Закон Единорога Свержин Владимир
– Понятно. Значит, действуем следующим образом. Я с цирком вскоре буду в Клермоне. Сделай так, чтобы, когда я приеду, де Жизор был там. Я горю страстным желанием его лицезреть.
– Сделай, сделай, – недовольно пробормотал Крис. – Как я это сделаю?
– Это уж твоя забота.
– Вот так всегда, – вздохнул де Монгийе.
– Да, вот еще что! – вспомнил я. – Мне тут в руки попалась какая-то шифровка с абраксасом…
– Это наша! – с профессиональной гордостью отозвался Вик. – Что хорошего пишут?
– Ну откуда же я знаю? Как раз собирался попросить тебя передать пергамент Шейтмуру для расшифровки.
– А что за шифр? – заинтересовался Крис.
– Какие-то уголки, квадратики, точки…
– Тоже мне, шифр! – пренебрежительно фыркнул Виконт. – Я им тут каждый день всяческие письма пишу. В общем, слушай, Кэп: система элементарная. Берешь пергамент, рисуешь на нем решеточку, вроде той, что для игры в крестики-нолики, только подлиннее…
– Что значит подлиннее? – с недовольством спросил я.
– Так, чтобы в каждой клетке спокойно помещалось по три буквы, – нетерпеливо пояснил он. – Дальше вписываешь в решетку латинский алфавит, в конце вместо 27-й буквы ставишь запятую. Это понятно?
– Понятно, понятно. Продолжай.
– Потом на место буквы при письме ставим точку…
– А вот это я что-то не совсем понимаю, – раздраженно буркнул я.
– О Господи! Так же все просто! Ну смотри, – Виконт пустился в разъяснения, – получаем кусок таблички, такой себе угол… рисуем три точки. Если нужно написать букву «А» – этот угол и самую дальнюю точку, «Б» – тот же угол и точку посередине. Ясно?
Мне было жаль расстраивать нашего бывшего стажера своей тупостью, но из его пространных объяснений я понял очень немногое.
– Слушай, Крис. Если ты у нас такой грамотный, какого черта мне полощешь мозги своими разъяснениями. Сам и прочитай! – Я поднялся со своей подстилки, приблизился к укрепленному над входом факелу и, развернув пергамент, включил картинку.
– О, пасторальный пейзажик, – увидев стойла, прокомментировал Виконт. – Бычки, коровки, пастушки… Пастушки есть? Ты здесь как, надолго поселился?
– Не перенимай замашки Лиса, тоже мне, агент «два ноля». Молод еще. Давай читай.
Де Монгийе углубился в чтение депеши. Ждать пришлось недолго.
– В общем, тут смысл такой: «Оказывать подателю сего всяческую поддержку, кормить, поить, давать лошадей и так далее, содействовать выполнению вверенного данному лицу поручения всеми имеющимися средствами. Подписано в замке Ренн-ле-Шато, год 1189, великий иерарх граф де Родез».
– Это что, предшественник Жизора? – все еще не веря в такую удачу, уточнил я.
– Он самый, – заверил меня Виконт. – Хороший пропуск, бессрочный. Ладно, жду тебя в гости.
– Буду непременно. Удачи. – Я вырубил связь.
Глава восьмая
Беря на себя миссию правосудия, где-нибудь да нарушишь закон.
Принц Флоризель
Тихий шорох в соседнем стойле разбудил меня. Конюшня уже была пуста, и сквозь щели покосившейся двери пробивались солнечные лучи. Я поднялся, отряхивая солому, и с наслаждением потянулся. Дверь приоткрылась, и молодая наездница, грациозно впорхнув в помещение, направилась к своим вещам. Увидев, что я уже встал, она приветливо улыбнулась мне и произнесла:
– Доброе утро, господин рыцарь. Завтрак скоро будет готов.
– Доброе утро, Эжени, – поклонился я.
Утро стояло солнечное, и только грязь на дороге напоминала о вчерашнем ненастье. В дальнем конце двора эффектно разминался Сэнди. Черноволосый Люка восхищенно наблюдал за ним. По двору со стороны руин лаборатории разносился недовольный голос почтенного Деметриуса:
– Убирай эту балку! Да не эту, а вот ту! Нет, убирай лучше обе!
Послышался сильный треск, и кусок кровли, еще каким-то чудом державшийся на стене дома, рухнул вниз. Из пролома в стене, чихая и ругаясь, выбрался алхимик, сопровождаемый обнаженным по пояс силачом Жано.
– Ну вот, кто тебя просил трогать эту балку! Теперь уж мы точно не доберемся до подвала, – брюзжал ученый.
– Я, это… того… сейчас уберу, – смущенно оправдывался гигант.
– Ничего нельзя поручить! – Деметриус хлопнул себя по бокам, подняв облако известковой пыли. – Ладно, убирай, только быстро. Винсент, где тебя носит? – переключил он свое благосклонное внимание на директора цирка, как раз в этот момент появившегося из фургона с десятком ножей в руках. Мэттью уставился на оружие и сварливо произнес: