Первая гастроль Серегин Михаил

Пялящийся в телевизор работник гостиницы повернулся в крутящемся кресле к пожаловавшим в такое ненастье посетителям. Как только он разглядел, что девушка связана, а доставивший ее мужчина весьма бледен, он задал очень правильный вопрос:

– Что случилось?

Капитан Генералов из отдела по расследованию убийств нагнулся над телом несчастного. Закончив осмотр, он выпрямился и закурил толстенную сигару.

Подойдя к Николаю, фамилия которого, как оказалось, была Стропов, он выпустил дым в сторону и посмотрел ему прямо в глаза.

– Знаете, я начал курить еще мальчишкой. В далеком отсюда Медвежьегорске ничего крепче «Беломора» не было. Здесь же, на юге, время от времени попадаются отменные сигары. Я не напоминаю вам сыщика из американского детектива?

Коля молчал. Его явно злило то, что капитан не заковал Дарью в наручники, а как раз наоборот, освободил ей руки.

Дарья сидела на стуле недалеко от тела и была вынуждена терпеть соседство со жмуриком, который начинал уже попахивать. На дворе двадцать один градус по Цельсию. Не жарко, но, для того чтобы тело пустило соки, – вполне достаточно.

– У него вмятина на черепе, – сообщил эксперт, орудовавший в резиновых перчатках. – Затылочная область. Скорее всего удар был нанесен тупым предметом.

– Понятно. Так я и предполагал, – размышлял Генералов. – Когда вам режут глотку, вы потянетесь к ране и будете стараться заткнуть хлынувший фонтан крови до тех пор, пока душа не покинет тело. Руки ваши при этом обхватят собственное горло – а тут покойничек лежит ручки в стороны. Это наводит на мысль о вскрытии трахеи, пищевода, артерий и вен уже после непосредственной отключки тела. Не так ли, доктор?

– Вы остаетесь непревзойденным мастером, Антон Борисович.

– А как же. – Генералов уже изучал Дарью. – Двадцать лет безупречной службы в органах. И никакого стремления подняться выше капитанской должности... Больно уж они нравятся мне, эти покойнички. Как ты думаешь, зеленоглазая?

Дарья никак не думала и предпочла помолчать.

– Красивая девочка. И вы утверждаете, гражданин Стропов, что она могла вас убить? Это смело, надо сказать.

К этому времени на Дарью накинули одеяло, и она почувствовала себя немного лучше.

– Да он козлина! – подала голос Дарья со своего места. – Драл меня всю ночь, а теперь еще хочет под статью подвести.

– Так и будет! – уверенно пообещал Николай, шагнув к ней.

Рука следователя остановила Стропова.

– Ведите себя нормально, иначе я засуну за решетку вас обоих. – Он подошел к эксперту. – Ну, что там градусник?

– Судя по температуре тела, убили его между двумя и тремя часами ночи.

– Та-а-ак, гражданин Стропов, вы были вместе с гражданкой Даниловой в постели между двумя и тремя часами ночи?

– Я не знаю, где она была. Я спал.

– Антон Борисович, перед вами же мудак! – Дарья вскочила со своего места и скинула одеяло.

Мужчины и так время от времени посматривали на нее, а тут она просто-таки заголилась.

– Тихо, Дарья. – В номер в сопровождении молодого человека, незамедлительно раскрывшего челюсти при виде обнаженной женской натуры, вошел Марат.

– А-а-а, Марат Мафиевич, – заулыбался Генералов. – Так, что же это у тебя такое творится? Шлюхи начали убивать постояльцев!

Марат, чье отчество на самом деле было Матвеевич, нисколько не обиделся на капитана, а даже наоборот; воспрянув духом оттого, что служитель закона шутит над трупом, директор гостиницы стал бурно оправдываться:

– Не может быть! Я знаю Анну уже пять лет. Капитан, она покладистая кобыла и имеет немало. Зачем ей кого-то убивать? Послушайте, они с Дарьей только вчера прилетели из Саратова... Да. Я подогнал им этих ребят. Девчонки спать хотели, но из-за того, что им неплохо заплатили, пошли работать. Дарья, чего ты молчишь? Сейчас надо рвать глотку, чтоб тебя отпустили!

Дарья вернулась на свое место и, к облегчению представителей сильного пола, прикрыла наготу.

– Послушайте, а нельзя выйти на воздух?

