Королевство Семи озёр Прокофьева Софья

Глава 1

Девчонка из дома напротив

В первый раз Алёшка увидел эту девчонку в субботу. У Алёшки болело горло, и мама позволила не ходить в школу.

«Вот бы всегда болело горло, – мечтательно подумал Алёшка. – Была бы жизнь…»

– Сиди дома, пей тёплое молоко и никуда не выходи, – сказала мама, поцеловала Алёшку и ушла. Хлопнула дверь.

Алёшка подошёл к окну посмотреть, как мама пойдёт через двор. И заодно посмотреть, начали ломать старый дом напротив или ещё нет. Всех жильцов из дома уже давно выселили. Только на втором этаже по вечерам светилось одно окно таинственным голубым светом.

Вот тут-то всё и началось. Потому что вдруг отворилось окно на втором этаже, и оттуда выглянула она. Эта девчонка.

Раньше Алёшка не знал, что у него есть сердце. То есть знать-то он знал, просто не чувствовал. А тут вдруг в груди что-то забилось, затрепетало.

Никогда Алёшка не видел таких девчонок. Лицо у неё было нежное, почти прозрачное, словно из розового стекла. Золотистые волосы, как лепестки цветка, падали на чистый лоб и локонами рассыпались по плечам. А глаза… Они были даже слишком большие и совсем-совсем синие.

«Наверное, принцесса, – замирая, подумал Алёшка. – Нет, чего это я! Принцессы – это в книжках и ещё в кино…»

Вдруг девчонка отшатнулась от окна, будто кто-то её окликнул из глубины комнаты или дёрнул за руку.

Вместо неё из окна выглянула безобразная старуха. Злобно, жадно уставилась на Алёшку.

«У, ведьма страшенная», – подумал Алёшка. Длинный нос старухи нависал над узкими синими губами. Лицо тёмное, словно закопчённое. Один глаз пустой, мёртвый. Другой пылал, как багровый раскалённый уголь. Старуха кивнула всклокоченной головой и резко захлопнула окно.

Алёшка так и замер, собрав одной рукой тюлевую занавеску.

Очень скоро дверь подъезда распахнулась, и выбежала та же девчонка.

На ней было длинное белое платье без рукавов, высоко подвязанное золотой шёлковой лентой.

Алёшке показалось, что на её ресницах сверкают слёзы. И правда, девчонка не то вздохнула, не то всхлипнула и провела ладонью под носом.

Вдруг из её руки выпорхнул маленький белый квадратик бумаги. Он плавно упал на дорожку возле скамейки. И тут девчонка посмотрела на Алёшку, прямо на Алёшку, честное слово. И сейчас же бегом бросилась к воротам.

«Мама велела сидеть дома», – подумал Алёшка, скатываясь с лестницы.

Он сунул руки в карманы и вразвалочку направился к скамейке, заодно отшвырнув ногой продавленный полосатый мяч. Хвать – и поднял записку.

Как Алёшка вернулся домой, он не помнил. Записка жгла ему руку. Он развернул её и прочёл торопливо, вкось написанные слова: «Когда пробьёт двенадцать часов, залезай ко мне в окно. Тётки дома не будет. Я тебя жду. Елена».

Вот что было написано в записке. Алёшка задохнулся. Что-то стеснилось в груди, когда он снова посмотрел на слово «жду».

Держа записку в руке, Алёшка снова подошёл к окну. Девчонка бежала через двор, и батон белого хлеба в целлофановом пакете бил её по ногам. Мелькнуло длинное белое платье, золотые волосы. Дверь подъезда захлопнулась.

Зазвонил телефон.

– Алёшенька! – голос у мамы был какой-то виноватый. – Ничего, если я у тёти Вари переночую? Совсем забыла, малыш, у неё сегодня день рождения. Как ты там без меня, справишься? Котлеты в холодильнике.

– Справлюсь, – хрипло ответил Алёшка.

– Ты что? – подозрительно спросила мама.

– Нормально. Я телевизор посмотрю, – стараясь, чтобы голос звучал как обычно, ответил Алёшка.

– Ладно. Только недолго. Ну, давай щёчку. Чмок! – так мама всегда кончала разговор по телефону.

Глава 2

Кольцо Власти

Алёшка сидел и нарочно не зажигал свет. Ему казалось, в темноте время идёт быстрей.

Десять часов. Ох! От десяти до одиннадцати время тянулось так, что казалось, прошла неделя. Маятник качался, а стрелки совсем не двигались.

Наконец-то! Часы гулко пробили двенадцать раз.

Алёшка выбежал во двор. Пусто, ни души. Только вдалеке за липами гулял высокий дяденька с какой-то ерундой на поводке. Но и он скоро ушёл. Несколько кошек, тощих, плоских, стрельнуло с помоечных бачков в разные стороны.

Интересно, как он залезет в окно? Всё-таки второй этаж…

И вдруг… он увидел: из окна Елены спускается вниз тонкая серебристая лестница.

Вот это да! Алёшка взялся за перекладину. Холодная, но, похоже, крепкая.

Алёшка начал подниматься по лестнице, и тёмное окно само собой отворилось ему навстречу.

Алёшка перелез через подоконник. Свеча! На столе горела свеча. Пламя гибко наклонялось и трепетало от сквозняка. Елена стояла возле стола. Золотистые отблески ходили по её лицу. Она была так красива, что Алёшка на миг даже задохнулся.

– Ты! – тихо сказала Елена и посмотрела на него. Алёшке показалось, что его окутало голубое тёплое облако. – Не побоялся…

Елена поправила чуть наклонившуюся свечу, и тут Алёшка увидел тёмный синяк с кровоподтёком на её тонкой, нежной руке.

– Она тебя бьёт? Тётка?.. – ужаснулся Алёшка.

Елена молча отвернулась, пряча лицо. Сердце у Алёшки сжалось.

– Ты мне поможешь? – как-то даже робко спросила Елена.

– Да, – жарко выдохнул Алёшка. – Говори, чего надо!

– Я знала… – Елена опустила длинные ресницы, словно бы для того, чтобы погасить нестерпимый блеск глаз.

Она взяла со стола маленькие ножницы. Щёлк! Отрезала прядь кудрявых волос.

– Дай руку, не бойся! – сказала она.

Да разве Алёшка боялся? Елена взяла золотой локон и обмотала его вокруг Алёшкиного безымянного пальца. И в тот же миг шелковистый локон превратился в твёрдое золотое кольцо, сплетённое из тонких-претонких проволочек.

– Это кольцо Власти! – голос Елены звучал нежно, но вместе с тем и повелительно. – Теперь скажи: «Клянусь исполнять волю повелительницы кольца!»

– Клянусь исполнять волю кольца! – дрогнувшим голосом повторил Алёшка. Он почувствовал: кольцо чуть сжало ему палец. Вот чудеса!

– Повелительницы кольца, – поправила его Елена.

– Повелительницы кольца, – послушно повторил Алёшка. Он не очень-то вдумывался, что говорил. Он не мог отвести глаз от Елены, от её прелестного лица.

– И у меня такое же! Смотри, красиво, – тоненько рассмеялась девочка. На её пальце блеснуло точно такое же кольцо, словно скрученное из тонких золотых проволочек. – Теперь ты будешь моим рыцарем!

– Это как? – удивился Алёшка. – Рыцари – это когда было. Давно!

– Ну и что? – Елена наклонила голову, лукавая улыбка изогнула её нежные губы. – А теперь нам пора. Пора отправляться в путь!

– Куда? Ночь же! – удивился Алёшка. – Мне вообще-то домой надо. А то мама…

– Так ведь она ушла к тёте Варе на день рождения. – Елена, словно удивившись, посмотрела на него. – Забыл?

«Откуда знает?» – оторопел Алёшка.

Елена подошла к окну. Достала ключик, висевший под туникой на тонкой цепочке. Алёшка сразу понял – ключ этот не простой. Хотя он и железный, но сверху украшен сверкающей звездой. От золотой звезды во все стороны разбегались разноцветные лучи: алмазные, изумрудные и ещё всякие. Свеча на столе погасла. Теперь всё вокруг освещал только чудесный ключ.

Елена, не снимая ключа с цепочки, легко коснулась им деревянной рамы, и окно тут же само собой распахнулось.

А за окном было вот что…

Глава 3

Серебряное озеро

А за окном было… серебро! Нет, правда, серебряное озеро. Оно широко раскинулось, всё в лунном свете. Над озером плыли обрывки лёгкой дымки. Но в просветах было видно, что дно озера сплошь устлано серебром. Налетел ветер, и над прибрежным камышом закружилась мелкая серебряная пыль.

Алёшка смотрел и ничего не понимал. Его дом исчез. И двора больше не было. Ни качелей, ни детской горки, ни мусорных бачков. Ничего не было. Только серебряное озеро и увитый туманом камыш вдоль берегов.

– Ну, давай! – Елена уже перекинула ногу через подоконник и стала спускаться по тонко звенящей лестнице. Её лицо, озарённое лунным светом, казалось прозрачным.

Уже ни о чём не думая, Алёшка начал спускаться вслед за ней.

Когда он добрался до середины лестницы и случайно посмотрел вверх на окно, то с изумлением увидел, что никакого окна больше нет. Да и весь дом исчез. Ненадёжная лестница уходила в густой полумрак, в пустоту.

«Ещё завалится», – подумал Алёшка и спрыгнул с лестницы прямо на узкий край берега.

И тут он увидел укрытую камышами ладью. Узкую, длинную, из светлого дерева, с резной фигуркой на носу. Не то русалка, не то какая-то богиня, не поймёшь. По пояс голая, на губах улыбка, голова запрокинута вверх, прямо к луне.

Елена уже сидела на корме, перегнувшись через борт, опустив руку в воду.

– Тёплая, – сказала она. – Давай, греби.

Низко пролетели три лебедя, блестящие, словно из живого серебра. Алёшка неловко ударил веслом по воде. Высокий фонтан брызг поднялся к луне.

– Дурак! – сказала Елена, отряхивая платье. – Всю окатил…

В это время лебеди тихо, плавно опустились на воду. Они ухватили клювами толстые витые шнуры, свисавшие с ладьи. Алёшка выпустил вёсла. Лебеди медленно повлекли ладью на середину озера.

Алёшка разглядел на берегу убогий покосившийся домишко. Гнилое окно, залитое мутной сыростью.

– Нет, здесь мы ночевать не будем, – брезгливо передёрнула плечами Елена.

Овевая лицо влажным ветром, над ладьёй пролетели ещё четыре серебристых лебедя.

Они подхватили клювами свободные шнуры, упавшие с бортов. Ладья поплыла ещё быстрее, рассекая сонную прозрачную воду.

– Это озеро Серебряных Лебедей, – негромко сказала Елена.

Туман тянулся, как длинные волосы. И, раздвигая шуршащий камыш, из темноты выплывали стаями серебряные лебеди. Они подплывали к ладье, низко-низко, до самой воды склоняли головы и снова исчезали в густых тенях.

– Красотища! Правда, Ленка? – не выдержал Алёшка.

– Никакая я тебе не Ленка, – резко повернулась к нему девочка. Глаза её ярко сверкнули. – Я – Елена Прекрасная! Понял?

– Постой, – оторопел Алёшка. – Это которая… Троянский конь, да?

– Сам ты конь! – Елена сердито тряхнула кудрями. Похоже, обиделась. – Да что ты понимаешь. Троя… Это всё было, было…

«Во врёт, – растерянно подумал Алёшка. – Тоже, нашлась Елена Прекрасная! Да пусть, если ей хочется. Девчонки любят повыпендриваться…»

Теперь они плыли вдоль берега. На невысоком пригорке Алёшка увидел одиноко стоящего человека.

Лунный свет гасил бархат его одежд, но хорошо можно было разглядеть блестящую корону и длинные седые волосы, падающие на кружевной воротник.

– Смотри, король! Нет, точно король. Настоящий. Он глядит на нас! – шепнул Алёшка.

– У, седой бродяга! Вечно подсматриваешь за мной, шпионишь, – недовольно нахмурилась Елена. – Ну, погоди, дождёшься ты у меня!

Луна, сбросив волнистое облако, осветила лицо короля. Он был ещё совсем молодой, только волосы седые. Неизъяснимая печаль и отчаяние светились в его глазах. Нет, будто все несчастья, все горести мира собрались в его взгляде.

– Какие у него глаза… – Алёшка невольно съёжился, обхватил руками колени.

– Да держись ты! – крикнула Елена. – Сейчас будет водопад! Мы попадём в другое озеро.

Берега вдруг раздвинулись. В открывшемся проёме вода бурлила, пенилась, поднималась столбами. В них кружилась и кувыркалась луна.

Лебеди, взмахивая серебряными крыльями, исчезли в ночной темноте, унося в клювах витые шнуры.

Хорошо, что Алёшка успел крепко ухватиться руками за скамью. Его окатило холодными брызгами. Нос ладьи резко опустился, они словно провалились куда-то вниз.

Тут же всё стихло, и ладья плавно закачалась на гладкой воде.

Глава 4

Озеро Водяных Лилий

Здесь было гораздо светлее. Возле ладьи и дальше, ближе к берегам, на воде покачивались плавающие огоньки. Они мигали, ныряя в волнах.

Елена перегнулась через борт.

– Это лилии. Видишь – светятся! А листья у них изумрудные. – Девочка сорвала круглый белый цветок. В его жёлтой серединке горел живой огонёк. Яркой зеленью отливали листья.

Алёшка робко взял цветок – ещё обожжёшься. Но цветок был холодным, на каждом лепестке – капли воды. Просто светился, как маленький фонарик, и всё.

– А кто был тот король? – спросил Алёшка. – Жалко его, да?

– Мало ли кого ты тут увидишь, – небрежно отмахнулась Елена. Ей почему-то не хотелось говорить про грустного короля. Алёшка сразу это почувствовал. – Давай, греби к берегу. Да не туда! Вон, смотри, видишь дом?

Алёшка налёг на весла. Ладья плавно скользила по тёмной, полной теней воде. Елена наклонялась, срывала мерцающие лилии, нарвала целый букет. Сплела себе светящийся венок.

Она была так красива в этом венке, что всё на миг показалось Алёшке нереальным, как сон.

Ладья мягко врезалась в песок.

– Вылезай, холодно. – Елена зябко передёрнула плечами, легко перескочила на берег.

Дом был невысокий, бревенчатый, потемневший от времени. Три шаткие ступеньки вели к дверям.

Елена вошла в дом, и Алёшка вслед за ней шагнул через порог.

Низкую комнату освещал мягкий трепещущий свет. Посреди стола, сколоченного из грубых досок, в плоской глиняной миске плавали лилии, освещая тёмные стены. Стекло в окне треснуло, залетавший сквозняк гасил то одну лилию, то другую. Но они разгорались снова.

Пахло в доме чем-то вкусным, домашним. На столе лежал каравай хлеба, ещё тёплый. Рядом – кувшин с молоком.

Елена отломила от каравая пористый мягкий кусок. Только тут Алёшка почувствовал, какой он голодный. Никогда он не ел такого вкусного хлеба. Елена взяла кувшин с молоком, отхлебнула, протянула кувшин Алёшке. Молоко было густым, чуть сладковатым.

– Давай, налегай, – ласково сказала Елена.

В это время в разбитое окно с присвистом влетел порыв промозглого ветра. Кружа по комнате, он погасил почти все лилии. Только венок на голове Елены ещё продолжал светиться, и сверкали изумрудные листья.

– Ладью унесёт. Пойду посмотрю, – сказал Алёшка.

– Никуда её не унесёт, – широко зевнула Елена, и Алёшка увидел её нежный розовый язык.

Он вышел из дома. Нет, ладья была привязана к надёжно вбитому в песок колышку. Когда это Елена успела?

Вдруг кто-то зашевелился совсем близко от него.

Алёшка вздрогнул. В сумеречном свете он разглядел небольшого толстого человечка, сидящего на плоском валуне. На человечке была короткая чёрная рубаха, чуть закрывающая белеющий круглый живот. Пучки чёрных волос торчали в разные стороны. Глаза были тоже чёрные, пустые, один глаз косил. Человечек сидел, скрестив ноги, и смотрел на луну. Странная глуповатая улыбка играла у него на губах.

Человечек поднял руки. И вдруг из его ладоней, из широких рукавов рубахи на Алёшку посыпалось что-то живое, холодное, скользкое. Ой, да это лягушки, ящерицы, змеи! Они шевелились под ногами. Мокрая лягушка невесть как попала ему за пазуху.

Алёшка завопил дурным голосом, задрал рубашку, вытряхнул лягушку на траву. Она с сочным плеском шлёпнулась в воду, погасив маленькую лилию.

– Такая вот история вышла, – равнодушно проговорил человечек, по-прежнему глядя на луну. – Наловил разных гадов. Хорошо это или плохо? Не знаю! А мне всё равно.

Алёшка бегом бросился к дому. Только на крыльце оглянулся и удивился ещё больше.

Луна стряхнула с себя обрывки туманных облаков. Всё озарилось ярким холодным светом.

В этот миг человечек ухватил себя руками за пятки… Раз! И вывернулся наизнанку. Как он это сделал, Алёшка так и не понял. Только вывернулся, и всё. Теперь на человечке была светлая холщовая рубаха, волосы совсем светлые, жёлтые, как солома. Человечек по-прежнему придурковато улыбался.

– Такая вот вышла история, – вздохнул человечек. – Летел над садами, нарвал всякой всячины. Хорошо это или плохо? Не знаю. А мне всё равно…

Человечек сложил ладони, на Алёшку посыпались яблоки, апельсины. Перезревшие груши падали на ступеньки. Апельсины, подпрыгивая, покатились в разные стороны.

Алёшка подхватил большую гроздь винограда и бросился в дом. Захлопнул дверь, задыхаясь, прижался к ней спиной.

– Лодка на колышке. Смотри – виноград! Привязана крепко, – бестолково проговорил Алёшка, протягивая Елене гроздь винограда.

– А, Выворотень, – равнодушно протянула Елена. – Выворотень кинул, да?

– Кто?! – с изумлением переспросил Алёшка.

– Ну, Выворотень, – уже нетерпеливо проговорила Елена. – Вот противный! Накидает чего-нибудь, потом схватит себя за пятки, вывернется наизнанку и опять накидает. Терпеть его не могу, да никак его не изловишь, улетает.

Алёшка посмотрел на Елену. До чего ж красивая! Венок из светящихся лилий съехал набок. Волосы растрепались. Так она ещё милей.

– Там, в углу, оленья шкура, заберись под неё и спи. Ночь будет холодная. – Елена дунула на кувшинки, плавающие в миске, и они погасли, как свечи. Стянула с головы венок, дунула, и он тоже погас. Лунный свет за окном сразу стал ярче.

Алёшка забрался под жёсткую оленью шкуру. Скоро он услышал тихое и ровное дыхание Елены. Уснула, а ему чего-то не спалось. Под ним хрустело сухое сено, остро и незнакомо пахла оленья шкура.

Вдруг он увидел за мутным окном расплывчатую фигуру Седого Короля. Ночной туман окутал его, но по-прежнему сияла золотая корона.

Седой Король поманил Алёшку к себе. Мальчик выскользнул из-под шкуры и тихонько пошёл к окну. Вдруг он почувствовал, что кольцо Власти, подаренное Еленой, больно сжало ему палец. С каждым шагом оно становилось всё горячей. Алёшка стиснул зубы, шагнул к окну и прижался лицом к треснувшему стеклу.

Теперь он хорошо видел лицо Седого Короля. Какой красивый! Как старинный рыцарь на картине. Только вот волосы совсем белые.

– Слушай, мальчик, сейчас я тебе открою страшную тайну, – прошептал Седой Король. – Знай же…

Но он не успел договорить.

– Кольцо! Кольцо Власти! – вскрикнула Елена, откидывая шкуру. – Ух, жжётся!

Она подула на палец и одним прыжком подскочила к окну.

– А-а!.. Вот какие штучки! – глаза Елены грозно сверкнули. – Прочь, бездомный бродяга! Мало тебе? Будет ещё хуже!

Седой Король долгим взглядом посмотрел на Алёшку, словно звал его за собой, и отступил от окна. Луну затянуло бледное облако, и Седой Король исчез в густых тенях.

– Что он тебе наговорил? Что? – Елена впилась глазами в Алёшку.

– Да ничего такого, – неуверенно пробормотал Алёшка. – Чего ты, правда? Ну, сказал, что хочет рассказать мне какую-то страшную тайну. Так и сказал: «Страшную». Но тут ты подбежала, и он ушёл.

– А, забудь о нём! – Елена беспечно махнула рукой. – Мало ли кто тут бродит. Ещё каждого слушать? Скоро утро, давай поспим хоть немного.

Девочка провела рукой перед лицом Алёшки, и того словно окатила мягкая дремота. Правда, неплохо бы поспать. И кольцо стало совсем холодным.

Алёшка забрался под оленью шкуру. Теперь ему было уютно в тепле, на хрустящем сене. Он сам не заметил, как уснул.

Его разбудила Елена.

– Давай просыпайся! Ишь, разоспался!

Она сидела на кровати, потягиваясь и зевая. Потёрла кулачками глаза. Заспанная, растрёпанная, но до чего же красивая!

– Тут нельзя верить каждому, – как-то доверчиво, как близкому другу, сказала Елена. – Этот Седой Король, знаешь, какой хитрый. Он хотел нас поссорить, уж ты мне поверь. Наврал бы какую-нибудь чепуху про меня. Он такой врун!

Елена, улыбаясь, надела на голову венок из лилий. Цветы немного завяли за ночь. Казалось, огоньки в них тоже завяли, но всё же светили, хоть и не так ярко.

– Если бы ты знал, куда мы теперь поплывём, – загадочно улыбнулась Елена. – А о Седом Короле забудь, ладно?

– Конечно, – согласился Алёшка, хотя какая-то иголка осталась у него в сердце. Уж слишком печальным был Седой Король.

– Перекусим на дорогу, – Елена отхлебнула молока из глиняного кувшина. – Хлеб ещё совсем мягкий, поешь.

Но Алёшке есть не хотелось. Девочка протянула ему кувшин, он сделал несколько глотков. Ему было приятно пить из кувшина после Елены.

Они спустились к озеру. Светящиеся лилии у берега закачались, словно кивая на прощание.

– Оттолкнись веслом, – сказала Елена.

Утреннее солнце слепило, разбегаясь по воде, и Алёшка почему-то вспомнил о маме. Ведь уже утро. Она, наверное, его ищет, с ума сходит.

Елена пристально посмотрела на него и будто прочитала его мысли. Она медленно провела рукой перед лицом Алёшки.

– Забудь, забудь, – голосом нежным, чуть звенящим, проговорила она. – И потом, там другое время. Забудь, всё забудь!..

Ладья легко скользила по солнечной воде.

– Греби туда! – Елена указала на голубой просвет, открывшийся между берегами. Вода там бурлила, пенилась, разбрызгивая сверкающие фонтаны.

– Опять водопад? – опасливо спросил Алёшка.

– А ещё рыцарь называется! – насмешливо сказала Елена и посмотрела на Алёшку своими светлыми глазами. – Держись покрепче, и всё.

Алёшка бросил вёсла и ухватился за деревянную скамью. Его окутала водяная пыль. Тяжёлая волна, ослепив, плеснула в лицо. Ладья круто наклонилась. Они падают, падают куда-то… Мгновение… и вот уже снова ладья плавно закачалась на мелких волнах.

Алёшка провёл ладонью по мокрому лицу и огляделся. Какая чистая зеленоватая вода! Он перегнулся через борт и невольно ахнул.

Глава 5

Озеро Русалок

На дне, заросшем длинными водорослями, тесно прижавшись друг к другу, лежали спящие русалки.

Как их много! Даже дна не видно. Похоже, они спят уже давно, потому что их затянуло травами, засыпало жемчугом. Жемчуг блестел у них на плечах, на груди, в уголках губ, засыпал закрытые глаза. У многих на головах тускло мерцали жемчужные венцы и короны.

Лучи солнца, пробиваясь сквозь воду, освещали их неподвижные лица, полные тайны и молчания.

Прямо под веслом Алёшка разглядел красавицу-русалку. Она спала, доверчиво положив голову на плечо подруги, обвив её шею руками.

А вот маленькая русалочка, совсем крошка. Она лежала, свернувшись колечком, обхватив руками тонкий, раздвоенный на конце хвост.

– Греби тихо, – шёпотом предупредила Елена. – Разбудишь – во шуму будет!

«Красивые, – подумал Алёшка. – Вот если бы только не хвосты. Совсем эти хвосты ни к чему…»

Алёшка грёб осторожно, боясь плеснуть веслом. Русалки мягко светились сквозь воду.

– Такая вот вышла история! – послышался сверху знакомый голос.

– Выворотень! Ну, противный! – с досадой прошептала Елена. – Увидишь, какую-нибудь пакость подстроит…

Над озером летел Выворотень. В утренних лучах блестели его светлые прямые волосы, в пустых глазах отражалась зеленоватая вода. Куцая холщовая рубашка с широкими рукавами не закрывала толстый живот, и был виден круглый пупок.

– Такая вот вышла история, – повторил Выворотень и засмеялся придурковатым дребезжащим смехом. – Собрал ложки, вилки по всему королевству. Пусть все едят руками. Хорошо это или плохо? А мне всё равно!

Продолжая негромко смеяться, Выворотень протянул руки. Из его ладоней, из рукавов посыпались ножи, вилки, ложки, блестящие, тусклые, позеленевшие от времени.

– Вот идиотина! – вскрикнула Елена, закрывая руками голову от этого острого дождя. Ножи и вилки стучали по днищу ладьи, с плеском падали в воду.

Русалки зашевелились, раздвигая озёрные травы. Открыли сверкающие изумрудные глаза.

– Хорошо это или плохо? А мне всё равно! – улетая, прохихикал Выворотень.

– Ну, сейчас начнётся! – воскликнула Елена.

И правда, сразу несколько русалок по пояс высунулись из воды. Отталкивая друг друга, они старались поближе подобраться к ладье, цепко хватались за деревянные борта. Маленькая русалочка обняла резную фигурку на носу ладьи, улыбаясь, уставилась на Алёшку весёлыми зелёными глазами.

Русалки стягивали с мокрых волос жемчужные венцы и короны, протягивали их Елене и Алёшке, покачивали длинными переливчатыми бусами.

– Возьми, возьми! – красавица русалка протянула Алёшке ожерелье из розового жемчуга. Сощурила плутоватые зелёные глаза, пощёлкала языком, как торговка, расхваливающая свой товар. – Смотри, какой розовый! Сама по штучке на дне собирала. Своей красивой девочке подаришь!

– Не смей! Не бери! – предостерегая, отчаянно крикнула Елена.

Но поздно! Русалка успела мокрыми пальчиками затолкать в руку Алёшки ожерелье.

– Взял! Взял! – ликующе взвизгнула русалка. – Сестрицы, теперь он наш! Хватайте его, тащите в воду! Он наш!

Вода вокруг ладьи закипела. Множество холодных, мокрых рук вцепилось в Алёшку. Ладья накренилась, ещё немного – и черпнёт бортом воду.

Теперь русалки уже не казались такими красивыми. Хищность, жестокость проступили на их лицах. Они смеялись, скалили зубы, а зубы были из круглого жемчуга, и от этого русалки казались ещё страшнее.