Волшебная палочка крупного калибра Серова Марина
– Ольга Викторовна! Вы же должны понимать, никаких оборотней не бывает!
– Муж сказал, что бывает.
– Ольга Викторовна! Ваш муж умер.
– Его дух является ко мне…
– О господи… Ольга Викторовна, вам что-либо известно о взаимоотношениях вашего мужа и колдуна, который, как говорят, приносит несчастье?
– Вы мне не верите! Вот он! Вот, сейчас!
Ольга Викторовна повернула голову вправо, туда, где не было ничего, кроме стула.
– Олег! – закричала она. – Что ты им ответишь?
Мы молчали. Вдова вперилась взглядом в стул, блаженно улыбалась и кивала.
– Олег говорит, – наконец снова обратила внимание она на нас, – что колдун – посланник дьявола. И он убил моего мужа за то, что он старался жить по законам бога.
– Вы что-нибудь знаете о…
– Колдун боится креста! – закричала Ольга Викторовна. – Вот что мне сказал муж. Если отправиться к нему в дом с крестом и святой водой…
Я взяла Дмитрия Алексеевича за руку.
– Пойдемте отсюда. Толку все равно не будет.
Семененко встал. Его примеру последовали мы с Лидией.
– Ольга Викторовна, спасибо за чай, но нам нужно спешить. Срочное дело.
Ольга Викторовна вцепилась в рубашку Дмитрия.
– Вы хотите исполнить то, что завещал муж?
– Мы сделаем все, что в наших силах.
Наша троица зашагала к выходу. Хотелось поскорее покинуть дом, сама атмосфера которого вызывала тоскливое, тревожное чувство.
– Благослови, господь, своих воинов! – кричала нам вслед выжившая из ума вдова.
Очутившись за пределами двора Ольги Викторовны, я вытерла пот со лба.
– Ф-ф-фу! Вот это безумие! Надеюсь, больше сумасшедших в поселке нет?
– Нет, – ответила Лидия. – Но это еще не значит, что из других визитов нам удастся извлечь пользу.
В следующем доме жил парень, который только что вернулся из армии. Звали его Вадим. Родители юноши умерли давно, и он жил с дядькой-алкоголиком, дача досталась ему по наследству. Когда Вадиму исполнилось восемнадцать, его призвали в армию. Потом он вернулся и вступил в права наследования.
Сейчас было лето, Вадим отдыхал на даче. «Хотя какой может быть отдых в таких условиях!» – подумалось мне.
Вадим оказался угрюмым молодым человеком огромного роста. Морда, что называется, кирпичом. Наверняка в армии грешил «дедовщиной».
– Здорово! – пожал ему руку Дмитрий Алексеевич.
– Ты что это с бабой вооруженной ходишь? – противным, грубым голосом спросил Вадим, усмехнувшись. – Боишься, что ли?
– На всякий случай, а то, знаешь ли, всякое может быть.
– Никого не боюсь! – гордо заявил Вадим. – В армии весь страх «деды» отбили! Через печень!
– Да ты и сам наверняка тем же баловался, – съязвила я.
– Закон есть закон! Мы страдали, теперь пусть другие за нас пострадают!
– Мы, собственно говоря, вот по какому поводу, – начал Дмитрий Алексеевич. – Расследование решили провести. Ты нам не посодействуешь?
– У-у-у… – протянул Вадим. – В сыщики, значит, подался!
Дмитрий Алексеевич ничего не ответил.
– И как же я вам посодействую?
– Может, знаешь об этом что-нибудь?
– А вдруг меня колдун зарежет?
Мы снова не сочли нужным что-либо отвечать.
– И все-таки?
– Ничего не знаю.
– Точно?
– Я тебе что, баба, чтобы неточно выражаться?
– Ну ладно. Тогда – счастливо!
– И вам! С двумя девочками против одного колдуна, думаю, справишься.
Я хотела было ответить, но удержалась.
– Омерзительный тип, – высказала свое мнение я, когда мы наконец выбрались на улицу.
Еще три дома, в которые мы стучались, оказались пустыми.
– Понимаете, – объяснил Дмитрий Алексеевич, – очень многие люди в нашем поселке просто покинули свои дома, когда началась эта заварушка. Особенно испугались те, кого эти убийства коснулись непосредственно, у кого были убиты родственники или близкие друзья. Так что неизвестно еще, удастся ли нам кого-нибудь обнаружить.
Однако после нескольких неудач нам повезло. Дверь открыл старик. По выражению его лица мы сразу поняли: никого бояться он не собирается. Перед тем как пойти к нему домой, Дмитрий Алексеевич рассказал о нем следующее. Этот человек в прошлом был крупным партийным руководителем, еще ранее – металлистом-ударником. Ныне он – член коммунистической партии. Искренне ненавидит современную власть. Сына его, работника горгаза, застрелили из его собственного ружья. После смерти сына Павел Дмитриевич – так звали старика – никуда не уехал. Характер ярого коммуниста давал о себе знать. Однако и самостоятельное расследование проводить не стал. Все донимает милицию заявлениями, которые написаны стандартно и которые в соответствующих органах стандартно игнорируют. Сказывается известная наивность человека – члена бывшего социалистического общества.
– Здорово, Дмитрий! – сухо сказал Павел Дмитриевич, завидев нас на пороге, и протянул моему клиенту руку, шершавую и крепкую на вид. – Здравствуй, Лидия. Здравствуйте. – Последнее адресовывалось мне.
Павел Дмитриевич преградил проход. Судя по всему, пускать в дом он нас не собирался.
– Какими судьбами? – поинтересовался коммунист.
– Расследование проводим. А то тут и на меня покушение было.
– Вижу, вижу! Девушкой с пистолетом обзавелся. Вот до чего буржуазная власть довела! В советское время cлучись такая история, никто не поверил бы. Сказали бы, что небылицами увлекаешься. А сейчас газеты почитаешь, поймешь – еще не такое случается…
– Мы вам несколько вопросов задать хотели.
– В колдунов не верю, – сразу заявил Павел Дмитриевич. – В привидения – тоже. Ни в бога, ни в черта – ни в кого не верю!
«Ярый атеист», – подумала я.
– А как вы думаете, имеет человек, которого все считают колдуном, какое-то отношение ко всем этим смертям?
– Точно сказать не могу, но мне кажется, что нет дыма без огня. Только колдовство тут ни при чем. Моего сына убили из ружья, а не какой-нибудь там волшебной палочкой.
– А, на ваш взгляд, есть какая-нибудь связь между жертвами, помимо колдуна?
– Все они живут в одном поселке.
Я чуть было не рассмеялась, по достоинству оценив юмор старика, но вовремя сдержалась.
– Есть и еще кое-что общее, – продолжал Павел Дмитриевич, – не знаю, стоит ли принимать это во внимание при проведении расследования. Погибли подряд друг за другом три бывших одноклассника, в числе которых оказался и мой сын.
Я вскинула брови.
– А кто двое других?
– Линин Сережа, его нашли застреленным на окраине поселка. Оружие обнаружить не удалось, хотя известно, что в него пальнули из пистолета Макарова. Пронин Саша. Тот просто внезапно исчез, и никто о нем больше ничего не слышал. Не исключено, что в скором будущем где-нибудь в лесу найдут полуразложившийся труп.
Я вынула записную книжку.
– Вы позволите мне записать данные?
– Пожалуйста. Я даже сообщу вам, в какой школе они все учились. А то я в последнее время начинаю терять доверие к буржуазной милиции. Быть может, вам удастся что-нибудь выяснить.
Я аккуратно записала все сведения, которые мне согласился предоставить Павел Дмитриевич.
– А о колдуне вам что-нибудь известно? Может, какие-нибудь догадки, факты?
Павел Дмитриевич покачал головой:
– Ничего. Абсолютно ничего. Хотите верьте, хотите нет, ребятки, но… – Бывший партработник развел руками.
Больше от старика мы ничего не добились. Затем обошли еще несколько домов, но все они оказались пустыми.
Глава 3
Той ночью нам снова не удалось спокойно поспать. Мои клиенты пошли к себе, мне постелили в гостиной. Я долго не могла сомкнуть глаз. Признаться, история меня заинтриговала. Я просчитывала варианты, размышляла, что могут значить те или иные факты, но завершающего звена, соединяющего разрозненные события в стройную логическую схему, обнаружить не могла. В какой-то момент мне послышалось, что со стороны улицы доносится подозрительный шум. Поначалу подумала, что мне показалось. Однако впечатление, что в саду что-то происходит, не исчезало, и я решила проверить, в чем дело. Подошла к окну и открыла его.
В этот момент что-то зашуршало прямо под соседним окном. И я увидела какую-то тень в лунном освещении. Со всех ног бросилась обратно в комнату за пистолетом.
Вернувшись, я устремилась к тому окну, под которым ранее затаился неизвестный. Там было тихо. И тут я услышала шум там, откуда выглядывала прежде. Некто в маске уже подтягивался на подоконнике, намереваясь проникнуть в дом. Я прицелилась.
– Стой! Буду стрелять!
Звук толчка о землю. Преступник надумал отступать.
Фигура, облаченная в темное, уже удалялась. Я выстрелила в воздух.
– Стой!
Человек в маске уже перебирался через забор. И готова поклясться, что, судя по фигуре, это был не Рудников.
Преступник ушел. Я еще долгое время контролировала все подступы к дому. Возвращаться бандит не думал. В итоге я успокоилась. Но можете представить, каково мне спалось в ту ночь.
Наутро мы решили отправиться в ту школу, где учились Пронин, Линин и сын Павла Дмитриевича – Володя Прохоров.
Школа находилась в центре города, недалеко от набережной. На дворе стояло лето – пора каникул. И мы не услышали веселого визга ребятишек, не стали свидетелями воинственных сцен вроде тех, когда разгоряченные школьники лупят друг друга по головам рюкзаками. Мы направились сразу в кабинет директора.
Директриса оказалось милой женщиной лет пятидесяти с пышной, покрашенной в рыжий цвет шевелюрой и добрыми серыми глазами.
– Здравствуйте, – обратилась она к нам, как только мы вошли. – Чем могу быть полезна?
– Мы проводим независимое расследование, – сообщила я.
Директриса нахмурилась.
– Расследование? Не понимаю. Я думала, вы – родители кого-то из ребятишек…
– Просто при загадочных обстоятельствах погибли трое юношей, которые когда-то учились в вашей школе, были одноклассниками…
– Так-так! – остановила нас жестом директриса. – Давайте располагайтесь поудобнее. Мы познакомимся, я вас угощу чаем, а потом спокойно все обсудим. Вы не возражаете?
Я рассмеялась.
– Нет, конечно.
Дмитрий Алексеевич и Лидия также согласились.
Директрису звали Еленой Владимировной. Когда-то она преподавала историю. За чаем мы поведали ей все, что знали.
– Я работаю в этой школе семь лет, – наконец сказала Елена Владимировна. – Названных вами учеников, судя по году выпуска, я не застала. Поэтому придется заглянуть в архив. Мы узнаем, кто у них был классным руководителем. А уж он-то, если до сих пор у нас работает, наверняка вам поможет.
– Это возможно?
Директриса улыбнулась.
– Что, посмотреть в архиве?
– Да.
– Почему бы нет?
Елена Владимировна достала ключи и отперла соседнюю комнату. Это было просторное помещение, заставленное стеллажами с папками с личными делами.
– Сейчас посмотрим, – приговаривала Елена Владимировна. – Так-так… Восемьдесят девятый год выпуска… Десятый «б» класс… Как, говорите, их фамилии?
Я назвала фамилии.
– Да! – наконец выдала Елена Владимировна. – Есть такие! Классный руководитель – Александра Викторовна Зарина. Преподает русский язык. Вы сможете ее найти в учительской… – Елена Владимировна поглядела на часы. – Меньше чем через час она должна подойти. Подождете?
– Конечно.
– Я вас познакомлю. А пока предлагаю еще чайку.
– С удовольствием.
Мы продолжили беседу с Еленой Владимировной, подробно объяснили ей все обстоятельства дела. Директриса слушала нас с широко раскрытыми глазами. Наконец мы отправились в учительскую.
Александра Викторовна оказалась много старше директрисы. Седовласая полная бабулька в толстенных очках, судя по всему, очень строгая. Вызывающая у детей ужас, смешанный с уважением. Елена Владимировна вкратце изложила ей суть событий.
– Знаете, – сказала Александра Викторовна, – я хорошо помню этих ребят. Способные все были. Жаль их, конечно. Но вот после школы я видела их всего пару раз. Да и то в первый год после выпуска. Тогда они еще сюда заглядывали. А потом, видимо, забыли родную школу. Единственное, чем могу вам помочь, так это сказать, что все они дружили с одной девочкой, Лугашевой Мариной. По-моему, все трое были в нее влюблены. В архиве можно найти домашний адрес Марины, если, конечно, она не сменила место жительства.
Еще несколько вопросов, и стало ясно, что никакой полезной информацией Александра Викторовна более не располагает.
– Пойдемте в архив, – предложила Елена Владимировна. – Посмотрим адрес.
Мы вновь спустились на первый этаж. Александра Викторовна последовала за нами.
Вскоре мы обнаружили нужный адрес, и пришла пора прощаться с директрисой, которая приняла нас очень тепло. Елена Владимировна по просьбе Александры Викторовны оставила нам на прощание номер телефона.
– Если что – звоните, – напомнила директриса. – И если удастся что-нибудь выяснить, сообщите нам. Александра Викторовна всегда интересуется судьбой своих бывших учеников.
– Обязательно! – пообещала я. – Спасибо вам за все!
Теперь наш путь лежал в Ленинский район. Именно там когда-то проживала Марина Лугашева, которая могла бы пролить хоть лучик света на тайну, от разгадки которой зависела безопасность моих клиентов.
После сорока минут езды на автобусе мы поднимались по лестнице четырехэтажной «хрущевки» в районе Третьей Загородной. Отыскав нужную дверь, позвонили. Кобуру с пистолетом я предусмотрительно отстегнула и спрятала в сумочку.
Дверь нам открыла пожилая женщина, очень болезненная на вид.
Разговаривая с нами, она не снимала с двери цепочки.
– Кто вы? – спросила женщина.
– Мы разыскиваем Марину Лугашеву. Недавно совершенно случайно познакомились с ней на выставке искусств, разговорились. Оказалось, что Марина может пригодиться нашей фирме в качестве сотрудника, но тогда не было вакантных мест. Мы взяли у нее номер телефона, но, к сожалению, потеряли. Сейчас Марина нам срочно понадобилась. Понимаете, найти по-настоящему нужного человека не так-то просто.
– И что это за работа, которую вы хотите предложить Марине?
– Очень выгодная, денежная работа в сфере менеджмента, – произнесла я загадочное для людей пожилого возраста слово.
– Марина здесь больше не живет.
– Вы ее мать?
– Да. Но Марина сейчас живет одна. Она снимает квартиру в районе Сенного рынка.
– А вы не могли бы дать нам адрес?
Женщина нахмурилась.
– А вы, случаем, не бандиты?
Я улыбнулась самой добродушной улыбкой из своего арсенала.
– Ну скажите, разве мы похожи на бандитов? Мы все – интеллигентные люди. Посмотрите на нас! Бандиты выглядят не так!
– В кино действительно не так. А в жизни – кто его знает! – проворчала старуха, немного помолчала и произнесла: – Но почему-то я вам доверяю. Лица у вас не злые. Есть где записать?
– Одну минутку. – Я поспешно вынула из кармана записную книжку.
Вскоре адрес был у меня в кармане.
– Всего вам доброго! – пожелала я женщине на прощание.
– Вам тоже. Передавайте Марине привет. Скажите, пусть к матери заедет.
– Обязательно.
Теперь нам предстояло ехать на Сенной рынок. Честно говоря, мотание по адресам два дня подряд вконец меня утомило. Но лучше уж пусть побыстрее все завершится. Перспектива провести еще одну беспокойную ночь меня отнюдь не радовала.
Очередной автобус – и вот мы у Сенного рынка. Недолгие поиски, сопряженные с постоянными расспросами прохожих по поводу того, как быстрее добраться до места. Наконец старое здание, построенное еще в двадцатых годах, – конечная цель нашего путешествия.
Марину не застали. По всей видимости, ее не было дома. Мы позвонили в дверь соседей. Какой-то мальчишка, не открывая двери, сообщил нам, что тетя Марина в это время работает, возвращается вечером.
Мы отправились гулять по городу. Поели мороженого, покатались на пароходике, съездили на пляж. Под вечер вынужденный культурный отдых начал нам порядком надоедать.
В шесть вечера мы были на месте, однако Лугашева не вернулась. Мы остались дожидаться ее прямо у квартиры.
В половине седьмого мы увидели стройненькую девушку, очень симпатичную. Девушка достала ключ и просунула его в замочную скважину интересовавшей нас двери.
– Извините, вы – Марина Лугашева? – осведомилась я.
– Да, я. – Лугашева удивленно посмотрела на нас. – Что вы хотели?
– Нам надо с вами поговорить.
– Мы незнакомы.
– Если вы нам позволите объяснить… Согласитесь, мы не похожи на бандитов, как предположила ваша мать…
– Так это она дала вам адрес?
– Да. И передавала привет, просила заехать.
– Да вы, похоже, потратили время, чтобы меня найти. Не нравится мне все это. Я не люблю приключения. Предпочитаю, чтобы все происходило спокойно и понятно.
– Вы поймете.
– Хорошо. Проходите.
Мы прошли в квартиру Лугашевой. Она оказалась чистенькой, тщательно прибранной. Лугашева, как и подобает, первым делом предложила нам кофе.
– Вам знакомы фамилии Линин, Прохоров и Пронин?
Лицо Марины Лугашевой приобрело испуганное выражение. Потом она сжала губы и твердо ответила:
– Да. Это мои бывшие одноклассники.
Ее реакция и поведение показались мне странными.
– Вы в курсе, что они убиты?
Лугашева вздрогнула.
– Нет.
– Двоих застрелили, один пропал без вести.
– Я ничего об этом не слышала.
– Как давно вы с ними встречались?
– Очень давно. С тех пор, как окончили школу, мы стали общаться очень редко, а еще через несколько лет перестали совсем.
– Это точно?
– Точно.
Марина Лугашева явно колебалась и отвечала неуверенно. Мне показалось, что она что-то знает, но намеренно скрывает.
– Поймите, если вы нам поможете, возможно, удастся спасти множество людей, которые могут пострадать в этой истории.
– Я же сказала вам, что ничего не знаю! – закричала девушка.
– Почему вы тогда нервничаете?
– Отстаньте от меня! Я переживаю из-за смерти друзей! Понятно?
Я пожала плечами.
– Дмитрий Алексеевич, – обратилась я к клиенту. – Мы здесь ничего не добьемся. Пойдемте?
– Пойдемте.
– Всего хорошего! – помахала я Марине Лугашевой ручкой на прощание.
– До свидания.
Оказавшись на улице, я сообщила клиентам свои соображения:
– Эта Марина однозначно что-то скрывает.
– И как же нам заставить ее говорить? – поинтересовался Дмитрий Алексеевич.
– А не надо заставлять. Можно просто понаблюдать за ней. Я больше чем уверена, ждать придется недолго, Лугашева выведет нас на нужный след.
– Давайте попробуем. Когда приступим?
– Прямо сейчас. Пойдемте, подыщем подходящее местечко для наблюдения. Жаль, у нас сейчас нет времени переодеться. Придется соблюдать дистанцию. Лугашева ведь теперь знает нас в лицо… А ждать до завтра, пока она закончит работу, слишком долго. Кстати, если она замешана в каких-то делах, которые считает нужным скрывать, то, скорее всего, займется ими после работы. То есть в ближайшее время.
Я подумала, что дворик наверняка просматривается из окна Лугашевой. И та, возможно, сейчас только и дожидается, чтобы мы ушли. Если ждать во дворике, Марина обо всем догадается. Значит, следует расположиться где-нибудь у выхода со двора. Я не преминула поделиться своими соображениями с клиентами.
Укромный уголок мы отыскали быстро. Напротив улицы, куда открывался выход со двора, располагался небольшой зеленый скверик. Вдоль него тянулись деревянные лавочки. Вот там-то мы и затаились.
Ждать пришлось недолго. Минут через пятнадцать Марина выбежала со двора и с опаской оглянулась по сторонам. На плече у нее болталась сумочка. От делового вида девушки не осталось и следа. Теперь это было зашуганное хрупкое создание, которому по воле судьбы предстояло совершить рискованный подвиг.
Лугашева, не заметив нас, повернула направо. Шагала она достаточно быстро. Пропустив ее вперед метров на двадцать пять, мы тронулись с места.
Через некоторое время стало ясно, что Лугашева намеренно петляет по узеньким проулкам, желая запутать след. Смешно! От меня не скроешься. Вскоре Марина стояла на автобусной остановке. Это предвещало большие сложности.
Наудачу, автобус, в который села Лугашева, приехал переполненным. Марину затолкали в него, мы втиснулись в другую дверь. В течение всей поездки волновались, не сошел ли наш объект на очередной остановке.
Марина вылезла из автобуса у Третьей клинической больницы. Мы покинули автобус в последний момент и тут же скрылись под крышей остановки. Лугашева, по-видимому, потеряла бдительность, так как даже не обернулась в нашу сторону.
Теперь она спускалась по Второй Садовой, не петляя, а явно направляясь прямиком к цели. Вскоре она свернула в какой-то загроможденный гаражами дворик. Я шепнула Дмитрию Алексеевичу на ухо несколько слов, и мы последовали за Мариной, крадучись вдоль гаражей.
Лугашева заскочила в подъезд. Переждав несколько секунд, мы нырнули за ней. Передвигались, по моему настоянию, на цыпочках и ориентировались по звуку шагов Марины. Девушка поднялась на третий этаж и позвонила в боковую дверь слева. Ей открыли, Лугашева проскользнула внутрь. Дверь захлопнулась. Мы остались ждать.
Примерно через полчаса дверь отворилась снова.
– Пойдемте! – шепотом скомандовала я и стремглав кинулась вниз.
Читать бесплатно другие книги:
