Маленький МИФОзаклад Асприн Роберт
— Привет, парни! Это личный разговор, или могут присоединиться и другие?
Мы подняли головы и обнаружили входящую в сад Банни.
— Подходи, Банни! — помахал я ей, слегка ткнув Нунцио локтем по ребрам. — Мы как раз собирались…
— Глип!
Мой дракон внезапно очутился передо мной. Выгнувший спину и напряженный, он совсем не выглядел игривым. Таким я видел его раньше только пару раз, а тогда…
— Стой, Глип! Глип!! — завопил я, слишком поздно сообразив, что сейчас случится.
К счастью, Нунцио оказался проворнее меня. Прямо из сидячего положения он бросился вперед и провел силовой прием на шее моего зверька, как раз когда дракон выпустил струю пламени. Огонь выскочил, но безвредно опалил стену.
Банни одной рукой увлекла Клади к себе за спину.
— Ну и ну! Что это за…
— Счас я его! — крикнула, сжав кулачки, Клади.
— Клади!! Стой!!
— Но, папочка…
— Только погоди. Идет? Нунцио?
— Я его держу, Босс, — отозвался он, надежно обхватив обеими руками морду Глипа, в то время как дракон боролся, стремясь освободиться.
— Банни! Уходи с Клади в дом! Сейчас же!!!
Обе поспешили скрыться из виду, и я переключил внимание на своего зверька.
Теперь, когда Банни и Клади пропали, Глип, казалось, успокоился так же быстро, как и взорвался. Нунцио утешающе поглаживал ему шею, тараща широко раскрытые от изумления глаза.
— Не знаю, что тут случилось, Босс, но только теперь он, кажется, в порядке.
— Случилось то, — мрачно произнес я, — что Глип пытался защитить меня от чего-то или от кого-то, в чем он усмотрел угрозу.
— Но, Босс…
— Слушай, Нунцио, я знаю, у тебя хорошие намерения, но с Глипом я связан давно. И доверяю его инстинктам больше, чем своему суждению.
— Но…
— Я хочу, чтобы ты тотчас же сделал две вещи. Во-первых, отведи Глипа обратно в стойло… думаю, он достаточно навыгуливался для одного дня. А потом свяжись с доном Брюсом. Я хочу немного потолковать с ним о его «подарке»!
ГЛАВА 16
А я думал, мы друзья!
Банко
— А я тебе говорю, это — бред!
— Черта с два!
— Банни не может быть Топором! Она — юная космонавтка!
— Она хочет, чтобы мы думали именно так. А я выяснил иное!
— В самом деле? Как?
— По… ну, поговори с нею.
Я заметил изъян в своей логике, как только произнес это, и Ааз не сильно от меня отстал.
— Скив, — серьезно сказал он. — Тебе приходило в голову, что будь она Топором, а ты — ее целью, то ты, вероятно, был бы последним, при ком она сняла бы маску? Ты действительно думаешь, что сумел бы хитростью заставить ее выдать свой интеллект в простом разговоре?
— Ну… может быть, она схитрила. Возможно, это ее способ сбить нас со следа.
На это мой партнер ничего не сказал. Он лишь чуть склонил голову набок и очень высоко поднял бровь.
— Это возможно, — неуверенно повторил я.
— Брось, Скив. Выкладывай.
— Что?
— Даже тебе понадобилось бы больше доказательств, прежде чем выдвинуть такие опрометчивые обвинения. Что ты не договариваешь?
Он меня достал. Я просто боялся, что он сочтет мою истинную причину еще менее убедительной, чем уже высказанную мной.
— Ладно, — вздохнул я. — Если уж тебе действительно хочется знать, то окончательно меня убедило то, что Глип ее не любит.
— Глип? Ты имеешь в виду, этот твой глупый дракон? Этот Глип?
— Глип не глуп…
— Партнер, твой дракон не любит меня! Выходит, я — Топор!!
— Но изжарить тебя он тоже никогда не пытался!
Это на миг остановило его.
— Он это сделал? Действительно жахнул по Банни?
— Совершенно верно. Не будь там Нунцио…
Словно вызванный упоминанием его имени, телохранитель сунул голову в помещение.
— Эй, Босс! Дон Брюс здесь.
— Приведи его.
— Я по-прежнему думаю, что ты совершаешь ошибку, — предупредил меня, прислонясь к стене Ааз.
— Может быть, — мрачно ответил я. — При удаче я заставлю дона Брюса подтвердить мои подозрения прежде, чем раскрою свои карты.
— Такое мне надо увидеть.
— А вот и вы, Скив. Мальчики говорят, что вы хотели меня видеть.
Дон Брюс — сказочный крестный Синдиката. Я никогда не видел его одетым во что-либо не бледно-лилового цвета, и сегодняшний день не был исключением. Его ансамбль включал в себя шорты, сандали, шляпу с отвисшими полями и спортивную рубашку, сплошь покрытую отпечатанными на ней большими темно-пурпурными цветами. Может быть, мои обсуждения гардероба с Банни сделали меня чрезмерно чувствительным по теме одежды, но его наряд казался едва ли подобающим для одного из наиболее могущественных людей в Синдикате.
Даже темные очки у него были с фиолетовыми линзами.
— Знаете, а хаза у вас здесь блеск. Никогда раньше здесь не бывал, но много наслушался при ежегодных докладах. Снаружи она выглядит не такой уж крупной.
— Мы любим держаться в тени, — пояснил я.
— Да, я знаю. Как я постоянно твержу им в Центральном Правлении Синдиката, вы заправляете классным делом. Мне это нравится. Благодаря этому мы все хорошо выглядим.
Я начинал чувствовать себя немного неуютно. Последнее, что я хотел обсуждать с доном Брюсом, так это наше дело.
— Не хотите ли вина? — вмешался, приходя мне на выручку, Ааз.
— Немного рановато, но почему бы и нет? Итак! Для чего вам хотелось меня видеть?
— Дело касается Банни.
— Банни? Ах, да. Как она орудует?
Даже если б у меня не было уже подозрений, ответ дона Брюса показался бы чересчур небрежным. Ааз тоже это уловил и снова поднял бровь, наливая вино.
— Я думал, нам следует немного потолковать о том, почему вы отправили ее сюда.
— О чем тут толковать? Вам требовалась шмара, и я счел…
— Я имею в виду, настоящая причина.
Наш гость умолк, поглядел пару раз то на меня, то на Ааза, а затем пожал плечами.
— Она вам сказала, да? Забавно, я б подумал, что уж эту-то тайну она сохранит.
— На самом-то деле, я сам догадался. Фактически, когда об этом зашла речь, она все отрицала.
— Всегда говорил, что вы умница, Скив. Теперь я вижу, что у вас хватает ума заставить меня признаться — из Банни никакой хитростью ничего не выжмешь. Очень даже неплохо.
Я бросил победоносный взгляд на Ааза, ставшего внезапно очень занятым поглощением вина. Несмотря на свое чувство торжества по случаю раскрытия лица Топора, я все еще испытывал более чем легкое раздражение.
— Но вот чего я не могу угадать, — сказал я, — так это зачем вы вообще пошли на это. Я всегда вел с вами довольно честную игру.
У дона Брюса, по крайней мере, хватило приличия выглядеть смущенным.
— Знаю, знаю. В то время это показалось хорошей идеей, вот и все. Я очутился несколько в затруднительном положении, а это казалось безвредным выходом.
— Безвредным? Безвредным! Да мы же говорим обо всей моей жизни и карьере.
— Эй! Бросьте, Скив. Признайтесь, тут вы чуточку преувеличиваете! Не надо…
— Преувеличиваю??
— Ну, я по-прежнему думаю, что из вас выйдет для нее хороший муж…
— Преувеличиваю? Ааз, ты слышишь…
Повернувшись воззвать к своему партнеру, я заметил, что он так буйно хохочет, что проливает вино. Из всех реакций, какие я мог ожидать, смех был…
И тут до меня дошло.
— Муж?!?!?
— Конечно. Разве мы не об этом говорим?
— Скив думает, что ваша племянница — Топор и что вы спустили ее на него с целью погубить его карьеру, — сумел выдавить сквозь смех мой партнер.
— Топор???
— Муж???
— Вы с ума сошли?
— Один из нас точно сошел!!
— А может, оба? — усмехнулся, вставая между нами, Ааз. — Кто-нибудь хочет вина?
— Но он же сказал…
— Как насчет…
— Господа, господа. Между вами явно немного испортилась связь. Я предлагаю вам обоим выпить вина, а потом начнем все снова с самого начала.
Почти механически мы оба потянулись за вином, не переставая глядеть друг на друга, словно разъяренные коты.
— Отлично, — кивнул мой партнер. — А теперь, дон Брюс, вам, по-моему, как команде гостей, начинать первым.
— Что это за разговоры о Топоре!?! — потребовал ответа синдикалист, так резко наклонившись вперед, что выплеснул из бокала половину вина.
— Вы знаете, кто такой Топор?
— Я знаю, что он такое! Вопрос в том, какое он имеет отношение к вам и Банни.
— Мы недавно услышали, что кто-то нанял Топора уделать Скива, — уведомил его Ааз.
— … Примерно в то самое время, когда появилась Банни, — добавил я.
— И из этого, надо полагать, вытекает, что она — Топор?
— Ну, у нас были некоторые неприятности после ее прибытия.
— Какие, например?
— Ну-у… Тананда ушла из дому из-за сказанного ею, когда она однажды утром выяснила, что в моей спальне была Банни.
— Тананда? Та самая Тананда, которая сказала мне: «Привет», когда я сегодня зашел сюда?
— Она… гммм… вернулась.
— Понятно. Что еще?
— Она спугнула мою подружку.
— Подружку? У вас есть подружка?
— Ну, не совсем… но могла бы быть, не будь здесь Банни.
— Угу. Ааз, вы никогда не рассказывали ему про «синицу в руках»?
— Я стараюсь, но он не силен слушать.
Я всегда могу рассчитывать, что мой партнер кинется защищать меня во время кризиса.
— Что еще?
— Гммм…
— Скажи ему, — улыбнулся Ааз.
— Сказать мне что?
— Мой дракон ее не любит.
— Меня это не удивляет. Она никогда не ладила с животными… по крайней мере, с четвероногими. Однако я не вижу, почему из этого вытекает, будто она Топор.
— Это… это просто завершающее звено в цепи других доказательств…
Мой голос осекся перед каменным взглядом дона Брюса.
— Знаешь, Скив, — сказал наконец он. — Как ты мне не нравишься, бывают времена вроде теперешнего, когда я желаю, чтобы ты выступал за другую сторону закона. Если б окружной прокурор лепил дело так, как ты, мы б могли сократить свои расходы по подкупу на девяносто процентов, а гонорары нашему юристу — на сто!
— Но…
— А теперь послушай как следует, потому что я намерен объяснить это только раз. Ты — представитель Синдиката и меня здесь, на Базаре. Если ты выглядишь плохо, то выглядим плохо и мы. Усек? Какой нам может быть смысл нанимать кого-то с целью заставить тебя — и нас — выглядеть плохо?
Загнанный в угол, я обернулся за поддержкой к Аазу.
— Это был следующий вопрос, который собирался задать я, партнер.
Восхитительно.
— Ну, — объявил, вставая дон Брюс. — Если с этим улажено, то, полагаю, я могу теперь идти.
— Не так быстро, — улыбнулся, подняв руку, мой партнер. — Есть еще дельце с вопросом, заданным Скивом — если Банни не Топор, то что она здесь делает? Что это вы там говорили насчет мужа?
