Письмо с Земли Огай Игорь

«Динь-дон» – сказал терминал.

Помедлил секунду и пропел снова: «Динь-дон, динь-дон»…

Мелодичный переливчатый звук, слишком непохожий на сигнал подъема. Антон заворочался на койке и сквозь сон попытался опознать сигнал. Внутренний вызов? Разрешение войти в каюту? Извещение сервисного автомата?..

Черт!..

От неожиданной догадки он даже сел и открыл глаза. Письмо. Ох, нечасто этот сигнал раздавался в его каюте! Настолько нечасто, что Антон уже стал забывать, как он звучит.

«Динь-дон» – настаивал терминал.

Надо же, не просто письмо, а срочное с уведомлением.

– Ну иду, иду… – проворчал Антон, сбросив ноги с койки. Бог знает почему за нарочито безразличным тоном он пытался скрыть охватившее его нетерпение. От кого здесь что-то скрывать? Пусть крохотная, но одноместная каюта стала его маленькой привилегией после того, как он по собственной воле продлил контракт на два года. Между прочим, единственный из бойцов. Кроме него, одноместные каюты были у командира блок-базы и у капитана Хафта – даже младший командный состав селился по двое. А уж простые контрактники-первосрочники и вовсе обитали в кубрике.

Антон чинно уселся перед крохотным, как и все остальное в этой каютке, терминалом и нажал нужную кнопку. Терминал булькнул напоследок о том, что уведомление о прочтении отправлено, и выложил текст на экранчик.

«Здравствуй, сынок…»

Антон приподнял брови и почесал затылок. Перечитал на всякий случай еще раз:

«Здравствуй, сынок.

Наконец-то выдалась свободная минутка, и решила снова написать тебе. Что же ты не отвечаешь на мои письма? Понимаю, что ты, наверное, все время занят на службе, неусыпно бдишь, охраняя нашу Землю, но прошу тебя, черкни хоть пару слов в ответ матери. Жив-здоров, мол, чего и вам желаю…»

Антон усмехнулся. Все ясно: ошибка адресом. С непонятным самому себе разочарованием он убрал текст с экрана. Давно известно, что ему не от кого ждать писем. И уж тем более он не мог ждать их от матери, которую совершенно не помнил. Только вот зачем об этом лишний раз напоминать?

Напоследок он все же пробежался взглядом по строчке с адресом: «Блок-база ь-0456, вторая эскадра, ведущему бойцу Антону Быкову». Адрес был правильный, но все равно это ошибка. Непонятная, досадная, но не более чем ошибка. Кто знает, что происходит с почтой на серверах и ретрансляторах по дороге от Земли до окраинных секторов сферы влияния человечества? Огромные расстояния, невообразимое число помех, программное обеспечение от известного всей галактике монополиста… В общем, понятно.

Ложиться спать на оставшиеся жалкие десять минут до подъема не имело никакого смысла, тем более что настроение упало практически до нуля. Антон хмуро открыл шкафчик с умывальником и принялся за обычную утреннюю работу.

Три дня назад капитан отстранил его от полетов, одновременно решив при этом проблему поощрения за последний патрульный вылет, в котором Антон практически спас двоих ведомых своей группы, и наказания за нарушение приказа, которое позволило ему вывести группу из-под атаки. Сегодня короткий отпуск кончился, и теперь, после дурацкого письма, Антон был этому даже рад. В капсуле перехватчика проще всего забываются мелкие бытовые неурядицы, вроде перепутанных писем и того, что на самом деле, кроме продленного контракта да шапочных знакомств на базе, у тебя больше никого и ничего на всем свете нет…

В столовой он оказался как раз в тот момент, когда по базе прокатился сигнал подъема.

– Антуан, ви сегодня 'ано, – сообщил ему Шарль. – Но для ге'оя базы – лучшие блюда, как всегда…

Он шлепнул перед Антоном меню из трех дежурных утренних блюд и, мурлыкая легкомысленный мотивчик, удалился.

– Не спится вот… – проворчал ему вслед Антон. По его мнению, Шарль был сумасшедшим. Он тоже продлил свой контракт, но при этом не был бойцом, и отдельной каюты ему не досталось. А всем известно: нужно быть сумасшедшим, чтобы продлить свой контракт на этой базе. Конечно, за исключением того случая, когда просто некуда возвращаться… К тому же Шарль знал по именам всех бойцов, даже тех, с кем Антон и виделся-то мельком. Текучка личного состава была достаточно большой, чтобы не стараться заводить долгих знакомств. К тому же запоминать гораздо полезнее не имена, а позывные.

Самые расторопные пилоты появились в столовой, когда Антон первый раз зачерпнул ложкой свою порцию протеинового киселя. В первых рядах прибывших он заметил одного из своих ведомых. И, как обычно, сначала вспомнил позывной Волга, а потом уже имя: Толик.

