Драконья алчность, или Дело Алмазного Фонда Малинин Евгений

– Ты их хорошо видел?.. Это точно были луаньняо?!

Но при этом в его голосе было столько тревоги, что я удивился, однако ответил вполне уверенно:

– Конечно они… Правда, сейчас они почему-то… прозрачные и… переливаются. В приемной у правителя, где я видел их в первый раз, они были… натуральнее.

Синсин снова посмотрел в указанном мной направлении, но по выражению его лица я понял, что он птичек не видит. Они действительно улетели уже довольно далеко вперед, так что и сам я различал их, как некое прозрачное, слегка переливающееся всеми цветами радуги, облачко.

– Они уже далеко… – попробовал я успокоить Гварду.

Он снова посмотрел на меня, и в его глазах я увидел… тоску.

– Что-то не так?.. – встревожено спросил я.

– Если луаньняо действительно улетели… – прошептал синсин, – Миру в Поднебесной конец…

– Я смотрю, вы, господин ученик, очень сдружились с моим синсином! – неожиданно раздался голосок Шан Те. Она снова выглянула из своего паланкина и с улыбкой наблюдала за нами, – Опять вы с ним перешептываетесь!

Я улыбнулся в ответ и попытался галантно поддержать разговор:

– Просто, принцесса, я заметил…

Но мне не дали договорить.

– Просто он заметил, что мы могли бы ехать и побыстрее, – перебил меня Гварда своим, чуть напоминающим тявканье, голосом, – А я ему возразил, что торопиться нам особо некуда.

А когда я удивленно опустил не синсина глаза, тот едва слышно прошептал:

– Не надо ее пугать улетевшими луаньняо… Может быть нам ничего и не грозит!..

– Конечно, нам некуда торопиться, – подтвердила слова Гварды Шан Те, – Если даже мы и приедем к месту ночлега немного раньше, время нашего пути это нисколько не сократит.

В этот момент ее служанка что-то проворчала, и Шан Те скрылась в глубине паланкина.

Солнце поднялось уже довольно высоко, и мне подумалось, что, наверное, пора было бы остановиться и слегка закусить – все-таки наш завтрак был крайне легким. И действительно, не успел я подумать о более плотном завтраке, как впереди послышался зычный голос:

– Повелитель! Завтрак накрыт и ожидает тебя!

«Интересное дело!.. – мелькнула в моей голове нехорошая мысль, – Повелителя ожидает завтрак… а меня?!»

Но оказалось, что завтрак ожидает буквально всех.

Наш поезд остановился, и я увидел на обочине здоровенную телегу, а рядом с ней четверку распряженных и стреноженных лошадей. На милой чистенькой лужайке, раскинувшейся в десятке метров от дороги, и тянувшейся до самой опушки густого и выглядевшего совершенно диким леса, был расстелен огромный ковер, уставленный самой разнообразной снедью и напитками. Совсем рядом тлел прогоревший костер, над которым был установлен здоровенный котел, в котором что-то весьма заманчиво побулькивало, а до моего носа доносился аромат вареного мяса, сдобренного специями. Все путешественники следом за правителем Тянь Ши покинули седла, лошадей немедленно отвели в сторону и оставили под присмотром троих стражников. Остальные воины встали вокруг ковра, правда довольно далеко от места трапезы, так чтобы не мозолить глаза завтракающим господам. Все сопровождавшие нас синсины собрались метрах в пятнадцати от ковра и один из стражников принялся их кормить.

На травке рядом с ковром стояло четверо слуг с полотенцами в руках, а рядом с ними еще один слуга, удивительно высокий и толстый, поставив рядом с собой огромный глиняный широкогорлый кувшин и вооружившись здоровенным ковшом, приготовился помочь господам вымыть руки.

Первыми совершили омовение правитель Тянь Ши и его дочь, за ними советник Шу Фу, ходивший как-то странно – боком и чуть приседая, за советником последовал Фун Ку-цзы, а последним был я. Воды мне досталось вдоволь, а вот чистого полотеньчика не досталось совсем, так что пришлось попользоваться уже влажным. Правде я умело выбрал полотенце Шан Те, справедливо рассудив, что девчушка в дороге «запылилась» меньше всех.

Когда я скромно и неторопливо подошел к столу, все остальные уже расселись. Тянь Ши, естественно, занял место во главе, то есть на самом высоком месте, по правую руку от него расположилась Шан Те, толстяк Шу Фу, как я заметил, попытался усесться рядом с девушкой, но у него ничего не получилось, поскольку правитель молча указал ему на место слева от себя. Мой почтенный учитель присел аккурат напротив правителя, аккуратно уложив свой чань бо рядом, так что я никак не мог определиться со своим местом, поскольку, где бы я ни сел, мне пришлось бы нарушить удивительно гармоничное расположение завтракающих. Однако мой учитель быстро развеял мои сомнения, указав мне место… позади себя. Как послушный ученик, я опустился там, где мне было указано, правда, чуть сбоку, так, чтобы мне были видны все завтракающие. Уже усевшись, я сообразил, что со своей «галерки» смогу дотянуться далеко не до всех кушаний, стоявших в центре ковра.

Но я напрасно беспокоился, кушанья и напитки нам стали подносить слуги, так что на мою долю досталось все то же самое, что и всем остальным. А вот Шан Те кормила ее служанка и при этом весьма тщательно обнюхивала каждое блюдо, чуть не погружая в него свой длинный тонкий нос. Разговор за трапезой касался в основном различных философских и космогонических вопросов и велся между правителем и учителем. Шу Фу так же принимал в нем участие, но ограничивался преимущественно восхвалением мудрости своего повелителя.

– Я не могу согласиться с тобой, повелитель, – громко и как-то размеренно, словно читая лекцию «под запись», проговорил Фун Ку-цзы, по-видимому, продолжая начатую ранее мысль, – Согласно древнему гаи тянь шо – учению о Небесном покрове, наш Мир имеет квадратную форму и покоится на месте, тогда как Великое Небо, накрывающее Мир, словно огромная чаша, вращается подобно гигантскому колесу, неся на себе все небесные светила, которые, в свою очередь, и сами передвигаются по этой небесной чаше. Именно поэтому Желтый Владыка и назвал наш Мир Под…небесной!

– Но согласись, мудрейший Фун Ку-цзы, что такое строение вселенной слишком сложно и… не объясняет многих… э-э-э… реалий. Мне представляется, что хунь тянь шо, Учение о небесных сферах, гораздо… объективнее объясняет мировой порядок. Посудите сами – Великое Небо в соответствии с этим учением имеет форму куриного яйца и состоит из нескольких вставленных одна в другую концентрических сфер. Поднебесная же подобна яичному желтку и плавает в центре вселенной, в мировой пустоте. Небеса поддерживаются испарениями, поднимающимися от почвы…

– Но каким же образом в этом случае приводятся в движение небесные светила и к чему они прикреплены?! – перебил старик рассуждения Тянь Ши насмешливым вопросом.

– Они движутся под действием небесного ветра! – немедленно ответил правитель.

– Какая поразительная мысль!!! – тут же воскликнул Шу Фу, едва успев проглотить плохо прожеванный кусок курицы.

Фун Ку-цзы неодобрительно покосился на него, а затем с льстивой улыбкой обратился к Тянь Ши:

– Но, правитель, твоя мудрость должна подсказать тебе, что в курином яйце не может быть… ветра. А потом, разве может какой-нибудь ветер дуть со столь постоянным… э-э-э… постоянством, ведь небесные светила идут все время одной и той же дорогой!

Правитель замер с не донесенной до рта черпалкой, придумывая ответ на аргумент учителя, а тот, неторопливо намазав кусочек лепешки соусом и запихнув его в рот вместе с кусочком отварной рыбы, принялся тщательно пережевывать пищу, с глубокомысленным прищуром глядя на хозяина «стола». Наконец тот опустил руку с черпалкой и задумчиво проговорил:

– Ну что ж, может быть дело вовсе и не в небесном ветре, возможно небесные светила просто прикреплены к различным небесным сферам, которые-то и движутся, неся на себе эти… э-э-э… светила…

Фун Ку-цзы тонко улыбнулся, сразу уловив в космогоническом построении Тянь Ши похожесть на изложенную им теорию. Не его улыбку мгновенно стер новый восторженный вопль Шу Фу:

– Только великий ум способен с такой быстротой рождать новые, оригинальные мысли!!!

Оба собеседника посмотрели на маленького толстяка, и какими же разными были при этом выражения их лиц!

Старик проглотил кусок, отвел негодующий взгляд от лучезарной физиономии советника и еще раз тонко улыбнулся:

– Кроме весьма слабой теории небесного ветра хунь тянь шо, так же как и новомодное сюань е шо или Учение бесконечного пространства, не объясняют еще одного… вопроса… Если наш Мир подобен яичному желтку, то есть кругл, то почему воды не стекают с него под действием Мировой Тяжести, которая, как мы знаем, располагается прямо под нашим Миром?!

Тянь Ши снова задумался, зато Шу Фу, желая, по-видимому, помочь своему повелителю в споре немедленно задал встречный вопрос:

– Но почему, о мудрейший, ты считаешь, что Мировая Тяжесть располагается прямо под Поднебесной?..

Фун Ку-цзы нахмурившись, перевел взгляд на толстячка, а в его глазах полыхнула мгновенная радость – своим вопросом этот прихлебала явно себя подставил. Однако, старик не спешил с ним разделаться, он сделал ровно такую паузу, чтобы правитель тоже обратил внимания на заданный вопрос, и только затем коротко отрезал:

– Потому, почтеннейший Шу Фу, что если ты встанешь на ноги и подпрыгнешь, ты в этом убедишься сам!

«Почтеннейший» Шу Фу открыл было рот, затем в его глазах появилась догадка, а затем, бросив короткий, чуть испуганный взгляд на Шан Те, он… покраснел.

Я чуть заметно улыбнулся – красивый выпад, выполненный в споре моим учителем, был очень хорош, тем более, что мне самому этот толстый Шу Фу нравился все меньше. И почти сразу же Шан Те бросила быстрый взгляд в мою сторону. До этого девчонка с безучастным видом ела и пила все что подсовывала ей служанка, не проявляя никакого интереса к ведущемуся спору, и вдруг этот взгляд!

Однако я не подал виду, что заметил, как Шан Те посмотрела на меня и принялся с отвлеченным видом разглядывать окрестности.

Синсины уже поели, но не разбежались, а так и остались на одном месте, улегшись и тихо о чем-то переговариваясь. Стража правителя стояла неподвижно, с каменными лицами, и мне показалось, что они делают усилие чтобы откровенно не пялиться на нашу компанию и не разглядывать выставленные на ковре яства. Особенно старались двое стражников, расположившихся у самой опушки леса и находившихся ближе всего к нашему пищевому изобилию. Один из них изучал густоту травы у себя под ногами, а второй, по всей видимости, выискивал опасность в… небесах.

«А ребят тоже надо бы покормить… – подумалось мне, – Они, похоже, перед отъездом и перекусит не успели…»

Я отвел глаза от стражников и принял из рук слуги еще одну тарелочку с каким-то новым кушаньем. Вдохнув его аромат, я непроизвольно посмотрел в сторону мучавшихся стражников… И вдруг мне показалось, что у них за спиной, в густых кустах опушки кто-то прячется!

Не отрывая взгляда от кустов, я осторожно поставил полную тарелочку перед собой, а затем аккуратно сплел пальцы рук в замысловатый замок и медленно поднял их к своему лицу. Когда пальцы оказались на уровне моих губ, я несильно дунул на сложенную для заклинания фигуру и быстро пробормотал формулу заклятья – кусты за спинами стражников дрогнули и в следующее мгновение резко наклонились к земле… За ними, чуть пригнувшись, стояли три небольших человечка в странных длинных, рыжих и каких-то косматых халатах. На головах у них красовались такие же рыжие невысокие колпаки с поднятыми вверх ушками, а в руках они держали слишком длинные для своего роста мечи. Кусты почти сразу же поднялись, так что я не успел разглядеть этих «рыжих» в деталях, но мне показалось, что рядом с ними прижимались к земле какие-то крупные звери.

Я не успел ничего сообщить о своем открытии, потому что прятавшиеся за кустами поняли, что их обнаружили, причем поняли это не только те трое, которых я увидел. Буквально в следующее мгновение совсем из другого места опушки высверкнули две серебристые молнии, и двое стражников, стоявших между нашим ковром и лесом, упали лицом в траву. Из-под их шлемов торчали рукояти ножей, вонзившихся им в основание черепа. И тут же из кустов высыпало больше полусотни одетых в рыжее и серое людей, орущих что-то неразборчивое и размахивающих мечами. Но что было самым страшным, их сопровождали шесть настоящих тигров!

Вся эта вопящая шайка бросилась в нашу сторону, однако надо отдать должное оставшимся в живых стражникам, они успели выйти наперехват, но их было слишком мало – одиннадцать человек и восемь синсинов.

Сам Тянь Ши быстро вскочил на ноги и, увидев, кто атакует наш лагерь, потрясенно прошептал:

– Цзины!!! Но откуда они взялись?!! И почему напали?!!

В следующее мгновение в его руке блеснул клинок, но он не бросился на помощь своей охране. Вместо этого, правитель обернулся к Шан Те и хрипло прокричал:

– Девочка, быстро в свою повозку!..

Затем, бросив взгляд в мою сторону и, видимо, осознав, что я безоружен, он указал свободной рукой в сторону дороги и приказал:

– Сопровождай принцессу, и не дай цзинам укусить ее!.. Не дай любой ценой!..

Обернувшись к Фун Ку-цзы Тянь Ши крикнул:

– Учитель, уходи с моей дочерью и своим учеником! Возвращайтесь в Цуду, там вы будете в безопасности!

Однако старик, тоже уже вскочивший на ноги, только улыбнулся в ответ и приподнял над головой свой посох.

– Я!!! Я п-п-провожу п-п-принцессу!.. – завопил толстяк Шу Фу, но правитель властно указал влево от себя и грозно произнес:

– Прикрой мой левый фланг, мы должны задержать оборотней, пока девочка не скроется!!!

Сама Шан Те тоже вскочила на ноги, но, казалось, никуда не собиралась убегать. Вместо этого она пристально вглядывалась в разгоравшуюся на поляне схватку и при этом что-то едва слышно шептала.

«Так! Девочка, похоже, впала в транс!» – мелькнула в моей голове быстрая мысль. Я одним прыжком оказался около нее и, подхватив ее легонькое тельце на руки, метнулся в сторону наших лошадей. Мгновенно отыскав своего скакуна, я вскинул Шан Те на его спину, а через секунду и сам оказался в седле. Затем, быстро развернув лошадь, я направил ее в сторону дороги, и в этот момент девушка едва слышно проговорила:

– Их всех убьют!..

Меня как будто окатило ушатом холодной воды! Я остановил мчавшуюся во весь опор лошадь, развернул ее и…

«Думай, маг недоученный!.. Думай!!!» – приказал я сам себе, и тут же мне в голову пришла интересная мысль, и подходящее заклинание само собой всплыло в памяти. Произнести его, сопроводив словно соответствующими пассами, было делом минуты, а после этого я медленным шагом направил лошадь назад. Девчушка, до этого сидевшая передо мной съежившись, вдруг выпрямилась, полуобернулась ко мне и спросила с непонятной для меня надеждой:

– Ты собираешься сражаться?..

Я в ответ покачал головой:

– Чем?.. Разве у меня есть оружие?.. Да если бы даже и было, что может решить еще один меч против пяти десятков нападающих.

Лошадь моя остановилась не сходя с дорожной пыли, и мы стали наблюдать за тем, что творилось на нашей «мирной» полянке.

К этому моменту все сопровождавшие нас синсины уже лежали на траве без движения, а из стражников в живых осталось только трое. Они успели отойти к правителю и теперь бились с ним бок о бок против окруживших их цзинов. Толстяка Шу Фу, оказавшегося почему-то довольно далеко от Тянь Ши уже обезоружили, повалили в траву, и трое нападавших сноровисто увязывали его руки и ноги тонким, но, видимо, очень прочным шнуром. Советник не сопротивлялся, но было хорошо видно, как он крутит головой, пытаясь увидеть что-то на дороге. А вот мой учитель, так же отрезанный от правителя нападающими, держался молодцом. Его тяжелый посох вращался в оказавшихся очень умелыми руках, словно крылья ветряной мельницы при хорошем ветре, и пятеро в рыжих халатах никак не могли к нему подступиться. Более того, я заметил, что рядом с моим стариком неподвижно лежат две рыжие фигуры, густо забрызганные красным!

«А ведь, пожалуй, учитель вполне сможет отбиться!» – подумал я, и как раз в этот момент Фун Ку-цзы неожиданно сделал быстрый и точный выпад. Перехватив свой чань бо, старик резко остановил его вращение, и вместо того, чтобы идти по очередному кругу, лопатообразный конец посоха непостижимым образом нырнул вперед и вниз, точно в грудь одному из нападавших!

Тот с изумлением посмотрел на торчащее из его груди древко и без звука рухнул в траву, но в этот момент другой нападавший, занося меч для удара, прыгнул на учителя сзади. Я не понял каким образом старик увидел эту атаку, но в то же мгновение он не оборачиваясь дернул на себя свой посох, пропуская древко подмышкой, и серп, украшающий противоположный конец чань бо, вонзился в живот атакующего цзина. Фун Ку-цзы мгновенно присел, втыкая лопатообразный конец посоха в землю и чуть докручивая его вращение. Цзин, нанизанный на посох, перелетел через голову старика и улегся рядом со своим только что умерщвленным товарищем… А старик, словно бы ничего и не случилось, снова завертел чань бо над головой.

Трое оставшихся цзинов отпрянули от старика, и тот немедленно сделал несколько шагов… в направлении сражавшегося Тянь Ши.

«Значит старик не хочет… спасаться! – с уважением подумал я, – Значит он будет драться до конца!»

Из кучи атаковавших правителя оборотней выскочило пятеро цзинов и бросились на подмогу троице, пытавшейся остановить Фун Ку-цзы, а следом за ними вдруг показался неизвестно откуда взявшийся… тигр.

В этот момент в толпе, окружившей Тянь Ши раздался восторженный рев, и я, приглядевшись, понял, что еще один стражник упал, сраженный в спину. Тут же этот рев повторился – еще один стражник лег на траву, сбитый с ног ударом тигриной лапы. Правитель и оставшийся стражник встали спина к спине, образовав круговую оборону, однако я уже понимал, что долго им не продержаться. Тем более, что Фун Ку-цзы вряд ли мог им помочь – его оружие предназначалось для боя в одиночку!

– А почему цзины не пытаются догнать нас?.. – вдруг спросила Шан Те, отрывая меня от наблюдения.

– Они нас не видят… и не чуют… – негромко ответил я.

– Что значит – не видят?! – удивилась она и чуть повернулась ко мне. На ее щеке я заметил след слезинки, но глаз, внимательно смотревший мне в лицо, был сух и строг.

– Я набросил на нас… полог… Он защищает нас от чужих взглядов… – объяснил я подробнее.

– Значит ты волшебник! – воскликнула она и повернулась уже всем телом, – Так набрось такой же полог на моего отца и на учителя, тогда они смогут спастись!

– К сожалению, я не могу этого сделать. Мне придется его поддерживать, а на таком расстоянии это для меня слишком сложно!

– Значит, мы не сможем им помочь?!

В ее голосе было столько отчаяния, что мне захотелось соскочить с лошади и ринуться в схватку с голыми руками. Однако, я сдержал свой… «порыв» и ответил, как можно спокойнее.

– Сможем… Но не сейчас…

– Но их же всех убьют! – снова воскликнула Шан Те и снова повернулась лицом в сторону схватки.

Впрочем, сражение уже заканчивалось. Чань бо учителя валялся в траве, придавленный тяжелой лапой тигра. Сам учитель, безоружный, пригнувшись в самой настоящей боксерской стойке, ожидал очередной атаки своих восьмерых противников, взявших его в круг. Толпа окружавшая правителя тоже распалась, и нам стало очень хорошо видно, как пятеро цзинов вяжут лежащего на земле Тянь Ши. Рядом с ним лежал последний стражник, обхватив ладонями разбитую голову и дергаясь в предсмертной агонии.

Шан Те всхлипнула, но я снова, как можно спокойнее, прошептал:

– Мне кажется, их не собираются убивать…

Она снова обернулась ко мне и в ее широко открытом глазу я прочитал вопрос «почему?»

– Кого эти цзины хотели убить, те уже убиты. А вот твоего отца, учителя и… советника, они, скорее всего, должны куда-то доставить. Иначе зачем надо было бы их связывать? Так что их жизни, в данный момент, вряд ли что угрожает!

А про себя я подумал:

«Хотя, возможно, то, что их ожидает, будет гораздо хуже чем смерть!»

Между тем, на поляне все было кончено. На Фун Ку-цзы накинули аж две веревочные петли и повалили на траву. Четверо низеньких цзинов в рыжих халатах направились к брошенной на обочине телеге, а за ними медленно вышагивал здоровенный тигр. Я только теперь вспомнил о слугах и решил, что тем в суматохе удалось бежать. Если хоть кто-то из них доберется до Цуду, Имань Фу узнает какая судьбы постигла ее мужа.

Четверка победителей подошла к телеге и принялась тянуть ее за оглобли, разворачивая к лесу. Получалось у них это не слишком хорошо – телега была тяжелей, а цзины совсем небольшими. Я же, признаться, был здорово удивлен, мне было совершенно непонятно, почему они даже не пытались запрячь в телегу лошадей, которые мирно пощипывали травку совсем недалеко от столь необходимого налетчикам средства передвижения. Однако четверо в рыжих халатах продолжали надрываться, пытаясь сдвинуть с места громоздкий экипаж, и в этот момент на дорогу вышел тигр.

Зверюга остановилась и принялась пристально рассматривать потуги своих товарищей, колотя себя по бокам хвостом, как бы в сильном раздражении. Спустя тройку минут тигр отвернулся от телеги и вдруг… начал все быстрее и быстрее кружиться на одном месте, словно он впервые увидел свой собственный хвост и теперь во что бы то ни стало желал рассмотреть его во всех подробностях. Очень скоро зверь буквально слился в некое оранжево-черное облако, а через секунду это облако как-то странно опало и из него появился… человек. Это был огромный здоровяк в длинном меховом оранжевом халате, разрисованном по бортам четкими черными ромбами.

«Оборотни!» – неожиданно вспомнил я слово, употребленное правителем для обозначения нападавших. Тогда, в самом начале схватки, я не обратил на него внимания, а теперь оно объяснило мне все. Нападавшие были оборотнями!

Я быстро оглядел поляну. Большинство цзинов бродило по поляне, внимательно разглядывая лежавшие в траве тела и время от времени втыкая в них свои длинные мечи, видимо, добивая раненых. Причем они не делали различия между стражниками правителя, синсинами и… своими товарищами. Впрочем, кое-какие различия были – тела убитых синсинов они стаскивали на ковер, служивший нам трапезной. Трое из нападавших, видимо главари, уселись как раз на том же ковре и ковырялись в остатках нашей трапезы, о чем-то крикливо переговариваясь. Четверо, возившиеся с телегой, сдвинули ее наконец с места и с помощью здоровяка-тигра катили ее в сторону леса. А у самой опушки я увидел пятерых довольно крупных лис, уходивших неторопливой рысцой в лес, причем бежали они друг за другом, ровненькой цепочкой.

В это время нашу телегу выкатили прямо на ковер, и цзины принялись грузить в нее своих пленников. Сначала через высокий борт перекинули старого учителя, потом толстяка советника и последним, очень аккуратно, туда же переправили правителя. Затем туда в заднюю част телеги побросали трупы синсинов. Один из тех цзинов, что пробовали наши лакомства, также перебрался через борт телеги, а затем десятка два оборотней в рыжих халатах облепили телегу, и та довольно ходко пошла в сторону леса. На самой опушки произошла некоторая заминка, но скоро ветви кустов и тонкий валежник затрещали, и телега, проминая своим весом невысокую поросль, ушла под высокие кроны деревьев.

Спустя несколько минут поляна опустела, и только в глубине леса долго еще были слышны высокие резкие вскрики и треск ломающихся под колесами телеги сучьев.

Я тронул лошадь, и она медленно сошла с дороги на обезображенную, изрытую и окровавленную поляну. Остановившись около заляпанного и затоптанного ковра, я подождал пока не удалились и окончательно не смолкли крики в лесу, а затем одним коротким пассом уничтожил магическую пелену. Спрыгнув на землю, я помог соскочить с лошади Шан Те, и мы, не сговариваясь, разошлись в разные стороны, оглядывая поле битвы. Мы надеялись, что кто-нибудь из наших спутников все-таки выжил в учиненной на этой поляне резне.

Стоило мне удалиться от девушки шагов на десять, как рядом со мной раздался знакомый тихий голосок:

– Учитель, может мы пойдем отсюда? Смотри, как все хорошо складывается – мы избавились от всяких там учителей и начальников, девчонку можно бросить здесь, все равно от нее в нашем деле никакого толку не будет, да, похоже, и война начинается, а во время войны нам самое раздолье!.. Нет, правда, пойдем отсюда!..

– И куда ж ты собираешься… пойти, – с невеселой насмешкой спросил я Поганца, – Каков, по-твоему, самый безопасный и… прибыльный маршрут?

– Ну, конечно же, в Пакит, в столицу! – тут же оживился он, – Тем более что скоро праздник Сбора Дани, и значит там народу соберется видимо-невидимо! И дорогу я хорошо знаю, завтра днем мы уже будем на месте…

– Это что ж, здешнему народу так нравится выплачивать дань? – перебил я быструю речь Поганца.

– Не-е-е, здешнему народу нравится смотреть, что сделает Мэнь-Шэнь с богатеем, если тот вдруг не может внести положенный камень! – с некоторым даже восторженным повизгиванием воскликнул Поганец, – Ну так, значит мы решили!.. Уходим!..

Я отрицательно покачал головой и медленно проговорил:

– Нет, ученичок, не могу я бросить молоденькую девушку одну, да и своего старого учителя не могу оставить в лапах этих самых цзинов! – и чуть помолчав, добавил, – Но ты, если считаешь нужным, можешь… уходить. Я тебя ни винить, ни задерживать не буду.

