Еретик Кудрявцев Леонид

Безымянный покинул шезлонг и, прежде чем уйти похлопал музыкоеда по плечу. И тот, конечно, довольно хихикнул, а потом сразу, без перехода стал серьезным, закрыл глаза, задумался.

Отойдя на несколько шагов, Безымянный оглянулся.

Черная точка, которую он оставил, хлопая музыкоеда по плечу, все еще была там. Крохотная, почти незаметная черная точка, которую он разглядел лишь благодаря своему острому, нечеловеческому зрению. Более того, она, кажется, успела где-то на толщину ногтя переместиться ближе к шее музыкоеда.Тот ее, конечно, не замечал. Да и не заметит, пока она не доползет, пока не коснется его шеи. А потом уже будет поздно что-то предпринимать, поскольку она начнет действовать. И случится это скорее всего минут через десять, как раз после того, как Безымянный покинет ячейку музыкоеда.

Приказ Господина был четок и прост. Любой, с кем он будет разговаривать, выйдя из дворца, способный пусть даже предположительно догадаться о цели полученного им задания, должен умереть.

И стало быть...

В другое время Безымянный наверняка сделал бы для музыкоеда исключение. В любое другое... Но только не сейчас, когда на кону стоит так много.

Что именно?

Свобода. Его свобода.

На этот раз туманная стена пахла свежей земляникой. Запах был самый разнастоящий и такой вкусный, что Даниилу даже захотелось остановиться, немного постоять, вдыхая этот запах, отложить воспоминания о нем в копилку своей памяти.

Только не сейчас. Потом, когда он сумеет вернуть себе свиток с именем. Сейчас он не сможет даже этого.

И все-же Даниил не удержался, улыбнулся. Все-таки здорово было вернуться в этот мир, избавиться от груза ответственности за кого-то, поделившегося с ним своим телом, тяжести страха, что его поступки приведут к гибели этого тела, ухудшат его положение после того, как случится очередной перенос. И не только это. Борьба с искушением махнуть рукой на судьбу того, в чьем теле он оказался, особенно если это тело не нравится, а иногда даже вызывает омерзение. И не только махнуть, а сделать самое простое, что возможно в этом случае, – добиться немедленного переноса очень простым и действенным способом.

Так ли трудно подняться на вершину какой-нибудь скалы и броситься с нее? Или же попытаться прищемить хвост двухголовому ядозубу? Или вызвать на бой парочку впавших в транс каркеозов в тот час, когда на небе всходит зеленая луна? К счастью, ему удалось ни разу не поддаться этому искушению. А теперь... Теперь он отвечает лишь за собственное тело и свою судьбу. И наверное, это здорово. Может быть, именно поэтому у него сейчас так легко на душе. Даже несмотря на то, что, вернувшись в свое тело, угодил в хорошо просчитанную и мастерски поставленную Магнусом ловушку, из которой еще придется искать выход.

Он снова глубоко вдохнул земляничный запах и блаженно улыбнулся. Да, все именно так. И может быть, променяв тяжесть ответственности за неведомых ему людей на интриги великих магов, он даже выиграл. Впрочем, это станет ясно через неделю. Или несколько раньше, если лазутчик, с которым он столкнулся возле замка Магнуса, все-таки принадлежал Алте. Главное – потом. Не сейчас. И стало быть, у него есть возможность постоять еще немного, поместить этот такой вкусный земляничный запах в свою память. На будущее. Если, конечно, ему удастся перехитрить сначала Алту, а потом Магнуса и тем самым отстоять право на собственное будущее. Причем, возможно, ему противостоят не только они.

Некое шестое чувство подсказывало Даниилу, что без еще одного игрока, до поры до времени скрывающегося в тени, никак не обойдется. Возможно, этих игроков даже несколько.

Ну да все это выяснится потом. А сейчас – запах.

Окружавший Даниила туман изменился, стал несколько плотнее. Запах земляники мгновенно исчез, оставив после себя лишь вкус сырого, почему-то слегка затхлого воздуха. Где-то совсем рядом послышался тоскливый, протяжный скрип, такой, какой обычно издают шарниры старой двери, когда она открывается. Скрип оборвался, и тотчас вслед за этим послышались тяжелые, неторопливые, приближающиеся шаги. Вот это Даниилу не понравилось уже совсем. Не было у него никакого желания встречаться нос к носу с этим обитателем тумана. Скорее всего ничем приятным такая встреча закончиться не могла. Хватит с него и гномика-соглядатая. И значит... Не пора ли двинуться дальше?

Так он и сделал. Благо до конца туманной стены оставалось совсем немного.

Даниил вышел из тумана, сделал пару шагов и остановился, оглядывая открывшийся перед ним кусок ячейки.

Ничего особенного.

Он находился на краю небольшого болотца. Совсем неподалеку от него тянулась полоса густого леса, сплошь состоящего из деревьев-выпивох, заслонявших весь дальнейший обзор. И это было вполне понятно. Деревья-выпивохи чаще всего встречаются рядом с болотами.

И конечно, надо было двинуться вперед, преодолеть отделявшее его от леса расстояние, продолжить свой путь. Тем более что его ботинки уже начали впитывать воду. Еще немного – и она попадет внутрь. А путешествовать с сырыми ногами – удовольствие ниже среднего.

Ботинки... Ну да, Магнус позаботился о том, чтобы на нем была удобная одежда и прочные ботинки, в которых при желании можно дойти хоть на край света. Но даже очень прочным ботинкам болотная вода не пойдет на пользу. Стало быть, надо немедленно выбираться из этого болотца. Даже при условии наличия в лесу каких-то неприятных сюрпризов.

Вперед!

Он осторожно сделал шаг и снова остановился. Под ногами чувствовалась более или менее твердая поверхность. И вроде бы до самого конца болотца можно было пройти, не опасаясь провалиться в топь. Даниил уже хотел так и сделать, как вдруг за спиной у него послышался тихий, шипящий звук.

Оглянувшись, маг увидел, как из туманной стены, медленно, словно преодолевая сопротивление невидимой преграды, высунулась рука, огромная, с длинными, смахивающими на когти ногтями. Тянулась эта рука, естественно, к нему, вот только двигалась так медленно, что ускользнуть от нее не составляло никакого труда.

Делая следующий шаг, Даниил покачал головой.

Hу это уже был и в самом деле перебор. Жители туманной стены не должны пытаться покинуть среду своего обитания. Этот, видимо, настолько оголодал, что потерял остатки разума.

Медленно, осторожно ставя ноги, он шел к краю болотца.

Болотная жижа неприятно хлюпала под ногами.

Слегка попахивало метаном. На расположенной неподалеку кочке рос куст нежалейки. Над россыпью мелких цветочков, венчавших его верхушку, кружилась зелененькая, длиннокрылая стрекулистка. Крылья ее работали так шустро, словно она пыталась сбить из воздуха коктейль.

Оказавшись на твердой земле, Даниил еще раз оглянулся.

Неведомый обитатель туманной стены, видимо, признал свое поражение. Рука медленно втягивалась в белое полотнище тумана.

Даниил снова покачал головой.

Совершенно глупая, бессмысленная попытка.

И все-таки забавно... Кем мы, жители обычного мира, представляемся обитателям туманных стен? Каким кажется им окружающий мир? Бесконечным переплетением коридоров, прорезанных в толще неблагоприятной для жизни среды?

Одно из деревьев-выпивох тяжело вздохнуло и хриплым голосом возвестило:

– Спокойно, я держу ситуацию под контролем.

– Если бы... – хмыкнул Даниил.

– Именно так, – заверило его дерево. – И учти, если ты намерен пустить здесь свои корни, придется платить вступительный взнос.

– Каким образом?

– Самым непосредственным. Ты должен вылить на корни всех ближайших соседей по порции живительной влаги.

– И какой же? Неужели тебе мало того, что ты получаешь из почвы?.

– Не той... совсем не той, а по-настоящему живительной. Ну как, дошло?

Даниил улыбнулся.

Все-таки приятно встретить нечто неизменное.

За время, пока его сознание странствовало по другим мирам, этот здорово изменился. Вероятностные волны сделали свое дело и породили множество неизвестных растений, а также животных. Те же представители фауны и флоры, которые казались ему знакомыми, вполне возможно, сохранив прежний внешний облик, изменились внутренне, приобрели какие-то дополнительные свойства, а может, что-то и утратили. За исключением деревьев-выпивох. Те остались неизменными.

– Эй, ты решился? – спросило дерево.

– Как-нибудь в другой раз, – сказал Даниил. – Думаю, вступить в ваше племя никогда не поздно.

– А ты знаешь, что вероятностные волны на нас не действуют?

– Знаю.

– И все равно не желаешь к нам присоединиться?

Даниил усмехнулся:

– Нет, не желаю.

– Значит, все, что они приносят с собой, тебе нравится?

– Я бы так не сказал.

– Тогда в чем же дело?

Даниил пожал плечами.

– Да не желаю я ни к кому присоединяться. Я сам по себе.

– Ага, значит, тебе все происходящее в этом мире нравится, – заявило дерево.

– Мне не нравится тратить время на пустопорожние разговоры, – промолвил Даниил. Он двинулся в глубь леса.

– Своим бездействием ты способствуешь хаосу, надвигающемуся на этот мир! – крикнуло ему вслед дерево.

Даниил даже не обернулся.

За свою долгую жизнь он слышал нечто подобное не раз. Всегда находится кто-то, заявляющий, будто мир летит в тартарары, будто жить стало гораздо хуже и не за горами темные годы. Потом, некоторое время спустя, это же самое заявляет кто-то другой. И опять мир стоит на грани катастрофы, и совершенно невозможно представить способы спасения. Но проходит время, и всеобщей гибели не происходит. Мир по-прежнему куда-то летит, мораль падает, жить невозможно, и черные тучи становятся все гуще. И вся эта история продолжается, продолжается и продолжается. Причем в то время, когда все эти пророки с ужасом вешают о близкой гибели всего живого, обычные люди живут себе своей простой, наполненной каждодневными проблемами жизнью и в ус не дуют.

А пророки вещают...

Да ну их! Надоело!

Он уходил в глубь леса, и дерево кричало ему вслед:

– И уже собирается бесчисленная рать, несущая гибель всему живому, а великий властелин восстал из места успокоения и готов возложить на этот мир могучую длань, ибо сошлись хороводы зловещих знаков, предвещающие бесчисленные беды! И зеленая вода вдруг стала твердой и образовала зловещие статуи! А подземный бабр вот-вот высунет наружу нос, для того чтобы в последний раз увидеть светило, прежде чем оно зайдет навсегда, тем самым...

Даниил все-таки остановился и оглянулся.

Дерево вошло в такой раж, что стало раскачиваться. Даниил прикинул, что если оно еще больше разойдется, то скорее всего оборвет корни и рухнет. Может, его как-то успокоить?

– Да наплюнь ты на него, – посоветовало ему молоденькое деревце-пьянчужка, невысокое, со стволом, который можно было запросто обхватить ладонью. – Это с ним бывает. Покричит-покричит и успокоится. Надо же старикам как-то привлекать к себе внимание? Вот и разоряется. Не обращай внимания. Есть дела и поважнее.

– Например?

– Ну, как я понимаю, ты самый настоящий человек?

– Да.

– Вот и отлично. Значит, при тебе запросто может быть нечто спиртное. Стоит тебе...

Ну да, что иного можно ожидать от дерева-выпивохи?

– Понятно, – сказал Даниил. – Только нет у меня спиртного, понимаешь?

– Но ты ведь человек? Как я слышал, все люди носят с собой спиртное.

– Понятно, – промолвил Даниил. – Стало быть, тебе очень хочется утереть нос старшему поколению?

– Почему бы и нет?

Даниил пожал плечами.

– Со временем это у тебя наверняка выйдет. Только не сейчас.

– Почему?

– Потому что у меня нет спиртного. Просто нет, понимаешь?

– А как же передающиеся из поколения в поколение мифы о людях, постоянно таскающих с собой спиртное?

– Есть и такие. Вот только я к ним не принадлежу. Люди – они разные. Понимаешь? Есть даже такие, которым нравится рубить деревья.

– О!

Издав это восклицание, деревце содрогнулось. Ветки так и заходили ходуном.

Даниил усмехнулся.

Вот так ниспровергаются легенды.

Двинувшись прочь, он подумал, что неплохо было бы все-таки закурить. Конечно, магическую энергию необходимо экономить, но для создания одной сигареты ее уже вполне достаточно. И если курить пореже... И быть с самим собой до конца честным.

Честным? Почему бы нет? И если быть до конца честным, то неужели он рассчитывает за пару недель накопить столько магической энергии, что она позволит победить Алту, сотни лет готовившуюся для схватки с Магнусом? Ничего не выйдет. И стало быть, сейчас ему надлежит рассчитывать лишь на удачу. А если магическая энергия в предстоящей схватке почти ничем ему не поможет, то почему бы прямо сейчас не разориться на одну сигарету?

– Эй, послушай, остановись! – послышалось сзади.

Даниил остановился и оглянулся.

Ну конечно, это было деревце-пьянчужка.

– Неужели все это правда? – крикнуло оно.

– Конечно. Истинная, святая правда, – подтвердил Даниил.

– Ты меня обманываешь! Зачем это тебе нужно, я не знаю, но ты меня обманываешь.

– Зачем мне это? Впрочем, считать так – твое полное право.

– И все-таки я тебе не верю!

Деревце кричало что-то еще, но Даниил уже его не слушал. Он шел вглубь леса и думал о том, что легенды, оказывается, более живучи, чем он предполагал. И опровергать их не имеет никакого смысла. Пустая трата времени. Поскольку легенды умирают лишь вместе с теми, кто в них верит.

Пройдя шагов двадцать, он решился и все-таки создал сигарету. Прикурив ее, он подумал, что на самом деле наказание совета великих магов, которому его подвергли, оказалось даже более суровым, чем ему представлялось. Ну хорошо, они лишили его тела и заставили пару сотен лет путешествовать по всяким чудным мирам. С помощью Магнуса он вернулся. И теперь обнаружилось, что наказание включало в себя и лишение копившихся здесь долгое время запасов магической энергии. Восстанавливать их тоже очень долго, и, стало быть, в ближайшее время на схватку с великими магами рассчитывать нечего.

Что у него осталось? Хитрость и ум. Собственно, это не так уж и мало. Однако если бы к ним добавилось еще и достаточное количество магии...

Он еще раз с наслаждением затянулся табачным дымом и, едва не споткнувшись о торчащий из земли корень дерева, вполголоса чертыхнулся.

Окружавший его лес был ему практически незнаком. По крайней мере он не мог бы с уверенностью опознать ни одно из деревьев, мимо которых проходил. Может быть, стоило обойти его по краю болота? Там хотя бы росли деревца-пьянчужки, и он знал, чего от них можно ожидать. Здесь же опасность могла его подстерегать буквально на каждом шагу. Кто знает, какие свойства приобрели деревья этого леса после множества случившихся под воздействием вероятностных волн изменений? А у него, между прочим, не было с собой даже никакого оружия. И стало быть, там, во дворце Магнуса, он совершил ошибку, не учел, что на защиту магии теперь, по крайней мере еще несколько дней, рассчитывать нечего. Просто не подумал об этом, не учел такую возможность.

Ну хорошо, ему это простительно. Он, вернувшись в мир, из которого был изгнан, в который уже и не чаял вернуться, попросту растерялся. А вот Магнус? Неужели он, разрабатывая свой план, не учел, что тот, на кого он рассчитывал, может попросту не добраться до замка Алты, погибнуть по дороге к нему? А если учел? Если это как раз входит в его план? Но какая Магнусу от его гибели прямо сейчас может быть выгода? Или все-таки может? Возможно, согласно этому плану он вообще не должен добраться до замка Алты? Вдруг единственное, для чего Магнус вернул его в этот мир, уже произошло? Встреча с гномиком? А почему бы и нет?

Теперь тот, кто поставил возле замка Магнуса соглядатая, знает, что из него вышел какой-то человек. И почему бы ему не предположить, что это один из великих магов? А человек этот вышел и исчез без следа где-то по дороге к замку Алты. И стало быть, хозяин гномика будет напрасно пытаться узнать, кем он являлся, зря потратит время, усилия...

Возможно, так и есть. Хотя не слишком ли много суеты для того, чтобы всего лишь на время сбить одного из противников с толку?

И самое скверное это то, что проверить свои умозаключения он сейчас не может. А стало быть, пока не стоит о них и думать. Не лучше ли озаботиться поисками оружия?

Оружие...

Остановившись, Даниил кинул на едва прикрытую сухой и вроде бы даже слегка опаленной листвой землю окурок и тщательно его затоптал.

Итак, ему было необходимо оружие. Желательно прямо сейчас. Как его раздобыть? Проще всего подобрать с земли какой-нибудь сук и сделать из него дубинку. По крайней мере если на него набежит не очень крупный зверь, от него удастся даже отбиться.

Итак, дубинка.

Ее не пришлось долго искать. Двинувшись дальше, буквально через пару минут Даниил обнаружил валявшуюся неподалеку от зарослей кустов с острыми, похожими на крошечные пики листиками длинную, видимо, отломанную каким-то крупным животным ветку дерева. Вспомнив кое-какие навыки, приобретенные им за время странствия по чужим мирам, он потратил полчаса и с помощью найденного поблизости камня с острым концом превратил ее в достаточно внушительно выглядевшую дубину. Закончив работу, он для пробы несколько раз взмахнул дубинкой и остался вполне доволен. Конечно, это не меч, но в определенной ситуации вполне сойдет за оружие. По крайней мере до тех пор, пока он не раздобудет себе нечто более серьезное или пока не накатит очередная вероятностная волна. Возможно, после нее он получит нечто лучшее. Вряд ли, конечно, дубинка превратится в меч или шпагу, но вот, допустим, стать полой тростью, в которой перекатывается свинцовый шарик, она запросто может. А это оружие гораздо серьезнее наспех обработанной ветки.

Кстати, если Магнус все-таки рассчитывал, будто он, лишившись магии, окажется полностью безоружен, то его надежды не оправдаются. Путешествуя по мирам, он кое-чему научился. И это умение, похоже, здесь очень даже пригодится. Вот так-то. Может, все-таки удастся оставить Магнуса с носом, нарушить его так тщательно разрабатывавшийся план? Не мог же он предусмотреть практически все? И значит, есть какая-то возможность повернуть события не так, как он рассчитывал. Если бы еще знать, что именно для этого необходимо сделать. Неразрешимая загадка. Пока... Но со временем... Особенно если учесть, что в этом деле участвует не только Магнус.

Даниил хмыкнул.

Вот это правильно. Что-то он за двести лет отсутствия совсем забыл о кое-каких особенностях этого мира. А стоило бы помнить. Поскольку каким бы хитрым ни был план Магнуса, о нем наверняка проведала хотя бы парочка других великих магов. А если проведали, то, значит, что-нибудь предпримут. И вот тут-то появится такая вожделенная возможность уцелеть. Самое главное – не свалять дурака и чтобы чутье не подвело. На него только одна и осталась надежда, поскольку разобраться в этой каше за оставшееся у него время невозможно. Будь у него хотя бы в запасе лет полсотни, уж он бы что-нибудь придумал. А так... Нет, только чутье, некое шестое чувство, выручавшее его перед этим много раз. И если оно не подведет, то все получится превосходно. Если не подведет. Вот в том-то и проблема, поскольку в последний раз оно его все-таки подвело. А иначе как бы он попал на суд старых негодяев?

И если это повторится...

0-хо-хо... Ладно, не будем о грустном. И вообще, пока не стоит об этом думать. Рановато. Сначала надо хотя бы пройти большую часть пути. Да не погибнуть по дороге. И еще раздобыть настоящее оружие. Чем мощнее, тем лучше, поскольку в замке Алты без схватки наверняка не обойдется.

Даниил закинул дубинку на плечо и пошел прочь. Висевшее в небе слегка желтоватое, разрисованное синими полосами светило бросало на листья деревьев мимо которых он проходил, странные, переливчатые отсветы. В кронах деревьев сновали мохнатые, размер ром с белку зверьки. Правда, на этом сходство с белками и заканчивалось, поскольку хвосты имели они не пушистые, а голые и снабженные небольшими крючками. Головы же у них, насколько Даниил сумел разглядеть, были непропорционально маленькими и вродебы птичьими. О чем-то они там, в кронах деревьев, оживленно перещелкивались и перекрикивались высокими, пронзительными голосами, что-то обсуждали, о чем-то сговаривались. И это, конечно, было их сугубо личное дело, в которое вникать не стоило.

Деревья же теперь чем-то смахивали на вымахавшие в десять человеческих ростов веники. Легкий ветерок шевелил их ветки, от которых безостановочно отваливались и падали, падали вниз, вычерчивая в воздухе замысловатые фигуры, остроконечные, снабженные шестигранными хвостиками семена. Трава под ногами слегка пружинила и негромко поскрипывала.

Оглянувшись, Даниил увидел, что за ним остается достаточно четкий след. Словно подошвы его ботинок были смазаны толстым слоем красной краски. Наверное, это было плохо. Поскольку теперь его можно было запросто выследить. Вот только кому и зачем это могло понадобиться? Если точнее, тот, кому это нужно, найдет его и без кровавых отпечатков подошв. А значит, обращать на них внимание не стоит. Тем более что трава, благодаря которой эти отпечатки остаются, наверняка скоро кончится. Или он наткнется на очередную туманную стену и, миновав ее. окажется в новой ячейке. И там...

Даниил остановился.

Там, впереди, лес заканчивался, причем резко, без переходов, превращаясь в покрытую мелкими осколками камней равнину. Следующая туманная стена теперь была как на ладони. До нее оставалось не более нескольких сотен шагов. И оставалось только преодолеть это открытое пространство, чтобы оказаться в следующей ячейке. Вот только слишком уж оно было открытое, слишком на первый взгляд безопасное.

С чего бы такое? И почему хоть какая-то растительность не попытается завоевать это пустое пространство? Отсутствие плодородной почвы и камни или нечто другое, более серьезное?

Впрочем, хочешь не хочешь, а идти дальше надо. Не поворачивать же назад? И стало быть, если на пустыре есть нечто опасное, он об этом сейчас узнает. Хотя лучше бы там ничего неожиданного не было. Один раз он уже прокололся. И наверняка это когда-нибудь случится вновь. Но хорошо бы не в ближайшем будущем.

Он шагнул на пустырь и, вновь остановившись, настороженно огляделся.

Ничего! Никаких сюрпризов и ловушек, никаких неожиданностей.

Все тот же пустырь, все те же камешки, все то же безлюдие.

Осмелев, он сделал еще несколько шагов и, когда после этого вновь ничего не произошло, спокойным, уверенным шагом двинулся к туманной стене.

Осторожность – хорошая штука, но лучше с ней не перебарщивать. И кстати, не она ли требует от него надолго не задерживаться на открытом пространстве?

Все-таки он для порядка еще раз оглянулся, удостоверился, что никто его не пытается преследовать, и даже потратил полсекунды на разглядывание дерева, оказавшегося точно на границе между лесом и пустырем. Та самая неведомая сила, так четко прочертившая между ними границу, не пощадила и дерево, отхватив у него половинку ствола, словно помешанная на бережливости хозяйка, решившая расколоть спичку, для того чтобы ее можно было использовать два раза.

При этом дерево каким-то чудом не погибло, продолжало жить, а уцелевшие ветки даже вполне убедительно зеленели.

Рассеянно подумав о том, что в этом мире случаются и не такие диковинки, Даниил продолжил свой путь и даже потихоньку начал насвистывать довольно веселенькую мелодию, привязавшуюся к нему лет пятьдесят назад в одном из миров, относительно похожем на его собственный, и с тех пор время от времени и чаще всего совершенно не к месту всплывавшую в его памяти.

Немного погодя он не удержался и пнул попавшийся под ногу небольшой, розовый в крапинку, чем-то смахивающий на гигантскую земляничину камешек. Тот с шорохом прокатился шагов десять и наконец остановился. Не было ни вспышки, ни исчезновения, и камешек даже не попытался с ним заговорить.

И это еще раз подтвердило, что пустырь ничем для него не опасен. А значит, можно смело идти и идти, пока не окажешься возле туманной стены.

Кстати, до нее и оставалось-то минуты три хода. А потом будет новая ячейка, которую надо преодолеть, умудрившись не влипнуть в неприятности. И вполне возможно, это ему удастся. Возможно, и нет.

Впрочем, к чему гадать? Будет день – будет и пища.

Безымянный лежал на самом краю обрыва и смотрел вниз, туда, где отчаянно ревели моторы, где сверкали золотом гребенчатые шлемы безумных мотоциклистов и поднимались огромные клубы пыли, взбитые усеянными шипами колесами.

Пора было двигаться дальше.

Того, кого он искал, здесь не было. Более того, теперь ему придется сделать крюк, для того чтобы обойти эту ячейку стороной. Встречаться с безумными мотоциклистами сейчас ему совсем не хотелось. Толку от этой встречи не будет никакого, а вот неприятностей, вполне возможно, не оберешься.

И стало быть, нечего здесь разлеживаться, любуясь на всяких там безумцев, тратящих все свое время на попытки доказать друг другу собственное бесстрашие и лихость, способных ради этого на любую идиотскую выходку.

И все-таки... Кто знает, возможно, потом, получив свободу, он найдет в подобных занятиях какой-то смысл? Невозможно, чтобы обретение свободы прошло для него бесследно. Наверняка, получив ее, он в чем-то изменится, станет другим. И можно предположить, что занятия, кажущиеся ему сейчас попросту идиотскими, приобретут тот смысл, которого он в них сейчас попросту не находит.

Свобода.

Как можно знать, что она собой представляет, если никогда не был свободен?

Конечно, он видел достаточно много свободных созданий, видел, как они себя ведут, знал, о чем они разговаривают. Но может ли ощутить себя по-настоящему свободным тот, кто никогда этой свободы не терял, кто так толком и не осознал, чем обладает?

Интересно, осознают ли свою полную свободу вот эти безумные мотоциклисты? Может, как раз они-то и осознают. Возможно, именно поэтому они себя так и ведут.

Безымянный встал и, тщательно отряхнув руки, еще раз взглянул вниз.

Да нет, скорее всего он ошибается. Ничего они такого не осознают и осознавать не собираются. Просто им нравится так жить, а на остальное совершенно плевать. И на свободу в том числе.

Гм... хорошо плевать на свободу, когда обладал ею всегда и твердо знаешь, что на нее никто покушаться не собирается.

Он двинулся вниз по склону, благо до туманной стены было недалеко. Грохот моторов и яростные, бессмысленные крики постепенно удалялись, становились тише.

Склон холма был усыпан большими камнями, с округлыми, обкатанными краями. Кое-где попадались островки зеленой плесени и даже небольшие, слегка вибрировавшие стеклянные лужицы. Между ними медленно и важно ползали старые и поэтому удивительно крупные, здорово смахивающие на зубные щетки шуршуры. Птица-врушка, резко спикировав вниз, схватила одного из них и, тяжело хлопая единственным крылом, снова поднялась в воздух. Шуршур извивался и шипел, пытался дотянуться до схвативших его лап кривыми, мощными жвалами, но было совершенно ясно, что его песенка спета.

Он не дошел до туманной стены не более двадцати шагов. Прямо перед ним, перечеркивая склон холма, вдруг возникла огненная полоса. Она мгновенно расширилась и приобрела объем. Цвет ее стал ярче, сочнее, словно бы внутри полосы разгорался жаркий костер. Зашипело и занялось черным дымом случайно ткнувшееся в полосу пятно зеленой плесени. Полоса? Ну да, огненный полоз. Он самый. Безымянный ошарашенно почесал затылок. И что теперь ему надлежит делать? Через огненного полоза не перепрыгнуть и не перелететь, поскольку тот запросто может сшибить прямо в воздухе. Стало быть, остается только возвращаться обратно. Отрастить крылья и сигануть с обрыва. Пока безумные мотоциклисты сообразят что к чему, он уже будет вне пределов их досягаемости.

Вот только совсем не хочется тащиться обратно. Ну да ничего не поделаешь. Не ждать же, пока огненный полоз вздумает убраться. Возможно, это будет еще не скоро.

Безымянный разочарованно покрутил головой и двинулся вверх по склону. А полоз тем временем все более наливался жаром и вроде бы даже начал слегка пыхтеть.

Вновь оказавшись на обрыве, Безымянный оглянулся.

Там, где расположился полоз, шкворчало и шипело, в воздух поднимался удушливый дым. Там, похоже. уже горела почва и плавился песок.

Безумные мотоциклисты продолжали свой шабаш.

Когда Безымянный взлетел и показался над краем обрыва, они остановились, а мгновением позже подняли дикий вой. Один даже соскочил с мотоцикла и выхватил из-под кожаной куртки, усеянной рядами заклепок размером с пятак, плоское, смахивающее на небольшую фляжку гнездо смертельных шершней.

Чмокнула пробка, и несколько десятков страхолюдного вида насекомых понеслись к Безымянному. Тот отчаянно заработал крыльями, набирая высоту, благо ячейка попалась большая и было где развернуться.

Поднявшись шагов на сто, Безымянный посмотрел вниз. Шершни более его не преследовали, а медленно, видимо, не очень торопясь вернуться в гнездо, спускались вниз.

Ну, вот и ладно. Теперь осталось только долететь до туманной стены, и можно спускаться вниз. Следующая ячейка, вероятно, окажется не такой опасной.

Еще Безымянный подумал, что, наверное, неплохо было бы вовсе не спускаться на землю, а лететь из одной ячейки в другую.

Быстро и безопасно. Махать крыльями, смотреть, как внизу проплывает земля, ловить восходящие потоки, чтобы слегка отдохнуть, преодолевать одну за другой стены тумана. А еще можно время от времени поглядывать вверх, на светило, изменяющееся в зависимости от того, над какой ячейкой он будет находиться. Можно даже подняться еще выше, туда, где туманные стены исчезают окончательно. И оттуда, наверное, поверхность мира здорово смахивает на пчелиные соты.

Вот только для его целей путешествие по воздуху более не подходит. Высмотреть сверху мага он не сможет, не сумеет отличить его от других жителей ячеек. А стало быть, ничего не остается, как забыть про полеты и продолжить путь пешком.

Главное – найти мага.

Кстати, согласно его расчетам тот должен находиться где-то неподалеку. Это если его расчеты верны. И если маг, например, не вздумал тоже полетать.

Да нет, все верно. Тот маг, которого он искал, должен передвигаться пешком. И если знать, откуда он вышел... А Безымянному это известно. А также среднюю скорость идущего пешком человека...

Да, все верно.

Согласно расчетам он, Безымянный, сейчас находился где-то неподалеку от мага. И если вероятностная волна действительно должна вот-вот появиться...

Лишь бы она и в самом деле появилась.

Миновав еще три ячейки, Даниил решил, что настало время сделать привал. Благо очередная туманная стена, как оказалось, скрывала за собой город. А наличие города с большой долей вероятности предполагало существование в нем какой-нибудь забегаловки. И если такая отыщется, то уж наверняка в ней удастся утолить и голод, и жажду.

Кстати, а деньги?

Обшарив карманы куртки, он обнаружил в одном из них несколько серебряных, старинной чеканки монет. Внимательно их осмотрев, Даниил убедился, что монеты сделаны из настоящего, благородного серебра, того самого, которому не страшны никакие вероятностные волны, являющегося единственной настоящей валютой в этом мире.

Значит, Магнус позаботился и об этом. Может, он и в самом деле хочет, чтобы Даниил добрался до замка Алты?

Впрочем, наличие монет это еще не доказывает. Старый интриган запросто мог сунуть их в его карман, на случай если ему вдруг придет в голову попросить денег на дорогу.

Так что...

Ладно, хватит об этом. Прежде чем вернуться к этой проблеме, надлежит хорошенько набить брюхо.

Несколько воспряв духом, он довольно резво двинулся к городу. Первым, кого он увидел из жителей городка, оказалась маленькая мумия. Полосы материи, накрученные на тело, были совсем свежими и лишь кое-где замаранными землей.

Устроившись в тени крайнего дома, она сидела на корточках и увлеченно играла в ножички маленьким бронзовым кинжальчиком.

– Привет, путник, – дружелюбно крикнула она, когда Даниил оказался поблизости. Голос у нее был тонкий, девичий.

– И тебе – привет, – промолвил Даниил.

Что он еще мог на это ответить?

Мумия воткнула кинжальчик в землю и, глубоко запустив руку в лохмотья, почесала плечо. После этого она принялась обрабатывать шею.

– Никак к этим тряпкам не привыкну, – наконец пожаловалась она. – Что-то не то с пропитывающим их составом. И тело под ними буквально зудит.

– Может, стоит от них избавиться? – спросил Даниил.

– Много ты понимаешь, – фыркнула мумия. – Думаешь, я просто девчонка, для какой-то надобности обмотавшаяся тряпками?

– А это не так?

– Если бы... Просто девчонкой я была так давно, что об этом напрочь забыла. В то время в нашем городке было два кощуна. Потом их не осталось ни одного... И с тех пор... Ну, ты и сам все понимаешь. Так что придется мне маяться в этих тряпках до новой вероятностной волны.

– Угу, понятно, – сказал Даниил. – А все-таки почему ты от этих тряпок не избавишься? Будешь мумией без тряпок. Или тебе гордость не позволяет?

– При чем тут гордость? Ну избавлюсь я от этих тряпок, а тут, как всегда неожиданно, накатит новая вероятностная волна. И что? Останусь я без одежды. Лучше уж потерпеть.

– В таком случае – терпи, – сказал Даниил. – Кстати, перекусить в городе где-нибудь можно?

– Квартала через два, прямо по улице будет харчевня. Только никуда не сворачивай. Некоторые жители нашего города теперь не очень любят общаться с незнакомцами.

Немного подумав, она добавила:

– Если точнее, то, конечно, любят. Вот только тебе тот способ, которым они это делают, может не понравиться. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Даниил кивнул.

Ну да, чего уж тут не понять? Придется пообедать в другом месте. Эта, расположенная дальше по улице, харчевня наверняка обслуживает только местных жителей.

– Кстати, – спросила его собеседница, – а тебе мумией быть не приходилось?

– Нет, – чистосердечно признался Даниил.

– Жаль. А то я хотела у тебя спросить, для чего предназначен этот кинжальчик?

Даниил хмыкнул. Он догадывался, каким может быть ответ на этот вопрос, но сомневался, что, дав его, поступит в своих интересах.