Шустрое ребро Адама Калинина Дарья

– А все началось не сегодня и не вчера, – начала рассказывать бабка, наливая Марише в стакан заварки цвета, ну, в общем, нехорошего какого-то цвета. – Ты ведь если уже приезжала к Ленке, то знаешь, что она постоянно водила к себе разных хахалей. Можно сказать, что они у нее каждый день менялись. Конечно, рано или поздно они должны были столкнуться. Вот вчерась Ленка и допрыгалась.

– А что случилось-то? – в третий раз спросила Мариша.

– Сначала Ленка заявилась с каким-то хахалем, на вид приличный и немолодой, – сказала бабка. – Дверь нашей квартиры напротив Ленкиной, поэтому мне было хорошо слышно, что на площадке кто-то есть. Я ждала в гости внучку, решила, что это она, и выглянула в глазок.

Мариша подумала, что бабка и без внучки выглянула бы в глазок, не могла она остаться в стороне от событий.

– Так вот, не успели они войти к себе, как появилась еще одна светловолосая женщина. Одета шибко хорошо, но вся очень взволнованная. Не успела она даже в дверь постучаться, как примчался Гарик и начал со своими ребятами ломиться к Ленке.

– Гарик! – воскликнула Мариша.

– А тебе Лена про него тоже рассказывала, – хмыкнула бабка. – Да, примчался Гарик со своими ребятами. Я сразу поняла, что он приехал не просто так, потому что он завсегда приезжает один или в крайнем случае с телохранителем, а тут от его бандитов прямо темно стало.

– И они принялись ломать дверь?

– Да, – кивнула бабка. – Гарик даже не стал звонить, но все равно Ленка бы ему не открыла, она ведь там была не одна.

– А потом?

– Потом ребята Гарика вытащили обоих любовников из квартиры, Ленка явно была без сознания, а мужик сопротивлялся, но где ж ему было справиться сразу с двумя. А потом они все сразу ушли.

– А Гарик у Лены уже давно? Когда они познакомились? Верней, когда вы его первый раз видели?

– По ее понятиям, так он у нее, почитай, всю жизнь, – сказала бабка. – Значит, с месяц уже тут бывает.

– А другие мужчины у Лены при этом были?

– А как же? – удивилась бабка. – Все время, только с Гариком они до сей поры не сталкивались.

– А этот мужчина, которого вчера унесли вместе с Леной, он тут уже бывал?

– Бывал, – кивнула бабка. – Лично я его видела не меньше пяти раз. То есть вроде бы он у Ленки тоже постоянным становился. Только приходил он всегда по выходным и часто с удочками. Я так про себя его и прозвала – Рыбак. Женат, конечно. Жене говорил, что на рыбалку, а сам к любовнице. Я даже вчера подумала, уж не его ли супругу я видела возле Ленкиной квартиры перед тем, как появились ребята Гарика.

Мариша подивилась про себя бабкиной смекалке и догадливости, но вслух ничего не сказала.

– И вы рассказали в милиции, что это Гарик похитил Лену?

– Ты что! – испугалась бабка. – Нечто мне жить неохота? Он ведь сразу поймет, кто на него навел.

– Ну хорошо, а та тетка, которая приходила к Лене и про которую вы подумали, что она жена Ленкиного хахаля, она куда делась?

– Не знаю, – пожала плечами бабка. – Должно быть, ушла, раз ее не было на площадке, когда я решилась выглянуть.

– А этот Ленкин хахаль, значит, был уже немолодой?

– Да уж лет ему сорок пять, а то и все пятьдесят стукнуло.

– Слушайте, но как же мне теперь найти Лену? – спросила Мариша. – Я же не могу уехать, не узнав, что с ней все в порядке. Вдруг этот Гарик ее убил из ревности.

– Тогда уж он скорей убил бы своего соперника, – сказала бабка. – А с Ленки что взять? Хоть она тебе и сестра, но так и скажу: гулящая она, одно слово – шалава.

– Но все-таки ведь сестра, и сердце за нее болит, – пожаловалась Мариша.

– Ты тогда вот что, – наклонилась к ней бабка, – если пообещаешь, что не побежишь в милицию, я тебе кое-что про этого Гарика скажу. Только чтобы между нами осталось, а то мне врагов наживать не с руки.

– Ладно, – кивнула Мариша. – Договорились.

– Ну тогда слушай, Ленка хвасталась, что у Гарика есть своя фирма. Что вроде бы они занимаются охраной других фирм. Только как уж им людей охранять, если они сами бандиты. Ну, должно, от других бандитов и охраняли. Но фирма у него оформлена законным порядком, находится где-то в центре на улице какого-то профессора.

