Брюс Филимонов Александр

Надо сказать, что астрологические предсказания, представленные на отдельных страницах, оказались очень востребованы обществом. Неслучайно именно они переиздаются в 1726 и 1735 годах. А затем в эпоху правления Елизаветы Петровны, т. е. в 1740-е годы, с разного рода дополнениями, с включением месяцеслова и другой полезной информации, издаются под названием «Книга именуемая Брюсовской календарь». Так имя Брюса впервые появляется на титульном листе этого издания. Причина этого появления очень проста и прозаична: коммерческая выгода, которую стремились извлечь издатели. Еще бы, имя сподвижника Петр I, к тому же и ученого было настолько авторитетно в народе, что именно оно могло привлечь тысячи покупателей. Издатели не ошиблись. Эффект оказался ошеломляющим, «Книга…» переиздавалась новыми тиражами. А издатели, поверив в то, что сами же и придумали, в следующих выпусках убеждали читателя, что вся эта информация — плод труда самого Брюса, тем самым укрепляя в массовом сознании убеждение, будто Брюс о сотворении света писал, таблицу исчисления лет составлял, о святцах указывал, месяцы в лицах изображал, месяцы, под которыми младенцы родятся и когда семь вселенских соборов произойдут предсказывал и о праздниках в году и о четырех мирах и стихиях все рассказал. Оказывалось, что Брюс все-то знал о Луне, вычислив таблицу лунного круга, исчислял долготы, широты и имена звезд, определял по планетам, какими будут годы и действия человека на каждый день, высчитывал версты по города и губерниям и расстояния от Петербурга до монастырей, церквей и иностранных городов, составлял ландкарты московскую и петербургскую и даже гербы российских городов. Вот каким Брюс представлялся читателю этих изданий. Таким образом, неискушенный русский читатель все больше и больше убеждался в невероятных способностях этого человека. И это убеждение неизменно отражалось в самых разных небылицах, которые о нем сочиняли.

Пожалуй, кульминацией этого процесса стало время издательской деятельности И. Д. Сытина (1851–1934), который включил в свой «Всеобщий календарь» «предсказания Брюса», а затем стал выпускать специальные календари для широкого круга людей, включая крестьянство. Это были домостроительный, сельскохозяйственный календари, которые использовались в повседневной жизни. Поэтому крестьяне по «Брюсам», так называли такие календари, практически сверяли свою жизнь. А если учитывать, что кроме предсказательной, гадательной информации в календарях начала XX века появляется раздел «О судьбе каждого человека», авторитет таких изданий в народе неизмеримо возрос.

После этого разубедить читателей таких календарей, что Брюс не колдун и не чернокнижник, очень сложно. Кстати, именно в начале XX века, особенно в 20-е годы, резко возрастает количество публикаций, связанных с легендами о Брюсе. Так, на протяжении двух столетий календарь, не имевший никакого отношения к сподвижнику Петр I, стал причиной создания в массовом сознании образа чародея, каковым Брюс никогда не был.

Нельзя сказать, что только сейчас происходит исследовательское открытие Брюса. Его личность интересовала практически всех, кто касался Петровского времени. И это не могло не произойти. О Брюсе писал A.C. Пушкин. Вспомним упоминание Брюса в поэме «Полтава» в качестве участника Полтавского сражения. Упоминает Пушкин о Брюсе и в своем рассказе «Как царь Петр Арапа женил», причем именно как об ученом. В данной книги мы специально привели упоминания о Брюсе из пушкинской «Истории Петра Великого».

Не менее известно присутствие Брюса у А. Н. Толстого в его историческом романе «Петр Первый».

Приводили различные факты жизни Брюса или отдельные его достижения М. Д. Хмыров, П. П. Пекарский, Л. М. Хлебников, С. П. Луппов, В. Л. Ченакал и другие исследователи, показывая его в качестве артиллериста или астронома, коллекционера или библиофила. А вот объемного, отражающего во всей полноте жизнь Брюса исследования до настоящего времени так сделано и не было.

Фактически целенаправленная работа в архивах, связанная с определением фактов биографии Брюса, началась в 1960-е годы при организации музея боевой и трудовой славы Монинского камвольного комбината на территории города Лосино-Петровского, расположенного в непосредственной близости с Глинками.

Создатели музея P.M. Веретенникова, В. П. Гусев, С. И. Овчинникова, В. И. Филатова и особенно А. Ф. Ерофеева заинтересовались историческими местами в окрестностях Лосино-Петровского, среди которых настоящей жемчужиной высветилась бывшая усадьба Я. В. Брюса, являющаяся к тому же старейшей из сохранившихся подмосковных усадеб. Начались поиски в архивах…

В начале 1970-х годов в санатории «Монино», расположенном на территории брюсовской усадьбы, поселился инвалид Великой Отечественной войны, профессиональный переводчик В. И. Зотов с женой, кандидатом филологических наук М. И. Гореликовой. На территории усадьбы, конечно, знали, что здесь когда-то жил Брюс. Об этом своим ученикам рассказывал учитель истории местной школы М. Н. Востоков, главный врач санатория Л. М. Василивецкий собирал материал о Брюсе, заведующий клубом санатория Д. И. Корпусов проводил экскурсии для отдыхающих, увлекательно рассказывая легенды о Брюсе, врач-рентгенолог А. П. Мазин занимался изучением истории усадьбы. Работа этих людей увлекла В. И. Зотова, который стал проводить свои исследования, привлекая материалы, опубликованные в иностранных источниках. В частности, он переводит на русский язык работу канадского ученого В. Босса «Ньютон и Россия. Раннее влияние 1698–1796 годы», трудится над переводом еще одного недоступного для отечественных исследователей масштабного труда К. Масси «Петр Великий». Здесь, в санатории «Монино», произошло знакомство В. И. Зотова с инженером, приехавшим сюда на лечение и отдых, В. В. Синдеевым, который был поражен масштабностью личности Брюса и в то же время заброшенностью его усадьбы. Вернувшись в Москву, он начинает заниматься архивной работой.

Впоследствии Всеволод Владимирович рассказывал, что в архиве его поразило одно обстоятельство. Документы, связанные с Брюсом, как правило, совершенно не были востребованы. Никаких запретов и ограничений при их использовании не было. Они просто были никому не интересны. (Вот оно влияние легенд!) И только одна фамилия то и дело попадалась в архивных карточках на документы: А. Ф. Ерофеева.

У работников архива выяснил, что это один из исследователей города Лосино-Петровского. Поэтому в следующую поездку решил ее найти. Пришел в музей комбината. В зале увидел пожилую женщину, моющую пол. Спросил, как найти Анну Федоровну Ерофееву. В ответ: а это я и есть. Так, совершенно спонтанно образовалась группа исследователей, которым в течение 15 лет удалось поднять огромный пласт и сложить биографию петровского сподвижника.

Конечно, основная исследовательская работа выпала на долю Всеволода Владимировича Синдеева, поистине открывшего Я. В. Брюса для широкого круга людей. Не будучи профессиональным историком, он фактически заново штудировал Петровскую эпоху, изучал чтение кириллицы, разбирался с мудреными первоисточниками конца XVII — начала XVIII века.

К концу 1980-х годов возникла возможность открытия мемориального музея. В этот период одним из исследователей, занимавшимся родословной шотландских Брюсов, включился в работу кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института Всемирной истории Российской академии наук Д. Г. Федосов. Оказалось, что в 1989 году вышла монография старшего научного сотрудника библиотеки Российской академии наук Е. А. Савельевой «Библиотека Я. В. Брюса». Начался сбор материала теперь уже для будущего музея. К этой работе подключился профессиональный кинооператор и фотограф, краевед В. В. Чеченков.

Затем выяснилось, что в Москве живут потомки рода Брюсов по женской линии Либерманы, которые, занимаясь своей родословной, выявили, что они прямые потомки Я. В. Брюса. Правда, при объединении усилий А. Я. и М. Я. Либерманов с исследованиями Синдеева и Федосова оказалось, что речь идет о потомстве от старшего брата Якова Брюса Романа.

Таким образом, обозначился довольно серьезный круг тех, кто формировал третью жизнь Якова Вилимовича Брюса.

Благодаря всем этим людям, включая дочерей Либерманов Татьяну Алексеевну и Елизавету Михайловну, а также включившейся на заключительном этапе Е. Г. Брищук, в феврале 1991 года открылся общественный музей Якова Вилимовича Брюса.

Главная задача созданного музея обозначалась как просветительская и объединительная в усилиях по дальнейшей работе, связанной с исследованиями жизни и деятельности Брюса.

Фактически это было начало нового этапа привлечения к работе самого широкого круга специалистов.

Например, однажды музей посетил Александр Иванович Полетаев, заинтересовался Брюсом и особенно составленной им картой юга Европейской части России. В итоге уже в 2008 году он опубликовал следующую информацию:

«Безусловный интерес представляют новые сведения о карте, составленной Я. В. Брюсом в 1696–1699 гг., на которой изображена территория юга Европейской части России. Выступая с докладом от кафедры динамической геологии Геологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова на десятых Горшковских чтениях в январе 2008 года, Александр Иванович отметил, что «Я. В. Брюс данной картой дал, сам того, естественно, не зная, информационную основу для изучения структуры земной коры южной части Русской (Восточно-Европейской) платформы, т. е. внес важный вклад в развитие геологических представлений, который оказался, к сожалению, невостребованным более 300 лет».[4]

Исследователь отмечает: «Визуальный линеаментный[5] анализэрозионной сети, представленный на данной карте, выявил все основные составляющие линеаментного поля Земли, т. е. линеаменты ортогональной (подсистемы 1 и 2) и диагональной (подсистемы 3 и 4) систем, а также линеаменты трех девиантных простираний: С-СВ и С-СЗ (5 и 6) и З-СЗ (7).

Наиболее плотную сеть образуют лениаменты ЮЗ-СВ-го и субмеридионального простираний, наименее плотную — линеаменты СЗ-ЮВ-го простирания; линеаменты субширотного простирания развиты весьма ограниченно, по северному периметру карты, т. е. в районе Москвы, и по южному периметру — на широте Крымского полуострова.

В структурном отношении наиболее значимыми представляются линеаменты СЗ-ЮВ-го простирания, маркирующие простирания крупнейших отрицательных структур платформы — Днепрово-Донецкого и Пачелмского авлакогенов[6], и линеаменты субширотного простирания, совпадающие в районе Москвы с ограничениями Подмосковного авлакогена.

В составе девиантных (уклонение; отклонение от правильной линии, от заданного курса под влиянием каких-либо внешних причин) систем наибольший интерес вызывают линеаменты С-СВ-го простирания, которые так же, как и линеаменты субширотного простирания, развиты фрагментарно, но практически по всему полю рассматриваемой территории, а кроме того, как правило, секут линеаменты ЮЗ-СВ-го простирания.

Как показал предыдущий опыт исследований линеаментного поля в самых разных регионах мира, в том числе и на данной территории, такие взаимоотношения чаще всего могут свидетельствовать о проявлении вращательных (ротационных) эффектов отдельных блоков земной коры.

Таким образом, одна из первых топографических карт южной половины Европейской части России, составленная более 300 лет назад, и в настоящее время может представлять интерес как независимый источник информации о структуре земной коры этой территории»[7].

Добавим, что на этой же конференции выступавший с докладом А. Е. Федоров отметил существенное влияние линеаментов (разломов) на творческую активность людей.

Таким образом, можно констатировать, что «открытие» Брюса и определение значимости его исследований и открытий продолжаются, а значит, все больше проявляет себя третья жизнь Якова Вилимовича.

Еще одна интересная встреча определила дальнейшую работу в качестве архивного исторического исследования. В 2004 году к 335-летию со дня рождения Я. В. Брюса Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи города Санкт-Петербурга организовал трехдневную конференцию, в подготовке к которой принял участие дом-музей Я. В. Брюса. Именно к открытию конференции удалось подготовить совместное издание двух музеев и редакции журнала «Щелково» первый том «Архива генерал-фельдцейхмейстера Якова Вилимовича Брюса», т. е. публикацию личных писем Я. В. Брюса, хранящихся в архиве ВИМАИВ и ВС. Основная заслуга в реализации этого проекта принадлежит заместителю директора музея С. В. Ефимову и руководителю архива данного музея Л. К. Маковской. За прошедшие после конференции годы удалось издать еще три тома, каждый из которых охватывает примерно год жизни Брюса. В первом томе представлены письма за 1704–1705 годы, во втором — за 1706-й, в третьем — за 1707-й и, наконец, в четвертом, изданном в 2008 году, — за 1708 год. Это не просто публикация писем походной канцелярии. Каждый из томов открывается основательной вступительной статьей, охватывающей все события жизни Брюса, произошедшие в данном, представленном в томе году. Тексты этих вступительных статей использованы в данном издании.

Продолжились исследования родословной Я. В. Брюса. По поводу матери Якова Вилимовича выявилось интересное обстоятельство. Жительница Шотландии Ирина Лайс — потомок российских Брюсов, в девичестве Ирина Алексеевна Либерман, — обнаружила интересную информацию о том, что якобы Вилим Брюс выехал в 1647 году из Шотландии уже будучи женатым. И только после того, как ему удалось устроиться в России, обосноваться в Москве, к нему приехала его жена. Однако эта находка Ирины Алексеевны ставит много новых вопросов и в какой-то степени противоречит здравому смыслу. Если принять за основу тот факт, что в 1647 году, Вилим Брюс уже был женат, значит, его жене к моменту рождения Якова Вилимовича в 1669 году должно было быть около 40 лет. Более того, после смерти Вилима его вдова вышла замуж за Юрия Инглиса и родила по крайней мере двоих детей — Андрея и Елену, а ведь к тому времени ей должно было быть уже далеко за 50. Поэтому пока согласиться с версией о том, что Вилим был женат в 1647 году, нельзя. Все же более вероятной выглядит предположение, что он женился уже после выхода в отставку в 1660-е годы и его жена могла быть моложе мужа на 15–20 лет. Тогда объяснимо то, что она и во втором браке в 1680-е годы имела детей. Кстати, исследователь Д. Г. Федосов называет Юрия (Георгия, Джорджа) Инглиса драгунским полковником.