Дневная битва Бретт Питер
– Его вышибли из седла, – кивнула Лиша, – но доспехи зацепились за луку, и конь доволок его до великой метки. У него перелом тазобедренного сустава и сотрясение мозга.
– Ходить будет? – спросил Тамос.
Лиша пожала плечами:
– Насколько я могу судить – да, но нам было некогда заостряться на мелочах, ваша светлость. Главное – сохранить людям жизнь.
Она не сказала о демоновых костях, которые израсходовала на спасение Гамона. Граф ей далеко не безразличен, и она верила в его искреннюю заботу о народе, но еще не была готова признаться в умении исцелять при помощи магии. Из всех, кто работал в импровизированной лечебнице, таким мастерством владели только она и Аманвах. Хора не хватит на всех, да и не каждому понравится идея лечиться магией подземников.
Тамос подступил к ней и сжал ее плечи могучими руками. Она на миг прильнула к нему и осознала, насколько устала.
– Вам надо отдохнуть, – откликнулся Тамос.
Лиша встряхнулась и высвободилась из соблазнительных объятий.
– Я многим нужна, ваша светлость. Если думаете, что я стану сидеть и растирать ноги, пока люди ждут, вы меня вовсе не знаете. Уйдите, пожалуйста, и дайте заняться делом.
Но граф не отстал:
– Наши люди ищут демонские метки и наносят на карту арсеналы, но нам понадобятся фейерверки, чтобы разрушить их, пока не зашло солнце и все не началось заново.
– Обратитесь к Дарси Лесоруб, она отдаст распоряжения, но только спросите у метчиков, куда заложить заряды. Запас ограничен, и ни одной шутихи нельзя истратить впустую.
Граф кивнул. Лиша собралась вернуться к пациентам, но он поймал ее за руку. Когда Лиша взглянула на него, он привлек ее к себе и крепко поцеловал.
– Там, в ночи, я боялся, что этому уже не бывать, – шепнул он.
– Тогда повторите еще раз, – улыбнулась Лиша.
Ренна не покидала Арлена в ночном бою, осталась у его ложа и днем в ожидании, когда очнется. Раны затянулись, но он так и не пришел в сознание.
«Не покидай меня, Арлен Тюк, – подумала она. – Мне не справиться без тебя».
После восхода солнца она урвала несколько часов сна, свернувшись под боком у Арлена. Ее разбудил отзвук далекого взрыва. Она вскочила, готовая драться, но сквозь полог шатра выздоравливающих все еще проникал солнечный свет. Она покосилась на Арлена, муж лежал в прежней позе.
– Люди графа крушат великие метки и уничтожают арсеналы, – объяснила Лиша.
Она на миг перехватила взгляд Ренны и продолжила обход, задерживалась возле самых тяжелых пациентов и давала указания травницам.
От нее пахло изнурением, а с виду не скажешь. Ренна, еще с ночного боя заряженная энергией, оставалась сильна и бодра. У Лиши не было такого преимущества, однако она работала. В дальнем конце палатки Аманвах и Сиквах столь же неутомимо трудились над раненым шарумом.
«А я что делала? Спала». Ренна погладила Арлена по щеке:
– Отдыхай, любимый. – Она поцеловала мужа. – Я позабочусь, чтобы тебе было где и ради чего проснуться.
Едва она вышла из шатра, к ней поспешили люди с расспросами об Арлене. Ренна ответила, что с ним все в порядке, он спит и набирается сил, после чего отправилась смотреть, кому и в чем пособить. Вдали громыхнули новые разрывы, но там ее помощь не нужна.
Она предпочла заняться слабейшими участками великой новобительской метки и провела остаток дня за пахотой, рытьем и переноской огромных камней. Демоны пойдут на прорыв. Она знала это изначально, но каждая секунда, потраченная на преграду, отвлечет их от истребления местных жителей.
Лиша наблюдала за Тамосом, который расхаживал у застеленного картой стола. Граф, как и травница, не сомкнул за день глаз, и те запали на его красивом лице, окруженные темными кругами. Рядом стоял Артер и являл контраст своей неподвижностью.
Они вернулись в графский шатер на Кладбище Подземников, едва закончили руководить доставкой раненых из Новобители в лазарет Лесорубовой Лощины. Когда это здание построили, гордости Лиши не было предела, но сейчас оно, переполненное ранеными, казалось совершенно негодным. Если Лощина выживет – придется расшириться.
Поскольку капитан Гамон ранен, Тамос вновь принял прямое командование над «деревянными солдатами». С приближением сумерек он назначил последнее совещание, дабы согласовать планы на предстоящую ночь. Явились Гаред, Уонда и Мясники, а также Ренна, Рожер, Аманвах, Сиквах и Энкидо. Допустили даже наставника Каваля, хотя охрана Тамоса разоружила его и зорко за ним присматривала. Инквизитор Хейс и Малыш Франк вцепились в Каноны и беззвучно молились.
