Выбор наследника Романова Галина

Путешественники вскинули головы и за деревьями увидели встающие над ними зубцы скал.

– Н-ничего не напоминает?

– О Покровители, – прошептал Келлегор, – вот это да!

Одна из скал, высившаяся в самом центре, так сильно напоминала гнома, что любому было ясно – это не природа так постаралась, это в течение долгих лет трудились резцы нескольких десятков резчиков и скульпторов.

– Как красиво, – протянул Седрик, выглядывая из-за плеча Келлегора.

– Действительно, увидишь – ни с чем не спутаешь, – припомнил юноша слова гадалки.

Но сэром Ройдаром владели более прозаические мысли.

– Куда идти дальше? – поинтересовался он. – Дороги нет.

Последние лиги две или три они, следуя указаниям драура, пробирались по бездорожью, свернув с узкой тропы, которой явно последний раз пользовались хорошо если лет двадцать назад. Собственно, это была не тропа, а вымощенная гладкими плитами дорога. Плиты оказались пригнаны друг к другу так плотно, что даже многие годы спустя трава не везде пробилась в щели между ними. Заканчивалась дорога возле строения, которое можно было назвать заброшенной часовней, Исследовав ее, Келлегор заключил, что ничего священного тут не было. Скорее всего, здесь когда-то проходила граница, и часовня предупреждала об этом. Они и углубились в нехоженые дебри.

Фрозинтар, оставив коня, подошел к своим спутникам.

– Дорога есть, – промолвил он, – т-только согласитесь ли вы п-последовать по ней?

– А что с нею не так?

Вместо ответа Фро ткнул пальцем вниз, себе под ноги.

Граф посмотрел на землю. Он еще ничего не понимал, но Келлегор сжал кулаки. Змея, обвивавшая его правую руку, подняла голову и зашипела.

– Я должен это сделать, – чуть дрогнувшим голосом промолвил юный маг.

– Что? – не понял сэр Ройдар.

– Вы имеете в виду, что нам надо спуститься под землю. – Полукровка кивнул Фрозинтару и спрыгнул с седла, перебросив ногу через переднюю луку. – Сэр Ройдар, я прошу вас подождать нас снаружи.

Потрепав на прощание гриву своего коня, юный маг решительно зашагал вверх по склону. Наемник задержался только для того, чтобы прихватить дорожные припасы, легко догнал его.

– Куда дальше?

Фрозинтар покосился на крадущегося по пятам Келлегора. Резное навершие посоха молодого мага превратилось в фонарик, освещающий им дорогу, хотя для самого наемника тут вполне хватало еле заметного флуоресцирующего свечения, которое испускали некоторые обитатели пещер. Но Келлегор родился полукровкой, и его зрение было не таким острым, как у чистокровных эльфов или у нежити-драура. Подросток боялся подземелий, но умело прятал свой страх, и это не могло не вызвать уважения у Фрозинтара. Как-никак племянник Карадора! Тот тоже, насколько успел его узнать наемник, не боялся никого и ничего.

«Когда отыщем его, попрошу мальчишку, чтобы замолвил за меня перед его дядей словечко!» – решил для себя Фро, которому немного нравился молодой маг.

Искать вход в подземелья долго не пришлось – щель подходящих размеров обнаружилась как раз у подножия странной «скалы». Они пробирались по подземельям уже несколько часов, всего однажды остановились на короткий отдых, и все это время Келлегор не жаловался. Он молча шагал вперед, помогая себе посохом, не задирал носа и не отверг помощь, когда однажды, перелезая через завал, Фрозинтар протянул ему руку, чтобы поддержать. То, как спокойно подросток стиснул его холодные сильные пальцы, уже говорило о многом. И сейчас он не ныл, просясь отдохнуть, а лишь сильнее оперся на посох.

– П-погодите. – Наемник остановил его жестом и шагнул вперед.

Все его чувства напряглись до предела. Зрение, слух, обоняние, осязание… Как вышедший на охоту дикий зверь, он изучал окружающий мир – длинный неширокий туннель, который впереди делал поворот. Относительно ровный пол, стены со следами ударов кайла и резьбы, срезанные сталактиты – все говорило о том, что они вступили в обитаемую часть пещер. И все чувства говорили Фрозинтару, что впереди их ждут.

Четверо темных альфаров, которых он учуял, явно являлись сторожами. Они были при оружии и в доспехах, прошли какое-то расстояние, успели вспотеть в кожаных панцирях, и сейчас остановились на привал. Видимо, это была небольшая патрульная группа, призванная обеспечивать безопасность границ гномьего государства. Прислушавшись к обрывкам разговора, наемник понял, что так оно и есть.

Не оставалось сомнений в том, что через несколько минут они двинутся вперед и что их путь будет пролегать здесь. Фрозинтар отступил, возвращаясь к Келлегору.

– Сейчас б-будем встречать гостей, – прошептал он.

– Может быть, не стоит? – Юный маг заглянул в вертикальные зрачки наемника с тревогой.

– Боитесь? – скривился тот.

– Не их. Просто у тебя сейчас стало такое лицо… Ты их убьешь?

Фрозинтар стиснул зубы:

– Как п-получится. Но мне нужна будет помощь!

Келлегор поудобнее перехватил посох:

– Я готов.

Драур кивнул, потрепал полукровку по плечу и сделал шаг в сторону, практически слившись с неровной каменной стеной туннеля.

Подросток не успел спросить у наемника, как это у него получается – только что был, а сейчас не осталось и следа, лишь как-то странно потемнели камни. Не прошло и нескольких секунд, как впереди загрохотали, отдаваясь эхом, шаги патруля – и четверо гномов в кожаных доспехах с копьями и боевыми молотами наготове вышли из-за поворота.

– Ага… Стой!

Стражи среагировали мгновенно – три копья нацелились прямо на Келлегора. Четвертый альфар отступил к стене, положил ладони на камень, но не успел больше ничего сделать – ему на плечо легла тяжелая рука:

– Молчать.

Даже Келлегор вздрогнул, когда драур возник, казалось, из пустоты. Только что тут никого и ничего не было – и вот уже массивный бледнокожий нежить с красными глазами, перечеркнутыми вертикальными зрачками, возвышается над присевшим от неожиданности гномом.

Ловко перехватив альфара одной рукой за шею, а другую кладя ему на голову, Фрозинтар повернулся к его напарникам:

– Уб-бью, если кто шевельнется!

Гномы не такие сильные маги, как принято думать. Всего их умения хватает лишь на то, чтобы договариваться с земными недрами. Вот почему такое важное значение они придавали священным реликвиям, которыми владел король Терако Энергичный – иной магии у них просто не было. Но то, что против них выступала нежить, лишь в первый миг заставило стражей оцепенеть. Потом, проревев что-то на своем языке, вся троица рванулась вперед…

– Н-не пускай их!

…и налетела на невидимую стену, внезапно выросшую перед ними. Наконечники копий сломались об нее с сухим звонким треском.

Отбросив бесполезные палки, альфары попытались пробиться сквозь препятствие, толкая его, но то пружинило, отбрасывая их назад. Тогда они попробовали обойти невидимую преграду, но та уперлась в стены туннеля, перегородив проход на всю ширину. Попытка договориться с камнями ни к чему не привела – стены дрожали, с них сыпалась каменная крошка, но и только. Отступив, гномы поняли, что и назад им далеко не уйти – точно такая же стена возникла в нескольких шагах сзади. Троица оказалась заперта в прозрачном «кубе».

Фрозинтар крепче стиснул плечи взятого в заложники гнома и наклонился к его затылку. Жизненная сила вязкой массой, словно загустевший мед, потекла в него. Этим отличались представители разных рас – чьей-то энергией он мог пользоваться легко и свободно, а где-то приходилось здорово потрудиться ради нескольких капелек.

С этим гномом пришлось повозиться, прежде чем он, отдав жизненную силу, бессильно обвис в его руках, теряя сознание. Отбросив жертву на камни, наемник облизнулся, как сытый хищник, и посмотрел на оставшуюся троицу.

– С вами б-будет то же самое, – сказал он, – если вы не ответите нам н-на несколько вопросов! П-предупреждаю – мой спутник маг.

– Альфар не сдаваться! – проворчал один из бородачей, демонстративно отвернувшись.

– Как з-знаете. – Поверх их голов Фрозинтар подмигнул Келлегору. – Мы тогда пойдем своей д-дорогой. И все равно отыщем то, что нам надо. Но вот вы в-вряд ли об этом узнаете… Воздуха там, внутри, не т-так уж и много, как кажется. Вы даже н-не успеете почувствовать голод и жажду…

Альфары переглянулись.

– Ты врать! – проворчал один.

– М-может быть. А вот что ты скажешь, если его станет еще меньше?

На этот раз Келлегор его понял без дополнительных намеков – странная сила вдруг резко отодвинула трех пленников от стен туннеля. Прозрачный «куб» за пару секунд уменьшился настолько, что гномам пришлось встать спина к спине. Невидимая стена начиналась от них на расстоянии вытянутых рук.

– Ну, по м-моим подсчетам, вам там осталось воздуха на п-пару-тройку часов, – невозмутимо произнес Фрозинтар. – Мы даже можем п-постоять тут и подождать, чтобы сполна на-насладиться вашей агонией.

Келлегор демонстративно отвернулся. Наемник чувствовал, что юному магу глубоко противна та роль палача, которую он вынужден играть, но полукровка старательно помогал драуру – то ли из опасения вызвать гнев могущественного существа, то ли просто доверяя ему. Во всяком случае, продемонстрированное подростком отвращение альфары явно поняли по-своему.

Потянулись минуты. Привалившись к стене, Фрозинтар с напускным безразличием рассматривал свои ногти, исподтишка наблюдая за Келлегором – хватит ли у его спутника самообладания продолжать помогать ему, притворяясь матерым магом, для которого жизни каких-то жалких гномов не дороже пыли на сапогах.

Равнодушие оказалось действеннее, чем любые угрозы. Примерно через полчаса пленные альфары начали проявлять признаки беспокойства. Их товарищ все не подавал признаков жизни, а жуткая нежить (про драуров эти гномы наверняка ничего не знали) все так же спокойно сидела на камнях. И его спутник-человек тоже явно никуда не спешил. Какое-то время взволнованные альфары переглядывались, толкая друг друга локтями, но по мере того, как воздуха в прозрачном «кубе» оставалось все меньше, они все больше нервничали. А под конец и вовсе повалились на колени, колотя кулаками по невидимым стенам.

– Эй, ты… нежить, – послышались их голоса, – сказать свой… маг…

– С-своему? – встрепенулся Фрозинтар. – Но он не мой… маг! Мы п-просто путешествуем вместе. Хотите, чтобы он вас отпустил, – р-разговаривайте с ним сами!

Альфары тут же дружно развернулись в противоположную сторону. Они проделали это так быстро, что Келлегор невольно отшатнулся, вцепившись в посох.

– Человек… маг, – загомонили гномы, – сказать, что тебе нужно! Только сказать!

– Мы ищем… – Келлегор замялся, но поймал ободряющий взгляд наемника и заговорил тверже: – Мы ищем одного эльфа… Моего дядю. Его следы привели сюда. Не так давно он должен был… то есть, мог появиться тут… Его зовут Карадор Аметистовый. Он…

Подросток осекся, заметив, как помрачнели альфары. Потупившись, они покачали головами.

– Ничего не слышать, – промолвил один из них. – Здесь уже давно не быть никого из остроухий племя.

– Остроухий? – внезапно послышался хриплый, как спросонья, голос. Все – даже Фрозинтар – едва не подпрыгнули с воплем от неожиданности. Но это оказался лишь четвертый гном, который так и валялся на камнях после того, как наемник выпил у него жизненную силу. Драур знал, когда надо остановиться, чтобы не лишить свою жертву жизни. Альфар оказался крепче, чем большинство его собратьев. Сил, чтобы встать, у него не было, но тем не менее он очнулся и приподнял голову, глядя на полукровку и нежить.

– Быть тут один остроухий не так давно, – промолвил подземник слабым голосом. – Я тогда другой пещера патрулировать, наши на него наткнуться. Он и еще два орка.

– Мой дядя? – переспросил Келлегор.

Он порывисто шагнул вперед, но теперь уже заосторожничал Фрозинтар и остановил подростка властным жестом:

– Погодите, лорд. А откуда мы знаем, что это именно он?.. Скажи, гном, было ли в нем что-то такое… запоминающееся?

Лежащий на камнях альфар нахмурил лоб.

– Запоминающееся… болтать он без умолку – вот все, что я помнить про остроухий! Как у него Повелитель язык узлом не завязать за этот болтовня – непонятно!

– Карадор. – Наемник почувствовал такое облегчение, что улыбнулся. – Где он?

– А я не сказать? У Повелитель. Тот его сразу забрать.

– Зачем? – пришел черед удивляться Келлегору.

– Я тебе потом объясню. – Фрозинтар припал на колено, принюхиваясь к следам альфаров. – Пошли! Нельзя терять ни минуты!

– Эй, вы куда? – закричали им вслед гномы, все четверо. – А мы? Мы что, так тут оставаться до скончаний века?

Рысью поспевая за широко шагавшим наемником, Келлегор махнул посохом назад, и невидимая стена пропала, освободив пленников. Подросток остановился всего на долю секунды, но этого было достаточно, чтобы его спутник ушел так далеко, что догонять его пришлось бегом.

Драур, взяв след, почти несся по туннелю, едва касаясь пола сапогами. Длинные темные волосы (все эльфы светловолосы, но наемник щеголял темной гривой) буквально летели за ним, развеваясь наподобие плаща. При этом никакой легкости в его походке не было – к цели мчалось существо такой силы и мощи, что юный полукровка еще раз порадовался тому, что Фрозинтар на его стороне.

– Куда мы спешим? – окликнул он его на бегу после третьего или четвертого поворота, когда драур с разбегу, даже не примерившись, перемахнул трещину в полу.

– Вперед. – Наемник бросил взгляд через плечо. На иссиня-белом лице его глаза горели, как два уголька. – З-зря вы, лорд, отпустили этих недомерков!

– Почему? Они же нам все рассказали!

– Они сейчас н-наверняка поднимут тревогу. Горы – их вотчина.

Келлегор невольно втянул голову в плечи. Как большинство его сородичей-эльфов, он не переносил подземелий. Если бы не шагавший впереди драур, он бы десять раз подумал, прежде чем соваться сюда даже ради дяди. Подземелья – вообще не место для разумных существ! Вон, даже предки горцев-орков оказались равнинными жителями!

Он по-детски ойкнул и втянул голову в плечи, когда стенки туннеля ощутимо дрогнули. Послышался нарастающий треск, на головы посыпалась мелкая каменная крошка. Что-то захрустело в недрах горы, как будто ломались огромные кости.

– Что это?

– Т-тревога! – Фрозинтар прибавил шагу, и Келлегору пришлось перейти на бег.

Еще дважды гору тряхнуло. На третий и последний раз откуда-то издалека послышался резкий звон, словно ударили в гигантский гонг. Услышав его, наемник выматерился и припустил вперед сломя голову.

Спустя минуту или две сумасшедшего бега они оказались на террасе, откуда открывался великолепный вид на невероятных размеров пещеру, в центре которой высился пирамидальный город-замок. На стенах его тут и там вспыхивали огни, в их свете были видны фигурки гномов. Эхо доносило отголоски чьих-то криков. Бурлила и переливалась огнем опоясывающая город река лавы, словно природе передалось беспокойство обитателей этих мест. А далеко впереди высилась стройная башня, над которой в воздухе безо всякой опоры висел огненный шар.

Острый глаз наемника заметил невдалеке узкий мостик, перекинутый от соседней террасы до самой башни.

– Н-нам туда, – распорядился он, подталкивая Келлегора в нужном направлении.

– С чего ты взял? – В том, что касалось страха высоты, подросток оказался более человеком, чем эльфом. Но все равно забеспокоился.

– А с т-того, что все Повелители мира селятся в п-подобных башнях – подальше от черни и мирской с-суеты! Держись!

Обхватив своего спутника поперек туловища, наемник внезапно сделал громадный прыжок.

Келлегор зажмурился. Он оценил расстояние между их террасой и мостиком – никто в здравом уме не смог бы его одолеть. С заклинанием левитации – еще туда-сюда, но…

Но у его спутника все получилось. Тяжело приземлившись на мостик (тот дрогнул и пошатнулся), Фрозинтар побежал к башне, как ребенка, волоча за руку юного мага.

Удар гонга, эхом отразившийся от стен пещеры, отозвался ломотой в усталых мышцах. Некоторые каторжники выпрямились, опуская кайло, но гномы-надсмотрщики тут же устремились к нарушителям дисциплины. Сторожевые пситтаки зашипели, обрывая поводки. Зверей кормили редко и плохо, а если и давали пищи вдоволь, то лишь натравливая их на обреченных на заклание, умирающих от побоев и усталости заключенных. В сознании ящериц каторжники были пищей, и они всякий раз живо реагировали на чью-либо кровь.

– Работать! Работать всем! – сквозь свист кнутов пробились злые голоса. – Время для нас!

Один из каторжников – человек – внезапно стремительно выпрямился, замахиваясь кайлом. Сил в усталом теле было не так уж и много, их хватило бы всего на один удар, но и этой попытки сопротивления оказалось достаточно, чтобы надсмотрщики, заорав на разные голоса, накинулись на него всем скопом. Обреченный на смерть каторжник с силой, которую дает лишь отчаяние, опустил-таки свое кайло на чью-то голову. Гном упал, обливаясь кровью.

– Ачча! Ачча! – зазвучали команды, и шипящие от нетерпения пситтаки атаковали жертву.

Надсмотрщики еле успели убраться с пути голодных тварей. Лишь одному не повезло – тому самому, с разбитой головой. Схватившись за виски, он покачнулся, сделал неверный шаг, и первый же пситтак набросился на него, привлеченный запахом крови. Это дало восставшему человеку лишние несколько секунд, которые он использовал, напав еще на одного гнома. Впрочем, на этом его удачи и кончились – отчаянный, но слабый выпад был парирован, и копье с хрустом вошло в живот чуть ниже ребер.

Облепленный грызущими его пситтаками гном был еще жив и пронзительно кричал, пытаясь сорвать с себя вцепившихся в него тварей. Остальные надсмотрщики бросились на крики, спеша спасти своего товарища. На малое время заключенные оказались предоставлены сами себе. Побросав инструменты, они прижались к стене пещеры, вытаращенными глазами глядя на разворачивающуюся бойню. Такое тут происходило практически каждый день. Почти ежедневно кто-то из каторжников не выдерживал нагрузок и становился пищей для голодных пситтаков. Порой надсмотрщики сами провоцировали некоторых заключенных на активные действия, если им казалось, что вот этот человек, эльф или гном, может представлять опасность. Но чтобы сторожевые ящерицы вышли из-под контроля и атаковали не того – такого еще не было.

– Бежим.

Акко даже вздрогнул, когда тонкая костистая рука схватила его за запястье.

– Что?

– Бежим, – глаза Карадора светились в темноте, – пока они не опомнились!

С молоком матери впитавший послушание установленным порядкам, молодой гном заартачился, но эльфа неожиданно поддержали орки:

– Живей! Нечего ждать!

– Куда? – чуть ли не застонал Акко. – Вы с ума сойти! Это…

Но все слова замерли на его губах, когда орки с двух сторон подхватили его под локти, рванув прочь следом за эльфом.

– Бежим! Бежим! – раздались за спиной голоса других каторжников.

Опомнившиеся охранники бросили оттаскивать пситтаков от тела своего товарища и поспешили задержать беглецов. Но сперва пришлось согнать в кучу самых нерасторопных, дабы помешать удрать еще и им. Это дало основной массе беглецов драгоценные минуты.

Конечно, в кандалах не больно-то побегаешь. Руки у беглецов были свободны (надо же кайлом махать!), а вот ноги – нет. Каторжники могли делать только маленькие шажки, передвигаясь куда как медленнее надсмотрщиков. Но беглецов было много, и они рванули в разных направлениях – каждый надеялся только на себя и на то, что скорее погонятся за остальными, оставив в покое именно его. Многие просчитались: отбежав от пещеры, которую они раскапывали, большинство заключенных поспешили забиться в первую попавшуюся на пути щель, чтобы, затаившись, переждать шум и суматоху, после чего спокойно снять кандалы и уйти подальше от опасного места. Увы, на таких-то одиночек и повели охоту надсмотрщики.

Четверку беглецов спасла случайность – висевший на руках орков мертвым грузом гном должен был замедлить и без того неуклюжее продвижение. Но семенивший первым эльф внезапно споткнулся и с воплем покатился куда-то вниз. Орки, мигом оценив обстановку, сами сиганули следом.

Идущий под наклоном ход закончился в длинном низком туннеле, передвигаться в котором с комфортом можно было только на четвереньках, что Карадор и сделал, довольно резво улепетывая в темноту. Кутх и Хрост какое-то время ползли за ним, по очереди волоча Акко, но в конце концов менее сдержанный Кутх вытолкнул альфара вперед.

– Ты, – прорычал он, – или ползи сам, или оставайся тут!

– Нельзя его бросать, – возразил Хрост. – Особенно теперь. Он на нас погоню может навести!

– Ты, недомерок, – Кутх ткнул кулаком Акко, в темноте не особо заботясь, куда попал, – чего выбираешь?

Акко только скрипнул зубами, когда удар пришелся ему в грудь.

– Вы не понимать, – всхлипнул он. – То, что вы совершить, это… это…

– Незаконно, да? Нам надо было терпеть и ждать, пока не подохнем на ваших каторжных работах?

– Наказаний без вины не быть, – почти простонал Акко. Ну как им объяснить!

– Оставьте вы его в покое, – неожиданно из мрака долетел голос Карадора. – Они по-другому воспитаны! Менталитет не тот…

– Мен-тен… Чего? – скривился Хрост. – Еще раз так выразишься…

– Блин, ну, воспитание. – Эльф, судя по голосу, подполз ближе. – Меня вот воспитывали, как лорда. Его – как послушного члена общества, готового подчиняться любым правилам, поскольку он сам слишком молод, чтобы иметь свое мнение. Вас воспитывали как-то еще. Все мы разные, у всех свое отношение к жизни. Но, если хотим отсюда выбраться, должны действовать сообща. Кто «за»?

Он резко поднял вверх руку и врезал кому-то из орков в челюсть.

– Ыр-р! – взвыл-взревел тот. – Да я тебе…

– Цыц! – Судя по всему, не только второй орк, но и остальные кинулись зажимать крикуну рот. – Не ори! Хуже будет!

Камень отлично передавал звуки – достаточно было приложить ухо к стене, чтобы услышать, как совсем рядом ходят, разговаривают и чем-то стучат. Судя по интонациям и некоторым обрывкам фраз, это был еще один «рабочий уровень» и сюда только-только добрались вести о бунте и побеге. Находящиеся здесь надсмотрщики как раз в это время торопливо сгоняли каторжников в кучу, чтобы пересчитать.

– Нас ищут, – прошептал Карадор. – А ну-ка, ходу отсюда!

– Куда? – хором спросили орки.

– Куда угодно, только подальше, – ответил эльф.

Орки, не раздумывая, поспешили следом. Акко некоторое время оставался в одиночестве, а потом бросился догонять напарников. Если он вернется, то ничего от этого не выиграет. Его могут либо опять сослать на каторгу, либо вовсе прикончить. Единственной пользой будет то, что его родичам не придется краснеть. Они даже смогут гордиться – вот, мол, какого честного сына воспитали: убежав, он сам одумался и вернулся, дабы принять кару за побег. Нет, настоящий темный альфар в первую очередь думает именно о клане, а уж потом о себе. Но сейчас Акко меньше всего на свете хотелось такой «славы».

Задумавшись о том, что ему теперь делать – изгоев темные альфары не жаловали, – он буквально врезался макушкой в остановившегося орка.

– Вот …!

В следующие несколько минут на бедного гнома свалилось столько новых сведений о нем самом и всех его родственниках, что он чуть не полез в драку. Спасло его то, что в этой темноте даже он не видел, где именно находится физиономия его обидчика.

– Что случилось? – вместо этого прошептал он.

– Тупик, – отозвалась темнота голосом Карадора. – Здесь темно, как у орка в ж…! Извиняюсь… Я хотел сказать «в пещере»! Ну, что будем делать? Какие у кого есть предложения?

– Пустить меня! – услышал Акко свой голос и, распихав орков, полез вперед.

Там действительно находился тупик – для любого, но не для темного альфара, у которого умение договариваться с камнями было в крови. Уж коли на то пошло, то лучше гномов с недрами могли обращаться только цверги, которые, как утверждают байки, вообще способны на словах объяснить камню, какую форму они хотели бы ему придать. И любой камень, услышав просьбу цверга, сам менялся в соответствии с их пожеланиями!..

Для эльфа и двух орков тут была сплошная стена, но гном прекрасно чувствовал дуновение воздуха – в одном месте камень, как это ни дико звучало, был «прозрачным». Положив ладони на это место, Акко приблизил губы к самой поверхности и тихо зашептал.

– Чего он делает? – прислушались орки.

– Колдует, – определил Карадор, оказавшийся ближе всех.

– Шаман, – уважительно пихнули друг друга локтями Кутх и Хрост. Шаман в компании – это хорошо. Жаль, что он не орк, ну да ничего!

Объясняться со скалой пришлось долго – опыта у Акко не было совсем, и монолит долгое время просто не мог понять, чего от него хотят. Наконец стена под ладонями стала мягкой и теплой.

– За мной! – прошептал гном. – Сквозь камень! Быстро!

– Чего? – отозвалась темнота сразу тремя голосами. – Как «сквозь камень»? Ты с ума сошел?

– Быстро. – Голос альфара звучал глухо – передняя половина его туловища уже была внутри. – И молча. А то он обидится!

Более привычные к подземельям орки повиновались, один за другим последовали за гномом. Эльф медлил до последнего – погружаться в ту вязкую теплую субстанцию, в которую превратилась стена, очень не хотелось. Это как тонуть в болоте, как опускаться в зыбучие пески, как плавать в киселе – и все одновременно. И ведь не отплюешься – эта гадость везде, забивается в уши и нос, просачивается в рот сквозь стиснутые челюсти. Даже глаза щиплет…

В шесть рук его наконец выдернули из камня, помогая выпрямиться.

– Давай уже дыши! И глаза можешь открыть!

Чья-то жесткая рука не столько стирала с лица грязь, сколько размазывала ее еще больше. Получив пальцем в глаз, Карадор взвыл и распахнул слипшиеся ресницы.

Вопреки ожиданию здесь не царила кромешная тьма – в пещерах всегда можно найти природные источники света. Здесь таковыми были какие-то личинки, густо усеивающие неровный потолок над головами беглецов. Высота его была такой, что даже рослые орки могли стоять, не задевая макушкой отдельные сталактиты. В этом неверном свете можно было кое-как оглядеться, хотя противоположный край пещеры и пропадал во мраке.

– Где это мы? – выпрямившись и ладонями принимаясь счищать с себя грязь, поинтересовался Карадор.

– Не знать, – пожал плечами Акко. Всех четверых так облепила грязь, что лишь по росту и голосу можно было отличить гнома от остальных. Орки – те вовсе казались близнецами, хоть таблички с именами на грудь вешай! – Это дикий пещера. Я тут никогда не бывать!

– А что, пещеры бывают еще и домашними? А она не кусается? – Эльф на всякий случай отодвинулся подальше от стен.

Акко испустил страдальческий вздох.

– Это только значить, что здесь никогда не ступать ноги разумный существа! – попытался объяснить он. – Дикими мы звать пещеры, какие не пригодные для проживания альфар и выработки полезный ископаемый! Я… э-э… попросить камень отвести нас туда, где нас не стать сразу искать. Ну, он и подумать, что в дикий место они заглянуть в последний черед…

– А мы за это время загнемся от голода? Веселая перспектива, – протянул Карадор.

– Ты в такое время можешь думать о еде? – Орки вытаращились на него, как на пришельца из иного мира.

– А я о ней всегда думаю, – бесхитростно пожал плечами эльф. – И потом, удрать нам мало. Нам надо выжить и… э-э… выбраться отсюда. А голодными мы долго не протянем!.. Интересно, а тут совсем никому невозможно жить?

С этими словами он пустился осматривать стены пещеры, и вскоре его поиски увенчались успехом. Если таковым можно было считать трех улиток и несколько нашлепок серо-бурого лишайника.

– Ну что я говорил! Тут не так уж и непригодно для жизни! – Одна улитка не успела опомниться, как ее, порвав пополам, выдернули из раковины и отправили за щеку. – Мм… чем-то на устриц похоже! Только приправки бы к ним и сбрызнуть чем-нибудь кислым… Ну, что вы стоите? – Две другие улитки были предложены оркам. Те переглянулись и позеленели так явно, что это было заметно даже сквозь слой грязи.

– Спасибо, мы не голодны, – промолвил Кутх.

– Мы потерпим немного, – добавил Хрост под хоровое бурчание желудков. – Подождем…

– Чего? А…

Внезапно глаза эльфа расширились. Оцепенев и открыв рот, он схватился за живот и стал мять и щупать его так, словно улитка там внезапно размножилась в целую стаю, и теперь вся эта толпа активно перемещалась. А потом зажал себе рот ладонью, сгибаясь пополам.

– Ну вот… М-мать твою…

Орки с двух сторон подхватили эльфа, не давая ему упасть, и хором заорали на гнома:

– Ты? Чего застыл? Что это было?

– А… Э… – Акко попятился, – это… ну…

– Не тяни! Они ядовитые? Их в принципе есть можно?

– Можно, – прохрипел Карадор, картинно обвисая на руках приятелей.

– А ты вообще молчи! – заорали было на него орки, но опомнились и встряхнули «страдальца»: – Что ты сказал?

– Блин, ну вы даете! – совершенно нормальным голосом промолвил тот. – То говори, то молчи… Вы уж определитесь сначала!

Кутх тихо зарычал сквозь зубы, но Хрост жестом его остановил.

– Ты в порядке? – осторожно поинтересовался он.

– Ага, – по лицу эльфа расплывалась довольная улыбка. – А вы поверили? Здорово я вас разыграл?

Судя по лицам орков, им ужасно захотелось выместить на эльфе обуревавшую их радость, но они заставили себя не поддаваться эмоциям.

Внешне маг казался спокойным, он даже сумел придать своему лицу скучающее выражение, но когда, непрерывно кланяясь, к нему в покой вошли четыре стражника-альфара, еле сумел справиться со своим голосом:

– Ну как?

– Беспорядки быть устранить, господин, – стукнув себя кулаком в грудь, ответил один гном. – Каторжники поймать и вернуться на место.

– Все пойманы?

Стражники оцепенели. Решительно, от этого человека ничего не скроется! Одно слово – великий маг.

– Ну, – гном, первым взявший слово, оглянулся на своих товарищей, словно ища поддержки, – вроде бы как… Мало-мало кому удалось уйти…

– По следу мы уже пустить пситтаки! – быстро добавил второй стражник. – Им не уйти! Мы также послать гонцов в соседний пещеры. Стоит беглец где-нибудь появиться, их тут же отловить и…

– Кто?

Теперь уже переглядывались двое.

– Мы не смочь отыскать только четыре, – наконец промолвил один из гномов, поднимая соответствующее количество оттопыренных пальцев. – Два орк, один остроухий и, – он испустил тяжкий вздох, – один альфар.

– Остроухий, – медленно повторил маг. – Эльф?

– Да, господин.

– Сейчас на каторге только один эльф, – принялся рассуждать вслух человек. – Ведь так?

– Да, господин. Эти остроухий так быстро умирать, что…

– Всего один… – Внезапно лицо его исказилось, и маг сжал кулаки. – Всего один! – прошипел он непередаваемым тоном. – Один-единственный эльф! И вы позволили ему удрать!

Досада и ярость его были велики – надо же, проведя столько времени в жутких условиях, в которых его сородичи не выдерживали дольше месяца, этот эльф сохранил в себе достаточно сил, чтобы решиться и осуществить побег! А он крепкий орешек! Кто бы мог подумать, что среди остроухого племени еще попадаются такие экземпляры… Но невольное восхищение силой духа пленника тут же уступило место злости – тем более что тут было на ком ее выместить.

Он еще не начал читать заклинания, еще не активировал свою силу, а четверо стражников уже повалились перед ним на колени, безмолвно взглядами моля о пощаде. Глядя на их перекошенные лица, Пронитс еле сдержался.

– Вон! – Дрожащий от негодования палец уперся в распахнутые двери. – И если через двадцать четыре часа этот эльф не будет возвращен ко мне, я ваших собственных детей на каторгу упеку! Понятно?

Вскочив с колен, гномы со всех ног бросились прочь.

Маг уже хотел что-то крикнуть им вслед, метнуть для острастки молнию (чтобы пещеру хорошенько тряхнуло). Он уже занес руку для решительного жеста, когда вдруг в самом деле послышался грохот.