Жестокое притяжение Иванович Юрий

Глава шестая

МЕРЛАН

Понятно, что переброска восьмитысячного войска рыцарей – это невероятная по тяжести и расходу сил работенка. На это дело отводилось только энергии в магических накопителях не менее чем в полтора кристалла. Ну и времени – два часа. Не меньше. Ко всему прочему, в предстоящей работенке очень мешали заплечные ускорители, и Светозаров их попросту оставил с самого начала в замке. Зато не погнушался еще при экипировке надеть широкий пояс Йо-Йо, который автоматически защищал все тело от жидких ядов и отравляющих газов. Не забыл прихватить и второй подарок хаерсов, прибор для усыпления на большом расстоянии. Тот назывался не совсем благообразно «сундук», за свою форму в виде продолговатого ящичка, но из-за малой, компактной формы прекрасно помещался в одном из карманов сюртука.

А дальше началась нудная и весьма тяжелая работенка.

В основном заброс десанта происходил вполне нормально. Если в ближайшем от поля десантирования поселке или городке курились дымки, значит, народ там жил. А ходящие по полям твари сразу становились объектом разнузданной и отчаянной охоты со стороны рыцарей. Соскучившиеся по рубке воины на застоявшихся лошадях выплескивали из себя все недовольство бездельничаньем, накопившуюся злость и тягу к приключениям.

Иногда над крышами дымы не вились, людей видно не было, а проломленные изгороди или стены говорили сами за себя. В такие места Дмитрий Светозаров перекидывал еще пятьдесят, а то и все сто воинов. Именно для таких случаев он и удвоил общее количество рыцарей, которые рвались добровольцами в иные миры. Запас карман не тянет, как говорится.

Ну и в некоторых случаях десант с ходу попадал в поле под стены города, за который отчаявшиеся люди вели непрерывное сражение с атакующими магическими тварями. Для потерявших всякую надежду на спасение горожан гром и молнии, а затем радостный атакующий рев закованных в сталь рыцарей наверняка запоминались во всех подробностях и деталях до самой смерти. Как и непосредственная атака нежданных спасителей на самих монстров, слегка ошарашенных и растерянных от своего магического бессилия.

Естественно, что в места сражений граф Дин перебрасывал еще и подкрепление, а в особо критических случаях прихватывал самое крупное скопление магических хищников и переносил, так сказать попутно, в иной, совершенно безжизненный и окаменевший от зноя трех солнц мир Огненной Патоки. Кстати, именно туда совсем недавно он переносил останки крокоспрутов из околиц замка Волчий Шар из Лудеранского леса. А во время нынешних визитов успел заметить, что от крокоспрутов остались только горы иссушенных мумий. Так что живые магические твари и их прикормыши даже косточками не успеют полакомиться. Шансы выжить, конечно, у них имелись. Гипотетически, не больше! Ведь для этого следовало во время непрекращающегося дня пройти под зноем по раскаленным пескам пару сотен километров, добраться до не менее раскаленных гор и там отыскать соответствующие пещеры. В тех пещерах можно было и воду найти, и грибы, и огромных лягушек для пропитания. Но забраться в них мог только разумный человек. Чьи следы обитания отделенным сознанием как-то при обследовании и отыскал Светозаров в далеком прошлом. Причем не только следы, но и некоторые надписи и рисунки. Вот в них и фиксировалось название мира: Огненная Патока.

Причем этот раскаленный мир еще был уникален по одной причине, которую Торговец все время откладывал для исследования на потом. В те самые горы он попытался прыгнуть своим испытанным способом, и… у него ничего не получилось! То есть в горах таился какой-то особый состав минералов или руд, которые аннулировали умения Торговца. Скорее всего, не только туда попасть, но и вырваться оттуда не получилось бы. Только пешочком, по той самой пустыне и под лучами трех солнышек.

Вот потому и откладывал обследования, просмотрев только отделенным сознанием, будучи там вместе с Аристархом. В тот краткий визит больше никаких упоминаний о живущих в древности людях отыскать не удалось, как и некогда было исследовать все остальные горные отроги. Зато лучшего места, чем пустыня, для уборки мешающих, а то и агрессивных туш хищников было не найти во всех вселенных. Раскаленный песок. Жара от трех солнц. Смерть.

Но в любом случае к концу второго часа напряженной работы по переносу тяжеленных рыцарей Торговец ослаб и физически, и морально. Такого десантирования, передислокации из мира в мир целой армии ему в своей жизни проделывать не доводилось. К тому же он заметил, что энергия второго кристалла уже подходит к концу. Фактические траты явно не укладывались в обозначенные нормы. Понятно, что на этот случай имелся и запасной кристалл-накопитель, да и экономическая сторона вопроса большой роли не играла. Уж всяко-разно назад рыцарей придется возвращать не скоро и не такими огромными группами. Кто погибнет, кто осядет и ассимилируется в мире Мерлан с большим количеством предстоящей работы охотника-истребителя, а кто и спешить не будет с возвращением. Причем многочисленное женское население окажет в решении остаться не последнюю роль. Вдобавок указывалось в договоренностях, что смену себе может затребовать лишь увечный или тяжко, неизлечимо раненный. Все остальные – не раньше чем через год.

Уже на остатках терпения Дмитрий заскочил на Поле сражений, обозрел последние четыре сотни рыцарей, которые дисциплинированно выстроились полусотнями, и захватил сразу сотню.

«Этих последних брошу к наиболее крупным столицам континента. Пусть там вычистят крестьянские угодья в первую очередь. Если смертность начнет на Мерлане падать, то злаки и плоды садов станут наиболее востребованными для пропитания. Так что центральную часть тоже следует очищать планомерно и тщательно».

Десант высадился в поле, рядом с городскими стенами столицы Ирцшулара, значит, все благополучно. Командиры рыцарей знали, к кому обратиться и как представиться. Да и вообще, даже простая неприязнь к чужому человеку здесь считалась кощунством. В любом месте вооруженного человека встречали словно родного, самого любимого друга и товарища. Ну а если случались в мире Мерлан преступники, воры или зажравшиеся аферисты, то им просто вручали в наказание копья в руки и отправляли в поле с очередной командой охотников-истребителей. Причем даже в том случае, если преступник был без одной ноги или руки.

«Отлично! Теперь еще одну сотню к восточной границе Ирцшулара, а потом…» – думал Дмитрий, привычно делая шаг в межмирское подпространство. Больше он ничего не успел.

Потому что весь мир содрогнулся.

Потому что содрогнулись все вселенные.

Потому что все разумные существа замерли на мгновение от пронзившего их сознание импульса боли и ярости.

В следующий миг Торговца вышвырнуло из межмирского пространства и бросило с огромной высоты в сторону ярко зеленеющего леса. Всякий контроль над дальнейшими перемещениями оказался потерян полностью, и ничего больше не оставалось, как сосредоточиться на собственном спасении.

«Мамочка! – Такого внутреннего страха Дмитрий не испытывал с самого раннего детства. – Куда это меня забросило?! И почему я, идиот этакий, не взял заплечные ускорители?! Я ведь все кости переломаю об эти деревья. Нет! Лучше уж на деревья, чем на скалы! И всяко лучше, чем на пески!!! А-а-а-а!»

Гульден, магистр, маркиз и командир отряда охотников-истребителей Эрик Зарнар восседал в седле своего боевого коня и прямо на ходу со всем тщанием всматривался в лесную чащу, которая темнела с обеих сторон проселочной дороги. Он со своим отрядом из трех повозок, набитых ценными трофеями предыдущих охот, спешил добраться к вечеру по дороге второстепенного значения к последнему оплоту людей на востоке, где стоял солидный форт и можно было безопасно переночевать. В данном месте встретиться с очередной тварью он несколько опасался. У его воинов, да и у товарища, барона Скирта Данью, не оставалось ни единого амулета, способного противостоять магическим атакам хищников. А значит, начнись нежданное сражение в данный момент, все пятеро окажутся парализованными в первую очередь вместе с лошадьми.

Как следствие, такой воин, как Эрик, и сам сможет сражаться почти с любой тварью и стадом его прикормышей, но если монстры нападут вдвоем – тогда за жизнь боевых товарищей ручаться не придется. Да и лошадям прикормыши глотки перекусят в первую очередь.

В принципе опасную теснину с близко подступающими деревьями уже почти преодолели, позади десять, а впереди не более двух километров. Но в любом случае расслабляться не стоило. Если бы маркиз заметил хищника, то первым бы устремился ему навстречу. Тогда вся магическая атака была бы направлена только на него лично, и тогда лучники, да и барон тоже, прикрыли бы его издалека залпами стрел. А такая стычка – гораздо предпочтительнее лобовой атаки на повозки.

Мгновение, когда дрогнул весь мир, команда охотников ощутила всеми органами чувств. Да и лошади без какой-либо команды замерли как вкопанные. Полыхнуло жаром, как в лицо, так и по жилам, в виде разогревшейся крови. Скрутило несколько болезненно мышцы. Глаза беспричинно заслезились, ну а в ушах раздался одиночный звон массивного, скорее всего, даже вселенского колокола.

И уж совсем неожиданно этот звон перешел в громкий треск веток и сучьев в лесу, совсем недалеко от дороги. Словно кто-то огромный на большой скорости вломился в чащу, ломая кустарники и низко нависшие ветки.

Первым на этот опасный звук, как и положено, среагировал магистр, гульден, командир Зарнар. Но, еще разворачивая и понукая своего словно ошарашенного коня, он успел заметить, что атакующая тварь замерла.

– Наверное, высматривает нас! – крикнул он себе за спину, безжалостными ударами шпор бросая коня вскачь. – Стрелы – товсь!

Надежный конь все равно долго не выдержит, вскоре остановится и рухнет, парализованный магией, но за это время следовало подобраться к хищнику как можно ближе. Вот уже и кустарник, вот первые деревья, вот уже и густая-прегустая тень от гигантских крон и веток…

«А где же тварь? – поразился Эрик, переводя коня на шаг и внимательно всматриваясь в чащу. – Ошибиться я не мог, треск шел вон оттуда. – Он приготовил копье, проверил мечи в ножнах за спиной, вынул ноги из стремян и приготовился в любой момент отскочить в сторону от парализованного коня. – Да что такое? Или твари научились таиться до последнего?»

А потом услышал слабый стон. Даже не стон, а такой хриплый выдох, какой получается у человека при последнем, предсмертном вздохе. В молодом, страшно густом подлеске вперемежку с ельником трудно было что-либо рассмотреть, не то что проехать верхом. К тому же на рядом стоящем дереве виднелись свежие, торчащие вдоль ствола обломки веток. Из чего можно было сделать вывод, что кто-то банально упал сверху. О таких хищниках, которые передвигаются по деревьям, а потом и атакуют с них, сведения имелись, но пока подобной напасти в королевстве Ирцшулар не встречалось. Конечно, все когда-то бывает в первый раз, но чтобы когтистому монстру вот так бездарно свалиться вниз – это в голове не укладывалось.

А значит, что? Или кто? Человек?

Пришлось спешиваться и уже с двумя мечами наготове осторожно протискиваться в гущу подлеска и кустарника. При этом терзая себя сомнениями:

«Может, стоило погонять лошадей и как можно быстрей проскочить этот опасный лес? Сейчас бы уже вырвались в поле».

А дальше взгляд выхватил в ворохе веток торчащую ногу, обутую в несколько дивный сапог. Человек!

Мечи в ножны. Несколько веток откинул в стороны, и уже окончательно испарились последние сомнения. В самом деле: свалившийся с дерева человек. Причем еще живой, если судить по хриплому, но постепенно затихающему дыханию.

Уже укладывая пострадавшего удобнее и применяя к нему все свои умения целителя, маркиз заорал в сторону дороги:

– Скирт! Бери еще одного, носилки, широкий топор и бегом ко мне! Быстрей!!!

Первым делом бросилось в глаза многочисленное, но совершенно непонятное оружие чужака. Затем одеяния человека, которые для данного королевства выглядели более чем странными. Тем более что сюртук на груди расстегнуть, чтобы облегчить дыхание, так и не удалось с первого да и со второго раза. Ткань оказалась слишком толстой, с непонятными прослойками и даже на первый взгляд поражала своей целостностью и невозможностью разрыва. Острие кинжала так и не смогло сделать в этой ткани дырку. Непонятные крючки, затяжки и полоски неизвестного материала могли поставить в тупик любого знатока, портного или модельера. А вот капюшон с головы, очень мягкий и до невероятности прочный одновременно, откинуть получилось. Да и порции целебного взбадривания помогли: дыхание стало восстанавливаться, бледные щеки покрылись розовыми пятнами. Но даже беглый, весьма поверхностный осмотр говорил о многочисленных внутренних переломах и повреждениях.

Вскоре послышался шумный топот, и помощь из двух человек подскочила к коню, смиренно ожидающему своего хозяина.

– Эрик, ты где?! – завопил барон на весь лес.

– Здесь, в кустах! Носилки прихватили?

Скирт ломился сквозь кусты и густые заросли подлеска, словно огромный медведь.

– Обижаешь! А что у тебя за трофей такой, что аккуратный перенос понадобился? Ого!.. – Оба воина заглянули в круг смятого подлеска и рассмотрели лежащее тело. – Откуда он так свергся? Неужели с дерева?

– Ну не с неба же! – ворчал Эрик, раскладывая носилки и с помощью лучника аккуратно перенося покалеченное тело. – И не пялься вверх, а то и тебя вон той полуотломанной веткой сейчас пришибет. Начинай рубить для нас просеку.

– Легко! – И широкий топор стал сносить молодые деревца и кусты чуть ли не под самый корень.

К поджидающему коню вышли без проблем. Животинка вначале глянула на своего хозяина с немым укором, обижаясь за кровавые следы шпор у себя на боках, но потом, рассмотрев бессознательное тело на ношах, словно успокоилась, признав поспешность седока вполне оправданной. И затрусила дисциплинированно за людьми.

К повозкам добирались практически бегом. Чем больше отряд находился на одном месте, тем больше шансов у магических тварей унюхать людей и поспешить с атакой. Чесноком не мазались, да и вчерашние запахи тщательно смыли, но все равно остатки могли взбудоражить не в меру ретивых бестий. Да и от тщательно вычищенных ранее, но уже изрядно вспотевших коней специфический аромат распространяется быстрей всего.

Оставшиеся два километра лесной дороги пары лошадей погоняли вовсю, несмотря на нещадную тряску повозок. И только вырвавшись на широкие просторы полей, вздохнули с явным облегчением, переходя на привычную скорость. Ехавший впереди Эрик тоже замедлился, поравнялся с первой повозкой и крикнул барону, который находился возле раненого человека:

– Ну что там?

– Дышит. Может, и выживет, – отвечал Скирт. – Только вот этот его сюртук меня скоро с ума сведет. Никак не поддается. Я его скоро зубами грызть начну!

– Не вздумай! А то если раненый очнется, то может тебя неправильно понять, – рассмеялся маркиз. – Сейчас обогнем вон тот холмик, и я тебя сменю. Попробую сам с этими странными одеяниями разобраться.

Минут пять ехали практически в полном молчании, если не считать пыхтения из внутренностей повозки да неразборчивого досадливого ворчания. Но только магистр Зарнар собрался покинуть седло, как новая опасность заставила его погнать своего верного коня во всю прыть вперед. Он первым заметил на открывшемся взгляду участке дороги нечто огромное, клубящееся и роящееся. Но, умея отлично классифицировать каждую тварь, сразу разобрался в происходящем.

– Зерпра! Видать, какого-то крестьянина заела! Ближе пятидесяти метров не приближаться! И будете стрелять, меня часом не проткните стрелой.

Ну, как действовать и с какого расстояния, охотники и так прекрасно знали. Но вслед командиру не раздалось ни одного неуважительного возгласа или пренебрежительного фырканья. Вооружившись до зубов да вдобавок пристегнув себя специальными ремнями с карабинами к облучкам, воины на нужной дистанции поспешили за командиром. Тем более что тому, без поддержки лучников, приходилось бы самому справляться с довольно опасной во всех планах тварью.

Зерпры имели некоторое сходство с гусеницами-многоножками и удавами с бронированной кожей. Только вот высота в холке этого десятиметрового в длину тела достигала двух метров. Да и прикормышей вокруг могло оказаться до двух десятков. На этот раз их оказалось всего пятнадцать, да и то не из самых опасных прилипал, поддающихся магическому повиновению. Напоминающие шакалов собаки сидели вокруг своего магического повелителя и, истекая слюной, ждали своей очереди на кровавое пиршество. Оставалось только удивляться бесшабашности какого-то несчастного крестьянина, который верхом на своей кобылке попытался разъезжать по местным полям. Может, надеялся ускакать от опасности? Может, ему бы и повезло в ином случае, заметь он опасность пораньше. Но здесь наверняка пособили при загоне шакалы. А то и недавнее сотрясение, вводящее всех во временный ступор, твари при охоте помогло.

Бурное пиршество позволило людям приблизиться незаметно на приемлемую дистанцию атаки. Уже заранее пожалев и подстраховав своего коня, Эрик спешился за двадцать метров от крайнего шакала, шлепнул мечами по крупу:

– Мчись к повозкам, может, и не свалишься!

После такой команды сообразительное животное с места рвануло к маленькому каравану вскачь, а наездник побежал в противоположную сторону, делая крюк и нападая на группу хищников со стороны ближайшего холмика. Тут уже тварь очнулась, оторвалась от еды и ударила по атакующему мечнику звуком, весьма похожим на низкочастотный скрежет циркулярной пилы. Как правило, на таком коротком расстоянии люди от этого звука валились, словно кегли. Но Эрик не только остался на ногах, приняв на себя всю мощь первого магического удара, но и ускорился. Несколько взмахов мечами, и две пары скулящих шакалов с рассеченными пастями откатились в стороны. Да, так и не останавливаясь, мчался по кругу, стараясь первым делом уничтожить и подранить именно прикормышей. Потому что те имели вредную привычку подпрыгивать на скорости и вонзаться своей жертве зубами в глотку.

Ну и началась массированная атака стрелами от замерших на месте повозок. Расстояние не позволяло попасть гигантской гусенице в глаз или в иные, жизненно важные места туши, но в любом случае дырявили красочную кожу, замедляли движение, вызывали внутренние и наружные кровоизлияния.

Зерпра завертелась на месте, сворачиваясь в бублик и пытаясь ринуться на машущего мечами, никак не валящегося с ног человека. Третий и четвертый магические удары тоже не принесли хищнику успеха. Тогда как лучники успели утыкать тварь стрелами, как швейную подушечку иголками, и она наконец запоздало обратила внимание и на них. Оттуда-то и грозила главная опасность, а вовсе не от одиночного бойца, который вроде пока и не нападал непосредственно. Пятый магический удар полетел в сторону повозок. Только из-за чрезмерного расстояния растворился втуне. Хищник поспешно зашевелил своими многочленными лапками, стараясь сблизиться с новой целью, и оставил свои тылы без должной защиты. А ведь шакалов уже и в живых-то почти не осталось.

Вот тут уже Эрик порезвился от всей души: на максимальной скорости побежал следом за главной дичью и своим острейшим мечом отсек, повредил лапы на длину доброй трети тяжеленного туловища. А когда чудовище заревело от боли и бешенства и стало опять сворачиваться бубликом, мощнейшими ударами с оттяжкой разрубил туловище по наиболее мягкой линии сгиба между секциями. Повреждая при этом и внутренние органы настолько, что сам чуть не погряз под хлынувшими из толстенного тела вонючими внутренностями.

Чудом не поскользнувшись и с трудом удерживая мокрые от слизи мечи, маркиз отскочил от приближающейся пасти и поспешил оббежать зерпру с другой стороны. Там провел аналогичные действия, в результате которых тварь лишилась трети своего тела окончательно, и это решило ее участь. Да и стрел к тому времени даже в пасти оказалось такое огромное количество, что издыхание только по этой причине было предопределено.

Остальные охотники двинули повозки к месту стычки без всякого приказа или призывного взмаха. А вот коня пришлось к себе подзывать условным, успокоительным свистом. Правда, вскакивать в седло Эрик не собирался: вначале следовало хоть немножко отмыться от попавших на него внутренностей, – просто достал чистую тряпку и тщательно вытер насухо свои мечи. Затем закрепил их обратно в ножнах, которые снял со спины, и только тогда приступил к умыванию и смене одежды. Правда, вначале скомандовал своим боевым товарищам, которые в поте лица разделывали тушу зерпры:

– Вырезайте только самое ценное, у вас осталось на это десять минут. Иначе не успеем в форт и все наши трофеи и гроша ломаного стоить не будут после нашей бессмысленной гибели.

По здравом рассуждении даже малый кусок переливающейся буйством красок, удивительно крепкой кожи этой довольно редкой твари стоил необычайно дорого, но время и в самом деле поджимало. Как только стемнеет, твари резко активизируются и стадами поспешат туда, куда их влекут резкие запахи добычи со сладкой кровью, к местам проживания людей. А на помощь в виде встречного отряда с несколькими гульденами во главе рассчитывать не приходилось. Путешествовать ночью даже в сравнительно благополучном Ирцшуларе считалось самым вредным для здоровья делом.

Вот и спешили, словно при пожаре. Хотелось и трофеи собрать, и собственными шкурами при этом не рисковать. Так что, когда маркиз вскочил в седло, любые работы по разделке туши прекратились, топоры и последние куски кожи наспех были заброшены в боковые отделения вдоль бортов, и повозки дружно тронулись с места.

Дальнейший путь, несмотря на усиливающиеся треволнения, оказался вполне чист и безопасен. Уже в сгущающихся сумерках успели и к форту, где прибывших, как давних и хороших знакомых, встречали все свободные от вахты и сна воины, ночующие здесь путники, несколько купцов и постоянные жители. Ну и понятно, что вскоре все командование форта собралось у постели неизвестного, найденного в лесу. Постарались раздеть и подлечить странного человека. В этом деле больше всего распоряжался и участвовал сам Эрик, как наиболее старший по магическому званию и титулу дворянина. При помощи своего друга барона и главного врача форта, изойдя потом от усердия, таки раздели несчастного человека, якобы уронившего себя с дерева, и приступили к его интенсивному лечению.

Естественно, что рассказ, а затем и предположения о происхождении незнакомца и о его диковинных одеждах с оружием не прекращались ни на минуту:

– Таких у нас отродясь не бывало. Может, он из столицы?

– Там тоже такие не ходят, – ответствовал авторитетно маркиз.

– Значит, из столицы соседнего государства.

– И там таких гостей не бывает.

Глава седьмая

ЗЕМЛЯ

Нельзя сказать, что граф Дин Шахматный Свирепый, он же герцог Томной Печали, он же Динозавр, он же Торговец и он же Дмитрий Петрович Светозаров в одном лице, страдал или скучал по общению со своими соотечественниками. Или тем более нуждался во встречах с русскоязычными земляками. Все его существование, вкупе с блужданиями по иным мирам, уже давно сделало из него космополита, считающего своим домом то место, где ему хорошо, удобно и выгодно. То есть он не то чтобы не испытывал ностальгии к Земле вообще, но и в Россию никогда не стремился в частности. В бытность работы Продавцом Эпох он однозначно предпочитал проживать и трудиться в старой патриархальной, «загнивающей» Европе, чем на своей исторической родине. Хотя это не значило, что он не поддерживал контактов с русскими. Земляков он в любом случае любил, уважал и очень высоко их ценил за уникальность приспособленчества и умение выжить в самых невероятных ситуациях. Пример тому – воины из спецслужб, которых он не только привлек в мире Зелени к многочисленным военным операциям, но со многими близко подружился и стал чуть ли не родственником.

Так что, будь его воля, он бы все свои силы тратил на иные миры, на которые, кстати, и так не хватало ни сил, ни времени.

Но вот Александра придерживалась иного мнения. Особенно в последние дни ей почему-то страстно хотелось разыскать двух своих закадычных подруг по детдому и одного паренька, который, несмотря на все трудности детдомовского отрочества, определялся своими сверстниками как вундеркинд, настолько его знания и умения поражали что учителей, что воспитателей. Вот этих своих друзей юности и возмечтала увидеть молодая графиня. Ну и, чего греха таить, ей очень и очень хотелось отомстить сбежавшему неизвестно куда Павлу Павловичу и его коллеге-оборотню из российского правительства, которому присвоили довольно прозаичную кличку Москвич.

И возможность остаться в обители Желтых Грез она использовала с максимальной возможностью. Причем стремилась это сделать не только по причине полной уверенности в своих силах, знаниях и умениях. Она не сомневалась, что и в самом деле окажет наиболее эффективную помощь как Казимиру Теодоровичу, так и всему делу, движимому учениками академии и монахами, в целом. Как раз второй причиной и были те тайные желания отыскать подруг и старых врагов. А для этого новейшая и универсальная аппаратура, аналогов которой на Земле еще не создадут несколько веков, если не тысячелетий, подходила лучше всего. Доставленная Торговцем из мира Ситулгайн, аппаратура была сказочно быстро освоена Маурьи и Арчивьелами и даже некоторыми наиболее продвинутыми в области информатики монахами. Не говоря уже о престарелом поляке, бывшем аналитике пресловутой конторы. Так что Александра считала себя не хуже и была уверена, что справится.

Понятное дело, что она не стала сразу требовать от своего старшего коллеги прямого допуска к системам всеобщего наблюдения по планете. Изначально они вдвоем с Казимиром Теодоровичем с головой окунулись в ворох уже имеющейся информации. Только после скрупулезного анализа оной можно было решать, что просматривать немедленно, за кем следить дальше, куда следует обратить наиболее пристальное внимание и как правильнее скоординировать действия новых неофитов движения «Наш мир не одинок!».

На подобную аналитическую работу у них ушло более часа с максимальным напряжением всех сил. После чего старый поляк стал клевать носом, грозя свалиться в сон прямо за столом, уткнувшись лицом в виртуальную клавиатуру.

Пришлось Александре употребить все свое влияние, чтобы отправить коллегу нормально выспаться.

– Теодорович, ты и меня смущаешь своими зевками, и зубы последние себе выбьешь сейчас об стол. Тебя довести до кельи?

– Я что, такой старый на вид? – возмутился аналитик. – Я еще о-го-го!

– Главное, чтобы не и-го-го! – пошутила графиня. – А то от такой работы точно в ишака превратишься.

Но старый знакомый не желал расписываться в своей слабости сразу, а решил хоть немного переговорить «на сон грядущий» о делах отвлеченных:

– Чем там сейчас твой Светозаров занимается?

– А то ты не знаешь, – со вздохом печали отвечала Шура. – Все миры спасает. А мы еще до сих пор свадьбу так и не сыграли.

– М-да. Тяжело с ним?

Красавица чуть задумалась, прежде чем откровенно признаться:

– Правильнее ответить – жутко интересно. Настолько жутко и настолько интересно, что порой можно сломаться от тяжести новых впечатлений. Мне иногда кажется, что я умерла и заново родилась в сказке. И теперь каждый новый день – это как новая сказка, таинственная, яркая, полная необычных открытий, восторженных впечатлений и прочего, прочего, прочего.

Старый поляк хмыкнул и тоже признался:

– Ты знаешь, со мной творится нечто похожее. Сам себя не узнаю, но от лавины впечатлений весь внутренне горю и вздрагиваю, словно молодой юноша… – Моргнул глазами, делая паузу, а потом и зевнул, прикрывая рот ладонью. – Ну а вся эта аппаратура меня вообще в экстаз вводит.

– Верю. И сама хотела бы с ней как следует разобраться. Так что давай и в самом деле иди проспись, – перешла графиня на самый решительный тон, – а я пока освоюсь в управлении и навигации. Кто мне лучше всех подскажет, что тут, куда и откуда?

Потирая лицо руками, Казимир встал на ноги и, уже двигаясь к выходу из помещения, ответил:

– Да кто, как не Сафа Зайтлер и его подруга Тренди. Фактически они больше всех проект и тянут на своих плечах. Даже более сильные в плане целительства коллеги Арчивьелы здесь признают их старшинство и более умелое управление терминалами. Даже спят они в холле, прямо под стеной, и обязательно хоть кто-то из них постоянно ведет наблюдения. Так что все вопросы – к ним. Опять-таки, если они сумеют для твоего обучения оторваться от основной работы.

Блондинка Тренди отдыхала, зато на рабочем месте продолжал интенсивно трудиться Сафа Зайтлер, немец, который в свое время благодаря врожденным талантам попал во всемирную академию целительства в Свирепой долине. До Арчивьела он еще недотягивал, но уже наработанный авторитет Маурьи и огромный запас знаний, которыми семнадцатилетний парень свободно оперировал, сразу выдвигали его в число неоспоримых лидеров. Пожалуй, именно его и можно было считать основным инициатором и движителем начального проекта «Воззвание» и последовавшего вслед за ним движения «Наш мир не одинок!». Так что только он и знал о своем детище больше всех, да и с новейшей аппаратурой из Ситулгайна работал с самых первых секунд ее появления в обители Желтых Грез.

Вначале графиня скромно присела к свободному терминалу, стараясь присмотреться к действиям молодого целителя и разобраться в них хотя бы визуально. Увы, такие сложные процессы обучения и в таких объемах даже приблизительно не получилось бы понять, наблюдая со стороны. К тому же оператор работал со шлемом на голове, и вся считываемая и видимая им информация поступала сразу в мозг через впившиеся в нескольких местах тончайшие иглы. Поразительные технологии! Но что удивляло еще больше: сорви кто шлем неожиданно с головы, человек нисколько бы не пострадал. И все равно Александра долго не решалась отвлечь парня от напряженной работы. Хорошо, что тот сам почувствовал кого-то, сидящего рядом. Правда, принял за свою подругу.

– Проснулась? Ну и чего сидишь? Обленилась или расслабилась?

– Да я вроде не ленивая, – хихикнула госпожа Светозарова.

Парень поднял затемняющее забрало-экран, рассмотрел соседку и смутился:

– Извиняюсь, не узнал.

– Да это я извиняюсь, что отвлекаю. Но уж больно и мне хочется поработать с терминалом поиска и наблюдения. Научишь? Хотелось бы оценить мощность и удобство этой необычной системы.

– Только для оценки мощности? – удивился Сафа, переходя со стеснительного тона на строгий. – Нам тоже помочь не мешало бы.

– Конечно помогу. Пока буду здесь. Но и скрывать не стану: хочу о судьбе двух подружек по детдому узнать и про нашего общего товарища хоть какие-то упоминания разыскать.

Такой радости, а вернее, беды, как детский дом, немец никогда не испытал. Правда, знал достаточно не только по рассказам очевидцев, но и благодаря неограниченному доступу, особенно в последнее время, к любой информации. А там такие порой неприятные и печальные картинки попадались!..

Так что молодой Маурьи больше ни словом не возражал против отвлеченных поисков.

– Смотри сколько угодно. Тем более что при умении это не займет много времени. Мм… Может, показать на примерах наблюдения за главными активистами и сторонниками нашего нового движения?

– К чему и веду! Поиск подружек в любом случае может подождать, а лишних терминалов у вас и так несколько.

Ни хвалить за такое соглашательство, ни фыркать Зайтлер не стал. А с таким напором и умением стал объяснять основные постулаты действий оператора, что уже через четверть часа графиня попыталась сама поплавать по океанским течениям информации. Парень еще минут десять просто понаблюдал за способной ученицей, давая короткие подсказки, а потом несколько фамильярно похлопал ладонью по плечику:

– Я за тебя спокоен, дальше и сама вникнешь. И очень жалею, что Динозавр тебя к нам надолго не определил.

– Хм! Я человек самостоятельный, – не удержалась Александра от фырканья. – И сама определяю для себя нужный фронт работ.

– Великодушно извиняюсь! – буркнул Сафа, закрывая свое забрало на шлеме. Но, судя по тому тону, каким он извинился, в самостоятельность графини он нисколечко не поверил.

Да и она сама, кратко обдумав ситуацию, была вынуждена себе признаться, что без Дмитрия она никто и ничто. Относительно, конечно. Мало того, уже сейчас вдруг в ней проснулась грусть, печаль и некая тоска от одиночества. Вроде как только пару часов назад расстались, а уже скучает и переживает. Естественно, что Дмитрий не на праздный бал собрался или на застолье с закадычным другом Бонзаем и трудится сейчас в поте лица. Даже лучше, что супруга у него под ногами не путается. Но так хотелось оказаться с ним сейчас рядом, ощутить расходящуюся от него ауру сильного, уверенного во всем мужчины, прикрыться этой аурой и разом лишиться всех забот и треволнений. Очень хотелось.

И тут мир вздрогнул.

Не сильно, скорее всего, непонятно.

Но сердце у Александры так и заныло при вздохе от плохого предчувствия.

Находясь так далеко от мужа, она не могла определить для него степень опасности, это было бы нереально. Но вот все равно как-то почувствовала, что ему плохо. Или больно? Или это просто разыгралось воображение?

Очередных вздрагиваний не последовало, как ни прислушивалась с замирающим сердцем. Потом решила спросить у Зайтлера:

– Сафа, ты ничего не почувствовал несколько минут назад?

Молодой Маурьи так и не вынырнул в этот мир из своего терминала.

– Ничего. А что случилось?

– Не знаю, вздрогнуло все. Кажется…

– Бывает. Иногда на такое посмотришь, что хочется схватить ядерную ракету и всем ублюдкам головы свернуть. Все тело дрожит, и мозги еле сдерживаешь от закипания.

– И как справляешься с этим? – заинтересовалась Шура, немного успокаиваясь.

– Легко! У каждого ублюдка имеются если и не могущественные, то достаточно мстительные враги. И когда они узнают о подлости или обмане людей, а то и убивших их близких, они в любом случае наказывают преступника. То есть я им просто сбрасываю нужную, хорошо подтвержденную информацию.

– Упс!.. Почти самосуд получается.

– Ха! Не самосуд, а истинное торжество справедливости. Пусть лучше гангстеры и наркобароны друг другу головы откручивают, чем от их циничных действий простые люди страдать будут.

Графиня ушла в очередной поиск, бормоча себе под нос:

– М-да. Как бы мне таким образом Пыл Пылыча отыскать, а потом и врагов его умелых да настойчивых? Что такие враги имеются, как говорится, зуб даю. Тот же Каралюх, на пример. Вот же сволочь! И миллионы украл у конторы, и жил, как миллионер, почти не прячась.

Ее бывший коллега по конторе, Борис Королюхов, довольно ловкий агент, кровавый циник, знаменитый пройдоха и весьма подлый человечишка, в данный момент продолжал находиться в тяжелом состоянии из-за ран, которые получил во время своего ареста. Лежал он в тюремном госпитале, и следователи дождаться не могли, пока доктора дадут разрешение на допросы пациента. В Германии все еще продолжали церемониться с подобными типами и соблюдать в их отношении права человека.

Хотя если разобраться, то это не Каралюх являлся врагом Пыл Пылыча и собирался ему мстить, а скорее шеф почившей и распавшейся конторы просто обязан был размазать продажного подчиненного за кражу миллионов, попытку уничтожения всех свидетелей и явные покушения на самого шефа. Не стоило сомневаться, что как только сведения о точном местонахождении арестованного «миллионера Бонке», под именем которого последний раз засвечивался Каралюх, станут достоянием гласности в определенных кругах, так тому останутся считаные дни жизни.

«Вот! – озарила сознание Александры новая идея. – Раз пока не получается отыскать самого зубра и выяснить конкретно, кто такой Москвич, следует подкинуть им живца. Как только Пылыч получит информацию, не откажет себе в удовольствии лично отрезать Борюсику голову вместе со всеми остальными наростами на теле. Ну, может, и не лично, все-таки и сам сейчас висит в списке разыскиваемых чуть ли не на первых местах, но уж через затребованных из Москвы людей – точно. А что это значит? Правильно – новые, вполне реальные следы. С данной аппаратурой обратный ход событий отследить гораздо проще, чем вычленить важные факторы сразу».

Еще бы! Ведь основное положительное качество доставленной с Ситулгайна аппаратуры как раз и заключалось в умении опутать всю планету густой сеткой пространственных информационных каналов, необходимых для безопасных перемещений. То есть для телепортации. Ведь сама телепортация – дело невероятной сложности. Перенос живых объектов в наиболее продвинутой технической вселенной совершался такими гигантскими устройствами, которые на планете занимали пространства нескольких крупнейших городов. Но вот некая аппаратура, призванная следить за несовмещением тел во время телепортации, стояла неким особняком, занимала ничтожно мало места и не представляла уже давно для служб безопасности Ситулгайна никакого практического интереса. Весь комплект этой аппаратуры называли «Гарантия» и устанавливали в автоматическом режиме где только ни попадя. Вплоть до безжизненных и никому не нужных блуждающих астероидов.

То есть задача у «Гарантии» имелась только одна: не дать ведущим телепортацию телам совместиться в конце пути в одно целое. Или частично. Но! Если к этому комплекту добавить с десяток, а то и сотню терминалов наблюдения и фиксации, то любая планета под растянутой сетью-полем становилась прозрачной для просмотра.

Что Торговец и сделал. Понятно, что, сотвори он такое на Ситулгайне, комплект бы в любом случае отыскали. Подобные сложнейшие устройства были помечены и зафиксированы, несмотря на свою умопомрачительную многочисленность, и перенести их в другое место считалось немыслимым. Но ведь Светозарову чужая вселенная, обернутая в кокон изоляции, – совсем не указ. Аппаратуру уволок, а несчастный астероид столкнул взрывом в плотный поток метеоритов. Так что искать нечего. Как и расследовать.

Сеть накрыла Землю таким образом, что с момента ее возникновения любое движение мотылька или червячка на ней фиксировалось и вносилось в память. Причем движения фиксировались и во всех почти помещениях, которые находились выше уровня моря. Да и на небольших глубинах при определенных манипуляциях с сетью можно было просмотреть царство Нептуна или оранжереи подземных городов. Исключение представляли лишь определенные экранированные или защищенные многослойными полями здания. Весь вопрос потом заключался только в правильном анализе полученных данных и визуальном выборе должных компонентов.

Ну и второй плюс комплекса «Гарантия» вкупе с терминалами – это сбор любой уходящей по радио-, теле– и проводной связи информации. Почти вся раскодировка и дешифровка тоже велись практически автоматически. Оператору только и следовало давать задание о конкретной подборке темы.

Так что Александре Светозаровой, которая и так была аналитиком от бога, долго осваиваться не пришлось. Стараясь задавить неприятные ощущения тревоги в области сердца, она с головой ушла вначале в работу по поиску своих друзей юности. Задала исходные данные, потом запустила поиск.

Ну а затем, легко выяснив через правоохранительные структуры Германии местонахождение Бориса Королюхова, запустила известия о его «лежке» в нужном направлении. Все-таки служба в конторе еще не забылась, и многие информационные каналы, которые следовало использовать спасающемуся в экстренной ситуации агенту, она прекрасно помнила.

На все это ушел час. И самое интересное, что и после этого сил и желания действовать оставалось через край. Поэтому молодая графиня со всем пылом и жаром переключилась на поддержку нового движения на Земле, под громким и весьма многозначащим названием «Наш мир не одинок!».

Глава восьмая

ПРОКЛЯТЫЙ СКЛЕРОЗ

Дмитрий почувствовал себя спящим. Вначале. Чуть позже он ощутил себя в довольно потрепанном виде. Ныла и стонала каждая клеточка тела. Потом он вспомнил, что, перед тем как закрыл глаза в последний раз, совершенно незнакомый для него человек настойчиво посоветовал вообще не двигаться. Дескать, его дела пойдут на поправку, но вот покой – это самое главное.

«Хм!.. Так ли это? – Вполне нормальное житейское сомнение. – Ведь меня могли попросту схватить и пленить. Все-таки к Торговцу не везде относятся с восторгом и почтением. Чем бы шевельнуть вначале? Так, чтобы не заметили?»

Показалось достаточным подвигать средним пальцем правой ладони. Подвигал. И еле успел остановить несущуюся в мозг волну боли! Палец вроде как двигался, но, скорее всего, был сломан. Может, и в нескольких местах.

«Не может такого быть! – несколько запоздало завопило внутреннее чувство опасности. – Пусть палец и шевелится, но такое впечатление, словно его прибили гвоздями! Меня что, пытали?! Или растянули на дыбе? Если знают про мое умение шагнуть даже из лежачего положения в межмирское пространство, то все может быть. Ведь иным способом они меня не остановят. М-да!.. А может, я не прав и сгущаю краски? Все-таки лицо незнакомца, который меня уговаривал не двигаться, выглядело вполне прилично, и говорил он от всей души. Что из этого следует? Понятно, что вроде следует лежать и выздоравливать, но вот что со мной случилось в бессознательном состоянии? Могли, к примеру, меня долго пытать, а потом пришли хорошие дядьки освободить из рук плохих? И такое случается. А могли те же „плохие“ вдруг резко притвориться хорошенькими? Тоже исключать нельзя. Испугались, что я начинаю умирать, и поменяли политику. Однако куда это я попал и во что влип? Если меня и в самом деле будут лечить, то стоит проявить все терпение и постараться встать на ноги. А там видно будет».

Это было первое пробуждение и первые осмысленные попытки осознать собственное состояние и обстановку вокруг.

Второе пробуждение состоялось через неизвестно какое время, но чувствовал себя Дмитрий уже несколько лучше. Это если судить по дернувшемуся пальцу, боль уже не пыталась оглушить, ввергая тело в беспамятство, а лениво покатилась по нервным протокам, скорее с заживляющим эффектом.

«Неужели все гвозди из меня вынули? – сыронизировал мысленно Светозаров и неожиданно почувствовал страшный голод. – О! С одной стороны, это хорошо, выздоравливаю. Но с другой стороны – безобразие! Могли бы и покормить бедного пленника. Или не пленника? Что-то у меня со слухом. Неужели еще и оглох?»

Но, как оказалось, дальние, еле слышимые голоса вначале донеслись либо из коридора, либо из смежного помещения. Потом два человека твердой поступью вошли внутрь и приблизились к Торговцу. Каждое их слово отдавалось неприятной болью в голове, но зато на слух теперь пенять не стоило:

– Точно тебе говорю: пальцем пошевелил, а потом и дрожь по всему телу прошла.

– Ну, значит, недаром мы в него полные сутки все силы вливали, – отозвался другой мужчина. Кажется, тот самый, который настойчиво убеждал не двигаться и обещал спасение. – Если вдруг очнется и откроет глаза, обязательно настаивай, чтобы он больше не шевелился, иначе все наше лечение пойдет насмарку.

– Да это понятно. Но тогда получается, что мы в форте еще на несколько суток из-за него застрянем?

– Да не столько из-за него. Видишь ведь, что вокруг стен творится? Отправься мы сами, боюсь, что без амулетов далеко не уедем, после того дрожания по всему миру твари словно взбесились, глянь, как крови жаждут. Завтра должен прибыть внушительный обоз с провиантом для форта, с ними два гульдена, так что, скорее всего, потом к городу такой большой гурьбой и подадимся.

– А этого здесь оставим?

Дмитрий понял, что говорят о нем, но открывать глаза или как-то иначе показывать, что очнулся, было не по силам и лень.

– Придется. Ведь неизвестно, когда он на ноги встанет.

Другой мужчина тяжело и шумно вздохнул и задал следующий вопрос:

– Слушай, Эрик, а если он все-таки умрет?

– Значит, не судьба. Хоть мы и ставим восемь против двух на его выживание. А чего ты так кривишься?

– Да покоя не дают его одежды и странное оружие. Уже сейчас им интересуются буквально все в форте. За такой сюртук, который не берет никакая сталь, в столице можно озолотиться.

«Э-э! Чего это они так на мою одежонку льстятся?! – возмутился про себя Светозаров. – Глаза, что ли, открыть?» Но следующие слова Эрика его успокоили:

– Скирт, я тебя не узнаю. Как можно отвергать основной закон: пока человек жив, никто не вправе даже прикоснуться к его вещам?!

– Да я нисколько не отвергаю, как ты мог такое подумать! – явно обиделся мужчина, которого только что назвали Скиртом. – Просто будет обидно, если незнакомец умрет, а его вещи растащат по всему форту. Ведь, как его спаситель, только ты имеешь право наследования вещей.

– А-а-а. Ну, все вещи внесены в опись и будут доставлены в столицу на мой адрес. Комендант устав знает.

– Ну а сам-то ты в тех вещах и оружии разобрался?

– Тьфу ты, Скирт! Опять ты за свое?

– Но ведь интересно! Явно не нашенские устройства. Да ты и сам говорил.

– Говорил. И сейчас подтверждаю: этот человек, скорее всего, тоже гульден. Может, и магистр. Так что тем более пытаться разобраться в этом странном оружии я не имею права. Выздоровеет – сам расскажет, что к чему. А краткий осмотр во время раздевания ничего не дал. Скорее, только понимание, что эти штуковины при неправильном применении еще и меня умертвят, как глупого кролика.

«Это точно! – мысленно обрадовался Торговец. – Я всегда с собой таскаю весьма опасные игрушки для посторонних. Так что этот Эрик – мужик рассудительный и правильный».

В помещение вошел кто-то третий, обращаясь от самого порога:

– Барон Данью, я пришел к вам на смену, после меня подежурит главная сестра лазарета. А что за осмотр внеплановый?

– Заметил, что бедняга пошевелил пальцем и дернулся, – пояснил мужик, которого уже четко обозначили как барона Скирта Данью. – Ну я и сбегал за маркизом.