Сокровище призраков Жукова-Гладкова Мария

Глава 14

На следующий день я услышала звонок в дверь сквозь сон, но не стала насиловать организм. Люди, которых я хочу видеть, приходят только после телефонного разговора, и не в такое время. Я в это время сплю. Следователь тоже был предупрежден, да и сам понимал, что я могу куда-то выйти. Включенный мобильный всегда лежит у меня рядом с изголовьем кровати. Если бы был кто-то из тех, кого я хочу видеть, то он вначале бы позвонил. Следователя я видеть не очень хотела, но он бы тоже позвонил после того, как я не открыла дверь. А остальным у меня нечего делать!

Примерно через час в дверь снова позвонили. Я опять не открыла.

К двери я пошла после того, как мне на мобильный позвонили дети, вернувшиеся из школы. Они застали на нашей площадке у окна неизвестную тетю, по виду – пенсионного возраста, ожидавшую возвращения кого-то из жильцов нашей квартиры. Тетка сидела на дорожной сумке на колесиках. Дети не стали при ней открывать дверь своими ключами и связались со мной по телефону, ожидая указаний.

– А почему вы не открывали, когда я звонила? – вместо приветствия и представления спросила тетка недовольным и излишне громким голосом.

– Хочу – открываю, не хочу – не открываю, – заявила я, пропуская детей в квартиру и выходя на лестницу.

Но тетка, похоже, собралась проникнуть внутрь. Мне показалось, что она приехала издалека. Вид у нее был усталый, но боевой. Она отличалась высоким ростом (я дала бы метр семьдесят пять), была худощавой, даже костлявой, с узким вытянутым лицом. Волосы были заплетены в косу и держались на голове при помощи шпилек. Правда, закрученная и закрепленная коса уже давно сбилась с изначального места закрепления. Возможно, тетка опиралась затылком о стену. Одета она была в кожаную куртку с капюшоном, явно недорогую и немодную, утепленные спортивные штаны и стоптанные кожаные сапоги.

– Где моя дочь? – рявкнула на меня тетка, еще усилив громкость.

В ответ на ее рык открылась дверь Зиновия Степановича.

– Здравствуй, Мариночка! Выспалась? Что здесь происходит?

Зиновий Степанович зевнул и потер глаза.

– Вы по сколько тут спите в этом сумасшедшем городе? У многих людей уже рабочий день к концу подходит, а вы только встаете, бездельники! Ездят на нашем горбу! И вы, и москвичи живете за наш счет!

– Секундочку! – сказала мы почти одновременно с Зиновием Степановичем.

– Вы вообще кто такая? – спросил у тетки мой сосед. – Мариночка, ты ее когда-нибудь видела?

Я покачала головой.

– Я приехала к дочери! – опять рявкнула тетка.

– Может, она к Соне, – посмотрел на меня Зиновий Степанович, не обращая внимания на тетку.

– Соня из детского дома.

– Такая мамаша вполне могла сдать ребенка, а теперь заявиться и требовать содержания, – невозмутимо заявил мой сосед.

Услышав его, тетка истошно заорала, обвиняя нас в оскорблении личности. У нее аж пена на губах выступила. Да что же это за сумасшедшая такая? Откуда она взялась? К кому?!

Или это действует проклятие старой квартиры, о котором меня предупреждали? То мертвый бомж оказался под дверью, теперь сумасшедшая с воплями… Кто их всех знает, откуда они берутся? Может, из параллельного мира? Может, тут проходит какой-то канал связи между мирами?! Ведь мужик из агентства недвижимости что-то такое говорил… Про врата между мирами, если не ошибаюсь.

Этажом выше открылась дверь, и вскоре на нашей площадке оказалась холеная дама лет пятидесяти. Может, ей было и больше. Но невооруженным глазом было заметно, что дама следит за собой и немало времени уделяет своей внешности. Одета она была в мягкий, домашний брючный костюм темно-бордового цвета. Я такие видела в глянцевых журналах мод, а когда однажды увидела в продаже, чуть не подавилась при виде цены. На ногах у дамы были сабо на пробковой платформе. Говорят, ношение такой обуви способствует хорошей осанке. На лице был легкий макияж, а руки… Я невольно бросила взгляд на свои. Если судить только по рукам, можно было бы сказать, что я лет на пятьдесят старше. Похоже, это была мать двоих взрослых детей, сына и дочери. Значит, ей точно больше пятидесяти – если судить по сыну. Или рано родила?

– Что здесь происходит? – спросила дама и посмотрела на тетку (вероятнее всего – свою ровесницу) взглядом строгой учительницы.

Я невольно сравнила этих двух женщин, как я уже сказала – примерно одного возраста. Да тетка вообще могла оказаться младше! Но одну можно было назвать только дамой (и никогда – теткой), вторую же язык не поворачивался назвать дамой…

– Я приехала к своей дочери, а меня не пускают в квартиру! – завопила тетка еще на два тона выше.

– Вы – наша новая соседка? – посмотрела на меня дама.

Я кивнула.

– Это ваша мать?

– Мама умерла больше десяти лет назад.

– Простите. А это кто? – Дама кивнула на тетку.

– Понятия не имею. Рвется в мою квартиру. Предыдущая жиличка – из детского дома.

– А я – из Каменск-Уральского! – рявкнула тетка.

– Откуда? – спросили мы втроем. Хором.

– Каменск-Уральский – город в Свердловской области. В ста километрах от Екатеринбурга.

– Там вроде металл какой-то… – задумчиво произнес Зиновий Степанович.

– Там предприятия яйцевого магната!

– Кого? – опять не поняли мы все.

– Знаете олигарха, который яйца Фаберже купил? В нашем регионе ему много кличек придумали, и все со словом «яйца». А потом он еще оплачивал приезд сборной Аргентины на товарищеский матч. Благо бы, в Екатеринбург, так в Москву! А у нас дикие сокращения, или официально сокращенный рабочий день, а на самом деле работать стали больше, а получать меньше. И все молчат, чтобы еще и этой работы не лишиться. Масса людей сидит без работы. Город маленький, вакансий не столько, сколько у вас. Меня на пенсию отправили. Вася мой – опытнейший инженер, а сейчас шофером в Екатеринбурге работает. Каждый день сто километров туда, там шоферит, а потом сто километров обратно. Сына вот-вот сократят…

«Где-то я совсем недавно про такое слышала».

– Про вашу семью мы все поняли, – сказала дама. – А вы-то что здесь орете?

– Я к дочери приехала! Может, здесь на работу устроюсь! Осмотрюсь, закреплюсь. Тогда своих перевезу. Я хочу, чтобы дочь пустила меня к себе жить! Нормальная дочь должна мать в старости содержать, но я даже на это не претендую! Она у меня с детства шальная была. Работала я много, и отец много работал. Недоглядели. Хотя сын работящий – в нашу породу. А эта в шестнадцать лет в Петербург укатила. Раньше хоть письма писала, а последний год и писем нет! Вот мы собрали мне на дорогу – и я приехала!

– А почему ко мне-то? – спросила я.

– Я не к вам, а к своей дочери!

– Но в квартиру Марины! – заметил Зиновий Степанович. – Почему вы приехали к своей дочери в чужую квартиру?

– Моя дочь жила здесь. У меня ее письма с собой, с обратным адресом! Я сама сюда письма писала!

– Покажите! – приказным тоном произнесла дама с пятого этажа и переглянулась со мной. Я пожала плечами.

И тетка показала. Адрес был мой. Только писала письма Григорьева Маргарита.

У меня в голове щелкнуло. Про Маргариту говорил Святослав, документы и вещи которого мы с Ларисой обнаружили в кладовке. Маргарита была его любовницей и гражданской женой Олега Галушко, одного из совладельцев сети «Колобок». Маргарита пропала вскоре после смерти Олега, возможно, с большими деньгами. Но стоит ли мне рассказывать все этот тетке? Посвящать во все эти детали даму с пятого этажа и Зиновия Степановича точно не стоило. Никому не надо знать, что я в курсе.

От принятия решения по поводу моих дальнейших действий меня спасло появление знакомого следователя, прибывшего в сопровождении двух милиционеров в форме. Следователь сообщил, что его вызвали мои дети.

– Молодцы у вас детки, Марина Владиславовна! Если бы все дети были такими же, как ваши!.. А это, значит, гражданка, нарушающая общественный порядок… – он повернулся к тетке.

Она опять заорала своим зычным голосом, стала тыкать следователю в нос письмами, но он явно привык общаться с недовольными, шумными, крикливыми и неадекватными гражданами обоих полов и всех возрастов и быстро вытянул из тетки все, что она могла сказать по поводу своей дочери.

– Где моя дочь?! – Тетка закончила рассказ очередным воплем.

– Это многие хотели бы знать. У многих граждан имеются вопросы к вашей дочери, у меня в частности.

– А я ее помню, – вдруг сказал Зиновий Степанович. – Фифа такая тут жила, в квартире Мариночки. Никогда не поздоровается. Никакого уважения к старшим!

У Зиновия Степановича явно были к Маргарите претензии, но он не стал их сейчас произносить вслух. Сотрудников органов они явно не интересовали. А я его потом расспрошу.

– Я тоже ее помню, – сказала дама с пятого этажа, когда выяснилось, к кому все-таки приехала тетка. – Мужиков она часто водила в квартиру мужа, когда тот деньги зарабатывал на ее же содержание. Не работала и никого не стеснялась!

– Но где она сейчас?! – опять заорала тетка.

– Вам есть где остановиться? – спросил следователь, явно что-то задумавший. Или ему предложили премию, с которой не потребуется платить налогов, если он отыщет Маргариту?

– Конечно, нет! Я собиралась жить у дочери. Пусть и непутевая, но дочь!

– Но как вы ехали в гости, не созвонившись? – поразился Зиновий Степанович. – Вы же, как я понял, год не имели о дочери никаких сведений?

– Больше года, – поправила тетка. – Вот и приехала проверить, как дела.

Да если бы от кого-то из моих детей две недели не поступало сведений, я бы понеслась проверять, не случилось ли чего. А то и через неделю. Я бы нашла с кем связаться в чужом городе. А тут больше года прошло! Или тетка приехала не из-за дочери, а из-за того, что в родном Каменск-Уральском нет работы?

Следователь опять задумался, потом достал из кармана записную книжку, полистал странички, нашел какой-то номер и посмотрел на меня.

– Марина Владиславовна, позвонить разрешите?

Я кивнула, и мы вдвоем удалились в мою квартиру. Остальных не приглашали. На площадке опять начался крик.

Детки ждали в коридоре. Следователь их похвалил, сказал, чтобы и дальше поступали точно таким же образом. Сам уселся на пуфик, привезенный из старой квартиры, и стал набирать номер из записной книжки. Визитка самого следователя лежала у меня рядом с аппаратом. Хорошо, что коты ее никуда не затащили и даже не сбросили.

Звонил он на работу некоему Юрию Александровичу и, как я поняла, общался с секретаршей. Его все-таки соединили, и я вскоре поняла, что следователь общается с моим соседом снизу, которого уведомляет о прибытии родственницы его усопшего партнера.

– Она хочет, чтобы ее куда-то поселили, – говорил следователь. – Может, вы ее временно поселите с вашими гастарбайтерами? Она ведь и поработать не прочь. Так пусть в одном из ваших магазинов поработает. Она – русская, никого из покупателей раздражать не будет.

Тут я чуть не поперхнулась. По-моему, как раз эта русская из маленького городка могла раздражать гораздо больше, чем молчаливые восточные женщины, ни к кому не лезущие с советами и комментариями.

– Так когда вы ее заберете? – тем временем спрашивал следователь. – Мне что делать? Пока оставить ее сидеть на лестнице? На ваш этаж спустить? Нет, я у Марины Владиславовны, вашей соседки сверху. Эту она не пустила. Конечно, правильно сделала. Хорошо, ждем вашего приезда.

Следователь повесил трубку и выдохнул.

– Ваш сосед снизу возьмет на себя решение вопроса, – сообщил он мне. – Чайком не напоите, пока ждем? Сейчас я ребят отправлю обратно и вернусь.

Я пошла ставить чайник. Я поняла, что с органами надо дружить, в особенности проживая в этой квартире и в этом доме. Раньше у меня такой потребности не возникало. С лестницы тем временем опять слышались крики. Я подумала, не налить ли мне все-таки тетке чаю? Ведь фактически целый день на лестнице сидит. Правда, в квартиру мне ее приглашать не хотелось.

Когда вернулся раскрасневшийся следователь и плюхнулся на табуретку в кухне, то первым делом спросил, не найдется ли у меня водки. Но остававшуюся водку допил Зиновий Степанович. Я могла только предложить развести спирт. Он мне иногда требуется в работе, поэтому держу кое-какие запасы.

– Вы его в аптеке покупаете или…

– В аптеке.

– Давайте хоть спирт.

Следователь разводил спирт сам. Я же проявляла чудеса гостеприимства, так как хотела выжать из него побольше информации.

– А вообще куда делась эта Маргарита? – спросила я, разлив чай. Следователь пил чай со спиртом и сушками. Такое я видела впервые.

– Понятия не имею. И никто не знает.

– А что вы думаете?

– Думаю, что свалила с деньгами. Узнала про смерть Галушко – и быстро сделала ноги.

– Но, наверное, она могла претендовать на квартиру… – я играла роль ничего не знающей новой обитательницы апартаментов.

– Она не была законной женой. А квартира находилась в собственности Галушко. Даже при очень хорошем адвокате перспективы на квартиру были очень смутные. Все знакомые решили, что она сделала ноги. Но вопрос: куда? Может, из мамаши удастся что-то вытянуть.

– Она явно не знает, где дочь.

– Она может назвать места, куда та могла податься.

– Я бы лично в таком случае подалась за границу.

– С чемоданом наличности? Как бы вы ее вывезли? Тем более это были рубли.

Я вопросительно посмотрела на следователя.

– Галушко привез деньги для покупки торговых площадей под магазины их сети. Но потом его среди ночи еще куда-то понесло – и он погиб в автомобильной аварии. Денег при нем не было. В квартире их тоже не оказалось. И Маргариты не оказалось. Ну и какой напрашивается вывод?

Куда его понесло, я знала – от Святослава. И что он погиб по пути – знала. Могла Маргарита, на глазах которой только что убили любовника, сделать ноги? Конечно! Она-то знала Галушко лучше меня. То есть я его совсем не знала. Но Маргарита могла подозревать, что, вернувшись, Галушко не оставит на ней живого места – или сразу же попросит на выход с вещами. И она начала собираться сама.

И вдруг обнаружила сумку (чемодан, кейс, мешок) с деньгами. Навряд ли Галушко успел их куда-то спрятать. И стал бы? Он увидел на вешалке чужую мужскую куртку, под вешалкой – чужие мужские ботинки (ах, простите, лофферы), возможно, услышал доносящиеся из спальни вполне определенные звуки. Стал бы он тратить время на то, чтобы спрятать сумку (чемодан и так далее)? Не думаю. Похоже, он был человеком действия. Увидел, услышал – и рванул разбираться. Потом потащил убитого (как он считал) Святослава в лес. И опять, скорее всего, деньги прятать не стал. Сумка (чемодан и так далее) осталась стоять, где стояла, то есть, скорее всего, в холле. И Маргарита решила туда заглянуть.

И это подвигло ее на другое решение.

Вероятно, точно так же считали следователь, мой сосед снизу Юрий и третий совладелец сети «Колобок», которого я пока ни разу не видела.

– Денег много было? – спросила я у следователя.

– Похоже, что много. Точно мне не сказали. Меня просили найти Маргариту. А дальше, как я понимаю, они собирались с ней сами разбираться. Кстати, правильно.

– Значит, вы считаете, что Маргарита находится в России?

– Больше года прошло… – задумчиво произнес следователь. – Теперь, конечно, могла и уехать.

– Что бы вы сделали на ее месте?

– Для начала – рванул к дальним родственникам. Не к родителям – у родителей ее искали.

– Но мамаша, похоже, этого не знает! Или не помнит!

– Ну не в дом же вламывались, – следователь хмыкнул. – В родной город она точно не приезжала. Ни к родителям, ни к друзьям детства. Это проверили. Одна ее школьная подружка сейчас в Москве. У нее Маргарита тоже не появлялась. Может, просто сняла квартиру у нас в городе. Город большой, можно затеряться. Могла податься в Москву – заплатить проводнику и доехать. По крайней мере, официально она не покупала билеты ни на самолет, ни на поезд. Автостопом с такими деньгами я бы поостерегся ехать. Но, предположим, доехала. В Москве я бы тоже снял квартиру и стал частями менять рубли на валюту. Теперь паспорт не спрашивают. Конечно, если захочешь десять тысяч долларов купить, то спросят. А если по пятьсот долларов, а то и по триста, не спросят. В Москве пунктов обмена валюты полно, как, впрочем, и у нас. Можно штук двадцать за день обойти, а то и больше, если нужда того требует.

– Но если она пересекала границу…

– А потом я бы купил новые документы. Как вы сами знаете, в нашей стране все покупается и продается. А деньги у Маргариты были. И, насколько я понял, девочка она ушлая. Нашла бы к кому обратиться. А, может, и с самого начала знала. То есть я считаю, что сейчас ее в России искать бессмысленно. Тем более она могла сделать пластическую операцию. Но я обещал сообщить вашему соседу Юрию, если мы каким-то образом выйдем на след Маргариты. И вы же, наверное, хотите, чтобы эту сумасшедшую бабу убрали из-под вашей двери?

Я хотела, но теперь во мне проснулась жалость. Тетка лишилась работы, муж вынужден мотаться на работу за сто километров, у сына с работой неопределенность. И дочь неизвестно где. Она проделала дальний путь явно не в самых комфортных условиях. Она на нашей лестнице целый день просидела без еды и воды. Или у нее с собой что-то было?

Я решила спросить следователя о других наших жильцах. Может, мне следует что-то знать?

Он начал с Николая Соколова, который, к сожалению, так пока ничего интересного и не сказал. Но он – тертый калач, так просто не расколется. Как и следовало ожидать, говорит, что пистолет нашел (у нашей помойки) и собирался сдать в ближайшее отделение милиции, но просто не успел. На «стволе» ничего не висит. Обыск в его квартире будет проведен до конца недели.

– Вы, кстати, никаких звуков в его квартире не слышали? Дружки вполне могут убрать все, что не предназначено для наших глаз.

– Здесь слышимость не как в новых домах, – заметила я.

Также я сообщила, что больше не слышала ни домового, ни скрипа половиц, ни вздохов.

Про других соседей следователь сказал, что самой примечательной личностью является Юрий, совладелец сети «Колобок». Большинство – люди небедные, но не являются владельцами известных фирм или просто известными лицами. Ни одного вора в законе, ни одного журналиста. Правда, есть одна очень скандальная бабка-блокадница, мастерица эпистолярного жанра. Пишет во всевозможные инстанции и иногда добивается реальных результатов. В одиночку победила в нашем доме мышей и крыс. То есть заставила соответствующие инстанции провести дератизацию. Проживает на втором этаже в коммунальной квартире из двух комнат, где в каждой комнате по бабке. Они обе родились в этом доме.

– И к вам в прокуратуру часто ходит?

– Гораздо чаще, чем хотелось бы ее видеть. И в местном отделении милиции ее все знают. Странно, что она еще с вами не познакомилась. Но ждите: придет. Возможно, даст советы по изготовлению надгробных памятников и астрологических зверей. Она всем дает советы по всем вопросам.

– Может, не пускать?

– Нет, эту лучше пустить сразу же. Покажете мастерскую, скажете, что очень заняты, муж – мерзавец (одна из ее любимых тем), вам детей надо кормить, долго разговаривать не можете. То есть вы у нее вполне можете оказаться в любимчиках. Она любит одиноких женщин с двумя детьми. И вы не фифа, как сегодня совершенно правильно назвал Маргариту этот мужик с вашего этажа. Руки ей свои покажете. Плиты из коридора не убирайте. Так что я считаю, что ваше общение с Варварой Емельяновной пройдет лучше, чем у других. Кстати, она на самом деле может помочь – если вам что-то потребуется. Она страсть как любит ходить по всяким инстанциям.

– Значит, советуете дружить.

– Советую. И не понимаю, где она сегодня была, когда у вас на лестнице орали. И ведь не появлялась, когда вам мебель носили во время переезда?

Я покачала головой.

– Странно. На нее не похоже.

Глава 15

В это мгновение на лестнице опять начался ор. Потом в мою дверь позвонили. Открывать пошел следователь. Дети и коты тоже появились в коридоре. Это был Юрий.

Он вежливо поздоровался со мной и пригласил следователя выйти вместе с ним на лестницу. Я на этот раз не пошла. Не хотелось видеть тетку из Каменск-Уральского.

Поскольку детки уже поели сами, я вымыла посуду за следователем и отправилась работать. Сегодня обещала приехать Лариса.

Она на самом деле приехала, и ужинали мы с ней на пару. Я рассказала ей про визит тетки. Я не знала, где она сейчас находится, но считала, что если мы захотим это узнать, то узнаем. Вполне можно позвонить следователю и спросить. Объяснить простым женским любопытством. И вообще следователь же на этой неделе в соседнюю квартиру собирался – обыск у Николая Соколова проводить. Как раз и спрошу.

– Надо позвонить Святославу, – объявила Лариса.

– Зачем?

– О себе напомнить. Марина, я тебе еще раз повторяю: тебе надо устраивать свою личную жизнь.

– Лариса, ты видела Святослава? Ты видела, во что он одет?

– Таким мужикам, как он, как раз надоели молодые шлюшки и хищницы, которые хотят только денег. Если он до тридцати двух лет не женат и живет один, значит, еще не встретил нормальную женщину. Были только модельки и студентки на одну ночь. Ему нужна женщина для жизни!

Я сомневалась, что являюсь женщиной «для жизни». И еще больше сомневалась, что нужна Святославу для какой-либо цели. И не знала, нужна ли Святославу вообще постоянная женщина. И к тому же она вполне может у него быть! Но я вспоминала его… Я представляла, как он… как я… Нет, нужно выкинуть эти мысли из головы! Мне тридцать пять лет, а не шестнадцать! Хотя сейчас в шестнадцать встречаются более опытные особы, чем я. Какой у меня опыт? Боже, так я ведь к своим тридцати пяти толком не набралась опыта общения с мужчинами! Нет у меня опыта обольщения. Двое детей есть, а как завлечь понравившегося мужика, не знаю. Какой кошмар!

Интересно, что привлекало его в Маргарите? Может, его привлекала ситуация? Он имел чужую жену (пусть и гражданскую) в супружеской спальне, на супружеской постели. И муж мог вернуться и застать их. И застал. Может, ему по жизни адреналина не хватает? Но я не могу его обеспечить. Или как раз могу? В этой квартире, в этом доме, где каждый день что-то происходит?

– Ты хочешь ему позвонить? – Лариса внимательно наблюдала за мной, пока я предавалась размышлениям.

– Хочу, – кивнула я.

– Вот и звони. Вначале на домашний.

Я набрала номер, Святослав сразу же взял трубку. Я представилась.

– Извините, Марина, я помню о своем обещании, просто у меня сейчас запарка и…

Я сообщила про приезд матери Маргариты, про визит следователя, которого вызвали мои дети, про приезд Юрия, который и забрал нежданную гостью.

– Я посчитала, что должна вам об этом сообщить. Я не знаю, где она сейчас находится. Если очень нужно, на этой неделе спрошу у следователя.

– Спасибо за сообщение. Но выяснять, думаю, ничего уже не нужно.

– Вы не собираетесь с ней встречаться?

– Зачем? – искренне удивился Святослав.

– Простите.

Я чувствовала себя полной дурой. О чем я его спрашивала? Зачем ему мать бывшей любовницы, с которой он не виделся больше года? И ведь Маргарита, наверное, могла спасти Святослава – по крайней мере, оказать какую-то помощь. Ведь Олег Галушко, ее гражданский муж, Святослава недострелил. Святослав был без сознания, но он, вероятно, стонал, шевелил руками, ногами. Я не знаю, как, но она могла и должна была понять, что он еще жив! Но она не вызвала «Скорую». Она не стукнула Галушко ничем тяжелым по голове. Она выбрала Галушко, а не Святослава.

– Марина, я позвоню вам, как только освобожусь. Честное слово. Я на самом деле очень занят сейчас. У меня периодически бывают такие запарки. Но они перемежаются относительно спокойными периодами.

– Еще раз извините за беспокойство, – сказала я и распрощалась.

Повесив трубку, я разревелась. Лариса бросилась меня утешать.

– Я чувствую себя полной дурой, – призналась я.

– Дурой-то почему? – удивилась Лариса.

– Вела себя как школьница. Это школьницы выискивают повод, чтобы позвонить понравившемуся мальчику. Спасибо, что хоть послал вежливо.

– Он тебя не посылал. Он занят, – заявила родственница, потом снова поставила чайник на плиту, но выпить мы успели только по чашке. В дверь позвонили.

– Ну кого еще несет в эту квартиру?!

Принесло Юрия, соседа снизу. Без торта, без цветов и вообще каких-либо даров. Лариса пригласила его на кухню. Я молчала.

– Я должен перед вами извиниться, – сказал Юрий, отказываясь от чая. – За эту бабу.

– А вы-то тут при чем? – не поняла я.

– Мы в прошлом году, то есть уже позапрошлом, не довели расследование до конца. Конечно, мы с партнером были не обязаны уведомлять родственников Маргариты о ее исчезновении, но, наверное, следовало это сделать. Правда, мне и в голову не приходило, что мамашу принесет больше чем через год после исчезновения дочери. Через полтора года!

– Вы не нашли никаких следов Маргариты? – посмотрела на Юрия моя родственница.

– Вижу, что вы уже многое успели разузнать, – хмыкнул сосед.

– Специально мы ничего не разузнавали, – заметила Лариса. – Но если кто-то что-то рассказывает – слушаем. И вообще, знаете ли, неприятно, когда кто-то в твоей квартире жаждет заняться кладоискательством.

– Наших денег в этой квартире нет, – сказал Юрий.

Я чего-то не понимала. Судя по предыдущим визитам Юрия, можно было сделать вывод, что он тоже хотел тут что-то поискать. И мы с Ларисой именно так и решили. Не верила я, что его партнер так жаждет сюда переселиться. Не просто так он этого хочет! Или теперь Юрий притупляет нашу бдительность? Играет роль?

– А куда они делись, по вашему мнению? – продолжала допрос Лариса.

– Мы с партнером считаем, что их прихватила Маргарита.

– Она – такая умная и ловкая девушка, что сумела скрыться, не оставив следов? – спросила я. – Ведь вы же ее искали и, как я понимаю, не нашли.

– У нее был любовник. Возможно, не один. Она даже имела наглость водить мужиков в квартиру Олега, пока Олег был на работе! Но никто не смог сказать нам его имени, фамилии, даже номера машины!

– Его видели соседи?

– Да. Вы еще не знакомы с Варварой Емельяновной?

– Не знакомы, но уже наслышаны.

– Скоро познакомитесь. Она не оставит вас неохваченными. Будете видеть ее регулярно. Подписывать различные запросы и кляузы в различные инстанции.

– Вы подписываете? – перебила я.

– Да. Мне проще подписать, чем объяснять Варваре, почему я не хочу этого делать. Хотя на самом деле у нас благодаря Варваре и лестницу как следует убирают, и двор. Никаких таджиков или узбеков. Русский мужик в годах. Конечно, попивающий, но работает очень хорошо. И ЖЭК у нее построен по стойке «смирно». Знают, что если не сделают перерасчет после аварии на теплотрассе, когда тут отопление отключали, то будут иметь дело с Варварой. Они предпочитают перерасчет, а не лишнюю встречу с Варварой. Но если бы она раньше Олегу сказала про любовника жены…

– С какой стати ей было говорить об этом вашему другу?

– Ну, она вообще-то за нравственность, – сказал Юрий.

– Но ваш друг на Маргарите так и не женился, – напомнила Лариса. – Поэтому Варвара Емельяновна вполне могла быть на стороне женщины, которая при помощи любовника хотела стимулировать гражданского мужа.

– Что? Вы о чем? О какой стимуляции?

– Я о походе в ЗАГС для официальной регистрации отношений, – невозмутимо заявила Лариса. – Маргарита правильно сделала, что завела любовника. Она считала отношения с вашим другом ненадежными. Он на ней не женился! Поэтому она стала искать другого мужчину, который, возможно, и женился.

– Вы что-то знаете?

– Нет, я объясняю вам мотивы поведения женщины. В вашем возрасте, правда, это и так давно пора знать.

– То есть если я официально не женюсь на женщине, с которой живу, я могу ждать от нее всяких гадостей?

– Нет, не гадостей. Гадостей можете ждать от брошенной. Женщина, которая хочет за вас замуж, будет вас обхаживать.

Юрий кивнул, явно вспоминая конкретные примеры.

– Но она также будет использовать все возможности, чтобы отношения узаконить. Это может быть любовник – если женщина считает, что появление соперника стимулирует ее основного мужчину. Я не знакома с Маргаритой. Я не была знакома с Олегом Галушко. Я не могу сказать точно. Это просто один из вариантов.

– Но это не приближает нас к поиску любовника, – вздохнул Юрий. – И мамаша Маргариты не знает, что у нее здесь был за мужик. Они не были близки. Письма дочери, как я понял, были просто отписками.

– А подруги у нее были? – спросила я.

– Мы не смогли никого найти. Я не знаю, с кем она общалась. И узнать это негде! Может, знал Олег. Наверняка какие-то подружки бывали в доме.

– Не факт, – заявила Лариса с умным видом. – Наоборот, она могла всех отвадить.

– Почему?!

– Чтобы мужика не увели.

Юрий открыл рот.

– Зачем показывать подругам мужика, которого сама еще не отвела в ЗАГС? Глупо. И после ЗАГСа тоже не стоит. Чаще всего изменяют с подружками. Скорее всего, с подружками Маргарита встречалась где-то за пределами дома, например, в кафе, у косметолога, могли вместе ходить по магазинам, по выставкам.

Юрий почесал голову, потом признался, что получил от нас сегодня очень много ценной и полезной информации. Но нам с Ларисой хотелось ответной любезности.

– Что вы намерены делать с матерью Маргариты? – спросила Лариса. – Купите билет домой?

– Пока нет. Завтра она отправится на телевидение.