Легенда об ангеле. Книга 1. Провидение Макгвайр Джейми

— Гейб. — Джаред долго молчал, а потом поморщился. — Он не отсюда. Он знал твоего отца с детства, но сопровождать его стал, как только Джек повзрослел. Когда Джеку был двадцать один год, он работал на человека по имени Ван Барен и между делом сдружился с сыном Ван Барена Люком. Джек проводил много времени с Люком, — соответственно, мой отец подолгу торчал в доме Люка. Очень скоро внимание Гейба привлекла младшая сестра Люка Лиллиан. Это моя мать. Он испытывал к ней такие же сильные чувства, как я к тебе, и не мог оставаться в стороне. Он сделал выбор и открылся ей, а это против правил.

Я хотела спросить о правилах, но Джаред поднял палец: не перебивай.

— Чтобы быть с Лиллиан, Гейб пожертвовал многим. Он любил ее и считал, что у него нет выбора. Хоть он и отрекся от всего, его существование все равно зависело от Джека.

Я тряхнула головой:

— Почему он зависел от моего отца?

— Гейб был приписан к нему. Такие, как мой отец, приписаны к своему талеху с рождения. Я стал таким же, только наполовину, поэтому моя судьба решилась не сразу. Нам пришлось самим разбираться, какова она, отчасти поэтому мы с братом и сестрой — ублюдки в мире Гейба.

— В мире Гейба? Прости, Джаред, я ничего не понимаю. — От досады я повторила жест.

Строгое лицо Джареда смягчила улыбка.

— Я знаю. Ты поймешь. Я пытаюсь дать наилучшее объяснение. Поверь мне.

— Печеный сладкий картофель? — Я подмигнула, пытаясь разрядить обстановку.

Джаред совсем расплылся в улыбке:

— Печеный сладкий картофель.

Некоторое время он смотрел на меня, на лице отобразилась целая гамма чувств. Джаред поцеловал меня, словно попрощался. Потом нехотя отпустил и заговорил, избегая смотреть мне в глаза:

— Нас не принимает ни семья Гейба, ни его враги. Поэтому нам бывает трудно работать, но случается и наоборот.

— Работу защитников, — заключила я.

Джаред подтвердил мою догадку одобрительным кивком, но у меня при этом было такое выражение, что ему стало не до улыбок.

— Что? — проговорил он тихо и неуверенно.

— Ты хочешь сказать, что существует некое общество защитников и все они делают то же, что и ты?

— В-вроде того. Но это все… по предопределению. — Джаред нетерпеливо ждал, пока я уловлю его мысль.

— По предопределению? — медленно повторила я, позволяя смыслу слова вызреть… защитники по предопределению.

Джаред тщательно подбирал слова; описывая семью, к которой принадлежал, приплетал божественное. Когда до меня дошло, Джаред поморщился.

— Ты что, парень, морочишь мне голову? — негодующе осведомилась я.

— Я же говорил, что это будет твоей первой реакцией.

Ну-ну. Я немного подождала: вот сейчас он скажет, что пошутил. Но нет, в глазах Джареда не проскользнуло и тени веселья. Я встала и сделала несколько шагов между столом и диваном.

Джаред сохранял серьезность. Он надеется, что я поверю, будто он мой… ангел-хранитель! Ну и ну! В голове промелькнули образы: крылышки, сияющие ореолы, арфы, и я расхохоталась. Джаред с тревогой следил, как я шагаю по комнате, — видимо, боялся, что довел меня до ручки.

— Я не ангел, — сказал он, явно считая меня полоумной. — Вот мой отец — да; вернее, был, — уточнил Джаред.

— А ты наполовину… — Я запнулась, не в силах договорить слово. Глупо даже в мыслях иметь такое.

— Человек, — подправил он, пресекая возможные варианты.

Вспомнилось, как Джаред отшвырнул мужика на парковке на невероятное расстояние.

— Это кое-что объясняет. Но… — Я покачала головой. Хотелось ему поверить, и это затрудняло достижение остальных целей.

Джаред подошел ко мне, но я инстинктивно сделала шаг назад. Он скривился:

— Я никогда не солгу тебе. Веришь?

Совсем недавно я была решительно настроена не подвергать сомнению любые его слова. Джаред просил меня принять на веру сказку. Он скользил по моему лицу тревожным, выжидающим взглядом и молил поверить. Я стоила того, чтобы он сказал мне правду. На что же решиться? Необходимость снять напряжение пересилила разумные рассуждения. Я прикоснулась к заживающей ранке на его щеке:

— В этом есть смысл, да-да.

Однажды я уже описывала его как ангельское создание. Тогда я не представляла, насколько это близко к истине. Сияющие серо-голубые глаза, необыкновенная сила, безупречные черты лица и движения; чем еще это объяснить? И тут меня вдруг совершенно перестало интересовать, возможно ли это. Я ему поверила.

— У меня остались вопросы.

В глазах Джареда блеснула надежда, и он подвел меня к столу. Я подхватила на ложку кусочек недоеденного торта и прыснула.

— Что тебя рассмешило? — Он выгнул брови.

— Пища ангелов. — Я сжала губы, подавляя смешок.

Джаред усмехнулся и втянул в себя побольше воздуха.

Кажется, он успокоился.

— Пища ангелов очень хороша. — Он попытался изобразить недовольство — не вышло; лицо оставалось ясным.

— Прости.

— Ты прощена, — тут же ответил Джаред. — Ну вот. Теперь ты знаешь.

— Все?

— Очень многое. — Казалось, мой друг наполнился новой энергией. — Но не все. Остальное — логические следствия того, о чем я рассказал, и отчасти… лучше тебе не знать.

— О них?

— Нина, ты слышала истории о тьме и свете. Если я стану вдаваться в детали, это кое-кого привлечет. Ты понимаешь, о чем я?

Мне вдруг стало холодно, плечи сжались, меня передернуло. Конечно, я знала, о ком он, — о демонах. Разумеется, они существуют, коли есть ангелы.

Моя реакция вызвала у Джареда прилив жалости. Он придвинул к себе мой стул, наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Наверное, я недооценил последствия своего обещания раскрыть тебе всю правду. Ты не должна бояться, Нина. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Я сделала глубокий вдох и приняла бравый вид:

— Знаю. — Я покачала головой. — Но многого не понимаю.

— Хочешь спросить о чем-нибудь еще? — Он приготовился к новому обстрелу вопросами.

Я посмотрела на часы: почти полночь.

— Не уверена, смогу ли сегодня.

— Ты куда-то спешишь?

— Нет. Просто решила, что иногда тебе хочется спать. Ты ведь спишь, не так ли?

Джаред улыбнулся:

— Сплю. Но мне не нужно так много… всего несколько часов для подзарядки. Мы с Клер спим по очереди. — Он вздохнул и взял меня за руку. — Я должен еще кое за что перед тобой извиниться. Когда Клер позвонила и сказала, что ты выехала из города и застряла на темной дороге, я спал — недолго, всего минут двадцать. Она готова была оставить тебя ждать помощи, но я не мог допустить, чтобы ты сидела на холоде. Прости, я был так… резок.

— Нервы шалят от усталости… ясно. — Я отрывисто кивнула.

Лицо Джареда светилось от радостного облегчения.

— Это невероятно! Годами я мечтал о том, как расскажу тебе все. И вот свершилось.

— И вот я сижу здесь, напротив своего гибридного бойфренда-полуангела, ем торт. Думаю, это победа!

Брови Джареда взлетели вверх, и у него на лбу появились три складки.

— О, вот как. Бойфренд?

Я с трудом сглотнула, чувствуя, как лицо залила краска, взяла бокал с вином и сделала большой глоток.

— Все в порядке? — озабоченно спросил Джаред.

Я прочистила горло.

— Все хорошо. Я просто… я не имела в виду… о-о-о! — застонала я и закрыла лицо рукой.

— Нина, — недовольно начал Джаред, — можно подумать, что меня ужасает одна мысль об этом. — Он убрал мою руку от лица. — Тут нет ничего постыдного для тебя.

— Просто… забудь о моих словах, ладно? — смущенно сказала я.

— Еще чего! — улыбнулся Джаред.

Я непроизвольно и широко зевнула, прикрылась ладонью.

— Отвезу тебя домой, — сказал Джаред.

— Я не хочу домой. У меня остались вопросы, — возразила я, утирая слезы; сдержаться не удалось.

— У нас очень много времени, дорогая, для вопросов и ответов, — сказал он и заправил прядь волос мне за ухо.

Я улыбнулась, поняв, почему он всегда убирает волосы с моего лица, как только мне самой захочется это сделать.

Я снова зевнула и упрямо покачала головой:

— Порез у тебя на лице?

Джаред прикоснулся к ране двумя пальцами:

— Есть свои преимущества и недостатки в том, чтобы быть тем, кого в мире моего отца называют полукровками.

Услышав это слово, я сморщила нос:

— Для меня это звучит как ругательство.

— Так и есть. Большинство архов считают, что нас не должно существовать, а остальные видят в нас врагов.

— Кто такие архи?

— Есть несколько типов ангелов: серафимы, херувимы, предстоящие… всего их девять. Архангелы выступают в роли защитников людей. Они передают послания, при случае сражаются с демонами и защищают своих талехов от зла, причиняемого им демонами и людьми. Архи есть у всех людей, архам запрещено обижать людей, даже если их талеху угрожает талех другого арха. Они строгие защитники, но и защита имеет ограничения, налагаемые Законом. Клер, Бекс и я — наполовину люди, и это снимает с нас многие запреты; так было и с моим отцом, когда он решил жить среди людей.

— Значит, Гейб превратился в человека?

— Нет. Он утратил способность перемещаться между планами бытия… — Наверное, на моем лице было написано полное недоумение, потому что Джаред взял паузу. — Не мог больше становиться невидимым. Такова цена, когда остаешься без благословения. На архов налагают заклятие, если они остаются с людьми, и это заклятие распространяется на их потомство, хотя и ослабевает с каждым поколением по мере того, как кровь загрязняется человеческими генами, вот так.

— Что за заклятие? — спросила я.

Слова Джареда рисовали гораздо более мрачную картину, чем мои воображаемые крылья и арфы.

— Архи обязаны защищать своих талехов даже после отпадения, и в связи с тем, что приоритеты отпавшего арха, так сказать, слегка изменились, заклятие налагается, чтобы арх продолжал исполнять свои обязанности по отношению к талеху. Отпавшие и их потомки, как архи, не болеют, и их нельзя убить. Но, в отличие от архов, мы испытываем боль, и срок нашей жизни ограничен. Когда умирает наш талех, мы тут же заболеваем и исчезаем.

— То есть ты потерял отца одновременно со мной, — прошептала я.

Джаред едва заметно кивнул и вытер слезу, скатившуюся у меня из глаза. Я увернулась от его руки:

— Пожалуйста, не делай этого. Не утешай меня, ведь отец умер у тебя.

Джаред покачал головой:

— Не могу видеть твоих слез. Особенно когда я рядом и в силах что-то сделать.

— Прости, Джаред.

Я не могла представить себе, каково это — жить в постоянном страхе не только за жизнь моего отца, но в гораздо большем: ведь в случае смерти Джека должен был умереть и Гейб. Новая мысль пришла мне в голову, и мои глаза расширились.

— Я — твой талех?

— Да. — Джаред выпрямился и сел ровнее; печальное лицо полуангела потеплело от какой-то мысли.

— Как ты узнал?

— Мы это чувствуем. Когда тебе больно, ты сконфужена, напугана, больна, счастлива… сексуально возбуждена… — Он на мгновение опустил взгляд, заметно смутившись. — Мы чувствуем это, но не так отчетливо, как сам талех.

— Ты ощущаешь все это вместе со мной?

— Это трудно объяснить. Наверное, я мог бы сравнить это с жужжанием комара над ухом.

— Значит, если я… ударяюсь бедром об угол отцовского стола…

— Я могу почувствовать это, — подтвердил Джаред, радуясь, что я начинаю кое-что понимать.

— Это ты говорил тогда по телефону с моей матерью? — Я вскинула бровь.

— Да. Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Ты ударилась сильно. Я бы очень удивился, если бы у тебя не осталось после этого синяков, — сказал Джаред и прикоснулся к тому месту, которым я ударилась об стол Джека.

— Синяк есть. Ты же вроде говорил, что в родительском доме установлены камеры. Разве ты не видел, что я в порядке?

— Кабинет твоего отца — единственное помещение, где нет ни камер, ни прослушки. Когда ты там, я могу полагаться только на свои ощущения. Я бы предпочел, чтобы в будущем ты не проводила там так много времени.

Я кивнула, занятая новой пришедшей в голову мыслью.

— А… если у меня месячные?

Джаред закрыл глаза и кивнул. Очевидно, он не хотел углубляться в эту тему.

Я хихикнула. Как в такое поверить?

— Тебя это мучает?

Джаред поперхнулся и вытаращил глаза:

— У меня не бывает месячных, Нина, нет. Я в этом уверен.

После такого ответа мои сдавленные смешки переросли в раскатистый хохот. Тут явно сказывалось утомление. Я попыталась вспомнить, на чем мы остановились перед моей недолгой истерикой, и спросила:

— А когда ты узнал, что я твоя? — Брови Джареда взлетели вверх, и я подкорректировала вопрос: — Когда ты узнал, что я твой талех?

Он понимающе кивнул, но на губах играла улыбка.

— Архам назначают подопечных, а вот полукровки…

— Гибриды… — перебила я. Мне не нравилось, что он употребляет такой унизительный термин по отношению к себе.

Джаред улыбнулся:

— Гибридам приходится дознаваться самим. Вот еще одна причина, почему архи отвергают нас: наши подопечные на какое-то время остаются уязвимыми. Архи не согласны с таким положением вещей.

— Многое против вас, — вздохнула я.

— Но есть и за, — уверил меня Джаред. — У нас имеется несколько преимуществ перед архами, наиболее существенное проистекает из того, что мы наполовину люди и поэтому можем убивать обычных людей, если это необходимо для защиты наших талехов. Мы способны видеть архов, даже если они остаются не явленными для людей, а также обладаем частью их знаменитой силы, прозорливости, мудрости и целительских способностей. Архов нельзя уничтожить, они не могут истечь кровью; пули от них не отскакивают, а пролетают насквозь.

Я посмотрела на заживающий след от раны на щеке Джареда.

— Но у тебя кровь течет.

— Да, но наши раны заживают очень быстро.

— Значит, крылья… — Я зевнула, борясь с усталостью.

— Можешь не бояться, что я вдруг покроюсь перьями, — засмеялся Джаред. — Архи не летают. Они просто появляются там, где им нужно быть. Я сам всегда находил эти картинки довольно глупыми.

— А мне они нравятся, — не поддержала я Джареда.

— Значит, ты разочарована? — Уголок его рта пополз вверх.

Джаред оперся на спинку моего стула и наклонился ко мне.

— Вовсе нет. Я лучше буду сидеть напротив моего ангела без крыльев, чем любоваться на изображение крылатого ангела.

Я ощущала дыхание Джареда на своих губах и придвинулась к нему поближе. Джаред в изнеможении опустился на стул напротив.

— Я знал, что разговор будет непростой, но он оказался трудным по совершенно другой причине. — Джаред вздохнул и провел рукой по волосам.

— Почему же? — спросила я, удивившись его внезапному отступлению.

Он иронически посмотрел на меня:

— Я думал, мне придется удерживать тебя от панического бегства на улицу, а вместо этого вынужден тратить все силы на то, чтобы успеть сказать, что хотел, пока ты не довела меня до состояния, когда я вообще не смогу говорить.

Кровь прилила к моим щекам. Джаред слегка прикоснулся к ним большим пальцем и провел линию до губ.

— Это приятный сюрприз, — сказал он, и палец соскользнул с моего подбородка.

Я выкатила глаза:

— Постараюсь сдерживаться.

— Предоставь это мне, а?

Я изогнула бровь и посмотрела на него, а он прыснул со смеху. Я с улыбкой отметила, что по сравнению с началом разговора его манера поведения улучшилась на сто процентов.

Джаред гладил мои пальцы, словно обводил по контуру, а я сладко зевала; его прикосновения были мне очень приятны. Он неодобрительно посмотрел на меня:

— Нина…

— У меня есть еще вопросы, — откликнулась я. — Ты сказал, что никогда не болеешь. Это правда?

Джаред покачал головой с довольной улыбкой; он явно наслаждался этим интервью.

— А вот еще, насчет смерти вслед за талехом, ты…

— Да.

Я открыла рот от возмущения:

— Но это нечестно!

— Нина, не забывай… Я решительно намерен дожить до старости вместе с тобой. — После этих слов Джаред заключил меня в объятия и посадил к себе на колени. — Я не могу жить без тебя в буквальном смысле слова. Но даже если бы мог, не хотел бы этого.

Я мучительно подыскивала слова для ответа, но на ум ничего не приходило. Лицо Джареда стало напряженным, как будто он почувствовал, что сказал лишнее. Надо было вывести его из затруднения, и я стала придумывать новые вопросы.

— Это ведь очень удобно, правда? Что талехи твоего отца и твой оказались отцом и дочерью? — спросила я в надежде стереть с лица своего друга расстроенное выражение.

— Удобно для поездок в одной машине.

Я старалась не улыбаться.

— Серьезно.

Джаред прислонился лбом к моей щеке и втянул ноздрями запах моих волос.

— Это довольно обычное дело. Архангелы — они вроде семейств или подразделений, как в армии. Их отправляют охранять людей, которые тоже друг с другом как-то связаны. Так образуется более тесный контакт с людьми.

Искреннее желание Джареда дожить со мной до старости, высказанное так откровенно, заставило мое сердце учащенно забиться, и вдруг я снова остановила взгляд на его губах. В конце концов, он ведь решил, что мы будем ждать, пока он не расскажет мне все.

И мы были так близки…

— А сколько таких, как ты? — спросила я, чтобы отвлечься. Не хотелось давать ему повод указывать мне на постыдный недостаток самоконтроля.

— Не так много, как ты могла подумать. Я уже говорил: сходиться с людьми слишком близко — табу. Еще хуже влюбиться в кого-то одного, то есть предать всю ангельскую семью ради отдельного человека.

— Как же они могут оберегать нас, если презирают? — гневно спросила я.

— Это не так, Нина. Они испытывают почти материнскую любовь к людям; относятся к вам как к невинным, наивным детям. Влюбленность архангела в человека вызывает недовольство других архов так же, как людям не нравится, если старик сходит с ума по пятилетней девочке. Это социальное табу, это неприемлемо не потому, что такие чувства отвратительны людям, хотя некоторых они откровенно возмущают, а потому, что подобные эмоции ведут к падению гораздо ниже, чем на землю.

— Дем…

— Не произноси этого слова. Даже про себя, особенно в моем присутствии; у них есть склонность являться по первому зову.

По спине у меня пробежала дрожь, но Джаред прижал меня к себе, и стало легче. Я положила голову ему на плечо, щекой к шее, расслабилась и вновь зевнула.

— Ну ладно, уже утро, пора вернуть тебя домой. — Он встал без всяких усилий, хотя держал меня на руках.

— Я не уйду, пока ты меня не вышвырнешь, — сказала я, чувствуя себя немного пьяной.

— В таком случае, вероятно, ты не уйдешь никогда, — сказал Джаред, поцеловал меня в губы и усадил рядом с собой на диван.

Я прилегла к нему на грудь, обхватила руками за талию и угнездила голову под его подбородком. Джаред молчал; слышно было только жужжание потолочного вентилятора и наше тихое ритмичное дыхание.

Не успела я привести в порядок мысли и сформулировать следующий вопрос, как меня одолела усталость, — веки отяжелели настолько, что их уже было не поднять. Я полностью расслабилась и почувствовала, как сознание ускользает. Ни малейшей тревоги я не испытывала; напротив, мне казалось, что наконец-то я находилась на своем месте. Последним осознанным ощущением было удовольствие: вокруг меня кольцом сомкнулись руки Джареда — и как же стало тепло и уютно.

ГЛАВА 7

В ЗАПАДНЕ

Измятое темно-синее постельное белье подо мной было незнакомым, но его восхитительный запах я сразу узнала. Подняв голову, я огляделась. Так, я лежу на гигантской кровати, которая стоит у серой стены из шлакобетонных блоков. На ночном столике — будильник; большие красные цифры: девять часов.

Я переместила блуждающий взгляд на металлическую рамку рядом с часами. В ней оказалась моя черно-белая фотография: сделана неизвестно с какого расстояния, лицо приближено с помощью оптики и снято с острого угла. Этот кадр напомнил мне фотографии скрытой камерой из папки «Порт Провиденса».

Перевернувшись на живот, я обняла лежавшую рядом подушку. Она пахла, как Джаред, и я упивалась этим запахом. Неописуемо приятный аромат — высохшее на воздухе после стирки белье, мыло и что-то еще… Так пахнет перед дождем? Я не могла определить.

В верхнем ярусе жилища размещались только спальня и ванная комната хозяина — так я идентифицировала запертую дверь. А стенка с другой стороны кровати оказалась вовсе не стенкой, а металлическими перилами.

Я услышала голос Джареда, доносившийся снизу. Он говорил с кем-то по-французски. Ему отвечала женщина. Они ругались шепотом. Ограниченное знание французского языка позволило мне предположить, что Джаред выговаривает женщине за то, что та меня разбудила.

Это подстегнуло интерес, и я подошла на цыпочках к перилам, чтобы украдкой взглянуть на женщину внизу. Как только я схватилась пальцами за металлическую перекладину, сразу увидела Джареда и Клер. Оба смотрели на меня, задрав голову. Я смущенно помахала им и закусила губу, досадуя на себя: вот дурочка, решила подглядывать за небесными созданиями.

— Доброе утро, милая, — почти что пропел Джаред.

Выражение лица Клер было полной противоположностью добродушию и спокойствию Джареда. Она посмотрела на меня ледяными голубыми глазами, будто хотела вскарабкаться вверх по стене с намерением убить меня. Я отскочила назад и почувствовала себя неуютно.

Уворачиваясь от ее взгляда, я заметила свернутые в тугой рулон постельные принадлежности на краю дивана. Джаред спал внизу.

— Если хочешь принять душ, свежее белье на комоде. Ты найдешь там все, что нужно! — крикнул мне Джаред.

На комоде аккуратной стопкой лежала одежда, а сбоку стояла пара ботинок. Я метнула взгляд на другой край комода и увидела свой набор туалетных принадлежностей. Все из моей комнаты в общежитии.

— Где ты взял это?

— Клер принесла, — объяснил Джаред, поднимаясь по лестнице.

Оказавшись наверху, он привлек меня к себе и поцеловал в шею.

Я глянула вниз, на Клер, которая не смягчала своего убийственного взгляда. Это было не просто запугивание. Если бы Джаред не стоял рядом, я бы всерьез испугалась за свою жизнь.

— Не волнуйся из-за нее. Она тебя не тронет, — успокоил меня Джаред, отводя от перил. — Ты хорошо спала?

Лицо Джареда просто сияло; я не могла припомнить, когда видела его в таком приподнятом настроении.

— Наверное. Я ничего не помню с момента, когда мы сидели на диване.

Я провела руками по его светло-голубой футболке и ощутила рельефные мышцы груди и живота. Он был великолепен. Много я видела атлетически сложенных мужчин на афишах, в кино и на плакатах, рекламирующих спортивные товары, но никогда не встречалась с ними лично, тем более не имела шанса их ощупать.

Джаред обхватил меня:

— Я старался не разбудить тебя. Ты была такая умиротворенная во сне.

Страницы: «« « ... 7891011121314 » ... »»