Некоторое время Поганец Сю молчал, а потом вдруг обиженно пропищал:

– Что ж ты думаешь, я так просто могу оставить своего учителя?! Что я по-твоему совсем уж… это… неблагородный, бесчувственный?! Я с тобой…

И после этих неожиданных слов мне почему-то стало теплее на душе.

Взглянув в сторону Шан Те, я увидел, что она опустилась на колени под одним из кустов, росших довольно далеко, почти на самой опушке леса. Признаться, это меня несколько взволновало, не рановато ли я снял пелену, возможно оборотни не слишком далеко удалились от поляны, или же оставили дозор на самой опушке леса, и тогда девушку вполне могли увидеть. Я быстро направился в ее сторону и по дороге прихватил валявшийся в траве длинный, прямой и странно гибкий меч, скорее похожий на широкую шпагу.

Шан Те стояла на коленях над… синсином, и я сразу же узнал его – это был Гварда. Видимо, он одним из первых встретил нападающих оборотней, и те не нашли его, когда собирали в повозку тела его сородичей. Рядом с ним валялась лисица с порванным горлом, а сам синсин лежал на боку, вытянув лапы и оскалив клыки. По всему его боку, от плеча почти до самого хвоста шла глубокая кровавая рана. Девушка подняла лицо, и я увидел на ее щеках быстрые слезы. Она громко всхлипнула и, запинаясь, проговорила:

Гварду убили… Умницу Гварду… убили…

Я присел рядом пристально глядя на понравившегося и мне синсина, и вдруг мне показалось, что его глаз внимательно смотрит на меня из-под приоткрытого века. Моя рука непроизвольно потянулась вперед и легла на шею Гварды, как раз в том месте, где начиналась рана. И сразу же я ощутил живое тепло и чуть заметное биение какой-то жилки под плотной черной шерстью.

– Тихо! – жестко проговорил я, и всхлипы Шан Те мгновенно прекратились. Мои руки застыли над телом синсина, не касаясь его, а потом медленно заскользили вдоль его израненного бока. Прикрыв глаза, я внимательно «слушал» собственные ладони, и они говорили мне, что внутренние органы Гварды серьезно не задеты, но рана очень глубока, болезненна и сильно загрязнена, а кроме того синсин, потеряв очень много крови, лишился сознания. Если бы Шан Те не нашла его, он умер бы в течение ближайшего часа, но теперь!..

Я уселся на коленях поудобнее и вернул руки к началу раны. Теперь я уже не «слушал» свои ладони, теперь я ими… работал. Мои руки снова двигались вдоль страшной раны Гварды, но теперь левая ладонь осторожно и тщательно очищала эту рану – все то лишнее, грязное и вредное, что я нащупывал короткими магическими прикосновениями, мгновенно изымалось из раны и прилипало к моей ладони. Одновременно я отщипывал от своего кокона крохотные сгустки Силы, лепил из них небольшие пластичные шарики и направлял их правой ладонью в рану Гварды, где они сразу же покрывали порванные мускулы синсина тонкой, незримой пленкой, заживляли их, стягивали и соединяли края рассеченной шкуры, и она срасталась прямо на глазах изумленной Шан Те!

Вся эта процедура продолжалась минут двадцать и совершенно вымотала меня. Уже из последних сил я перебросил в неподвижное тело синсина часть собственной энергии, одновременно погружая его в сон. Едва я почувствовал, что обработка раны закончена, и что у Гварды теперь достаточно сил для выздоровления, как мои руки бессильно опустились, а сам я медленно повалился на бок и… заснул.

Впрочем, спал я совсем недолго, и разбудили меня визгливые вопли Поганца Сю:

– Я тебе говорю, что я ученик господина Сор Кин-ира, он сам меня пригласил в ученичество и долго уговаривал, пока я не согласился!!! Он даже был готов съесть какую-то дрянь, только бы я пошел к нему в ученики!!!

Я открыл глаза. Прямо надо мной стояла Шан Те и в руках у нее был тот самый меч, который я подобрал на поляне. Девушка, неумело сжимая в руках рукоять отточенной железяки, с самым угрожающим видом поводила ею из стороны в сторону. Проследив взглядом направление клинка, я увидел и самого Поганца. Он метался перед Шан Те, словно пытаясь ее обмануть и добраться до меня, но неизменно встречал на своем пути острие меча. Может быть поэтому Сю продолжал вопить:

– Да пойми же ты, я его ученик и уже кое-чему научился!!! Ты же видела, что я только что был… э-э-э… невидимым! Дай мне сказать пару-тройку заклинаний над бездыханным телом моего учителя, и он тут же придет в себя! А если ты будешь продолжать мне… э-э-э… препятствовать, то я превращу тебя в жабу… нет в змеюку, это тебе больше подойдет!!! – тут «милое личико» малыша расплылось в довольной улыбке и он грозно, но пискляво добавил, – И тогда у тебя не будет лапок, чтобы хвататься за… оружие!!!

– Вот когда меня превратишь, тогда и к Сор Кин-иру подойдешь! А до тех пор, коротыш корявый, я тебе никаких заклинаний «над телом» произносить не дам!

В голосе Шан Те было столько непреклонности, что Поганец даже на секунду замер на месте, и в то же мгновение девчонка неумело, но весьма энергично ткнула в него своим железом.

Малыш тут же метнулся в сторону и снова завопил:

– Ты что, совсем уже того!! Хочешь чтобы тут на травке еще один… хладный труп прилег!! Тоже мне, нашла куклу для занятий фехтованием!! Да если бы учитель был сейчас… в форме, да он тебе за такие шутки уши бы пообтрепал!! Давай, заканчивай свои… упражнения немедленно, дай мне поколдовать…

– Сказала не дам! – отрезала Шан Те и с глумливой насмешкой добавила, – К тому же ты и не умеешь колдовать!..

Я!!! – звонко взвизгнул Поганец, чем окончательно привел меня в чувство, – Да ты знаешь, что я самый талантливый и самый любимый ученик великого мага Сор Кин-ира!!! Когда я начинаю читать заклинание, даже Великое Небо стихает, внимая мне!!!

Вдруг он остановился, правда, предварительно отпрыгнув назад примерно на метр, подальше от опасного острия, и произнес неожиданно спокойным, угрожающим тоном:

– Ну, все, девчонка, ты мне надоела! Щас я тебя пугать буду!!!

– Не надо никого пугать… – негромко произнес я, приподнимаясь и садясь на траву, – И вообще, ребята, кончайте свой скандал, вас слышно, наверное, даже в Цуду.

Шан Те, продолжая пристально наблюдать за Поганцем спросила, не оборачиваясь:

– Этот… неуразец… действительно твой любимый ученик?..

– Ну, насчет того, что «любимый» это сказать сложно, но то что ученик – это совершеннейшая правда, – ответил я и попытался встать на ноги.

– Как это – «сказать сложно», – немедленно возмутился Поганец, – Разве у тебя есть другие любимые ученики?!

Одновременно он, воспользовавшись тем, что Шан Те опустила тяжеловатый для нее клинок, метнулся ко мне и принялся мне помогать. Я, наконец утвердился на ногах и ответил, скорее, для Шан Те, чем для этого проныры:

– У меня вообще нет больше учеников… Этот единственный…

– Вот видишь! – тут же с гордостью подхватил Сю, – Я не только любимый, но еще и единственный! А ты пыталась меня в куски изрубить!!

– Кстати, – с едва заметной улыбкой проговорил я, – Позволь, принцесса, поблагодарить тебя за твою защиту и… представить тебе своего ученика…

– Не надо!.. – пискнул Поганец и спрятался за мою спину.

Но я беспощадно договорил:

– Будьте знакомы – Поганец Сю, он же Тяньгоу, он же… несуразец, по твоему меткому определению…

Меч выпал из рук Шан Те, и по ее широко распахнувшимся глазам, я понял, что имя маленького «поганца» произвело на нее очень сильное впечатление. Девушка, шагнула чуть в сторону, пытаясь получше разглядеть спрятавшегося за мной малыша и изумленно прошептала:

– Что, это тот самый Поганец Сю, который…

Тут она остановилась, видимо, будучи не в силах выбрать для озвучивания наиболее впечатляющий подвиг малыша.

Сам Поганец тоже вроде бы удивился нестандартной реакции девушки на его персону. Выглянув из-под моего локтя, он чуть насмешливо повторил: – Именно, тот самый, который… – а затем, толкнув меня кулаком в бок, произнес, – Глянь-ка, учитель, а девчонка не ругается… Не требует, чтобы ты меня… это… отослал куда-нибудь.

«Девчонка» тем временем сделала несколько маленьких шажков в нашу сторону, внимательно вглядываясь в Поганца, и вдруг на ее личике расцвела неожиданная радостная улыбка:

– Ой, Поганец, ты себе представить не можешь, как я рада тебя видеть!.. Я так давно хотела с тобой познакомиться!.. Только… Ты как-то странно выглядишь!..

Столь необычное поведение девушки Поганца, похоже, несколько даже испугало. Он ухватился одной рукой за мой халат и несколько напряженно проговорил:

– Интересно!.. Зачем это я тебе понадобился?.. Я все равно для тебя ничего красть не буду!..

– Так, ребятки, – перебил я их взаимно интересный диалог, – Вы, значит, знакомьтесь, обменивайтесь адресами и телефонами, договаривайтесь о… совместной работе, а я кое-что посмотрю и кое над чем подумаю. А затем мы будем решать, что нам делать дальше.

Я прикрыл глаза и прощупал магическое пространство вокруг себя. Собранный вокруг меня кокон Силы практически не уменьшился, и это меня удивило – магическое воздействие на раненого синсина было, по-моему, довольно сильным, но удивление это было скорее приятным. Затем я сделал шаг вперед и присел над Гвардой. Синсин лежал все на том же боку и все также, вытянув лапы, однако при этом он совсем не умирал, а спокойненько… спал и даже слегка похрапывал. Тем не менее, я снова провел ладонью по его черной шерсти, прощупывая состояние раненого и никакого следа ранения не обнаружил. Этот факт тоже вызывал удовлетворение – Гварда мог быть нам очень полезен. Выпрямившись, я еще раз оглядел поляну и тут обнаружил, что Шан Те и Поганец Сю стоят рядом и внимательно наблюдают за мной.

Усевшись на травку рядом со спящим Гвардой, я знаком предложил сделать то же самое своим товарищам и, когда они сели, спросил:

– Так что же нам делать дальше?..

– Спасать моего отца и твоего учителя! – немедленно ответила девушка.

– Идти в Пакит! – немедленно ответил Поганец.

Затем они посмотрели друг на друга, словно не понимая, почему вдруг заговорил тот, кого не спрашивали.

– Мнения разошлись… – подвел я итог обсуждению.

Мы немного помолчали, а затем я начал рассуждать:

– Конечно предложение Шан Те, в принципе, правильное – правителя и учителя необходимо вырвать из… лап этих бандитов – цзинов… Однако нам четверым вряд ли удастся это сделать – силенок маловато. Значит, во-первых нам надо усилить наш отряд. Для этого есть два пути. Первый – немедленно отправиться к… Неповторимому Цзя, рассказать ему обо все, что произошло, и пусть он сам принимает меры. Второй – самим найти помощников и отбить пленников своими силами.

Я замолчал и внимательно посмотрел на своих спутников.

Девчонка молча ожидала продолжения моей речи, а вот Поганец, скривив свою и без того не слишком симпатичную мордашку, пропищал:

– Никто нам за так помогать не будет… А к Неповторимому Цзя я не пойду, он меня… не любит!..

– Это не аргумент… – задумчиво возразил я.

– Почему это? – удивился Поганец.

– Потому что тебя никто не любит.

Малыш тут же обиженно буркнул:

– Это что ж, и ты, значит, меня не любишь?!

– Я и принцесса не в счет… – задумчиво ответил я.

– Почему это вы не в счет?! – удивился Поганец.

Я бросил короткий взгляд на молчащую Шан Те и все так же задумчиво произнес:

– Может быть мы оба извращенцы… А может быть нас обоих привлекает к тебе чисто научный интерес.

И тут же, не дожидаясь новых вопросов Поганца, я принялся рассуждать дальше:

– Если учитывать мои интересы, то нам надо идти к Неповторимому Цзя, но еще вопрос, сможет ли он потом найти правителя и учителя? А поскольку, мне хотелось бы все-таки освободить их, значит нам надо проследить, куда их поведут цзины… Вот задача!!!

Я снова помолчал, а потом задумчиво взглянул на Шан Те и предложил:

– В любом случае, тебе, принцесса, лучше всего будет вернуться в Цуду. Если моя догадка окажется верной, то тебе будет там безопаснее всего.

– Я не знаю, какова твоя догадка, – совершенно спокойно ответила Шан Те, – Но мне кажется, что самое безопасное место для меня находиться… рядом с тобой. И к тому же я не собираюсь отказываться от участия в поисках моего отца!

По ее решительному тону я понял, что разубедить ее вряд ли удастся. А вот Поганец, похоже, этого не понял. Он поднялся с травы, тщательно отряхнул свою набедренную повязку и авторитетно заявил своим визгливым голоском:

– Вот только девчонок нам для полного счастья не хватало! А когда ты упадешь в обморок, учителю придется тратить на тебя свое могучее колдовство!

– Это от чего же я вдруг в обморок упаду?! – поинтересовалась Шан Те наклонив набок свою головку и глянув на Поганца злым круглым глазом.

– От чего, от чего, – передразнил ее Поганец, – От страха!

Шан Те немного подумала, а затем самым серьезным образом заявила:

– Я как-то не могу себе представить ничего, что могло бы напугать меня до обморока…

– Да я тебя сейчас сам до обморока напугаю! – заявил Поганец и тут же, не давая мне остановить себя, повторил уже виденный мной фокус – развернул свои фантастические уши, поставил шерстку дыбом, выкатил глазища и оскалился всей своей полусотней зубов. А когда Шан Те от неожиданности вскрикнула и отшатнулась, тоскливо завыл:

– Вот и кончилась, красавица, твоя красота, потому что через мгновение я выпью по капле всю твою кровь, вылущу твои глазки, плюну кислотной слюной на твои уже побледневшие щечки, извлеку из твоего обмякшего тела твои души хунь и твои души по!..

– Чего ж тут извлекать, – неожиданно раздался рядом со мной грустный, чуть притявкивающий голос, – Когда моя душа по и так уже, похоже, попала в царство Желтого источника… и наблюдает пляску кровожадного демона Байху.

Мы все трое мгновенно обернулись на голос и увидели, что синсин проснулся, но не двигается, поскольку его открытые глаза упираются как раз в распоясавшегося Поганца Сю. Тот от неожиданности слегка смутился, а Шан Те вдобавок к его смущению совершенно спокойно проговорила:

– Ни в каком ты ни в царстве Желтого источника… Это просто Поганец Сю пытается меня напугать… Лучше, Гварда скажи, как ты себя чувствуешь?

– Значит я еще не умер… – немного удивленно тявкнул Гварда и приподняв голову оглядел поляну.

– Нет, не умер, – с улыбкой ответила Шан Те, – Тебя Сор Кин-ир вылечил…

Гварда посмотрел на меня, тряхнул головой и медленно поднялся на лапы.

– Вообще-то, мне казалось, что вылечить меня уже нельзя, – задумчиво, словно сам себе, сказал он, затем снова посмотрел на меня и добавил, – Но поскольку я уже знаю, что ты маг, видимо хозяйка говорит правду…

– А откуда ты знаешь, что он маг? – удивилась Шан Те наклоняясь в сторону синсина и гладя его по лохматой голове.

Гварда придвинулся поближе к ней, подставляя свою башку под ласковую девичью ладонь, и спокойно пояснил:

– Когда мы утром ехали по дороге, он видел… улетающих луаньняо…