Обладатель-десятник Иванович Юрий
«Про вторую вообще речь не идет. А вот первый текст все больше и больше вступает в диссонанс с имеющимися реалиями. Как бы это нам не вылезло боком…»
«Ну, не знаю. У меня другие задачи. Отправляй мою сущность туда! И не забывай прислушиваться к моим словам. Мало ли что…»
«Ладно… Только ты учитывай, что мои родители могут меня отвлечь…»
«Передавай им привет от меня!»
«Ага, как же! Чтобы они меня в дурку упекли?»
Ответа на это не последовало, фантом ушел в работу.
«Интересно, если бы я и в самом деле передал привет? – подумал Иван. – Как бы родители среагировали? Фрола они знали и наверняка помнят. Такую колоритную личность нелегко забыть. Но суть не в этом… Как они отнесутся к сигвигатору и к моему статусу обладателя? Хотя тут же возникает другой вопрос: стоит ли им об этом говорить? Да, из Москвы я уехал, но опасность нападения на меня Безголового осталась. Как бы он и им не навредил… А если они ничего не будут знать… Стоп! Незнание их от неприятностей не спасет. О чем тогда речь? Конечно же – о доверии! Но тут вроде иной трактовки быть и не может: людей честнее моих родителей отыскать трудно. Скорее всего они и от цивилизации отделились по причине морального несоответствия с ней. Мздоимство, страсть наживы, накопление материальных ценностей – это не для них. Но значит ли это, что я могу (или обязан?) поделиться с ними своими тайнами? Трудно сказать… Вон, оказывается, у отца и пистолет появился… А ведь он пацифистом раньше был до мозга костей. Скорей мать могла бы любого разбойника чем попало под руку огреть, а отец начал бы вещать о недопущении зла и о стремлении каждого разумного существа к высшей справедливости. А сейчас, глянь только, с пистолетом носится…»
Тут Иван услышал, как в избу вошли родители, а вскоре в двери комнаты появился отец.
– Отдыхаешь или работаешь? – спросил он, осматривая графики и таблицы на стенах.
– Можно сказать, что работаю. Пытаюсь обмозговать одну идею со всех сторон.
– Могу чем-то помочь?
Вопрос заставил Ивана опять задуматься. Сразу открывать главную тайну вроде не следовало. Но с другой стороны, он ведь и от Ольги все свои приключения с сигвигатором скрывал, и что это дало? Ничего, кроме боли и острого сожаления, что не успел, не подумал, не предусмотрел…
Так что, скорее всего, родителям придется открыться. Пусть и позже, но придется. А пока, не забывая следить периферией сознания за возможными сигналами от Фрола, можно было навести некие мосты к будущему признанию. Тем более что Загралов-старший был физиологом и, по его утверждениям, мог добиться многого в науке.
– Есть у меня несколько проблем, – сказал Иван. – Например, мне надо создать некое лечебное или реабилитационное средство, вмещающее в себя массу калорий. Или не создать, а отыскать в природе…
– Рыбий жир, – Федор Павлович присел в изножье кровати и оперся спиной на высокую боковину. – Или мед.
– Фи! Сам же утверждаешь, что это «мертвая» пища. И рыбий жир, судя по твоим же словам, ты не с ностальгией вспоминаешь. К тому же надо нечто поубойней, позабористей. Раз, эдак… в тысячу! А?
– О-о-о-о! Я даже не знаю, существует ли такое. Впрочем, создать-то, наверное, можно. Но если такой концентрат попадет в желудок, он может убить. Если вовремя не вырвать или не сделать промывание желудка.
Так и продолжая лежать, Иван озадаченно помотал головой:
– Однако! Неужели лишние калории настолько опасны?
– Ха! Эта бомба похлеще голода. Там человек худеет и умирает медленно, а тут раз, и … «финита ля комедия» за пару часов.
– А если концентрацию уменьшить? Скажем, некий порошок разбавлять водой? Да и самого порошка сыпать меньше?
И пожалуй, впервые Федор Павлович не смог скрыть озабоченность. Он подвинулся к сыну и уставился Ивану в глаза:
– Что с тобой не так? Мы же видим, как ты исхудал, от ветра шатаешься. И эти твои калорийные продукты, которые ты набрал якобы для гостей… Неужели у тебя анорексия? А может, кахексия? Или что-то в том же роде?
Иван постарался говорить самым убедительным и спокойным тоном, тем более что кахексия, проявляющаяся нарушением метаболизма, еще и явственно указывала на шизофрению. Только этого не хватало для полного счастья. Поэтому следовало уже начинать приоткрывать свои тайны.
– Если я буду есть нормально, то за несколько дней приду в норму. Вообще-то мне не нужны никакие излишки калорий. Просто я участвую в одном очень важном эксперименте. Пока все секреты открывать не стану, могу только намекнуть, что это связано, в том числе и с передачей мыслей на расстояние. И вот именно во время такого общения происходит порой катастрофический забор моих жизненных сил и энергий.
– Порой? – выхватил нужное слово отец. – То есть ты никак не контролируешь силу, уходящую на эксперимент?
– Верно. И вот как раз для таких ситуаций мне и нужен некий концентрат калорий. Хорошо бы было попробовать нечто подобное с малых доз и постепенно их увеличивать. К сожалению, я не химик и не физиолог, так что даже не знаю, как подойти к решению этой проблемы.
Федор Павлович немного отстранился, разглядывая исхудавшее лицо своего отпрыска и его ввалившиеся глаза, и пробормотал:
– Я тоже не знаю как, зато знаю того, кто это знает…
Глава 7
Помощь
И тут в сознание Ивана ворвалась просьба Фрола:
«Мне надо на пару мгновений материализоваться. Но только на пару! Иначе умирать придется…»
«Понял. Говори, когда и как?»
«На счет «три!» и продолжительностью всего «раз, два!». Готов?»
Получив подтверждение от обладателя, Пасечник досчитал до трех, куда-то там нырнул, материализовавшись, и тут же зарычал от неприятных ощущений:
«Пропади оно все пропадом! Чуть живьем не изжарился! Вроде как бессмертный, а все равно умирать не хочется…»
«Что там у тебя?»
«Наблюдаю дальше. Экономим. Потом расскажу…»
Иван открыл глаза и улыбнулся замершему отцу:
– Нет, сейчас все прошло в щадящем режиме. Так что к столу спешить мне не стоит.
– А зря. Мать в кои веки решила приготовить что-то горяченькое специально для тебя. Неужели откажешься?
– Конечно нет! Помню, в детстве мне очень нравились ее плов и голубцы. Фирменные блюда! Только я чуть позже приду… когда освобожусь… Так что ты говорил о ком-то, кто много знает? Кто он, где?
– Совсем рядом, и ты его уже видел. Мало того, он не один может помочь, еще один есть. Первый – это тот грузный мужик, который бегает так же медленно, как и ты. Михаил Станиславович Романов. Он у нас занимается научной деятельностью, химик-микробиолог. И известный физиолог. Сам он не сыромоноед, но уже давненько изучает нас, как подопытных кроликов. Титанический труд, я тебе скажу, зато и результаты у него скопились грандиозные. Благодаря проводимым анализам он знает о наших телах больше, чем мы все, вместе взятые. Ну разве что дед Игнат, как целитель, нас еще насквозь видит.
– А у Станиславовича и лаборатория здесь есть?
– А то! У него почитай самый большой домина, пять комнат жилых, а шестая – лаборатория. Это семья в наши ряды его вовлекла, точнее, к нам в соседи заманила. Так вот, если ему нужные ингредиенты купить, то он любой концентрат создать может. Мне так кажется…
– Понятно, – воодушевленный Иван отщелкал ритм пальцами, словно кастаньетами. – Ну а второй кто?
– Дед Игнат, кто же еще. Правда, он в своих действиях больше на мистику опирается да прочие чудеса, недоступные современной медицине, но мы люди непривередливые, нам главное результат.
– Чудеса – это звучит интригующе. Но ведь он отказался меня лечить…
– Он же объяснил почему. Но ты же не лечиться будешь, а придешь с конкретной просьбой.
– О создании концентрата? Калорийного? Из трав и вытяжек коры? – не удержался от ерничества Загралов-младший. – Скорее, подобные средства мне худеть помогут, а не жирок набрать.
– Ничего, ничего! Вот поужинаем, прихватим с собой Михаила Станиславовича и наведаемся опять к деду Игнату.
Вновь зазвучал в голове шепот Фрола, и продолжавший лежать Иван закрыл глаза и сосредоточился. Поняв, что некий диковинный эксперимент продолжается, Федор Павлович поднялся и тихонько вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь, чтобы сыну не помешать разговором с супругой.
Ну а обладатель слушал фантома. Тот поинтересовался, как обстоит дело с силами. Потому что сроки давно вышли. Но прислушавшийся к себе Загралов с некоторым удивлением констатировал, что с начала операции по просмотру ушло только процентов двадцать. А ведь он еще и материализовал фантома на несколько мгновений!
Порадовались оба. Затем Фрол настоял на продолжении просмотра и предложил одновременно вести переговоры. А если силы начнут таять слишком быстро, вновь перейти на строжайший режим экономии.
И начал рассказывать, что он там видит, что слышит и что вытворяет. А Иван прислушивался к своему состоянию и не менее внимательно к рассказу о состоянии дел на Плеши. А событий там хватало.
Первыми на место катастрофы прибыли безопасники и полиция. Причем возглавлял представителей ФСБ генерал. С ним был угрюмый полковник, которого называли Клещ (потом выяснилось, что это не прозвище, а фамилия). Эти двое живо убрали на второй план полицию, заставив ее выставить оцепление да тушить догорающие остатки строительных заготовок. А сами стали в буквальном смысле этого слова «рыть землю».
Вот тут и появился убитый горем губернатор на своем вертолете и в окружении нескольких наиболее крикливых местных депутатов. Всем скопом они набросились на представителей ФСБ, приказывая тем выматываться отсюда и дать спокойно работать полиции и следственным органам.
К тому времени до сауны и до пыточной комнаты еще не успели добраться. У Пасечника сложилось впечатление: губернатор что-то знает. Потому и выпроваживает ненужных, а скорее всего опасных, свидетелей. Поэтому Фрол и попросил Ивана материализовать его на пару мгновений в подвале. И там специально издал достаточно громкий стон. Спасатели бросились разгребать завалы с утроенной силой и вскоре, несмотря на истерические крики одного из депутатов, добрались до окровавленных останков неизвестного человека. Пол определили быстро: мужчина. А еще безопасникам почти сразу удалось определить личность замученного человека. Как оказалось, это был один из их коллег, недавно пропавший без вести.
И вот тогда стал действовать Клещ. С несколькими сотрудниками он ураганом налетел на губернатора и четырех его прихвостней. Вначале, правда, крикнул: «Стоять на месте! Вы все арестованы!» Но арестом последовавшие действия назвать было сложно. Напавшие банально избивали представителей власти, ломали им руки и с хрустом выбивали коленные чашечки. Видимо, наболело у силовиков, раз они на такое пошли на глазах у почти сотни свидетелей, в том числе и полицейских. Наверняка им потом припишут превышение полномочий, никакие ссылки на сопротивление при аресте не прокатят.
Но в те минуты они оторвались по полной. Особенно Клещ не стеснялся, накладывая наручники, еще и пальцы арестованным ломал. И Фрол сумел расслышать хриплое бормотание полковника: «Это вам за мою семью! Это вам за Белого! Это вам за его семью!..»
Губернатор и три депутата потеряли сознание, а оставшегося генерал оттащил к своему вертолету и стал там, под прикрытием свисающего брезента, проводить допрос. Пасечник не успел к его началу, потому что не мог оторваться от наблюдения за Клещом. Но и услышанное дало представление о сути допроса. Генерал, раздирая стволом пистолета рот арестованного, выпытывал, где находится некий Буга, отморозок-уголовник, который был замешан как в похищении Белого, так и в многочисленных убийствах.
Депутат выплевывал зубы вместе с кровью и божился, что он о Буге ничего не знает. Только, дескать, и подслушал, что видели бандита вчера в ресторане того самого городка, где Загралова встречали с поезда родители. На вопрос генерала, кто же оплачивает все телодвижения Буги и прикрывает его грехи, арестованный без обиняков назвал имя того самого генерала, который тоже погиб в катастрофе. То ли и в самом деле так было, то ли отныне на погибших будут валить и собственные прегрешения все, кто собирается выкрутиться. А депутат очень надеялся на свою безнаказанность, потому что несколько раз сорвался на угрозы и обещания типа «Ты у меня еще попрыгаешь!».
Вот такие страшные дела творились в глухой тайге.
Но если Фрол кипел от возбуждения и жаждал до конца уничтожить всех бандитов в верхах громадной области, то Иван думал иначе:
«Фрол, пора нам уходить в сторону. Думаю, что руководство ФСБ само до конца всех преступников разоблачит. А у нас своих забот хватает».
«Нельзя нам, Ванюша, уходить, – возразил фантом. – Меня убили не потому, что я плохо защищался и был слаб, а потому, что сам не шел в атаку. Сам не нанес по бандитам упреждающий удар. А ведь наверняка у меня были шансы… Если мы почистим властные структуры от пробравшихся туда ублюдков, нам тысячи людей спасибо скажут. Остальных уже и сами поприжмут. А другие гады надолго запомнят, как беспредел творить, и никогда не пойдут на подобное зло!..»
«Но я ведь не всесильный! И мы при всем желании не сможем везде и всем помочь!»
«Ничего, ничего! Ты посмотри, как мы уже с тобой сработались! И как ты здорово с пищей придумал. Я теперь готов икру в себя хоть насосом закачивать, лишь бы больше узнать да вовремя нужное дело сделать!»
«А если мы что-то сделаем не так? Вдруг с тобой нечто страшное случится, и ты развоплотишься навсегда? А следом за тобой и Ольга исчезнет?»
«Ха-ха! Так бы сразу и начинал со своих главных страхов, – вроде как развеселился Пасечник, но ненадолго. – За меня не переживай, ради правого дела я погибнуть не боюсь. Ну а уж имея такие возможности, я просто обязан бороться с теми, кто меня убил и на других свои кровавые ручки поднимает. А вот с Ольгой мне надо поговорить. Когда ты нам встречу организуешь?»
«Да я одного тебя еле вытягиваю со своими силенками!»
«А ты пробовал?»
«Второй фантом у меня чисто случайно, на эмоциях получился. О дальности твоей «заброски» – вообще молчу, по инструкции такого быть не может…»
«Вот! Не может! А раз есть? Значит, силы твои особенные, двужильный ты. Поэтому давай! Прямо сейчас свою актрису рядом со мной создавай, я с ней и поговорю, и поможет она мне сразу. Я же не могу разорваться, чтобы действовать сразу в разных местах…»
Так себя вести фантомы наверняка изначально не могли бы по отношению к любому другому обладателю. В инструкции говорилось, что, даже имея собственное сознание, скопированная в реале матрица естества только и должна, что выполнять волю своего создателя. При желании – быстрее, без желания – медленнее. Но – выполнять. В любом случае.
Тут же получалось нечто, вряд ли когда-либо заложенное в память сигвигатора. Обладатель невероятно уважал и ценил созданного фантома и доверял ему. И считал его неподвластным ему, обладателю. То есть свободной личностью. Личностью, которая может и имеет право как высказывать свое мнение по любому вопросу, давать советы в любой ситуации, так и настаивать на принятии именно его варианта решения. Погибший семнадцать лет назад дед Фрол был одновременно и другом, и отцом, и мудрым учителем. И если он решил продолжать зачистку области от преступников, значит так тому и быть.
Только вот за Ольгу у Ивана прямо сердце кровью обливалось:
«Рядом с тобой ее матрицу создавать? Там ведь кровь, трупы…»
«Давай, давай! Время уходит, не тяни! Тут столько интересных разговоров ведется! Заодно и силы твои проверим».
«Ладно… сейчас попробую…»
Иван начал того, что просто попытался «позвать» Ольгу, создавая ее где-то там. К огромному его удивлению, она отозвалась сразу, словно только этого и ждала:
«Дорогой! Я тебя не вижу! Где я?»
«Пока не имею понятия, как оно называется. Но так гораздо экономнее общаться».
«Но я хочу к тебе! Мне одного общения мало!» – стала капризничать красавица.
Пришлось уложить в три минуты пересказ событий, которые произошли недавно в тайге. Потом добавить, что Фрол хочет с ней познакомиться, поговорить, нуждается в помощнике и сейчас находится среди окровавленных трупов. Ну и напоследок спросить, согласна ли она «немножко помочь»? Как и следовало ожидать, Ольга отказалась наотрез. И призналась, что ее уже тошнит. И это – не имея еще собственного тела.
Со вздохом облегчения Иван создал другой канал связи с Пасечником и заявил:
«Не женское это дело. Вот моя жена и отказалась…»
«Ванюша! Ты мне зубы не заговаривай, переправь ко мне Ольгу, а я сам с ней тут разберусь. Место я ей выделю не грязное, будет в сторонке работать да телефонные переговоры прослушивать…»
Непонятно как, но Ольга Карловна услышала отголоски разговора, разобрала их и тут же вмешалась:
«Фрол, если без вида крови, то я согласна помочь!»
Но Фрол не услышал и продолжал убеждать обладателя. Загралов попытался отрегулировать свое восприятие и четче разделить свои, так сказать, передающие способности.
«Слышишь его? – спрашивал он у Ольги, одновременно держа связь с Фролом. – А сейчас?» – и каждый раз пытался менять некие коридорчики в сознании.
«О! Вроде поймала его монолог!.. Хм! Опять пропал…»
Вот так, пусть примерно, но удалось наладить систему двойной внутренней связи с фантомами. От такого общения у Ивана кружилась голова, и ему приходилось лежать, крепко сомкнув глаза. Он боялся, что вот-вот свихнется.
Поскольку его любимая выразила желание помочь в силу своих возможностей, он с некоторым недовольством и даже непонятной досадой согласился:
«Ладно… Фрол, сейчас я перекидываю Ольгу к тебе. Постарайся сразу как-то ее прочувствовать и прикрывать. Ни в коем случае нельзя, чтобы она проявилась всей физической сутью. Сам понимаешь, к чему это приведет…»
«Все будет хорошо, не переживай, начальник! Отправляй!»
Вцепившись обеими руками в кровать и будто бы перекидывая женщину отсюда с помощью телепортации, Иван перенес разумное облачко сознания туда, на Лесную Плешь.
«Все, я уже все вижу! – доложила Ольга. – Ой! Меня кто-то толкает!»
«Все нормально, это я! – тут же успокоил ее Фрол. – Рад познакомиться и сразу скажу, что ты мне видишься в виде размытой в воздухе синей кляксы…»
«И я тебя вижу! – обрадовалась Ольга. – А остальные люди?»
«Да я к ним чуть ли не в мозги забираюсь – не замечают… Тебе вот сюда… здесь генерал сидит и со всеми своими по телефонам общается. Никуда отсюда, и все старайся запомнить! Ванюша, прекращай общение, нам еще много подслушать надо!» – и вроде как умчался на другой участок расследования.
Однако Загралов и не думал прекращать. Почти сразу же поинтересовался, как она там. Но Ольга сама попросила пока не мешать, ссылаясь на то, что разговоры ведутся очень важные, да еще и записи надо прочитать, которые громоздятся на столе перед генералом. Кажется, она сразу вникла в суть и старалась изо всех сил оправдать, так сказать, высокое доверие начальства.
«Ха! А кто тут начальство? – с довольной улыбкой подумал Иван. – В теории – обладатель. А у нас получается, что фантомы. Эдак они меня скоро только и будут использовать как источник своего существования и установят график очередности между собой… Вот смешно будет! Кстати, что у меня с силами? – Он прислушался к себе. Вроде как стали расходоваться вдвое быстрей, но где-то так и предполагалось. – А эти кляксы… да еще и синие… Получается, что Кракен сможет различать не только таких, как я, обладателей, но еще и фантомы? Что-то в тексте об этом ни слова не сказано… А вот проверить Кракена следует немедленно. Если он такое вытворять может, то и другие отыщутся. А чем это для меня, Ольги и Фрола чревато? Хм, лучше о печальном не думать. Скорее всего, Безголовый уже послал подобных людей на поиски. А мы тут так открыто вступаем в сражение за справедливость…»
Глава 8
Звонок
Еще минут пятнадцать обладатель так и лежал, размышляя да осторожно прислушиваясь к «эфиру» в своем сознании. А потом как-то резко почувствовал приближающуюся слабость. Глянул на некое озерцо силы и обомлел: ручейки энергии вытягивались из него не двукратно больше, а троекратно. Причем поток в сторону любимой шел именно двойной мощности.
«Милая! Ты как? – И уже обоим фантомам одновременно: – Приплываю! Второй номер тянет вдвойне! Скоро вырублюсь! У вас минута-две, не больше!»
«У меня нормально, много услышала и вычитала, – отчиталась Ольга. – Запомнить бы теперь!..»
«Жаль! – подосадовал Пасечник. – Тут еще копать и копать! – И тут же добавил: – Надо было вначале покормить мадемуазель Фаншель! Эх, забыли!»
Действительно, верное напоминание, но, к сожалению, запоздалое.
Уже перед самым развоплощением Ольга решила напомнить о делах семейных:
«Ванюша! Не забывай, что мне надо маме позвонить! Так что все там продумай и приготовь, пока меня не будет!»
«Не волнуйся, милая…» – напоследок чуть не ляпнул «Целую!».
А оставшись «один» и расслабившись, чуть не рассмеялся. Получалось, что любимая вела себя так, словно и не думала о собственной гибели и продолжала жить полнокровной жизнью. Хорошо это или плохо?
«Хорошо!» – с улыбкой подумал Загралов.
Конечно, черви сомнения его грызли постоянно в последние недели, обстановка вокруг оказалась чуть ли не боевая, будущее выглядело неопределенным и непредсказуемым, но существование Ольги в физическом мире, пусть и временное, наполняло душу каким-то странным ощущением счастья, неким пульсирующим, согревающим изнутри светом. Ну и само собой – оптимизмом, верой, что все наладится и будет хорошо.
Даже та ложь, которую следовало в очередной раз продумать для тещи с тестем, казалась уже не настолько неоправданной.
Отец заглянул в комнату и, увидев улыбающегося сына, бодро подмигнул:
– Вижу, твои эксперименты проходят благополучно. Пошли ужинать! Все готово.
За ужином Иван незаметно для себя приговорил всю кастрюлю плова, густо поливая его сметаной и майонезом. Да поглощая вприкуску плоды авокадо, которые славились немалой калорийностью.
– Перекусил малость? – спросил отец. – Теперь и в гости прогуляться можно.
Пообщаться с местным светилом науки физиологии и опять с целителем Иван был не против. Да только почувствовал, что кое-какие силы успели поднакопиться и на пять минут телефонного разговора с Москвой должно хватить. А раз так, то надо действовать по принципу: сделал дело, гуляй к следующему делу смело.
Поэтому он попросил отложить визит на четверть часа:
– Все-таки живот у меня не безразмерный, надо хоть чуток полежать, чтобы там плов устаканился и обратно не вываливался изо рта! Ха-ха!
Шутка не прошла: родители на него смотрели с жалостью и сочувствием.
– Как мне чуть полегчает, сам выйду.
В своей комнате привычно улегся на «рабочее место», создал матрицу Ольги вначале где-то там и хихикнул:
«Я тут выгляжу из-за пуза, словно тетка на сносях. Но зато у тебя появилась отличная возможность поговорить. Две минуты».
«Ну хоть еще минутку дай. Ты ведь знаешь, как мама ждет каждого моего слова».
«Ладно… Если выдержу…»
Загралов представил себе часть экипировки фантома, из которой луч связи несется к одному из непроданных еще мобильных телефонов. Тот срабатывает, давая соединение с хорошо известным номером Ольгиной мамы Ларисы Андреевны. И после второго гудка совсем рядом раздался взволнованный женский голос:
– Да! Я слушаю!
– Мамулька, привет! Со мной все нормально, – деловито затараторила Ольга. – Кормят меня отлично, очень боюсь испортить фигуру. И сразу хочу передать предупреждение от моих опекунов: пусть прекратят все попытки вычислить место, откуда идет вызов моего телефона. Причем немедленно прекратить. За это мне в награду дадут несколько лишних минут для разговора. И в следующий раз, который обещают дня через три, разрешат говорить минут десять. Так что пусть папа скажет кому надо…
– Ольга Карловна! – неожиданно раздался на линии голос того самого Саши, который был самым близким помощником всемогущего «друга семьи». – Передайте вашим опекунам, что мы согласны на любые условия. К тому же выкуп давно готов, и мы готовы его доставить немедленно, куда вы скажете.
– Увы! Пока вы не прекратите попыток прослушки наших разговоров, опекуны не намерены рисковать. Будут перестраховываться по максимуму. По большому счету, у нас сложились вполне хорошие, если не сказать дружеские, отношения. И я поклялась, что сама доставлю деньги в любое место, даже после того, как меня отпустят.
– Дочка, на чем ты хоть спишь? – спросила Лариса Андреевна. – Во что одета?
– Скромно, без претензий, но меня устраивает, – ответила Ольга. – Как там Ваня?
– Уехал в тайгу, погостить к родителям, как и собирался.
– Не переживайте за меня, я тебе и папе запрещаю расстраиваться или паниковать! Конец связи, я вас всех крепко обнимаю и целую!
Разговор с Москвой завершился, но Иван чувствовал, что у него еще осталось немного сил для того, чтобы пообщаться с любимой:
«Ну и кто тебя за язык тянул городить всякую отсебятину? С чего вдруг – десять минут?! Почему через три дня?! Я и так сил и времени не имею тебя обнять, так еще и на разговоры распыляться!»
«Покричи, покричи! – однозначно захихикала любимая. – Как разумное существо я тоже имею право на некоторую инициативу. Тем более что я женщина, а ты должен потакать женским капризам. Запер меня неизвестно где, а сам чем только не занимается! – игривый и беззаботный тон стал ревнивым. – Так что тебя надо контролировать как можно чаще. И на минутку одного оставлять нельзя…»
«Милая, здесь глухая тайга…»
«Видела я твою глухомань. К тому же правильно говорится: кобель ничего не соображает, когда сучка перед ним хвостом махнет».
«Как тебе не стыдно? Ты же интеллигентный человек, а так выражаешься! И силы даром тратятся… А мне к местному знахарю надо спешить…»
«Ну, ну! Попробуй только там еще какую-нибудь ленку-пенку-зубы-в-стенку в постель заволочь! Тогда уж точно тебя никто не спасет!..»
«Все, милая, до скорого!»
Иван развоплотил Ольгу где-то там. Хотя на пару минут сил для разговора еще хватало. Но именно для разговора, а не для ругани.
Покряхтывая, словно старый дед, Иван поднялся с кровати и подсел к ноутбуку. Он прекрасно понимал раздражение и обиду любимой: она где-то там, а он тем временем может делать что хочет.
«С Еленой и в самом деле некрасиво получилось… – подумал он и тут же сам себе возразил: – Хотя почему некрасиво? Что там врать? И красиво все было, и приятно… Тьфу ты! Что за мысли дурацкие в голову лезут?! Права малышка: кобель я, и больше брать с меня нечего! Не мозгами думаю, а… Но ведь именно она меня таким и сделала, заставила забыть о скромности и отдаваться сиюминутным желаниям…»
Тут пришел вызов на скайп от семейства Фаншель. Раскрасневшаяся Лариса Андреевна слово в слово пересказала разговор с дочерью.
– Ну вот и чудесно! – воскликнул Иван. – Все будет хорошо, вот увидите.
Лариса Андреевна заметно приободрилась, а Карл Гансович, показавшийся на экране, даже деловито поинтересовался: ничего ли не надо?
– Пока все проблемы решаю собственными силами! – сказал Иван. – Что еще радует: лес поливать не надо. Сам растет!
На том и расстались, а лишившийся сонливости, но не усталости обладатель поковылял на кухню к родителям. Предстоял второй визит к местному целителю.
Глава 9
Чудеса
На улице уже стояла глухая ночь. Глухая, потому что даже если бы не было туч, вряд ли кроны могучих сосен и лапы гигантских елей позволили рассмотреть звезды или свет луны. А вот некоторые окна светились, так что освещения для перехода через двор хватало вполне. Пользовались сейчас в поселке, как сказали родители, в основном газовыми лампами, хотя и простые свечи имелись. Были и дизель-генераторы, но их включали редко.
Вначале отец и сын зашли к Михаилу Станиславовичу и объяснили ему суть проблемы. Химик-микробиолог въехал с ходу и обнадежил, что такой концентрат с повышенным содержанием калорий он создаст чуть ли не за день. Только предупредил, что компоненты невероятно дороги, и за второй их порцией придется ехать чуть ли не в Иркутск. На что Иван без раздумий выдал специалисту двадцать тысяч рублей и пообещал добавить любую сумму, если будет необходимо.
– Могу и прямо сюда заказ сделать, – заявил он. – Только дайте полный список чего и сколько, я закажу, а мой товарищ, который обещался на днях заскочить, все и доставит.
– Вот так прямо и все? – засомневался ученый.
– Если оно есть в продаже – запросто.
– И кое-какую специальную посуду для химической лаборатории?
– Без проблем.
– Хм! Голубчик, да я для вас сутками буду работать и любые заказы выполню!
Романов начал расписывать свои достижения на ниве создания весьма сложных пищевых соединений, но Загралов-старший остановил его, сказав, что время позднее, а им еще к деду Игнату идти.
– Я с вами! – вскинулся ученый. – Интересно, что этот шаман толковое предложит.
Федор Павлович улыбнулся:
– Ну, если вы друг друга не побьете в споре, то можешь и с нами. – И, уже выходя во двор, пояснил сыну: – Ох, и любят они поцапаться!
Входя в дом деда Игната, тучный Михаил Станиславович сразу же подтвердил слова Загралова-старшего:
– Привет, жрец племени яблоедов! Ты еще не заплесневел среди своих корешков и мухоморов?
Целитель отвечал ворчливым, но вполне дружеским тоном:
– Привет, алхимик! Когда тебя будут сжигать на костре, ты еще сам попросишь вытяжки из мухоморчиков. Присаживайтесь! С чем пожаловали?
Загралов-младший и тут довольно сжато и четко изложил суть проблемы и свое видение ее разрешения. И, заметив явные сомнения на лице деда, добавил, что любые денежные расходы он покроет и должную оплату произведет заранее.
– Да с этим у нас в поселке проблем нет, друг для друга живем и трудимся, – сказал дед. – Разве что на магазинные покупки тратимся, так на то пенсии есть да прежние накопления. А насчет концентрата надо хорошенько подумать да некоторые пробы провести. Какие у тебя задумки?
Этот вопрос адресовался Романову, и ученый бегло перечислил компоненты, способы их приготовления и дозы. Казалось бы, все эти термины вгонят в ступор любого, но местный целитель все понял, покивал и даже сделал дельное замечание:
– Лактозы можно и поменьше на треть, а монокрахмалфосфата – так и наполовину. Иначе при худобе парня почки у него начнут болеть.
– Можно и так, – легко согласился «алхимик».
– Ну а насчет моих средств, – продолжал «шаман», – следует вначале определиться, что телу больше пользы принесет. Например, с корнем женьшеня проблем нет, он для любого подходит…
– О! У тебя и это есть? – удивился Михаил Станиславович. – Дашь пожевать?
– Обойдешься мухоморами! Или своими эритрозинами! Женьшеня у меня всего чуток, но закажу бурятам местным, они враз доставят. Тем более за нормальную плату. Других компонентов у меня хватает… Только есть средства и более действенные. Правда, они редко кому подходят, тут проверять надо… – Он замолчал и взглянул на Ивана..
– Так проверяйте, – сказал Загралов-младший.
Хозяин дома подался к нему:
– Когда ты в первый раз пришел, мне показалось, что ты не только аромат трав уловил или дух настоек. Верно?
– Ну да, есть в этой комнате еще масса непонятных запахов, – признался Иван.
– Вот-вот! – оживился старик. – Но запахи все приятные?
– Вполне…
– А самый странный и диковинный определить можешь?
– Хм! Да тут столько всего намешано…
– Так ты не спеши. Встань, походи, понюхай. На нас не обращай внимания, мы про иные дела поговорим.
Иван встал, с недоверием оглядел комнату:
– Так у меня уже привыкание. Как вошел – ощущал, а сейчас – одно от другого не отличается. Этакий общий фон вокруг, без всякой конкретики.
– Не стой, не стой. Ходи вдоль полок. Как что странным покажется, бери в руки и запах улавливай. Все, что хочешь, открывай и заглядывай.
Иван так и сделал. Ходил долго, минут пятнадцать. Нюхал пучки травы, рассматривал содержимое коробок и мешочков. Хмыкал при виде странных ингредиентов, похожих не то на лапки тараканов, не то на усики кузнечиков. Впечатлили несколько большущих засушенных жуков экзотического вида. В банках плавало нечто размытое и осклизлое. Попались на глаза отрезки кожи, похожей на человеческую.
Уже хотел было спросить об этих кусочках, как взгляд зацепился за лежавшую на нижней полке деревяшку, а рука так сама к ней и потянулась. Это была нижняя часть ствола с обрубками корней. Без коры, отполированная до непонятного фиолетового блеска. Хотя, где именно ствол, а где корни, понять трудно, срезы были соскоблены и закруглены. Килограмм пять весом, древесина ссохлась почти до окаменения, не гнется. Ногтем не оцарапать.
Именно при попытке оцарапать деревяшку Иван уловил всплеск того самого запаха, пожалуй, самого странного, который он почувствовал, войдя в дом целителя. Иван поднес обрубок к лицу и принюхался.
Вот тут по мозгам и шарахнуло! Пол качнулся под ногами, перед глазами поплыли разноцветные пятна, а пальцы непроизвольно разжались, выпуская обрубок. Хорошо, что тот на ноги не упал!
Но стук враз оборвал помутнение сознания и разговор за столом. После паузы, во время которой Иван стоял, ухватившись руками за полку, послышался напряженный голос деда Игната:
Читать бесплатно другие книги:
