблемы, сам подумай? Мы это мигом, раз-два…
Первым на роль розыскной собаки колдун притащил маленького дракона. Крылатое недоразумение успело спалить злосчастную открытую калитку и перекусило ухват, которым Михайловна попыталась выпроводить горе-сыщиков со двора.
Вторым из вонючего облака материализовался пучеглазый демон. Но этого помощника забраковал батюшка, который пришел на шум и активно участвовал в обсуждении неожиданной пропажи. Получив кадилом промеж рогов, исчадие ада испарилось, оставив участкового без какой-либо помощи.
К вечеру рядом с дымящимися остатками калитки успели побывать: три упыря, пара зомби, шестилапый крокодил в компании попугая-переводчика, что-то вонючее из городской канализации и столь же неприятное из отдела по связям с общественностью областной администрации. Напоследок колдуна укусил неизвестно откуда вызванный волк и приложил копытом кентавр.
Ощущая себя клоуном на цирковой арене, уставший Семен Тохтамыхович даже повысил голос на бездарного помощника в черном балахоне:
– И это все, что ты можешь? Дипломированный и потомственный?! Да дети лучше тебя с проблемой справятся! Знал бы раньше, я бы им конфет купил. Час-другой, и ребятишки бы деревню перетряхнули и нашли корову! А ты… Еще хомячка мне в помощники позови, слышишь? Маленького такого, чтобы в кармане носить удобно было!
– Хомячка! Я тебе сейчас такого хомячка позову, ты кормить его замучаешься! – заверещал в ответ мистер Данбартоншир и материализовал на пыльной улице маленького медвежонка.
Зверь недовольно посмотрел по сторонам, потом заворчал и подался во двор, подальше от вновь разгоревшейся перепалки. Через пять минут, когда громкость криков чуть-чуть уменьшилась, стало слышно, как в огороде надрывно мычит корова. Михайловна, до этого момента с интересом слушавшая заковыристые словосочетания, спешно подхватила юбку и умчалась за дом. Через несколько минут она вернулась светящаяся от радости, подгоняя хворостиной недовольную молочную кормилицу:
– Слышь, Тохтамыхович! А твой медведь нашел мою любимицу! Представляешь? Сразу сообразил, где искать… Она в огород забрела, окаянная, а я уж на кого только не грешила…
Мохнатый бурый колобок просеменил через двор и ткнулся влажным носом в начищенный сапог участкового. Колдун с интересом посмотрел на медвежонка и сказал:
– Сахар просит, не иначе. Надо будет в кладовке глянуть, где-то у меня лежал кусковой…
– Не надо! – остановил милиционер засуетившегося старика. – У меня есть. Сейчас вернусь домой, поужинаем и угощу… Заслужил, нет слов… А ты лучше калитку исправь, горе-деятель…
И пока мистер Данбартоншир отбивался от Михайловны, воодушевленно рисующей в воздухе будущую бронированную сейфовую дверь, пожилой служитель закона вместе с новым верным товарищем ушел, не прощаясь. Чтобы плотно покушать после тяжелого трудового дня и побаловать напарника сахаром. Тем более что Михаил Потапович заслужил его, без всяких сомнений…
Глава восьмая, воздухоплавательная
Дирижабль мистера Данбартоншира
Мудрый мистер Данбартоншир играл в карты. В подкидного дурака, игру интеллектуальную и сложную, все тонкости которой были доступны лишь истинным уроженцам Шотландии. По большим праздникам в список знатоков можно было еще включить старосту деревни, который, собственно, и научил магистра черной магии данной игре. Но такие тонкости хозяин старой избы не стал излагать мелкому демону, что сидел напротив и с грустью пучил глаза в собранную в лапах половину колоды.
Надо признаться, сегодня вечером глубокоуважаемый чернокнижник сжульничал. Даже два раза.
Во-первых, он успел выхлебать уже три литра своей любимой браги. Демон посчитал, что пьяный человек не сможет играть хорошо, и жестоко ошибся. В таком состоянии мистер Данбартоншир обыгрывал кого угодно. Даже старосту, бравшего в юности призы на районных слетах юных дарований. Но слово «допинг» ничего не говорило гостю, чем старик беззастенчиво и воспользовался.
А во-вторых, на кон картежники поставили душу. Со стороны чародея это было не совсем честно, так как собственную он давно заложил лично Люциферу. И теперь, пьяно икая, мечтал посмотреть, как именно жалкое хвостатое ничтожество будет требовать от босса боссов свой выигрыш.
Но чуда не случилось, и несчастный представитель рогатого племени проиграл. Шепотом ругаясь, он долго рылся в безразмерной сумке, вздыхал и поминал недобрыми словами всех архангелов вместе взятых и какого-то жулика из Назарета в частности. Положив на стол сияющую голубыми огнями сферу, демон хлюпнул носом и испарился, не прощаясь, оставив после себя серный выхлоп.
– О как, – восхитился мистер Данбартоншир, потрогал пальцем новинку и решил отложить детальное изучение до трезвых времен. Закрыв портал в чужие жаркие миры, колдун проветрил комнату и лег спать. Душа душой, а заслуженному пенсионеру магических наук надо было отдохнуть…
– Es ist unglaublich![1] – прогремело над ухом сладко сопящего мистера Данбартоншира. От неожиданности колдун взлетел под низкий потолок, где и завис, хлопая глазами.
Рядом с кроватью стоял маленький мужичок в кожаном шлеме, огромных очках-консервах и туго обтягивающей круглое брюхо кожаной куртке. Под носом картошкой торчали густые рыжие усы. Незнакомец ошалело пучил глаза, подобно вчерашнему демону, и разглядывал висящего в воздухе старика:
– Es kann nicht sein![2]
– Чего-чего? – снова не понял колдун и вернулся на кровать.
Коротышка презрительно махнул рукой и изрек следующую абракадабру:
– Das Arbeitsvieh![3]
– Какой Альберт? – попытался спросонья собрать в кучу растрепанные мысли хозяин дома.
– Der Bauer[4], – пренебрежительно махнул рукой толстяк и надменно надул губы.
– А в ухо? – насупился чернокнижник и начал закатывать рукав.
Гость подозрительно покосился на маленький, но жилистый кулак и с трудом отвесил поклон:
– Ich tue Abbitte[5]…
– То-то же, – смилостивился мистер Данбартоншир и почесал затылок. – Так ведь утро уже, а у меня выигрыш голодным по избе бродит! Непорядок, надо бы его накормить. Да и самому подкрепиться не помешает…
Через час за гостеприимно накрытым столом новый житель деревни с грехом пополам рассказал свою историю, помогая при случае руками и всем, что под них попадало:
– Я есть великий пилот! Меня звать Ганс Штрауф! Самый велик во всей Дойчланд, мой любимый фатерланд! Я летать в облаках, любить женщина…
Подкорректировав кривизну глаз очередной порцией браги, отважный герр Ганс добавил:
– Много женщина. Одна – нихт, много – ja, ja!
Колдун поморщился:
– Я понял, понял про женщин. Ты мне лучше про свой аэроплан расскажи. И по-человечески, без твоих зарубежных словечек, я, кроме полузабытого шотландского, другими языками не владею.
Воздухоплаватель гордо выпрямился и ткнул пальцем в нависший над головой потолок:
– Никакой эроплан! Никаких глупых крылья и прочий шайзе! Только достойный истинных арийцев цеппелин! Только так!
Поправив шлем, герр Ганс вскочил на скамейку и заорал, выпятив пузо вперед:
– Es lebe der Kaiser![6]
После чего рухнул как подкошенный.
Аккуратно закатив бесчувственное тело под скамейку (а то еще споткнешься об него, об Ганса горемычного), мистер Данбартоншир убрал со стола и вздохнул:
– Похоже, обманул все же демон. Какой-то он бракованный, этот хер. Ни пить толком не умеет, ни по земле ходить. Все об облаках грезит. А чего там хорошего? Сырость одна…
Через неделю колдун проклял глупого демона сто раз. Герр Ганс ходил за магистром черной магии как привязанный и действовал ему на нервы. Почитатель кайзера беспрестанно нудил и жаловался на судьбу, забросившую его в «грязный, вонюч и противен дыра». Даже копаясь в огороде с единственным оставшимся на ходу зомби, истинный ариец умудрялся ругаться по-своему и кричал что-то про неведомую Женевскую конвенцию и правила обращения с пленными. Убедившись, что от помешанного на полетах просто так не избавиться, мистер Данбартоншир сдался:
– Цеппелин, говоришь? Будет тебе цеппелин. Как надуем, так и лети в свой фатерланд, чтобы духу твоего…
Порывшись в библиотечной подшивке газет за начало века, старик аккуратно перерисовал изображение неведомого агрегата и сел колдовать. Наутро вся деревня сбежалась смотреть на фантастический аппарат, привязанный к покосившемуся забору.
Бесконечно довольный воздухоплаватель, высунув от усердия язык, рисовал черной краской на сером надутом боку имя: «Hindenburg-2». Закончив, герр Ганс проворным колобком забрался в подвешенную под пузом дирижабля корзину и требовательно поманил за собой колдуна:
– На борт, за мной!
– С какой стати? – перепугался осторожный чернокнижник. – И вообще, как бабушка меня с метлы уронила, так я летать и боюсь.
– Инженер проверять аппарат, это есть истинный закон любой цивилизованный страна! – уперся на своем усатый ворчун.
– Проверять? А он не рванет, часом? – продолжал сомневаться колдун. – Вон орки недавно рассказывали, как на огненной бочке своего шамана запускали. До сих пор кости собрать не могут…