Корпорация Лемнискату. И каждый день за веком век Косухина Наталья

– О чем? Сегодня я не стала скандалить, но если ты продолжишь столь грубо вмешиваться в мою жизнь, то подам заявление в полицию.

Фордайс насмешливо на меня покосился.

– Поверь, с меня станется закатить скандал.

– В этом я нисколько не сомневаюсь. Но я дал слово твоему отцу, что присмотрю за тобой, и сдержу его.

– Поздно ты встрепенулся.

– Когда смог. Если ты не хочешь говорить о своих проблемах…

– У меня нет проблем! Я сегодня встречалась…

– В кабаке с…

– Друзьями. И ты не заставишь меня изменить свою жизнь в угоду тебе.

Мы подъехали к моему дому.

– Имей в виду, я больше не желаю тебя видеть и не хочу, чтобы ты сторожил меня везде, где только можно.

– Не буду, – кивнул Фордайс. – В следующий раз ты сама меня найдешь.

– Мечтай!

Хлопнув дверью, я оборвала ниточку между нами.

Как Фордайс оказался прав, ума не приложу, но через два дня я вошла в главное здание корпорации и направилась к лифту. Люди, одетые в шикарные деловые костюмы, провожали меня удивленными взглядами: они не понимали, что в таком месте может делать молодая девушка в коже, железках и косухе.

Мне же было плевать на окружающих: мои глаза заволокла пелена ярости.

Как он посмел!

Поднявшись на этаж, где располагалось руководство, я прямиком направилась к кабинету князя.

– Где Фордайс? – тихим пугающим голосом спросила я у секретарши, которая смотрела на меня круглыми глазами.

– В зале совещания, – пролепетала молодая блондинка. – Но туда нельзя!

Она бросилась ко мне, едва я двинулась в указанном направлении. Оттолкнув ее с пути, я распахнула стеклянные двери, и передо мной предстал большой конференц-зал с шикарным столом посередине, вокруг которого сидели люди в дорогих костюмах и удивленно смотрели на меня.

– Как ты посмел! – прорычала я, не обращая на них внимания.

Фордайс, выглядевший не менее блестяще, чем его коллеги, спокойно поднялся и сообщил:

– Господа, я оставлю вас на пару минут. У меня… неожиданное происшествие.

– Еще нет, но сейчас оно случится, – процедила я.

Выведя меня за дверь, творец наткнулся на свою секретаршу.

– Простите, ваше сиятельство, я старалась помешать, но она оттолкнула меня.

– Все в порядке, Светлана.

Пройдя к соседней двери, Фордайс галантно приоткрыл ее, пропуская меня вперед. Войдя в помещение, я зло посмотрела на него.

– Немедленно разблокируй мои средства в банке! Я знаю, это сделано по твоему приказу. Ты не имеешь права!

– Еще как имею, – спокойно заметил творец. – Мы считали, что ты не трогаешь деньги отца и живешь на свои средства. Но есть проблема: счет в банке у тебя намного больше, чем может себе позволить официантка. Еще меня насторожило, что после визита к тебе в мастерскую неизвестного человека на темной тонированной машине твой счет пополняется.

– Ты за мной следил? – не веря своим ушам, выдохнула я.

– Скажем так, я провел расследование. И предположил, что эти средства поступают незаконно.

– Да как ты смеешь! – еле выдавила я, готовая броситься на него с кулаками.

– Я смею! – вскочил творец, неожиданно вспылив. Его спокойствие оказалось показным. – Твоя семья царской крови, высокого положения. Отец – известнейший человек, посмертно награжденный многими наградами. А ты плюешь на все это в погоне за легкими деньгами. Да Юрий, узнай об этом, в гробу перевернулся бы! Я когда-то дал ему слово и не позволю тебе испортить ни репутацию семьи, ни свою жизнь.

На глаза от незаслуженной обиды выступили слезы.

– Да что ты можешь знать о моей жизни? Что ты вообще знаешь? Ничего. Ты пропал на годы, а теперь приезжаешь, врываешься в мою жизнь и требуешь все изменить! – кричала я, меня трясло.

На лице Фордайса появилось беспокойство.