– Какого профессора?

– Не помню я, что ты хочешь, старость не радость. Но больше я ничего про Гарика не знаю.

– А как он выглядит?

– Выглядит он знатно. Хорош собой. Высокий, справный, волос аккуратно подстрижен. Лицо ничего особенного, но для мужика главное – представительность. А Гарик малый видный, ростом и фигурой. В общем, хорош парень, и все тут. Я даже голову ломала, и чего он с такой мочалкой, как Ленка, связался.

– Ясно, – сказала Мариша. – А вчера вы не видели во дворе красную машину? «Жигули» «пятерку». Старую такую и довольно грязную.

– Нет, – покачала головой бабка. – Даже не представляю, чья это может быть. Но точно не из нашего дома. А Гарик ездит на красивой светлой машине. Ленка говорила, что «Мерседес» вроде. А цвет у машины особенный, прямо тебе топленое молоко, да еще отливает перламутром.

– Лена где-нибудь работала? Мне она говорила, что в салоне причесок.

– Боже сохрани! – рассмеялась бабка. – Разве на честные деньги купишь такую квартиру? Я вот всю жизнь проработала, а имею комнату в коммуналке, где еще шесть таких же горемык теснятся. Нет, ни на какой работе Ленке на квартиру не скопить. У нее хоть только три комнаты, но зато свои собственные.

– Она сюда ведь недавно переехала? Нам с мамой Лена звонит нечасто, так что я почти не в курсе, что у нее в последнее время за жизнь была.

– Я бы не сказала, что недавно. Год уж точно живет. А купила квартиру она еще раньше. Здесь почти год ремонт шел. Стены ломали, перекрытия там всякие, а уж мусора выносили, прям страх! Грузовиками со двора увозили. Ленка говорила, что ей любовник квартиру подарил, отремонтировал за свой счет и умер. Не успел, бедняга, насладиться.

– Щедрый, должно быть, любовник-то, – заметила Мариша.

– Ну дак! – откликнулась бабка. – У Ленки других и не водится. Она себе цену знала.

– А вроде бы и некрасивая, – заметила Мариша, не имея ни малейшего представления, как выглядит эта Ленка.

– Кто? Ленка? А вот этого и не поймешь. Краски на морде завсегда столько, что, какая она настоящая, и не скажешь. Но одевалась красиво. И ноги у нее от ушей начинаются, мужики нынче это обожают. И фигура в порядке. Сиськи обтянет, а юбка едва срам прикрывает. Но все равно, как увидишь, что она навстречу идет, так рот откроешь и глаз оторвать не можешь. Чисто леденец на палочке.

– А того, кто подарил ей квартиру, вы видели?

– Нет, говорю же, он у нее как только оформил дарственную на квартиру, еще ремонт шел, как помер, – сказала соседка, отхлебывая остывший чай.

– Ясно, – сказала Мариша. – Спасибо. У вас не найдется «Желтых страниц»?

– В туалет, что ли, тебе понадобилось? – удивилась бабка. – Так ты не стесняйся, у нас там туалетная бумага есть. Сходи себе на здоровье.

Больше Мариша настаивать не решилась. Заглянув на минутку в туалет, она отправилась домой. В дверях ее нагнала старуха и что-то шепнула на ухо. Повеселевшая Мариша наконец отправилась домой.

Дома она первым делом позвонила маме, но там никто не подошел, должно быть, Тамара Ильинична все еще находилась у своей сестры в больнице. Потом Мариша принялась искать справочник. После не очень долгих поисков Мариша поняла, что она здорово сэкономит время, если не будет справочник искать дома, а прямо пойдет и одолжит его у кого-нибудь. Например, у Даши – то есть у меня.

Не знаю почему, но, когда что-то случалось, мое имя Марише приходило в голову в первую очередь. Я этому вовсе не радовалась, так как ни разу, клянусь, ни разу Мариша не явилась ко мне просто так, не принеся с собой сложнейших проблем и кучу хлопот. Вот и теперь. Едва я собралась вымыть голову, налила в таз теплой воды и смочила волосы, как раздался звонок в дверь. Чертыхнувшись, я замотала голову полотенцем и пошла открывать.

– Голову моешь? – удивилась Мариша. – А у нас горячую воду отключили. А у вас нет?

– А ты моешься только, когда вода в доме есть? – ехидно спросила я. – А я вот, представь себе, такая чистюля, что воду грею на плите, а сейчас она ждет меня и остывает.

– Так я некстати? – проявила потрясающую догадливость Мариша. – Но ты мне, собственно, и не нужна. Иди мойся, только дай мне какой-нибудь справочник.

Я сунула ей растрепанный и пухлый том «Весь Петербург» за 1998 год, который лежал в прихожей вместе с другой макулатурой, приготовленной для помойки, и ушла домывать голову. Времени у меня на это много не ушло, чего там, короткая стрижка, что ни говори, огромный шаг на пути женской независимости от мужской деспотии. Волосы им, мерзавцам, длинные нравятся, ха! А попробовали бы они эти волосы вымыть, а потом расчесать, а потом уложить. Вот и носили бы сами лохмы, а то вечно на нас самое трудное перекладывают.

– Ну что у тебя тут? – спросила я, входя в комнату.

– Представляешь, у нас в городе аж четыре улицы, названные в честь профессуры, – возбужденно заговорила Мариша.

– У нас очень просвещенный и культурный город, – осторожно подтвердила я. – Это ты верно заметила.

– Да не в этом дело! – воскликнула Мариша и, отложив на время справочник, поведала мне, зачем ей так понадобились безотлагательно профессорские улицы.

– Бедная твоя тетка, – посочувствовала я ей. – Хотя у меня тоже есть тетка, но у нее муж даже и не собирается никуда уходить. Но ты бы видела, чего ей это стоит. На ней просто лица нет, так она устает, облизывая его.

– На моей тоже нет.

– Но если бы от моей муж ушел, то она сразу же расцвела бы, – настаивала я. – А если бы еще и сынок слинял к бабке, тетке вообще не о чем было бы и мечтать. Представляешь, какая красота. Приходит она домой, ну это в том случае, если приходит, а дома тишина. В холодильнике стоит обед, который никто не сожрал, и она спокойно может съесть его сама. Не нужно стирать чье-то белье, не нужно мыть посуду за троих, практически не нужно мыть полы, а если нужно, то очень редко. И при этом она еще может тратить свои деньги на себя лично, а не покупать всякую всячину своим троглодитам. Ну и моральный аспект: не мучиться в догадках, что бы такое им приготовить, чтобы и повкусней было и чтобы надолго хватило. Так что если рассуждать без всяких соплей и эмоций, то твоей тетке повезло.

– Дело в том, что мою тетку ее муж содержит, она сама не работает после того, как ее сократили, – сказала Мариша. – Уже десять лет.

– Так пойдет снова, уж это никогда не поздно. А втянется, так даже удивляться будет, как это она дома целыми днями сидела и от скуки не умерла.

– Но она любит своего мужа, – попыталась объяснить Мариша.

– Ну и пусть себе любит на здоровье, – не дала я себя сбить. – Зачем же обязательно каждый день его видеть? Да если хочешь знать, вообще предмет обожания надо видеть как можно реже. В разлуке ее чувство только окрепнет.

– Слушай, ты меня сейчас заморочишь! – возмутилась Мариша. – Тут человека похитили! Может быть, Валериан и не самый лучший муж для моей тетки, но мы с ним знакомы уже столько лет. И будет свинством, если я не попытаюсь его разыскать.

– Разыскать! – воскликнула я. – Вот оно что! Так я и думала. Убирайся!

– Ты что? – испугалась Мариша.

– Ничего, не хочу я больше никого разыскивать, а тем более твоего дядю, и тебе не позволю. Вспомни, когда мы занимались розысками в прошлый раз, ты только чудом спаслась от того ненормального извращенца! А теперь еще неизвестно, что за типы умыкнули твоего дядю. Этот Гарик в «Мерседесе» мне не слишком нравится, приличные люди на «Мерседесах» не ездят, они пешком ходят. А такой пристрелит и не поморщится. Опять же твоя тетя уже получила первое предупреждение, когда ей дали по голове. Учти, второго эти люди обычно не делают.

– Но мне все равно придется искать его, – сказала Мариша. – Я уже обещала тетке, что найду дядю, а то ей совсем плохо.

– Ясно, – буркнула я, внутренне смиряясь с судьбой. – Жаль тетю. Ну и что у тебя там с профессорами?

– Ты представляешь! – воскликнула повеселевшая Мариша. – Улица профессора Вологдина, профессора Ивашенцева, улица профессора Качалова и улица профессора Попова. На какой-то из этих улиц и находится охранная фирма нашего Гарика.

– Улица Попова – это на Петроградской, – сказала я. – А про остальные впервые слышу.