Толик тоже заметил его и просиял. Антон поморщился. Ведомые у него тоже менялись достаточно часто. Слишком часто, чтобы прикипать душой к каждому. А уж когда салаги-первогодки смотрели на него, открыв рот, изо всех своих силенок стараясь равняться на старшего опытного товарища…

– Привет! – провозгласил Толик, появляясь рядом со своим подносом. Он, конечно, взял у раздаточного прилавка то, что досталось, – выбрать одну из трех разновидностей питательной, но совершенно безвкусной смеси Шарль ему не позволил. – Наконец-то ты выбрался из своей берлоги. Мы уж думали, плесенью там покроешься…

Толик успел поучаствовать в нескольких патрулях и двух перехватах под крылом Антона и считал, что это дает ему право на некоторую фамильярность. Пускай. Максимум через месяц на его место придет другой, и тоже сперва будет заглядывать в рот… Ну а если так случится, что салага выдержит, то, значит, и впрямь имеет право на фамильярности.

– Слыхал? – Толик понизил голос. – Народ поговаривает, что скоро намечается прорыв.

– Нет, – сказал Антон, – не слыхал.

Он пожал плечами. Прорыв так прорыв. Не в первый раз. Видали мы и прорывы, и нашествия, и даже один раз орду, после которой блок-базу пришлось почти отстраивать заново…

– Ну и что?

– Так. Ничего. Интересно. – Толик несколько увял, обнаружив, что его новость не такая уж сногсшибательная. Но тут же оживился вновь: – Просто у нас тут дела странные творятся. Капитан сам не свой ходит.

– Н-да? – скептически протянул Антон и покосился в сторону дверей. Капитан Хафт появился в столовой точно таким же, каким Антон видел его три дня назад. Идеальная выправка, немного снисходительный взгляд и полное ощущение почти абсолютной власти казнить и миловать на данной конкретной блок-базе. Принципу питаться вместе с личным составом, для поднятия боевого духа последнего, он тоже не изменил.

– И что же случилось? – осведомился Антон, чтобы совсем уж не разочаровывать своего ведомого.

– Да понимаешь… Как бы сказать… Ребята странные письма стали получать. За три дня уже четверым пришло. Главное, обратный адрес один и тот же. Какая-то старая дура с самой Земли шлет, и как денег не жалко!..

Ложка Антона вдруг звякнула о край железной тарелки, и он с удивлением посмотрел на свою руку.

– …Каждого, кому шлет, называет сыном! И, представляешь, будто каркает, ведьма! Дюк первым письмо получил. Прочитал перед всеми, ну, естественно, позубоскалил маленько… Ну ты ж Дюка знаешь…

Антон кивнул, хотя Дюка совершенно не знал.

– А потом… У него вылет был в тот день… В общем, он не вернулся. Ушел на двухчасовой патруль и не вернулся. Ведущий, Сеня Звягинцев, говорит, что даже не заметил, как его потерял, просто оглянулся в очередной раз, а позади никого… Потом Коля-гусляр письмо получил. В тот же день, только вечером. Прямо перед вылетом прочитал, дурень. И все, кранты. Угодили в засаду. Отбились удачно, вся группа вернулась… кроме Коли.

– Ясно, – сказал Антон. Рассказ его не впечатлил. База то и дело полнилась слухами и суевериями, которые не успевали приживаться, уходя вместе с людьми. Вероятнее всего, так будет и с этой новой мрачной приметой.

– Где Серго? – спросил он про своего второго ведомого. – С кем летали без меня?

На второй вопрос Толик внимания не обратил вовсе. А на первый… С непонятной злостью он отодвинул в сторону поднос с наполовину полной тарелкой.

– Серго тоже получил письмо от старухи, – проговорил он, – вчера утром. Он даже его читать не стал, сразу уничтожил…

Продолжать Толик не сумел или не захотел. Отвернулся, стараясь скрыть отчаяние, промелькнувшее на его лице.

– Все мы получим свое письмо, правильно, командир? – проговорил он срывающимся голосом. – Каждый в свой срок…

– Отставить, пилот! – веско произнес Антон. Такие переходы от бравады к депрессии тоже были ему знакомы. И если имеешь еще какие-нибудь виды на своего ведомого, то в таких случаях нужно немедленно брать парня за шкирку, встряхивать, возвращать боевой настрой любым способом… Только сейчас почему-то слова застряли в горле. На Серго ведь он тоже имел виды… Но все же три дня назад так обрадовался нежданному отпуску, легко передав уже почти слетанную группу… Кому? Ведь даже не спросил у капитана, кто будет водить его ребят…

Он разжал кулак, и раздавленная пластиковая ложка осыпалась на стол.

Нет. Нельзя прикипать к людям здесь, на самой дальней от Земли блок-базе. Незаменимых нет. Наверняка капитан уже подобрал замену – звено не может вылетать в ограниченном составе. И замена эта будет, во всяком случае, не хуже.

– Отставить… – повторил Антон тише, непонятно кому – Толику или самому себе. Он успел подумать, что, пожалуй, надо добавить что-то еще, но в следующий миг все слова стали совершенно лишними.

База содрогнулась от истошного рева сирены.

Боевая тревога первой степени…

Все бойцы немедленно по машинам…

Странно, но, расшвыривая попавшиеся на пути стулья и столы, Антон не испытывал ничего, кроме облегчения…

Звено замерло на позиции, медленно дрейфуя в пустоте. Они все же пришли вовремя, несмотря на то, что прямо в ангаре Толику пришлось разбить нос для поднятия боевого духа, а новенький кадет – как имя паренька, Антон даже не удосужился узнать – прибыл на старт с почти минутным опозданием.

