Ночь подарков и желаний Жукова-Гладкова Мария

Глава 18

На следующий день меня забирали из дома двое курсантов, один – в костюме Деда Мороза. Выходя из подъезда, мы столкнулись с несостоявшейся актрисой, которая в нашем дворе в последнее время трупы находит. При виде негра, Деда Мороза и меня в костюме Снегурочки она просто открыла рот.

– Тоня, вы записались в драмкружок? – спросила соседка. Кто о чем, а вшивый о бане. Кому еще такое могло прийти в голову в нашем подъезде?

– Нет. Просто подрабатываю.

– А мне можно?

– Кем? – спросил Иван Белолицев.

– Могу Клеопатрой, могу Офелией. Я знаю роли всех шекспировских героинь!

Иван пообещал сообщить руководству фирмы эту информацию. Мы загрузились в старенькие «Жигули и отъехали. Юлианка осталась у Валентины.

– За нами «хвост», – объявил Иван Белолицев, когда мы отъехали довольно далеко от дома. – Миша, последи-ка за тем стареньким «Фордом», а я немного покручу.

Я тут же обернулась, но не поняла, о какой машине речь. Через некоторое время парни решили, что «хвост» отстал.

– А вы уверены, что он ехал именно за нами? – спросила я.

– Практически от вашего дома, Тоня, – объявил Иван. – Кстати, вот он опять появился. Что будем делать? Еще чуть-чуть – и мы выезжаем на областную дорогу.

– Может, остановиться и поговорить? – предложил Михаил Ломакин. По-моему, он страшно соскучился по деревенским дракам стенка на стенку.

– Вы считаете, нужно остановиться? – подала я голос.

Ребята так не считали, поэтому решили попробовать оторваться. Двигатель у машины, несмотря на ее потрепанный вид, оказался мощным. Вроде бы «Форд» снова отстал…

Но кто это мог быть? Частный детектив, начальник Гриши? Чеченцы? Или еще кто-то заинтересованный в документах на наркоту? Кстати, а чеченцы наркотой занимаются? Я поняла, что вообще не имею представления о том, что происходит у них в республике. Я слышала про то, что Кадыров наводит порядок или уже навел. Но по наркотикам – вроде афганцы? Или азербайджанцы? Ведь совсем недавно я так спокойно жила и совсем не задумывалась о наркотиках. Но, главное, почему их ищут у меня?! С какой стати?!

А не обыскать ли мне по возвращении собственную квартиру? Если в нее с такой легкостью пробрался чеченец, не оставив следов проникновения (по крайней мере, заметных мне), то мог быть и кто-то другой, решивший использовать ее под хранилище ценностей.

Зачем было прятать это у меня?

И кто мог у меня что-то прятать?

Я стала перебирать в уме всех знакомых, которые бывали у меня дома.

Мне было очень неприятно думать на Костика, к которому я всегда очень хорошо относилась, но другой кандидатуры я не нашла.

Я понимала, что дело явно не в Костике, а в его отце, нашем начальнике склада, который вполне мог попросить сына где-то надежно спрятать какой-то маленький носитель информации – там, где его точно никто не будет искать.

Предположим, Истомин изобрел какой-то новый наркотик. Или где-то приобрел описание технологии изготовления. У него вполне могли иметься соответствующие контакты – как-никак лекарственным бизнесом занимается. И химик по призванию, как мне говорили. Он стал бы делиться своим изобретением или покупкой с Петром Петровичем? Думаю, да. Они не один пуд соли вместе съели. Хотя…

В общем, решено, по возвращении домой буду обыскивать собственную квартиру. Только надо подумать, в каких местах у меня бывал Костик.

«Пожалуй, во всех», – решила я. Но однокомнатная квартира – это все-таки не трехкомнатная, как у Валентины, и не дом самого Истомина.

Если, конечно, у меня что-то найдется… Но ничего, просто уборку проведу. И наверняка что-нибудь найду.

Иван высадил нас с Мишей на подъезде к поселку. Тут не было никакого шлагбаума и будки охраны, дома просто располагались за большими заборами, каждый за своим. В поселке Истомина забор был общим.

Но как же тогда тот ночной незваный гость, друг Гриши, выезжал за ворота? Или машина стояла за забором, а он через него просто перемахнул? Наверное, я этого никогда не узнаю.

Иван сказал, что еще немного отъедет назад и чтобы мы, в случае чего, вызывали его по мобильному. Если мы не объявимся через два часа, он в любом случае поднимет тревогу. В Школе милиции сидит дежурный и ждет сообщений.

Мы вылезли из машины и пошли к нужному дому.

– А электричка тут где ходит? – спросила я у Миши. – Как бы мы сюда добирались без машины?

Миша сказал, что железная дорога проходит за горками и идти пешком пришлось бы километра три.

– Значит, пропавший Дима шел эти километры пешком?

– Наверное, – пожал плечами Ломакин. – Или ехал на попутке. Автобусы тут не ходят. Буржуи все на машинах или вертолетах. Вон видите площадку ровненькую? Они там садятся.

Я посмотрела на площадку, потом на свой пуховик, из-под которого торчало платье Снегурочки и сапоги с «дождиком». «Снежинку» на голову предстояло надеть в доме. Я ее несла в руках.

– Послушай, Миша, а у нас в городе есть элитные фирмы, предоставляющие Дедов Морозов для на самом деле богатых людей?

– «Все для вас».

– Но…

– Дима, как я понял, был очень симпатичным молодым человеком, несмотря на наследственность. И работал отлично. Заказчики его из года в год нанимали и знакомым рекомендовали.

– Ты сказал «был»? – перебила я.

– Мы проверили: он никогда на столько не пропадал. А прошла неделя. Даже больше! Девять дней.

– Хорошо, пусть был симпатичный и обаятельный, но я…

– Тоня, вы очень милая женщина. И вспомните, что вам говорили: тут как раз просили не юную Снегурочку. Это обязательное условие.

– А Дима был со Снегурочкой или без?

– Без. Кстати, вот дом, в который нас пригласили.

В заборе имелась калитка и ворота для въезда автомобилей. Курсант нажал на кнопку звонка. Мы услышали колокольный звон, потом истошно залаяли две собаки, к ним присоединились и соседские псы. Калитка открылась автоматически с тихим жужжанием. Интересно, собаки привязаны?

Нам навстречу из дома спешил мужчина лет сорока, с сединой на висках, одетый в серые шерстяные брюки, которые я назвала бы домашними, и серый свитер крупной ручной вязки.

– Здравствуйте, проходите, пожалуйста, – сказал мужчина. – Не бойтесь: собаки привязаны.

Мы вошли в дом, мужчина показал, где мне оставить пуховик, а Деду Морозу шубу, и мы прошли в большой зал.

Детей в комнате не было. В креслах сидели трое загорелых мужчин и одна бледная женщина с недовольным лицом.

В углу комнаты стояла огромная искусственная елка белого цвета. От двери я с трудом различила на ней игрушки, тоже белого цвета. Они с ней почти сливались. Я, хотя и с трудом, рассмотрела какие-то перышки, птичек, цветы, бантики, ленточки. Ни дождика, ни лампочек, ни цветного серпантина не было. Такое я, признаться, видела впервые.

У нас за спинами возникли два крепких молодца.

– Так, отдаем мешок и поднимаем ручки, – заявил один из них.

Миша без слов отдал бутафорский мешок мужчине, который нас встречал, и тот высыпал на пол скомканные газеты. Один из сидевших в кресле мужчин хмыкнул, другой расхохотался. Третий угрюмо молчал. Женщина тоже пока молчала. Она просто внимательно разглядывала меня и кривила губу.

– Ручки поднимаем. Вы разве не слышали, что вам сказали? – процедил доселе молчавший мужчина, который тут явно был главным.

– А вы всех так в своем доме принимаете? – спросила я. Миша молчал. – Кто вам позволил так к нам относиться? Вы сделали заказ на Деда Мороза и Снегурочку для ребенка. Мы приехали сюда, чтобы развлекать детей, а не для того, чтобы над нами издевались.

– Знаешь что…

– Во-первых, не знаешь, а знаете, – поправила я ледяным тоном. Меня дико возмутило такое отношение, и я уже не могла остановиться. Жила я без этой халтуры и дальше проживу. Не заплатят мне тысячу рублей, так зато всем буду рассказывать, как побывала в доме буржуя и поставила его на место. – И вы могли бы предложить нам сесть. Хотя бы мне, потому что я – женщина.

– Витя, принеси даме стул, – сказал главный.

Встречавший нас дядька с седыми висками тут же удалился и быстро вернулся со стулом. С одним. Более того, он вежливо подставил его мне. Я вежливо поблагодарила, села и положила ногу на ногу.

– Не могли бы вы показать ваши документы? – спросил мужик, который хохотал.

– Пожалуйста.

Я достала из-под балахона Снегурочки мешочек на плетеной веревочке, который мне вчера вечером вручила Валентина. Соседка сказала, что в него будет удобно положить паспорт, мобильный телефон и деньги. Не сумочку же брать?

Все собравшиеся, включая Мишу Ломакина, внимательно следили за моими движениями. Парни за спиной напряглись. Может, они подумали, что я оружие достану?

– Кто будет смотреть?

– Витя! – опять сказал главный.

Витя изучил мои паспортные данные, включая прописку, вернул паспорт мне и пожал плечами, глядя на босса.

– Вы давно работаете Снегурочкой? – спросил мужик, который хмыкал.

– Нет, первый раз и, видимо, последний. Что-то мне это занятие не нравится. Я несколько по-другому представляла себе эту работу.

– А кем вообще работаете? – мерзким скрипучим голосом поинтересовалась тетка.

– Поварихой, – честно сказала я.

– А почему в Снегурочки пошли? – влез главный.

– Брат попросил помочь, – я кивнула на Мишу Ломакина. – Раз ваша семья заказывала Снегурочку, которая не будет сиськами трясти и пытаться увести мужа из семьи. Это вас, как я понимаю? – Я посмотрела на главного.

– Наша семья заказывала?! – взревел главный и посмотрел на жену.

Та демонстративно отвернулась.

– Можете позвонить в фирму, – сказал курсант. – Там все на ушах стояли, подбирая Снегурочку для вас. Чтобы и ребенку подошла, и его маме.

Главный открывал и закрывал рот. Двое его друзей хохотали, держась за животы. Тетка сидела, положив ногу на ногу.

– Нам нужен Дед Мороз, который побывал у меня в доме 31 декабря, – заявил мужик, который хмыкал. – Ваша фирма сведений о своих сотрудниках не дает, что, в общем, правильно, поэтому на сегодня мои соседи специально вызвали его. Но почему-то прислали вас.

– Да, я неоднократно это повторила! – выкрикнула тетка. – Я просила «того же Деда Мороза».

– Вы захотели еще и Снегурочку, – вставил Михаил Ломакин.

– Где тот Дед Мороз? – рявкнул хозяин дома. – Вы двое будете сидеть здесь, пока ваша фирма не пришлет нам этого типа. Звоните на фирму, говорите, что хотите, но мы меняем вас на того парня. Точка!

– Вообще-то захват заложников… – открыл рот курсант Школы милиции.

– Можете сказать, что мы заказывали другого, совершенно конкретного Деда Мороза, а поскольку фирма не выполнила требование заказчика, то должна исправить свою ошибку, – сказал хозяин. – Ваше руководство само виновато. Все претензии вы будете предъявлять к нему.

– Но захват заложников… – опять открыл рот Ломакин.

– Ты что, мент? – рявкнул хозяин дома.

– Будущий, – сказал курсант Школы милиции, официально представился и даже щелкнул валенками, правда, получилось не очень эффектно. Валенки Деда Мороза для подобных целей не предназначались.

Последовала немая сцена.

Первым очнулся мужик, который хмыкал.

– Вы подрабатываете Дедом Морозом на каникулах?

– Нет, я выполняю задание. Мы внедрены в фирмы, поставляющие народу Дедов Морозов, Снегурочек, зайчиков, белочек и лисичек. От заказчиков неоднократно поступали заявления, что «артисты» их обворовывают.

– Так и нас обворовали! – заявил один из приятелей хозяина.

Миша Ломакин извлек из кармана блокнот и ручку и приготовился записывать.

– Витя, стул! – сказал хозяин, потом кивком отпустил мальчиков, дежуривших за нашими спинами.

По словам приятеля хозяина, у ребенка, которого Дед Мороз поздравлял в последний день уходящего года (вернее, у матери этого ребенка), исчезли сережки с бриллиантами, два кольца – с бриллиантом и рубином, золотая цепочка и кулон с россыпью бриллиантов. Все эти вещи лежали в маленькой вазочке на тумбе в гардеробной. То, что Дед Мороз будет заходить в гардеробную, конечно, не планировалось, но он устроил шумные игры с детьми – и те носились по всему дому. В результате после того, как Дед Мороз покинул дом, обнаружилась пропажа. Больше взять эти драгоценности было некому.

– Почему вы не обратились в милицию? – спросил курсант.

– И что бы нам сказали в милиции? – хмыкнул муж обворованной жены. – В лучшем случае – что у нас нет никаких доказательств. Никто не видел, как Дед Мороз брал драгоценности. Да и пропажа обнаружилась только вечером. Если бы сразу – можно было бы догнать, обыскать, а так… Но на самом деле больше некому. Прислуга проверенная и сотни раз заходила в гардеробную. И за место держится. Больше никого нового у нас в доме не было. Поэтому мы и хотели пригласить вашего Деда Мороза и с ним побеседовать. Лично.

– И вы на самом деле здесь останетесь, пока он сюда не приедет, – заявил хозяин дома. – Звоните в фирму.

– Он пропал, – сказала я, потому что мне совсем не хотелось оставаться в этом доме – из-за дочери.

– То есть как пропал? – не поняли господа.

Пришлось объяснять. После нашего с Мишей рассказа мужчины стали переглядываться, тетка хмуро молчала и то и дело бросала гневные взгляды на меня. Да мне ее мужик даром не нужен!

– Значит, свалил с драгоценностями, – сделал вывод хозяин.

В это мгновение раздался звонок. Кто-то пришел в гости.

Глава 19

– Витя! – рявкнул хозяин дома. – Взгляни по монитору, кого еще там нелегкая принесла!

Витя кивнул, удалился и почти сразу же вернулся с сообщением, что нелегкая принесла супругу Владимира Альбертовича с собакой.

– Открывать?

Звонок прозвучал снова.

– Я же сказал ей сидеть дома! – воскликнул один из приятелей хозяина дома.

– Открывай, – велел хозяин и повернулся к собственной жене: – Ты бы сходила кофе сделала, что ли?

– Я тебе в прислуги не нанималась! Вон Снегурочку попроси! Она тебе и обед сготовит! Вы обычно на сколько человек готовите?

– На триста, – сказала я.

В зале появилась излишне худая красивая молодая черноволосая женщина с косой челкой. В руке она держала небольшую сумку, в которой сидел йоркширский терьер с розовым бантом на голове. Верхнюю одежду дама явно сняла при входе в дом и осталась в обтягивающем черном свитере и обтягивающих черных брючках, заправленных в высокие сапоги серебристого цвета. Я бы с таких каблуков точно рухнула. На груди слева была приколота брошь в виде бабочки, возможно, украшенная драгоценными камнями. Этого я точно определить не могла.

– Зачем ты сюда пришла? – спросил Владимир Альбертович жену.

Дама тем временем разглядывала нас с Михаилом Ломакиным. Я ее совершенно не заинтересовала. Михаил Ломакин привлек ее внимание гораздо больше.

– Это не он! – произнесла она высоким голоском.

– Без тебя знаем, – сказал Владимир Альбертович. – Чего пришла?

– Мы гуляли с Машенькой… – Дама с любовью посмотрела на существо с бантом, спокойно сидевшее в сумке.

– Короче!

– Мы с Машенькой нашли связанного негра.

Владимир Альбертович уставился на жену. Хозяин дома покрутил пальцем у виска.

– Из летающей тарелки? Теперь из них негры вылезают? – спросила хозяйка дома. – Ты ничего пооригинальнее придумать не могла? Раньше у тебя воображение лучше работало.

– Где он? – вскочил на ноги Михаил Ломакин и схватил дамочку за руку.

Неожиданно собачка сделала быстрое движение и впилась зубками в ладонь Ломакина. Курсант взвыл.

– Машенька! Моя красавица! Зайчик мой! Дядя тебя обидел? – заверещала дамочка и принялась свободной рукой лупить Ломакина по голове.

Курсант отмахивался от нее, как от назойливой мухи. Не знаю, как так получилось, но вдруг курсант стал бегать по залу от супруги Владимира Альбертовича, потом они переместились в другие комнаты.

– Так ведь и у меня может что-нибудь пропасть! – вдруг очнулась хозяйка дома и тоже вылетела из зала. Где-то в глубине дома послышались крики.

– Володя, тебе пора ее в клинику отправлять, – заметил хозяин дома.

– Ты со своей вначале разберись, а потом советы давай! – рявкнул Владимир Альбертович.

– Мне не понятна реакция курсанта, – заявил третий господин. – Или это такой рьяный будущий милиционер? Всегда готов прийти на помощь пострадавшему? Помочь несчастной женщине, обнаружившей во время прогулки с собачкой связанного негра?

– В самом деле может быть связанный негр, – сказала я. – Только кто его связал?

– Что? – спросили трое мужчин одновременно.

Я пояснила, что нас сюда привез другой курсант на выделенной старшими товарищами машине, и этот курсант – негр, то есть мулат, но смотрится, как негр.

– Сумасшедший дом, – буркнул себе под нос Владимир Альбертович.

Я подняла глаза к потолку. Крики теперь слышались сверху.

– Пусть немного разомнутся, – махнул рукой хозяин дома и встал. – Бабам полезно. Пойдем смотреть на негра.

Мы все оделись, и я повела мужчин к тому месту, где мы оставили машину.

Впереди показались «Жигули», на которых мы приехали. Они стояли на боковой дороге, уходящей к горам. Задняя дверца была открыта, и из машины торчали ноги в ботинках с рифленой подошвой.

По основной дороге иногда проезжали машины, но движение было слабым, и, похоже, никто на «Жигули» с торчащими ногами внимания не обращал.

– Моя тут точно была, – Владимир Альбертович показал на следы каблучков. – И чего ее сюда понесло?

– Она же тебе сказала: гуляла с Машенькой, – хмыкнул хозяин.

Мы подошли к машине.

– Ваня, ты жив? – позвала я обеспокоенно.

Из машины раздалось какое-то мычание.

– Отойдите-ка, – сказал хозяин и первым заглянул в салон.

Потом они с Владимиром Альбертовичем вытащили несчастного курсанта и поставили на ноги. Изо рта у Ивана Белолицева торчал кляп – какая-то грязная тряпка, вероятно, для протирания запотевших стекол. Я прыгнула к Ивану и тряпку изо рта вырвала.

– Спасибо, – выдохнул вежливый курсант.

– Ваш негр? – уточнил хозяин дома.

Я кивнула и спросила, могут ли мужчины его развязать. Мужчины стали осматривать узлы, покачали головами, но у Владимира Альбертовича в кармане нашелся швейцарский армейский нож, которым путы и разрезали.

Иван Белолицев был не в лучшем состоянии. Одна скула у него опухла, как и глаз над ней, куртка оказалась порвана в нескольких местах, шапка отсутствовала, правда, вскоре нашлась под машиной.

– И кто тебя так отделал? – спросил Владимир Альбертович. – У нас тут вроде никаких скинхедов не водится.

– Это ФСБ, – грустно сообщил Иван Белолицев, глядя в землю.