– Я уже посмотрела. Улица профессора Вологдина – это в Шувалове, профессора Качалова в Невском районе, а профессора Ивашенцева где-то за Лаврой. Значит, из четырех улиц нас интересуют только две. Что ж, это облегчает нашу задачу.

– А почему две?

– Потому что бабка, которая сообщила мне эту информацию, сказала еще, что фирма Гарика находится в центре города. Значит, нас интересуют улицы профессора Попова и профессора Ивашенцева.

– Теперь ясно, – сказала я. – И что ты намерена делать?

– Позвонить в справочное и выяснить телефоны и адреса всех охранных фирм, которые располагаются на этих улицах, – сказала Мариша.

– Не думаю, чтобы их было много, – сказала я. – Улицы не кажутся особенно длинными.

– В центре дома так плотно налеплены, что может быть все что угодно, – не согласилась со мной Мариша, снимая трубку телефона.

Первым делом она позвонила домой к своей тетке, ожидая услышать сообщение на автоответчике, которое надиктовали похитители дяди Валериана. Но ее ждало разочарование, пока выкупа никто не требовал. Потом Мариша дозвонилась до 09 и выяснила, что у них есть лишь неполная информация, так как ряд охранных фирм разместили информацию о себе в платной информационной службе. Каждая справка стоит четырнадцать рублей. Сумма невелика, но, как выяснилось, на этих двух улицах находилось целых восемь фирм интересующего нас профиля. И только две из них были размещены в обычной справке.

В первые же пятнадцать минут пребывания Мариши у меня дома я стала бедней на целых восемьдесят четыре рубля. И это было только начало, а дальше траты, как правило, возрастали в прогрессии, хорошо, если не геометрической. Я почему-то подозревала, что и выкуп за дядю в случае необходимости влетит нам в копеечку.

– Итак, едем сейчас же, – сказала Мариша. – Ты со мной?

– С тобой, – кисло пробурчала я. – Сейчас только газ выключу. Не могу же я допустить, чтобы тебя тоже похитили, как и твоего дядю. Или дали по башке, как тетке.

Маришин «Опель» стоял возле подъезда моего дома. Мы загрузились в него и отправились по маршруту. Сначала нам нужно было проехать улицу Ивашенцева. А где она находится – приходилось только гадать. Даже карта нам не больно помогла. Пока я не догадалась, что нужно посмотреть в списке улиц, обозначенных цифрами. Через несколько минут нам удалось установить, что искомая улица под номером 223 была первой улицей, которая ответвлялась от Невского проспекта, если ехать по нему от площади Александра Невского. Домов тут было достаточно, но все какие-то невидные. Но в справочном нас уверили, что на этой улице есть целых две охранных фирмы. После долгого мыканья по запущенным скверикам и грязноватым подворотням мы нашли их обе. Увы, ни в одной не слышали ни о каком Гарике. Машины цвета топленых сливок тут тоже не наблюдалось.

– Ничего, список уменьшился на два пункта, – подбодрила меня Мариша. – Сейчас поедем на Петроградскую…

– Давай сначала попьем, – взмолилась я.

И в самом деле жара, которая установилась в городе, обрушилась на горожан, которые ни о чем подобном не слыхивали. Обычно жарким солнцем наши края матушка-природа жаловала лишь в редкие дни июля и августа. Мариша согласилась с моим предложением, и уже через несколько минут мы сидели в открытом кафе, потягивая через соломинку ледяной сок.

Мы так увлеклись этим занятием, что даже не заметили, как жара стала немного спадать. Только тогда мы спохватились, что охранные фирмы все же обычные учреждения, и вряд ли сотрудники будут работать дольше шести часов. Мы быстро расплатились за сок – на двоих мы выпили не менее трех литров – и помчались к машине.

– Пока мы пили сок и прохлаждались, я кое-что надумала, – сказала мне Мариша, влезая в машину.

– Что?

– Мы с тобой неправильно подошли к делу. Мы сразу же в лоб начинаем расспрашивать о Гарике. А что, если эта информация секретна? Или просто наши расспросы кажутся подозрительными? Нам могут сказать, что никакого Гарика не знают, а на самом деле он будет сидеть в соседней комнате.

– Ты права, – согласилась я. – Так, может быть, и с теми двумя фирмами мы ошиблись?

– Нет, там все было слишком скромно, – сказала Мариша. – Там стояли исключительно «Москвичи» и «жигуленки», сразу видно, что люди там работают честные. Гарик из другой породы. Но теперь мы будем вести себя иначе. Светиться – ни-ни, просто займем наблюдательные посты. Рано или поздно Гарик появится.

– А как мы точно узнаем, он это или нет? – спросила я.

– У него есть одна примета, – сказала Мариша. – Но о ней я тебе скажу только после того, как мы найдем подходящего кандидата.

– Что за примета? – заныла я, но Мариша хранила молчание. Я ныла всю дорогу, но Мариша так и не раскололась.

На улице профессора Попова царило оживление. Обычно здесь бывало поспокойнее, да и сегодня скопление народа наблюдалось лишь возле одного дома. Разумеется, Мариша не могла проехать мимо.

– Что произошло? – обратилась она к парнишке лет пятнадцати, который возбужденно двигал челюстями, перемалывая нескончаемую жвачку.

– Да вот один тут из окна выпал, – пояснил парень. – Вон из того.

И он указал на ничем не примечательное окно на пятом этаже. От всех прочих оно отличалось лишь тем, что было распахнуто настежь.

– Прямо оттуда и сиганул, только мозги брызнули, – удовлетворенно подтвердил парень.

– Сам сиганул? – спросила Мариша.

– А я знаю? Меня там не было.

– А чьи это окна?

Но парню то ли надоела наша настырность, то ли он действительно не знал, но он отошел от нас подальше, заняв более удобную позицию для наблюдения. Тем временем с диким воем подкатила «Скорая помощь» и забрала кем-то заботливо прикрытое простыней тело.

– Пора! – скомандовала Мариша. – Сейчас самое время. Тут больше ничего интересного не будет. Пошли!

– Самое время для чего? – спросила я.

– Нужно успеть до приезда милиции выяснить как можно больше, – пояснила мне Мариша. – А то они живо оцепят место происшествия, и нам ничего не удастся разузнать про это окно.

Я попыталась возразить, что нам и не нужно этого знать. У нас уже есть одно глуховатое дело на руках, и незачем брать еще одно. Но я промолчала, так как знала, что обостренное чувство справедливости не даст Марише спокойно пройти мимо возможного места преступления, отказаться от попытки разузнать, что там на самом деле произошло.

Мы пулей взлетели на пятый этаж старинного дома. То есть Мариша взлетела, я едва поспевала за ней. При Маришкином росте – без малого два метра – и с ее ногами угнаться за ней мог далеко не каждый. А уж когда Мариша взволнована и спешит, то это становилось и вовсе делом безнадежным.

Поэтому, когда я доплелась до четвертого этажа, голос подруги доносился уже с самого верха.

– Откройте! – вопила Мариша. – Я из газеты! Хочу рассказать о случившемся нашим читателям.

– Не вопи, там никого нет, – сказал вдруг стариковский голос: из-за двери рядом со мной высунулась голова с седыми вихрами.

– Как это нет? – удивилась Мариша. – Только что из окон этой квартиры выпал человек.

– Теперь там никого нет, – уточнил старик. – И это не квартира, а фирма.

– Какая еще фирма, если даже таблички нет? – удивилась сверху Мариша.

– Вот такая фирма, – многозначительно ответил старик. – Мое дело маленькое, а только они все уже разбежались.

– Но человек выпал именно из этого окна, – настаивала Мариша. – Кто это мог быть?

– Девушка, ты еще молодая, тебе жить и жить. А ввяжешься в эту историю, так может и не получиться у тебя до пенсии дотянуть. Это я тебе говорю, а я достаточно пожил на этом свете, – бубнил старик. – Топайте себе отсюда, пока хозяин не приехал. Ему уж небось позвонили.

– Кто позвонил, если там никого нет? – спросила я.

– А это не мое дело, – заявил старик.

И он захлопнул дверь, показывая, что разговор окончен, он нас предупредил и дальше за нашу судьбу не отвечает. Мы быстро спустились вниз по лестнице и принялись расспрашивать свидетелей происшествия. Таковых оказалось двое. Пожилая женщина, бившаяся сейчас в истерике и на которую «Скорая» почему-то не обратила никакого внимания.

Именно перед носом этой женщины с четверть часа назад и шлепнулось тело. Вообще-то зрелище должно было быть не из приятных, так что я рыдающую даму понимала. Кроме нее, из свидетелей имелся еще молодой мужчина. Он шел следом за женщиной, так что тоже все хорошо рассмотрел. Мужчина выглядел немного бледным, курил одну сигарету за другой, но в целом производил впечатление человека, умеющего держать себя в руках. Мы подошли именно к нему.

– Говорят, вы своими глазами видели этот полет? – спросила Мариша.

Мужчина затравленно на нее посмотрел и попытался прикурить новую сигарету. Это у него плохо получилось, так как руки сильно дрожали и не слушались, спички ломались одна за другой. Мариша чиркнула кремнием своей зажигалки, которую постоянно таскала в сумке, прикурила сигарету и сунула ее бедняге в рот.

– Так лучше? – спросила она.

Мужчина благодарно кивнул.

– Вы не представляете, какой это кошмар! – признался он нам. – Я ведь видел, как этот парень летел. Я даже ничего понять не успел, как он уже лежал на асфальте.

– Значит, все-таки выпал мужчина? – уточнила Мариша. – Ну и ладно, вот если бы женщина или ребенок, тогда действительно ужасно. А мужчины каждый день погибают в войнах, в разборках, от инсультов. Так что не переживайте.

Не похоже было, чтобы ее слова оказали сколько-нибудь успокаивающее воздействие на мужчину. Напротив, он как-то опасливо покосился на Маришу.

– А этот парень, что – сам выпрыгнул или его вытолкнули? – спросила Мариша. – Как по-вашему?

– Не знаю, но он что-то кричал.

– Что кричал? – насторожилась Мариша.

– Я не разобрал, да и не уверен, что это он кричал, – сказал мужчина. – Просто я услышал чей-то крик, потом увидел, как летит тело, а потом… – и свидетель снова затрясся.

– А крик доносился сверху или снизу? – спросила Мариша.

– Сверху, – несколько неуверенно сказал мужчина. – Могли кричать и из того окна, откуда выпал этот бедняга.

Внезапно возле дома затормозил черный «Форд», из которого вышли двое мужчин. Мельком глянув на кровавое пятно на асфальте, они устремились к подъезду.

– За ними! – взвизгнула Мариша и рысью припустила следом за приехавшими.

Так как Маришина рысь больше напоминала по скорости легкий галоп какого-нибудь призового участника дерби, то она нагнала молодых людей уже на третьем этаже, и дальше они мчались голова к голове. По пути Мариша информировала мужчин, что она, мол, представитель прессы и желает знать, что тут произошло. Но бегуны слабо на нее прореагировали. Да и похоже было, что им самим хотелось поскорее узнать подробности происшествия, потому что они торопливо открыли офис и скрылись в помещении, не удосужившись даже захлопнуть за собой дверь. Пока они возились с замком, я успела присоединиться к ним, так что перед открытой дверью мы с Маришей стояли уже вдвоем. Учитывая обстоятельства, мы не стали ждать приглашения от хозяев, простили их невежливость и проскользнули следом за ними.

В квартире и в самом деле размещался офис. Во всяком случае, ни один нормальный человек не станет обставлять офисной мебелью свое жилье. Приехавшие метались из комнаты в комнату, явно кого-то или что-то искали. Пока они занимались этим в высшей степени увлекательным делом, мы с Маришей уставились на небольшой плакат, висевший прямо перед нами на стене. Он гласил: «Вы сделали правильный выбор, отныне ваша безопасность в наших руках. Охранное предприятие «Барс», а ниже было приписано: «Вы обратились к нам, и теперь все ваши проблемы стали нашими, а все ваши страхи остались в прошлом. Охранное предприятие «Барс».

– Ты поняла? – спросила у меня Мариша. – Это одна из фирм нашего списка. Это же все меняет.

Я торопливо вытащили бумажку с адресами, которые нам дала платная справка, и убедилась, что Мариша совершенно права.

– Нет его! – раздался в этот момент громкий голос, и из дальнего помещения выскочил один из наших парней.

Отличались парни друг от друга лишь цветом волос. Первый – светленький, а второй – откровенно рыжий. Светленький проскочил через комнату, не обратив на нас ни малейшего внимания, словно мы были невидимками.

– Ищи, он не мог никуда деться, – прокричал рыжий из другого конца офиса.

– А вдруг он и правда сиганул из окна?

– Как же, этот гад ни за что не стал бы накладывать на себя руки! – кричал второй. – Помнишь, как он трясся, чтобы мы его не убивали.

– Но кровь там чья-то была, – возразил первый.

На это рыжему нечего было ответить. Встав в тупик, он схватился за трубку, и мы услышали:

– Алло, я это. Нету его тут. Да все мы с Сержем обыскали. Нет его. Должно быть, и правда выпрыгнул. Сам идиот. Скажи боссу, чтобы приезжал. Тут менты сейчас появятся.

