Ловушка для влюбленной Снегурочки Кускова Алина

С чего все началось

Все началось с того, что Маша интеллигентно постучала в дверь. Если бы она ударила кулаком, а затем вышибла ее ногой, крича при этом «Что, сволочи, не ждали?!», это имело бы такие же катастрофичные последствия, но она не выглядела бы полной дурой. Но Маша старалась оставаться спокойной и вежливой при любых обстоятельствах. О, эти обстоятельства! Лучше бы она временно ослепла, оказавшись на пороге кабинета главного редактора городского еженедельника в ту минуту, когда после ее стука дверь предательски открылась сама.

В крайнем случае Маша могла закрыть глаза, попятиться, пробормотать извинения, но она застыла с изумленным выражением лица, чем привлекла внимание секретарши Гели. Та вернулась из кафе, где обедала, и присоединилась к Маше. Однако безмятежно любоваться открывшимся зрелищем не смогла и ринулась в кабинет.

В том, что увидела Маша, не было ничего особенного, если учитывать современные нравы и привычки. Маша Калинина была девушкой, хоть и довольно взрослой, но не до такой степени распущенной. Дожив до двадцати пяти лет, она впервые увидела секс на рабочем столе. Собственно, ее удивленному взору предстала оголенная спина Наташки из рекламного отдела и красная, запыхавшаяся физиономия главреда. А затем Маша наблюдала, как рвут друг на друге кудри праздничных укладок две соперницы.

Чуть позже обиженная и потрепанная Геля принесла ей в комнату для внештатных авторов распоряжение главреда об изъятии у Марии Калининой пропуска и журналистского удостоверения.

– А как же корпоративный новогодний вечер? – спросила Маша, прекрасно понимая, что вопрос, в сущности, риторический.

Геля пожала плечами, забрала удостоверение и вышла.

С этого момента Мария Калинина могла считать себя безработной.

Глава 1

Дед Мороз

Примета: встреча со сказкой – к чуду.

Маша шла по заснеженной улице, заполненной разряженными витринами магазинов, отчаянно сдерживая слезы обиды и оскорбления. Так с ней поступить после всего того, что она сделала?! Какая несправедливость! А ведь две недели назад главред ставил Калинину в пример и намекал, что в новом году возьмет ее в штат на должность корреспондента. Как изменчив этот мир, как он жесток!

– Лучший праздничный салат – это гамбургера шмат! – схватил ее под руку подпрыгивающий на холоде парень, облаченный в костюм рекламируемого продукта.

– А еще лучше к новогоднему столу, – произнесла Маша, – веревка и мыло!

Парень испуганно отпрыгнул в сторону и менее уверенно, машинально повторил зазубренную фразу про шмат.

– Девушка, девушка, возьмите купон на скидку, если вы зайдете в наш магазин после тридцать первого декабря…

Назойливая девчонка в красных варежках со стопкой листовок напомнила, что после тридцать первого декабря у Маши не хватит денег даже на хлеб. Найти работу за десять каникулярных дней не представлялось возможным. В редакции, откуда ее только что поперли, бухгалтерша ядовито заявила, что гонорар за декабрь Калининой заплатят лишь в конце января, как полагается. А остальные действующие сотрудники, не присутствовавшие при безобразной сцене, получат зарплату сегодня. Маша так рассчитывала на эти деньги! Была уверена, что не останется без средств к существованию, и позволила себе немыслимые траты. Если бы раньше знать…

– Девушка, почему грустишь? Непорядок в моих владениях! Перед Новым годом грусть отменяется!

Звучный сочный бас раздался у самого уха, и Маша интуитивно дернулась в сторону, споткнулась и свалилась в сугроб.

– Пугливая какая! – Огромный Дед Мороз в синей, отороченной белым мехом шубе, с белоснежной бородой и хитрыми глазами под кустистыми снежными бровями, одной рукой в ватной рукавице выудил ее из снега и поставил обратно на тротуар.

– Не нужно, я сама, – проговорила Маша, когда он принялся бережно отряхивать ее.

– Не ерепенься, девонька, – проворчал Мороз, продолжая смахивать снег с кроличьей шубки. – Лучше улыбнись Деду и скажи спасибо.

– Спасибо, но улыбаться повода у меня нет.

– Это плохо, – покачал головой в сине-белой шапке Мороз. – Непорядок. Как можно жить, не улыбаясь? – И его хитрые глаза заблестели. Длинным посеребренным посохом он стукнул о землю, и следом за девушкой понесся мельтешащий рой веселых снежинок.

Но ничего этого Маша не заметила. Убегая прочь от навязчивых людей, она спешила домой, в одинокую квартирку, затерявшуюся среди себе подобных в старой кирпичной многоэтажке, где стояли наряженная елочка и холодильник, еду из которого следовало растянуть на весь месяц.

Имелся еще один вполне допустимый для гордости Маши вариант.

– Увы. Ни копейки не осталось, – доверительным шепотом призналась соседка Светлана, многозначительно подмигивая. – Все на шампанское истратила! – крикнула она, чтобы в комнате услышал муж. – И на подарок свекрови!

Телевизор пробубнил что-то одобряющее, или это Светкин муж наивно порадовался за свою маму.

– Норковую шубу себе купила, – сообщила Светлана. – Греческую! В кредит. Первым взносом треть стоимости отдала.

– Да ты что? – воскликнула Маша.

– С нашим климатом ничего другого носить нельзя. – Соседка жалостливо окинула взглядом Машиного беленького кролика. – Прячу ее под кроватью. Достану в новогоднюю ночь и признаюсь, когда Стасик напьется. В случае чего скажу, что Дед Мороз подарил. – Она звонко рассмеялась своей шутке. – Пока он будет искать того Мороза, чтобы выдернуть ему ноги, я успею кредит отдать. А ты чего не веселишься?

– Меня уволили и денег не дали, – вздохнула Маша, стараясь не вдаваться в подробности, чтобы не портить людям настроение. – Но все необходимое у меня есть!

– Понятно, – протянула Светлана, прикидывая что-то в уме. – Ладно, я к тебе вечером зайду, придумаем что-нибудь.

– У тебя в детском саду нянечка не требуется? – с надеждой поинтересовалась Маша.

– Зачем? Десять дней от монстриков отдыхаем! Плюс субботы и воскресенья. Считай, половина месяца и прошла. Нет, никого не возьму. Ты, что ли, хочешь? Самоубийца! Жди, зайду первого. И не хнычь, без денег ты у меня не останешься.

Светлане можно было доверять, ее предпринимательская жилка и неиссякаемый энтузиазм довели до руководства таким солидным предприятием, как детский сад «Брусничка». Маша вздохнула и ушла к себе.

Больше вариантов не было.

Маша Калинина не была сиротой, ее родители трудились на благо Родины, но в другой стране. Когда она окончила институт, они звали ее с собой в длительную командировку, однако Маша категорически отказалась уезжать, собираясь стать совершенно самостоятельной. Родители оставили ей скромную квартиру, небольшой запас продуктов и весьма незначительную сумму денег, к которым Маша первое время даже не притрагивалась.

После окончания вуза молодого специалиста-гуманитария, несмотря на неопытность, охотно взяли на должность помощника бухгалтера. Стоит, безусловно, отметить, что фирму возглавлял друг отца, а в бухгалтерии Маша ничего не смыслила. Но идти работать по специальности, с детьми, Маша побоялась. Проторчав в теплой бухгалтерии пятилетку, она решила круто изменить свою жизнь и заняться карьерой. Показалось, будто ее стезя – журналистика. И ею Маша успешно занималась последние полгода до того момента, как оказалась в неурочный час на пороге кабинета главреда, который торопился заняться сексом с подчиненной и забыл закрыть дверь.

Это происшествие не поставило крест на карьере Маши как будущей звезды журналистики, но задуматься над поисками быстрого дохода заставило. Правда, поиски эти оказались тщетными. Кто занимается приемом на работу сотрудников, пусть и даже гениальных и трудолюбивых, в канун Нового года? В это время бегают по магазинам в поисках подарков и обдумывают организацию празднования новогодней ночи. И веселятся до умопомрачения на корпоративах.

То, что она не попала на вечеринку, тоже было обидно.

Серо-голубое изумительное платье, под цвет глаз, было приобретено специально для того, чтобы сразить наповал спецкора Чумакова. Маша питала к нему нежную привязанность, в большей степени потому, что он первым протянул руку помощи, когда она устроилась работать внештатным автором. Что ж, не судьба.

Судьба Машу кавалерами не баловала. При всей неброской красоте хрупкой фигуры, больших глаз и белокурых волос ее скрытый шарм могли разглядеть немногие мужчины. Маша не умела громко, призывно смеяться, преданно смотреть в глаза собеседнику, после первого свидания позволять сразу все и везде и виснуть на уходящем мужчине, обильно поливая его пиджак слезами и изрыгая угрозы. Собственно, Маша не владела приемами борьбы за выживание трепетной женской натуры в беспощадном обществе мужчин-охотников, отчего часто оставалась одна. Вот и эту новогоднюю ночь она собиралась провести с семьей соседки Светланы. Подругами назвать их было нельзя, они просто приятельствовали, живя по соседству.

Но в этот драматический для одной из них вечер вторая поступила как истинная подруга.

– Держи.

Ворвавшаяся в квартиру Светлана всучила Маше ворох голубой одежды и одарила победной улыбкой.

– Что это? – удивилась Маша, проходя следом за Светланой в комнату.

– Костюм Снегурочки! – торжественно объявила та и поморщилась, глядя на Машину елочку. – Какие украшения и игрушки старые! А мы новых накупили, знаешь, таких святящихся в темноте и звенящих, как хрусталь.

– Зачем мне костюм Снегурочки?

– Не догадываешься?

– Нет.

– Будешь Снегурочкой!

– Свет, я хотела новое платье надеть к вам в гости…

– К нам и наденешь. – А в этом, – она указала на ворох, положенный Машей на диван, – в люди пойдешь.

– Куда?

– Работать, – устало пояснила Светлана, понимая, что Машу придется уговаривать. – Я не могу жить рядом и смотреть на то, как ты бедствуешь. А наш бюджет, отягощенный греческой шубой, не выдержит еще одного голодного рта.

– Я не голодная, и ем очень мало, между прочим!

– Не перебивай, дай высказать веские аргументы.

– Я никуда не пойду! Ни в каком виде!

– Ради этого костюма, заметь, дорогая, я бросила все дела и побежала в подведомственное учреждение, разбудила сторожа и напугала собаку, и навела бардак в зале для музыкальных занятий…

– Мне жаль, но это невозможно, – пробормотала Маша. – И вообще…

– Что вообще?

– Даже если я решусь это надеть, то куда пойду?

– Вот! Ты правильно поняла суть проблемы. Конкуренция на рынке услуг Снегурочек в настоящее время просто зашкаливает. Пронырливые Морозы норовят обойти нас на каждом шагу и оставить без честно заработанных денег. Морозы – здоровенные бугаи, отстреливать их некому… А деньги – наличные. Отработала – получила. Заработала – держи купюру.

– У меня нехорошая аналогия с продажной любовью возникает, – призналась Маша.

– Откуда тебе знать про любовь? – усмехнулась Светлана. – Ты когда в последний раз целовалась?

– Давно, но это к делу не относится. И не означает, что я должна выряжаться и бегать по квартирам в поисках недопоздравленных детей.

– Бегать тебе не придется, – подмигнула соседка.

Она усадила возмущенную Машу на диван, та нервно откинула от себя голубое облако сказочного сарафана. Светлана призналась, что один адрес в списке Машиных заказов уже имеется. Мама одной из ее воспитанниц согласилась заказать Снегурочку за вполне умеренную плату тридцать первого декабря в восемь часов вечера. Отказать та не могла, была обязана Светлане местом в детском саду. Нашлись и еще должники, но те согласились лишь на второе и третье января.

– Итак, идешь завтра в гости к пятилетней девочке. Вот сценарий! – Светлана вытащила из-под вороха пару листков бумаги и протянула Маше.

– И это все?

– Самое необходимое. Дальше дети сами должны тебя развлекать. Например, залезть на стул и прочитать стихотворение про елочку. Затем вы дружно водите хоровод и поете что-нибудь оптимистичное. А потом ты с деньгами в кармане возвращаешься и попадаешь к нам со Стасиком. Гениально, не находишь?

– Нет, – вздохнула Маша, осторожно подвигая к себе то, что должно было помочь ей заработать хотя бы на половину месяца. А вскоре она устроится на нормальную работу. – Я никогда не участвовала в самодеятельности.

– Это хорошо. Естественность и искренность для ребенка важнее бездушных профессионалов. Я уверена, что из тебя получится замечательная Снегурочка!

Приятельницы отправились в кухню пить чай. И если у Маши оставались сомнения в том, куда она пойдет завтра в восемь часов вечера, то Светлана была уверена, что уговорила ее. Она понимала, что Маша современная здравомыслящая девушка и свой шанс заработать не упустит. Тем более, никакого физического труда, кроме как подняться на пятый этаж панельной многоэтажки, не будет, зато море удовольствия от общения с милой пятилетней девочкой и ее вполне приличной мамой гарантированно. И за это еще заплатят! Кто бы отказался? Если бы Светлана не была заведующей, сама бы разоделась Снегурочкой. А мужа нарядила Дедом Морозом. Правда, сутулый и худой Дед Мороз вряд ли пользуется повышенным спросом. Но симпатичная Снегурочка, решила Светлана, глядя на Машу, будет иметь несомненный успех. Дети, как и мужчины, очень любят красивых женщин.

Маша осознала свою привлекательность после того, как соседка ушла, оставив ее наедине с костюмом, который она сразу примерила. Украшенный блестками сарафан мило облегал стройную фигуру, белая блузка с расшитым воротником и пышными рукавами придавала торжественности всему облику, корона с мерцающими стразами достойно венчала наряд новоявленной Снегурочки. Маша осталась довольна своим видом. Конечно, еще придется накинуть шубку и обуть сапожки. Как повезло, что они у нее тоже белые!

«Вылитая Снегурочка», – улыбнулась Маша, покрутилась перед зеркалом и взялась за сценарий.

Текста было мало. Это был отрывок из спектакля, подготовленного для новогоднего утренника в детском саду. Причем обрывался он на фразе: «Дети, давайте позовем Деда Мороза, чтобы он зажег нам елочку!»

Маша нервно хихикнула. Вот уж Деда Мороза она звать точно не станет! Он для нее конкурент, придется гонорар делить пополам. К тому же не все дети их радостно встречают. Вот Маша прекрасно помнит, как один седой старик напугал ее в детстве, достав из мешка сломанную куклу. Родители потом долго объясняли дочери, что это был не настоящий Дед Мороз, а их коллега по работе, и куклу он сломал случайно – сел на свой мешок в троллейбусе. После этого Маша Дедам Морозам не доверяла, а настоящего, способного сделать для нее чудо, так и не встретила.

Она достала из серванта плитку вкусного шоколада, приготовленную для неожиданных гостей. Снегурочка не должна приходить с пустыми руками, и эту шоколадку Маша никогда не сломает. Пусть она ненастоящая Снегурочка, но девочка ничего не должна заподозрить, чтобы не разочароваться. Современные дети такие умные!

А какие они, современные дети? Маша-то не знала.

На другом конце города в новом монолитно-кирпичном доме скоростной лифт поднимал еще один костюм сказочного персонажа. В дорогой спортивной сумке его вез для своего друга Борис Кузнецов, бизнесмен и отец маленькой пятилетней девочки, постоянно проживающей с мамой. Но друг ни о чем подобном не подозревал и мирно трудился над изучением новой стрелялки-бродилки, созданной ребятами-умельцами из его фирмы, занимающейся разработкой компьютерных программ, популярных у продвинутой части населения.

Любой хорошо налаженный бизнес позволяет владельцу часто отдыхать, держа руку на его ровном пульсе. Сергей Столяров в последнее время, отдыхая, впадал в две крайности: проводил дни у компьютеров, якобы тестируя изобретенные образцы игровой продукции, а по ночам ходил по увеселительным заведениям, которые любила его девушка Неля. Еще она обожала франко-итальянский шопинг, дорогие побрякушки и новые авто.

Сергею же нравилось ловить восхищенные взгляды мужчин, обращенные на Нелю, когда они входили в зал ресторана, ему импонировал ее холеный облик, доставляли удовольствие шалости в постели. Что еще? Он ее любил. Любил? На этот вопрос Сергей Сергеевич Столяров, привлекательный мужчина тридцати трех лет с высшим образованием и солидным счетом в банке, не стал бы давать однозначный ответ ни при каких обстоятельствах, разве что под расстрелом. Под дулом пистолета Сергей признался бы в том, что особых чувств к красавице Неле не испытывает, но украсить ею свой загородный дом в ближайшем будущем очень надеется. Неля мечтала получить это выгодное во всех отношениях предложение и пригласила Сергея встретить Новый год у себя дома. В уютной расслабляющей атмосфере бастионы холостяка, по ее мнению, должны были пасть к ее ногам, как песочные замки.

Подарок для драгоценной дамы сердца Сергей приготовил заранее. Бархатная коробочка с неприличным по стоимости колечком лежала в кармане костюма, который он собирался надеть в новогоднюю ночь. В ответном подарке Сергей не сомневался – обычно Неля дарила ему ночь бурного секса, мотивируя это тем, что все остальное он может купить себе сам. Она была права.

Пресыщенный в отношениях с дамским полом Сергей Столяров, впрочем, действительно ни в чем не нуждался. Его материальные запросы были бы совершенно ничтожными, если бы положение в обществе не требовало держать высокую марку. Единственное, что оставалось у него искренним и непритворным, была дружба с Борькой. Тридцать лет назад они с одного двора топали в детский сад, затем вместе шагали в школу и поступили в университет. У Бориса так же довольно успешно шли дела в бизнесе, и шаталась от временных побед личная жизнь. Как и Сергей, друг оставался холостяком, за тем лишь исключением, что какая-то отчаянная девчонка после недолгой, необременительной для Борьки связи родила ему дочь. Борис небрежно поинтересовался, его ли это ребенок, после чего гордая девчонка отказала ему в отцовстве. И теперь два раза в год – на день рождения дочери и перед Новым годом – Сергей решал проблемы друга: передавал от него подарки. Тамара не хотела пускать легкомысленного отца к своему ребенку. Лучше уж никакой, чем ловелас. Переубедить ее не получалось.

– Вот! – Борис кинул сумку на стол. – У меня отличная идея, Серый. Ты придешь к моей Леське Дедом Морозом и подаришь ей этот розовый ноутбук.

– Что? – удивился тот, раскрывая «молнию» на сумке. – Красный халат?

– Это шуба, дружище, – устало пояснил Борька, откидываясь на подушки большого кожаного дивана. – Я хочу разнообразить скудное существование ребенка в убогой хрущобе.

– Хочешь? Сам и надевай!

– Это бесчеловечно с твоей стороны! Прекрасно знаешь, что Тамара меня на порог не пустит.

– В этом наряде, – усмехнулся Столяров, выуживая содержимое, – ты будешь неотразим. Она тебя не узнает.

– Она узнает меня из тысячи Дедов Морозов, – возразил Борис. – Стерва! Так сильно ненавидит до сих пор.

– От ненависти до любви один шаг.

– Не в нашем случае. И вообще, я уезжаю из города. Поеду с друзьями кататься на лыжах.

– В Куршавель? – иронично вскинул брови Сергей, прикидывая красный халат на себя.

– Нет, ближе. Хотел махнуть в Австрию, так, веришь, паспорт потерял, найти не могу! А восстанавливать его сейчас никто не станет.

– Может, к лучшему. Сходишь сам, поздравишь ребенка, поговоришь с Тамарой.

– Забыл? Она меня прошлый раз чуть с лестницы не спустила!

– Не нужно было спрашивать, в кого у Олеси зеленые глаза, если у тебя голубые.

Друзья нервно рассмеялись. Да, это проблема, большая проблема. Решить ее можно было и другим способом – жениться и завести детей от законной жены. Но Борька медлил потому, что любил дочь. Любил ли Тамару? И этот вопрос останется безответным.

– Отвратительно, – поморщился Сергей, откидывая в сторону шмотки из сумки друга. – Меня борода старит, и красное делает физиономию пунцовой.

– Ты что, красна девица? – воскликнул Борис. – Натуральный шелк, между прочим. Мех, правда, искусственный, но ничего лучше не было.

– Где ты все это взял?

– В театральной костюмерной, – признался тот.

– Но я-то не актер!

– Серый, ты мне друг?! Чего тебе стоит прийти к Леське, сказать, что папка ее любит, и всучить ноутбук? Ничего ведь не стоит, Тамарка тебя уважает.

– Зачем малышке комп? Нужно было подарить что-нибудь более подходящее возрасту.

– В магазине заявили, что это самый ходовой товар. А я хочу, чтобы у моей девочки было все самое лучшее.

– Тогда женись на Тамаре!

– Она за меня не пойдет, – уныло возразил Борис и налил себе в стакан виски. – Будь!

Это слово-тост переводилось, как «будь другом», «будь со мной в тяжелую минуту, друг», «помоги другу»…

– Ладно, – усмехнулся Сергей. – Последний раз, учти, я исполняю роль папы.

– На сей раз Деда Мороза!

– И как ты это представляешь?

Тамара с дочкой жили на обычной улице, и Сергей не опасался встретить там знакомых. Но идея вылезать из машины и топать на глазах народа в наряженном виде ему не нравилась, а подъехать прямо к подъезду не позволял постоянно заметенный двор, забывший напрочь, что такое лопата дворника. Сергей решил, что поедет вечером, когда люди угомонятся и разбредутся по квартирам, а на улице будет темно.

Борис ушел от него в приподнятом настроении, окрыленный согласием друга.

Сергей недостаточно знал Тамару и девочку, но у него сложилось о маме с дочкой приятное впечатление. При нем Тамара действительно вела себя спокойно и рассудительно: все же отец у ее дочери есть, и с этим нельзя не считаться. Она оставалась спокойной и рассудительной и с Борисом, но ровно до того момента, как с его уст слетала очередная глупость. Дальше от этих двоих начинали исходить такие разряды тока, что Сергею ничего не оставалось, как уводить друга обратно. Завтра он отправится один, все пройдет без сучка и задоринки, только Тамару нужно заранее предупредить. Он потянулся к телефону, но вдруг раздался звонок.

– Милый, – защебетал нежный голос, – тебе суши заказать? Мы сейчас с мамой составляем меню для нашего праздничного стола.

С мамой? Сергей нахмурился. Он совсем забыл про маму Нели – тучную грузную женщину, усиленно молодящуюся и не вылезающую из салонов красоты. Где она встретит Новый год?

– Не волнуйся, – поспешила заверить его Неля, – завтра утром мама улетает в Европу на шопинг. Ты же знаешь, у них сейчас там рождественские распродажи. А распродажи это, милый, святое.

– Отлично, золотце. Заказывай суши.

Он не любил ресторанную еду, сто лет не ел нормальной домашней пищи, но Неля готовить не умела. А ее мама никогда ничего не готовила под предлогом того, что худела.

– Ты уже приготовил мне подарок? – игриво поинтересовалась Неля.

– Он лежит в кармане пиджака.

– Как я жду этот пиджак! – промолвила Неля. – Как я его отблагодарю. Очень-очень отблагодарю, и моя благодарность не будет знать границ. Ты рад, дорогой?

– Безумно, – признался Сергей, мысленно раздевая невесту. – Может, сегодня встретимся?

– Нет, подарок должен проводить маму в Европу.

– Передай ей мое пожелание счастливого пути.

Неля положила трубку и закружилась по паркету.

– Мамусик! Он сделает мне предложение! Он купил кольцо!

– Давно пора, – желчно заметила мама, съедая ломтики свежих огурцов со своего лица.

– Пора, пора, пора! – радовалась Неля. – Интересно, а где мы поженимся? Я хочу в Чехии! В старинном замке с привидениями. Нет, лучше на Мальдивах в обществе рабов-туземцев. На Мальдивах есть рабы? Я их ни разу там не видела.

– Насмотришься еще. Пусть он подарит тебе кругосветное путешествие. А мне – свой загородный дом. Врач прописал мне свежий воздух.

– Подарит, подарит, подарит! Куда он денется? Он меня обожает.

– Твой отец меня тоже поначалу обожал. И где он сейчас? Греет пузо с юной блондинкой, подлец. Все они такие. Как только распишитесь, требуй, чтобы половину активов он переписал на нас с тобой. Мне еще в детстве цыганка нагадала достойную старость.

– И я знаю, кто ее обеспечит! – Неля чмокнула маму в пухлую намазанную кремом щеку и скривилась. – Гадость какая. Зачем тебе это? Ты же только что вернулась из салона.

– Когда тебе стукнет под пятьдесят… – Мама хитрила, ей стукнуло глубоко за пятьдесят пять, но разве это имело значение в разговоре с дочерью? – Ты поймешь, что нужно ценить каждую минуту! Чтобы потом не было мучительно больно за…

– потерянное время?

– За утраченную молодость! Какая ты у меня глупая, учить тебя и учить.

– Хорошо, что Серж у меня покладистый.

– Он не покладистый, – усмехнулась мама, – ему просто жениться нужно. Холостяки долго не живут, доказано современными исследованиями. На такой, как ты, жениться, чтобы не было стыдно…

– Показаться на людях?

– Да.

Тамара Гусева бежала в магазин и мысленно благодарила соседку Веру Ивановну, согласившуюся посидеть пару часов с Лесей. Не тащить же девочку в предпраздничную сутолоку, а купить продукты к новогоднему столу она не успела. Замоталась на двух работах: днем в поликлинике, а вечером тексты дома набивала. Но зато у них с дочкой получится замечательный праздник, если только его не испортит Борис, заявившись, как всегда, с претензиями.

Тамаре от него ничего не было нужно, ни-че-го. Странные они, богатые мужики, простых истин не понимают. Она сама строит свою жизнь вот уже пять лет, обходится без Дон-Жуана, случайно встретившегося в ее судьбе. Ах, как Тамара была в него влюблена! До такой степени, что ослепла на оба глаза! А когда дурман рассеялся, оказалось, что он обычный бабник, а она в его жизни одна из многих. Ей хватило гордости выбросить его из головы, вырвать из сердца и никогда не пускать на порог.

Впрочем, с последним возникали серьезные проблемы. Леся стала понимать, кто является к ней два раза в год, и требует непонятно чего. Она даже попросила Тамару позволить Борису остаться на ночь. Но тот ляпнул, что спать на постели, где до него побывала куча мужиков, не станет, и Тамара обиделась еще больше. После этого Леся ничего не просила, лишь молча позволяя себе принимать подарки от отца. Да и тот не горел желанием их видеть. Другие нормальные отцы по судам бегают, пытаясь восстановить отношения с детьми, а этому ничего не нужно. Придет два раза в год, увидит девочку и канет в неизвестности. Но на сей раз у него ничего не получится! Она с ним даже разговаривать не станет, чтобы Иван Дмитриевич не ревновал. Да, в жизни Тамары появился этот хороший добрый человек. Они познакомились на детской площадке, когда Иван выгуливал там своего песика. Тамара сделала ему замечание, он оказался вполне адекватным, ушел, а затем вернулся один, без собаки. Очень хороший человек, уговаривала себя Тамара. И к Олесе замечательно относится.

Они собираются вместе встречать Новый год, и Тамара надеется, что Иван сделает ей предложение объединить соседние квартиры.

– Ох, извините!

Она не заметила, как, задумавшись, с разбега налетела на бородатого старика.

– Спешишь жить, девка? – нахмурился старик, которому она отдавила ногу в массивном валенке.

– Никуда я не спешу, – с досадой, что тот загородил вход в супермаркет, сказала она. – И вообще, я довольна своей жизнью! Чего пристали?

– Непорядок, – покачал седой головой Дед Мороз в синей шубе. – Такая молодая и уже такая нервная. Без царя в голове или, – он прищурился и пригляделся к ней, – в доме?

– Хватит вам сказки рассказывать! – Тамара юркнула деду под руку и прошмыгнула в магазин.

– Спешит к тебе твой царь, очень спешит! – Дед Мороз стукнул посохом, и за Тамарой в магазин понесся рой снежинок. – Только сам пока об этом не догадывается.

Тамара пробралась к корзинкам, которые разбирали на лету, и двинулась через многочисленные полки с продуктами. Сегодня в поликлинике она получила деньги, так что могла позволить себе пригласить к дочке Снегурочку и купить деликатесы. Иван Дмитриевич сказал, что любит сырокопченую колбасу… Тамара остановилась возле колбасного отдела. А любит ли она Ивана Дмитриевича? Какое странное сочетание – любовь и колбаса. Почему она должна его обязательно любить? Она хорошо относится к нему как к человеку. Как он хоть целуется? Как Борька, страстно и порывисто? Нет, Иван Дмитриевич мужчина во всех отношениях положительный, сдержанный и… Очень сдержанный.

– «Московской», полкило, пожалуйста.

Назад она шла медленнее. Мысли вернулись к нынешнему кавалеру. Ей скоро тридцать, пора стать чьей-то женой, родить Олеське братика или сестричку. Так почему для этого не подходит Иван? А кто сказал, что он не подходит? Ей же решать, а не кому-то. Внезапно захотелось, чтобы пришел Борис и увидел ее с Иваном. Нет, пусть не приходит, так будет лучше. Нужно ему позвонить и попросить, чтобы не приходил. Тамара остановилась и достала из сумки мобильный телефон: «Абонент вне зоны доступа».

– Вот так всегда, – вздохнула Тамара. – Он всегда недоступен! – И от души наговорила ему на автоответчик гадостей.

Прохожие с удивлением обходили стоявшую посреди улицы симпатичную дамочку в стильном, слегка поношенном пальто, ревущую белугой и изрыгающую из себя проклятия какому-то «гаду Борьке». Одна старушка попыталась ее успокоить, но Тамара лишь отмахнулась, вытерла слезы и убрала телефон. Старушка отошла от нее, укоризненно качая головой, но ни она, ни Тамара не заметили, как из белоснежного лимузина, припаркованного рядом, раздался стук посоха, и телефон ответил на него согласным зуммером. А Тамара замотала шарф вокруг шеи и побежала домой, упрекая себя за излишнюю чувствительность.

Слабая снежная поземка поднялась над землей, но тут же податливо опустилась под колеса лимузина. Разгулявшийся морозный ветерок тоже притих, словно в ожидании чуда. Яркая звездочка, формой напоминающая снежинку, сорвалась и упала в раскрытое окошко машины, оставив в небе за собой легкий свет. И послышался добрый смех старого волшебника.

– А я что? Я ничего. Смешные они, люди. Сами не знают, чего хотят, и не верят в чудо. Не верят в чудо! До чего довела всеобщая компьютеризация? Ай-ай-ай. Непорядок. Приказываю – чудесам быть! – И его голос разлетелся эхом по празднично украшенному городу.

Глава 2

Маша

Не у всякой Снегурочки

холодное сердце.

Канун Нового года не перепутаешь ни с каким другим праздником, настолько своеобразен убор городских улиц, скверов и площадей, главными действующими лицами на которых торжественно становятся лесные красавицы. Они радуют естественной красотой суетящихся перед праздником прохожих днем и ночью. А как красив город вечером, когда вдоль дорог зажигаются огни гирлянд, замирают в немом восторге от соседства великолепных елочек разряженные манекены в витринах, поблескивают радостным светом бумажные снежинки на стеклах! Даже машины, несущиеся в потоке, не кажутся железными монстрами, они становятся всего лишь средством передвижения автолюбителей к новогодним столам.

– С Новым годом, девушка! – улыбнулся Маше незнакомый парень.

– И вас с наступающими праздниками.

– Уважаемые пассажиры, – донесся до них голос водителя троллейбуса, – поздравляю с Новым годом и желаю, чтобы в следующем году среди вас не оказалось ни одного «зайца»!

– Спасибо! Спасибо! – ответил ему нестройный хор голосов. – И вам меньше «зайцев» и больше зарплаты!

Настроение было замечательным, когда Маша зашла во двор многоэтажек и замерла, пытаясь разглядеть в вечернем сумраке, разбавляемом свечением окон и тусклых фонарей, тридцать шестой номер дома по улице Стачек.

Сергей едва нашел место для парковки автомобиля, запахнул красную шубу, подвязав ее кушаком, нацепил бороду, надвинул меховую шапку на лоб и посмотрел на себя в зеркальце заднего обзора. Удрученно хмыкнув, он огляделся по сторонам в поисках знакомых. Людей на улице было много, но они не таращились по сторонам, а спешили наперекор холодному ветру, пряча лица в воротники и шарфы. Сергей поправил бороду с усами и вышел из теплого салона. Хлипкая шелковая шуба, подбитая тонкой полоской синтепона, продувалась насквозь. Сергей подхватил коробку с подарком и поспешил вслед за прохожими во двор.

– Не подскажете, где тридцать шестой дом? Тридцать шестой дом – это здесь?! А квартира пятьдесят два в этом подъезде?

Возле соседнего подъезда металась и приставала к людям симпатичная девушка в белой кроличьей шубке, из-под которой струился голубой, расшитый блестками сарафан. Она взволнованно хлопала большими глазами с пушистыми ресницами и пританцовывала, стуча каблучками белых сапожек. Несмотря на то, что грациозное создание рискнуло замерзнуть, Сергей соврал:

– Тридцать шестой дом напротив этого!

– Большое спасибо, дедушка! – обрадовалась девушка и побежала в противоположную сторону.

– Дожил, – пробурчал Сергей, заходя в подъезд. – Она еще и обзывается!

Когда он услышал, что девушка собирается в нужную ему квартиру, желание оказаться при встрече с далекими близкими друга без свидетелей одержало верх над жалостью. Ничего, померзнет, скитаясь по двору, найдет нужный адрес, а он тем временем передаст Леське подарок и поздравит Тамару с Новым годом от имени Бориса. И благополучно вернется в теплую машину, чтобы начать думать о своих личных делах. Дома его ждал костюм с обручальным кольцом в кармане пиджака, а через пару часов его ждала Неля. Можно было порассуждать, чего она ждала больше: кольца или его самого, но Сергей уже остановился возле двери и нажал кнопку звонка.

– Дед Мороз? Сергей? Это ты?!

На пороге показалась нарядная, сильно похорошевшая Тамара с неподдельным удивлением на оживленном лице.

– Привет, Том. Я понимаю, что ты ждала Бориса. Поверь, он очень хотел к тебе приехать, – произнес Сергей.

– Какого ты ждала Бориса?!

В коридор вышел невысокий мужчина плотного телосложения, с круглыми очками на утомленном жизнью лице и уставился на Сергея.

– Ах, Борис, – вздохнула внезапно помрачневшая Тамара. – Это отец Олеси.

– Тот, что бросил тебя с ребенком на руках? – грозно поинтересовался мужчина, указательным пальцем поправляя съехавшие на переносицу очки.

– Тот, – согласился Сергей. – Но он любит свою дочь и хочет ее поздравить.

– Нам от него ничего не нужно! – заявил очкарик и выдвинулся вперед Тамары, тихо отошедшей на второй план.

– Позвольте, – возмутился Сергей, – это уж не вам судить, что им нужно!

– Не позволю! – крикнул тот. – С некоторых пор это мое дело!

– С каких же это? – прищурился Сергей, сообразив, что перед ним кавалер бывшей возлюбленной друга.

– С сегодняшних! Сегодня я собирался покончить с жизнью!

– Ванечка, – охнула Тамара, – не делай этого!

– Он имел в виду с холостяцкой, – усмехнулся Сергей.

– Да, – гордо поднял круглую голову с редкими волосами Иван Дмитриевич, – я собирался сделать Томочке предложение руки и сердца.

– Ванечка! – Тамара обрадованно хлопнула в ладоши.

– Сделаете еще, – пробурчал Сергей. – Заранее вас поздравляю. А теперь дайте мне поздравить ребенка!

– Я уже вам сказал, убирайтесь, – прошипел Иван, отталкивая Сергея.

– А я вам сказал, – заявил Сергей, не собираясь сдаваться, – я поговорю с Лесей!

Он был крупнее толстячка, и грудная клетка у него была шире, и руки накачанные, так что Сергей сам не понял, как от одного его толчка Иван отлетел обратно к комнате.