Три перехватчика в боевом построении, великолепные машины уничтожения – лучшее, что удалось создать Земле для защиты своего подконтрольного пространства. Похожи скорее на атакующего осьминога, нежели на боевые корабли, вот только в щупальца-манипуляторы встроены орудия, способные в несколько залпов освободить Сатурн от пары лишних колец. Переплетение подвижных сочленений, консоли с двигателями, вынесенные на пилонах системы обнаружения, прицеливания, постановки помех… И во все это вплетена капсула с человеком, впряженным в органы управления. Боец не управлял летательным аппаратом – он надевал доспехи рыцаря двадцать третьего столетия, которые дарили ему защиту, скорость и мощь, сравнимую с линкорами времен «Первой волны».

Антон повел плечами, разминая мышцы, – перехватчик распрямил четыре верхних манипулятора, словно тоже потягиваясь. Стволы пушек рыскнули жерлами по верхней полусфере, отыскивая цель, и успокоились, снова заняв положение готовности. Антон усмехнулся. Древний бог-громовержец мог только мечтать о такой силе, и ради этого ощущения, пожалуй, стоит продлить контракт на третий срок.

Впрочем… Удастся ли дослужить второй?

Воспоминание об утреннем письме и рассказе Толика неприятно кольнуло сердце. Усилием воли Антон заставил себя встрепенуться. Что за чушь! Когда это он верил в приметы?.. В капсуле перехватчика можно верить лишь в свои силы и мощь вверенной матчасти, иначе не то что второй, а и первый срок дослужить не успеешь!

Не задумываясь о том, что бравирует словно кадет, только что попавший на базу, Антон, в нарушение всех правил боевого патрулирования, связался с терминалом в своей каюте и перекачал злополучное письмо в память перехватчика.

Первые прочитанные уже строчки он пропустил.

«…А у нас здесь все хорошо. Ты помнишь Андрюшу, твоего двоюродного брата? Он недавно получил очень перспективную работу на верфи. Мы надеемся, что и у него теперь жизнь наладится, как и у тебя…»

Тетка точно сумасшедшая. У Антона никогда не было ни братьев, ни сестер, а считать свою жизнь налаженной мог только сам Атон. Да и то лишь за рюмкой коньяка после отбоя.

«…Вот только погода что-то в последнее время стала портиться. Говорят, глобальные изменения климата, но ведь ты знаешь, у нас все время так говорят, сколько я себя помню. Правда, цветник у тебя под окном весь вымок – все дожди и дожди. А у меня нет сил пересадить туда новые цветы. Скорее бы ты возвращался на Землю, Антошка. Жду не дождусь, а то ведь, не ровен час, убьют тебя, так и не увижу я сына на старости лет…»

– Дьявол, карга старая! – Антон не сразу сообразил, что рявкнул эти слова прямо в интерком.

– Это Волга, не понял тебя, – немедленно отозвался Толик.

Безымянный второй ведомый промолчал. Видать, мандражирует, сопляк. Ничего, если сегодня вернется, появится и у него имя.

– Отставить, звено, – сказал Антон. – Не расслабляться, следить за пространством…

Выполняя собственное распоряжение, он скосил глаза влево, и боевая индикация послушно обозначила на прозрачной полусфере капсулы расположение эскадры. Десять групп выстроились полумесяцем, перекрывая расчетное направление прорыва. Служба раннего предупреждения довольно четко обозначила вектор выхода портала, который сейчас усердно пробивали исчадия иного измерения во Вселенную землян.

Когда-то им это удавалось делать практически безнаказанно. Как варвары-кочевники, чужие появлялись из ниоткуда, нападали на корабли и колонии, после чего бесследно исчезали, иногда прямо на глазах у перепуганных уцелевших. Ценности чужих, естественно, не интересовали, ресурсы и энергия оставались нетронутыми… Только человек терял то, что и делало его человеком, – разум. Чем он служил для чужих – пищей, источником энергии или источником удовольствия – достоверно так и осталось невыясненным. Попытки исследований провалились, на призывы к переговорам враги реагировали неадекватно…

Зато было достоверно установлено, что они весьма адекватно реагируют на залп плазменных батарей линейного корабля. Кроме того, вскоре обнаружилось, что открывать свои порталы чужие могут только в определенных областях пространства, и это открытие разом решило если и не проблему контакта с иным разумом, то по крайней мере проблему пиратских набегов. Четырнадцать блок-баз, раскиданных по дальним секторам, остановили враждебное проникновение и дали время лучшим умам человечества для поиска иного выхода из ситуации. За последние несколько лет не было ни одной удачной попытки прорыва, но чужие не переставали открывать все новые и новые порталы в одних и тех же областях. Видимо, голод был сильнее артиллерии…

В этот раз, правда, у чужих получалось как-то совсем уже неважно. Термин «прорыв» предполагал возможность появления до трех порталов одновременно – сейчас же готовился только один. Причем правый пеленг вектора был перекрыт выстроенным недавно минно-заградительным пространством, напичканным управляемыми минами и автоматическим оружием. Левый пеленг насквозь простреливался орудиями блок-базы, которая в результате последней перестройки была способна подавить даже «орду», не то что какой-то там «прорыв».

А на единственном открытом направлении вовсю порезвятся перехватчики. Конечно, повезет далеко не всем. Кто-то из новичков сгорит в огненной каше, но все же тридцать боевых машин едва ли понесут значительный урон. Антон вдруг с некоторым разочарованием понял, что и схватки-то никакой не получится. Поток чужаков из портала захлебнется в огненном шквале. В лучшем случае им удастся попасть в кого-то шальными ответными выбросами, но на большее давнему противнику сегодня рассчитывать не приходится…

– Внимание ведущим, – раздался голос капитана Хафта на командном канале, – полуминутная готовность… Вперед не лезем, давим с позиций.

Антон дождался своей очереди. Проговорил:

– Десятый здесь, понял тебя, первый…

Заканчивая короткий доклад, он уже видел, как плывет и рвется пространство в фокусе полумесяца встречающих. Антон собрался, сгруппировался, словно приготовившись к прыжку. Перехватчик вздрогнул, подавая энергию на оружие и двигатели, включая системы прицеливания. Машина готовилась повторить и многократно усилить любой порыв хозяина.

– Внимание, портал, – спокойно информировал капитан Хафт. И скомандовал: – Всем группам – огонь по готовности.

Ответный доклад не требовался. Антон сосредоточил взгляд на набухающем нарыве портала – пузыре мутно-малинового цвета, – напряг пальцы внутри сенсорных перчаток. Перед глазами вспыхнула прицельная сетка, орудия поймали указанную цель.

В следующий миг нарыв лопнул, и в человеческий космос потек гной…

Боец, который задумывается о том, как именно он управляет своим оружием, не имеет шансов на выживание. Действия должны быть доведены до автоматизма, координация и скорость реакций обязаны превосходить компьютер. Антон не выстрелил – он нанес удар. Сжатыми в кулаки пальцами, одетыми в управляющие консоли ногами, всем корпусом… И перехватчик послушно изрыгнул залп из восьми стволов.

Индикатор запаса энергии дернулся вниз, столбик температуры орудий подскочил вверх.

– Звено – залп! – скомандовал Антон. – Следить за перегревом…

Краем глаза он успел отметить, что выстрел Толика слился в единый жгут из восьми огненных плетей, а у второго безымянного ведомого вместо залпа получилась разрозненная серия выстрелов из разных стволов. Учиться и учиться еще, салаге… Если вернется сегодня на базу.

А потом открыли огонь остальные группы. Потоки плазмы захлестнули портал. Они не могли повредить почти нематериальному образованию, но первая волна чужих оказалась сметена еще до того, как успела выстроиться в атакующее построение.

– Ма-аладцы, – прокомментировал в эфире капитан. – А теперь не расслабляться! Эскадра, беглый огонь!

Из портала уже истекала вторая волна. Чужие – живые машины или неорганические существа… Это тоже не удалось установить достоверно, но то, что сейчас вторгалось в космос, полностью соответствовало представлениям человека о нечеловеческом ужасе. Визуальные системы послушно приблизили волну нападавших, Антон скользнул взглядом по потоку инопланетной нежити. Сознание мгновенно вычленило силуэты, классифицировало цели… «Вампир», «паук», «змей»… Обычный состав. Он настроил оптимальные режимы огня и разразился серией очередей из разных стволов, экономя энергию, успевая охлаждать орудия.

Кто-то из группы последовал его примеру, кто-то бил одиночными мощными импульсами… На самом деле сейчас это не имело особого значения. Энергии хватит и на три таких прорыва, можно не экономить, а расстояние играет в пользу людей.

В эфире послышались плоские шуточки – несмотря на приказ капитана, ведущие расслабились, чувствуя слабину противника.

– Сеня-Сеня, ты сегодня кашку-то свою успел доесть? Она у тебя под сирену обратно не полезла?

– Не успел, Арам. Ты же в нее сам чуть не сел, когда тревогу объявили?

– Да разве ж это тревога? Не светит сегодня «страшненьким». У нас вон Антоха фланг прикрывает…

– Тихо-тихо, не буди его. Ему капитан специально приказал в бой не вступать, не то нам работы не достанется, а кормить все равно придется…

– А что, пацаны, никто сегодня писем не получал? Не то ведь расстроится старушка, что ошиблась!..

Пауза в эфира была короткой, но емкой. Антону даже показалось, что на миг стих заградительный огонь перехватчиков. Но тут же ударил с новой силой, а в наушниках раздался спокойный голос капитана:

– Шестой – сутки карцера по возвращении на базу. Всем держать строй! Соблюдать боевой режим переговоров!

И все. Только настроение испорчено окончательно.

Через несколько секунд Антон уловил, что даже под шквальным огнем чужие сумели перегруппироваться. Из бесформенного потока, которым они выливались из портала, выстроились в атакующий конус. Вернее, в подобие атакующего конуса. Построение, которое должно выглядеть как монолитное твердое тело, рвалось и ломалось под огненным натиском. Было очевидно, что, когда чужие выйдут на дистанцию ответного удара, от конуса ничего не останется.

– Внимание ведущим! – проговорил вдруг капитан, и в его голосе Антон уловил напряжение, не соответствующее обстановке. – Сосредоточить огонь в центре! Я хочу, чтобы мы пробили там дыру!

Зачем? Антон приподнял брови, и послушная машина на миг замерла будто бы тоже в недоумении. Гораздо эффективнее бить по всей площади конуса, заставлять противника перегруппировываться, затыкать дырки, маневрировать и терять темп… А потом он понял, зачем понадобился этот странный приказ.

Портал изменялся. Схлопнулся на миг и тут же снова набух мутным малиновым пузырем. Пузырем гораздо больших размеров, чем это полагается при прорыве. Антон сумел увидеть это, потому что визуальные системы получали данные от других перехватчиков эскадры, от детекторов базы и наблюдательных скаутов, что реяли в пространстве неподалеку от битвы. Но прямому обзору и вектору огня мешал конус.

– К нам что-то лезет, братцы. – Сеня все-таки не удержался. – Давайте-ка встретим на выходе…

Все и так видели, что что-то лезет. Залпы тридцати перехватчиков ударили в вершину конуса, смяли ее, проломили и… на несколько мгновений увязли в кишащем внутри его рое чужих.

Портал лопнул, освобождая из своих недр то, что так стремилось в человеческую Вселенную. Сфера. Просто большая черная сфера, покрытая буграми, наростами и шипами, но все-таки… Медленная, неповоротливая и, вероятно, очень уязвимая. Но Антон спинным мозгом почувствовал – ее нужно уничтожить немедленно, во что бы то ни стало. И остальные, видимо, были с ним согласны.

Строй перехватчиков успел сделать еще три залпа. Два первых расшвыряли, испепелили остатки прикрывающего портал конуса, третий дотянулся до сферы и… угас. Визуальная система раскинула обширное, подсвеченное розовым полотно перед сферой, в котором утонули плазменные потоки.

– Это что еще за дрянь?.. – проговорил кто-то.

Последовало несколько отдельных выстрелов. С тем же результатом.

– Щит, – проговорил Антон. – Они нашли способ защищаться…

Первым очнулся капитан.

– Что замерли? Добиваем одиночек!

Остатки уничтоженного клина поспешно стягивались под прикрытие щита. По ним хлестнуло несколько очередей, Антон тоже машинально отработал приказ. Несколько чужаков вспыхнуло, остальные сгруппировались около сферы.

И тут портал сработал снова. Третья волна пробилась в космос и накапливалась, уплотнялась за спасительным зонтиком. А помешать этому люди были уже не в силах.

Наверное, стальной капитан Хафт все же растерялся. Наверное, нужно было отдать приказ об атаке, попытаться обогнуть защиту и ударить в самый центр плотной группы. Да, это был бы уже ближний бой, в котором чужие почти не уступают людям, но по крайней мере инициатива осталась бы за последними…

– Держать строй! – сказал капитан, и ни один перехватчик не стронулся с места.

А драка-то все-таки будет, подумал Антон. Только теперь эта мысль почему-то не принесла удовлетворения.

Сфера двинулась вперед неожиданно быстро для ее размеров. В скорости она не уступала остальным чужакам. Только в этот раз люди не имели возможности ослабить их атаку дальним огнем. Антон отсчитывал секунды.

Три… Две… Одна…

Чужие вышли на дистанцию, с которой их атака была способна поразить перехватчиков, и рой брызнул во все стороны из-под своего прикрытия.

– Огонь! Всем огонь!

Крик капитана Хафта потонул в реве орудий Антона. Эскадра ударила изо всех стволов, не считаясь с расходом энергии, не обращая внимания на перегрев оружия… Но рой было уже не остановить. Ответный удар не заставил себя ждать. Кто-то вскрикнул в эфире, один из перехватчиков на миг засветился ослепительным оранжевым пламенем и беззвучно лопнул, заставив соседей сдвинуться со своих позиций. Другой закрутился как юла и по замысловатой спиральной траектории покинул строй.

И тогда Антон закричал, не задумываясь, как и кем будут восприняты его слова:

– Внимание, атака! Режим ближнего боя!..

Он прыгнул прямо в гущу роя, не обращая внимания, последует ли за ним кто-нибудь. Вперед, в ближний бой! В космический спарринг! Он, кажется, жаждал драки? Ну, так он ее получит сполна! В один миг бесконечный космос исчез – остался лишь маленький пятачок пространства, ринг, на котором почти врукопашную сошлись две равные силы.

Антон запараллелил управление пушками попарно и превратился в четверорукое, смертельно опасное животное. Пусть огонь будет не таким массированным, зато каждый выстрел – смерть чужому!

Выбор цели, залп, прыжок в сторону… Все очень быстро, почти одновременно…

Вот черный силуэт возник слишком близко… Извини, дружок. Рывок вперед – и удар. Штык – композит алмаза и титана – пробивает кремниевый панцирь, и «вампир» уплывает из поля зрения, кувыркаясь и выворачиваясь наизнанку. А сэкономленный выстрел, возможно, спасет кому-то жизнь.

Не спать, не спать!..

…Маневр ухода с резким разворотом, мимо проносится энергетический импульс. Ответный выстрел с двух рук: извини, дружок, от тебя не осталось даже пепла.

…Вот навстречу, кувыркаясь между сиреневыми струями, несется перехватчик. Две короткие очереди по его преследователям: из пятерых остается двое, все, теперь парень справится сам…

…Невесть откуда на ведомого сваливается «паук». Толик держался справа, значит, это безымянный новичок. Проклятие!.. Усилием воли заставив себя не зажмуриться, Антон разряжает пушки в слившийся в последнем смертельном союзе клубок… Извини, дружок, не повезло. Вернусь, обязательно узнаю твое имя…

…А вот и первый пропущенный удар… Но реакция все же спасает – сиреневый поток струится перед самым лицом и сносит одно из верхних орудий…

…На миг огненно-черная каша расступается, и из пространства выплывает борт проклятой сферы. Очередь с максимальной нагрузкой, почти в упор изо всех оставшихся стволов… Плевать на перегрев! Плевать на перегрузку систем! Получи, сволочь!..

Неожиданно легко сфера лопается, расшвыривая в стороны участников свалки. Извини, дружок…

– …Внимание всем! К базе! Оттягиваемся к базе, внимание всем…

Что это за звук отвлекает от драки? Капитан Хафт все же взялся снова командовать? Ну что же, приказ вполне разумен…

Боевая индикация доложила о потерях перехватчиков: уже восемь боевых машин перестали отзываться, еще три с огромными повреждениями пытались выйти из боя. Рой слабел значительно медленнее.

Но Толик пока здесь, значит, можно еще пару секунд покрутиться, прикрывая остальных… Только вот почему этот идиот бросает бой и уходит в сторону минного пространства?

– Волга!!! – Он почти сорвал голос в этом крике. – Немедленно вернуться в строй!.. Держать позицию!..

– Я здесь нашел кое-что!.. – За такой ответ в бою сутками карцера не отделаешься. – Оттянем их на мины, командир!

Почти рефлекторно Антон срезал пару «вампиров», устремившихся за ведомым, и только тогда увидел, что висит у того в рабочем захвате.

«Координатор». Маленькое, темное, полиморфное тело. Всегда присутствует в рое, выполняемые функции неизвестны. Никогда не атакует и не защищается, зато обладает великолепной маскировкой, обнаружить его – огромная удача, гораздо проще уничтожить рой целиком.

Название неверно отражало суть – с потерей «координатора» рой не терял боеспособности и даже, наоборот, кажется, становился злее. Единственное сравнение, которое приходило в голову, – знамя. Символ, которым дорожили чужие и который были готовы защищать любой ценой.

– Я прикрываю! – Антон мгновенно принял вспомогательную роль. – Спокойно, Волга. Тяни в мины и следи за хвостом…

Рой встрепенулся. Чужие почувствовали пленение «координатора» и мгновенно забыли обо всем остальном. Черно-зеленые тела безжалостно подставлялись под огонь Антона, они стремились только к одному – догнать, уничтожить дерзкого человечишку, посягнувшего на нечто неприкосновенное…

Пушки Антона не умолкали. В глазах рябило от попаданий, кажется, сегодня ему удастся удвоить свой годовой счет, если хватит энергии и выдержит оружие…

Раскаленным клинком они пронизали рой и вырвались в чистый космос. Еще две – две с половиной минуты форсажа, и вся компания войдет в заградительное пространство. А еще через минуту от чужих не останется и воспоминания.

Капитан Хафт оценил замысел. Ни один перехватчик не преследовал растянувшийся рой – это было бессмысленно. Эскадра, выполняя последний приказ, оттягивалась под защиту орудий блок-базы.

Антон криво усмехнулся. Ну что, старушка, похоже, ты все-таки ошиблась сегодня с письмом. Во всяком случае, ты прислала его не по адресу…

Он полоснул парой очередей себе за спину, охладив пыл наиболее ретивых преследователей. Прицелился снова, но передумал. Энергия еще может пригодиться, а они уже почти на месте. До границы минно-заградительнго пространства, которая существовала только в памяти машины, оставались считаные секунды… Нет, мгновения…

На появление множества стационарных объектов прямо по курсу чужие не обратили внимания так же, как чуть раньше не обращали внимания на сокрушающий огонь Антона. Вслед за перехватчиками рой врезался в заштрихованную на всех навигационных картах красным зону, и через секунду космос превратился в преисподнюю.

Автоматические турели ожили и открыли огонь. Не слишком мощный. Не слишком точный. Но их были сотни. Сенсоры мин уловили враждебное присутствие, компьютеры рассчитали направление и мощность взрывов. Каждая из них была запрограммирована на уничтожение не менее трех противников…

Антон остановился и развернулся лицом кёпротивнику. Толик пристроился по левому пеленгу – на своей штатной позиции за ведущим.

– Неплохо мы их, а? Командир?.. – возбуждение от неслыханной удачи заставило его едва ли не прокричать эти слова. Но Антон решил не делать замечания. Он уже привык быть спасителем базы, но сегодня почести будет принимать не он, а Толик. Может быть, даже капитан подаст наверх ходатайство о повышении в звании.

– Неплохо, – согласился Антон.

Рой погибал быстро и ярко. Огненная феерия продолжалась не более полуминуты, а потом угасла так же мгновенно, как и началась. На месте бушующего пламени образовалась мертвая зона, в которой были израсходованы все мины и уничтожены турели. Через некоторое время пространство перегруппируется, заполнив пустоту, но сейчас здесь плавал только мусор и изорванные куски чужих машин.

– Это была хорошая идея, – прокомментировал Антон. – Погребли потихоньку домой, получать почести…

То, что он позволил себе непозволительную роскошь – расслабиться, – Антон понял только в последний момент.

Десяток чудом уцелевших чужаков были обречены, ибо оказались заперты внутри минного пространства, но это не помешало им попытаться взять реванш за поражение. Антон успел снова активировать оружие и даже сделать один неприцельный залп. Но остановить врага он не смог. Трое встретились с плазменными импульсами и разлетелись клочьями, остальные ударили в ответ… Нет, не в него. В Толика, который так и не выпустил почему-то свою добычу, обеспечившую столь эффектную победу.

Удивленный возглас был единственным, что тот успел сделать. В следующий миг его боевая машина приняла на броню семь импульсов и перестала существовать.

Чужие разминулись с Антоном на встречных курсах, развернулись и замерли перед последней решающей схваткой. Хорошо, что никто, кроме них, не мог слышать его брань – возможно, даже у капитана Хафта уши свернулись бы трубочкой.

Нельзя прикипать к людям на этой долбаной базе! Здесь можно жить только одним днем!..

Но это после, в маленькой уютной каютке, можно будет подвести подо все свою маленькую пошленькую философию. А пока есть на чем выместить гнев и отчаяние от собственной непростительной ошибки…

Семь чужих, семь «змеев». По одному на каждый уцелевший ствол.

– Ну что ж, – процедил он сквозь зубы. – На вашем месте я бы начинал бояться…

Они ринулись друг на друга в едином порыве – уничтожить.

Пушки заработали в режиме непрерывного излучения. («…Использовать только в критических ситуациях. Длительность импульса не более четырех секунд…») К черту инструкции! Антон и сам знает, на что способна эта машина… Маневровые двигатели едва успевали отрабатывать его броски, но перехватчик послушно укладывал свое стальное тело между струящимися навстречу сиреневыми трассами. И бил, бил в ответ…

Удар! В левый бок! Еще одно орудие сорвалось с направляющего манипулятора и унеслось в пространство. Два других замолчали – рабочие камеры не выдержали перегрева, но и противников осталось трое… Нет, двое…

Юркие, опасные твари, немудрено, что в огне уцелели только они. В шестого Антон выстрелил почти в упор. Прямо в морду, в оскаленную шипами четырехстворчатую пасть!.. И сразу же последний «змей» ударил сжатым в таран носом в основание орудийных направляющих. Индикация заверещала о невозможности наведения на цель, но это было уже неважно. Антон бросил пушки и схватил хрустящее каменное тело… Легированная сталь его механических рук была все же крепче, чем панцирь чужого. Он получил еще один удар хвостом куда-то в основание антенного блока. Прицельная сетка на стекле погасла, система навигации пискнула и доложила о невозможности ориентации в пространстве… Но броня выдержала, а это главное.

Штык Антона пробил панцирь чужого в тот миг, когда его пасть сошлась на стекле капсулы. С противным скрипом шипы прочертили глубокие борозды и… ослабили хватку. В последнем конвульсивном изгибе «змей» соскользнул с острия, дважды дернулся и застыл, медленно уплывая в пространство и разбрасывая вокруг бьющие фонтаном жидкие внутренности.

– Вот так-то будет лучше… – прошептал Антон.

С огромным трудом он расслабил мышцы и извлек руки из управляющих консолей. Осмотрел индикационную панель. И криво усмехнулся.

Похоже, старуха все-таки была права со своим письмом. Вернуться домой без навигационной системы и связи было невозможно.

Экономить тепло и воздух не имело никакого смысла. После того что выдержал перехватчик, ресурсов в жилой капсуле осталось не больше чем на пару-тройку часов. А без точных координат поисковый отряд едва ли доберется до Антона раньше чем через сутки. Оставалось только развалиться в обесточенном сенсорном комбинезоне, превращенном в гамак, и ждать неизбежного, размышляя о своей беспутной жизни. Вот уж в чем Антон никогда не мог преуспеть, так это в размышлениях о жизни. Видимо, поэтому и осталась у него два года назад только одна дорога – подальше от Земли, на самую глухую блок-базу. А впрочем, к чему жаловаться? Жалел ли он за прошедшее время о своем выборе? Нет. Порезвился ли он вволю, не обременяя себя привязанностями и долгом? Да. И еще как. Видимо, только такие, как он, одиночки, которым нечего терять, могут стать настоящими бойцами.

Остальные гибнут раньше.