Тут рыжий вышел из комнаты и увидел нас с Маришей.

– Это еще что? – поразился он.

– Мы из газеты, – снова начала Мариша.

– Нет, что вы тут делаете?

– Ждем, когда на нас обратят внимание, – доходчиво объяснила я.

Рыжий обомлел, потом он обошел нас со всех сторон, должно быть, чтобы убедиться, что мы вовсе не их пропавший пленник, таинственным образом раздвоившийся и сменивший пол.

– Валите отсюда, – коротко приказал он нам, убедившись, что мы не представляем для него никакого интереса.

– Из окна вашего офиса выпал человек, – продолжала настаивать Мариша, не трогаясь с места.

Рыжий попытался сдвинуть Маришу по направлению к выходу, но у него ничего не вышло. Мариша стояла как скала. Затем к рыжему подошла подмога в лице светленького парня.

– Девчонки, идите-ка вы отсюда, – по-хорошему попросил он нас. – Сейчас тут и без вас жарко будет. Кто-то уже ментам звякнул, вот-вот явятся. Еще вас к ответу притянут. Знаете, ведь как у них ведется, сначала хватают, кто под руку попадется, а потом уж разбираются, кто виноват, а кто не очень.

– А вы? – спросила Мариша. – Вас ведь тоже могут заподозрить, что вы того парня из окна выпихнули.

Судя по вытянувшимся лицам наших собеседников, этот вариант они как-то упустили из виду.

– Но мы же его не… – начал рыжий, но, не договорив, бросился к дверям.

Однако он опоздал. В дверях его перехватила милиция, которая, оказывается, уже поднялась по лестнице (надо отдать ей должное, очень тихо поднялась) и теперь с оружием в руках приступила к осмотру места происшествия. Как и предсказывал рыжий парень, нас всех немедленно задержали – до выяснения личностей. Я смотрела на деловито снующих ментов, которые поглядывали на нас с совершенно невозмутимыми лицами, и тоскливо думала, что в очередной раз влипла в историю.

И как мы теперь будем доказывать, что это не мы вытолкнули парня из окна офиса? Алиби у нас не было. В тот момент, когда парень вылетал из окна, мы с Маришей сидели в машине и ехали по Каменноостровскому проспекту. Наконец менты осмотрели место происшествия и пришли к выводу, что можно заняться и нами. Они все-таки были воспитанными людьми и первыми пригласили для беседы дам.

– Мы тут оказались случайно, – заявила Мариша. – Ехали мимо и увидели тело на земле. Разумеется, нам стало интересно, откуда он сиганул. Мы поднялись наверх, но тут было закрыто. А старик из квартиры снизу сказал, что все отсюда уже ушли. Тогда мы спустились вниз и увидели этих двоих ребят, которые вылезли из машины и побежали наверх. И мы пошли за ними, а…

– Зачем? – прервал ее опер с какой-то овощной фамилией, которую он нам назвал, но которую я тут же забыла. – Зачем вы пошли за ними? У вас что, привычка ходить за всеми молодыми мужиками?

– Не выдумывайте глупостей, – строго сказала ему Мариша. – Они сначала посмотрели на пятно на асфальте, потом на окна наверху и помчались наверх. Вот мы и подумали, что они должны что-то знать про погибшего. Потому и пошли.

– Зачем? – снова спросил у нее опер.

Господи, ну как же его фамилия? Он же нам представился в начале разговора. А, вспомнила, Картохин! Выглядел он соответственно. Я вообще замечала, что фамилии людей зачастую очень верно отображают их внутренний мир или соответствуют внешности. У Картохина был второй вариант. Он являлся обладателем носа картошкой. И уши напоминали два вареника с картошкой, а вся физиономия – наспех сделанное картофельное пюре с комками. А зато глаза приятно радовали, они были ярко-карие и очень внимательные.

– Зачем? – повторил Картохин.

– Как зачем? – удивились мы уже обе. – Чтобы выяснить, что тут случилось.

– Это я понял, но зачем вам понадобилось это узнавать? Вы что, знали погибшего? Он был вам близок?

– Мы его даже не видели, – уверенно заявила Мариша.

А я тем временем похолодела от ужаса, слова Картохина совершенно неожиданно натолкнули меня на страшную мысль. А что, если запертый в офисе человек и был Маришин дядя Валериан! Ведь лицо трупа мы не успели разглядеть, оно было прикрыто простыней. А пол совпадал. Насилу мне удалось внушить себе, что в городе тьма-тьмущая мужиков и совсем не обязательно, что погибший именно ее дядя. Но противная мысль все равно прочно угнездилась в сознании и не желала оттуда вылезать.

– А это у вас зачем? – снова спросил опер, видимо, он других слов, кроме «зачем», просто не знал.

Мы с Маришей уставились на листок бумаги, на котором были записаны адреса охранных фирм, которые мы узнали в платной справочной службе. Менты извлекли этот листок из моей сумочки. По-моему, без санкции на обыск поступать так – страшное свинство. Могли бы и попросить, я бы им сама все достала.

– Ладно уж, – буркнула Мариша. – Скажу вам правду. У меня пропал один человек. Верней не у меня, а у моей тети. Муж у нее пропал. Бедная тетя попала в больницу, и врачи опасаются за ее жизнь. Вот я и решила попытаться найти ее мужа с помощью… ну, с помощью этих фирм. Раз они занимаются охраной, так и розыском могли бы заняться.

К счастью, на этот раз Картохин не поинтересовался, зачем Марише это нужно. Вместо этого он спросил:

– Вы что, всерьез полагали, что эти фирмы занимаются охраной?

– Но ведь написано, – удивилась Мариша.

– Мало ли что написано. Охранные фирмы помогают директорам предприятий утрясать всевозможные трения с бандитскими группировками. По сути, эти охранные фирмы сами и есть бандиты, только вставшие на путь исправления и зарегистрировавшие свою деятельность, а также отдающие часть дохода от своей деятельности в виде налогов государству. Так что идите себе, девочки, отсюда подобру-поздорову. Вам тут теперь не помогут. Да, только сначала ответьте, что тут делали те два парня, которых мы задержали вместе с вами, когда вы зашли следом за ними?

– Бросились шарить по всем углам, – пожала плечами Мариша.

– Зачем?

– Это вы уж у них спросите! – возмутилась моя подруга настырностью опера.

– Скажите, а где мы можем посмотреть на труп? – спросила я у опера.

– Зачем вам? – снова зациклился на своем Картохин.

Но на этот вопрос мы не успели ему ответить, так как на лестнице раздался шум шагов, дверь распахнулась, и на пороге возник мужчина. Болтливая Ленкина соседка оказалась права – Гарик был и впрямь хорош. Даже не просто хорош, а потрясающе хорош. У меня широко раскрылись глаза, и я просто всей кожей ощутила, как меня тянет к нему.

– Вы кто? – переключился с нас на новенького Картохин.

– Я директор этой шарашки, – заявил с порога пришелец.

А я все не могла оторвать от него взгляд – высокий, широкоплечий, без капли лишнего жира. Казалось, что он весь состоит из одних мышц, которые несут не только функциональную нагрузку, но еще и служат эстетическим целям. Зачесанные назад темно-русые волосы, большие серо-голубые, какие-то ласкающие глаза. Когда они на мгновение остановились на мне, я почувствовала, что умираю. И умерла бы, если бы он посмотрел на меня хоть чуточку подольше.

– Вот это экземпляр, – восхищенно шепнула мне Мариша на ухо.

Но вдоволь полюбоваться этим редким экземпляром красавца нам не дали. Картохин живо выставил нас вон, не забыв, впрочем, переписать наши фамилии и паспортные данные. На улице прибавилось машин, теперь там стоял «Мерседес», цвет которого старуха очень правильно назвала цветом топленых сливок.

– Должно быть, это Гарик! – заявила Мариша. – Ну, если это он, то бабка была права насчет него на все сто. Он действительно здорово хорош собой. Итак, половина дела сделана. Цель обнаружена, теперь нам нужно проследить за Гариком. А там он нас сам выведет к Валериану или хотя бы к Ленке, она, я думаю, тоже должна знать, где искать дядю.

– Я вот все думаю, а чье же все-таки тело вылетело из окна, если это окно офиса Гарика? – задумчиво произнесла я. – А вдруг…

– Не может быть, – посерела Мариша. – Нет, это не дядя Валериан. Мы же слышали, как рыжий в офисе удивлялся: мол, чего это тот парень решил прыгнуть. Вроде бы очень жизнь любил, а дядя Валериан тоже ценил радости жизни. Нет, сам он ни за какие коврижки не стал бы прыгать.

– А кто знает, сам он сиганул или… – высказала я свои сомнения. – Мы поднялись в дом через четверть часа после падения. За это время убийца мог сто раз запереть дверь и удрать. Да и свидетели показывают, что слышали наверху голоса.

– Голос, – поправила меня Мариша.