Звездное наследие Саймак Клиффорд
![](/book/5700.jpg)
— Я исследовал все звезды класса G и обнаружил, у одной из них были некоторые характерные особенности. Во-первых, через спектры кислорода, водорода, водных паров и углекислого газа проходят линии отраженного света. Это чисто планетный эффект, у звезд такого не бывает. К тому же определенный процент света поляризован. А во-вторых, не забывайте, что я изучал эту звезду достаточно долго и имел возможность убедиться в своей правоте, — свет периодически и нерегулярно варьировался. Я не проводил точного хронометража, так что почасовой график вам представить не смогу. Но я обнаружил, что некоторые изменения в интенсивности и характере света воспроизводятся регулярно, что доказывает присутствие планет, вращающихся вокруг звезды. Это единственное объяснение флюктуации, поскольку звезды класса G обычно стабильны. Они не пульсируют, в отличие от цефеид или звезд типа Миры.
— И это доказывает, что вы нашли наше Солнце? — спросил Чемберс.
— На мой взгляд, довольно-таки убедительно доказывает, — кивнул Крэйвен.
— Мы от него далеко? — поинтересовался Статсмен.
Крэйвен презрительно хмыкнул.
— Я так и знал, что вы спросите что-нибудь в этом роде.
— Но есть же способы определить расстояние до звезды! — не унимался Статсмен. — По ее размерам, например.
— О’кей, — согласился Крэйвен, — Найдите мне какое-нибудь небесное тело в измеримых пределах, скажем, на расстоянии двухсот миллионов миль, и я отвечу на ваш вопрос. Наш корабль не вращается на орбите и не стоит в какой-то определенной точке пространства. Я не могу одновременно и точно измерить и расстояния, и углы, тем более такие маленькие углы.
Статсмен и доктор сверлили друг друга взглядами.
— Как бы там ни было, путь предстоит неблизкий, — вмешался Чемберс. — Если мы хотим добраться до дома, стартовать нужно как можно быстрее. Когда отправимся в дорогу, доктор?
— Очень скоро. Гравитационный центр я создал, а Маннинг подкормил нас энергией для хорошего старта. — Крэйвен хихикнул, снял очки, протер их и вновь водрузил на нос. — Знал бы он, на что пойдет его энергия!
— Но что мы будем делать, когда израсходуем ее? — спросил Чемберс, — Ваш коллектор не сможет обеспечить нам столько энергии, сколько нужно для перелета.
— Вы правы, — признал Крэйвен. — Но выход есть. Мы разовьем предельную скорость, а потом вырубим двигатели и будем лететь по инерции, давая возможность коллектору подкопить энергию. Мы же будем приближаться к источникам излучений, а не удаляться от них, как раньше. И в каждом месте, где есть хоть какое-то гравитационное напряжение, где сталкиваются линии гравитации, мы сможем увеличить свое силовое поле, распространить его на тысячи миль. К тому же нам помогут новые фотоэлементы.
— Кстати, как они, готовы? — поинтересовался Чемберс.
— Через несколько часов у нас будет целая батарея, а остальные будем заменять по мере готовности. Над ними трудится практически весь экипаж. Когда Маннинг перебрасывал нам энергию — оттуда, из Солнечной системы, — он обнаружил у нас запас фотоэлементов и сжег их. Я бы не поверил, что такое возможно, если бы не видел собственными глазами. Да, Маннинг с Пейджем толковые ребята, таким палец в рот не клади!
На вид новые фотоэлементы почти не отличались от старых. Разве что в незаряженном состоянии новые выглядели молочно-белыми, а старые — серебристыми. А выглядели они так оттого, что поверхность новых фотоэлементов была гранулированной и каждую минуту покрывалась мельчайшими металлическими шестигранными пирамидками и призмами.
— Просто небольшое изменение сплава, — пояснил Крэйвен, — то есть кристаллической решетки, формирующей эти мелкие призмы с пирамидами. А в результате поверхность фотоэлемента становится в тысячи раз больше и поглощает каждую капельку энергии.
«Межпланетный» стрелой мчался к звездам, приводимый в движение колоссальной инерцией, а коллектор тем временем поглощал внешние излучения и заряжал аккумуляторные батареи. Звезда класса G, к которой они направлялись, была по-прежнему бледной, зато две звезды по бокам сверкали на черном фоне, как бриллианты.
— Вы говорили, что мы вернемся домой через неделю после Маннинга, — сказал Чемберс.
Крэйвен прищурил глаза за толстыми линзами, посмотрел на финансиста и, поджав губы, вновь повернулся к пульту управления.
— Может, немного позже, — процедил он наконец. — Часть пути мы вынуждены лететь по инерции, чтобы собрать энергию. Но чем ближе мы будем к звездам, тем быстрее сможем двигаться.
Чемберс задумался, машинально барабаня по ручке кресла.
— Надеюсь, мы все же успеем, — сказал он скорее самому себе, чем Крэйвену. — Надеюсь, мы все же успеем остановить Маннинга и революцию. У нас еще есть шанс вернуть себе власть.
Крэйвен молчал, наблюдая за индикаторами.
— Не исключено, что Маннинг проскочит мимо, когда вернется за нами, — продолжал Чемберс. — Он ведь думает, что мы сидим на месте, ему и в голову не придет искать нас здесь.
Крэйвен взглянул на него с насмешливым любопытством.
— Не разделяю вашей уверенности. Маннинг крепко держит нас на крючке. Он всегда находил нас, где бы мы ни были. У меня такое предчувствие, что он и на сей раз не промахнется.
Чемберс пожал плечами.
— В сущности, это не имеет значения. Когда мы приблизимся к Солнцу, аккумуляторы у нас будут заряжены до упора.
Так что Маннингу не останется ничего иного, кроме как поднять кверху лапки.
Финансист замолчал, разглядывая звезды в иллюминаторе. Они еще далеко, конечно, но уже гораздо ближе, чем были.
Чемберса вновь захватила ожившая мечта — заветная мечта об империи, покорной его воле, об энергии, сжимающей в тисках всю Солнечную систему…
Крэйвен прервал его грезы.
— Куда, интересно, подевался наш друг Статсмен? Что-то я давно его не вижу.
— Он дуется, — благодушно усмехнулся Чемберс. — Он, по-моему, решил, что нам не нравится его компания, и ошивается где-то в машинном отделении вместе со всей командой.
— Вы обо мне говорите? — раздался вкрадчивый голос.
Они вскочили, обернулись к двери. В проеме стоял Статсмен. Лицо его ощерилось волчьим оскалом, правая рука сжимала огнеметный пистолет.
— Что это значит? — Голос Чемберса был подобен резкому удару гонга.
— Это значит бунт на корабле. Я беру власть в свои руки! — Статсмен осклабился еще больше, — Звать на помощь бессмысленно, команда на моей стороне.
— Черт тебя подери! — заорал Чемберс и шагнул вперед. Статсмен поднял дуло пистолета. Чемберс остановился.
— Не рыпайся, Чемберс. Ты теперь просто пешка. Хуже, чем пешка, — ты никто. Ну какой из тебя диктатор? Ты же натуральный слизняк! Теперь моя очередь отдавать приказы. И чтобы никаких вопросов и возражений! Будешь слушаться беспрекословно — может, я и сохраню тебе жизнь.
— Ты просто спятил, Статсмен! — крикнул финансист. — Ничего у тебя не выйдет!
— Кто же мне помешает, интересно? — отрывисто хохотнул Статсмен.
— Народ! Народ тебе не позволит! Когда ты вернешься в Солнечную систему…
Статсмен оборвал его, шагнув вперед с нацеленным пистолетом.
— Народ будет молчать в тряпочку. Я буду править Системой так, как мне захочется. Никто и пикнуть не посмеет. Ты мечтал об империи, да? О диктатуре над Солнечной системой?
Так посмотри на меня! Я сколочу настоящую империю! Только во главе ее буду я, а не ты!
Крэйвен уселся обратно в кресло, положил ногу на ногу.
— И каковы ваши дальнейшие планы, диктатор Статсмен?
Невинный тон доктора привел Статсмена в такое бешенство, что на губах у него выступила пена.
— Сперва я покончу с Маннингом! Сотру его в порошок! Наш корабль в состоянии это сделать, вы сами говорили. У нас в десять раз больше энергии, чем у него. А потом…
Крэйвен взмахом руки прервал его:
— Значит, вы намереваетесь вернуться в Солнечную систему? Хотите встретиться с Маннингом и уничтожить его звездолет? Хороший план.
— Чем он вам не нравится? — с вызовом спросил Статсмен.
— Он всем хорош, — невозмутимо ответил Крэйвен, — Если не считать одной детали: видите ли, не исключено, что мы никогда не достигнем Солнечной системы.
Статсмен обмяк на глазах. Волчий оскал исчез, глаза недоуменно округлились. Он с трудом взял себя в руки.
— Что вы такое несете? Почему не достигнем? — Он махнул рукой в сторону иллюминатора, где между двумя яркими звездами желтела тусклая маленькая звездочка.
Чемберс метнулся к Крэйвену, схватил его за грудки, вытащил из кресла.
— Бросьте свои шуточки, доктор! Это наше Солнце!
Крэйвен, освободившись, спокойно продолжил:
— Я никогда не шучу. Просто я ошибся, вот и все. Мне пока не хотелось вам говорить. Я думал подойти к этой звезде поближе, зарядиться как следует, а потом еще раз попробовать определить местоположение Солнца. Но боюсь, это безнадежная задача.
— Безнадежная?! — взвизгнул Статсмен. — Ты просто хочешь надуть меня! Вы оба сговорились. Это наше Солнце, я знаю!
— Нет, не наше, — возразил Крэйвен, — Маннинг нас одурачил. Мы решили, что он направился к Солнечной системе, а он сделал крюк и умчался невесть куда.
Ученый бросил хладнокровный взгляд на побелевшие костяшки пальцев, сжимавших пистолет.
— Мы заблудились. — Он посмотрел Статсмену прямо в глаза, — Может быть, мы вообще никогда не найдем наше Солнце!
Глава 20
Революция завершилась. Чиновники «Межпланетной» и армейские генералы бежали на Землю. С «Межпланетной» было покончено… покончено навсегда, ибо на каждой планете, включая и Землю, гудели генераторы энергии материи. Энергии у людей теперь было вдоволь, причем настолько дешевой, что как товар она не стоила ничего, хотя была бесценна как средство достижения новой ступени развития жизни — жизни более полнокровной и достойной человечества.
Акции «Межпланетной» обесценились. Огромные энергостанции на Венере и Меркурии бездействовали. Единственным осязаемым имуществом, оставшимся у компании, были флотилии кораблей, которые еще неполный месяц назад оживленно курсировали между планетами, доставляя во внешние миры аккумуляторы и привозя их обратно к Солнцу для подзарядки.
Маннинг и Пейдж получили патенты, подтверждавшие их права на генераторы энергии материи, практически в каждом государстве Солнечной системы. На обломках поверженных правительств возникали новые. Джон Мур Меллори уже вступил в должность президента Юпитерианской конфедерации. В течение следующей недели должны были состояться выборы на Марсе и Венере.
Меркурий, после того как отпала необходимость в аккумуляторах, обезлюдел. Его поверхности больше не касалась нога человека. Его огромные купола пустовали. Как и миллиарды лет назад, он кружился на своей орбите — никому не нужный, заброшенный, слегка истощенный людьми шарик. На короткий миг познал он завоевательную поступь человечества, сыграл свою роль в развитии межпланетной торговли и вот опять вернулся в первозданное состояние… Одинокий околосолнечный бродяга, пария среди других планет.
Рассел Пейдж посмотрел через стол на Грегори Маннинга. Вздохнул, вытащил из кармана пиджака трубку.
— Вот и все, Грег, — сказал он.
Грег хмуро кивнул, наблюдая, как Расс набивает трубку табаком и подносит к нему горящую спичку.
Не считая немногочисленной команды, они были одни на борту «Непобедимого». Джон Мур Меллори и иже с ним отправились в свои миры формировать новые правительства, которые будут проводить в жизнь волю народа. Отправились прямиком в историю Солнечной системы.
«Непобедимый» висел в космосе возле Каллисто. Расс взглянул на спутник, на его скованную льдом поверхность, на крохотное серебристое пятнышко — купол Рантора.
— Все, да не все, — сказал Грег. — Кое-что еще нужно сделать.
— Слетать за Чемберсом и компанией. — Расс пыхнул трубкой.
— Мы можем отчалить прямо сейчас, — кивнул Грег.
Расс встал, медленными шагами подошел к стенному шкафу, вытащил ящик с механическим шпиком, внутри которого слабое поле окружало металлическую пылинку — путеводную ниточку к «Межпланетному». Ученый осторожно извлек индикатор из ящика, поставил на стол и склонился над шкалой.
И вдруг изумленно присвистнул.
— Грег, они движутся! Они совсем не там, где мы их оставили!
Грег бросился к столу, уставился на стрелку.
— Они уходят еще дальше в открытый космос. Куда их несет, хотел бы я знать!
Расс выпрямился и с усмешкой затянулся дымом:
— Наверное, они нашли какую-то звезду класса G и дунули к ней. Решили, что это родное солнышко.
— Похоже, ты прав. Мы ведь покружились там, попетляли, чтобы сбить Крэйвена со следа. Немудрено, что он потерял ориентацию.
— Но он явно где-то разжился энергией, — сказал Расс, — Мы ведь его стреножили, там и радиации-то почти нет! А он несется себе вперед, как ни в чем не бывало.
— Доктор разгадал наш трюк с концентрацией гравитации, — отозвался Грег. — И выманил у нас немного энергии, чтобы создать гравитационное поле.
Двое друзей молча глядели друг на друга.
— Что ж, — сказал в конце концов Расс, — значит, Крэйвен, Чемберс и Статсмен — трое злодеев — затерялись в пространстве. Они направляются совсем не в ту сторону. Заблудились, одним словом. И обратной дороги им, скорее всего, не найти.
Он умолк и подпалил потухший табак. В рубке воцарилось напряженное молчание.
— Романтическое торжество справедливости, — изрек Расс. — Прощайте и не поминайте лихом!
Грег с сомнением постукивал кулаком по столу.
— Нет, Расс, я так не могу. Мы затащили их туда, мы их там бросили. Мы должны вернуть их домой, иначе я не смогу спать по ночам.
Расс тихонько рассмеялся, глядя на суровое лицо друга.
— Я знал, что ты это скажешь.
Он выбил из трубки пепел, задавил каблуком упавшую на пол искорку. Потом сунул трубку в карман, сел в пилотское кресло и взялся за рычаг. Генераторы запели все громче и громче. «Непобедимый» устремился в космос.
— Все равно уже слишком поздно, — проговорил Чемберс. — Пока мы доберемся до этой звезды, пока зарядим аккумуляторы, Маннинг с Пейджем наведут в Системе свой порядок. Даже если мы и найдем наше Солнце, нам уже не успеть.
— Какая жалость! — Крэйвен, словно нахохлившийся филин, покачал головой. — Подумать только, какая жалость! Диктатор Статсмен так и не взойдет торжественно на трон!
Статсмен хотел было ответить, но сдержался, только поглубже уселся в кресле. На поясе в кобуре у него висел огнеметный пистолет.
Чемберс взглянул на него с неприкрытым отвращением.
— Пора прекратить эту игру в солдатики. Мы не собираемся подавлять ваш мятеж. Пока что я не почувствовал особой разницы оттого, что вы захватили власть на корабле… Какой смысл нам бороться с вами?
— Да уж, — отозвался Крэйвен, — Кто бы тут ни верховодил, а ожидает нас теперь лишь одно из двух: либо мы окончательно заплутаем и проведем остаток дней своих, блуждая от звезды к звезде, либо Маннинг прилетит за нами, возьмет за ушко и вытянет к солнышку.
Чемберс насторожился, подался вперед и вперил в лицо ученого свои стальные очи.
— Вы действительно считаете, что Маннинг сможет нас найти?
— Ничуть не сомневаюсь, — ответил Крэйвен. — Не знаю, как он это проделывает, но отыскать нас он может в любую минуту. Другой вопрос — захочет ли? Сейчас для него самый подходящий момент избавиться от нас безо всяких усилий.
— Нет! — возразил Чемберс. — Вы ошибаетесь, Маннинг так не поступит. Он придет за нами.
— Не понимаю, с какой стати, — огрызнулся Крэйвен.
— Такой уж он человек, — заявил Чемберс.
— И что вы собираетесь делать, когда он здесь объявится? — не выдержал Статсмен. — Упадете к нему на грудь и облобызаете?
Чемберс усмехнулся, пригладил усы.
— Ну зачем же? Я думаю, мы сразимся. Мы ему выдадим по первое число, и он ответит нам тем же. Это вполне естественно.
— Да, тут вы правы, черт подери! — прорычал Статсмен. — Потому что парадом теперь командую я? Похоже, вы оба забыли об этом. Как только мы зарядим аккумуляторы, я сотру Маннинга в порошок!
— Прекрасно, — с издевкой проронил Крэйвен. — Просто замечательно. Позвольте мне напомнить только об одном: не забудьте, что Маннинг — единственный человек, способный доставить нас в Солнечную систему.
— Ну и черт с ним! — взбеленился Статсмен. — Мне без разницы! Я сам найду дорогу домой.
— Да вы просто боитесь Маннинга, — поддел его Чемберс.
Статсмен схватился за рукоять пистолета. Глаза его пылали, лицо дышало откровенной ненавистью.
— Не пойму, какого дьявола я до сих пор не пристрелил тебя! Крэйвен мне нужен, я не могу его прикончить. Но ты мне совершенно без надобности. Ты теперь вообще пустое место!
Чемберс не отвел взгляда. Статсмен отпустил рукоять пистолета, безвольно уронил руку. Потом встал и вышел из рубки.
Боится Маннинга! Из груди его вырвался хриплый смешок. Это он-то боится Маннинга!
Но он боялся.
В памяти беспрестанно всплывала одна короткая фраза, фраза, произнесенная Маннингом в ту ночь, когда он не без издевки пригласил Статсмена полюбоваться по телевизору на покушение. Слова эти бились в мозгу, лишали покоя, заставляли душу сжиматься от страха. Маннинг сказал их тогда, обращаясь к Скорио, — сказал между прочим, но вполне серьезно: «Статсмен свое получит, это я тебе обещаю!»
В ту ночь Маннинг схватил Скорио и его гангстеров за шкирку и разбросал одного за другим по дальним уголкам Системы. Одного — на жуткую флотилию «Вулкан», другого — в «Аванпост», третьего — в колонию на Титане, четвертого — на богом забытую Весту, а самого Скорио — на кочку посреди венерианского болота. Он не оставил им ни единого шанса. Поймал их в силовые ловушки и швырнул за миллионы миль… Без суда и следствия, неумолимой карающей десницей.
«Статсмен свое получит, это я тебе обещаю!»
— До «Межпланетного» осталось всего несколько миллиардов миль, — сказал Грегори Маннинг. — Еще немного — и мы его догоним. Энергии у Крэйвена пока еще мало, но он быстро пополняет запасы. С каждой минутой он приближается к планетной системе и на лету хватает все ее излучения. И благодаря сверхсветовой скорости заряжает свои аккумуляторы куда быстрее, чем раньше.
Расс, сидевший перед пультом с зажатой в зубах трубкой, хмуро кивнул.
— Я боюсь только одного, — сказал он. — Я боюсь, что мы догоним его, когда он будет слишком близко от этой звезды. Если Крэйвен успеет к ней подобраться, то выдаст нам такой залп — не дай бог! Выстрелить он сможет только раз, потому что энергию излучений, в отличие от нашей, приходится накапливать, а на это уходит время. Но, зарядившись как следует, он вполне может нас раздолбать. Не хотелось бы мне на собственной шкуре испытать, на что способны его аккумуляторы.
— Мне тоже, — поежился Грег.
«Непобедимый» летел гораздо быстрее света и был окутан непроницаемой мглой, характерной для сверхсветовой скорости. В иллюминаторе ничего не было видно. Но маленький механический шпик, занявший почетное место на пульте, безошибочно вел друзей к «Межпланетному».
Грег развалился в кресле, взглянул на Расса:
— Надеюсь, до этого не дойдет. Крэйвен вряд ли решится опустошить аккумуляторы до донышка. Он вынужден будет оставить себе какой-то запас, чтобы отразить наши ответные удары. Он ведь прекрасно знает, что мы в долгу не останемся. И свой неприкосновенный запас доктор будет беречь как зеницу ока, поскольку абсорбирующий экран служит ему одновременно защитным экраном. К тому же какую-то долю энергии ему придется выделить на заслон от нашей телекамеры.
— Да, нелегкая у него задача, — усмехнулся Расс.
В рубке ни на мгновение не умолкал рев работающих генераторов. Друзья притерпелись к нему настолько, что почти уже не замечали. Десять мощных генераторов мчали «Непобедимый» со скоростью, недостижимой для других кораблей, за исключением разве что «Межпланетного». Впрочем, Крэйвен с его ограниченными запасами энергии не рисковал развить такое же ускорение: если бы его аккумуляторы сели, ему некогда было бы их заряжать.
— А может, Крэйвен и не думает драться? — предположил Расс. — Если он уже понял, что его занесло не в ту степь, может, он будет только рад нашему появлению? И спокойно последует за нами домой?
— Не надейся. Крэйвен с Чемберсом не упустят возможности сразиться с нами. Они обязательно выдадут нам парочку залпов, хотя бы ради приличия.
— Мы понемножку догоняем их, — сказал Расс. — Нам бы заловить «Межпланетный» на расстоянии четырех-пяти миллиардов миль от звезды, тогда с ним не так уж трудно будет справиться. Крэйвен, конечно, успеет накопить энергию, но не так много, как ему бы хотелось.
— Скоро ему придется затормозить, — заметил Грег, — Не то он врежется в планетную систему на полном ходу. Тратить энергию на резкое торможение доктор не станет: он уже наверняка понял, что мы у него на хвосте, а значит, решит поберечь силы для схватки.
Час за часом «Непобедимый» потихоньку подползал к неприятелю — и вдруг словно прыгнул к нему, когда «Межпланетный» начал торможение.
— Гони, не сбавляй темпа! — воскликнул Грег. — У нас для резкого торможения энергии хватит! Мы можем его обогнать и остановиться в одну и ту же секунду.
Расс сосредоточенно кивнул. Стрелка на механическом шпике, указывавшая расстояние, быстро скользнула вперед. Грег вскочил из кресла и замер над машинкой.
— Все, пора тормозить! — сказал он, — Иначе мы окажемся в планетной системе.
— Крэйвен далеко? — спросил Расс.
— К сожалению, слишком близко, — расстроенно ответил Грег. — От него до звезды не больше трех миллиардов миль, а звезда горячая. Класса G, но гораздо моложе нашего Солнца.
— А ну-ка, известим их о нашем прибытии, — усмехнулся Грег.
Острый луч мощностью в полмиллиарда лошадиных сил пронзил пространство. «Межпланетный» пошатнулся, но устоял.
— Теперь они знают, — сказал Расс, стоя у иллюминатора, — Мы немножко тряхнули их.
Время шло, но ничего больше не происходило.
— А может, ты был прав? — Грег почесал в затылке. — Может, они вовсе не настроены драться?
Друзья вместе наблюдали за «Межпланетным». Корабль по-прежнему, как ни в чем не бывало, уплывал к далекому солнцу.
— Посмотрим! — сказал Грег.
Он вернулся к пульту и выбросил вперед гигантское поле-ловушку. Неприятельский корабль попал в силки и заметно снизил скорость.
И вдруг космос изрыгнул огненную струю. Она мгновенно обвила «Непобедимый» живым пламенеющим серпантином. Генераторы стонали, напрягаясь из последних сил, чтобы поддержать защитный экран. Терпкий запах озона проник даже в рубку. Весь корабль ходил ходуном и скрежетал, угрожая развалиться на части.
— Не настроены драться, говоришь? — прокричал Расс.
Грег скрипнул зубами.
— Они прорвали поле-ловушку.
— Да, энергии у них там немало, — заметил Расс.
— Чересчур много! — отозвался Грег. — Гораздо больше, чем им положено!
Он схватился за рычаг. Луч, сопровождаемый надсадным воплем генераторов, помчал свои миллиарды лошадиных сил к вражескому кораблю.
Грег протянул руку к наборному диску. Генераторы взвыли еще громче.
— Я увеличиваю масштаб радиации, — сказал Грег.
«Межпланетный» шатался под чудовищными ударами, но его экран поглощал каждую унцию энергии, посылаемой Грегом.
— Не могут их фотоэлементы все это переварить! — закричал Расс. — Никакие фотоэлементы не в состоянии проглотить такую уйму энергии! Разве что…
— Ну же, не тяни!
— Разве что Крэйвен их усовершенствовал.
— Мы должны это выяснить. Давай-ка к телевизору.
Расс бросился к телеустановке.
Чуть погодя он поднял измученное лицо.
— Не могу пробиться. Крэйвен остановил наши лучи, а теперь блокирует телесъемку.
— Этого следовало ожидать, — кивнул Грег. — Раз уж он умудрился закрыть от нас все юпитерианские спутники, ясно, что он может заблокировать свой корабль.
Грег выжал рычаг до упора и послал луч предельной мощности. Генераторы взревели как сумасшедшие, надрывно подвывая и повизгивая. И в то же мгновение огромное полотнище огня запылало вокруг «Непобедимого», словно корабль провалился в раскаленный ад с беснующимися пламенными языками.
Энергия, переполнившая аккумуляторы «Межпланетного», хлынула потоком в автоматические разрядные устройства — и дюжина колоссальных лучей, по несколько миллиардов лошадиных сил каждый, вонзилась в «Непобедимый».
Экран «Непобедимого» горел, но защищал корпус; десять мощных генераторов выли, как в агонии. А из «Межпланетного» вылетали все новые и новые лучи.
Температура в рубке «Непобедимого» начала повышаться. От едкого запаха озона слезились глаза и горели ноздри. За стеклом иллюминатора ползали и извивались нетерпеливые огненные щупальца.
Расс рванул воротник рубашки, вытер рукавом лицо.
— Попробуй магнитное поле!
Грег с непроницаемым и суровым, словно высеченным из камня лицом что-то одобрительно буркнул. Пальцы забегали по клавиатуре.
Далекие звезды внезапно закружились и, будто взбесившись, принялись отплясывать буйную джигу: одни беспорядочно прыгали вверх-вниз, а другие, казалось, аплодировали представлению, разыгравшемуся перед их немигающим взором.
Магнитное поле сгущалось, искривляло свет этих далеких звезд и вновь выпрямляло его. «Межпланетный» качался как пьяный. Огромные электрические дуги вспыхивали причудливыми петлями и вонзались в самое сердце магнитного поля.
И вновь зашлись в безумной пляске далекие звезды, когда аккумуляторы «Межпланетного» выпустили мощный залп, чтобы подавить энергию поля.
Поле занялось неярким светом и исчезло.
— Они отбивают все наши атаки, — простонал Расс. — Надо что-то придумать!
Он посмотрел на Грега. Грег невесело усмехнулся, потирая щеку.
— Я знаю, что мы можем сделать, — вдруг сказал Расс, — Давно пора было сообразить!
Он подошел к столу, придвинул к себе калькулятор.
— Отвлеки их, — отрывисто бросил он Грегу, — Мне нужно кое-что посчитать.
Из машинного зала послышалось рычание, «Непобедимый» задрожал: Грег бомбардировал противника, выпуская один луч за другим.
Крэйвен нанес ответный удар на радиочастотах. Вокруг «Непобедимого» опять запылал свирепый костер. А «Межпланетный» тут же, благодаря приливу энергии, зарядившей его аккумуляторы, резво прыгнул вперед, к вожделенной звезде, до которой оставалось не больше трех миллиардов миль.
Грег отчаянно ругался про себя. Он снял первый защитный экран, боровшийся с радиочастотными лучами на равных — энергия против энергии, — и позволил лучам ударить во второй экран, инверсионное поле которого отводило большую часть энергии, поворачивая ее на девяносто градусов и направляя в другое измерение.
Генераторы тихонько застонали и успокоились. Теперь, когда отпала необходимость поддерживать первый защитный слой, они уже не выли, а размеренно урчали. Но вскоре вновь издали пронзительный вопль: Грег еще раз выбросил вперед поле-ловушку. Оно схватило «Межпланетный» и заставило его остановиться. Однако корабль Крэйвена успел пролететь уже несколько миллионов миль, и такая близость к источнику энергии давала ему существенное преимущество в битве.
— Расс! — выдохнул Грег. — Если ты не поторопишься с расчетами, нам несдобровать. Они отбили все удары и прорвались ближе к Солнцу. Еще один такой прыжок — и все будет кончено.
Расс поднял глаза, собираясь ответить, но так ничего и не сказал, только изумленно разинул рот. Прямо в глаза ему ударил нестерпимо яркий сноп белого света, исходивший от «Межпланетного». В этом ослепительном потоке кишмя кишели маленькие зеленые пятнышки, что-то вроде корчащихся амеб. Они жадно протягивали вперед бледно-зеленые ложноножки, вцеплялись ими в инверсионный барьер… и прогрызали его насквозь!
Везде, где они прикасались к защитному полю, оставались дырки. Амебы запросто проплыли сквозь инверсионную защиту и начали вгрызаться во внутренний антиэнтропийный экран. В антиэнтропийный! В то состояние материи, которое, как считали Расс с Грегом, не допускает внутри себя никаких изменений!
Несколько секунд оба друга стояли как завороженные, не в силах поверить собственным глазам. Скопление амеб становилось все гуще и гуще, они смачно присасывались к антиэнтропийному полю, разъедали его слой за слоем и пробивались вперед.
Когда они сожрут этот экран, то прорвут стальную обшивку, словно бумагу!
А сколько их, господи! Конца и края не видать!
Поперхнувшись от изумления, Грег ударил лучом в самую гущу амеб. Они набросились на луч и пропали в его сиянии, как светлячки пропадают в потоке солнечного света. Но на смену им ринулись новые, облепили луч со всех сторон и, сглодав его, вновь принялись за экран.
Амебы прогрызли и стены силовых полей, и металлические стены, и вот уже потоки шипящего воздуха начали воспламеняться, превращаясь в ионы в этом чудовищном противоборстве энергий у самого корпуса «Непобедимого».
Расс сгорбился над контрольной телевизионной панелью. Воздух со свистом вырывался у него из горла, с пальцев капала кровь.
— Мне нужна энергия, Грег. Много энергии.
— Бери хоть всю. Я все равно ни на что больше не способен.