Синдикалист погрузился в кресло и потянулся за вином, все время избегая встречаться со мной взглядом.
— Я не становлюсь моложе, — сказал он. — Однажды мне предстоит уйти на покой, и я подумал, что, возможно, мне следует начать подыскивать замену. Всегда приятно, чтоб замы были членами семьи… я имею в виду, настоящей семьи, а поскольку у меня есть незамужняя племянница…
— Тпру! Минутку, — перебил Ааз. — Вы говорите, что рассматриваете Скива как своего грядущего заместителя в Синдикате?
— Это возможно. Почему бы и нет? Как я сказал, он заправляет классным делом, и он умен… по крайней мере, я так думал.
— Дон Брюс, я… я не знаю, что и сказать, — честно сказал я.
— Тогда и не говори ничего! — мрачно посоветовал он. — Что б там ни должно произойти, до этого еще далеко. Вот потому-то я ничего тебе прямо не сказал. Я еще не готов уйти на покой.
— О. — Я не знал, что чувствовать — разочарование или облегчение.
— Так насчет Банни? — напомнил мой партнер.
Синдикалист пожал плечами.
— Чего тут сказать такого, что уже не сказано? Она моя племянница, а он один из лучших моих лейтенантов. Я подумал, что будет неплохо свести их поближе и посмотреть, не выйдет ли чего-нибудь.
— Я… я не знаю, — задумчиво проговорил я. — Я хочу сказать, Банни достаточно мила… особенно теперь, когда я знаю, что она не Топор. Просто, по-моему, я не готов еще вступить в брак.
— Я и не говорил этого, — пожал плечами дон Брюс. — Не пойми меня неправильно, Скив. Я не пытаюсь подтолкнуть тебя к этому. Я знаю, что на это требуется время. Как я сказал, я просто устроил так, чтобы вы могли встретиться и посмотреть, не получится ли чего… вот и все. Если выйдет, прекрасно. Если нет, тоже прекрасно. Я не собираюсь пытаться что-то навязывать и не обманываюсь, полагая, будто из вас получится хорошая пара, если вы этого не захотите. На худой конец, пока ты выясняешь это, у тебя будет очень хороший бухгалтер… а судя по цифрам в вашем финансовом отчете, вам это не помешает.
— Неужели?
Он наконец ущипнул Ааза рядом с чувствительным местом… или с бумажником, что в его случае одно и то же.
— А что плохого в наших финансах? У нас все благополучно.
— Благополучно — не отлично. У вас, ребята, нет никакого плана. Как я понимаю, вы так долго жили со дня на день, без уверенности в будущем, что так и не научились ничего делать с деньгами, кроме как копить и тратить их. Банни может показать вам, как заставить деньги работать на вас.
Ааз задумчиво потер подбородок. Было интересно посмотреть, как мой партнер разрывается между гордостью и жадностью.
— Не знаю, — сказал наконец он. — Звучит это неплохо, и мы, вероятно, в конечном итоге подумаем об этом, но в данную минуту у нас немного туго с деньгами.
— Как я слышал, у вас все время туго, — сухо заметил дон Брюс.
— Нет. Я имею в виду, что в данную минуту у нас действительно туго с финансами. Немалая часть нашего капитала связана сегодняшней крупной игрой.
— Крупной игрой? Какой крупной игрой?
— Скиву предстоит сегодня вечером сразиться в драконий покер один на один с Малышом Сен-Сеновым Заходом. Его вызвали на матч.
— Вот потому я и хотел поговорить с вами о Банни, — сказал я. — Поскольку я думал, что она Топор, то не хотел, чтобы она была тут и натворила бед при игре…
— Почему мне никто не сообщил об этой игре? — потребовал ответа дон Брюс. — В вашем докладе об этом ни слова!
— Это произошло уже после доклада.
— Какие ставки?
Я посмотрел на Ааза. Я был так занят, пытаясь научиться играть в драконий покер, что так и не собрался спросить о ставках.
По какой-то причине мой партнер вдруг явно почувствовал себя неуютно.
— При настольных ставках каждый из вас начинает с определенной суммой денег. А потом вы играете, пока у одного из вас не иссякнут фишки или…
— Я знаю что такое настольные ставки, — перебил дон Брюс, — а хочу я узнать, на какую сумму вы играете.
Ааз поколебался, а затем пожал плечами.
— Четверть миллиона с каждого.
— Четверть миллиона?
Такой ноты я не брал с тех пор, как у меня сломался голос.
— Разве ты не знал? — нахмурился Синдикалист.
— Мы ему не говорили, — вздохнул мой партнер. — Я боялся, что если он узнает, каковы ставки, то оцепенеет и перестанет соображать. Мы собирались просто дать ему стопку фишек и предоставить играть, не сообщая, сколько они стоят.
— Четверть миллиона? — повторил я, на сей раз чуть более хрипло.
— Видишь? — усмехнулся Ааз. — Ты цепенеешь.
— Но, Ааз, у нас есть лишние четверть миллиона?
Улыбка моего партнера поблекла, и он начал избегать встречаться со мной взглядом.
— На это могу ответить я, Скив, — вмешался дон Брюс. — Ни у кого нет лишней четверти миллиона. Даже если она у вас и есть, она отнюдь не лишняя, понимаешь, что я имею в виду?
— На это пойдут не все наши деньги, — медленно проговорил Ааз. — Другие тоже отстегнули из своих сбережений — Тананда, Корреш, Маша, даже Гвидо и Нунцио. Мы все участвуем в деле.
— Мы тоже, — объявил Синдикалист. — Возьмите у Синдиката половину этой суммы.
Не уверен, кто больше удивился, Ааз или я. Но оправился первым Ааз.
— Это очень мило с вашей стороны, дон Брюс, но вы не понимаете, что здесь происходит на самом деле. Скив — рядовой любитель в этой игре. Ему однажды вечером повезло, а к тому времени, когда фабрика слухов кончила трепать об этом, он вытянул вызов на матч от Малыша. Отказаться он не может, так как будет тогда выглядеть дураком, а при разгуливающем на свободе Топоре мы не можем позволить себе никакой плохой прессы, если в состоянии избежать этого. Вот почему мы скидываемся с целью дать Скиву возможность пойти туда и проиграть достойно. Реальный исход предрешен. Малыш съест его заживо.
— … А вы, возможно, не слушали меня ранее, — грянул в ответ синдикалист. — Если Скив выглядит плохо, плохо выглядим и мы. Синдикат поддерживает своих людей, особенно когда речь идет об образе в глазах общественности. Выиграем или проиграем, мы половинные участники, идет?
— Как скажете, — пожал плечами Ааз.
— … И постарайтесь зарезервировать мне пару мест. Я хочу увидеть своего мальчика в действии — собственными глазами.
— Это ж недешево обойдется!
— Разве я спрашивал? Просто…
Я больше в общем-то не слушал их разговор. Раньше я не понимал, как же крепко поддерживают меня друзья.
Четверть миллиона…
Вот в этот миг у меня и выкристаллизовалось нечто, парившее там уже несколько дней. Что бы там ни думали другие, я собирался приложить все силы для выигрыша!
ГЛАВА 17
Заткнись и гони по курсу!
Франклин Д. Рузвельт
Тем утром, когда мы отправились в «Равные Шансы», Базар окутала аура ожидания. Сперва мне подумалось, что я просто вижу все иначе из-за своих предчувствий и нервозности. Однако по мере того, как мы шли, становилось все более и более очевидным, что дело тут не просто в моем воображении.
Ни один лотошник и лавочник не подходил к нам, ни один девол не приветствовал нас, предлагая сделку. Напротив, когда мы шли по проходам, все разговоры и дела приостанавливались и все поворачивались посмотреть нам вслед. Некоторые желали удачи или дружески шутили, что увидятся со мной после игры, но по большей части все просто молча и завороженно глазели на нас.
Если у меня возникали какие-нибудь сомнения насчет существования или размаха фабрики слухов и сообщений из уст в уста на Базаре, то тем вечером они отпали навек. Все, и я имею в виду именно все, знали, кто я, куда иду и что меня ждет.
В некоторых отношениях это было забавно. Ранее я уже отмечал, что в районе, непосредственно примыкающем к нашему дому, я старался держаться в тени и привык гулять там незамеченным. Мои недавние походы по лавкам принесли мне определенную известность, но она не шла ни в какое сравнение с этой. Сегодня вечером я был настоящей знаменитостью! Сознавая неопределенность исхода игры, я решил воспользоваться моментом и сыграть свою роль до конца.
В определенной степени это было легко. Мы и так уже представляли собой внушительную процессию. Гвидо и Нунцио облачились в свою рабочую одежду в виде дождевиков и оружия и шли впереди, расчищая нам дорогу сквозь толпу зевак. Тананда и Корреш замыкали шествие и выглядели положительно мрачными, зыркая глазами на всякого, кто казался подобравшимся чересчур близко. Ааз шел непосредственно передо мной, неся в двух больших мешках наши деньги для ставок. Если у кого-то и возникала мысль изъять у нас деньги, то им требовалось всего-навсего посмотреть на раскованную походку Ааза и увидеть блеск в его желтых глазах, как они внезапно решили бы, что есть и более легкие способы разбогатеть… например, борясь с драконами или моя золото на болоте.
Клади мы оставили дома, невзирая на ее громкие и возмущенные возражения. Я твердо стоял на своем. Эта игра будет достаточно тяжелой и без отвлекающих моментов в виде нее. Маша вызвалась остаться с нею, утверждая, что она все равно слишком нервничает из-за игры, чтобы с удовольствием следить за ней.
Банни облачилась в облегающий ярко-белый наряд и повисла у меня на руке, словно я был самым важным предметом в ее жизни. Не одна пара завистливых глаз бросала быстрые взгляды то на нее, то на меня и снова на нее.
Никто, однако, не заблуждался по части того, кто служил центром внимания. Вы угадали. Я! В конце концов, ведь я же шел сцепиться рогами с легендарным Малышом Сен-Сеновым Заходом на его собственной территории — карточном столе. Банни подобрала мне одежду, и я блестал в темно-каштановой рубашке с открытым воротом и светло-пепельных серых брюках с жилетом. Я чувствовал себя и выглядел на миллион… ну, допустим, на четверть миллиона. Если мне предстояло сегодня получить на блюде собственную голову, то я, по крайней мере, собирался принять ее с шиком, к чему в любом случае и сводилась вся суть этого мероприятия.
Я даже не пытался тягаться с Аазом в высокомерной осанке, зная, что лишь проиграю в сравнении с ним. И удовольствовался вместо этого поддержанием медленного, размеренного, достойного шага, кивая и помахивая рукой доброжелателям. Идея состояла в излучении неспешной уверенности. В действительности я от этого чувствовал себя так, словно шел к виселице, но старался изо всех сил скрыть это и продолжал улыбаться.
По мере того, как мы приближались к «Равным Шансам», толпы становились все гуще, и, несколько поразившись, я сообразил, что это из-за игры. Личности, не обладавшие большим влиянием или деньгами для получения места внутри клуба, слонялись по прилегающему участку в надежде одними из первых услышать об исходе игры. Я знал, что на Базаре процветали азартные игры, но никогда не думал, что они настолько популярны.
Собравшиеся растаяли перед нами, расчищая нам путь к дверь. Я начал узнавать лица в толпе, разных моих знакомых. Вот с энтузиазмом махал мне рукой Гэс, а вон там…
— Вик!
Я отклонился от нашего прямолинейного курса, и вся процессия остановилась.
— Привет, Скив! — улыбнулся вампир, хлопнув меня по плечу. — Желаю тебе удачи сегодня!