Дай! Дай! Дай! Калинина Дарья
– В подвале постоянно вода стоит. Сантехники ее откачивают, а она снова набирается. Трубы всюду ржавые. Должны со дня на день начать капитальный ремонт всего здания, но пока что все чего-то тянут.
Мариша только вздохнула в ответ. Лучше бы снести этот домик-сказку да построить на его месте нормальный современный дом с высокими потолками, отвечающий нормам человеческого жилья, чем латать старые дыры. Все равно ничего путного из этого не получится. Если из какашек слепить розу, она все равно хорошо пахнуть не будет.
– Сейчас – еще что, – продолжала рассказывать Ритка. – А вот зимой мы с Никитой у его мамы в гостях были, так тогда как раз трубы основательно прорвало. Несколько дней вода в подвале стояла. По всем стенам в доме плесень пошла. У людей на первых этажах и мебель, и одежда покрылись такими противными белесыми разводами.
– Это же страшно вредно для здоровья.
– Кто же спорит, – пожала плечами Рита. – Вот мы с Никиткой у меня и жили. Так наш дом еще в тысяча восемьсот девяностом году построили. Больше ста лет нашему дому. И ничего! Капремонт опять же в пятидесятых годах прошлого века делали. А этот дом в шестидесятых годах построен. И что?
– Что?
– Наши трубы стоят себе, замены не требуют. А у нее уже все проржавело и течет. О чем это говорит?
– О чем?
– О том, что дома очень много говорят о том, какой правитель был в стране! Умел держать народ в узде, или все творили что хотели. Посмотрите, какие дома строятся, и вы узнаете, что за люди стоят у власти!
К счастью, Марише не пришлось отвечать на эту политически окрашенную сентенцию. К этому времени они уже поднялись на пятый этаж к квартире Риткиной свекрови. Оставалось только пожалеть обитателей этого верхнего пятого этажа, ведь им приходится подниматься к себе наверх с тяжелыми сумками. Хотя с другой стороны, если внизу бушуют колонии плесени, поднимающиеся из подвала, то еще не известно, что хуже. Нет, пожалуй, пятый этаж без лифта все равно хуже. Плесень побыла и исчезла, а на пятый этаж подниматься приходится регулярно.
– Даже в нашем доме имеется лифт, – пропыхтела Ритка, которая страдала одышкой. – А тут… Здравствуйте, Наталья Владимировна! Вот и мы!
– Проходите, – пригласила подруг худощавая женщина, стоящая на пороге. – Не стойте в дверях, холодно.
Ритка быстро втолкнула Маришу в крохотную прихожую и захлопнула за собой дверь.
– О чем ты, Рита, мне по телефону говорила? Я что-то не очень тебя поняла. Ты считаешь, что у Бориса Аркадьевича были какие-то враги? Но следователь сказал, что все улики, которые имеются в деле, против моего Никиты?
Мариша машинально обратила внимание на это «моего». Не нашего с тобой Никиты, а именно моего. Значит, мать Никиты до сих пор считает сына своей неоспоримой собственностью и делиться им с невесткой не собирается?
– Но вы же в это не верите! – пылко воскликнула Рита. – И я тоже не верю, что Никита мог кого-то убить! А тем более своего родного дядю!
– Да что толку-то? Неужели ты – глупая девчонка – сумеешь сделать то, что не под силу настоящим мужчинам?
Похоже, мамочка Никиты слишком зациклилась на своем сыне. Многие матери, имеющие детей исключительно мужского пола, склонны обвинять во всех смертных грехах именно женщин и девушек. Они и глупые, и тупые, и ленивые, и сварливые. И транжирки, и гулены, и обманщицы! А вот их мальчики, все как на подбор, исключительного ума и порядочности.
– Но попробовать-то можно?
Первоначальный запал Ритки заметно погас после короткого общения со свекровью. Эта женщина действовала на нее так же губительно, как вода на пламя. И Мариша решила вмешаться.
– Если вы не хотите добра своему сыну, если вас устраивает, что он за решеткой за преступление, которого не совершал, то мы с Ритой уйдем. Наверняка кроме вас есть и другие родственники, которые смогут нам рассказать про дядю Борю!
И она с вызовом взглянула на женщину. Ну что? Уходить нам?
– Сядьте, – устало произнесла в ответ Наталья Владимировна. – Если уж вам так приспичило копаться в этом деле, то я расскажу, что знаю. Конечно, пользы от этого не будет, но… И я сразу же предупреждаю, что знаю про Бориса немного. Дело в том, что Борис – брат моего мужа. А я – вдова. Мой муж умер много лет назад. В память о нем я возила своего мальчика к его дяде, надеялась, что тот хотя бы отчасти заменит Никите отца. Все-таки родной дядя! Но Борис не испытывал к маленькому Никите никаких теплых чувств. Принимал нас вежливо, но прохладно. И откровенно давал нам понять, что не вполне понимает цели наших визитов.
– Он что, совсем чурбан был?
– Просто считал, что Никита – это не его забота. Старался как можно скорей сунуть мне денег на подарок Никитке и спровадить нас. Мне эти деньги казались грязными, словно я их выклянчиваю у него. Радости они мне не приносили. И мне с каждым разом все трудней становилось набирать номер Бориса и договариваться с ним о встрече.
– А как Никита реагировал на такое поведение дяди?
– Никита тогда был маленьким мальчиком. Вряд ли он что-либо понимал. Тогда Борис жил на набережной Невы, в огромной квартире с хрустальными люстрами, коврами и антикварной мебелью.
– А откуда у него взялась такая квартира?
– Борис унаследовал ее от своей жены.
– Жены? Он был женат? И жена умерла?
– Наверное. Иначе как бы Борис унаследовал после нее квартиру со всей обстановкой?
– А чем занимался Борис Аркадьевич в то время?
– Он имел степень искусствоведа. И сидел оценщиком в Гатчине.
– Где?
– В Гатчинском дворце.
– А что он оценивал?
– Поступающие экспонаты. Он выполнял работу эксперта. Только сдается мне…
И тут Наталья Владимирова замялась.
– О мертвых обычно плохо говорить не принято, – произнесла она, – но раз уж решается судьба моего мальчика, то я скажу. Мне кажется, что Борис был нечист на руку!
– Что?
– Да. Он должен был получать за свою работу в музее жалкие гроши. А между тем он ездил на машине, что в те времена было большой роскошью. И каждый день он обедал в лучших ресторанах города. Пусть тогда поход в ресторан и не стоил таких запредельных денег, как сейчас, но все равно позволить себе питаться исключительно в ресторанах могли немногие.
– Значит, Борис Аркадьевич был богат? И вы подозреваете его в грязных махинациях с произведениями искусства?
– Я не могу этого утверждать, – развела руками Наталья Владимировна. – Сам Борис всегда говорил, что проживает имущество своей покойной супруги. И сначала я ему верила, но потом… Потом я стала понимать, что антиквариата и ценных вещей в квартире Бориса с каждым нашим посещением меньше не становится. И даже наоборот, прибавляются все новые и новые экспонаты. И значит, вместо того чтобы продавать, он приобретает.
– А как вы вообще познакомились с Борисом?
– На похоронах. На похоронах моего дорогого Владика – отца Никиты.
– Выходит, раньше вы не знали Бориса?
– Нет.
– Как же так? А долго вы пробыли замужем?
– Семь лет. Семь прекрасных, незабываемых лет!
– И за все эти семь лет Борис ни разу не приходил к вам в дом?
– Нет.
– И вы к нему не ходили?
– Нет.
– Но как же так? Вы не находите это странным?
– Ничего странного в этом не было. Когда мы с Владиком познакомились и поженились, он уже не общался с братом и его женой.
– Но почему? Почему?
– Хотите знать почему? – ядовито усмехнулась Наталья Владимировна. – Мы с мужем были людьми небогатыми. А жена Бориса была дочкой профессора. Очень чванливая особа. И муж рассказывал мне, что она с первой же минуты поставила себя в их с Борисом семье хозяйкой. Она же наложила вето на посещения их дома родней Бориса. Заявила, что мы все нищие, а у нее в доме полно ценных вещей. Намек ясен?
– О да! Более чем! Она подозревала, что вы можете что-нибудь из ценных вещей украсть.
– Владик сказал, что никогда его еще так не оскорбляли. И больше всего его задела реакция Бориса.
– А что такое?
– Борис не только не вступился за него, не встал на сторону брата, но еще и добавил, что Славочка совершенно права. И что у него слишком много бедных родственников, которые того и гляди сядут им со Славочкой на голову.
– Жену Бориса звали Славочка?
– Да. Слава – любовно Славочка.
– То есть полностью имя этой женщины было Вячеслава?
– Нет. Именно Слава. В честь какой-то годовщины победы над фашистской Германией.
Да, прежде было модно давать людям имена в честь каких-нибудь великих людей или событий. Что же, Слава – это еще не совсем плохо. Хуже приходилось людям с именами Газпрома или Домна в честь той или иной отрасли советской промышленности.
– Но ведь как-то Борис узнал о смерти вашего мужа?
– Да.
– Как же, если вы не общались?
– Я позвонила ему сама. Обзванивала всех родственников, чтобы сообщить им об ужасном несчастье, которое приключилось с моим мужем, и случайно наткнулась на телефон Бориса. Ну и позвонила. Решила, что пусть он и был плохим братом, но все же имеет право знать о том, что случилось с моим Владиком. Да и лишние деньги нам в тот момент совсем бы не помешали.
Борис на похороны брата приехал. И денег вдове дал. Держался он, правда, обособленно. Ни с кем из родных не разговаривал. Но Наталья Владимировна не удивилась. Ведь Борис позволил своей жене изгнать этих людей из своей жизни. Вряд ли они после этого питали к Борису теплые чувства.
– Но вы разговорились с Борисом?
– Он сам ко мне подошел. Представился. Выразил соболезнования. И сунул конверт с деньгами. Вот уж это совсем было не нужно!
Однако конвертик Наталья Владимировна взяла. И потом еще неоднократно брала аналогичные подарки, пока не почувствовала, что Борис откровенно тяготится ее появлениями в его доме.
– С тех пор мы и перестали общаться. И для меня стало настоящим открытием, что Никита с недавнего времени вновь ходит в гости к своему дяде.
– Вы об этом не знали? – удивилась Мариша.
– Это стало для меня сюрпризом. Я и понятия не имела, что Никита возобновил отношения с Борисом. И вообще, как сказали соседи Бориса, был в его доме очень частым гостем.
– Тем не менее это так.
– Я очень удивлена, – покачала головой Наталья Владимировна. – Не могу понять, как такое получилось. Никита никогда не спрашивал у меня ни нового адреса, ни телефона Бориса.
– Возможно, тот сам его нашел.
– Но как?
– Борис ведь знал ваш адрес, не так ли?
– Да.
– Значит, он мог прийти к вам в дом, когда вас самой не было дома?
– Ну да, теоретически мог. А что бы это ему дало?
– Вас не было, а дома был один лишь Никита. Дядя и племянник вспомнили друг друга и стали общаться снова.
– Это возможно, но почему Никита скрыл от меня визит своего дяди?
На этот вопрос у подруг пока не было ответа. Но они очень надеялись, что в скором времени он у них появится. Но у Мариши и Риты было о чем посудачить между собой.
– Что-то мне не нравится эта информация о дружбе твоего Никитки с его дядей, – поделилась Мариша с подругой. – И эти внеплановые визиты в рабочее время! Почему Никита врал тебе, что идет на работу, а сам шел к дяде? Чем они там занимались?
Ритка в ответ лишь недоумевала. По ее словам, у Никиты и его дяди было очень мало общего. Никита не интересовался старинными вещами. Он любил спорт. И, до того как получил травму колена, играл в футбол. А вот дядя Боря был типичным домоседом. В гости он ходил лишь в самых исключительных случаях. И даже на работу в свой антикварный салон он ходил с явной неохотой.
– Антикварный салон?
– Ну, я же тебе говорила. Дядя Боря работал в антикварном салоне, куда люди приносят на оценку или на продажу свои вещи.
Мариша покачала головой. Однако для простого оценщика у дяди Бори была слишком дорогая квартира. Интересно, она больше или меньше прежних владений Бориса Аркадьевича?
– А та квартира на Неве, где вы бывали с Никитой, она была большая? – спросила она у Натальи Владимировны.
– Две комнаты.
– А тут у дяди Бори целых четыре!
– Но там был вид на Неву и Петропавловскую крепость! Правда, там последний этаж. И Борис не один раз говорил мне, что это его сильно напрягает.
Значит, Борис Аркадьевич поменял свою двухкомнатную квартиру на Неве на четырехкомнатную квартиру с видом на Мойку. Не самый худший обмен. Наверняка новая квартира стоила дороже предыдущей.
– И откуда деньги? Ведь четыре комнаты еще нужно обставить. А вся мебель в квартире у Бориса Аркадьевича была старинной.
Да, как бы густо ни были заставлены две комнаты, их вряд ли бы хватило на четыре и тоже больших. Значит, антикварную мебель старик докупал. И где? И, главное, на что? Все на ту же зарплату оценщика?
– Странно это все, – сказала Марина подруге. – Похоже, у старика имелся какой-то дополнительный бизнес, о котором нам пока что ничего не известно.
– И ты думаешь, его из-за этого бизнеса и грохнули?
– Возможно.
– А мой Никита тут с какого боку?
– Он мог помогать твоему дяде в…
И тут Мариша задумалась. А в самом деле, чем занимался дядя Боря? У кого бы узнать? Свекровь Ритки в этом плане совершенно бесперспективна. Она с Борисом Аркадьевичем не общалась довольно продолжительное время. А когда и общалась, то все равно ничего о нем толком не знала.
Тетя Люся тоже общалась с Борисом Аркадьевичем только по делам хозяйским. И еще, очень было похоже на то, что пожилой обеспеченный холостяк старался ограничивать общение со своей домработницей, которая наверняка имела виды и на него, и на его квартиру. Сама-то тетя Люся живет в коммуналке. И комната у нее хотя и светлая и просторная, но всего одна! Конечно, тетя Люся мечтала перебраться в многокомнатные хоромы, сменив амплуа нищей и слегка придурковатой художницы на амплуа замужней и счастливой в семейной жизни дамы.
Но все равно подруги позвонили тете Люсе и спросили у нее про друзей Бориса Аркадьевича. Кто к нему приходил? С кем она была знакома?
– Он меня со своими друзьями не знакомил. Как-то раз я видела у него старика с длинной седой бородой. Другой раз совсем не старого еще мужчину с казацкими усами. И несколько женщин.
– Женщины? Что за женщины? Молодые и красивые?
– О нет. Довольно немолодые. Две были еще так себе, ничего. А третья просто урод! Но все эти дамочки были очень богатые.
– Вот как?
– Меня не проведешь! – решительно заявила тетя Люся. – И если я говорю, что женщины были из очень богатых домов, значит, так оно и есть. И еще одно! С этими дамочками у Бориса не было даже никакого флирта!
– Это он вам так сказал?
– Это было видно! – отрезала тетя Люся. – То есть, может быть, они и не были бы против. А вот он – нет! Я хорошо знала, как он выглядит, когда хочет заполучить девушку! И как должны выглядеть девушки, чтобы вызвать интерес Бориса.
И тут тетя Люся замолчала, словно прикусив язык!
Глава 4
Но было уже поздно. Как известно, слово не воробей, вылетит – не поймаешь.
– Девушку? И сильно молодую девушку? С кем вы видели Бориса Аркадьевича?
– Ах, ни с кем! Не берите в голову, девочки!
– Нет! Вы должны сказать!
– Но зачем вам?
– Как это зачем? Эта девушка может оказаться близким ему человеком!
– Ну каким близким! Каким близким! – раздраженно зачастила тетя Люся. – Она даже никогда не приходила к Борису! Я увидела их совершенно случайно!
– Как это случайно?
– Совершенно случайно! Клянусь!
– Вы следили за покойным!
– Ах нет! За кого вы меня принимаете?
– За женщину. За женщину, у которой есть на примете интересный мужчина. И она рассматривает свои с ним отношения и желает узнать про него побольше.
– Ну да! – сдалась тетя Люся. – Да, действительно. Я думала об этом. Но разве я виновата в чем-то?
– Ни в чем! Вы поступили совершенно правильно.
– Вы думаете?
– И к тому же теперь вы будете очень полезны для нашего расследования.
– Ну, конечно! – обрадовалась тетя Люся. – И я буду полезна Никите?
– Ну да.
– Значит, я правильно сделала, что один разок проследила за Борисом Аркадьевичем? Клянусь, это получилось совершенно случайно. Мы одновременно вышли из дома. И оказалось, что нам обоим по пути. Мысль о том, что можно пойти следом за Борисом, как-то очень неожиданно пришла мне в голову.
– Очень хорошо, что пришла, – в очередной раз успокоила эту трепетную натуру Мариша. – Расскажите, что же вы увидели?
– Ее!
– Кого?
– Девушку! Очень еще молодую. Думаю, ей было от силы двадцать пять – двадцать шесть. Красивую. И явно влюбленную в Бориса!
– Вы так сразу поняли, что она влюблена?
– Она вся просияла, когда увидела его. И обвила руками его шею. И целовала! Совсем не так, как могла целовать дочь или другая родственница. Это были любовные поцелуи! Поверьте, я знаю толк в любовных свиданиях. Это было именно свидание!
Подруги переглянулись. Однако старый Борис Аркадьевич еще давал жару! И с тетей Люсей амурчики крутил, и молодую любовницу имел. И еще много чего имел, пока, увы, подругам не известного. Но сейчас им был нужен адрес этой молодой женщины. Кто она такая? Где живет? С кем живет? Как долго она общалась с Борисом Аркадьевичем и как много знает о нем?
Пожалуй, последний вопрос беспокоил подруг больше, чем все остальные.
– А ее адрес? Вы знаете ее адрес?
– Нет. Они сели в машину этой особы и укатили.
– Сели в машину? В ее машину?
– Ну да! У этой девицы была своя машина. И она сама села за руль.
– А что это была за машина?
– Не знаю. Я в марках не разбираюсь.
– А цвет?
– Цвет был белый.
– Чисто белый?
– Как снег!
– Ну, хорошо, а что еще вы можете сказать про машину?
– Про машину? А-а-а! У нее на бампере был значок.
– Значок? Какой значок?
– Латинская буква «Н». Только… словно бы сильно выпившая и потому перекосившаяся.
– Хендай! – воскликнула Ритка. – Неплохая корейская марка машин. Я ее знаю. Дешевая и надежная.
– Я бы не назвала эту машинку дешевой, – отозвалась тетя Люся. – Мне она показалась очень хорошенькой. Вся блестела и была такой чистенькой! Эта девушка наверняка тщательно следит за своей машиной.
– А номер?
– Номер? Постойте, там было всего три цифры. Ну да! Три тройки! Я еще подумала, какая счастливая девушка, что ей достался такой номер. Везет же некоторым людям. И машина у них новенькая, да еще и номер в ГАИ дали такой прикольный!
Подругам оставалось только удивляться наивности тети Люси. Давно уже нельзя просто так, случайно, получить «блатной» номер. Но зато, переплатив некоторую сумму, которая варьируется от степени «козырности» номера, можно этот самый номер купить! Так что номер с тремя тройками этой девушке дали не за красивые глаза, а просто потому, что она отстегнула за него энную сумму денег.
Но теперь у Мариши с Ритой была хоть какая-то конкретная информация. Три тройки в номере и снежно-белая легковушка фирмы «Хендай». С такими данными можно было работать дальше.
– У меня есть знакомый, который все базы ГИБДД и других организаций давно уже имеет на своем компьютере!
– Серьезно? Очень ценный кадр!
– Иногда я и сама так думаю. И еще могу тебе сказать, что добрые дела нужно совершать как можно чаще. Вот не пиши я за Артема сочинения и контрольные по литературе, никогда бы мне было не добиться от него помощи в математике и физике. А теперь еще и помощи в моих расследованиях. Видишь, как полезно быть доброй и не забывать об этом?
Надо сказать, что Артем был самым «старым» мужчиной в жизни Мариши. Даже своего дорогого и любимого мужа она знала не так давно, как Артема. С Артемом она ходила вместе в один детский садик. А потом, опять же вместе с Артемом, пошла и в школу. И даже за одной партой в старших классах они сидели. Сделано это было не из каких-то романтических побуждений, а исключительно из деловых, потому что так им обоим было удобнее списывать друг у друга.
Вообще между Маришей и Артемом ни разу не вспыхивало любовной искры. У них всегда были исключительно приятельские отношения.
– Артем очень падок на женский пол. А с тех пор как он начал хорошо зарабатывать, сделал себе новые зубы, новые волосы и новое лицо без прыщей и угрей да накачал немного мышцы в спортзале и наглотался каких-то таблеток, чтобы эти мышцы выглядели рельефнее, женщины тоже стали падки на него. Увидишь, дома у него будет владычествовать какая-нибудь очередная цыпочка.
И Мариша не ошиблась. Артема они застали буквально в объятиях незнакомой девицы. Причем девица возвышалась как над невысоким Артемом, так и над Маришей. А ведь рост самой Мариши значительно превышал метр восемьдесят.
– И что это за фифы потасканные? – капризно дуя накачанные силиконом губы, вопросило это сокровище, глядя с высоты своего роста на всех вокруг.
– Деточка, – заюлил Артем. – Рыбочка! Маленькая моя, не ревнуй! Разве кто-нибудь в мире сравнится с тобой?
– Это верно, – высокомерно кивнула девица. – Таких, как я, – немного!
– Вовсе ни единой нет! – льстиво добавил Артем. – Ты – единственная! Неповторимая! Божество!
– Ну ладно, – смилостивилась девица. – Значит, с этими тетками у тебя ничего?
– Исключительно деловые контакты!
– Клиентки?
– Вроде того.
– Ну ладно, – повторила девица. – Так и быть, поверю тебе на первый раз. И уж если это клиентки, то не буду вам мешать.
И, кинув на подруг внимательный взгляд, чтобы понять, оценили ли они ее воспитанность и бездну такта, она наконец удалилась из прихожей.
– Ну? Говори! – нервно прошептал Артем, кося одним глазом в том направлении, где скрылась его «рыбочка». – Чего на этот раз? Только быстрее, а то Ларочка может разозлиться.
– Тебе не кажется, что девица для тебя крупновата? Она же выше тебя раза в два.
– Не преувеличивай! Всего на тридцать сантиметров!
– Вы смотритесь с ней комично!
– Не твое дело! Я свою Ларочку обожаю! И она меня тоже!
– Ого! – поразилась Мариша. – Это что-то новенькое. Обычно ты к своим пассиям относишься куда ровнее.
– Но Ларочка – это нечто! Моя мечта! Идеал!
– Значит, редкая стервозина?
– Не обижай ее, – примирительно произнес Артем. – У тебя-то с личной жизнью все в полном порядке. Вот и я так хочу.
– Так, как у меня, у тебя вряд ли получится, – ехидно хмыкнула Мариша.
– Ладно. Говори быстрей, что у тебя опять случилось, и не мешай моему личному счастью.
– Убийство. У Ритки убили дядю.
– Очень интересно, – нервно отозвался Артем. – А от меня чего ты хочешь конкретно?
– Адрес и имя владельца одной машины. Верней, владелицы.
– И всего-то? – обрадовался Артем. – Для этого не нужно было приезжать лично. Сделала бы один звонок. Зачем было приезжать, беспокоиться?
– Вообще-то могла и позвонить. Но хотела тебя, идиота, увидеть, – буркнула Мариша. – Убедиться, что ты еще не сгинул во Всемирной паутине.
– С Ларочкой я забыл даже о работе! – заверил ее Артем. – А ты не беспокойся, сейчас все для тебя сделаю.
И его пальцы запорхали над клавишами. Всего через три минуты подруги стали обладательницами списка всех белых «Хендаев» в нашем городе. Вместе со списком Артем положил Марише еще и коробочку с двумя дисками.
– Что это такое?
Читать бесплатно другие книги:
