Закрути роман с героем! Фомина Юлия

Глава 1

С самого утра день обещал быть прекрасным…

С самого утра день обещал быть прекрасным. Казалось, он создан для того, чтобы какая-нибудь пара одиноких молодых сердец встретилась и вскоре воссоединилась…

Алена Малышкина нажатием одной кнопки включила компьютер и, плюхнувшись на стул, принялась наблюдать за тем, как на мониторе появляются белые буковки и мигают разноцветные огоньки. Услышав музыкальное приветствие, Алена сделала большой глоток зеленого чая из прозрачной кружки и загрузила программу Microsoft Word. Перед ее глазами появился девственно-чистый лист во весь экран, на который она тупо уставилась. В голове не было ни одной мысли. Она перевела взгляд на календарь с изображением своей собаки по кличке Лексус, которая была названа в честь марки машины отца, и тяжело вздохнула:

– Сегодня суббота. К завтрашнему дню срочно нужен сюжет для рассказа, иначе меня повесят на моих собственных шнурках.

Алена работала в школьной газете, которая была создана по инициативе классной руководительницы. С двенадцати лет девушка увлекалась написанием коротеньких рассказов (очень даже неплохих для ее лет), которые, кроме подружек и мамы, никто и не читал. Но талант не остался незамеченным. Учительница по литературе, а по совместительству и классная руководительница, Лидия Федоровна давно уже поняла, что у Алены определенно есть дар к сочинительству. Девушка умела четко и грамотно изложить свои мысли, причем делала это так интересно, что Лидия Федоровна зачитывалась ее работами – настолько яркими и живописными они были, описываемые события мгновенно рисовались картинкой перед глазами, позволяя полностью погрузиться в атмосферу сочинения. Она поделилась впечатлениями с директором школы, и тот дал согласие на выпуск небольшой школьной газеты. Благо школа была частная, и денежные средства на такие вещи имелись. Теперь еженедельно тиражом пятьсот экземпляров (как раз на каждого ученика и учителя) издавалась газета под названием «Лицей № 7», где публиковались различные школьные новости, изменение расписания на неделю, отчеты о спортивных достижениях учеников и небольшие рассказы Алены Малышкиной. Ей было выделено полторы страницы, а над текстом всегда красовался ее портрет. Подписывалась она псевдонимом, образованным от фамилии, – Малышка.

– Так, Алена, думай… – Девушка схватилась руками за голову и закачалась из стороны в сторону. Такого творческого застоя у нее еще никогда не наблюдалось.

В какой-то момент она резко выпрямила спину и застучала по клавиатуре, произнося вслух каждое слово: «С самого утра день обещал быть прекрасным. Словно созданным для того, чтобы какая-нибудь пара одиноких молодых сердец встретилась и вскоре воссоединилась…» О черт! Что за чушь?!

Нервно тыкая на кнопку «Delete», она удалила неудачное, на ее взгляд, начало и больно закусила губу. В голове было пусто. Отсутствие каких-либо мыслей и идей просто убивало, доводило до истерики. Она вскочила со стула, быстрым шагом подошла к холодильнику, достала пирожные, оставшиеся от дня рождения брата Артема, и в один миг проглотила сразу два эклера.

– Что-то мне не стало легче, – отчаянно воскликнула она и бросилась в большую комнату, где смотрел телевизор Артем.

Она рухнула перед братом на колени и взмолилась:

– Артемушка, что у вас с Верой сейчас интересненького происходит? А?

– В каком смысле, Ален? – Брат не мог оторваться от телевизора, где показывали очень популярный фильм, переплюнувший по кассовым сборам даже «Ночной дозор».

– Что значит в каком смысле?! – разъярилась Алена, хлопнув себя ладошками по коленям, и с надеждой в голосе произнесла: – Может, она тебе изменяет?

Артем на секунду замер и даже оторвал взгляд от телевизора.

– Издеваешься?! – взвизгнул он.

– Вовсе нет! Просто мне нужен сюжет, – заныла Алена. – Мне завтра материал сдавать, а у меня белоснежный лист в Worde томится! Мои читатели меня не простят, понимаешь?

Артем засмеялся и чмокнул сестру в лоб:

– Писака ты наша газетная. Ну не напишешь один раз, ну и что? Никто тебя не убьет.

Малышкина встала с колен, махнула на брата рукой и побрела к дверям. Уже на выходе обернулась и жалобным голосом пропищала:

– А может, ты Верке изменяешь?

Брат бросил на нее испепеляющий взгляд и рявкнул:

– А ну брысь отсюда, и чтоб я таких глупостей больше не слышал!

– Бе-бе-бе, – Алена показала ему язык и исчезла в своей комнате. Артем услышал, как громко хлопнула дверь на втором этаже.

Девушка снова села на стул и уставилась на монитор своего голубого ноутбука. От того, насколько был чист и бел этот лист формата A4, у Алены заболели глаза, она отвела их в сторону, и вдруг взгляд упал на телефон, который мирно покоился на кровати. Она бросилась к трубке, набрала шесть заветных цифр и вскоре услышала любимый голос лучшей подруги:

– Алло, морг на проводе. У вас кто-то умер? – как всегда не очень остроумно поприветствовала абонента Ксюша Нахимова.

– К счастью, нет! – воскликнула Алена. – Нахимова, слушай. Как у тебя с Кирюхой дела обстоят?

– Да… ням-ням… лучше всех, – Ксюша очень аппетитно что-то жевала в трубку. Два пирожных в желудке Алены вдруг резко дали о себе знать. Как же она не любила заварной крем с кокосовой стружкой! Знала ведь, что ей станет нехорошо, и все равно слопала за милую душу два творения кондитеров-извращенцев!

– Ну, расскажи что-нибудь захватывающее про ваши отношения! Что-нибудь, что взбудораживало бы кровь! Прям так ух!

– Малышка, ну что тебе рассказать? Мы с тобой разговаривали час назад, и я тебе в подробностях отчиталась, чем мы занимались, практически слово в слово передала даже нашу с ним беседу! Что ты еще от меня хочешь? В том, как мы ходили на каток, и Кирюха рухнул всем своим телом на лед и расшиб подбородок, нет ничего, что будоражило бы твое писательское воображение!

– У-у-у, – истошно завыла Алена. – Мне нужен сюжет, понимаешь?

– Ну так придумай что-нибудь! Ты же писатель, а не я.

– Я не могу! У меня не получается! Ступор! Нокаут! Капут! Конец! Финал! Черт бы побрал эту вредную мою фантазию! Когда не надо, так я этими идеями и сюжетами все тетради по физике и химии исписываю вдоль и поперек так, что потом на материал урока не хватает места. А как надо – например, как сейчас, – так в голове тараканы устроили массовое самоубийство! Безумие! Ксюшка, я схожу с ума! – сделала заключение Алена.

– Открой тетрадь по физике, пересмотри свои записи, а заодно и конспекты уроков. Может, придумаешь что-нибудь. И на контрольной не будешь у меня списывать, – хихикнула Нахимова.

– Ксюша, это не смешно!

– Да уж, Малышка, у тебя, как всегда, тяжелый случай, – вздохнула подруга.

– Как и у всех творческих людей, – согласно кивнула Алена и принялась сосредоточенно грызть карандаши. Один за другим.

– А что, если тебе написать любовную историю из своей жизни, а не расспрашивать других? – внезапно предложила Ксюша.

Малышкина застыла с открытым ртом. Эта мысль никогда не приходила ей в голову. Не потому, что она не хотела писать про себя, а потому что у нее никогда не было настоящих отношений с молодыми людьми. И дело вовсе не в том, что Алена была некрасивая, занудная и необщительная. Нет. У нее была вполне симпатичная внешность, таких даже называют красивыми. Серые ясные глаза, обрамленные облачком пушистых черных ресниц, приятный овал лица, интересная форма алых губ, пухлые щечки, которые симпатично выделялись на лице, когда она улыбалась. А улыбалась Алена очень часто. Она вообще была очень добродушной и открытой девчонкой, которая помогала всем чем только могла, если это было в ее силах. Ее любили и уважали, но почему-то воспринимали всегда как друга. Ни у одного ее знакомого парня не мелькнула ни разу мысль о том, чтобы предложить Малышкиной более романтические отношения. Близкая, очень хорошая подруга. И так было всегда.

– А это идея! – радостно воскликнула Алена и отбросила в сторону сгрызенный карандаш.

– Ну, вот видишь, – довольная своей сообразительностью, промурлыкала Ксюша. – Солнце мое, видишь, какая у тебя отличная подруга!

– Да, но материал мне нужно тащить в школу уже завтра! Где взять мальчика прямо сейчас, успев закрутить с ним какие-то отношения?! Нет, этот вариант отпадает…

– Слушай, – вдруг Нахимову осенило. – А что, если писать не рассказ, а наваять целую повесть? С главами, с громким названием, с сотнями страниц и множеством сюжетных линий? А? Как тебе такая идея?

Малышкина задумалась, а потом протянула:

– Нахимова, ты, конечно, гений, безусловно… светлая голова… но надо посоветоваться с Лидией Федоровной…

– Да зачем с ней советоваться?! В конце концов, пишешь ты, а не она! Какая разница, – будет это короткий рассказ или целая повесть, только разбитая на главы. И по понедельникам будет выходить целая глава или даже две! Как душеньке твоей писательской угодно. Ты только представь себе, как все будут заинтригованы твоим творением? Если до сих пор они проглатывали рассказ одним махом, то теперь, чтобы узнать, что же произойдет дальше, им придется помучиться, дожидаясь следующего понедельника! Представляешь?

– Представляю, – задумчиво протянула Малышкина, мысленно взвешивая все «за» и «против».

– Ну, ты пока представляй, рисуй красочные картины перед глазами для пущей убедительности, а я пойду одеваться.

– Ты куда собралась?

– Как это куда? – удивленным тоном спросила подруга. – Мы с тобой сейчас идем на улицу гулять и искать жертву для твоего бестселлера, который повергнет в шок всех учеников и учителей нашей школы, а потом, возможно, и весь мир!

Малышкина рассмеялась:

– Скажешь тоже! Ладно, тоже буду собираться. Как всегда, на том же месте?

– Конечно. Место встречи изменить нельзя, – Нахимова цокнула языком и быстро отключилась.

Алена пару секунд в глубоких раздумьях смотрела в одну точку, потом перевела взгляд на белоснежный лист на экране ноутбука и отключила компьютер, усмехнувшись:

– Ну что ж, начнем лепить конфетку из реальности.

Алена стояла на том месте, где они обычно встречались с Ксюшей, когда собирались на прогулку – у мусорных баков в парке (подруги, шутя, специально выбрали самое «романтичное» место), – и нетерпеливо подпрыгивала на одном месте, хлопая себя по бокам, чтобы согреться. Она, как назло, забыла варежки дома. Подруга опаздывала.

Малышкина осторожно вдыхала морозный февральский воздух и закатывала глаза. Какой черт ее дернул перед выходом засунуть в рот две ментоловые подушечки жвачки?!

Вдруг сзади послышалось чье-то пыхтение. Она оглянулась и уставилась абсолютно безумными от страха и неожиданности глазами на здоровенную немецкую овчарку с белыми клыками, с которых капала слюна. Алена как-то странно икнула. Буквально за секунду у нее в голове всплыл весь курс ОБЖ, который они проходили в девятом классе.

– При встрече с агрессивной собакой ни в коем случае не поворачивайся к ней спиной, не беги от нее, – прошептала она сама себе под нос одними побледневшими губами. – При нападении собаки бить ее кулаком в нос, прикрывать горло. Ага, так. Главное, не показывать ей своего страха…

Малышкина, вдохнув холодный воздух полной грудью, завизжала так, что птицы на деревьях спорхнули с веток, резко развернулась и что было сил дала деру в глубину парка – подальше от собаки. Она слышала позади себя сосредоточенное сопение и понимала, что собака не собирается оставлять ее в покое, поэтому девушка нацелилась на высокое дерево и ринулась к нему с бешеной скоростью. Алена легким перышком взлетела по голому стволу и зацепилась за одну из самых толстых веток, меньше всего думая о том, как она будет слезать. А высота до земли была достаточно приличная, и, спрыгнув вниз, можно было сломать себе пару-тройку жизненно важных конечностей.

Снизу послышалось гневное рычание. Малышкина ловко закинула одну ногу на ветку и, обхватив ее руками и обеими ногами, поглядела вниз. Со злобными глазами овчарка скалила зубы и гавкала на Алену.

– Фу! – гневно зашипела Малышкина на животное. – Прочь от меня, психованная сосиска!

Алена сломала одну ветку и кинула ее в собаку. Та, естественно, проигнорировала такой не угрожающий ее здоровью жест со стороны Алены и продолжила свое гавканье. Весь ее вид демонстрировал то, что это доставляет ей непередаваемое удовольствие.

– Пошла вон! Тузик, Бобик, Шарик! Беги домой! – Алена попыталась махнуть рукой в сторону домов, но чуть не свалилась с ветки.

– Все-таки успел! Ты как там? Все в порядке?! – послышался неподалеку мужской голос.

Малышкина осторожно повернула голову и увидела мальчишку, бегущего к дереву, на котором она благополучно устроилась.

– Ого! Ничего себе, куда забралась! – восхищенно воскликнул парень, поправив съехавшую на затылок шапку.

Алена злобно вперила в мальчишку взгляд и сквозь зубы прошипела:

– Это твоя собака?

– Моя! – радостно ответил тот.

– Так чего же ты ее выпускаешь без намордника! Такая громила порвет, как Тузик грелку, и глазом не моргнет!

– Да нет, Дашка добрая. – Мальчишка присел и с неподдельной любовью погладил овчарку по голове.

– Как ее зовут? – Алене показалось, что она ослышалась.

– Дашка. – Он лучезарно улыбнулся. – Дашенька, Дашуня, Дарьеша! Так ласково!

Малышкина про себя отметила, какая у него обаятельная улыбка, просто заражающая своей жизнерадостностью. Непроизвольно она улыбнулась в ответ. Алена положила голову на ветку, прижавшись к ней еще сильнее, и сказала:

– Как можно было назвать животное таким красивым женским именем? Чувствую, все твои знакомые Даши терпеть ее не могут.

Мальчишка засмеялся и снова погладил пса по густой шерсти. Овчарка миролюбиво и с чувством выполненного долга легла на живот, вытянула передние лапы и положила на них голову. Алена с подозрением отнеслась к такому смиренному поведению и крикнула парню:

– А как тебя зовут?

– Паша.

– Вот что, Паша! Ты давай уводи своего верного песика, а я пока сползу на землю.

– Я бы с удовольствием, но… – замялся Паша.

– В чем проблема? – изумилась Малышкина.

Ситуация казалась ей довольно ясной, и вопросов здесь возникнуть не должно было.

– Мне просто интересно, как ты собираешься слезать с дерева?

Алена на секунду задумалась, кинула полный сосредоточенности взгляд вниз на землю и чуть не взвыла от страха. Она еще крепче прижалась к ветке и, стуча зубами, взмолилась:

– Пашенька, сними меня отсюда как-нибудь, я тебе буду век благодарна!

– Надо подумать, как это сделать, – пробормотал парень.

– Солнышко, думай быстрее, а то у меня уже душа шмотки в чемоданы покидала и собирается отъезжать в пятки, – попросила Малышкина еле слышным голосом. Ей было очень страшно, она боялась рухнуть на землю, потерять сознание и очнуться уже в гипсе.

– Что же за проклятие такое на мою младую головушку, – прошептала Алена сама себе, а Паше крикнула: – Ну что? Придумал что-нибудь?

– Может, я сбегаю за подмогой? – предложил он.

– Ты хочешь оставить меня здесь совсем одну?! – возмущенно воскликнула Алена. – Чтобы я замерзла в гордом одиночестве? Ну уж нет!

– Я оставлю с тобой Дашку!

– Боюсь, что она меня не согреет теплом души своей собачьей! Лучше придумай скорее план моего спасения! Я уже себе все отморозила!

Паша задумчиво вскинул глаза в небо, а потом воскликнул:

– Давай я сейчас подойду близко к дереву, а ты опустишь ноги, повиснешь на руках и встанешь мне ботинками на плечи. А потом я медленно опущусь на колени, ну и ты уже спрыгнешь на землю, ничего себе не покалечив!

Алене идея показалась вполне сносной и она быстро кивнула, уточнив:

– А какой у тебя рост?

– Метр семьдесят шесть, – не без гордости в голосе с удовольствием ответил Паша.

– Чудненько. – Алена пару раз моргнула для того, чтобы убедиться, что все происходящее с ней – не сон, и крикнула: – Становись как можно ближе!

Паша одним прыжком преодолел расстояние и очутился прямо под Аленой.

– Давай, аккуратно спускай ноги, – начал командовать он, – держись крепче руками.

– Ты лучше крепче стой, – пробурчала Малышкина, старательно скидывая сначала одну ногу, потом другую, – и меньше болтай, а то я упаду из-за твоей безответственности, и виноватым будешь ты.

Паша слегка опешил от такого хамоватого заявления, но удержался от замечания. Он спасет эту девчонку и забудет о ней навсегда, зачем тратить на нее собственные нервы? Уж лучше промолчать, чем ругаться с этой грубиянкой.

Алена аккуратно, чтобы не причинить особой боли своему спасителю, встала на плечи Паше, потопталась и оповестила:

– Я готова, опускайся.

Парень медленно опустился на колени, Алена разжала закоченевшие пальцы и с коротким визгом рухнула сверху на Пашу. Секунд пять они лежали неподвижно. Потом Малышкина осмелилась пошевелиться и спросила:

– Ты жив?

– Если ты сейчас же не уберешь свой локоть с моего горла, то минут через пять я не смогу четко и внятно ответить на твой вопрос, потому что буду уже мертв, – прохрипел не без иронии Паша.

Алена испуганно вскочила на ноги и помогла подняться распластавшемуся на снегу мальчишке. Она заботливо отряхнула его серые спортивные штаны, потом смахнула легким движением руки снег с куртки и с бесконечно благодарной улыбкой на устах поправила ему шапку, с затылка надвинув ее, как положено, на лоб. Паша тоже мило улыбнулся ей в ответ. Так они и стояли, смотрели друг на друга и не произносили ни слова. Малышкина пыталась проникнуть в глубину карих глаз Паши. Карие! Просто потрясающего цвета, почти черные, но еще сохранившие насыщенный оттенок коньяка. Но она ненавидела эти глаза… Этот цвет…

А Паша тоже не терял времени, он с интересом рассматривал странную девчонку, которая умудрилась залезть на голое дерево, испугавшись его добродушной, но иногда дикой Дашки.

– Будем знакомы, – в состоянии легкого шока очнулась от собственных мыслей Малышкина и протянула мальчишке руку.

Тот, засмеявшись, пожал ее, и голосом, пародирующим Джеймса Бонда, сказал:

– Павел, Орешкин Павел.

Алена загадочно повела бровями и очаровательно, но в то же время интригующе, улыбнулась:

– Алена, Малышкина Алена.

Они оба засмеялись.

– С тобой все нормально? – наконец спросил Паша.

– Да, все отлично! Отделалась легким испугом.

– Давай я тебя провожу.

– Пошли, если ты не занят!

– Я абсолютно свободен! – улыбнулся Орешкин и подозвал к себе овчарку.

Малышкина опасливо покосилась на пса. Паша перехватил ее испуганный взгляд и сразу утешил:

– Не волнуйся, она не будет беситься. Просто ей хотелось поиграть, погоняться за кем-нибудь.

Алена засмеялась:

– Конечно, и тут сразу попалась такая нелегкая добыча, как я!

– Ничего страшного же не случилось!

Алена кивнула. Вдруг ей в голову пришла потрясающая мысль. «Вот ведь и он! Сюжет! Первая глава, считай, готова! Осталось поменять имена, немного приукрасить события – и читатель будет сражен наповал! А этот парнишка не так уж и плох. Можно попробовать с его помощью написать чудную повесть. Да, так и сделаю!»

Ксюша стояла у мусорных баков и, недовольно скривившись, ждала подругу, расхаживая от зеленой мусорки к коричневой. Наконец она увидела издалека бежевую с меховым воротником куртку Малышкиной и ринулась навстречу, чтобы растерзать подругу на мелкие кусочки. Отчего-то ей не пришло в голову, что идущий рядом с Аленой высокий молодой человек имеет к ней прямое отношение. Так, прохожий, подумаешь! Мало прохожих, что ли?

– Аленка, – зверским голосом завопила Ксюша и схватила подругу за рукава, – я тебя поколочу! Ты всегда опаздываешь, а я чуть не окоченела! Вот заболею! У кого ты будешь физику скатывать, а?!

– Ксюша, тише, – испугалась Малышкина.

– А все из-за сюжета! – бушевала Нахимова. – Надо искать твоего парн…

Малышкина поняла, что если сейчас подруга скажет что-то лишнее, то ее план провалится. Поэтому она незаметно наступила подруге на ботинок и, натянуто улыбнувшись, представила ей Орешкина:

– Ксюша, это Паша! Орешкин! Он только что спас меня! Представляешь, такая интересная история!! – На последнем слове Алена сделала сильный акцент и многозначительно уставилась подруге в глаза, хмуро насупив брови. Весь ее вид не обещал ничего хорошего.

Нахимова застыла с открытым ртом. Если бы взглядом можно было бы убить, то от Ксюши сейчас не осталось бы ничего, кроме маленькой дымящейся кучки пепла. И вдруг Нахимова все поняла! «Вот ведь как, – подумала она, – значит, Аленка встретила того самого, который достоин стать героем ее будущей повести. Как здорово! Можно спокойно идти домой и не морозиться больше на улице».

– О! – радостно воскликнула Нахимова. – Он тебя прям спас?! С ума сойти! Ну-ка, рассказывайте давайте, что с вами приключилось.

– Паш, ты не хочешь еще прогуляться? – Малышкина решила взять быка за рога. На тот случай, если Орешкин окажется нерешительным мямлей, который не сможет сделать первый шаг и тем самым застопорит написание повести.

– К сожалению, сейчас занят, – огорченно покачал головой Орешкин. – Дашку выгуливаю и несусь на тренировку. Давай ты дашь мне свой телефон, я тебе сегодня вечером позвоню.

Малышкина лучезарно улыбнулась. «Вот это я понимаю! Вот это класс! Настоящий мужчина!»

– Конечно, у тебя есть мобильный телефон? Давай сейчас твой номер наберу, занесешь меня в телефонную книгу.

– С удовольствием.

– Диктуй…

Нахимова со стороны наблюдала за этой необыкновенной идиллией и тихо радовалась за подругу. Глядишь, и получится у Аленки с этим Орехом что-нибудь стоящее. Ведь Малышкина хочет найти своего принца, который был бы ее идеалом всю жизнь. Даже если отношения начнутся в столь юном возрасте.

Малышкина бежала к своему дому, и когда двухэтажное кирпичное здание появилось на горизонте, сердце ее резко скакнуло к горлу, и девушка прибавила темп. В голове у Алены было столько сногсшибательных мыслей, ярких, красочных картин, что ее просто распирало от радости. Вприпрыжку она добежала до ограды, потом до входных дверей. Чуть не переломав все ключи и замки, она ринулась по ступенькам на второй этаж в свою комнату, не снимая ни сапожек, ни куртки. Девушка быстро нажала на кнопку включения компьютера и с трудом дождалась, пока он до конца загрузится. Прозвучало музыкальное приветствие, вот уже программа Word, и лист формата A4 вновь предстал перед ней снежным полотном.

– Недолго тебе осталось пустовать, – со злорадной улыбкой прошептала Алена, пальцы ее быстро-быстро застучали по клавиатуре…

Глава 2

Первая любовь и первая боль

«С самого утра день обещал быть прекрасным. Казалось, он создан для того, чтобы какая-нибудь пара одиноких молодых сердец встретилась и вскоре воссоединилась…»

Чем дальше Лидия Федоровна читала этот текст, который принесла ей за день до выпуска очередного номера школьной газеты Алена Малышкина, тем круглее у нее становились глаза. Ей показалось, что… Нет, она была даже уверена, что в этом тексте Малышкина какая-то другая. Не такая, как раньше. Первая глава, которая носила длинное название «Первое знакомство, или Как я чуть не убежала от своей любви, но меня спасло высокое дерево», была такая живая, словно все, что описано, минуту назад произошло с самой Аленой, а потом она выплеснула все эмоции наружу. Так дело и обстояло, только вот Лидия Федоровна об этом не знала, она только удивленно хлопала густо накрашенными ресницами. Малышкина тихо сидела за учительским столом и, наблюдая за странной реакцией любимой преподавательницы, терпеливо ждала отзыва на свое творение.

– Алена, это потрясающе! – тихо выговорила учительница и медленно перевела взгляд на ученицу.

– Правда? – Малышкина вскинула на нее полные радости глаза, а потом скромно потупилась. – Спасибо. Я рада, что вам нравится. А как вам идея про повесть? Если разбивать текст на главы и каждую неделю публиковать продолжение?

– Отличная идея! – воскликнула Лидия Федоровна. – Молодец, что додумалась до такого. Мне бы и в голову не пришло.

– Если честно, это не я, – улыбнулась Алена. – Это моя подруга подсказала, Ксюша Нахимова.

– Ксюшенька молодец, хорошая девочка.

– Да!

– Ну что ж, сегодня воскресенье, сейчас отдадим дискетку Женьке Пушкину. Завтра первая глава твоего бестселлера появится на страницах нашей газеты. Думаю, все будут в диком восторге! Такая интрига! Что же произойдет дальше? Ты уже придумала?

Алена мгновенно покраснела. Она никому не хотела рассказывать, что эта повесть будет основана на реальных событиях из ее личной жизни. К чему разговоры между учениками? А они обязательно будут! Да и преподаватели в учительской после уроков за чашкой чая не побрезгуют поговорить на эту тему. Она-то знала это точно, потому что не раз становилась случайной свидетельницей таких вот чаепитий, когда приходила за журналом или ключами от класса.

Накануне вечером Алене позвонил Паша и предложил сходить куда-нибудь, например, в тот самый парк, где они познакомились. Малышкина поставила лишь одно условие: он должен прийти без собаки, иначе она не сможет спокойно гулять, зная, что где-то неподалеку бродит это чудовище по имени Дарья. Намечалось интересное свидание, от которого многое зависело. Оно обязано было пройти волшебно и многообещающе, ведь нужно заинтересовать читателя! А Алена уже все для себя решила: если все так удачно складывается и в ее жизни стали происходить какие-то события, то это непременно нужно использовать в творчестве. Правда, Пашу она решила в известность не ставить. Меньше знаешь – крепче спишь. Поэтому парень и не подозревал, что является «таблеткой» для выхода из творческого кризиса известной писательницы.

Алена хитро прищурилась:

– Все будет хорошо, в следующей главе герои вновь встречаются там, где познакомились.

– Ну, я надеюсь, дело кончится шикарной свадьбой? – засмеялась Лидия Федоровна.

Малышкина странно скосила глаза вбок и ответила:

– Может быть.

А про себя подумала: «Но, надеюсь, до этого все-таки у меня не дойдет… Мне нужен всего лишь сюжет, любить и вообще влюбляться я не собираюсь. Бессмысленное это дело в моем возрасте. Бессмысленное».

– Ну! – сгорая от нетерпения, выкрикнула в телефонную трубку Ксюша. – Ну, что сказала Лидия?!

– Сказала, что текст потрясающий и что идея с главами была гениальной…

– Вот! – обрадованно сказала подруга. – Аленка, ты у меня великая писательница!

– Да нет, просто интересно получилось с этой собакой… Описала, как все произошло, приукрасила сильно. И все.

– Нет! Не прибедняйся! Это ведь надо уметь преподнести читателю так, чтобы у него дух захватило! А если уж Лидия от тебя в щенячьем восторге, взрослый человек! То что же будет с теми в нашей школе, кто уже научился читать?! Прикинь, когда-нибудь ты станешь ужасно знаменитой! Будешь раздавать автографы, с тобой будут ходить накачанные охранники и беречь твое драгоценное тело от сумасшедших фанатов!

Малышкина рассмеялась:

– Эх ты, фантазерка.

– Он тебе позвонил?

– Конечно, – удовлетворенно ответила Алена. – Пригласил прогуляться там же, где вчера и познакомились.

– Как будешь действовать?

– Пока не знаю. – Девушка задумчиво покусала нижнюю губу. – Сложный вопрос и сложная ситуация. У меня никогда не было ничего подобного, я просто не знаю, как себя вести. О чем с ним разговаривать, как на него смотреть? Я понимаю, что надо завлекать, чтобы была бурная любовь с его стороны, страстные чувства! Чтобы сюжет будоражил читательскую кровь. Но я не знаю, как вести себя в первые минуты… Прикинуться овечкой или сразу бросать в его сторону соблазнительные томные взгляды?

Нахимова удивленно запыхтела, а потом укоризненным тоном посоветовала:

– Знаешь, подруга… Мне твои мысли не совсем понятны… Ты списываешь историю с себя. Поэтому, на мой взгляд, тебе нужно быть естественной. Тебе так не кажется?

– Возможно, ты права, – согласно кивнула Алена. – Но ты словно не знаешь меня! Я полный дурак в более близких отношениях с молодыми людьми, я привыкла быть им хорошим другом, понимаешь? И если я буду самой собой, то ничего из этого красивого, необыкновенного и захватывающего не получится. И я не допишу эту повесть даже до окончания одиннадцатого класса, хотя сейчас мы в десятом, буду тянуть ее долго и мучительно, описывая в каждой главе, как мы скучно сходили в кафе или на каток. А если загадочной, необыкновенной и страстной, то события будут сумасшедшие! Разные приключения… Можно даже будет подстраивать какие-то ситуации, например, какой-нибудь воришка на меня нападет, схватит сумку, а Паша вмажет ему…

– А если он испугается и убежит? – засмеялась Ксюша.

– Нет, – серьезно ответила Алена, – не убежит.

– Откуда такая уверенность?

– Понятия не имею, – пожала плечами Малышкина. – Мне так кажется.

– Ну, хорошо. Но мне все равно не нравится твоя идея быть неестественной. Ален, а если у вас что-то получится серьезное? Представляешь? И потом ты предстанешь перед ним в новом образе… А если он разочаруется?

– Ксюш, я ничего не хочу. Не хочу это представлять, вообще думать об этом. Ты прекрасно знаешь, что случилось полтора года назад, как я была влюблена в этого старшеклассника. И что произошло далее. Знаешь ведь?

– Знаю, – тихо ответила подруга.

– После этого я совсем потеряла желание любить кого-либо. Я еще слишком мала для настоящих чувств.

– Это глупости! Любить можно в любом возрасте…

– Это твое мнение, – резко отрезала Алена. – Будь добра, не делись им со мной. И вообще мы тысячу раз уже это обсуждали, как ты не можешь понять, что мне неприятно… и больно.

– Хорошо, Алена… как знаешь. Извини.

– Спасибо за понимание, – улыбнулась Малышкина и примирительным тоном сказала: – Прости за грубость. Просто у меня такая рана на сердце осталась…

– Я знаю…

– Ладно, мне уже надо собираться. – Алена посмотрела на часы. Они показывали около шести вечера, а встреча была назначена ровно на семь.

– Как придешь, позвони обязательно! Или я узнаю обо всем только на следующей неделе из газеты? – рассмеялась Ксюша.

– Да нет. Ты же моя лучшая подруга, тебе можно и нужно знать правду. Позвоню! Пока!

Алена задумчиво уставилась в окно. Этот разговор вновь напомнил ей о том, что произошло в начале девятого класса, когда она впервые по-настоящему влюбилась в одиннадцатиклассника, но так получилось, что любовь была безответной. Что творилось тогда в душе Алены, было сравнимо только с песчаной бурей в пустыне, цунами в море, переживания захлестывали ее с головой. Ей было обидно и больно. Она не могла позволить случиться всему этому вновь. Не могла. И не хотела. Или хотела… тихонько, где-то в самом потаенном уголке своей души, желала этого, но усиленно скрывала… Потому что не хотела быть такой, как все. Романтика, слезы, переживания по молодым людям – все это было не по ее части. Она была гордой и сильной!.. Или просто создала себе такой образ…

За окном пушистые снежинки, падающие с серого неба, ловко подхватывал легкий февральский ветерок и уносил куда-то вдаль. Она грустила. Сейчас, вспоминая события недавнего прошлого, она сожалела о том, что на молодого человека в тот раз ушла буря эмоций, бесполезных переживаний, была потрачена уйма бессонных ночей за написанием любовных стихотворений, которые шли из самой глубины ее сердца… А взамен она получила лишь «контрольный выстрел», который лишил ее всех грез, исказил представления о счастье с любимым человеком. Она, как сейчас, помнит этот презрительный взгляд бездушных карих глаз, в ушах до сих пор звенит холодный голос:

– Оставь меня в покое.

– Но я… я люблю тебя… – Алена почувствовала, как волна слез хлынула к глазам, колени предательски задрожали, и ей внутри стало безумно одиноко, страшно, холодно…

– Ну и что?

– Я люблю тебя… этого мало? – Слова с трудом срывались с губ, падая, как ледяные осколки на асфальт, и разбиваясь на мелкие кусочки. Алена слышала этот звон, и становилось еще больнее…

– Оставь меня в покое, – вновь повторил он.