– Мои друзья, от которых ты воротишь нос, всегда были рядом со мной, поддерживали и, бывало, защищали. Они, не ты! Моя семья не знает ни меня, ни моей жизни, желая меня изменить, сломать. Как и ты! Вас, кроме ваших целей, ничего не интересует. Уж точно не я. И не смей больше прикрываться моим отцом! Слышишь меня?

– Настя… – нерешительно шагнул ко мне творец.

– Ты ничего не знаешь обо мне и переступил границы дозволенного. Так что можешь быть спокоен, я вспомню про свое происхождение и воспользуюсь этим для встречи с императором, чтобы оградить себя от тебя. И я добьюсь своего, можешь мне поверить, – цедила я слова.

– Настя… – Фордайс подошел ко мне и протянул руку, но я отбросила ее.

– Что же касается денег, то встретимся в суде. С тобой свяжется мой адвокат.

Развернувшись и не обращая внимания на окрик, я направилась прочь из офиса корпорации.

«Ненавижу, как же я его ненавижу!» – кричала я про себя, сжимая кулаки.

Сев на мотоцикл, я поехала за город, на трассу, где мы с ребятами обычно катались. В голове проносились обрывки разговора с творцом, немногие воспоминания об отце, что сохранились. Скорость все увеличивалась, и мысли мелькали все быстрее и быстрее.

Гибель отца… Фордайс, который пришел сообщить об этом… Его слова сегодня…

Не вписавшись в поворот, я резко ударила по тормозам, но было поздно: мотоцикл, упав на землю, начал вращаться, а затем влетел в бетонную стену.

Боль пронзила все тело. Я даже слышала, как ломается позвоночник. После этого свет померк и сознание уплыло в небытие.

Вот и все.

В себя я приходила медленно, тело продолжало болеть, хотя и не так сильно, как при аварии. Открыв глаза, я посмотрела по сторонам. Кругом была темнота. Судя по всему, сейчас глубокая ночь. Сколько я так пролежала? Двенадцать часов? Больше суток?

Встав и стараясь не обращать внимания на боль, я с удивлением осознала, что у меня даже ничего не сломано. Как такое возможно?

Бросив взгляд на искореженный мотоцикл, я похромала в сторону дороги. В кармане были деньги, и если повезет, то я встречу попутку, которая довезет меня до города.

Выйдя из машины и расплатившись с водителем, я поковыляла к своему подъезду и тут увидела бледного Фордайса и еще двоих мужчин, которые с ужасом в глазах рассматривали меня.

– Настя, где ты была?! От тебя больше суток не было вестей. Ни родители, ни бабушка ничего не знают. И что произошло? – обеспокоенно спросил творец, следуя за мной.

Я, проигнорировав все вопросы, зашла в подъезд и, взявшись за перила, начала подниматься по лестнице. Сильные мужские руки подхватили меня и понесли наверх. От творца исходил аромат дорогого одеколона и сигарет.

– Ты куришь? – не сдержавшись, спросила я.

Голова работала плохо.

– Нет. Но пока тебя не было, я такого страха натерпелся, все передумал. Может, я и был неправ, перегнув палку, но если мы…

– Никаких «мы», – отрезала я, скатываясь с рук и доставая ключи.

– Пригласишь войти?

– Нет.

– Настя, не глупи. Ты еле держишься на ногах. Тебе требуется помощь.

– Нет.

– Настя…

Но я, не слушая, захлопнула дверь.

Кровать, где моя кровать? Буквально ползком добравшись до нее, я, не раздеваясь, заснула словно убитая.

Второй раз я пришла в себя, когда часы показывали пять вечера. Долго проспала. Повернув голову, увидела сидевшего на стуле Фордайса.

– Что ты здесь делаешь? И как вошел?

– Вынес дверь.

– Ого! Брат императора занимается хулиганством?

Я попробовала встать, но это удалось с трудом, а вот творец легко поднялся и, подойдя, потрогал мой лоб.

– У тебя температура.

Покачиваясь, я встала.

– Все нормально. У меня ушибы, и, наверное, из-за этого поднялся жар. Я упала.

– Нашел я то место, где ты «упала». Ты разбилась, и, судя по следам и мотоциклу, насмерть.

– Тогда кто я? Зомби? – усмехнулась я, направляясь в ванную.

– Нет, творец.

Повернувшись к князю, я увидела, что он совершенно серьезен.

– Ты бредишь.

– Нет. Послушай, ты должна находиться рядом со мной: я помогу. В любой момент ты прыгнешь в прошлое или в будущее.

– Ты болен, – изменила я свое мнение, заходя в ванную и закрывая дверь.

– Настя!

– Ваше сиятельство, набиваться принять душ с незамужней девушкой – это моветон. Да и с замужней тоже, если подумать. Если она не ваша жена, конечно. Вы женаты?

– Нет, – раздался голос из-за двери. – Но это не имеет отношения к делу.

– Еще как имеет, – пробормотала я, рассматривая себя в зеркале.

Понятно, почему творец так всполошился. Лицо все в запекшейся крови, как и тело. Но если есть кровь, то где же раны?

Решив провести более тщательный осмотр после душа, я скинула с себя одежду и, несмотря на жар, ясно говорящий, что у меня температура, встала под струи теплой воды.

Когда я уже была готова выбраться из ванны, почувствовала в животе тянущее ощущение, похожее на то, когда качаешься на качелях или взлетаешь. После этого мир вокруг меня расплылся, и я выпала из ванны на пол.

Но шокировало меня не это, а то, что на меня, совершенно голую, круглыми глазами смотрел Фордайс, который мылся под душем. Он не отрывал от меня взгляда, и моей пылающей коже стало еще жарче.

Какое у него тело! Не говоря уж о том, что ниже…

– Как ты здесь очутилась?.. – начал творец, а потом заметил мои синяки. – Твой первый прыжок…

Схватив полотенце и обернувшись им, он вылез из ванны и подхватил меня, шокированную его видом, с пола.

– Настя, слушай. Посмотри на меня.

Фордайс обхватил мое лицо ладонями и, окинув взглядом мое тело, прикрыл глаза, словно ему больно.

– Сосредоточься. Слышишь? И пожелай вернуться обратно.

– Что? Как?

Смысл его слов не доходил до меня, голова была занята другим.

– Желай немедленно, – рыкнул он, не открывая глаз.

Я тоже закрыла глаза и, сосредоточившись, вновь открыла. Теперь я в ванной была одна. Однако тело заболело еще сильнее, кожа горела.

Поднявшись и стащив с крючка полотенце, я прикрылась и, заплакав, простонала:

– Редклиф, помоги, пожалуйста.

Последнее, что помню, – это сорванный с двери ванной шпингалет и подхватившие меня уже знакомые руки.

В голове стоял гул, но тело уже не ломило, в нем чувствовалась лишь сильная усталость. Мысли путались, я вспоминала, что произошло. Скандал, авария, и, кажется, я перенеслась в будущее. Вот приснится же такое, когда болеешь.

Едва я открыла глаза, мой взгляд наткнулся на Фордайса, который склонился надо мной.

– За что мне это? – вздохнула я, поворачиваясь на бок и чувствуя, как полотенце сползает с меня.

Вскочив и застонав от боли, пронзившей голову, я снова завернулась в махровую ткань.

– Неужели все, что я помню, было правдой…

– Да.

– А кто это там сверлит?..

– Рабочие. Меняют сломанную дверь на новую.

– Ты высадил дверь? – Я удивленно посмотрела на Фордайса.

– Выбора не было, – мрачно ответил он. – Когда ты пропала на сутки, я места себе не находил. Ни бабушка, ни Женя о тебе ничего не знали.

– Ты позвонил маме?! – ужаснулась я.

– Выбора не было! – повторил Фордайс и, вскочив, зашагал по маленькой комнате. – А потом я сторожил тебя около подъезда. Ты явилась вся в засохшей крови, едва двигаясь.

– Ну двигалась же.

– Настя, ты забываешь, что у меня медицинская степень. Твой вид ясно говорил, что ты попала в серьезную аварию. Но ран на тебе не было, по крайней мере таких, которые оставляют столько крови.

– И?

– И я нашел того водителя, что подвозил тебя. Я запомнил его номер.

– Какой кошмар… – покачала я головой, но князь меня не слышал.

– Я поехал на то место, где он тебя подобрал, увидел твой мотоцикл, следы аварии и все понял.

– Что же ты понял?

– Ты творец и, судя по тому, что выжила в аварии, от которой осталась лишь куча искореженного металла, творец первой степени. Иначе ты умерла бы.

Я в шоке посмотрела на Фордайса и изрекла:

– Брехня!