Лиша взглянула на графа и на миг пожалела, что это не Ахман. Она не впервые задумалась о положении на юге, в Даре Эверама. Подвергся ли он тем же испытаниям? Скорее всего – да, но Лиша беспокоилась за красийцев меньше, чем за Лощину.
Это было несправедливо по отношению к Тамосу, но она невольно сравнила его со своим красийским любовником. Какие бы зверства не совершил Джардир во имя священной войны с демонами, он излучал уверенность и вдохновлял других. Тамос был хорошим и сильным человеком, но излучал, напротив, почти осязаемые сомнения.
Вопрос, который мучил всех, задала Аманвах:
– Где Пар’чин?
– Спит, – ответила Лиша.
Аманвах бросила на нее холодный оценивающий взгляд:
– Солнце садится. Не пора ли его разбудить?
– Он очень крепко ударился головой, – возразила Лиша. – Пока не проснется сам, трясти и кричать бесполезно, да и вредно, даже если подействует.
Тамос остановился:
– Он выкупил нам этот день, и мы использовали его с толком. Нам и удерживать Лощину, пока он не очнется, если вообще придет в себя.
– Придет, – вмешалась Ренна. – Силы вернутся к нему после захода солнца.
– Чистый демон, – брякнул Малыш Франк.
Ренна, с искаженным лицом метнулась к нему. Франк попятился, натолкнулся на стул и опрокинулся навзничь.
– Ну-ка повтори! – потребовала она.
Франк проворно вскочил на ноги. Он был выше Ренны, но она, надвигаясь и тесня, выглядела крупнее. Лиша набрала в грудь воздуха и почувствовала, что пульсирующая головная боль возобновляется. Раздор пойдет на пользу только подземникам, но ей тоже захотелось врезать праведнику, а сил развести спорщиков не хватило.
Странно, но конец грызне положил инквизитор, он схватил Франка за плечо:
– Малыш будет помалкивать.
Франк посмотрел на хозяина и не поверил ушам, но рачитель взирал сурово.
– Его светлость прав. Господин Тюк спас нас ночью, и не важно, как он это сделал. Если нарушил заповеди Создателя, пусть Тот и судит его в посмертном существовании. Нам же следует быть благодарными и постараться дожить до рассвета.
Ренна взглянула на него и кивнула:
– Мне далеко до мужа, но я сделаю все, чтобы дожили.
– А можете… это самое? – Тамос взмахнул рукой и неуклюже начертил в воздухе метку.
– Вряд ли, но я могу оторвать демону лапу и затолкать ему в глотку.
– Как же, видали! – хохотнул Гаред.
А Лиша, на которую навалился очередной приступ боли, усомнилась, что этого будет достаточно.
Пала ночь, и Ренна заняла место в рядах новобительцев. Она знала, что своим присутствием придает им сил, и радовалась этому, но хорошо бы и ее кто-нибудь поддержал. Арлен так и не пришел в сознание, а Тамос расколол свои войска для охраны слабейших участков сети Лощины, поскольку возможности сосредоточить их на каком-то одном не имелось. Лиша настояла на сохранении лазарета в центре Лощины, где безопаснее всего. Отряды травниц-подмастерьев и добровольцев стояли наготове с подводами, чтобы вывозить раненых.
Генерал Гаред и лесорубы охраняли Новый Райзон, где выстроил метку восточный мозговой демон, а Тамос с отрядом «деревянных солдат» встал на границе между Лакдейлом и западной меткой. Остальные округа выставили собственное ополчение, вооруженное луками и копьями, но точного направления удара демонов никто не знал.
Ренне поручили командовать новобительцами, дали в подкрепление Рожера и красийцев, поскольку прошлой ночью тамошние войска понесли тяжелые потери. Остальных жонглеров распределили между округами – помогать, чем сумеют.
Ренна переминалась с ноги на ногу и не знала, в нужном ли очутилась месте. Она почувствовала гибель мозгового демона из центральной метки, а кучи пепла подтвердили, что его смерть погубила и местных подземников, но мозговики неспроста атаковали именно здесь. Новобительская сеть оставалась слабейшей из всех, изобиловала деревянными постройками, и скальный демон мог запросто их разрушить, даже не будучи особенно метким. Неспособных сражаться эвакуировали, но тем, кто остался, предстояло держаться, сколько получится. Если падет Новобитель, демоны дотянутся до Лесорубовой Лощины.
– Все обойдется, – произнес Рожер, словно прочитал ее мысли.
Ренна посмотрела на него и его жен. Красийки нарядились в яркие одежды, словно жонглерская труппа; покрывала подрезали, чтобы открылись пухлые губы и беспрепятственно разнеслись голоса. Обнажение частей тела, которые тесийские женщины никогда и не прикрывали, предстало настоящим скандалом. Странно, но факт. Особенно возбудились красийцы. Шарумы то и дело косились на женщин. Каваль поймал одного, треснул древком копья и заорал по-красийски.
– Как же, по-твоему? – спросила Ренна.
Рожер умело скрывал чувства, но она чуяла страх.
Рыжеволосый жонглер пожал плечами и улыбнулся:
– Либо мы победим и покажем миру, что демонам нас не сразить, сколько бы ни трудились, либо умрем, и кто-нибудь сложит песню о том, как мы держались до конца, чтобы и через сотню лет люди помнили и вдохновлялись нашей отвагой.
– Лучше нам выжить, – отозвалась Ренна под крики демонов, что зазвучали в ночи.
Под ногами оживала великая метка – скопление не до конца понятной Ренне силы. Сумеет ли она присосаться к ней по примеру Арлена? Если да – хватит ли мощи? Она опять подумала о муже, который лежал в лазарете неподвижно, как смерть.
Из тонкой шеренги деревьев, что тянулась через вырубку, донесся шорох, и Ренна, приняв свои страх и тревогу, расправила плечи. В тот же миг она ощутила резкий прилив силы. Энергия устремилась в нее, рот наполнился слюной. Если они погибнут, пусть это случится в бою.
– Луки на изготовку! – скомандовала она, и новобительцы вскинули оружие.
Красийцы были не из числа стрелков, но каждый держал по три копья: два для метания и одно для ближнего боя.
– Наш выход, – произнес Рожер, шагнул вперед, пристроил скрипку и заиграл.
Аманвах и Сиквах подхватили, усилили голоса прикосновением к колье с костями демонов. Музыка, подхваченная током магии, разнеслась далеко, звучала все громче и мудренее, сплетала в воздухе чары, которые сдерживали демонов не хуже, чем меточная сеть. Ренна знала, что твари рядом – светятся за деревьями, но не способны подступить, пока выступает трио. Через несколько минут ее сердце слегка успокоилось.
И над деревьями взмыл булыжник.
– Берегись! – крикнула Ренна.
Энкидо уже вытаскивал из-под удара Аманвах, а Ренна сгребла Рожера и Сиквах, как малых детей, и отскочила в сторону. Огромный камень обрушился в тот же миг, сбил ее с ног и осыпал крошкой. Целые и невредимые, они закашлялись, но вред твари уже нанесли.
Едва смолкла музыка, леса взорвались полчищами демонов. Полевые хлынули скопом в сопровождении огненных; за ними следовали другие и сверкали белой чешуей. Ренна ни разу таких не видела, но узнала снежных демонов по рассказам Арлена.
Кто-то заорал, и новобительцы выпустили тучу драгоценных стрел. Они прицелились кое-как, а мишени стремительно двигались, но уже по количеству демонов стало ясно, что поразили многих. Некоторые попадали, но большинство продолжило бег.
– Не стреляйте, глупцы! – вскричала Ренна. – Все равно великая метка активна!
Действительно, напоровшись на метку, подземники ярко полыхнули магией и отлетели. Ренна не понимала смысла атаки, пока на голову лучника не упал камень и не убил его на месте. Она глянула вверх и увидела отстрелявшегося воздушного демона, который понесся прочь, а ему на смену уже мчались новые с огромными камнями в задних лапах.
– Сбивайте ветряков! – закричала она.
Новобительцы вскинули луки, но их страх был силен, и руки, которым надлежало сохранять твердость, тряслись. Несмотря на огни великой метки, в ночных небесах царила тьма, а свечения демонов они, в отличие от Ренны, не различали. Единичные твари упали, врезались в сеть и сползли, как налетевшие на стекло птицы, но большая часть стрел впустую канула во мрак.
– Скальные и лесные! – гаркнул Каваль.
Ренна выругалась и повернулась. Возле деревьев топтались огромные демоны с обломками древесных стволов и тяжеленными камнями в когтистых клешнях.
Ренна растерянно застыла, но Каваль плавно принял командование.
– Лучники! – воззвал он. – Целиться в скальных демонов! Других не трогать! Мы разберемся с лесными!
Новобительцы глянули на Ренну и она сжала зубы. Ей бы разгадать отвлекающий маневр, а она сдуру израсходовала много боеприпасов. Тяжело признавать, но она не владеет ситуацией. Каваль, хладнокровный и готовый возглавить войско, учился этому всю жизнь.
– Делайте, как он говорит!
Новобительцы дали новый залп, и по таким мишеням не промахнулся бы и новичок. Как только они выстрелили, шарумы выбежали вперед, резко остановились на краю сети и воспользовались инерцией для усиления броска. Легкие копья унеслись вдаль, пронзили сердца лесных демонов и сбили выползней с ног. Демоны заверещали, схватились за древки, но защитные метки не позволяли выдернуть наконечники, а наступательные – продолжали высасывать из подземников магию, превращали ее в убийственную энергию, которую перекачивали обратно в раны.
Новобительцы оказались не столь удачливы. Их лучшие стрелы закончились, а дрянные торчали из скальных демонов, как иголки из подушек. Демоны голосили, но больше от возмущения, чем от боли. Они запрокинули руки и приготовились метнуть увесистые снаряды.
Все бросились врассыпную, но демоны целились не в людей. Один камень врезался в деревянную ограду – часть великой метки – и разнес ее в щепки. Второй – проделал дыру в насыпи. На некоторые камни огненные демоны изрыгнули огонь, и те раскалились, хоть пламя и погасло при перелете через сеть. Один проломил дверь амбара, и вскоре оттуда повалил дым.
А демоны все прибывали. Каменные и лесные тащили боеприпасы для скальных, больших, сила и дальность броска у которых не шли ни в какое сравнение с возможностями подносящих. И даже когда несколько скальных демонов рухнуло от стрел, что засели в броне, их быстро сменили другие.
Рожер снова взялся за скрипку, но не успел сформировать мотив, как лесной демон швырнул в него и его жен бревно величиной с пивную бочку Рожер успел увернуться, а Аманвах и Сиквах пали на землю, запачкали прекрасные цветные шелка, но спаслись. Затем все трое бросились в укрытие под градом других снарядов.
«Они знают, – сообразила Ренна. – Мозговики видят глазами трутней».
Ренна разозлилась, и на ее гнев тут же отозвалась великая метка. Ренна приложилась к этой силе и ощутила, как растет ее мощь, но та сплелась с болью, и кожу будто обдало кипятком. Не в состоянии терпеть, Ренна нарисовала перед противником тепловую метку и с удовлетворением увидела, как три лесных демона взорвались пламенем и обратились в пепел.
Но тут у Ренны подкосились ноги, и она еле успела упасть на руки и не удариться лицом. Резко втянула воздух, и горло ошпарило, сухие глаза жгло огнем. Сила, что наводняла ее секундой раньше, улетучилась, оставила мышцы вялыми и дряблыми.
«Вот что чувствует Арлен? Как он это выносит?»
Она заставила себя встать и снова присосалась к великой метке, но та не отреагировала. Под ногами Ренны пульсировала энергия – мощно, как всегда, но связь, нащупанная в приступе гнева, оборвалась.
И все же окружающий хаос побуждал к действиям. У красийцев закончились метательные копья, а новобительцы обстреливали скальных демонов обычными стрелами, которые ломались о жесткие панцири столь же часто, сколь и застревали в них. Пожар в амбаре потушили – залили ведрами воды, но огненные демоны разогревали новые камни, и скоро пожаров вспыхнет без счета. Воздушные демоны сыпали камни поменьше, остальные сбивались в стаю и дожидались, когда выйдут из строя метки.
Ренна потянулась к поясу, взялась за надежную рукоятку отцовского ножа. «Поле вспахать всегда нелегко, – говаривал Харл. – Придется попотеть и сделать дело, а иначе никак».
Магия отреагировала на ее решимость, наполнила силой вторично, она испустила вопль и выбежала в ночь. Услышала, как крикнул сзади Каваль и громыхнули щиты шарумов, устремившихся следом.
А дальше – мельтешение зубов и когтей и твердой стали ножа, она кружилась, неутомимо кромсала и пинала тех демонов, что поменьше. Ихор ударил кривым фонтаном, когда Ренна отрубила лапу полевому демону а огненного ударила в горло, едва тот изготовился плюнуть, и враг захлебнулся собственным пламенем. Она услышала, как скребут по щитам когтистые клешни, высекают магические искры, а затем – хлюпающие звуки, с которыми копья пронзали чешую подземников, и крики людей, разрываемых челюстями демонов.
И наконец она добралась до первого скального демона, попутно затоптала огненного, который грел камень. Превратила огнеплюеву спину в трамплин, взмыла вверх и всадила нож в зазор между шейными бронированными пластинами.
Чтобы перерезать горло скальному демону, не хватило даже длинного отцовского лезвия, но Ренна использовала точку опоры, переметнулась чудищу за спину, набросила ему на шею бусы из речных камешков и затянула удавку всем своим весом. Меченые камни вспыхнули, вдавились внутрь и обратили против подземника его собственную силу. Через несколько секунд голова отскочила, полыхнула магией и веером разбрызгала ихор. Ренна приземлилась на полусогнутые ноги и огляделась в поисках новой жертвы.
Но обнаружила лишь то, что жертвы ищут ее саму. Взгляды всех демонов приковались к ней, будто тысяча кошек уставилась на одинокую мышь.
Зачарованный Рожер смотрел, как Ренна начертила метку и демоны, что порывались его убить, взорвались и с воем попадали, они дымились и обугливались. А Ренна, судя по выражению лица, удивилась не меньше.
В нем проснулась надежда – он вспомнил мощь, которую набрал накануне Арлен. Но молодая женщина упала, а в голове зазвучал голос Арлена: «Нет никакого Избавителя, Рожер. Если люди хотят спастись, им придется научиться спасаться самостоятельно».
Похоже, поняла это и Ренна, потому отказалась от магии и бросилась в ночь прорубаться сквозь хаос, как Арлен в битве за Лесорубову Лощину; она свалила скального демона, а Рожер все еще глазел из-за насыпи, за которой укрылся с женами.
За Ренной двинул воинов Каваль, и Рожер в кои веки поблагодарил судьбу за присутствие свирепого наставника и его шарумов. Там, где большинство новобительцев дрожало от страха и неуверенности, красийцы сливались в единый кулак, смыкали щиты и защищали собратьев. Они дружно ударили копьями, скосили полевых демонов, как косой.
Казалось, в битве произойдет перелом, если они одолеют и скальных, но вдруг случилось ужасное. Все демоны переключились на Ренну, забыли о других мишенях. Даже скальные выронили снаряды, выставили гигантские клешни и ринулись к ней.
Ренна промедлила лишь пару секунд, после чего с грацией танцовщицы помчалась по спинам полевых демонов. В нее плюнул снежный, но она увернулась, и ледяная слюна попала на ногу скального. След от плевка покрылся инеем, и Ренна прицельно врезала по нему ногой, раздробила демону конечность. Тот грохнулся в гущу других и усугубил неразбериху.
Но затем лесной демон швырнул в нее обломком ствола, и силы удара хватило, чтобы она пролетела несколько ярдов, прежде чем грянуться оземь. Ренна попыталась оттолкнуться руками и встать, но демоны только и ждали момента раскрытия. Вспыхнули воронцовые метки, зубы и когти натолкнулись на препятствие, но демоны снова и снова находили бреши, куда и вторгались. Хлынула кровь, и стало ясно, что скоро она зальет метки, сделает их бесполезными.
Каваль издал клич, и шарумы доблестно рванули на помощь, но перед ними вырос демон, его тело вытянулось высокой башней и выбросило длинный рогатый щупалец, который ударил поверх щитов. У воинов под тюрбанами скрывались шлемы из прочной меченой стали, но демон прорубил их, как спелые плоды, и мгновенно убил несколько шарумов.
Каваль пронзительно свистнул, и шарумы перестроились в новый боевой порядок, окружили демона, который, конечно же, оказался тем самым хамелеоном из рассказов Арлена и Лиши. Рожер уже наблюдал подобную тактику. Воины дождутся атаки, и те, что спереди, прикроются щитами, а задние – ударят.
Но они никогда не сталкивались с демоном-хамелеоном. При попытке зайти сзади, тварь немыслимым образом изогнулась, а когда этого не хватило – вырастила глаза по всей окружности головы и новые щупальца, в итоге оказалась лицом к лицу со всеми воинами сразу. Щупальца обвились вокруг ног упавших шарумов и раскрутили тела, как дубинки, чтобы сбить прочих. Даже когда шарумам везло и они наносили удар, их копья проходили сквозь демона и лишь исторгали дымок, а подземник оставался невредим. Стрелы так и сыпались на тварь, но тоже падали на землю, не причиняя никакого вреда.
От ответных ударов шарумы валились один за другим, но продолжали бесстрашно атаковать. Красийцы молились о такой смерти, хотя Рожер этого не понимал. Каваль прыгнул вперед, и демон выбил у него щит. Наставник ничуть не смутился, заработал копьем так быстро, что Рожер не мог уследить, отражал удары щупальцев и выигрывал воинам время для контратаки.
Но демон раздул зоб в разы больше себя самого и перекусил наставника Каваля пополам, проглотил его голову и торс раньше, чем повалились живот и ноги.
Это зрелище вывело Рожера из ступора, и он увидел, что Ренна все еще борется, вырывается из хватки нескольких лесных демонов, которые силятся ее утащить.
«Она нужна им живой», – дошло до него.
Он заиграл, еще не успев этого осознать, покинул укрытие и направился к ним. Смутно отметил, что к краю сети за ним двинулись Аманвах, Сиквах и Энкидо, но проигнорировал все, кроме музыки, и вышел в открытую ночь. Он не скрывал своего присутствия. Напротив – привлек внимание всех демонов, что находились в пределе слышимости, и сосредоточил их на себе вместо Ренны.
«Застыть! – приказал он. – Добыча на подходе. Приготовьтесь к прыжку».
Они послушались, взрыхлили когтями почву и уперлись в нее могучими конечностями, готовые прыгнуть. Замерли даже те, что хотели ускользнуть с Ренной, – как и задумывалось.
Не подчинился только хамелеон: он выскочил из кольца шарумов и пошел на Рожера, словно оживший ночной кошмар.
Рожер позволил себе улыбку и наполнил ночь болью; сладостный соблазн, что таился в музыке, сменился резким неблагозвучием, от которого демоны взвыли и принялись когтить свои головы. Его ощутил даже хамелеон, он издал леденящий крик и застыл как вкопанный.
Аманвах и Сиквах добавили свои голоса, и их тройка достигла новых вершин единения в дисгармонии, а магия хора распространила скрежет на многие мили. Мелкие демоны бросились наутек, но Рожер с женами кружили вокруг хамелеона, усиливали его мучения. Рожер экспериментировал, выяснял, какие звуки причиняют этому созданию наибольшие страдания.
Тварь корчилась, сжимала щупальцами голову. Она таяла и менялась, превращалась то в ревущего скального демона, то в воющего лесного, в истошно клекочущего воздушного подземника и даже в кричащего человека. Она претерпевала все новые метаморфозы, но Рожер и жены исправно перенастраивали звук, не давали ей продыху.
«Попалось, отродье Недр!» Рожер мрачно улыбнулся и поднажал, чтобы нанести смертельный удар.
Но стоило ему это сделать, как демон немного пришел в себя. Он посмотрел на Рожера с подобием улыбки, и уши хамелеона растаяли полностью, остался голый череп с гладкими пластинами чешуи.
Он выбросил щупальце, и Рожер не успел бы увернуться, но между ними с криком вырос Энкидо и принял удар на себя. Сиквах завизжала, глядя, как евнуху выпустили кишки, но тот ухитрился метнуть копье. Оно застряло в демоне и ярко полыхнуло магией, однако Рожер знал, что этим выползня не убьешь, а музыка на него больше не действует.
Хамелеон снова встал на дыбы, и смычок соскользнул со струн, а Рожер присел и едва успел выкатиться из-под удара щупальцем. Демон замахнулся опять, и Рожер содрогнулся, зная, что больше не успеет отскочить.
Тварь стеганула отростком, но Рожера ударили не острые рога, тянувшиеся по всей длине щупальца, а мощная струя ихора, которая хлынула из культи. Он оглянулся и увидел Ренну, что стояла с перепачканным ножом. Она отшвырнула щупальце в грязь, где то растаяло, превратилось в слизь, и перешла в нападение, выставив лезвие.
Демон повернулся к ней и собрался отразить атаку, но тут вперед шагнула Аманвах с мешочком с хора. Она вынула черный кусок кости и наставила его на хамелеона, провела пальцами по вырезанным на поверхности меткам.
Магия вырвалась молнией, ударила в хамелеона и оторвала его от земли. Подскочила Ренна, стала колоть и резать. Аманвах отряхнула с рук пыль, в которую рассыпалась кость, и снова полезла в мешочек, извлекла горсть демоновых когтей. Метнула их, и они, как арбалетные стрелы, глубоко впились в тело хамелеона. Тот начал сокращаться, он визжал и расплывался, а Ренна свалила его на землю и принялась пилить шею. Уцелевшие шарумы, которыми теперь командовал Колив, присоединились к схватке, пронзали хамелеона копьями, кричали и блокировали щитами извивающиеся щупальца, не давая выползню прийти в чувство.
Краем меченого глаза Рожер засек яркое свечение демонов – твари потянулись обратно, больше не сдерживаемые музыкой. Он схватился за скрипку, чтобы отогнать их, но полевой демон заметил Сиквах, рыдавшую на коленях над трупом Энкидо. Подземник бросился на нее быстрее любой живой твари, и Рожер понял, что не успеет.
Однако Сиквах увидела. Сорвала промокшее от слез покрывало и прикоснулась к колье. Вопль, который она издала, был так пронзителен, что уши зажали все – и люди, и демоны. Подземник споткнулся, перекувырнулся через голову и замертво рухнул к ее ногам.
Тем временем к шарумам и Ренне присоединились новобительцы. Они гуртом навалились на хамелеона и не давали растаять, пока Ренна наконец не отделила его голову от туловища. Она выставила ее на всеобщее обозрение, чем вызвала нестройный гул ликования.
– Довольно! – крикнул Рожер. – Бегите за сеть! Я не могу держать их вечно!
Двоим шарумам пришлось оттащить Сиквах от тела Энкидо. Они побежали в укрытие, Рожер вздохнул с облегчением и продолжил играть.
Он тешил себя надеждой на лучшее, пока не увидел в ночном небе алые росчерки петард – сигнал о том, что демоны прорвались за метки и хлынули на улицы Нового Райзона.
Глава 25
Утраченный круг
– Ут! Наступают! – возгласил Колив.
Сам будучи акробатом, Рожер кое-что знал о балансировании, но даже он поразился ловкости, с которой дозорный-кревах установил на открытом участке двенадцатифутовую лестницу и взлетел по ней без помощи рук, после чего надолго застыл неподвижно на ее вершине, обозревая горизонт.
Они были одни на главной площади Нового Райзона среди руин, которые еще накануне считались цветущим городом. Теперь это гниющий труп, ибо почти все постройки либо были разрушены камнями, либо обуглились от пожара. Стояла жуткая тишина.
Весь день они собирали обломки для починки великой метки, но никто не надеялся, что та продержится дольше нескольких минут. Они не позволили демонам восстать непосредственно в городе, но подземники, едва сгустились, разгромили защитные сооружения, и новобительцы не сумели им помешать.
И вот они ждали, жонглер и дозорный, в убогом переносном кругу, которым Рожер пользовался всю жизнь. План не понравился никому, и в первую очередь Рожеру, хотя идея была его. Аманвах, когда поняла, что муж не отступится, навязала ему в помощь Колива, хотя Рожер подумал, что это повлечет за собой две смерти вместо одной. И все же не отрицал, что с воином спокойнее.
«Он хотел убить Арлена», – напомнил себе Рожер, но злость пропала. Колив принял командование над немногочисленными выжившими шарумами и всюду сопровождал Рожера и его жен. Он сбился со счета, сколько раз дозорный спас его прошлой ночью.
Заслышав приближение демонов, Рожер вскинул скрипку. Для удара по Лесорубовой Лощине им придется пройти сквозь Новый Райзон, а поскольку город разрушен, самый легкий путь проляжет через главную площадь.
Использовать сей факт для усиления зова проще простого.
«Сюда! – призвала подземников музыка. – Так быстрее! Легче! Здесь есть чем поживиться!»
Ага. Есть чем. Рожером.
Демоны отреагировали. Сперва их были десятки, и его метки засверкали от ударов. Неприятельская орда быстро разбухла до сотен, потом до тысяч. Они заполнили площадь, а он все звал, привлекал новых. Вскоре они с Коливом затерялись в море чешуи и зубов и не видели ничего другого.
Подземники лезли друг на друга и дрались за право атаковать метки. Но изношенный переносной круг был изготовлен на славу и обращал нападки тварей против них же, а поле только набиралось мощи, кормилось их магией.
Но дальше произошло неизбежное. Бурлящая масса подземников разошлась, пропустила лесных демонов с огромными дубинами из древесных стволов. Такие запросто расплющат Рожера и Колива, а круг – разнесут.
Однако Колив оказался наготове. Он поднес к губам кривой, выдолбленный и начищенный бараний рог и извлек протяжную ноту.
И вмиг вокруг площади распахнулись ставни; на крышах и в окнах разрушенных зданий возникли лучники. Они, не колеблясь, послали в ораву подземников тучу стрел. Демоны сбились так плотно, что промахнуться было невозможно, однако самые меткие стрелки постарались уложить и лесных, угрожавших Рожеру. За секунду до того, как один рухнул, Рожер узнал древко Уонды, которое не спутаешь ни с чем, – оно поразило демона в глаз.
Демоны бросились к дверям, но с верхних этажей их окатили из бочек, а следом швырнули факелы, воспламенили жидкий подземный огонь.
И вновь прозвучал рог.
– Пора, – произнес неизменно немногословный Колив.
Он приставил лестницу, быстро поднялся и вбросил в окно третьего этажа веревку с грузом.
Рожер перестал играть, сунул скрипку в болтавшийся на плече мешок с чудесами. Взбежал по лестнице почти так же ловко, как Колив, вцепился в дозорного, и тот прыгнул. Люди в окне натянули веревку, и оба полетели, подобрав ноги и ощутив дуновение воздуха от хищных клешней, те промахнулись самую малость.
Они врезались в обугленную стену, проломили трухлявое дерево, но Колив уже поднимался к окну и тащил прикипевшего к его плечам Рожера.
Сбежали вовремя: граф Тамос и Гаред двинули в гущу подземников тяжелую конницу. Рожер печально взглянул на покинутый участок, затоптанный сталью сотен копыт.
– Мне был дорог этот круг, – сказал он.
Ренна металась взад и вперед и ненавидела свое вынужденное ожидание во время боя. Однако демоны познакомились не только с Арленом, но и с нею; когда она выходила за метки, они забывали обо всем, кроме нее.
Защитники Лощины прибыли разгромленными и улепетывали под натиском подземников. С площади не вернулась добрая треть лучников. Кавалерии Тамоса пришлось еще хуже, многие лошади несли по два человека, но сгинули все равно сотни. Ренна прикрывала пехоту, но потом побежали и всадники, в большинстве своем они лишились копий и яростно орудовали мечеными топорами и молотами. Колив мчался, перебросив через плечо Рожера.
Они обтекли Ренну, которая одиноко стояла на границе и дышала глубоко, а под ногами разливалась магия. Когда никого не осталось, она Втянула ее.
Мелкими демонами Ренна пренебрегла, сосредоточилась на скальных. Она чертила тепловые и ударные метки, целилась в зазоры между каменными панцирными пластинами. Поражала колени и плечи, при этом стремилась не столько убить, сколько искалечить демонов, помешать им швырять убийственные снаряды.
Сегодня она продержалась дольше, но все равно быстро иссякла, а головокружение усиливалось по мере того, как магия выжигала нутро.
А демоны прибывали. Ренна упала на колено, уперлась ладонью в булыжники и Втянула еще.
Отзвуки битвы приближались к лечебнице Лесорубовой Лощины, и напряжение Лиши росло. Раненых слишком много, перевезти не удастся, да и куда перевозить, если падет Кладбище Подземников?
Великая метка пока оставалась надежной. Она образована широкими мощеными улицами, толстыми низкими стенами и огромными участками земли; демонам придется бомбардировать ее часами, чтобы прорваться, но даже в этом случае им придется столкнуться с метками лечебницы и других безопасных зон. Вряд ли выползням удастся разрушить все за одну ночь.
«Но это и незачем, – напомнила она себе. – Им нужно причинить ущерб, который не восполнишь за месяц. А в следующее новолуние закончат начатое».
Снаружи гремели разрывы последних фейерверков, камни сыпались дождем. Каждый удар отзывался колющей болью в глазу. Головная боль отомстила Лише в новолуние, и оставалось только терпеть. Ей нельзя принимать сильнодействующие средства, а они с Тамосом не в том состоянии, чтобы опробовать альтернативный способ.
Лиша не привыкла к такой беспомощности. Отчаянно хотелось выйти наружу и помочь, но чем? Как травница она давно при деле, а лесорубы почти опустошили запасы ее фейерверков, прижигающих снадобий и сонного зелья. Можно рискнуть и помочь раненым на поле боя, но смысл? Они непрерывно поступают в лечебницу в количестве большем, чем могут справиться все травницы и подмастерья.
Лиша окинула взглядом главный зал, где раненые заняли не только койки, но и пол, – отовсюду звучали стоны, везде белые бинты и алые пятна. Самых легких отправили в Праведный дом под опеку рачителя Хейса, но лечебница все равно работала на пределе возможностей.
Лиша встретилась глазами с Аманвах, и юная дама’тинг кивнула. Лиша понимала, что ей тоже не улыбается сидеть взаперти, но Аманвах израсходовала боевые хора на демона-хамелеона, и они с Сиквах нужнее здесь. Красийки лечили не так, как учили Лишу но она не могла не признать их мастерства в исцелении боевых травм.
Раздался крик, дверь распахнулась, вбежал Колив. По пестрому шелку Лиша поняла, что он принес Рожера. Морковные волосы жонглера слиплись от крови.
Лиша бросилась к нему, но Аманвах успела первой и подхватила за голову, чтобы оценить травму, а Колив опустил его на пол. Сиквах метнулась наперерез.
– Сиквах, мне некогда заниматься этим дерьмом. – Лиша попыталась ее отодвинуть.
Но Сиквах оказалась проворнее, схватила за руку и крутанула. Лишу развернуло волчком и отбросило, она засеменила и еле удержалась на ногах.
– Хлопочи о других, – отрезала Сиквах по-тесийски с сильным акцентом. – Мы сами позаботимся о нашем муже.
Лиша набрала в грудь воздуха, чтобы возразить, но тут в лечебницу хлынул новый поток раненых, и ей с помощницами осталось только найти им место и рассортировать.
Сражение подступило так близко, что стало трудно работать. Демоны дошли до границы, а это означало, что Ренна Таннер превратилась в последний рубеж обороны. Лиша знала: жена Арлена сделает все, что сможет, но еще не было и полуночи. Как ей сдержать до рассвета все полчища Недр?
За порогом упало что-то большое, и лечебницу тряхнуло.
Ясно, что никак.
– Создатель, – прошептала Лиша неслышно для окружающих, – я знаю, ты помогаешь тем, кто помогает себе сам, но чудо нам очень бы пригодилось.
Она не ждала ответа, но оный явился через секунду – здание покачнулось от чудовищного удара. Грохот оглушил, а потолочные балки рухнули на пол в облаке пыли и трухи.
– Арлен! – вскричала Лиша.
Его палата на втором этаже. Она бросилась к лестнице, прикрыла тряпицей рот, но все равно задыхалась.
Второй этаж частично обрушился. Валун, очевидно, прошел насквозь, пробил крышу и снес несколько стен. Лиша постаралась не думать о пациентах из этих палат и пробралась через завалы к отдельной, маленькой, где без сознания лежал Арлен.
Она вошла в дыру, что образовалась на месте двери, и ее худшие опасения подтвердились. Кусок потолка исчез, и в бреши чернело ночное небо. Там, где стояла койка, теперь громоздилась куча обломков рухнувшей стены.
Лиша отпрянула и пятилась, пока не уперлась в уцелевшую стену. Затем съехала на пол и задрожала всем телом.
– Вот и конец, – прошептала она. – Мы погибнем.
Но тут обломки зашевелились и посыпались. Из груды мусора и камней поднялись балки, они раздвинулись, упали и всколыхнули новое облако пыли. Посередине возник Арлен Тюк, и его метки вспыхнули, когда он приподнял давившие на плечи брусья, чтобы выбраться на свободу.
Лиша уставилась на него, как на серафима Создателя. Обычно она первая отказывалась признавать в нем посланца Небес, но сейчас, глядя на сияющую протянутую руку, уверовала.
– Избавитель, – прошептала Лиша, взяла его за кисть и позволила поднять себя на ноги.
Она споткнулась, он удержал ее, и они замерли на секунду, стоя вплотную друг к другу.
Арлен осторожно дотронулся до ее лица:
– Лиша, это всего-навсего я, Арлен Тюк.
Лиша в свою очередь коснулась его щеки:
– Иногда и не поймешь.
– Что случилось? – спросил Арлен. – Последнее, что помню, – как громил арсеналы демонов…
Читать бесплатно другие книги:
