Каждый умирает в одиночку Чейз Джеймс

1

Одним приятным солнечным утром в середине марта, около одиннадцати, я подъехал в поместье «Санта-Роза», где поджидал меня его владелец, Джей Франклин Серф.

Когда он позвонил, меня в конторе не было, но Паула Бенсингер, особа, которая ведет мои дела, а также присматривает за мной в особо рискованных случаях, заверила его, что я подъеду в течение часа. Он не дал ей никакой информации, сообщил только, что причина звонка срочная и конфиденциальная, но тот факт, что он владел поместьем «Санта-Роза», не оставлял сомнений, что дело действительно важное. Чтобы содержать в порядке территорию такого размера, нужны немалые деньги, а деньги всегда добавляли Пауле энтузиазма.

К тому времени, как я прибыл в контору, она уже откопала кое-какую информацию на Серфа, а пока я приводил себя в порядок, выудила некоторые факты из газетных вырезок, которые мы храним на всех знаменитостей в Орчид-Сити. Итак, Серф был главой компании «Ред стар навигейшн», осуществлявшей гигантские заготовки леса и морские перевозки по всему Тихоокеанскому побережью. Последние два года он был вдовцом — его жена погибла в дорожно-транспортном происшествии, — и до настоящего момента его жизнь была намного менее увлекательной, чем комната с мумией в музее Парк-Ливингстона. Недавно он женился на манекенщице, и именно это, считала Паула, было возможной причиной, по которой он хотел видеть меня. Она довольно цинично, хотя и справедливо, заметила, что, когда мужчина его возраста и благосостояния влюбляется в манекенщицу и к тому же оказывается таким простаком, что женится на ней, — это является зловещим предзнаменованием.

А если причиной его беспокойства была не его жена, продолжила Паула — она всегда любила иметь альтернативную версию, — тогда, возможно, это его дочь, Натали, запретный плод в возрасте двадцати лет, покалеченный в том же дорожно-транспортном происшествии, в котором погибла ее мать, умеющая наживать врагов так же легко, как ее отец умеет делать доллары.

— Человек набит деньгами, — сделала вывод моя помощница с тоскливым взглядом, который всегда наводит на мысль об огромном состоянии. — Не дай ему подумать, что мы какая-нибудь дешевая конторка, и будь там поскорее. Нам ведь не хочется, чтобы он передумал нанимать нас.

— Услышав твои слова, — направляясь к двери, с горечью заметил я, — любой подумал бы, что этой конторой владеешь ты, а не я. Заправь ленту в свой «ремингтон», а все остальное предоставь мне.

— Да будет тебе известно, что я здесь единственный человек, который делает хоть какую-то работу, — пылко ответила Паула. — Если бы не я…

К этому моменту я находился уже на полпути вниз по лестнице.

Поместье «Санта-Роза» было раем площадью в сто акров, которое состояло из расположенных террасами лужаек, английских парков, плавательного бассейна и множества фонтанов. Это было прелестное роскошное место, если вам нравятся роскошные места. Мне — нет. Если я когда-либо попадаю в подобные миллионерские караван-сараи с золотыми тарелками, мой банковский счет тут же высовывает свою голову и начинает насмехаться надо мной.

Дорога к дому пролегала по извилистой аллее, по пути я мельком увидел отдаленную лужайку, достаточно большую, чтобы на ней можно было играть в поло, и клумбы, от цвета которых было больно глазам. Аллея выходила на широкую бетонированную площадку, где стояли пять или шесть автомобилей, наименьшим из которых был кремовый с небесно-голубым «роллс-ройсом»-конвертибл. Два шофера филиппинца перьевыми щетками смахивали с него пыль, насмешливо улыбаясь друг другу, словно то, что они делали, запрещалось их религией.

Справа от парковки располагался дом — небольшое, скромное строение, в котором размещалось примерно двадцать четыре спальни, с парадным входом, вполне пригодным для того, чтобы сквозь него мог проехать десятитонный грузовик, и террасой с французскими окнами, выходившими на площадку для прогулок, достаточно просторную, чтобы ее мог использовать в качестве взлетной полосы «Б-25».

По пути к парадному входу я натолкнулся на скрытую лоджию, перед которой стояли две большие кадки с красными и желтыми бегониями. Остановившись насладиться видом цветов и немного отдышаться, я поймал себя на том, что украдкой разглядываю девушку в инвалидном кресле, греющуюся на солнце. По поводу моего внезапного появления она не выразила никакого изумления. Ее глубоко посаженные глаза осматривали меня так внимательно, что у меня возникло чувство, что она может прочитать письма в моем бумажнике и подсчитать небольшое количество мелких монет в моем кармане.

Лет примерно двадцати четырех или двадцати пяти, она чем-то напоминала неограненный алмаз, вероятно резкими, жесткими чертами лица. У нее был тот безнадежный, страдальческий взгляд, который обычно бывает у калек, уголки ее тонкого, аккуратного рта были немножко опущены и как будто намекали на насмешку, которая могла быть, а могла и не быть у нее в мыслях. Ее темные, блестящие волосы до плеч слегка завивались на концах. На ней были надеты свободные коричневые брюки и голубой кашемировый свитер, слишком мешковатый, чтобы показать очертания ее фигуры, если она у нее вообще была, в чем лично я сомневался.

Я снял шляпу и вежливо ухмыльнулся, дабы показать ей, что я человек дружелюбный. В ответ не последовало ни улыбки, ни приветствия — ее лицо словно застыло.

— Вы из «Юниверсал сервисез»? — спросила она таким голосом, на котором можно было резать хлеб. У нее на коленях лежала книга, и один худой палец прижимался к ней так, словно она боялась, что слова соскользнут со страницы.

— Леди, именно я и есть «Юниверсал сервисез».

— Тогда вы не должны приближаться к парадному входу, — сообщила она. — Для коммивояжеров вход правее и сзади.

Я поблагодарил ее, но, когда она опустила глаза в книжку, продолжил свой путь.

— Куда вы идете? — повысив голос и строго глядя на меня, требовательно спросила она. — Я сказала, для коммивояжеров вход…

— Правее и сзади, — прервал я ее. — Знаю. Я расслышал вас с первого раза. Между нами и бегониями, мисс Серф, он мог бы быть левее и спереди. Он мог бы быть на крыше или под фонтаном. Меня это не особенно интересует. В один из дней, когда у меня будет время, я взгляну на него. Возможно, он стоит того. Я внесу его в свой ежедневник после дождика в четверг. Спасибо за предложение.

Но она уже снова нагнулась над книжкой, очевидно не слушая. Ее длинные, темные локоны свесились ей на лицо. Какая жалость. Я мог поспорить, она выглядела так, словно проглотила пчелу.

Кажется, оставаться на месте дольше смысла не было. Так как ее не волновало, здесь я или нет, я, уже слегка вспотев, продолжил свой длинный путь к парадному входу, размышляя о том, что она определенно не принадлежит к тому типу девушек, которых вы приглашаете в пивную, надеясь, что они покажут вам свои подвязки.

Дворецкий, открывший дверь, был высоким, по-царски выглядевшим мужчиной с лицом вышедшего на пенсию политического деятеля и с манерами епископа. Когда я представился, он сообщил, что мистер Серф ожидает меня. Он провел меня сквозь холл, который был чуть меньше, чем станция «Пенсильвания». Вдоль прохода к лифту, поднявшему нас на два этажа, стояли доспехи и скрещенные мечи. От лифта я проследовал за его натянутой спиной, отмахав еще одну милю по коридору, ведущему к комнате с видом на переднюю лужайку и на океан, которая, несомненно, являлась кабинетом великого человека.

— Я доложу мистеру Серфу, что вы прибыли, сэр, — отчеканил дворецкий, отвесив формальный поклон. — Он не заставит вас долго ждать.

Он удалился, волнуясь так же, как снежинка, которая ложится на вашу шляпу.

2

Джей Франклин Серф выглядел именно так, как должен был выглядеть настоящий глава компании «Навигейшн», стоивший шесть миллионов долларов. Вокруг него царила надменная и авторитетная атмосфера, не терпевшая никакого вздора. Было совершенно очевидно, что его дорого кормили с тех пор, как он преуспел и разбогател. Он был высок и массивен, кожу покрывал легкий загар, а глаза его были такими же голубыми, как и незабудки, и такими же безличными. Ему было предположительно далеко за пятьдесят, но он пребывал в здравом рассудке и вообще был в форме. От шапки его редеющих волос до ранта его сверкающих ботинок он был воплощением человека, творившего добро.

Бодро войдя в комнату, он закрыл дверь и оглядел меня так, как миллионеры рассматривают предложение, которое, возможно, будет стоить им денег.

— Вы Маллой? — рявкнул он, и я подумал о том, что при звуке его голоса наверняка многие из его служащих готовы упасть на колени.

Я подтвердил, что это именно я, и стал ждать. Я достаточно долго проработал с миллионерами, чтобы знать, что если есть вещь, которую они ненавидят больше, чем быть покусанным собакой, так это прислушиваться к чьему-либо голосу, кроме их собственного.

— Из «Юниверсал сервисез»? — продолжил он, желая удостовериться во всех фактах.

— Верно, мистер Серф.

Он невнятно хрюкнул и с сомнением уставился на меня. Он явно хотел что-то сказать, но передумал и вместо этого подошел к окну и уставился вдаль, вероятно глубоко задумавшись. Если только он не заплатил и за пейзаж и теперь не захотел отдачи от денег.

Затем внезапно, не поворачиваясь, он произнес:

— О вашей организации. Я догадываюсь, чем вы занимаетесь, однако я слышал это из вторых уст. Я хочу знать детали.

— Конечно, — кивнул я, жалея о том, что не получаю по десять долларов каждый раз, когда меня спрашивают об этом. — Возможно, вас заинтересует история о том, как образовалась моя организация. Кто-то однажды сказал, что миллионерам нужны определенные услуги. Чем ты богаче, тем больше зависишь от других людей, сказал один парень, и он был прав. Когда я демобилизовался из армии, у меня не было никаких перспектив и денег, но я вспомнил, что сказал мне этот парень. Тогда я решил предоставить миллионерам такие услуги. В результате появилась «Юниверсал сервисез», которая отмечает свой третий день рождения на следующей неделе. Я не питаю иллюзий на тот счет, что идея была такой уж блестящей. Никак нет, но она принесла мне немного денег и много веселья.

Моя организация возьмется за любую работу по желанию клиента. Не важно, насколько велика работа и насколько она законна и этична — мы делаем все: от организации развода до доставки белого слона. С момента как мы начали, я и мой персонал работали с шантажистами, следили за наркоманами, брали кучку студентов в кругосветное путешествие, выхаживали незаконных детей, убили медведя-гризли для клиента, который хотел похвастаться своими охотничьими трофеями, и решили одну маленькую проблему для молодой женщины, любившей слишком часто ходить во сне. Тот тип проблем, которыми мы занимаемся, люди обычно очень хотят разрешить, но не могут. Как только я начинаю работать с клиентом, я беру его под защиту. Как только заплачен гонорар, а он довольно-таки крупный, больше не будет никаких других затрат и доплат. Это услуги для миллионеров, поэтому мы гарантируем конфиденциальность.

Когда я остановился, чтобы перевести дыхание, он несколько раздраженно заметил:

— Да-да, я слышал что-то в этом роде.

Потом отошел от окна.

— Садитесь. Что вы будете пить?

Я присел и ответил, что не буду ничего пить, но, возможно, он знал, что я поддразниваю его, потому что подошел к хорошо оснащенной стойке для коктейлей и с завидной легкостью и скоростью приготовил две порции виски с содовой и со льдом. Один стакан он поставил в пределах моей досягаемости, другой держал в руке и смотрел на него так, словно не был уверен, что с ним надо делать.

— Если я чем-то могу вам помочь, — продолжил я, чтобы расшевелить его, — я буду рад это сделать, и вы можете быть уверены в конфиденциальности и эффективности.

Он, нахмурившись, взглянул на меня и отрезал:

— Я не послал бы за вами, если бы не нуждался в помощи. У меня для вас есть работа. Ничего сверхъестественного. По крайней мере, ничего сверхъестественного для вас. А вот для меня, боюсь, да.

Он снова взял очередной продолжительный тайм-аут для размышлений, а я тем временем попробовал виски. Напиток оказался достаточно крепким, чтобы сбить с ног мула средних размеров.

— Перед тем как перейти к деталям, я хочу узнать вашу реакцию на мою странную находку, — внезапно сказал он. — Пойдемте со мной. Я хочу вам кое-что показать.

Он провел меня в просторную спальню. Комнату явно занимала женщина — об этом я догадался по искусно сделанному туалетному прибору на столике с зеркалом и по изобилующим вокруг различным женским безделушкам.

Он подошел к одному из больших встроенных комодов — впечатляющее сочетание ореха и тонированного стекла, — открыл дверцу, вытащил наружу чемодан из свиной кожи, поставил его у моих ног и отошел:

— Откройте его и взгляните на содержимое.

Я присел на корточки и, щелкнув замками, открыл чемодан. Он был наполовину заполнен самой странной коллекцией вещей, которую я когда-либо видел; портсигары, кожаные бумажники, пара бриллиантовых колец, три туфли, которые не подходили друг к другу, набор ложек с названиями шикарных ресторанов, отчеканенных на них, полдюжины зажигалок, на некоторых из них были выгравированы инициалы, несколько пар шелковых чулок с ярлыками, ножницы, пара перочинных ножей, один с золотой рукоятью, три перьевых ручки и статуэтка обнаженной женщины из жадеита.

Я перебрал странную коллекцию, и, так как мистер Серф не потрудился дать никакой информации, я сложил вещи обратно и вернул чемодан на место в комод.

— Я хотел, чтобы вы на это посмотрели, — спокойно сообщил он. — А теперь мы можем вернуться в другую комнату.

Когда мы зашли в кабинет и присели, он спросил:

— Что вы думаете об этом?

— Если бы не непарные туфли и ложки, я бы не придал этому особого значения, но так это похоже на склад клептомана. Я этого не утверждаю, но это возможно.

— Именно так показалось и мне, — произнес Серф и сделал глубокий вдох.

— Если, однако, это не какая-нибудь шутка, — пожал я плечами.

— Это не шутка. — Внезапно его голос стал едким. — После нашей свадьбы мы с моей женой несчетное количество раз приглашались в частные дома. Большинство из этих вещей принадлежит людям, которых мы знаем. Статуэтка из жадеита — миссис Сидни Клегг. Я помню, видел ее в одной из ее комнат. Золотой перочинный нож — собственность Вилбура Рискайнда, романиста. Ложки из некоторых ресторанов, которые мы посещали. Нет, я боюсь, это не шутка.

— И вы хотите, чтобы я над этим поработал?

Перед тем как ответить, он взял сигару и закурил.

Его рука заметно дрожала.

— Да, я хочу, чтобы вы поработали над этим, — наконец выдавил он.

В воздухе повисла длинная пауза.

— Это очень неприятная находка, — хмуро глядя на сигару, продолжил он. — Дело в том, что я многого не знаю о моей жене.

Он произносил слова медленно, голос его был суров и безразличен.

— Она была манекенщицей у Симеона в Сан-Франциско. Я встретил ее на показе мод.

Он замолчал и пригладил волосы, которые и так были аккуратно зачесаны.

— Не прошло и трех недель, как мы поженились, это произошло около четырех месяцев назад. Свадьба была тихой, даже секретной, если хотите. Новости об этом только начинают просачиваться в свет.

— Почему свадьба была секретной?

Он подвинулся вперед и затушил сигару. Это было экспрессивное движение, и оно мне сказало, что он в настроении крушить черепа.

— Моя дочь — по жизни взвинченный человек, очень невротичный тип девушки. Ее мама была очень привязана к ней. Когда она погибла, это стало большим потрясением для Натали. Именно ради нее я решил сыграть тихую свадьбу.

Я задумался:

— Я так понимаю, ваша дочь и миссис Серф не совсем ладят друг с другом.

— Они совсем не ладят друг с другом, — подтвердил он, и уголки его рта опустились. — Но это к делу не относится. Все, что я хочу узнать, — не клептоманка ли моя жена.

— А вы не спрашивали об этом у самой миссис Серф?

Это было достаточно очевидным по тому, как он смотрел на меня. Мне стало ясно, что эта идея не приходила ему в голову.

— Конечно же нет, и не собираюсь. Она не особенно легкий человек в общении.

— Это может быть попыткой дискредитировать миссис Серф. Я не знаю, рассматривали ли вы это с такой точки зрения. Ведь подкинуть эти вещи в ее комод не слишком сложно.

Он сидел очень спокойно, внимательно глядя на меня.

— И кто, по вашему предположению, мог это сделать? — холодно спросил он.

— Вам лучше знать, чем мне. Моя работа — указывать на проблемы. Миссис Серф и ваша дочь не ладят друг с другом. Это проблема.

На его лице отобразилось еще большее волнение, а в глазах появился нехороший блеск.

— Вы не будете вмешивать в это мою дочь! — гневно выкрикнул он.

— Вы сами это сделаете. Обязательно. Если вы так чувствуете.

Я дал ему несколько секунд на то, чтобы остыть. Затем спросил:

— Что вас заставило подойти к комоду миссис Серф в первый раз? Вы ожидали найти этот чемодан или же вы наткнулись на него случайно?

— Я подозреваю, что мою жену шантажируют, — сказал он, с трудом сдерживая гнев. — Я копался в ее вещах в надежде найти некоего рода подтверждение и обнаружил этот чемодан.

— Почему вы думаете, что ее шантажируют?

— Ежемесячно я выделяю ей деньги на расходы. — Он говорил так, словно каждое слово застревало у него в горле. — Намного больше того, сколько ей действительно нужно. Она не привычна к деньгам, и я принял меры предосторожности, договорившись с банком присылать мне копию ее банковской расчетной книжки. Я чувствовал, что должен сохранять чеки на ее расходы первый год или около того нашей совместной жизни. За последний месяц она сняла три очень крупные суммы.

— Насколько крупные? — спросил я, подумав о том, что не очень-то весело быть замужем за подобным типом.

— Пять, десять и пятнадцать тысяч долларов.

— Выплаченных кому-то наличными?

Он помотал головой:

— Чеки на предъявителя.

— И вы думаете, кто-то обнаружил, что миссис Серф украла эти вещи, и шантажирует ее?

— Я думаю, это возможно. — Он сердито посмотрел в окно. — Я хочу, чтобы вы проследили за миссис Серф, когда она пойдет по магазинам. Я не хочу скандала. Если у нее есть склонность воровать, я хочу, чтобы вы сделали так, чтобы она не была арестована. Я хочу, чтобы за ней следили день и ночь и об ее передвижениях докладывали мне. Я хочу знать, с кем она встречается. Особенно — с кем она встречается.

— Я могу сделать это аккуратно. У меня есть девушка, натренированная именно для такой работы. Ее имя Дана Льюис. Она может приступить сегодня. Этого вы хотите?

Он согласно кивнул.

— Вы получите смету за работу, которую мы намереваемся выполнить, к завтрашнему утру. Мисс Льюис доложит вам сегодня в три часа, если это вас устроит. Ей лучше сюда не приходить, так? Где ей вас встретить?

— В «Атлетик-клубе». Передайте ей, что я буду в комнате отдыха для дам.

Я встал.

— Договорились… Есть еще одна вещь, — сказал я, когда он нажал кнопку звонка. — Я понимаю, вы озабочены тем, что никто, включая миссис Серф и вашу дочь, не должен знать, что вы нанимаете меня для этой работы.

Он уставился на меня:

— Конечно. А что?

— Когда вы звонили в мою контору утром, вы пользовались телефоном в этой комнате?

Он, нахмурившись, кивнул.

— А в других частях дома есть параллельные телефоны?

— Есть.

— Я был бы осторожнее с тем, что вы произносите по телефону, мистер Серф. По пути к вам я случайно встретил вашу дочь. Она знает, что я из «Юниверсал сервисез».

Он заметно насторожился и холодно произнес:

— Хорошо, Маллой. Вы занимайтесь своей работой. А за этим я прослежу.

— Вам виднее. — Я повернулся к двери, когда вошел дворецкий.

В тишине я проделал долгий путь к двери и, когда дворецкий подавал мне шляпу и трость, спросил:

— Миссис Серф где-то поблизости?

Он пронзительно посмотрел на меня ледяным взглядом.

— Я подозреваю, что она в плавательном бассейне, сэр, — сдержанно проинформировал он. — Вы желаете увидеть ее?

— Нет, я просто поинтересовался. Ваше поместье достаточно просторно, чтобы потеряться, разве нет?

Он, не удостоив меня ответом, открыл дверь.

— Удачного дня, сэр, — произнес он.

— Пока, — бросил я и отправился в обратный путь, интересуясь, принимает ли до сих пор Натали Серф солнечную ванну в лоджии.

Но нет, ее не было видно.

Пока я спускался по широкому пролету каменных ступеней к парковке, то встретил девушку в купальной накидке, торопливо шагающую по дорожке, которая вела к задней части дома. Она была высокой, пепельной блондинкой. Выражение ее слишком оригинального, для того чтобы его можно было назвать красивым, лица ясно говорило о том, что она довольно независимая и страстная особа. На вид ей было лет двадцать семь — тридцать, не больше, и у нее были красивые, широко поставленные серые глаза.

Я посмотрел на нее, а она на меня. Нерешительная улыбка появилась на ее пухлых, ярких губах, но я не был уверен, улыбается ли она мне или же чему-то, о чем она думает: ее улыбка была чрезвычайно неопределенной.

Пока она взбегала вверх по ступенькам навстречу мне, ее накидка распахнулась. Фигура девушки была из разряда тех, что легко сводят мужчину с ума, а два изумрудно-зеленых лоскутка, изображающих костюм, были настолько малы, что явно для этой цели не подходили.

Она прошла мимо меня. Я автоматически развернулся на каблуках. Отойдя на несколько метров, она оглянулась через плечо, приподняла подведенные карандашом брови и улыбнулась. В этот раз насчет ее улыбки ошибиться было невозможно.

Я застыл словно охотничья собака в стойке, когда она завернула за угол террасы и скрылась.

3

Служебные помещения «Юниверсал сервисез» занимают две комнаты на десятом этаже Орчид-Билдинг, наикрупнейшего из всех роскошных деловых построек в городе. Позади Орчид-Билдинг проходит узкая аллея, которая используется в основном как парковка для машин теми, кто в этом здании работает. А в дальнем конце аллеи находится бар Финнегана.

После того как я обсудил задание Серфа с Паулой, я пошел в этот самый бар, там, как я и ожидал, обнаружил Дану Льюис с Эдом Бенни и Джеком Керманом, собравшимися вокруг стола в одной из ниш.

Дана, Бенни, Керман и я работали как команда. Я вел административную часть, в то время как они выполняли техническую, если можно так выразиться, работу.

— Привет, Вик, — сказала Дана, хлопая по стулу рядом с собой. — Подойди и сядь. Где ты был все утро?

Она была прелестным ребенком, хорошо сложенным и смышленым.

— У меня есть для тебя работа, — сообщил я, присаживаясь. — Привет, ребята! — поприветствовал я остальных. — Вы тоже будете в этом участвовать, если все пойдет так, как я думаю, так что очистите свои мозги от алкоголя и включите их.

— Послушай, поцелуй смерти, — сказал Бенни, взбадривая себя глотком виски, — мы работали всю прошлую ночь, так что оставь нас в покое, ладно?

— Одна из тех работенок, которые Серпасс Бенсингер припасает специально для нас, — заметил Керман с гримасой. — Мы должны были сопровождать парочку пожилых дам в казино. Удовольствие еще то!

Керман был высок и подвижен. Смуглый, с седой прядью в темных густых волосах, с усиками, как у Кларка Гейбла, он выглядел вальяжным и чрезвычайно привлекательным. Бенни был его полной противоположностью; невысокий, коренастый, его красное лицо выглядело так, словно оно слеплено из резины. Казалось, что он гордится тем, что одевается как пугало. И вообще, он наиболее неопрятный человек из всех, кого я когда-либо видел.

Но они оба были хорошими работниками, и мы отлично ладили, несмотря на большое количество весьма ехидных шуточек.

— Не обращай внимания на этих двоих, — нетерпеливо перебила Дана. — Они пара настоящих крыс. Они хотели выиграть денег мне на нижнюю юбку с оборками, но игра была нечестной.

— А, забудь об этом, — отмахнулся Бенни, толкнув ее так, что она едва не слетела со стула. — Я все равно не верю, что ты носишь нижние юбки с оборками.

— С дамой так не обращаются и не разговаривают, — сурово заметил я.

— Я обращаюсь с ней так, как я обращаюсь со своей сестрой, — парировал Бенни и натянул на нос Даны ее симпатичную маленькую шляпку. — Разве не так, подружка?

Дана проворно пнула его в голень, и, когда он гневно вскочил, Керман схватил его за горло и повалил на пол, где они начали ожесточенно бороться, перевернув стол и круша стаканы. Я только успел спасти виски и отскочить, когда Дана с гиканьем вскочила на спину Кермана и начала дергать его за волосы.

Никто в баре не обратил внимания на такое безобразие. Эти трое всегда что-нибудь отчебучивали. Спустя некоторое время они устали от катания по полу, и, хихикая, вернулись к столику, и присели, тяжело дыша.

— Я порвала подвязку, — пожаловалась Дана, обследуя повреждение. — Я хочу, чтобы вы, две свиньи, научились вести себя как джентльмены. Каждый раз, как я выхожу с вами куда-нибудь, я оказываюсь на полу.

Керман пробежался расческой по волосам, пока Бенни подсматривал под столом за действиями Даны.

— Она правда пользуется подвязками! — радостно доложил он. — Я думал, она носит свои чулки на клею.

— Может, вы трое утихомиритесь? — вмешался я. — У меня есть разговор.

Дана ударила Бенни по голове свернутой в трубочку газетой.

— Поосторожней с глазами, или я перережу тебе горло! — свирепо пригрозила она.

— Мисс Льюис! — произнес Бенни, шокированный. — Что вы такое вы говорите?!

Я грохнул по столу.

— Если вы не послушаете меня… — начал я угрожающе.

— Хорошо, дорогой, — сказала Дана. — Конечно, мы послушаем. Какая работа?

Я рассказал и стал раздавать ценные указания:

— Будешь следить за миссис Серф. А сегодня в три ты встретишься с мистером Серфом в «Атлетик-клубе» и обо всем доложишь ему. Раскрой глаза пошире. Есть шанс, что в этом замешана его дочь. В любом случае держись к миссис Серф поближе. Если она что-то украдет в магазине, тебе надо будет прикрыть ее. Я хочу, чтобы работа была выполнена без сучка и задоринки.

— На что этот доходяга Серф любит смотреть? — спросил Бенни, пододвигая ко мне виски.

— На прекрасное, — сказал я и изобразил руками изгибы. — На холмы и долины. Очень, очень живописные.

— Мы в этом участвуем? — спросил Керман с неожиданным интересом. — Нам лучше помочь Дане, не так ли? Ты знаешь, насколько глупой она может быть.

Дана отодвинула назад стул и встала.

— Но не настолько глупой, как ты бы хотел, — дерзко ответила она. — Что ж, пожалуй, я побежала. Не позволяй этим дегенератам пить слишком много, Вик. — И она упорхнула.

— Дегенераты! — негодующе произнес Бенни, когда она покинула бар. — После всего того, что мы сделали для этой женщины. Эй! Оставь немножко виски для меня, ты, пьяная крыса! — продолжал он возбужденно, когда Керман налил себе очередную порцию. — Я владею половиной этой бутылки. Ты знаешь, что это так.

— Вы оба, парни, будете следить за шантажистом. — Я схватил бутылку с виски и закупорил ее. — Покружите вокруг, пока Дана не найдет, над чем поработать. Послушай, тебе лучше протрезветь. На сегодня у меня есть для тебя дело. Некий старик хочет поймать марлиня. Это легкая работа, и к тому же у старика прелестная длинная борода. Если тебе станет скучно, ты можешь поджечь ее.

— Старик, говоришь? — сказал Бенни с отвращением. — Ну конечно. А почему не роскошная миссис Серф? У меня есть прекрасный случай выбраться для отдыха на море, но это должен быть старик с бородой.

— Возможно, ты поймаешь русалку; тогда ты можешь выкинуть старика за борт и получить свой отдых, — подбодрил его я.

Последовала длинная, зловещая пауза.

— Знаешь что? — повернулся Бенни к Керману. — Я люблю этого парня подобно тому, как муха любит дерьмо.

4

Вечером второго дня после моей беседы с Джеем Франклином Серфом я сидел на веранде моей четырехкомнатной хижины на пляже в обществе стакана виски с содовой и со льдом, перечитывая отчет Даны, который я захватил по пути домой.

Это была небольшая письменная работа, содержащая в себе несколько интересных пунктов. Пока, докладывала Дана, Анита Серф не проявляла наклонностей клептоманки. Утром она прошлась по магазинам, и в ее поведении не было ничего подозрительного. Все свои покупки она либо оплатила наличными, либо они были записаны на счет. Но это ничего не означало, так как зачастую клептоманы некоторое время шифруются, и, возможно, мы не сразу сможем схватить ее за руку.

По-настоящему интересно было то, что Анита скрытно встречалась с неким парнем по имени Джордж Барклей и была замечена Даной с ним дважды за два дня. Похоже, они были очень близкими друзьями и оба принимали меры, чтобы не бросаться в глаза вместе на улицах.

Они встречались в баре, где подавали омаров, в паре километров за чертой города и снова на следующий день в греческом ресторане подальше от фешенебельного района, где на них могли наткнуться друзья Серфа или Аниты.

Дана узнала имя и адрес Барклея по номерному знаку его машины. Он жил на Вилтшир-авеню в небольшом доме в швейцарском стиле, стоявшем особняком. Парень был настоящим плейбоем, выглядевшим и одевавшимся как кинозвезда, водившим автомобиль «крайслер»-конвертибл, и казалось, что он имел много денег. Он стал подозреваемым номер один.

Подозреваемым номер два оказался Ральф Баннистер, владелец роскошного ночного клуба «Л'Этуаль», расположенного в Феирвью. Анита поехала туда около шести вечера предыдущего дня, и Дана подслушала, как она спрашивала у швейцара, охранявшего дверь, не может ли она поговорить с Баннистером по срочному делу. Она была принята и оставалась в клубе около часа, затем поехала в поместье «Санта-Роза», чтобы успеть как раз к ужину.

Я знал Баннистера по репутации, хотя никогда не встречался с ним. Он был смышленым плутом, который успешно содержал ночной клуб, его клиентами были миллионеры, он заправлял парой столов с рулеткой, которые, наверное, стоили ему немалых денег, чтобы откупиться от полиции.

Я решал, спустить ли Бенни и Кермана на этих двух подозреваемых, когда заметил свет фар автомобиля, медленно ехавшего по дороге на пляже. Время было пятнадцать минут одиннадцатого. Ночь была тихая и жаркая. Я не ожидал гостей и подумал, что автомобиль проедет мимо, но он не проехал. Он остановился у деревянных ворот и погасил фары.

Было слишком темно, чтобы что-нибудь увидеть. Автомобиль выглядел таким же большим, как линкор, но водителя я разглядеть не смог. Я сунул отчет Даны в карман и стал ждать. Может, кто-то ошибся домом?

Задвижка на воротах скрипнула, и я смог разглядеть, что фигура у гостя женская. Освещение в гостиной было включено, дверь на веранде открыта, однако в сад проникало совсем немного света.

Когда она подошла вплотную к дому, я увидел, что мой гость — это Анита Серф. Она медленно взошла по трем деревянным ступенькам, которые вели на веранду, на ее ярких пухлых губах была та же нерешительная улыбка, которая одурачила меня до этого. На ней было вечернее платье цвета пламени, с глубоким вырезом, достаточным, чтобы показать ложбинку между грудями, и внушительное бриллиантовое ожерелье, охватывавшее ее шею подобно ленте ослепительного огня.

— Здравствуйте, — сказала она низким, сиплым голосом. — Где все? Или вы один?

Я встал на ноги, немножко взволнованный, так как она была последним человеком, которого я ожидал увидеть. Я посмотрел мимо нее, интересуясь, нет ли поблизости Даны. Моя гостья оказалась довольно проницательной.

— Все в порядке, — успокоила она меня. — Я ускользнула от мисс Шерлок. — И до того, как я смог остановить ее, прошла в гостиную и села в одно из мягких кресел. Я проследовал за ней и, чтобы обезопасить себя, задернул шторы на окне.

До этого момента я не открывал рта. Я был слишком занят, решая, как воспринимать этот визит, чтобы побеспокоиться о вежливости. Будут неприятности, если Серф прослышит об этом. Она конечно же знала это; поэтому она пришла сюда одна, и она знала то, что я буду один.

— Что вы хотите, миссис Серф? — спросил я, подойдя к ее креслу.

Мы взглянули друг на друга. В ее больших серых глазах появилось насмешливое выражение.

— Я не люблю, когда за мной шпионят, — произнесла она. — И хочу знать почему.

Я был удивлен тем, что она обнаружила Дану, которая в работе была похожа на невидимку. Но всегда существует риск, когда в работе задействован только один сотрудник, и я посетовал на себя за то, что не подключил к этому Бенни.

— Об этом вам придется спросить мистера Серфа, кстати говоря, он не одобрит ваш приход сюда.

Она засмеялась. У нее были хорошие, сильные, белые зубы, и она не стыдилась показывать их.

— О, есть много и очень много вещей, которые мистер Серф не одобряет, — пренебрежительно произнесла она. — Вы даже не представляете сколько. Еще одна ничего не изменит. Сигаретой не угостите? Будьте так добры.

Я протянул ей пачку «Лаки страйк» и свою зажигалку. Пока она стучала сигаретой по алому ногтю большого пальца, я сказал:

— Я не ожидал гостей. Я занят.

— Тогда давайте поскорее, — произнесла она, прикуривая. — Почему эта женщина шпионит за мной?

— Вам все равно придется спросить мистера Серфа.

— Вы не очень вежливы, а? Я думала, вы будете рады увидеть меня. Многие мужчины рады. Можно мне виски?

Я подошел к ряду бутылок, стоявших на столе у стены. Пока я смешивал пару порций виски с содовой и со льдом, воцарилась напряженная тишина.

Когда я протянул ей виски, она улыбнулась. Быть тем, кому адресуется эта улыбка, равносильно тому, что наступить на кабель под напряжением.

— Спасибо, — поблагодарила она.