Но и на настоящих бойцов, видать, бывает управа. Не враг, так случай, какая разница, что именно тебя убьет. Черт бы побрал старуху с ее письмом…

Внезапно его разобрало любопытство. Глупое, ничем не оправданное – ведь все уже сделано, рыпаться некуда. Но ведь и терять нечего. Как всегда…

Он лениво дотянулся до клавиатуры. Надо же! Какая-то часть программ еще работала. Жаль только, что эта часть совершенно бесполезна с точки зрения выживания. Лобовое стекло покрылось рябью – проекционная система тоже дышала на ладан – и на него выпрыгнул знакомый уже текст.

Так.

Где он остановился-то?..

«…Я помню, что твой контракт скоро заканчивается, Антошенька, так ты уж возвращайся скорее. Не продляй больше. Или хотя бы в отпуск прилетай на Землю. У нас тут ходят слухи, что скоро ученые придумают, как вовремя закрывать порталы и не пускать нечисть в наше измерение. Скорее бы уже. Всем надоела эта бесконечная и бессмысленная война…»

Да, это было бы здорово. Жаль только, что ученые малость опоздали. Антон усмехнулся и вернулся к тексту.

«…Ну да ладно, что это я все о нас. Расскажи лучше, как тебе там живется на заставе? Хорошие ли командиры? Хорошо ли вас там кормят? Не нужно ли чего? А то ведь я быстренько посылочку соберу…»

Антон представил себе эту посылочку, вспомнил капитана Хафта и паек в столовой. И не смог удержаться от смеха. Ой уморила, карга старая, ой рассмешила насмерть! В прямом смысле, между прочим.

Ну ладно, что еще ты выдумаешь?

«…Да, чуть не забыла. Мать Семена Звягинцева рассказала мне о вашем последнем сражении. Он-то молодец, матери пишет, не то что ты. Очень жалко твоего товарища Толю. Он ведь придумал, как вас всех спасти, верно? И еще – не забудь отблагодарить от меня того парня из ремонтной бригады, что забыл в твоем корабле свой ящичек с запчастями, иначе не читать бы тебе мое письмо…»

Антон сглотнул.

Нет. Проклятие! Не может быть! Откуда она знает про все это!

Он вскочил с гамака и перечитал последние строки. Потом машинально сверился с датой отправки письма. Увиденное заставило его высветить еще и календарь, но ошибки не было – письмо было датировано завтрашним днем.

Так не бывает, не бывает… Это было единственное, о чем он мог думать, пока лихорадочно обыскивал капсулу. Да нет, ерунда. Все забытое здесь давно размозжило бы ему голову. Разве что в техническом канале, куда так любят лазить ремонтники…

Контейнер валялся прямо под крышкой крохотного отсека, среди переплетения питающих шин, энерговодов и проводов. Малый ремонтный комплект – набор готовых схем, с помощью которых на скорую руку можно продублировать почти любое оборудование перехватчика, кроме разве что боевых систем.

Антон сел на пол, тупо разглядывая содержимое контейнера. Его руки сами собой извлекли несколько блоков, необходимых для сборки примитивного радиомаяка, а голова была занята совсем другими вопросами…

– Ну что, боец, и в этот раз выкрутился? – Спокойствия капитана Хафта, кажется, не могло поколебать ничто. Антон, только несколько минут назад пришедший в себя в спасательном челноке, вяло кивнул.

Ангар был полон людьми и техникой. База зализывала раны. А капитан, похоже, задался целью проводить своего лучшего бойца до его каюты.

– Я хочу представить твоего ведомого к награде. Посмертно. Напишешь представление? Все же парень спас эскадру…

Антон снова кивнул. Хотя на миг ему захотелось съездить Хафту в челюсть.

– Я просмотрел твой компьютер, – продолжил капитан тише. – Извини. Мы думали, ты не вернешься, и я готовился отдать каюту Сене. Ты тоже получил письмо.

Это был не вопрос, а утверждение.

– Да, – выговорил Антон наконец. – Я как раз хотел поговорить об этом…

– Не стоит. Я уже принял меры. Знаешь, что числится по обратному адресу? Специализированная психиатрическая клиника. Сумасшедший дом для тех, кто контактировал с чужими. Я связался с главврачом, объяснил ситуацию… оказывается, эта тетка была одна из первых, кто пытался вступить с ними в контакт – тогда еще по-хорошему. Ее сознание как будто сдвинулось на сутки вперед. Никто не может понять почему, но она постоянно говорит о настоящем в прошедшем времени и всегда угадывает счет в завтрашнем матче… Впрочем, это неважно. В целях сохранения спокойствия на базе я попросил врача присмотреть за ней. Думаю, больше никаких писем от этой карги не будет…

– Что? – Антон остановился. – Слушайте меня внимательно, капитан. Во-первых, не смейте ее оскорблять. Во-вторых, позвоните врачу снова и попросите его не препятствовать этой женщине ни в чем. В-третьих, прикажите читать ее письма всему личному составу. Всем, кто их получит. Можно прямо на утреннем построении.

– Э-э-э… Да ты, солдат, не свихнулся ли там в одиночестве?

– Нет. Позже я представлю вам все необходимые объяснения. А сейчас прошу меня извинить, у меня есть одно неотложное дело…

Антон оставил ошарашенного Хафта посреди коридора и быстрым шагом двинулся в свою каюту. Включая компьютер, он понятия не имел, о чем будет его письмо. Зато совершенно точно знал, как его начнет.