Бомбовоз Его Высочества Волков Алексей
Ноги подпаливало. Пришлось кое-как подтянуть их повыше, однако тут же обожгло спину. Выстрелить еще раз уже не удастся, и Чачу упорно совмещал нити визира с белой, местами обугленной двугорбой тушей. Дым ел глаза, мешал… И не уйдешь ведь, иначе вдруг уйдет она?
Попал! Попал ведь, точно под ватерлинию! Дальше медлить было немыслимо. Чачу выпрямился, подтянулся. Эх, если бы были пальцы на левой! Ротмистр чуть не соскользнул, неловко зацепившись за край кобурой. Он наверняка свалился бы назад, прямо в полыхающее чрево танка, однако чьи-то сильные руки подхватили, дернули наверх. Дальше Чачу уже сам кое-как спрыгнул прямо с башни. Спина горела, боль была жуткой. Кажется, горели и ноги. Ротмистр машинально перекатился в попытке сбить пламя, застонал, вновь оказался на животе… Все тот же спаситель или, может, другой (другие?) облили чем-то обжигающе-ледяным, затем принялись сдирать с офицера остатки дымящейся одежды.
Больно-то как! Больно! Хотелось лишь одного: чтобы боль скорее прошла, пусть даже со всем остальным. Это же с ума сойти!
Оставалось лишь одно. Последнее, что еще как-то удерживало на свете.
– Субмарина… – прошипел Чачу.
– Сейчас, подождите, – раздался голос Зигна. А затем радостное дополнение: – Тонет, господин ротмистр! Тонет!
– Хорошо. Карембуш жив?
– Целы они. Как раз на другую позицию вышли. Там еще лодки плавают. Но субмарине уже все. Вы ее сделали, господин ротмистр!
Все. Какое короткое и прекрасное слово. Все. И дальше опустилась спасительная тьма…
– А ведь нехорошо, милейший, – голос Канцлера был пропитан укоризной. – Нехорошо. Решили ведь давно – никакой публичности. Нет же, известности захотелось. Зачем?
– Так ведь… – Красавчик невольно замялся.
Он действительно производил впечатление. Немолодой, однако спортивный, подтянутый, с густой шевелюрой черных, без проблеска седины, волос, с правильными чертами лица. Лишь обычной уверенности в нем теперь почему-то не чувствовалось.
– Ведь? – Канцлер приподнял бровь. – Хорошее слово. Главное – емкое. И все же напрасно, известность – палка о двух концах. Мы никак не устраним последствия войн, в стране вполне понятное недовольство, только до сих пор оно было довольно абстрактным. Поругивают втихомолку, но кого? Никто же не знает, вдруг один из правителей в данный момент находится рядом? Недаром мы используем лозунг: «Правители живут рядом с вами. Они – одни из вас». А теперь представь: мы известны. Конечно, многие нас поддерживают, но не меньше и тех, кто хотел бы свергнуть, занять наше место. И ведь это не шутки. Стоило ли во всеуслышание объявлять, мол, я – из Неизвестных Отцов?
– Я больше не буду, – совсем по-детски выдавил Красавчик.
Помимо них с Канцлером в кабинете находился лишь Волдырь, и именно последнего провинившийся боялся больше всего. Всякие ходили слухи и о Волдыре, и о его родне. Послушаешь – в штаны нагадишь.
– Ладно. Верю, – вдруг сменил гнев на милость Канцлер. – Более того, обещаю: сегодня же ты станешь известным. Ненадолго, но ведь людская память коротка. Имеется в новостях раздел криминальной хроники и всяких несчастных случаев. Надо заметить, изучают его весьма внимательно. Люди любят подобные новости.
Красавчик кивал, привычно соглашаясь, и вдруг до него дошло.
– Что? Нет, Канцлер! Нет!
Однако Волдырь сзади уже ловко заломил ему руку, и тут же в дверь вошли двое здоровенных племянников.
– Застрелить?
– Зачем? Мало ли в городе высоких зданий? Вышел зачем-то человек на крышу, а потом взял да упал. Бывает. – Канцлер повернулся к уже бывшему Отцу: – Жизнь наша так устроена. Чем выше вскарабкался, тем дольше и больнее падать. Зато пока будешь лететь, подумаешь о своей грядущей известности. Это тебя согреет. Ведь верно?
Ответа он дожидаться не стал. Неинтересно. Зачем?..
Эпилог
Лимузин был гигантским, хоть добавляй третью пару колес. Вытянутый длинный силуэт, строгий черный цвет… Зачем иной богатому человеку? Никаких эмблем, рисунков, сама машина говорит за себя. Впереди и сзади шли два автомобиля охраны. Чачу они чем-то напомнили бронеходы, с неясной целью замаскированные под обычные легковушки. Явно массивные, разве что без башенок. Но кто знает, нет ли в каждой из них тяжелого пулемета, а то и ракетной установки? А как они шли! Четко выверенные интервалы, хоть включай в какой-нибудь парад, движение почти беззвучное – моторы едва слышны, шины и то больше шелестят. У многих случайных жителей колонна наверняка вызвала восторг напополам с завистью: вот бы мне так! Мечта!
Стоявший у обычной машины офицер с темным, словно из кусочков сотканным, лицом лишь равнодушно взглянул и извлек из пачки сигарету. Словно его совсем не интересовала подобная роскошь.
Кортеж поравнялся с гвардейцем и слаженно притормозил. Торопливо выскочивший шофер подобострастно раскрыл заднюю дверь лимузина, и оттуда вышел хорошо одетый господин. Впрочем, при виде офицера богач утратил важность и порывисто шагнул к военному:
– Бат!
– Рин! А я думаю, ты, не ты? – хрипловато отозвался Чачу. – Прямо как имперский сановник в ранге не ниже принца!
Мужчины дружески обнялись.
– Ты это… Скажешь тоже! – Морану был искренне рад и не скрывал своих чувств. – Садись, поедем в какое-нибудь приличное место. Надо же отметить встречу! Мои люди займутся твоей колымагой.
Он скептически посмотрел на далеко не новый автомобиль ротмистра.
– Я подумывал взять бронеход, но вдруг твои орлы восприняли бы подобное появление как покушение на патрона? – улыбнулся Чачу. В улыбке его промелькнуло что-то прежнее, доброе.
– А что? Бронеход – это солидно, – засмеялся Рин. – Да ты садись, у меня там уютно. Можем принять по рюмочке.
Внутри лимузина действительно было уютно. Что еще ждать от машины подобного класса? Настоящий дом на колесах, разве что без ванной и туалета.
– Смотрю, дела идут в гору.
– Так это… Работаем. Без лишней скромности – недавно вошел в десятку самых богатых людей. Правда, пока под десятым номером, – засмеялся старый приятель. – Но и ты не обижен. Легендарная личность, один из немногих кавалеров Пламенеющего Креста. О тебе, если хочешь знать, уже школьникам рассказывают.
– Кого в наши дни интересуют легенды? – довольно равнодушно отозвался Чачу.
– Не скажи. Хочешь, поговорю с кем надо, и о тебе документальную передачу снимут? Меня заодно покажут, как твоего друга молодости и соратника первых шагов на военном поприще.
– Передачу мне предлагали. Только к чему она? Ну, довелось побывать в переплетах. Разве мне одному? Помнишь, как из Хонти выходили, когда нас эта верховная сволота подставила по полному?
– Бат, – предостерегающе сказал Морану, – ты бы поосторожнее. Со мной ладно, но везде имеются уши.
– Среди твоих тоже?
– Среди моих никаких ушей нет. Вернее, имеются, но уже дважды мои. И я им сам диктую, что и когда докладывать.
– Может, ты уже сам один из Отцов? – без шуток поинтересовался ротмистр.
– Не поверишь: при всем моем богатстве я даже не знаю никого, кто бы мог назвать имя хотя бы одного из правителей. Самому интересно. Я уж одно время думал, что Отцы и всякие директора центральных департаментов – одно и то же. Провел несколько расследований, беседовал со многими, благо сам понимаешь, связи у меня на самом верху… Нет. Директора и прочие сами получают указания, понятия не имея, от кого. Но за ослушание тут же следует соответствующее наказание, вплоть до смерти. Бывали прецеденты.
– Да, похоже, шутников там не водится. Серьезные мужики, – Чачу вытащил сигареты и теперь вертел пачку, не зная, можно ли здесь закурить.
– Пепельницы в подлокотниках, – понял его Рин. Посмотрел в окно, хмыкнул: – О, и тут строят!
– Что? – на сей раз не понял Чачу.
– Да это… Башни! Одно мое предприятие выпускает кое-какую электронную мелочь для начинки. И, представляешь, в последнее время пришел контракт на срочное увеличение производства. Я думал, шутят, но смотрю… Пока сюда ехал, и тут модернизируют что-то, и там. Словно ждут технологичной войны с каким-то чересчур грозным соседом.
– У хонтийцев и пандейцев ракет мало, у островитян, насколько можно судить, тоже. Не знаю. Нам ничего не говорили.
Разговор продолжили на веранде ресторана. Охрана Рина сноровисто осмотрела окрестности на предмет опасности, а также, насколько понял Бат, всякой скрытой электроники. Конечно, служба приятеля Норта не дремлет и порою выискивает шпионов везде.
– Пойдешь ко мне работать? – предложил вдруг Морану.
– Зачем?
– Мне надежные люди нужны. Вспомни, мало тебя подставляли? С самого начала. На тебе же живого места нет! И ради чего? Прихоти каких-то неизвестных проходимцев? Они того стоят?
– Они – не стоят, – убежденно ответил Чачу. – Просто других нет. И не факт, что следующие станут лучше. Кстати, не уверен, будто состав Отцов не меняется. Может, никого из прежних уже и не осталось. Власть у нас анонимная, безликая. Если уж люди весьма состоятельные не ведают, кто правит бал…
– Но так же не должно быть! – Морану сказал и привычно посмотрел по сторонам.
– Кто же спорит? Но предлагаешь ты что?
– Нормальное правительство. Которое все знают и которому доверяют.
– Все доверять не будут – слишком интересы разные. Помнишь, как в Хонти? Есть Лига и есть Уния, а всей разницы между ними – каждый тянет одеяло на себя. Тут важно не только против кого, но и во имя чего. Скажем, императоры, вне зависимости от личности каждого, были гарантами сохранения Империи.
Сказал, а сам посмотрел на приятеля с затаенной надеждой. Тот ведь тоже был знаком с Гарду. Почему бы не предположить?
– Нашел кого поминать! Между прочим, тогда тоже все было не в идеале.
Чачу лишь пожал плечами. Что с того?
– Так это… Я тебя не подбиваю устраивать государственный переворот. – Друг Морану вертел в пальцах элегантный бокал с дорогим коллекционным вином. – Просто предлагаю уйти из армии. Получать у меня будешь больше, жить – лучше. Да и работа полегче. Подберем что-нибудь на твой вкус. Действительно, очень нужны надежные люди. Не представляешь, какой сейчас пошел народ. Почти никому нельзя верить.
– Почему, представляю. Но, понимаешь, Рин, пока я нужен здесь. Должен же кто-то отваживать белые субмарины от берегов! Ты видел, что они творят? А я – видел.
Глаза ротмистра были холодны, словно некоторые картины отпечатались в них навсегда.
Устье Голубой Змеи находилось где-то рядом. Никаких карт прилегающей местности не было. Как с идиотской логикой поведал какой-то штатский тип из столицы, якобы из-за близости центрального укрепрайона. Мол, имперские власти привыкли держать в секрете все, в том числе и карты. Но ведь секретить и уничтожать – вещи разные. Не может быть, чтобы военные не позаботились о всяких дубликатах. И потом, что мешало Неизвестным Отцам хотя бы набросать крохи доставшихся им земель?
Не столь много времени прошло, а все задание преподносилось на уровне легенд. Что было известно достоверно: на южном берегу реки лежал один из крупнейших портов Саракша. Разумеется, в итоге досталось ему по полной программе. Ядерных зарядов на город упало столько, что даже развалин не осталось. Местность вокруг заражена. Не только южный, но и северный берег реки в районе устья стали полностью непригодны для жизни. Сейчас ситуация улучшилась, однако каждый гвардеец обязан был в профилактических целях ежедневно глотать всевозможные таблетки.
Некая условная граница, разделяющая земли пригодные и непригодные, осталась далеко позади. Хотя, какие условности? Все крайние южные поселения были уничтожены островитянами еще во времена хонтийского мятежа. Кто-то в столице посчитал, мол, незачем тратить немногочисленные силы для их охраны, и вот, получите результат. Наверняка и сейчас вряд ли кто-нибудь обеспокоился бы устьем, только оттуда стали все чаще вторгаться банды людей, в просторечии получившие прозвание выродков. Слишком уж многие носили на себе печать лучевого поражения со всеми вытекающими последствиями. А в итоге Неизвестные Отцы вдруг решились на разведку. Может, имелись у правителей и иные планы, да кто станет их доводить до простых офицеров?
Экспедиция была по нынешним меркам довольно внушительной. Под командованием Чачу помимо его танкистов была полурота пехоты на бронеходах, плюс три машины-лаборатории. Разумеется, тоже армейских, хотя к ним добавили небольшую группу ученых. Да еще пара грузовиков хозяйственной части, раз поход совершался в ненаселенных местах. В итоге колонна получилась довольно внушительной. Ехали прямо по пляжу, где не могли забуксовать даже обычные автомобили, а уж о военной технике говорить даже не стоило.
Появления белых субмарин ротмистр не опасался. Уж полной ротой он мигом отправит на дно одиночную гадину, а визит флотилии в три-четыре штуки в пустынные места был почти нереален. Зато имелся риск нападения со стороны берега, и кто-то постоянно перемещался по иную сторону дюн в боковом дозоре.
Сосны местами чередовались с лиственными деревьями, порою вместо лесов на суше тянулись лишь пески с высокой травой, попадались развалины рыбачьих поселков и курортных районов. Ни живой души, ни одного целого дома. Лишь выли где-то совсем вдалеке не то одичавшие собаки, не то забежавшие сюда волки. Но в целом, никаких проблем. Стоянки, во время которых ученые брали пробы воды и грунта, рассматривали растения, что-то чертили на листах бумаги или писали в записных книжках. Прямо настоящий отдых в сравнении с обычной полосой военных будней. По-любому дисциплина в пункте дислокации и на выходе отличаются между собой.
Во время движения Чачу привычно торчал в люке. Осматривал местность в бинокль, держал связь с дозорами и основной колонной. Иногда стягивал с себя шлемофон, давая ветерку освежить голову. Раньше обязательно взъерошивал бы волосы, да только теперь их осталось очень мало. Пересадки кожи, а может, еще и радиация… Да и не все ли равно, почему? Разве внешность главное?
Дойти до устья, осмотреться, подняться чуть выше к границам укрепрайона, но не соваться внутрь… Ничего особо сложного.
– Я девятый. Вижу вдали какие-то блестящие предметы. Что делать? – Голос молоденького субалтерна, вышедшего в первый поход, был сух и деловит. Следовательно, опасности в своем открытии он не усматривает. Что он там мог найти?
– Девятый, ждите. Сейчас буду. Зигн, найди местечко да переберись на ту сторону.
– Сделаем, командир. – Мастер-капрал имел право на некоторую долю вольности в общении.
Танк резко увеличил ход. Слева все так же тянулась линия дюн, большей частью настолько крутых, что на ногах забраться тяжело. Пусть не высоко, да когда они почти отвесны…
– Держитесь! – предупредил механик.
Он высмотрел себе местечко поудобнее. «Дракон» развернулся, с разбега подлетел к гребню и встал по ощущениям едва не вертикально. Мотор ревел, и казалось, танк вот-вот перевернется через корму или так и застрянет, ни туда ни сюда. Но Зигн знал, что делал. Вершина. Остановка. Капрал огляделся, даже высунулся чуть больше положенного, а затем опустился на свое место.
Тут вообще условия были, можно сказать, комфортными, даже не потребовалось разворачивать башню. Спокойно съехали и покатили туда, где небольшой, слегка растянутой группой застыли пара танков и бронеход дозора. Но еще на вершине Чачу заметил, что именно привлекло внимание дозора. Короткая команда, и «дракон» послушно рванул в ту сторону.
На песчаной, с травой, почве лежали остатки гигантского самолета. Неведомые летчики явно тянули к не столь далекой крепости, и лишь достичь ее было не суждено. Здоровый хвост с высоким килем сразу напомнил Бату детство. В горле встал ком. Неужели?
Нет. Обломки не были Личным Его Императорского Высочества именным бомбовозом. Никаких памятных знаков, лишь флаг Империи на киле да тройка на уцелевшем куске фюзеляжа. Но сам самолет был однотипным, явно принадлежавшим к знаменитой воздушной эскадре.
Огромные колеса шасси, кусок крыла с почерневшим двигателем, еще какие-то детали… Символ былой имперской мощи, повергнутый, потерпевший катастрофу, как все государство. Всеми забытый, никому не интересный… Сколько же он пролежал здесь? С той далекой войны…
– Господин ротмистр, что это? – Даже Зигн и тот взирал недоуменно. А уж молодежь…
Земля далеко внизу, задирающийся кверху горизонт, ощущение мощи моторов и бескрайности своей страны, надежда на иную жизнь… Ведь все могло быть иначе. Ярче, интереснее…
Сигарета обожгла пальцы. Чачу отбросил ее в сторону и сразу же закурил вторую.
– Это – бомбовоз из эскадры Его Высочества принца Кирну, – ответил он и неожиданно для себя добавил: – Знаешь, Зигн, а я ведь на таком один раз летал. Еще мальчишкой. Был в моей жизни неправдоподобный, сказочный эпизод…
Читать бесплатно другие книги:
