Каботажный крейсер. Корабль призраков Шелонин Олег

24

Таможенный досмотр Питера просто умилил. Как только они вышли на круговую орбиту вокруг Блуда, к ним пристыковался юркий бот планетарной стражи, и скоро из переходного шлюза вышла деловитая таможня с низкорослым, пузатым и очень шустрым лейтенантом таможенной службы во главе. Возле шлюза их уже ждал комитет по встрече, состоящий из капитана и Фиолетового с профессором. Переходной шлюз располагался неподалеку от грузового трюма, и лейтенант тут же зашевелил ноздрями.

– Та-а-ак. Отсюда чую, у вас проблемы, господа, – азартно потер он руки.

– Какие именно? – улыбнулся Блад.

– Животными воняет. Посадку запрещаю. Ставим корабль на карантин.

– Все наши животные прошли дезинфекцию, – заволновался Лепестков, активируя свой Итор, который, в свою очередь, развернул голограмму с документами. – Убедитесь сами. У нас есть все необходимые разрешения для торговли на Блуке.

– Федерация? – сразу скис лейтенант.

– Федерация, – подтвердил профессор.

– Тьфу! – расстроился кто-то из таможенников. – Пошли отсюда. Здесь брать нечего.

– А почему каботажник «Ара-Белла» не дал опознавательных сигналов КОФЕ? – попытался трепыхнуться какой-то юнец из свиты лейтенанта.

– Потому что я вольный торговец, – пояснил Блад. – Взял фрахт на Селесте. Груз: редкие животные из Федерации.

– Нашли чего взять на борт, – фыркнул лейтенант. – У Федерации, кроме метрила, ничего стоящего нет.

– Учту на будущее.

– Вижу, вы в торговом деле новичок, – хмыкнул лейтенант. – Ладно, платите пошлину, и мы пошли. У нас еще пять торговых кораблей на подходе.

– Мы их что, досматривать не будем? – не унимался юнец. – А вдруг контрабанда?

– Они там строем ходят. Шаг вправо, шаг влево – считай побег. Какая контрабанда, – безнадежно махнул рукой лейтенант. – Платите пошлину.

Лепестков поспешил отдать команду своему Итору.

– Все. Деньги переведены на счет таможни Блука.

– Блуда, уважаемый, Блуда. Называйте вещи своими именами.

Бляха с изображением щита и меча на груди лейтенанта засветилась.

– Перевод средств согласно таможенной декларации произведен в полном объеме, – прошелестел оттуда мелодичный голос.

Питер заметил, как Фиолетовый украдкой глянул на свой Итор. Сумму перевода проверяет, сообразил Блад. Нда-с, Федерация есть Федерация. Действительно шаг вправо, шаг влево…

– Посадка строго по лучу терминала, – предупредил лейтенант, развернулся и направился вместе со своей командой обратно на свой бот.

– Вот он, загнивающий капитализм, – с пафосом сказал профессор, как только створки шлюзовой камеры закрылись за таможней. – Мздоимец на мздоимце сидит и мздоимцем погоняет!

– Кто бы говорил, – пробормотал Блад.

Лепестков втянул голову в плечи:

– Ну, я это… готовиться пойду. Товар редкий. Нельзя продешевить.

– Согласен с вами, Сергей Павлович, – кивнул Фиолетовый. – Давайте вместе посмотрим на кое-какие выкладки, пока есть время до посадки. Пятьсот тысяч кредо – сумма солидная. Я тут связался с торговой федерацией Блука и скачал с базы данных рыночные цены на товар. На некоторых животных цена за это время существенно упала, так что нам надо будет сильно потрудиться, чтобы выполнить задание партии.

Блада аж передернуло. Сразу запахло давно забытой совковой реальностью. А ведь было время, когда такая риторика воспринимались спокойно, как нечто обычное. Но, боже мой, как же это резало слух сейчас и главное – как фальшиво звучало…

Корабль Блад решил оставить на Нолу, напоследок сделав ей внушение: никого постороннего на судно без его ведома не впускать и постоянно быть на связи со всеми членами экипажа и пассажирами, собиравшимися сделать круиз по городу. На выход Лепестков и штурман облачились в строгие серые костюмы, сразу выдававшие их принадлежность к Федерации. Гиви, Джим и капитан, как и положено, щеголяли в национальных костюмах Эпсании. Черные камзолы смотрелись на них прекрасно. Алиса нарядилась во все розовое. На ней была розовая юбка, розовая блузка, розовые туфельки на босу ногу и в дополнение к ансамблю розовая дамская сумочка через плечо.

Так как Фиолетовый с профессором были уверены, что Питер Блад – старый космический волк, прекрасно ориентирующийся в джунглях капиталистического мира, в котором сами они еще не бывали, оба старались держаться к нему поближе, а Лепестков на всякий случай крепко держал за руку Алису, что бесило независимую девчонку. Однако, как выяснилось, предосторожность оказалась нелишней. Стоило им покинуть зону космопорта, как их тут же окружила гомонящая толпа жаждущих наживы диких капиталистов.

– Э! Дарагой, что везем?

– Спецификаций давай, да?

– Будто на родину попал, – расцвел Блад. – То ли на Привоз, то ли на Киевский вокзал. Гиви, ты только посмотри, здесь почти вся твоя родня: грузины, армяне, таджики, узбеки. Боже мой! Как тесен мир.

– Хароший цена дам!

– Вай мэ! Нэ слушай этот вислоухий осел, да? У нэго савсэм плохой цэна, я болшэ дам!

Лепестков тут же развесил уши и, выпустив ладошку Алисы, потянулся к запястью, чтобы активировать свой Итор со спецификациями. Толпа радостно взревела, почуяв лоха, но бдительный Блад вовремя перехватил его руку:

– Вы с ума сошли, профессор?

– Но они говорят, хорошую цену дадут, – растерялся Лепестков.

– Какая цена! Это же оптовики. Перекупщики. Обдерут как липку.

– И кроме того, без торгового представителя Федерации мы не имеем права продавать животных, – напомнил Фиолетовый.

– Так что лучше за Алисой приглядывайте, а то эти джигиты на нее уже слюни пускают, – добавил Питер.

Блад был прав. Почти все «джигиты», не переставая торговаться за право скупить оптом груз «Ара-Беллы», буквально пожирали глазами стройную фигурку девушки. Профессор поспешил подтянуть дочку к себе и вновь крепко взял ее за руку.

– Так, господа, – поднял руку Блад, – на данном этапе мы ничего не продаем и ничего не покупаем.

Толпа разочарованных оптовиков сразу отхлынула, но ее место тут же заняла другая толпа.

– Э! Дарагой таксифлер берем!

– У тебя права-то есть, убогий? – ласково спросил Блад.

– Вай мэ! Ти что, палицейский, да?

Сердито бурча, отвергнутый таксист начал выбираться из толпы.

– У него что, нет прав? – удивилась Алиса.

– Похоже, нет.

– У мэня ест! – азартно закричал какой-то джигит, яростно размахивая руками с зажатыми в них бумажками. – Толко что нарысовал! Вам какой права надо? Таксифлер, навигатор, штурман, капытан?

Блад опытным взглядом обвел толпу, выискивая нужного кадра. Он хорошо знал этот тип людей, и его в первую очередь интересовали не бомбилы. Нужный человек нашелся быстро. Плотный, крепкий мужичок лет сорока стоял чуть в стороне от основной толпы, задумчиво переводя взгляд с Иторов пассажиров и штурмана на черные перстни Блада и его команды. Взгляд был умный, с хитринкой, а вид мужичка такой пройдошистый, что капитан сразу понял, что это то, что надо, так как в первую очередь его интересовала информация. Не официальная информация, а реальная.

– А у тебя, уважаемый, права есть? – окликнул его Питер.

– У Шамсуда всо ест!

– И где твое такси?

– Мой кадыллак нэ каждому по карману. – Шамсуд кивнул на многоместный флаер, висевший в воздухе неподалеку. – Сто пятдэсят крэдо час, но для дарагих гастэй скидка! За сто крэдо давэзу.

– То, что надо, подгоняй.

Лепестков начал глотать воздух. Выделенные ему на представительские расходы суммы таких трат не предполагали.

– Спокойно, профессор, – шепнул ему Блад, – за дело взялся профессионал. Ваша задача теперь делать умное лицо, кивать и поддакивать. Одним словом, изображать гиганта мысли и отца федеративной демократии.

Алиса, не выдержав, фыркнула и захихикала.

– Согласен, с последним пунктом перегнул, какая у вас к черту демократия, если ее надо постоянно подпитывать промыванием мозгов.

Девчонка возмутилась и хотела что-то возразить, но Шамсуд уже подогнал к ним многоместный флаер и услужливо распахнул перед пассажирами дверцы. Блад тут же плюхнулся на переднее сиденье, заняв место рядом с водителем, предоставив остальным выбирать себе места по вкусу в задней секции флаера.

– Куда лэтим, дарагой?

– Пока туда, – ткнул пальцем вверх капитан, – а потом определимся. И отгороди кабину своего членовоза, надо приватно потолковать тет-а-тет, желательно в спокойной обстановке.

– Нэт праблэм, дарагой!

Таксифлер взмыл в воздух, перемахнул через ряд зданий и завис метрах в пяти над площадкой стоянки флаеров самых разнообразных видов и размеров. За спиной Блада возникло матовое силовое поле, отсекая его и водителя от остальных пассажиров.

– Сто кредо в час – это, конечно, мило, – приступил к беседе капитан, – но у меня есть более интересное предложение.

– Гавари, дарагой, я тэбя вныматэлно слушаю.

– Предлагаю на первых порах поработать на меня даром.

– Вах!

– «Вах» будешь говорить потом, когда подсчитаем прибыль. Но, чтобы ее получить, надо очень сильно постараться. Один процент от общей суммы сделки, считай, у тебя в кармане.

– Дэсят процэнт, – тут же ринулся в атаку Шамсуд.

– Половина процента, – ледяным тоном сказал Блад.

– От какой сумма?

– Сам зацени.

Коммуникатор Блада развернул голограмму со спецификацией живого груза «Ара-Беллы». Одного взгляда на него Шамсуду было достаточно.

– Вай мэ!!! Сагласэн на одын працэнт!

– Так и быть. Я сегодня добрый. Но все накладные расходы на тебе, – строго сказал Блад.

– Плэвал я с балшой минарэт на такой мэлоч! Толко в тарговый федераций нэ ходи. Бэз штанов оставят!

– А куда ходи? – усмехнулся Блад.

– Мыс Терраспутий знаэшь?

– Ну, что-то слышал, – нагло соврал Пит.

– Там серьезный люди собирайся.

– Аукцион?

– Бэз налог на прыбыль.

– Понятно, черный аукцион. И сколько на нем можно выручить за это добро? – кивнул на спецификацию Блад.

– Сэгодня нэ очэн много. Мылион крэдо, нэ болше.

– Угу… а почему именно сегодня не много?

– Сэрьезный люди за другим на аукцион пайдут.

– За чем именно?

– Вай! Какой-то шутнык запрос сдэлал на яичко изумрудный курыц! Балшой рэдкост. Сэрьезный люди яичко купит хотят.

– Не такое вот? – высветил голограмму с изображением изумрудного яйца Блад.

– Вах! – Глаза Шамсуда полезли на лоб.

– С этого тоже будешь иметь один процент, если с серьезными людьми вне аукциона сведешь.

– Уф… – с трудом перевел дух Шамсуд. – Надо Махмуду пазваныть. Пуст своих малчиков подгонит.

– А без Махмуда не обойдемся?

– Ограбят!

Глаза Шамсуда затуманились, и капитан сразу понял, в каком направлении пошли мысли новоиспеченного компаньона. Кабина таксифлера была такая просторная, что Блад без труда выдернул из ножен шпагу и заставил ее светиться.

– В принципе не возражаю, но предупреждаю сразу: в моей команде два ликвидатора с уникальными способностями, выращенные в секретной лаборатории Федерации и прошедшие спецподготовку в ГБ, а товар находится в особой секции моего корабля под такой защитой, что попытка его штурмовать взорвет ваш Терраспутий ко всем чертям вместе с планетой.

– Вах! Зачэм так нэхарашо сказал? Шамсуд слово дал…

– И, как хозяин, его обратно взял?

Шамсуд расхохотался.

– Я тэбя понял, дарагой. Охранят будут! Ни с кого волос нэ упадэт!

– Когда начнется аукцион?

– Как только в Тэрраспутий прылэтим. Сэрьезный люди уже ждут яичко. Корабли посадка ждут. Ныкто на корабль Федэраций нэ падумал, – заржал Шамсуд.

– Так чего мы ждем? Полетели.

– Падажды, дарагой. Махмуд прэдупрэдит надо. – В воздухе перед Шамсудом появилось изображение бородатой личности. – Махмуд, сэрьезный дэло ест. Этих людэй видышь? – Шамсуд высветил пассажиров салона.

– Вижу. Их что, надо… – Махмуд выразительно чиркнул себя ребром ладони по горлу.

– Ны в коэм случаэ! Охранят их, как родная мама, и они тэбэ, как брату, много дэнэжэк дадут. Паднимай бригаду.

– Охранять тайно, – внес коррективы Блад, – они ничего заметить не должны.

– Это кто, Шамсуд? – нахмурился Махмуд.

– Это наш клыэнт. Очен хароший клыэнт.

– Понял. Куда малчиков подгонять?

– В Тэрраспутий к зоолюбикам.

– Считай, оны ужэ там.

Махмуд отключился.

– К зоолюбикам? – насторожился Блад. – Что-то это мне не нравится.

– Вай мэ! Какой разныца? Зато балшой дэньги дают!

Многоместный флаер с гордым названием «Кадиллак» сорвался с места и рванул в сторону мыса Терраспутий, центр всех мыслимых и немыслимых удовольствий планеты Блуд, где рестораны, казино, дома терпимости и прочие развлекательные центры были практически на каждом шагу…

25

Блад был тертый калач в торговых операциях и первым делом приказал Шамсуду завернуть в самый солидный банк планеты, где открыл на свое имя счет, внеся на депозит последний золотой, который был там оценен аж в целых двадцать пять галактических кредо. Теперь капитан был полностью готов в битве за презренный металл, и «Кадиллак» приземлился неподалеку от роскошного ресторана, но дверцы таксифлера Шамсуд почему-то открывать не спешил.

– Чего стоим, кого ждем?

– Сыгнал Махмуд ждем, – лаконично ответил Шамсуд. – Его малчик памэщений правэряют.

– Молодцы, грамотно работают, – кивнул Блад, – и где будет проходить аукцион?

– Подвал. Балшой подвал под рэсторан. Палиций туда нэ ходи. Палиций там опасно.

– Понятно. Кстати, как там мои друзья поживают?

Лобовое стекло «Кадиллака» превратилось в плоский экран и начало честно транслировать все, что происходило в салоне. Алиса с Джимом прилипли носами к стеклам.

– Папа, как здесь красиво! Все сверкает!

– Вот где настоящая жизнь кипит! – восторгался юнга.

Фиолетовый с профессором восторга юнцов не разделяли. Штурман пытался открыть запертую дверцу флаера, а взволнованный Лепестков нервно протирал платочком вспотевшие очки.

– Гивиниан, почему нас не выпускают? – волновался профессор.

– Капитан знает, что делает, – спокойно пожал плечами гном, но на всякий случай вытащил из кармана отвертку.

– Мы здесь как в ловушке! – В руке Фиолетового появился боевой бластер.

– Дай с ними связь, – приказал Блад.

Шамсуд пробежал пальцами по пульту управления флаером, и силовое поле, отделяющее салон от кабины, исчезло.

– В чем дело, господа? – ледяным тоном спросил Блад. – Вам не терпится вступить в конфликт с местным законом? Штурман, немедленно уберите оружие. – Смущенный Фиолетовый поспешил спрятать бластер. – Всем сидеть спокойно и ждать моей команды. Прошу не забывать, товарищи, – не удержался от издевки Блад, – что мы находимся в стане врага, в самом логове загнивающего капитализма, который может в любой момент показать свой звериный оскал.

Знаком приказав Шамсуду восстановить статус-кво, капитан откинулся на спинку кресла, и за его спиной вновь появилось силовое поле.

– Лихо я их на место поставил? – подмигнул авантюрист Шамсуду.

– Вах! Звэриный оскал капыталызма! – расхохотался Шамсуд, – харашо сказал. Мнэ панравылос!

– Федерация, – удрученно вздохнул Блад. – Что с нее взять. Однако я дал слово вернуть всех в целости и сохранности, а потому не дай Создатель твоим ребятам их обидеть или позволить обидеть другим. Все тут разнесу. Я свое слово всегда держу.

– Уважаю, – кивнул Шамсуд. – Настоящий мужчин всэгда дэржит слово.

– А теперь, пока мы ждем, расскажи-ка мне, дружок, за что так ценятся яички изумрудной курочки?

– Вах! А ты нэ знай?

– Представь себе, нет. Но, чтобы их подороже загнать, я должен знать все!

А это самое все оказалось предельно просто и до безобразия банально. Сгоревшая в пламени сверхновой планета Карос тысячелетиями была источником уникального наркотика кнор, дающего незабываемые ощущения. Главной ценностью этого наркотика было полное отсутствие негативных последствий его применения. Никакой ломки, никакого ущерба для здоровья. Лишь желание снова и снова вкусить вечного блаженства, приняв на грудь молочка изумрудной курочки. Да, да, именно молочка! Своих птенцов она вскармливала молоком, от которого тащились наркоманы. И главное, концентрация наркотика в этом молоке была такова, что одной капли хватало на пять литров зелья вечного блаженства!

– Птичье молоко – и ты в райских кущах, – расхохотался Блад. – Это многое объясняет.

– Сэрьезный люди прыбыл, – сообщил Шамсуд, кивая на черный тонированный флаер, опустившийся возле ресторана.

Из флаера выпрыгнули шестеро гориллообразных охранников, на ходу разворачивая силовые щиты, осмотрелись, дали знать боссу, что путь свободен, и только после этого из аппарата вышел дородный, бочкообразный мужчина средних лет с багровым, обрюзгшим лицом.

– Кто таков? – спросил Блад.

– Дон Гарлэонэ, – уважительно прошептал Шамсуд. – Одын из самых уважаэмых людэй на Блудэ.

– Наркотики? Бордели? Игорные дома?

– Всо панэмножку. Вах! Дон Хосэ тожэ здэс! И дон Лэнгро! Всэ яичко хотят!

Неподалеку от ресторана опустились еще два роскошных флаера, а следом за ними спланировала еще одна пара. «Уважаемые» люди к парадному входу ресторана не пошли. Их под прикрытием охраны проводили к неприметной двери с торца здания, и они исчезли в его недрах.

– Шамсуд, выхады, – появилось на лобовом стекле флаера изображение Махмуда. – Вход я проплатыл. Толко нэ спэши. Многа любапытных, да? Всэ прадавэц изумрудный яйко ищут. Иды астарожно. Я падстрахую.

Изображение исчезло.

– Осложнения? – поинтересовался Блад.

Шамсуд высветил на лобовом стекле салон флаера, окинул оценивающим взглядом пассажиров.

– Нэт. Твой люды такой дурак. Ныкто на ных нэ падумай.

Блад невольно расхохотался.

– Хорошо, что Гиви тебя не слышит. Ну, раз так, выползаем, пора заняться делом.

Дверцы флаера распахнулись, и пассажиры начали выбираться наружу.

– Где мы? – начал озираться профессор.

– Там, где мы пристроим ваш товар по максимально выгодной цене, – пояснил Блад.

– Как-то все это неправильно, – неуверенно сказал Фиолетовый, – без официального представителя Федерации торговые сделки заключать чревато.

– Я чхать хотел на вашего представителя, так что смело валите всё на меня, – отмахнулся Блад. – Нам куда? – обратился он к Шамсуду.

– Идытэ за мной.

К торцу здания Шамсуд команду Блада не повел, а направился прямиком к парадному входу ресторана, и, как только они оказались внутри, к ним тут же подскочил метрдотель, сияя ослепительной улыбкой.

– Желаете заказать столик, господа, или предпочитаете отдельную кабинку?

– Мы здэс па дэлу, – покачал головой Шамсуд.

– Продаем или покупаем? – перешел на деловой тон метрдотель.

– У маих друзэй ест тавар.

– Вход платный, – пересчитал глазами посетителей метрдотель.

– Махмуд…

– Ах, вы от него? Все понял. Плата уже внесена. Вам сюда.