Пыхнув сигарой, Генералов почесал надбровную дугу, нависавшую над глазом как у гориллы, затем сплюнул с языка попавшуюся табачинку:

– Панкратов, выведи даму на воздух.

Молодой человек лет двадцати пяти кивнул в сторону моря, глядя на Дарью.

Вышли под дождь, который и не думал униматься. Она несколько раз глубоко вдохнула и посмотрела на высокого худощавого Панкратова, чье лицо очень уж напоминало лисью морду. Заостренный нос, узкие глаза, множество веснушек и рыжая шевелюра – вполне достаточно для хитрожопого. Почему-то иначе ей пока было тяжело его воспринимать.

– Жвачка есть? – спросила Дарья, ожидая, что в ответ услышит резкое: «Нет».

Но мальчик пошел дальше:

– Ты совсем потерялась! Не поняла, во что вляпалась?

– А что?

– Это не самая дешевая гостиница. Три года в этих местах было тихо. И если кого-то здесь пришили, значит, это кому-нибудь нужно...

– Едем в управление. – Капитан вышел на улицу и посмотрел в небо. – Хорошо. Есть чем дышать!

– Похоже, вы не очень опечалены ненастьем? – Дарья постаралась как-нибудь подстроиться под Генералова. Он нравился ей куда больше этого молоденького.

– Мы здесь уже одурели от жары. Знаете, что такое труп, которому от роду двое суток, если он вялится при температуре тридцать градусов по Цельсию, а внутри у него пиво?

Дарья поморщилась.

– Вот именно. Без сигары не обойдешься.

Внимательно выслушав Дарью, капитан раскурил новую толстенную табачную сосиску и погрузился в густое облако дыма. Он курил примерно так же, как Врунгель Христофор Бонифатьевич: полностью задымляя помещение, в котором находился.

– Может, открыть окно? – предложила Дарья, потому как форточки ей явно не хватало.

– Не надо. Итак, у вас стопроцентное алиби. Можете продолжать наслаждаться отдыхом. Но, пожалуйста, не надо больше попадать ни в какие истории. Иначе я сдам вас старшему лейтенанту Панкратову.

– Лучше уж с вами, – промурлыкала Дарья.

– У меня жена, дети. Иди отсюда, бесстыжая.

Она выпорхнула из кабинета, пронеслась по коридорам и постаралась не спеша выйти на улицу.

Пока цокала по ступенькам, каблук подвернулся, и она едва не полетела вниз.

– Осторожней! – Марат ждал ее. – Все в порядке? – Он смотрел то на ее голеностоп, то на лицо.

– Да. Что случилось с Анной?

Они сели в «Форд-Мондео». Дарья не слишком разбиралась в машинах, но тачка была явно не из дешевых.

– Я не знаю.

Ехали некоторое время молча, но разве может восточный человек долго молчать, если случилось такое? Когда отъехали метров на пятьдесят, директор посетовал:

– Сейчас так непросто содержать гостиницу, а тут такое посреди сезона! Сосо я не завидую. Хорошо, если это дело не попадет в газеты или, того хуже, на телевидение. Да и мне нет проку от случившегося... Если бы я хотел, чтобы все его постояльцы стали моими, то сделал бы проще: я отрубил бы... от его домиков пресную воду.

– Сосо – это директор той гостиницы, где все мы ночевали?

– Да. Но проснулись не все. Ты собираешься еще работать?

– Вообще-то я пару дней хотела отдохнуть.

– Но меня ты не обойдешь своим вниманием... – Он просто занимался попрошайничеством.

– Мне не хочется платить за отдых. – Дарья мило улыбнулась. И глаза... Такие добрые-добрые...

Солнышко выглянуло часам к двум. Температура стала стремительно расти. Тяжелый воздух с каждой минутой терял в весе, и жизнь казалась не такой уж и плохой штукой. Ветерок, уносящий тучи куда-то к горам, нежно трепал волосы Дарьи. Она стояла в воде, наслаждаясь игрой еще достаточно высоких волн. В ненастье море штормит, и мало кто полезет в воду, когда о берег разбиваются метровые волны, другое дело – ясная, тихая погода.

Пляж стремительно заполнялся отдыхающими. Наплескавшись, Дарья вышла на берег, уже облепленный живыми человеческими тушками. Одна из них – бледная, плотная и волосатая – примостилась рядышком с одеялом Дарьи.

– Как? Вы не уехали? – Она была уверена, что Коля займется похоронами товарища.

– Я уже отправил тело. – Лицо его было мрачным, а голос скорбным. – Вы извините за то, что я так обошелся с вами.

– Понимаю, эмоциональный шок. – У нее не было желания разговаривать с ним. Если бы он не хватал ее за горло, тогда, может быть, еще бы остались какие-то положительные флюиды, а так...

– Слушайте, вы должны мне помочь.

– Никак собрались искать убийцу? – Она легла на живот, подставив спину солнечным лучам.

– Я не уверен, что этот капитан будет делать хоть что-нибудь. Он какой-то... слегка сдвинутый. Мы с Женей с детства знакомы... были. Как я его жене в глаза посмотрю, не представляю. Он был намного умнее, за счет него я тоже поднялся.

– И чем же вы занимались?

– Рыба. Дело прибыльное, особенно если работать с иностранцами.

– Посредники, наверное.

– Самое выгодное дело, – с достоинством сообщил Николай. – Будь мы у себя дома, никто бы не скрылся. Здесь же черт его знает, с кем иметь дело.

Дарья перевернулась на спину.

– И вы готовы платить за поиск убийцы?

– Почему бы и нет.

Она уже сидела и, не моргая, смотрела на него.

– У меня была пара историй, когда я помогла людям.

– Неужели? Кроме тела, вы еще и мозгами торгуете?

– Случалось. – Ответ получился солидным. То, что надо, чтобы клиент созрел.

Они сошлись на том, что Дарья попытается. Кроме того, Коля уговорил ее, и они договорились видеться каждый день, что было совсем не бесплатно.

Она сама не могла понять, как это ее мозг перестраивается под влиянием перспективы поживиться. Сразу в голове возникают какие-то идеи. Новоиспеченные гипотезы влекут вперед, подталкивают, побуждая к действию. Как только на горизонте начинает маячить заработок, который не принуждает ее постоянно с кем-то трахаться, она преображается: становится более деловой, более дерзкой, расчетливой. И ей это нравится.

Версию о том, что Анна – убийца, Дарья не могла отбросить, так как совершенно не знала свою случайную попутчицу. Когда человек говорит, что часто меняет «крышу», это не всегда означает, что он просто стремится сохранить собственную шкуру. Можно ведь и кидать кого-то, не так ли?

Дальше все просто: чем круче люди, которых вы кинули, тем серьезнее ответные меры. Порой поиски дают результат, и тогда за вашу жизнь никто не даст и копеечки.

– Иди давай, будем любить друг друга.

Дверь ее домика была открыта. Пьяный Стропов, нетвердо ступая, направлялся к кровати, где хотел «любить» свою подружку. Дарья же перекатилась на другой край – и незадачливый любовник рухнул мордой вниз.

– Никакого покоя, – выругалась Дарья. – Мудак – он и в Африке... на букву «эм».

Сидя в кресле с бокалом красного вина, Марат рассматривал порнографический журнал.

Гостья развеяла его одиночество, и он не скрывал, что рад этому. Заперев за Дарьей дверь, стянул с нее желтые шорты и футболку, после чего усадил на абсолютно чистый стол (можно было подумать, что и бумажек через него никаких не проходит, – служит он лишь в качестве седалища для его многочисленных партнерш).

Он не пытался даже вести с ней любовную игру и по-простецки занялся удовлетворением собственных потребностей. После отработанного за номер тарифа Марат Мафиевич собственноручно одел Дарью, что было необычно и потому приятно ей.

– Ты давно знаешь Анну?

Он почесался, налил себе едва забродившего виноградного сока – «маджари» – и плюхнулся обратно в кресло.

– Она последние четыре года прилетала ко мне. Хорошая девочка.

– И всегда одна?

– Я бы сказал, что мне ее самостоятельность нравилась.

– А почему капитан называет тебя «Марат Мафиевич»?

Директор гостиницы заерзал в кресле.

– Ну, почему, почему, почему... У меня дорогая машина, всегда при деньгах, всегда рядом женщина. На самом деле я очень простой человек. Это только кажется, что для того, чтобы иметь что-то, надо быть или бандитом, или финансовым гением. Главное – найти жилу и разрабатывать ее потихоньку.

– Я хотела узнать твое мнение. Может, это местные? Ведь действительно пропала золотая цепь, часы и бумажник, правда, это было не все... – Последнее замечание она могла бы оставить и при себе, но разве можно забыть, как Стропов добирается до второго чемоданного дна и смотрит на две тугие пачки по десять тысяч долларов?

– Кто же это будет убивать человека ради золотой цепочки? Не говори ерунды.

– Но ты ведь не веришь, что его убила Анна?

– Зачем ей это, ну сама посуди. Если бы пропали деньги, которые у него были, тогда еще можно было ее подозревать. Но, согласись, тяжело поверить в то, что женщина, находясь под мужчиной, берет в руки, предположим, полено, бьет его по голове, затем обирает, а напоследок режет горло. Женщина, имеющая пятьсот долларов за ночь!

– Может, это сведение счетов. Вдруг они кинули кого-нибудь в своем Мурманске?

– Они уже не те. Что Коля, что Женя – им уж по сорок лет. Неужели мужчина в таком возрасте будет играть в опасные игры? Этот Коля доволен, что деньги остались нетронутыми. Значит, пропала только мелочь.

– Для чего ему или им Анна? Позабавиться? Скорее они не хотели оставлять в живых свидетеля.

Раздался стук в дверь. Марат поднялся с места и пошел открывать, а Дарья подошла к бару и стала откупоривать шампанское. Ей пришлось повременить с открытием бутылки, так как на пороге стоял Генералов.

– У вас тут вовсю праздник, Марат Мафиевич. Кажется, я эту девушку уже где-то видел?

– Здравствуйте, – без энтузиазма бросила Дарья и поставила бутылку на место.

– Что же вы остановились? Я с удовольствием выпью игристого. – Генералов сел в кресло Марата и стал пускать кольца в потолок. – Марат, я вот не припомню, чтобы у тебя здесь кто-то пропадал. Ты не хочешь мне ничего рассказать, а?

Они были ровесниками. Один всю жизнь ловил преступников, другой, как казалось Дарье, просто был человеком, умеющим жить.

– Я провел здесь всю свою жизнь. Гостиницу эту чуть ли не своими руками строил. Новые времена, новые возможности. Ты что, не помнишь, Антон, как мы с тобой голопузыми пацанами бегали в одном дворе? Все были равны. Я не виноват, что ты умнее меня, а имеешь меньше. Ты сам выбирал, как тебе жить.

– Я жизнью доволен, – оборвал Генералов. – Здесь все закрывают глаза на мелкое воровство или на то, как люди делают копейку на сдаче в аренду жилья или на сутенерстве, причем очень часто предлагают собственных жен или сестер. Но мимо убийства никто с закрытыми глазами пройти не сможет. В общем, у тебя сутки времени, затем санэпидемстанция начнет закрывать твои кафешки, разбросанные по всему побережью. Дальше – больше. Ищи, Марат. Как ты это сделаешь, мне все равно.

– Но почему ты не давишь на Сосо? Это же его гостиница?

– Перестань. Мы же знаем с тобой, кто здесь папа. В этом маленьком, некогда тихом уголке.

На прощанье капитан постучал по циферблату часов:

– Счетчик включен!..

Марат проводил капитана до двери. И как только они снова остались с Дарьей наедине, он стремительно, несмотря на тучность, схватил ее за волосы:

– Рассказывай, кто ты такая, стерва! Капитан изменил правила игры при тебе, и мне ничего не остается, кроме как начать выдавливать информацию из тебя, моя радость.

Она не пыталась дергаться. По опыту Дарья знала, что от этого лучше не будет. Здоровье, а главное – лицо надо беречь.

– Я с ней познакомилась в аэропорту, – процедила она сквозь зубы, стойко перенося боль. – Лучше поговори с Колей.

– Он еще здесь?

– Приплелся ко мне пьяный и спит на кровати.

Дарья хотела только, чтобы от нее отстали. Теперь, когда ситуация накалилась, она была готова схватить руки в ноги и бежать куда-нибудь, где ее никто не знал.

– Как здорово! У меня появился шанс узнать, кто они и откуда.

Дарья поняла, что Генералов, кроме того, что надавил на Марата, развязал ему руки. Давая сутки времени, он рассчитывал на быстрое получение информации. Капитан не мальчик, он очень хорошо представлял, что следствием его визита станут многочисленные мордобития. С другой стороны, это как раз тот случай, когда говно разгребают чужими руками. Дарья не причисляла себя к нечистотам общества, но, раз уж попала в историю, – надо выносить все от начала и до конца.

– Почему она привезла тебя с собой?! – Директор потянул ее за волосы сильнее прежнего.

– Отпусти, черномазый! – Она лягнула его в бедро.

Не ожидая отпора, он отступил. Оказавшись на свободе, она могла видеть, как его ореховые глаза наливаются яростью.

– Я убью тебя, халда!

Он бросился на нее, но заработал удар в пах и скрючился, разразившись отборным матом.

Не дожидаясь, пока он кинется за ней, Дарья вылетела из кабинета. Сердце ее бешено колотилось. Она сразу очень ясно представила, как пьяного Николая, по ее, кстати, наводке, забивают до смерти. По-любому надо бежать в домик за деньгами. Без них – никуда.

Влетев к себе, она увидела, что гость с дальнего Севера спит сном невинного младенца...

– Поднимайся, рожа! – Она подбежала к нему и сбросила на пол.

Ударившись о крашеные доски, Стропов застонал, но возвращаться к действительности явно не собирался! Дарья стала бить его по лицу:

– Вставай, если жить еще собираешься! – Он медленно, но верно приходил в себя. – Разборка, разборка будет, блядь!

Это словечко знакомо всем от мала до велика и никаких хороших ассоциаций у нормального человека не вызывает.

– Надо уходить? – Он с трудом поднимался, Дарья тем временем отыскала деньги. Остальное ее не интересовало.

– Надо, надо, пошевеливайся!

– Ты извини, я напился. – Коля кое-как поднялся. – Надо умыться.

– Охренел?! – Ей было страшно за свою шкуру, но ведь и Стропов человек!

– Бегом отсюда! – Схватив мудилу за майку, она выволокла его на улицу.

Пока к ним никто не проявлял интереса, но сваливать надо было быстро.

– Где твои документы?

– В пяти километрах отсюда, – промямлил он. – А что случилось?

– Капитан Генералов решил форсировать события и надавил на местного крестного папу, я бы даже сказала, папульку.

Ровная, выложенная бетоном тропинка очень скоро закончилась, кочки же под ногами никак не способствовали быстрому продвижению. Оглянувшись, она увидела, как багровый от бешенства Марат стремительно приближается к ним с пистолетом в руке.

– Быстрее, ты можешь быстрее?! – Она уже хотела бросить его и сделать ноги.

Тут Стропов остановился и медленно повернулся.

Увидев, что от него уже никто не бежит, Марат злобно заулыбался и перешел с бега на шаг.

– Куда это вы собрались?! – Он стоял в паре метров и водил стволом вправо-влево. Грудная клетка его тяжело вздымалась над пузом и опадала. – Сейчас сюда придут мои мальчики, и мы поговорим очень-очень подробно. Вы расскажете о себе все.

– Убрал бы пистолет, людей вокруг полно, – заметил Коля.

Марат чуть повернул голову, окидывая взглядом окрестности, но этого оказалось достаточно, чтобы крепкий кулак северянина заехал директору в висок. Наверное, так крепкие мужички по всей Руси на спор валили быков одним ударом. Марат как стоял, так и лег.

– Неужели убил? – ужаснулась Дарья, оглядываясь.

Действительно, за разыгравшейся сценой, затаив дыхание, наблюдало несколько человек.

– Заглушил на хер. – Все еще пьяный, Коля нагнулся, поднял оружие. – Обоймы нет. Попугать решил.

– Пошли отсюда. – Она потянула его за руку. – Что ж теперь будет, что будет! Е....я поездка!

Обнаглевшая синица время от времени подлетала к ним и, ловко схватив хлебную крошку, устраивалась в сторонке, чтобы ни с кем не делиться добычей. Уплетая батон и запивая его кефиром, Дарья с интересом наблюдала за птицей. Даже нарочно покрошила ей.

– Хорошо – лети куда хочешь... А мы боимся сунуть нос в аэропорт. Этот Марат уже, наверное, рассказал о наших подвигах.

Коля не слышал, что там бубнит девка. Он ел. Могучий организм постоянно нуждался в подпитке, а ночь, проведенная на берегу моря, не способствовала восстановлению сил. Правда, Стропов протрезвел, и это было приятно.

Как только Николай проснулся, он выкинул пистолет и предложил подкрепиться. Дарья сама проголодалась и не имела ничего против. Но опять же в ресторан или кафе не пойдешь. Пришлось найти лавчонку с видом на море.

Они очень четко понимали, что их ищут и мафия, и милиция. Марат мечтал отомстить, а капитан – найти убийцу или убийц. Почему бы не свалить все на заезжих гастролеров?

– Нам надо убираться отсюда. Нанять водителя, пусть отвезет куда-нибудь на север.

– А если на дорогах уже все перекрыли? – Дарья отхлебнула кефира из пакета.

– В этом нет необходимости.

Они вздрогнули и повернули головы – рядом стоял капитан Генералов в белоснежной рубашке и светло-серых брюках.

– Какое прекрасное утро! Так и хочется закурить. Можно присесть?

– Лавка длинная. – Дарья с сожалением обнаружила, что синица улетела.

Хотя капитан был один, никто не сомневался, что всего в нескольких метрах от них залегло несколько крепких парней.

– Спасибо. – Генералов присел на край и достал сигару. – Сегодня будет жарко. К полудню все приезжие сойдут с ума.

Коля с Дарьей молчали. Игра для них закончилась почти сразу, едва успев начаться.

– Знаете, при сложившихся обстоятельствах я посоветовал бы вам найти себе другое место для отдыха: Марат с недавних пор стал очень большой сволочью... За последний месяц на побережье бесследно исчезло семь молодых женщин в возрасте от двадцати двух до тридцати. Я надавил на Марата, надеясь, что он что-то знает.

– Не можете найти?

Капитан прищурился.

– Хотите сказать, что вы этому рады?

– Хочу сказать, что у вас ничего нет. – Она даже попыталась слегка заносчиво посмотреть на Антона Борисовича.

– Лейтенант!

Панкратов вышел из кустов, стряхивая с себя соринки. Будто пес, моментально явился на зов хозяина.

– Проследите за тем, чтобы девушка улетела обратно в Саратов, а Стропов – в Мурманск.

Дарья поздно поняла, что ее язык сыграл с ней плохую шутку.

Нина Ивановна некоторое время молча смотрела на дочь, затем отошла в сторону от двери и впустила ее в квартиру.

Отъезд на море в одиночку, естественно, сопровождался скандалом. Насколько помнила Дарья, все началось с вопроса: «Почему ты едешь одна?» А закончилось разборкой ее поведения на дне рождения у подруги маман, где Дарья стала на глазах у сорокалетних баб обжиматься с сыном именинницы во время танца. Бедняга, которому не исполнилось и семнадцати, напоминал затравленного зайца. Ни вздохнуть, ни воздух испортить.

– Накупалась? – зло осведомилась маман. – Где вещи-то?

– Главное, что башка на плечах, – в тон ей ответила Дарья.

– Господи! Доченька, что случилось?! – Нина Ивановна, нутром почуяв неладное, завыла.

Дарья опешила.

– Мужика тебе, мама, надо найти. Совсем нервы ни к черту.

Маман некоторое время старалась внимательно смотреть на дочку, как бы вникая в смысл только что услышанного. Казалось, до нее никак не могло дойти, что посоветовало ее собственное дитятко. Наконец она смогла шевельнуть языком.

– Не смей так со мной разговаривать, – прошептала она, плохо скрывая ярость.

– Хорошо, – очень быстро согласилась Дарья, – не буду.

Дарья смыла грязь, а выйдя из ванной, восстановила мир, извинившись за хамство.

Они сели вдвоем пить чай напротив телевизора и, так как ничего, кроме выпуска новостей, на местном канале не было, позволяли себе время от времени отправляться на кухню за печеньем или за кипятком.

– Ты только посмотри, что творят! – воскликнула Нина Ивановна. – Какой ужас, господи!

Дарья влетела в комнату.

– Найденный труп молодой женщины, – звучало с экрана, – был обезображен до неузнаваемости. По словам экспертов-криминалистов, в лицо жертве плеснули кислотой...

– Анна! – прошептала Дарья.

– Все внутренности жертвы были удалены... – последнее, что расслышала шокированная девушка.

– Что ты сказала? Ты знаешь ее? – Нина Ивановна, заподозрив неладное, затормошила дочку.

– Мам, ты чего? Я говорю: «рана», какая рана. У нее на шее. Ты не заметила?

На самом деле никакой раны не было. «Анна» – «рана» – просто первая рифма, пришедшая ей на ум.

Майор Гривин встретил посетительницу легким кивком.