Каботажный крейсер. Корабль призраков Шелонин Олег

17

Восторженный сынок ученого, мечтающий о космических просторах, которые он бороздит на пиратском корабле, неведомо откуда взявшийся корабль в подземном ангаре в самом центре пермской аномальной зоны, гном, старательно косящий под человека на БУ-2, так вовремя нашедший этот корабль… и он, Петр Алексеевич Черныш, как объединяющий все эти события фактор. Забавно. Корабль словно подыгрывает ему. Именно ему, а не кому-нибудь другому. Наплел с три короба насчет Эпсании, грандом назвался – пожалуйста. Какой там гранд? Император! Идея насчет черепа, стыренная им у индейцев майя, заработала как артефакт. А ведь сотворенный дроидами череп даже не из горного хрусталя. Он алмазный, однако заработал. Надписи на чистейшем русском языке, который здесь уже давно никто не знает. Он давно вошел в разряд мертвых, всеми забытых языков. Голова капитана начала лопаться от дум, когда он заметил, что наигрывает что-то в стиле ретро, и внезапно все проблемы ушли куда-то вдаль, словно их и не было в помине. Вспомнилась первая школьная любовь. Гордячка-недотрога Белла, которая была похожа больше на цыганку, чем на горянку из дальнего аула. И Блад, неожиданно для самого себя, запел:

Он пел старый совковый хит, не замечая, что исполняет его на интерлингве, а не на родном русском языке. Нужные слова сами перекладывались на музыку без малейших усилий с его стороны.

Поспешай не торопясь. Справедливость этой древней мудрости профессор Лепестков осознал быстро. Он так спешил к своим зверушкам, что на полпути вымотался окончательно и вынужден был остановиться.

– Что с вами? – встревожился штурман.

– Да вот, устал немножечко, – тяжело дыша, просипел профессор и виновато улыбнулся.

– Тогда сделаем привал. Гасите схему, Сергей Павлович, вам надо отдохнуть.

– По такому кораблю на флаерах передвигаться надо, – покачал головой профессор, отключая Итор, транслировавший пройденный ими путь.

– Физкультурой по утрам заниматься надо, а не допоздна в лаборатории сидеть. – По-прежнему свежая и бодрая Алиса сунула нос в ближайшую дверь. – Ой! Да тут шезлонги. И бассейн. Какой огромный! Здесь можно отдохнуть!

– Я не против, – виновато вздохнул профессор, – но недолго. Минут пять, не больше. Звери наверняка после невесомости в шоке, да и голодные к тому же. Их надо успокоить, накормить.

Они вошли в просторный зал с бассейном, отделанный мраморной плиткой. К удивлению профессора, пол, стены и потолок здесь были сухими, словно невесомость обошла эту зону стороной, и вода так и не вышла за края парапета. Лепестков опустился в шезлонг и блаженно прикрыл глаза.

– Такое ощущение, что километра два бежал, – удивился он.

– Два с половиной с учетом всех зигзагов, – уточнил Фиолетовый. – Дорога в трюм идет не по прямой.

– Жаль, что я без купальника, – сморщила носик девушка. – Так хочется макнуться!

– А мне хочется узнать, чем сейчас занят капитан, – буркнул Фиолетовый.

– Он же сказал вам: кораблем, – напомнила Алиса. – Ищет неисправности.

– Не хочу тебя расстраивать, Алиса, вас, профессор, тоже, но какой-то странный у нас капитан. У меня постоянно возникает впечатление, что он на этом корабле впервые.

– Он сам вам сказал, что этот защитный уровень корабля не знает, – кинулась на защиту Блада девушка.

– Вот то-то и странно. Капитан должен знать свой корабль от и до… если только это его корабль.

– На что вы намекаете? – насторожился профессор.

– В космосе всякое бывает, – пожал плечами Фиолетовый. – Кто только не бороздит его просторы. Есть такие зоны, где целые звездные системы контролируют пираты.

– Ну, это уж слишком! – вскинулась Алиса. – Капитан – порядочный человек! Видели бы вы, как он дрался за меня в казино!

– Видели, – успокоил ее папа, – твой дядя нам запись показал. И выдрать тебя за твои фокусы приказал. Это ж надо было догадаться в одиночку сунуться в такой вертеп.

– А дрался он, между прочим, профессионально, – заметил Фиолетовый. – Не каждый капитан такую подготовку имеет, а вот пираты, привыкшие брать космические суда на абордаж…

– Слышать ничего не хочу! – разозлилась Алиса. – Он эпсанский гранд! Дворянин! А дворяне все потомственные военные!

– А легенды о прославленных пиратах вы не слышали? – хмыкнул Фиолетовый. – Одного из них, между прочим, звали Питер Блад.

– Да тем легендам десятки тысяч лет! – взорвалась Алиса.

– Вообще-то время в космосе понятие относительное, – нахмурился профессор.

– И ты туда же! – всплеснула руками Алиса.

– И он туда же, – ободренный поддержкой кивнул штурман. – Так что, если не возражаете, я посмотрю, чем он сейчас занят.

– Как-то это некрасиво, – поморщился профессор.

– Я бы поберег ваши чувства, профессор, но не имею права оставлять вас, безоружных, раз на свободе бродит дикий зверь, – вздохнул Фиолетовый. – А то пощадил бы ваши чувства: отошел в сторонку и все выяснил без вашего согласия.

– Как? – заинтересовалась Алиса.

– Когда мы настраивали наши Иторы с их коммуникаторами, я зацепил на свой Итор режим односторонней связи. Он нас не услышит и не увидит, а мы его – да.

– Включай! – Девушка азартно подалась вперед.

– Алиса, как тебе не стыдно! – возмутился профессор. – Это неэтично!

– А вдруг он действительно пират? – Личико Алисы так и лучилось любопытством. – Фиолетовый, включай!

Фиолетовый включил, и в воздухе над водой появилось призрачное изображение перебирающего струны Блада. Капитан пел, прикрыв глаза, приятным, мягким баритоном, и чувствовалось, что его мысли сейчас где-то очень и очень далеко.

Проникновенный голос Блада заставил Алису судорожно вздохнуть, и она застыла, затаив дыхание, из боязни пропустить хотя бы звук, вслушиваясь в завораживающие слова. А когда дело дошло до грусть-печали и четырех ветров, невольно захлюпала носиком:

– Несчастная любовь. Она его бросила…

– Почему она его? Может быть, это он бросил, – возразил Фиолетовый.

Однако Блад, в очередной раз ударив по струнам, его тут же опроверг.

– Я же говорю: она его бросила! Нет, хуже. Изменила! Ух, дать бы этой стерве по башке!

– Так, Фиолетовый, выключай, – заволновался Лепестков. – Сам видишь, никакой он не пират, и вообще – это неприлично!

Штурман поспешил отключить Итор. А напрасно. Самое интересное было впереди…

Отзвучали последние аккорды. Тихий вздох за спиной заставил Блада взметнуться вверх и рывком развернуться. За спинкой кресла стояла белокурая красавица с огромными зелеными глазами, подернутыми томной поволокой. Под стать ей было и платье. Длинное белое полупрозрачное платье, под которым угадывались великолепные формы идеальной фигурки девушки.

– Это было прекрасно… – прошелестел по гостиной ее тихий, мелодичный голос.

Девушка тряхнула головой, словно прогоняя наваждение. Это движение всколыхнуло копну белых волос, на мгновение обнажив слегка удлиненные, заостренные вверх ушки.

– Йорик! – восторженно цокнул языком Блад. – В таком обличье ты просто душка. И главное, заговорил. Теперь хоть есть кому ответить на мои вопросы. А то твоя жестикуляция перед прыжком с Селесты меня в краску вогнала. Блин! Да ты как настоящая.

Пит протянул руку, чтобы коснуться голограммы и… улетел под стол отдельно от своей гитары, сметенный мощным ударом черной когтистой лапы в челюсть. Правда, в последний момент Блад заметил, что когти втянулись в мягкие подушечки на лапе. Вот только откуда взялась эта лапа и почему он от нее увернуться не успел, Блад так и не понял.

Тыгыдым, тыгыдым, тыгыдым…

К тому времени как капитан выполз из-под стола, каюта опустела, и только удаляющийся топот в коридоре за стеной говорил о недавнем визитере. Или визитеров.

– Твою мать!

Блад поспешил активировать связь.

– Профессор, в вашем зоопарке зверушек кошачьей породы случайно нет?

– Есть. – Лепестков с Алисой и Фиолетовым уже покинули бассейн и возобновили путь к зверинцу. – А что?

– Одна из ваших кисок меня только что посетила.

– Надеюсь, вы не причинили ей вреда? – заволновался профессор.

– К сожалению, не успел.

– Что значит «к сожалению»? – возмутился Лепестков.

– Это значит, что вам надо проявлять максимальную осторожность! Киска агрессивная. Фиолетовый, станер из рук не выпускать! На вас безопасность пассажиров.

Блад отключил связь и задумался. Нола ясно дала понять, что посторонних на корабле нет. Однако если белокурую красавицу еще можно списать на глюк или голограмму, то удар по морде от неведомой зверушки на это дело ну никак не спишешь. А лапа была приличная. Судя по ее размерам, зверь был чуток поменьше тигра и гораздо больше кошки.

– Кэп, у нас проблемы! – ожил коммуникатор Блада, сформировав в воздухе злющего, как тысяча чертей, Гиви.

– В чем дело, боцман?

– Движки сперли!

– Какие именно?

– Те, что мы из музея умыкнули, – влез в разговор юнга, – наши любимые, скачковые.

– Ждите меня там, я сейчас буду! И держите оружие наготове. По кораблю разгуливает дикий зверь. Возможно, не один.

Капитан надел шляпу, нацепил на пояс шпагу, обнажил клинок, высветил план-схему эвакуации, покинул каюту и помчался в сторону двигательного отсека.

18

Кажется, это было единственное место на судне, которое не претерпело изменений. Словно кто-то перенес кусочек старой «Ара-Беллы» на этот гигантский космический корабль. Даже сокрушенные в спешном порядке переборки с неровными, рваными краями имели тот же вид. Вот только скачковых двигателей на месте не было. Бесследно исчезли вместе с кабелями обвязки.

– Я его убью! – бушевал Гиви.

– Кого? – спросил Блад.

– Фиолетового, конечно. Зуб даю, его работа.

– Кто тебе сказал?

– Джим.

– Юнга, объяснитесь, – повернулся к Джиму Блад.

– А кто еще? – Юнга был тоже возмущен. – Кэп, сам посуди: ты это сделать мог? Нет. Гиви мог? Нет. Я тем более. Ученых в расчет не берем. Типичные ботаники…

– Зоологи, – автоматически поправил Питер.

– Да хоть филологи! Какая разница? Короче, остается Фиолетовый. Бывший бортмеханик. Ему движки скрутить – раз плюнуть.

– Железная логика, – удрученно вздохнул Блад. – И зачем ему это?

– А я почем знаю? – пожал плечами юнга.

– Налево толкнуть, – рыкнул Гиви. – Знаешь, почем на черном рынке скачковые идут? Цена о-го-го! Зашкаливает. Кэп! Берем его в оборот. Зажмем в темном уголке, потолкуем. – Кулак правой руки гнома выразительно стукнул по раскрытой ладони левой. – Выложит все как на духу!

– Два придурка, – вынес свой вердикт Блад. – У него было время этим заниматься? Свинтить многотонные движки и упереть… скажите еще, что он их загнать успел, пока мы в невесомости летали. Нет, у вас точно что-то с головой.

Члены его экипажа пристыженно молчали, но капитан видел, что они так и остались при своем мнении.

– Так. Топаем обратно в рубку, – решил Блад. – Попробую поколдовать с пультом. Вдруг чего получится? Надо хотя бы дисплеи внешнего обзора оживить и разобраться, где мы: в открытом космосе или еще в подпространстве.

Капитан был так зол, что забыл сверять обратный путь с планом схемы эвакуации, и вместо рубки они оказались… в саду. Да, это был самый натуральный сад, но такого сада Блад еще не видел. Он имел все признаки леса. Где-то звенел ручей, щебетали птицы, вперемешку с соснами и елками с дубами росли чисто садовые деревья. Причем сочными плодами были увешаны не только они.

– Ух ты-ы! – Гном шагнул вперед и содрал с березы гроздь бананов.

– Однако… не удивлюсь, если под елкой прячется Мичурин, – пробормотал Блад.

Джим на его слова отреагировал довольно странно. Внезапно он сделал перекат и буквально растворился в траве. Вынырнул юнга уже из-за елки.

– Кэп, чего пугаешь? Нет там никого! – сердито буркнул он, отряхивая куртку.

– Джим… ла-а-апочка, – протянул пораженный Блад. – Где ты обучался технологии ниндзя?

– А что это такое? – наивно удивился Джим.

– То, что ты нам сейчас продемонстрировал. Древнее боевое искусство. – Питер вспомнил, как лихо бился юнга с подвыпившими астронавтами в казино, и шестеренки в голове завращались еще шустрее.

– Ишь как у вас в Эпсании это мудрено называется, – хмыкнул юноша. – Папа меня с шести лет в секцию тайбакса водил, чтобы рохлей не вырос. Нас там многому научили.

– И как успехи?

– Драться немножко могу. Но только это… типа понарошку.

– В каком смысле понарошку? – прочавкал гном, уминая очередной банан.

– Ну… руками, ногами там помахать, незаметно подкрасться. А когда наш капитан мне про мозги по стенам и про кишки наружу рассказал, я понял, что все это было понарошку. В настоящем деле я еще ни разу не был.

– Ладно, замнем для ясности, – кивнул Блад. – Пошли в рубку.

Питер активировал на перстне схему и определился с их местоположением по мерцающей на ней точке.

– Мы в зоне релаксации, – обрадовал он друзей. – Не сильно с пути сбились. Минут через десять будем на месте. Гиви, не делай из еды культа. Оставь хотя бы один банан Алисе.

– Думаешь, она одним бананом сыта будет? – прочавкал гном.

– Тут я с тобой согласен. Автоматика не работает. Надо проверить, как обстоят дела на этом фронте, и назначить на сегодня дежурного по камбузу. – Блад нашел нужный отсек на карте и ткнул в него пальцем. Красная извилистая стрелка тут же отметила оптимальный путь движения до выбранной точки.

– А что такое камбуз? – поинтересовался гном.

– Эх вы, сухопутные, – усмехнулся Питер. – Камбуз – это то же самое, что и кухня.

– И что на ней делает дежурный? – насторожился Джим.

– Я бы выразился иначе. Дневальный. Он кухарит. Заботится о пропитании пассажиров и членов экипажа. Сегодня дневальным будешь ты. Как самый младший член экипажа.

– Кэп! Да на фига! – завопил юнга. – Запускай свою Алису сюда и пусть пасется! Гляди, какие дыни на сосне растут! А арбузы на елках вообще объеденье!

– Ты дыни с душком сосновой смолы пробовал? – строго спросил Блад.

– Нет, – честно признался Джим.

– Я тоже. Так что не будем рисковать здоровьем пассажиров. На камбузе в холодильных камерах наверняка полно продуктов.

– Правильно, кэп, – согласился Гиви. – Хотя бананы на березовом соку очень даже ничего.

Друзья двинулись в сторону камбуза, на этот раз тщательно сверяясь со схемой. Камбуз, как и все на этом корабле, тоже внушал уважение своими размерами. В нем легко можно было затеряться. Разделочные столы, холодильные камеры, забитые замороженными продуктами, встроенные в переборки шкафы с мясными и рыбными консервами, специями и прочими кулинарными приправами, и – самое главное – родная, милая сердцу капитана кухонная техника: микроволновые печи, электрические плиты, духовые шкафы и даже сервировочные столики на колесах. Беспорядок, правда, был приличный. Кастрюли, сковородки, чашки, тарелки и прочая кухонная утварь были разбросаны по полу и столам. Похоже, они тоже полетали в невесомости после скачка в подпространство.

– Так. – Питер закрыл дверь и поставил дверную ручку на защелку. Подергал. Дверь не открывалась. – Джим, смотри сюда и запоминай. Как только мы уйдем, защелкнешься вот так, – капитан повторил операцию с замком, – и можешь начинать кухарить. Думаю, тебе не надо объяснять, зачем такие меры предосторожности. По коридорам тыгыдымский конь кошачьей породы рассекает. Пока не поймаем сбежавшую зверушку, надо быть настороже. Обед на шесть персон подашь прямо в рубку через… – Блад прикинул, сколько потребуется времени зоологам на их работы и обратный путь, – …четыре часа.

– А почему не в кают-компанию? – удивился гном.

– Потому что наши пассажиры туда пока дороги не знают, – пояснил Питер. – Хотя… мы их туда сможем проводить. Джим, высвети свою карту.

Юнга активировал коммуникатор, и над ним возникла план-схема эвакуации. Блад нашел на ней помещение с надписью «кают-компания» и уверенно ткнул в нужную точку пальцем.

– Туда обед доставишь. Гиви, пошли в рубку. Хочу попробовать с пультом разобраться.

Капитан с бортмехаником покинули кухонный блок. Джим закрыл за ними дверь, честно поставил ее на защелку и мрачно посмотрел на кухонное оборудование. Покушать он любил и частенько сам себе готовил, оставаясь один дома. Дома это было очень просто. Оглашал вслух меню, и через пару минут шел на кухню, где его уже ждал заказ, но тут оглашать меню было некому.

– Э-э-э… Нола… стандартный обед на шесть персон в кают-компанию, – кинул пробный шар юнга. Ответом была тишина. – Ладно, попробуем иначе.

Парень сдернул с полки плотно запаянную металлическую банку, попытался прочесть на ней надпись, но, так как она была на «древнеэпсанском», ничего не понял. Однако жующая травку тучная корова, изображенная на этикетке, говорила о том, что внутри мясо. Джим осмотрел банку со всех сторон, прикидывая, в чем тут секрет, однако жестянка ни одной подсказки не дала. То, что ее можно просто вскрыть при помощи консервного ножа, юнге даже в голову не пришло. Это были давно утраченные технологии. Джим двинулся вдоль ряда кухонных приборов, в поисках технологий посовременней. Дверца одного белого шкафчика оказалась приоткрытой, а справа на панели виднелись разноцветные кнопки и зелененький дисплей.

– Это другое дело, – обрадовался юнга, сунул банку в шкафчик, закрыл крышку и начал долбить по кнопкам наугад.

Минуты не прошло, как агрегат включился, заурчал, внутри вспыхнула лампочка и через матовое стекло дверцы аппарата Джим увидел, как банка завращалась на стеклянной подставке, а зеленые цифры на панели дисплея начали обратный отсчет. «Лазером ее, что ль, вскрывать будут?» – удивился юнга и тут заметил, что мелкие волосики на его руках зашевелились.

– Не понял…

И тут банка на его глазах начала раздуваться, раздуваться, а затем… бабах!!! Свет внутри шкафчика и цифры на панели дисплея потухли. Резко завоняло паленой изоляцией. Джим осторожно открыл дверку и сунул внутрь свой любопытный нос. Ошметки говяжьей тушенки из взорвавшейся банки заляпали все внутренние поверхности прибора. Юнга тяжко вздохнул, пошевелил ноздрями, принюхиваясь к запаху паленой изоляции, и задумался. Времени у него мало. Всего четыре часа, а накормить надо аж шесть рыл. Джим покосился на непонятные приборы и понял, что с ними лучше не связываться.

– Ладно, подойдем к делу творчески. – Юнга соскреб пальцем со стенки микроволновки пару мясных волокон тушенки, попробовал на вкус. – Будем импровизировать!

– Кэп, но это же бред! Антигравы есть, скачковые есть, а маршевых двигателей нет. Так не бывает!

– Ты фиксируй давай. Потом разберемся.

Гном вогнал перевод надписи под последней кнопкой в свой коммуникатор и уставился на созданную ими виртуальную панель пульта с надписями на интерлингве.

– Ну, и что у нас получается? – бодрым тоном спросил Блад.

– Полная фигня получается, – сердито буркнул гном. – Кэп, я вообще-то бортмеханик, но не думаю, что таким кораблем можно управлять. Тут все как-то по-дубовому. Везде ручной режим. А каждая операция на такой громаде должна сопровождаться точным математическим расчетом. Без аппаратно-программной поддержки здесь не обойтись, а я ее не вижу!

– Спокойно, Гиви. Ведь летим пока. Давай начнем с экранов внешнего обзора. – Блад вдавил нужную кнопку на пульте, однако ни один экран не ожил. – Инфопанель. – На эту кнопку пульт тоже не отреагировал. – Облом, – подвел итог капитан. – Знаешь что, Гиви, я, пожалуй, лучше сам здесь поколдую. От тебя в этой рубке толку нет. Найди лучше свою каюту, вооружись нормально, не забывай, что злые киски бродят, потом двигай до ближайшей лестницы и просканируй хотя бы пару этажей до обеда. Найди их схемы у щитов, вроде того, что мы нашли на этом ярусе. Если сумеем составить подробную карту корабля в объеме, возможно, сумеем найти движки. К обеду возвращайся. Пассажиров не надо понапрасну волновать.

– Есть, кэп! – Гиви поспешил на выход.

После его ухода Блад еще часа два бился над пультом впустую. Ни одна кнопка не работала. Сплюнув с досады, капитан решил заняться более полезным делом – поискать каюты пассажиров. На плане схемы эвакуации их было столько, что поиски помещений, в которые перенеслись вещи штурмана и ученых, могло занять немало времени, и еще не факт, что они находятся на этом ярусе. Однако он здраво рассудил, что раз корабль так лихо подстраивается персонально под него, то… капитан пошел в сторону своей каюты. Интуиция его не подвела. Корабль воспринял Лепестковых как членов экипажа, и их так до сих пор и не разобранные после экстренной загрузки на Селесте вещи нашлись в каютах старшего и младшего помощника капитана.

Блад очень вовремя успел покинуть каюту старпома, в которую «Ара-Белла» заселила Алису, так как из-за поворота коридора уже доносились голоса пассажиров, а скоро появились и они сами. Усталые, грязные, они распространяли вокруг себя такое амбре, что даже вентиляция не справлялась.

– Душ… мне нужен душ, – стонала на ходу Алиса. – Потом сауна, потом бассейн… потом корочку хлеба, и спать! Капитан, – крикнула она, увидев Блада, – это ужасно. Ни один дроид, ни один транспортер не работает. Нам пришлось чистить клетки вручную!

– Сочувствую, – улыбнулся Блад.

– Спасибо, – расцвела в ответ Алиса.

– Вашим зверям. – Питеру нравилось подтрунивать над девчонкой. – Если бы меня посадили в клетку, я бы обязательно сбежал, а если б не сбежал, то хотя бы в отместку тюремщикам нагадил. Кстати, звери все на месте?

– Вроде все. Дверцы клеток были заперты, – сказал Лепестков. – Конечно, нужна более тщательная инвентаризация. Там все клетки перепутаны…

– Ладно. Займемся этим после. Штурман, ваша каюта здесь. Запоминайте. Профессор, это ваша. Алиса, ты живешь здесь. Апартаменты у вас не такие шикарные, как у меня, я уже проверил, но ванна в каждой есть. Предупреждаю сразу. Вода сама собой из крана не пойдет. Для этого надо потрудиться – покрутить доисторические краны, которые откроют вентили, и, прежде чем нырнуть, желательно удостовериться, что в ванне нормальная вода, а не ледяная и не кипяток. Впрочем, давайте пройдем в любую каюту, и я вам там все покажу.

Ближайшей не занятой никем каютой оказалась пустующая каюта связиста. Это Блад так думал, что пустующая. Однако стоило ему открыть дверь, как оттуда выкатился клубок женских тел и беззвучно ушел в переборку противоположной стены коридора.

– Кто это? – выпучил глаза профессор.

– Одна из них точно Нола, – уверенно сказала Алиса. – Помнишь голограмму Гивиниана? Я ее узнала. А вот вторая – кто?

– А вторая ее глюк, – удрученно вздохнул Блад. – Возможно появление и третьей. Беленькой такой, с острыми ушками. Вместе с тыгыдымским конем из моей каюты ускакала. Ее я еще не проверял. Так что при встрече рекомендую станер. А вдруг она не глюк?

– О чем вы, капитан? – насторожился штурман.

– О глюках. Итак, пройдемте.

Объяснив, как люди в древности добывали из трубопроводов воду, Блад напомнил, что скоро обед, указал на их голограммах схем новую точку сбора для приема пищи и удалился, дав возможность штурману и пассажирам привести себя в порядок. Они управились в рекордно короткие сроки: буквально за полчаса, что говорило о том, что все изрядно проголодались. И скоро за широким столом кают-компании собрались все члены экипажа с пассажирами. Все, кроме Джима. Дневальный отсутствовал, и стол, соответственно, был девственно пуст.

– А где юнга? – спросил профессор.

– Сегодня он у нас на кухне за кока и по совместительству шеф-повара, трудовую повинность отбывает, – пояснил Блад. – Сейчас я узнаю, как там у него дела…

Подключиться к связи с юнгой через свой коммуникатор Блад не успел. Дверь в кают-компанию распахнулась, и в нее вкатилась сервировочная тележка, накрытая то ли маленькой простыней, то ли большой салфеткой. Тележку катил сам шеф-повар, и по его довольной физиономии Блад понял, что он со своей задачей справился.

– Ну, чем нас порадует корабельная кухня? – азартно потер руки капитан.

– Такого вы еще не пробовали, ручаюсь. Редчайший деликатес, – гордо сказал Джим, сдергивая с тележки простыню-салфетку, и начал выставлять на стол тарелки перед участниками будущего пира.

– Это что? – выпучила на свою порцию глаза Алиса.

Блад же лишь удрученно вздохнул, глядя на разрубленную пополам банку тушенки на тарелочке, из которой торчала вилка, стакан чистейшей водопроводной воды и банан.

– Чем буренку мочил? – грустно спросил юнгу Питер.

– Томагавком, – гордо сказал Джим. – Специально за ним в музей бегал. Такой тупой зараза оказался! Часа три его об кафель точил, пока рубить нормально не начал. Столько банок из-за него зазря перевел!

И только тут капитан заметил, что юнга чуть не с ног до головы забрызган соками порубленной тушенки.

– Я так понял, Джим, ты уже откушал.

– Ага, – сыто икнул юнга. – Чего добру напрасно пропадать? Все баночки подчистил.

– Тебя легче убить, чем прокормить, но я сегодня добрый, пока живи. Да, и иди, помойся.

– Где?

– Хочешь, в своей каюте, хочешь… – Блад высветил голограмму яруса над столом, нашел соответствующий блок и отметил пальцем нужную точку на схеме, – …в банном комплексе. Это здесь недалеко. Потом явишься в рубку для получения нового задания.

– Есть, кэп!

Джим рванулся выполнять приказание.

– Дверь до конца не закрывай! – кинул ему вслед Блад. – Тыгыдымский конь очень громко скачет. Хочу услышать его еще на подходе.

– Хорошо, – откликнулся Джим, исчезая за дверью.

– Капитан, чур, ужин готовлю я, – вызвался Гиви. – Я в садике кинзу с петрушкой видел. А если еще лук с помидорами найду, такой шашлык из этой тушенки сделаю, закачаешься!

– Ценю твое рвение, Гивиниан, но у нас есть и более серьезные дела. Пару дней можно посидеть и на бананово-тушеночной диете. Наша главная задача – реанимировать корабль. Кстати, сколько уровней прошел?

– Ты не поверишь, шеф, но целых девять. Два сверху и шесть снизу. Так сказать, цифры округлил. В надписях ничего не понимаю, но ярусы со сто десятого по сто девятнадцатый у нас в кармане.

– Молодец! После обеда скинешь их всем на Иторы и коммуникаторы. Ну, всем приятного аппетита.

19

Скромная трапеза уже подходила к концу, когда Блад увидел внезапно округлившиеся глаза Алисы, сидевшей напротив, рядом с папой. Он резко обернулся, но, кроме приоткрытой двери, сквозь которую был виден коридор, ничего подозрительного не заметил.

– Что-то случилось? – повернулся он к Алисе.

– Там был юнга, – прошептала девушка.

– Ну и что? – вяло спросил Фиолетовый.

– Он был голый, – уже чуть громче ответила слегка пришедшая в себя девица.

– Ты в этом уверена, Алиса? – удивился Лепестков, поднося к губам стакан.

– Лица не успела рассмотреть, – честно призналась девушка, – но я его по ягодицам узнала.

Бедный профессор аж поперхнулся своей водой.

– Что?!!

– А чего ты удивляешься, пап? Я столько лет с животными работала. Таких худых ягодиц на этом корабле больше ни у кого нет.

– Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом, – с трудом сдерживая смех, продекламировал Блад. – И куда он побежал?

– Туда, – чиркнула пальчиком в воздухе Алиса, – к каютам.

– Оставайтесь здесь, – приказал Питер. – Пойду проверю.

Капитан вышел в коридор. Лежащая на полу недалеко от дверей кают-компании мочалка сказала ему о многом. Алисе не привиделось. Блад поднял мочалку. Она была сухая. Похоже, юнга так и не успел принять ванну или душ. Капитан решительно двинулся в сторону кают. Пора с юнгой разобраться. Ему только извращенцев в команде не хватает. Джим обнаружился в одной из кают для юнг. Он судорожно кутался в сдернутую с постели простыню, пытаясь сделать из нее что-то вроде римской тоги.

– В чем дело, юнга? – строго спросил Блад.

– Кэп, там такое!!! – Глаза Джима готовы были выскочить из орбит. Причем под левым глазом набухал синяк.

Слава богу, не извращенец, сообразил Блад. Просто во что-то вляпался.

– Спокойно, парень. Что случилось? Где твоя одежда?

– В бане осталась.

– Так надень другую.