Танцы с огнем Робертс Нора
Правда, иногда, глядя на самолет, взлетающий с базы, зная, что находящиеся в нем мужчины и женщины вот-вот прыгнут в лесной пожар, он испытывал нечто сродни фантомной боли, какую испытывает потерявший конечность.
Только теперь он понял, каково это — ждать, когда тот, кого ты любишь больше всего на свете, рискует жизнью. И только теперь он задавался вопросом, чувствовали ли его родители, его дочь, даже его мимолетная жена этот постоянный страх и необходимость мириться с неизбежным.
Но сегодня пожарные сирены молчат.
Лукас остановился понаблюдать за свободным падением одного из своих учеников, шестидесятитрехлетнего банкира, прыгнувшего из «Оттера». Когда над крохотной фигуркой раскрылся купол парашюта, публика разразилась аплодисментами.
Зик был банкиром Лукаса почти сорок лет, поэтому он посмотрел еще немного, одобрительно кивнул и направился к двум гостям с базы — двум парням, растянувшимся на одеяле. Парней он узнал по их ленчам в фирменной упаковке Марг.
— Добрый день. — Лукас присел на корточки рядом с ними. — Я Лукас Трипп, а вы, должно быть, — он повернул голову, — Доби. Слышал, на днях угодили вы в передрягу в «Тащи веревку»…
— Угу. Обычно я покрасивее. Рад познакомиться с вами. — Доби протянул Триппу руку. — А это Бензопила. Парню нравится брить ноги пилой.
— И об этом я слышал. Если уж травмироваться, то лучше в начале сезона, пока не разгорелось по-настоящему.
— У вас тут дело отлично налажено, мистер Трипп, — заметил Стовик.
От этой похвалы Лукас почувствовал себя древним стариком.
— Можете обращаться ко мне попроще. Какой я вам мистер? Дело житейское. Видите того парня? — Он указал на Зика. Банкир приземлился, перекатился, вскочил и весело замахал трем своим внукам. — Ему за шестьдесят. Управляющий банком из Мизулы. Восемь внуков и еще два на подходе. Знаю его дольше, чем вы живете на свете, и только два месяца назад он признался, что хочет прыгать. — Лукас ухмыльнулся. — После того фильма у нас нет отбоя от пожилых клиентов. Хотят осуществить все свои мечты, пока не сыграли в ящик[18]. У меня сейчас тандем-прыжок. Клиент приедет минут через пятнадцать. Женщина. Пятьдесят семь лет. Директор средней школы. Никогда не угадаешь, кого гложет тайная страсть к полетам.
— Скучаете по лесным пожарам? — спросил Доби.
— Не проходит и дня, чтоб не скучал. — Лукас прищурился. — Но старому коню вроде меня приходится уступать место вам, молодым жеребцам.
— Думаю, вы много могли бы порассказать о прошлом.
О далеком прошлом, подумал Лукас, но улыбнулся Стовику.
— Влейте в меня пару кружек пива, и я расскажу все, захотите вы слушать то или нет.
— В любое время, — откликнулся Доби. — В любом месте.
— Ловлю на слове. Пожалуй, мне пора подарить отчаянной директрисе самые захватывающие моменты ее жизни. — Лукас распрямился. — Желаю хорошо провести выходной. Немного у вас их будет!
— Не понимаю, как он смог это бросить, — сказал Доби, когда Лукас ушел. — Я не смог бы.
— Ты еще не прыгал в огонь, — напомнил Стовик.
— Мысленно прыгал. — Доби захрустел прожаренной куриной ножкой. — И не я пытался кастрировать себя пилой.
Стовик добродушно ткнул его в плечо.
— Зато Шведка меня приласкала. Стоило каждого стежка.
— Будешь приставать к ней, Галливер спустит с тебя шкуру. Он сам на нее нацелился.
— Я не слепой. Но у нее и правда очень ласковые руки. — Стовик зачерпнул картофельного салата, и, уплетая стряпню Марг, парни стали следить за следующим парашютистом.
Лукас заглянул в журнал, осмотрел самолет, поговорил с механиком и пилотом и, поскольку клиентка заказала видеосъемку, проверил, готов ли к прыжку оператор. Он не спешил. Его помощница Марси проведет всю предварительную работу, заполнит необходимые документы.
Когда Лукас вошел в диспетчерскую, Марси и клиентка занимались заполнением бланков. Первое его впечатление было банальным, но оттого не менее верным: во времена его учебы таких директоров в средних школах не было.
Пышные рыжие волосы. Глаза цвета лесных теней — темно-зеленые. Когда она улыбнулась какому-то замечанию Марси, на ее щеках мелькнули ямочки, а губы сложились красивым бантиком.
Лукас терялся только в обществе женщин, которые ему нравились, и сейчас, приближаясь к столу, он почувствовал, как от смущения вспыхнула шея.
— А вот ваш инструктор, — объявила Марси, — и владелец компании «Зули. Затяжные прыжки с парашютом». Лукас, я как раз говорила миссис Фрейзер, что ее ждет незабываемое событие под руководством лучшего из самых лучших.
— Хорошо, — выдавил Лукас, чувствуя, как жар пробирается по загривку к макушке.
— Если мне предстоит что-то необыкновенное, приятно сознавать, что с лучшим из самых лучших. — Женщина протянула руку. Лукас осторожно пожал тонкие пальцы и тут же их отпустил, испугавшись, что сдавил слишком сильно.
— Сын миссис Фрейзер подарил ей на Рождество полный пакет, — добавила Марси.
— Зовите меня Элла, ведь мы будем вместе прыгать. Я как-то обмолвилась, что хотела бы прыгнуть с парашютом, и сын принял мои слова всерьез, хотя, кажется, это было после нескольких бокалов вина. — Ее губы снова сложились бантиком, и снова появились ямочки. — Сын и его семья гуляют где-то здесь. И моя дочь со своей семьей. Им всем не терпится посмотреть, как я прыгну.
— Хорошо. Очень мило.
Не переставая улыбаться, Марси озадаченно взглянула на Лукаса.
— Итак… — Элла перевела дух. — Когда начнем?
— Сначала мы вас экипируем. И вы посмотрите короткий учебный фильм. Затем босс вас потренирует, ответит на любые вопросы. Это займет минут тридцать. Вы привыкнете к снаряжению, научитесь приземляться.
— Да, главное — приземление. — В глазах Эллы засверкали озорные искорки. — Не хотелось бы напугать внуков.
Замужем. Дети. Внуки. Пелена, окутавшая мозги, начала рассеиваться, и он почти перестал стесняться. Зная, что она замужем и вне досягаемости, можно просто восхищаться ее красотой и непосредственностью.
— Не волнуйтесь. — Лукас выдавил улыбку. — Этот день они запомнят как день бабушкиного полета. Если вы закончили с бумагами, мы наденем на вас комбинезон.
Пока Марси снаряжала клиентку, Лукас переоделся. Обычно он получал удовольствие от тандемов с новичками, отвечая на их вопросы, успокаивая, если они нервничали, стараясь, чтобы они запомнили восторг полета на всю дальнейшую жизнь. Дай бог, и этот прыжок не станет исключением.
Кажется, клиентка в хорошей физической форме. Лукас взглянул на свою копию заполненного бланка, убедился, что правильно оценил ее параметры. Пять футов пять дюймов, сто двадцать три фунта. Никаких проблем со здоровьем.
Он вышел из здания, и почти сразу к нему присоединилась Элла в летном комбинезоне и высоких ботинках.
— Я чувствую себя настоящей парашютисткой. — Она рассмеялась, покружилась.
— Вам идет. Марси, конечно, познакомила вас с порядком действий, но я хотел бы все повторить, ответить на любые вопросы, какие у вас остались.
— Марси все очень детально объяснила, и видео замечательное. С начала и до конца мы с вами будем связаны подвесной системой парашюта, что, с моей точки зрения, очень важно.
— Лучший вариант первого прыжка. Минимальный стресс.
Элла снова залилась смехом.
— Вам легко говорить. Вы, наверное, привыкли к крикам и визгам.
— Не переживайте. Держу пари, вы будете так счастливы и так увлечены прекрасными видами, что забудете завизжать. — Он повел Эллу на маленькую тренировочную площадку. — Мы поднимемся на высоту около четырнадцати тысяч футов и отправимся в путешествие по этому огромному небу. Свободное падение — полный кайф — продлится около минуты, затем раскроется парашют, и начнется парение. Вы услышите тишину, знакомую лишь парашютистам.
— Вы любите небо.
— Безоговорочно.
— Я согласилась по двум причинам. Во-первых, ради сына. Я просто не могла разочаровать его. И, во-вторых, — я поняла это по дороге сюда, — чтобы вспомнить, какой бесстрашной была я когда-то. Скажите мне, мистер Трипп…
— Лукас.
— Лукас, многие ли в последний момент отказываются от прыжка?
— О, конечно, случается. Обычно я различаю их еще на земле. — Он непринужденно улыбнулся. — Вы не из таких.
— Почему?
— Вы же были бесстрашной. Невозможно забыть свою суть. Иногда вы просто откладываете ее на время.
Ямочки опять затрепетали на ее щеках.
— Вы правы. За последние несколько лет я выучила этот урок.
Лукас показал ей, как приземляться, как пользоваться своим и его телом для мягкого приземления. Он зафиксировал подвесную систему, чтобы Элла привыкла к ней и к нему, и, почувствовав непривычное волнение, напомнил себе, что она замужем.
— Остались вопросы? Опасения?
— Кажется, я все поняла. Теперь я должна расслабиться и получать удовольствие… и надеюсь, я не буду визжать. Не хочется, чтобы оператор запечатлел меня с раскрытым ртом и зажмуренными глазами.
— Эй, мам!
Они оглянулись. Собравшаяся на краю поля небольшая компания весело им махала.
— Моя семья. Я хотела бы вас познакомить. У нас еще есть время?
— Конечно.
Он подошел с ней к ее родным, поговорил с ее сыном — теперь, когда наступил решающий момент, парень явно нервничал, — с ее дочерью, с тремя малышами, включая того, что таращился на него с отцовского бедра.
— Мама, ты уверена? Если нет…
— Тайлер. — Элла приподнялась на цыпочки, чмокнула побледневшего сына в щеку. — Мне просто не терпится. Я абсолютно готова. Самый лучший рождественский подарок за всю мою жизнь.
— Бабуля прыгнет. — Мальчик лет пяти запустил игрушечного парашютиста с алым парашютом, купленного здесь же, в сувенирном магазине.
— Обязательно. Не спускай с меня глаз.
После непременных объятий и поцелуев Элла спокойно направилась с Лукасом к поджидавшему их «Твин Оттеру».
— Я совсем не нервничаю. Я не собираюсь нервничать. Я не буду визжать. Меня не вырвет.
— Посмотрите на небо. Оно бывает прекраснее, только когда вы в нем парите. Это Чак. Наш видеооператор.
— Здравствуйте, Чак. — Элла пожала оператору руку. — Вы снимете меня в лучшем виде, верно?
— Гарантирую. Железный Человек прыгает в тандеме лучше всех, мадам. Спуститесь плавно, как по шелку.
— Хорошо. — Элла вдохнула, выдохнула. — Вперед, Железный Человек!
Она обернулась, помахала родным и, поднявшись в самолет, поздоровалась за руку с пилотом. Лукас не видел в ней никаких признаков сомнений. На протяжении всего полета она оставалась спокойной и собранной. Он ожидал новых вопросов — о самолете, снаряжении, его жизненном опыте, наконец, — но она позировала перед камерой, явно полная решимости оставить семье забавные воспоминания.
Элла корчила рожицы, притворялась, что падает в обморок, и напоследок поразила Лукаса до глубины души, забравшись к нему на колени и объявив детям, что улетает со своим инструктором на Фиджи.
— Нам придется вернуться и найти самолет побольше, — пошутил в ответ Лукас. Элла рассмеялась, а когда они достигли высоты выброски, он подмигнул ей. — Готовы?
Ее губы нервно дрогнули.
— Потанцуем!
Закрепляя подвесную систему парашюта, Лукас снова повторил весь порядок действий.
— Когда откроем дверцу, вы почувствуете порыв ветра, рокот моторов станет громче. Не забывайте о микрофонах. Чак запишет все, что мы скажем.
Лукас почувствовал, как участилось ее дыхание. Когда распахнулась дверца, Элла дернулась, задрожала.
— Мы не прыгнем, пока вы не скажете, что готовы.
— Я плавала голышом в Мексиканском заливе. И прыгнуть смогу. Пошли.
— Пошли. — Лукас кивнул Чаку, и тот прыгнул первым. — Элла, смотрите на небо, — прошептал он и прыгнул вместе с ней.
Она не завизжала, но, сдавленно вздохнув, отчетливо выкрикнула: «Черт побери!» и еще кое-что покрепче. Лукас только подумал, не стоит ли это вырезать ради внуков. А потом она расхохоталась и раскинула руки, как крылья.
— О, боже, о, боже, о, боже! Лукас!.. Я смогла…
Он чувствовал, как она дрожит, и понимал, что это дрожь восторга, а не страха.
Раскрылся парашют, превратив свободное падение в грациозное парение.
— Как быстро закончилось. Слишком быстро, но вы были правы. Это прекрасно. Это… божественно.
— Возьмитесь за петли. Можете пока порулить.
— Хорошо. Ух ты. Оуэн, посмотри на бабулю! Я парашютистка. Тайлер, спасибо! Привет, Мелли, привет, Адди, привет, Сэм! Я в небе. В голубом шелковом небе.
Элла умолкла, вздохнула.
— Вы были правы насчет тишины. Вы были правы во всем. Я никогда этого не забуду. Ой, вон они! Они нам машут. Вы порулите, а я помашу им.
— У вас прекрасная семья.
— О, да. Боже, боже, уже земля…
— Доверьтесь мне. Доверьтесь себе. Не напрягайтесь.
Он мягко приземлился, и ее родные запрыгали, замахали, закричали, выражая восторг всеми доступными им способами. Когда Лукас расстегнул подвесную систему, Элла присела в изящном реверансе, рассыпаясь в воздушных поцелуях, а затем он снова получил удар под дых: Элла повернула к нему сияющее лицо, обняла его и крепко поцеловала в губы.
— Если бы смогла, я поцеловала бы вас в небе. Бесподобные ощущения. Я не знаю, как вас отблагодарить.
— Думаю, вы только что отблагодарили меня…
Она рассмеялась и исполнила короткий победный танец, рассмешив и Лукаса.
— Я прыгнула с самолета! Мой бывший муж, подонок, сказал бы, что я чокнутая. Но я, наверное, и правда чокнутая, потому что хочу это повторить!
Не переставая смеяться, она раскинула руки и побежала к родным.
— Бывший муж, — потрясенно пробормотал Лукас. И жар снова пополз по его загривку.
Глава 7
Пока пожарная сирена молчала, Роуан большую часть времени проводила в парашютном хранилище: инспектировала, чистила, ремонтировала. Она проверила и перепроверила свой парашют, подготовила все личное снаряжение, перепаковала рюкзак, заполнила всю документацию, до которой не доходили руки.
В списке вылетов ее фамилия стояла первой в первой группе.
— Да я здесь рехнусь! — взвыл Картежник, вставая из-за швейной машинки.
— Мы все здесь рехнемся. Какое слово сегодня, Карт?
— Дотошность. С утра до ночи мы только чистим да раскладываем. Дежурка сверкает так, что даже моей мамочке не к чему было бы придраться.
— Долго так продолжаться не может.
— От души уповаю… Представляешь, я вчера раскладывал пасьянс и поймал себя на жульничестве. И начинаю подумывать о рукоделии. Еще немного, и стану вязать.
— Я бы не отказалась от милого шарфика под цвет моих глаз.
— Кто знает, может быть, и дождешься, — помрачнел Картежник. — Я прошлой ночью занимался телефонным сексом с Вики. — Он достал из кармана колоду карт, перетасовал. — Процесс забавный, но результат ничтожный.
— И прошли те денечки, когда ты искал партнершу для настоящего секса?
— Давно прошли. Вики того стоит. Я говорил тебе, что она и дети приедут сюда в следующем месяце?
— Упоминал, — ответила Роуан, мысленно добавив: пару тысяч раз.
— Надо побольше отработать сейчас, чтобы взять пару выходных, когда они приедут. Мне нужна работа, нужны деньги, и надо…
— Смотаться в магазин для рукоделия, — закончила за него Роуан.
— Если затишье продлится еще немного, не один я туда смотаюсь. У тебя не найдется что-нибудь почитать? От книжек Гиббонза у меня болит голова. Я прочел один из любовных романов Дженис, но они не отвлекают от секса.
— Ничего серьезного, ничего сексуального. Проверено. — Роуан расписалась на ярлычке отремонтированного парашюта, поставила дату. — Что ты хочешь?
— Что-нибудь кровавое, где герои умирают мучительной смертью от рук психопата.
— Кажется, я смогу тебе угодить. Пошли, покопаемся в моей библиотеке.
— Доби на кухне с Марг. — Картежник сделал пас над головой Роуан, и в его пальцах оказался пиковый туз. — Парень печет пирог или еще что-то по рецепту своей мамочки.
Стряпня, вязание… пожалуй, следующий шаг — та самая распродажа домашней выпечки… Роуан застыла, как громом пораженная.
— Доби ухлестывает за Марг? — Картежник только покачал головой. — Да она лет на двадцать старше его! Мужчины обычно ухлестывают за женщинами лет на двадцать себя моложе.
— Ро, мне скучно, но не настолько, чтобы спорить по пустякам.
— Трус. — Когда они вышли из хранилища, она остановилась. — Погоди, посмотри на те облака.
— У нас есть наблюдатели. — Тем не менее Картежник внимательно изучил серые массы над горами, и его лицо просветлело. — Отличные облака.
— Возможно, дым. Если повезет, мы до вечера превратим дежурку в сумасшедший дом. Тебе еще нужна та книжка?
— Почему бы нет? Я устроюсь в кресле с хорошей книгой, вкусной едой, и мы точно сегодня вылетим.
— Самое вялое начало сезона на моей памяти. Правда, папа мне как-то сказал, что, когда вяло начинается, жарко разгорается. Может быть, не следует торопить события.
— Если не разгорится, то зачем мы здесь?
— Это не аргумент. Кстати… — Ро попыталась вложить в голос побольше безразличия. — Ты Скорохода случайно не видел?..
— В учебке. Изучает карты. По крайней мере, час назад он был там.
— Изучает. Хм. — Ро вовсе не хотелось забиваться в уголок с книжкой, а вот легкий флирт с Галлом помог бы ей развеять скуку. Это именно то, что надо!
Они вошли в здание.
— Итак, кровавое убийство. Ты хочешь просто насилие или насилие и секс? В противовес сексу романтическому.
— Секс я хочу всегда.
— И опять же, трудно… — Ро распахнула дверь и осеклась. Мерзкая вонища скотобойни ударила ей в ноздри, сжала горло.
Кровь озерцом стояла в кровати, сбегала темными ручейками по холмам выброшенной на пол одежды. На стене влажно поблескивали багровые буквы: «Гори в аду!»
Долли, стоявшая посреди разгромленной комнаты, резко обернулась, и немного крови из канистры в ее руке выплеснулось на ее блузку.
— Сука! — Сжав кулаки, ослепнув от ярости, Роуан бросилась в атаку. Долли с визгом брякнулась на пол… за доли секунды до того, как Картежник схватил Ро за руки. Свиная кровь снова выплеснулась, оставив на лице Ро полосу боевой раскраски.
— Погоди…
— Пошел ты! — Пытаясь освободиться от Картежника, Роуан резко распрямилась и затылком вмазалась в его нос, добавив к потокам свиной крови кровь человеческую.
Картежник взвыл и лишь усилием воли смог удержать Ро еще на пару секунд.
— Долли, ты труп! — выкрикнула Роуан, охваченная жаждой мести, и высвободилась, ткнув Картежника локтем в ребра.
Сидя пятясь и не переставая визжать, Долли метнула канистру, но Ро сумела ее отбить. Кровь брызнула на стену, потолок, мебель…
— Любишь кровь? Сейчас порисуешь своей, поганая шлюха!
Та попыталась заползти под кровать, но Ро ухватила ее за ноги и потащила по залитому кровью полу. Прибежавшие на шум парни еле оторвали ее от Долли.
Роуан без разбору молотила вокруг себя кулаками, ребром ладони, коленями, каблуками, пока ее не прижали лицом к полу.
— Просто лежи, — шепнул ей на ухо Галл.
— Слезь с меня. Черт побери, слезь с меня. Ты видел, что она сделала?
— Все видят. Господи, кто-нибудь, уведите эту визгливую дуру, не то я сам ее поколочу.
— Я ей всю задницу отобью! Дайте мне встать! Ты слышишь, психопатка? Я доберусь до тебя и выпущу твою кровь, а не свиную. Да пустите же вы меня!
— Будешь лежать, пока не уймешься.
— Отлично. Я спокойна.
— Как бы не так.
— На ней кровь Джима, — рыдала Долли, пока Янгтри и Мэтт выволакивали ее из комнаты. — На всех на вас его кровь! Чтоб вы все сдохли! Все!
— Похоже, вся ее вера — тю-тю! — прокомментировал Галл. — Ро, выслушай меня. Ее здесь нет. Если ты попытаешься догнать ее, мы снова пригвоздим тебя к полу. Ты уже разбила нос Картежнику, и, кажется, у Дженис благодаря тебе фонарь под глазом.
— Нечего было мешать мне.
— Если бы не мы, ты избила бы жалкую безумную бабу, и тебя отстранили бы от прыжков вплоть до окончания разбирательства.
Галл заметил, что с его последними словами Ро начала глубоко и размеренно дышать, и сделал знак Либби и Триггеру слезть с ее ног. А поскольку она больше не делала попыток кого-то лягнуть, он кивнул им на выход.
Они вышли. Либби тихонько закрыла за собой дверь.
— Так. Спокойно. Я тебя отпускаю. — Галл ослабил хватку, готовый, при необходимости, повторить захват, осторожно сполз с Роуан и сел на пол рядом с ней.
Оба были в крови, но Галл не сомневался — Ро досталось больше. Она выглядела так, будто ее рубили топором. От этой мысли его затошнило. Кровь капала с ее волос, покрывала лицо, руки, футболку.
— Знаешь, Ро, у тебя тут жуткое свинство.
— Не смешно.
— Да, грубовато, но это лучшее, что пришло мне в голову. — Галл спокойно смотрел, как Роуан отталкивается от пола и садится, как сжимает правую руку в кулак. — Если хочешь ударить, валяй.
— Просто уйди.
— Нет. Мы тихонько посидим здесь.
Роуан плечом попыталась оттереть щеку, но лишь размазала кровь.
— Она все здесь изгадила. Мою кровать, пол, стены.
— Она ненормальная дура. И она заслужила каждый полученный ею удар. Ее уволят, и все в радиусе пятидесяти миль будут знать за что. Могло быть и хуже.
— Мне от этого не легче. — Роуан отвернулась. Бешенство ее потихоньку угасало, на глаза наворачивались слезы. Руки задрожали, и она сжала кулаки.
— Вонь, как на бойне.
— Можешь сегодня спать в моей комнате. — Галл вытащил из кармана бандану, стал стирать ею кровь с лица Ро. — Но у меня правило: все, кто спит в моей комнате, спят голыми.
Ро устало вздохнула.
— Я поживу с Дженис, пока здесь все не вычистят. У нее такое же правило.
— Это ты мне назло.
Она уставилась на него, просто сидела и смотрела, как он ни за что губит свою бандану. Он был не так спокоен, как хотел казаться, его лицо выражало и гнев, и отвращение. И, как ни странно, это помогало ей успокоиться.
— Это я разбила тебе губу?
— Ага. Кулаком со всего маху.
— Возможно, когда-нибудь я пожалею об этом, но пока не могу.
— Мы только впятером смогли тебя обуздать.
— Надо же. Я должна вымыться.
Она уже поднималась, когда, коротко постучавшись, дверь распахнул ММ.
— Галл, оставь нас на минутку.
— Конечно. — Прежде чем подняться, Галл положил ладонь на колено Роуан. — Знаешь, такие, как она, терпеть не могут таких, как ты. Им же хуже.
Он рывком поднялся, вышел и плотно закрыл дверь.
ММ огляделся, потер ладонью лицо.
— Господи, Ро… У меня нет слов… Как же это так вышло… Я виноват перед тобой.
— Не ты это сделал.
— Я не должен был нанимать ее. Я не должен был пускать ее на базу. Это моя вина.
— Это ее вина.
Читать бесплатно другие книги:
