Память льда. Том 1 Эриксон Стивен

— Рассказ прошел по всем кланам, — кивнула Хетан. — Старухи всегда болтливы.

— А молодухи? — спросил он, не отводя глаз от собрания под навесом.

— Танцуешь на краю, дорогой.

— Простите, если обидел.

— Я прощу тебя за улыбку — какова бы ни была ее причина. Да, не похоже. Если ты умеешь шутить, ты слишком хорошо это скрываешь. Как плохо. — Он поглядел на нее: — Плохо? Как трагически.

Она разочарованно свистнула и побрела вверх по склону.

Итковиан проследил за ней взглядом, потом перенес внимание на собравшихся около повозки жрецов. Раф'Темный Трон жаловался: — Они считают, что у нас есть крылья! Будь склон менее крутым, нам не пришлось бы вылезать из кареты…

— Лошадей получше — и мы смогли бы въехать, — сказал Раф'Худ. — Это рассчитанное оскорбление…

— Ничего подобного, собратья, — промурлыкал Керули. — Уже сейчас рой кусачих насекомых начал покушаться на наши достойные персоны. Предлагаю кончать с жалобами. Поспешим со мной к спасительным ветрам вершины. — И маленький круглолицый человек пошел вверх.

— Мы должны потребовать… ой!

Трое полезли за Керули. Вокруг их голов вились оленьи мухи. Хамбралл Тавр засмеялся. — Им надо было всего лишь намазаться жиром бхедрина!

Грантл ответил: — Они и так слишком скользкие, Вождь. И вообще, это наиболее верное представление наших гостей — три маскированных жреца, пыхтящие, спотыкающиеся, машущие руками, отгоняя привидения от своих макушек. Вот Керули показал больше достоинства, и он, вероятно, единственный среди них с мозгами, достойными так именоваться.

— Слава богам! — крикнула Стонни. Грантл повернулся к ней: — Что? Почему?

— Ну, ты разом использовал весь свой словарный запас, тупица. Значит, весь остаток дня промолчишь.

Улыбка грузного даруджа вышла гораздо более зверской, чем он намеревался. Итковиан смотрел, как эти двое поднялись наверх в сопровождении Хетан и Тавра.

— Сир? — сказала капитан Норул.

— Не ждите меня. Теперь вы говорите от имени Серых Мечей, сир.

Она вздохнула и пошла вверх.

Итковиан не спеша огляделся. Кроме охранения у склонов холма, частей двух иноземных армий видно не было. Нет явной демонстрации силы, способной оскорбить представителей города — благородный жест, который жрецы, вполне возможно, могли не оценить; очень жаль, ибо Раф'Темному Трону, Раф'Худу и Раф'Бёрн весьма недоставало скромности. Может быть, покусанные и промороженные ветром, они ей научатся…

Он оценил стражей — малазан. Заметил, что их оружие отлично сработано и не изношено. Заплаты на доспехах ставились в полевых условиях — эта армия давно находится вдали от дома и лишена поставок. Темнокожие люди также изучали его из-под вытертых шлемов — индифферентные, разве что удивляющиеся, почему он остался внизу в компании единственного гидрафа — возчика.

Я одет как офицер. Сейчас это — вводящие в заблуждение детали. Он снял латные перчатки, захватил и оторвал значок, обозначающий его ранг. Кинул на землю. Растянул облегающую его грудь перевязь и сдвинул ее на сторону. Затем снял шлем. Стоявший рядом солдат сделал шаг вперед. Итковиан кивнул: — Сир, я предлагаю обмен.

— Верно будет неравным, — произнес солдат на ломаном дару.

— Простите меня, не согласен. Серебряная инкрустация и золотой гребень могут показаться признаками декоративности моего боевого шлема, но уверяю вас — железные и бронзовые полосы высшего качества, так же как воротник и защита щек. Его вес едва ли больше, чем у того, который вы носите.

Солдат помолчал, затем не спеша снял свой шлем с кольчужным воротником. — Если передумаешь…

— Не передумаю.

— Да. Если, говорю, ты… вы передумаете, найдите меня. И никаких таких мыслей — я отдам назад. Меня звать Азра Джаэль. Одиннадцатый взвод, пятая когорта, третья рота моряков Войска Однорукого.

— Я Итковиан… прежде солдат Серых Мечей. — Они совершили обмен.

Итковиан повертел шлем в руках. — Солидно сделано. Я доволен.

— Аренская сталь, сэр. Ее лишь раз прокуешь, и металл уж крепкий. Кольчужка напанская, но на ней след сабли.

— Превосходно. Мне даже стыдно такого выгодного обмена.

Солдат промолчал.

Итковиан поглядел на вершину. — Они не будут против, если я подойду, как думаете? Я не стану говорить, конечно же, но послушать…

Казалось, солдат борется с каким-то сильным чувством. Он покачал головой: — Они должны быть польщены вашим присутствием, сэр.

Итковиан слегка улыбнулся: — Думая, нет. Впрочем, пусть лучше не заметят, по правде говоря.

— Тогда обойдите холм. Забирайтесь с той стороны, сэр.

— Хорошая мысль. Спасибо, сир. Пойду. И еще спасибо за прекрасный шлем.

Солдат молча кивнул.

Итковиан прошел через оцепление. Солдаты по сторонам сделали шаг назад, пропуская его, и отдали честь.

Неуместная учтивость, но тем не менее приятная.

Он пошел в противоположной стороне холма. Оттуда открылся вид к западу, на лагеря двух армий. Одинаковые по размеру, оба профессионально сделанные. Малазане соорудили четыре отдельных, но стоящих рядом форта, огороженных валами и ступенчатыми рвами. Их соединяли земляные перемычки.

Эти иноземцы впечатляют меня. Должен согласиться с правотой Брукхалиана — продержись мы, эти воины оказались бы равными превосходящим числом силам Кульпата, они сняли бы осаду. Если бы мы продержались…

Он начал подъем, взяв малазанский шлем под левую руку.

На вершине царил яростный ветер, выгнавший всех насекомых. Достигнув гребня, Итковиан остановился. Полотняный навес был в пятнадцати шагах. У его края стояли в ряд водяные фляги и резные сундуки, несущие печати Трайгалл Трайдгилд. Очень знакомые. Ведь эта компания впервые возникла в Элингарте, на родине Итковиана. Он почувствовал гордость, видя эти знаки их успехов.

Под навесом располагался широкий стол, но все стояли рядом с ним, под солнцем, словно формальности знакомства были еще не завершены.

А может, уже проявились разногласия. Совет Масок с его громогласными жалобами…

Итковиан повернул налево и медленно пошел к навесу, намереваясь занять место с подветренной стороны, у ряда водяных фляг.

Однако малазанский офицер заметил его и склонился к какому-то другому человеку. Последовал короткий обмен словами, и этот другой, также офицер малазан, медленно повернулся, рассматривая Итковиана.

Миг спустя то же сделали и прочие.

Итковиан замер.

Вперд выступил массивный воин, с молотом у пояса. — Человек, с которым мы желали встретиться. Вы Итковиан, Надежный Щит Серых Мечей. Защитник Капустана. Я Каладан Бруд…

— Прошу прощения, сир, но я больше не Надежный Щит и не солдат Серых Мечей.

— Как нам и говорили. Тем не менее, прошу вперед.

Итковиан не пошевелился. Он смотрел на смешенье лиц пред собой. — Вы обнажаете мой позор, сир.

Воин нахмурился: — Позор?

— Поистине. Вы назвали меня защитником Капустана, и я должен принять этот титул за насмешку, ибо Капустан я не защитил. Смертный Меч Брукхалиан приказал, чтобы я удерживал город до вашего подхода. Я не сумел.

Никто не отозвался. Минула дюжина ударов сердца.

Затем Бруд сказал: — Никто не думал смеяться. Вы не смогли, потому что выиграть было невозможно. Вы понимаете меня, сир?

Итковиан дернул плечом. — Я понимаю ваш аргумент, Каладан Бруд, но вижу мало смысла в семантических упражнениях. Я, если вы позволите, останусь в стороне ваших переговоров. Я не выскажу своих мнений, уверяю вас.

— Тем хуже для вас, — прогудел воин.

Итковиан метнул взгляд на своего капитана и был поражен, узрев слезы на ее щеках.

— Вы хотите, чтобы мы вас уговорили, Итковиан? — спросил Бруд. Его лоб еще более наморщился.

— Нет.

— Но вы чувствуете себя ненужным на этом собрании.

— Может быть, со мной еще не покончено, сир. Но это ответственность, которую я однажды должен буду принять, и принять в одиночку.

Я никого не возглавляю, поэтому не имею роли в дискуссиях, которые здесь состоятся. Я хотел бы просто послушать. Верно, вы не должны быть столь великодушны…

— Прошу, — прервал его Бруд. — Довольно. Вы желанный гость, Итковиан.

— Благодарю вас.

Словно по взаимному согласию участники зашевелились и начали придвигаться к длинному деревянному столу. Жрецы Совета Масок уселись у одного его края. Хамбралл Тавр, Хетан и Кафал встали за креслами рядом с ними, показывая, что не станут садиться во время переговоров. Грант и Стонни сели напротив друг друга у середины стола; новая Надежный Щит Серых Мечей заняла место рядом со Стонни. Каладан Бруд и двое малазан — один, как разглядел Итковиан, лишенный руки — сели за противоположным от Совета Масок краем стола. Тощий седобородый воин в кольчуге до колен встал на два шага сзади Бруда, чуть левее его. Знаменосец малазан скользнул за спину своего командира.

Начали наполнять разбавленным вином кубки, но Раф'Худ начал речь, не дожидаясь, пока все окажутся кубки наполненными.

— Трелл мог бы быть более цивилизованным местом для исторического собрания. Это дворец, из которого правят вожди Капустана…

— Теперь, когда принц мертв, ты имел в виду, — протянула, скривив губы, Стонни. — Там же нет пола, ты не забыл, Жрец?

— Могу ли я назвать это подходящей метафорой? — спросил у нее Грантл.

— Можешь, если идиот.

Раф'Худ попытался заговорить снова: — Я сказал…

— Ты не сказал, ты встал в позу.

— Какое на удивление хорошее вино, — промурлыкал Керули. — Учитывая, что это военный совет, место кажется подходящим. Лично у меня есть пара вопросов к командирам иностранных армий.

Однорукий воин что-то пробурчал под нос. — Спрашивай.

— Благодарю вас, Верховный Кулак. Во первых, кое-кого не хватает. Ведь между нами нет Тисте Анди? И их легендарного вождя, Аномандера Рейка, Лорда Отродья Луны. Он не появится? Натурально, интересует также положение самого Отродья Луны — тактические преимущества такого сооружения…

— Попрошу здесь остановиться, — прервал его Каладан Бруд. — Ваши вопросы подразумевают… многое. Полагаю, мы еще не подошли к обсуждению тактики. Как все мы согласились, Капустан — лишь промежуточная остановка нашего пути; его освобождение Баргастами было стратегической необходимостью, но лишь одной из многих в этой войне. Вы подразумеваете, Верховный Жрец, что решили принять некое прямое участие в компании? Лучше бы вам сосредоточиться на вопросах восстановления города.

Керули улыбнулся: — Итак, вопросы были заданы, но, по-видимому, остались без ответов.

Бруд нахмурился: — Аномандер Рейк и большинство Тисте Анди вернулись на Отродье Луны. Они — и оно- сыграют свою роль в войне, но сейчас по этому вопросу разъяснений не будет.

— И хорошо, что Рейка здесь нет, — сказал Раф'Темный Трон. Его маска сморщилась в усмешке. — Он безнадежно непредсказуем и принадлежит к разряду кровавых убийц.

— Что может подтвердить ваш бог, — засмеялся Керули, снова повернув лицо к Бруду. — Достаточно откровенные ответы. Отвечу тем же. Как вы указали, Совет Масок более всего озабочен возрождением Капустана. Тем не менее, мои компаньоны не только экспромт — руководители города, но и служители своих богов. Здесь нет никого, не осведомленного о будоражащих перестановках в пантеоне. Вы, Каладан Бруд, вы носите молот Бёрн — и продолжаете сражаться с ответственностью, которую это на вас возлагает. А Серые Мечи, потеряв одного бога, решили преклонить колени перед двумя другими — верной, хотя и разлученной, парой. Недавний охранник моего каравана, Грантл, возродился как Смертный Меч нового бога. Отысканы боги Баргастов, и перед нами появилась древняя орда с неизведанной силой и неясными намерениями. Собственно, смотря на собравшихся здесь, я не отмечаю изменений только в Верховном Кулаке Даджеке и его помощнике Вискиджеке. В малазанах.

Итковиан увидел, как внезапно замкнулся Бруд, и начал гадать, какая ответственность связана с его молотом. О чем так жизнерадостно упоминал Керули?

Седобородый воин разорвал тишину лающим смехом. — Ты ловко пропустил себя самого, Верховный Жрец. Среди Совета Масок — некто без маски. Незваный в их компании, как мне кажется. Твои компаньоны показывают, кому служат, но не ты. И почему же?

Улыбка Керули была спокойной и доброжелательной: — Дорогой Каллор, как же ты постарел под этим проклятием. Ты все еще возишь за собой старый никчемный трон? Да, похоже, что возишь…

— Я так и думал, что это ты, — зашипел Каллор. — Тебе не скрыться…

— Вопросы физического проявления стали сложными…

— Ты потерял свою силу.

— Не совсем. Она… изменилась, и мне приходится приспосабливаться и учиться…

Воин потянулся за мечом: — Иными словами, теперь я могу тебя убить…

— Боюсь, что нет, — улыбнулся Керули. — Разве что во снах. Но ты же больше не видишь снов, а, Каллор? Бездна принимает тебя в свои объятия каждую ночь. Забвение, твой личный кошмар.

Бруд пророкотал, не оборачиваясь: — Убери руку от оружия, Каллор. Мое терпение уже на исходе.

— Полководец, перед вами не жрец! — прошипел Каллор. — Это Старший Бог! Сам К'рул!

— Я уже догадался, — вздохнул Бруд.

— Ограниченное проявление, — сказал Керули, — если быть более точным.

— Лучше бы быть, — прервал его Грантл, устремив на жреца прямой взгляд кошачьих глаз, — учитывая судьбу Харлло.

Черты круглого, румяного лица Керули исказило горе. — Боюсь, на сегодня это предел возможного. Я сделал все, что смог, Грантл. Сожалею, что этого оказалось недостаточно.

— Как и я.

— Отлично! — фыркнул Раф'Темный Трон. — Тогда вы вряд ли можете заседать в Совете Масок, а?

Названный Вискиджеком малазанин резко рассмеялся, заставив всех вздрогнуть.

Стонни резко повернулась к священнику Темного Трона. — Да знает ли твой бог, какие у тебя маленькие мозги? В чем дело? Старшие Боги не знают секретного рукопожатия? Его маска слишком реалистична?

— Он бессмертный, шлюха!

— Явная гарантия старшинства, — заметил Грантл. — Очевидно…

— Не продолжай, крысоед!

— И если ты еще раз бросишь это слово Стонни, я тебя убью, — сказал дарудж. — Что до продолжения, так все ясно. Мы стараемся проглотить последствия. Старший Бог вступил в битву против того, что мы считали империей смертных — во имя Бездны, во что мы ввязались? Но ты… твоя единственная мысль вращается лишь вокруг членства в вашем убогом, раздутом совете. Повелителя Теней сейчас корчит от отвращения.

— Ну, он, похоже, уже привык, — фыркнула Стонни. — Каждый раз, как глянет на этот мешок с навозом. — Раф'Темный Трон разинул рот.

— Вернемся к стоящей перед нами задаче, — возгласил Бруд. — Ваши слова принимаются, К'рул. Паннион Домин заботит нас всех. Боги и жрецы, все вы сможете найти себе роли в борьбе против явной угрозы пантеону и садкам — хотя все мы знаем, что источник этой угрозы не связан напрямую с Паннионским Провидцем. Я считаю, здесь мы должны обсудить организацию войск, которые пойдут с нами на юг, за реку, в сердце Домина. Заботы земные, но тем не менее жизненно важные.

— Согласен, — сказал К'рул. — Временно.

— Почему временно?

— Я предполагаю, что во время предстоящих событий будут сброшены еще маски, Полководец.

Хамбралл Тавр откашлялся. — Будущее достаточно просто, — сказал он. — Кафал.

Его сын кивнул: — Разделение сил, господа. Одни на Сетту, другие на Лест. Встреча у Маурика, затем движение на Коралл. Белолицые Баргасты пойдут с Войском Однорукого, потому что его усилиями мы пришли сюда, и моему отцу нравится его чувство юмора… — он показал на Вискиджека, удивленно поднявшего брови. — Как и нашим богам. Также советую, чтобы Серые Мечи, принявшие рекрутов из Тенескоури, были в другой армии, ибо Белолицые не потерпят этих рекрутов…

Заговорила новая Надежный Щит: — Согласна, если считать, что Каладан Бруд и его несравненная армия потерпят таких новобранцев…

— Вы действительно видите в этих тварях что-то стоящее? — спросил ее Бруд.

— Мы все чего-то стоим, сир, если принимаем бремя прощения и усилие освобождения. — Она поглядела мимо полководца, ища взор Итковиана.

Мой ли это урок? подумал он. Тогда почему я одновременно горд и уязвлен ее словами? Нет, не словами. Верой. Верой, которую я сам потерял, к сожалению. Вы чувствуете зависть, сир. Откажитесь от нее.

— Итак, мы все решили? — сказал Бруд несколько секунд спустя. Даджек Однорукий вздохнул и потянулся за кубком. — Решено. Проще, чем вы воображали, Бруд?

Полководец оскалил зубы в удовлетворенной, но жесткой улыбке. — Да. Мы идем одним путем. Отлично.

— Тогда настало время, — сказала Раф'Бёрн, не сводя глаз с Каладана Бруда, — перейти с другим вопросам. Вы — тот, кому дарован молот, средоточие силы Спящей. Вам доверена задача пробудить ее в день величайшей нужды…

Улыбка полководца стала жестокой: — И тем разрушить все цивилизации мира. Да. Не сомневаюсь, Верховная Жрица, вы решили, что сейчас настала именно величайшая нужда…

— А вы посмеете возражать? — бросила она, склонившись вперед, опершись на обе руки. — Вы предали ее!

— Нет. Я сдерживал ее.

Этот ответ заставил ее замолчать.

— В Даруджистане есть лавка ковров, — сказал Грантл. — Чтобы дойти до прилавка, придется слой за слоем снимать искусно вытканные полотна. Таков урок смертных, преподанный богам. Жаль, что они, кажется, на нем споткнулись. Но будем надеяться, что теперь они его выучат.

Раф'Бёрн повернулась к нему: — Молчать! Ты ничего об этом не знаешь! Если Бруд не начнет действовать, Бёрн умрет! И когда она умрет, умрет и вся жизнь мира. Вот каков выбор, дурак! Свалить пригоршню развращенных цивилизаций — или уничтожить абсолютно все. Что бы ты выбрал?

— Ну, надо подумать…

— Я отзываю вопрос, ибо ты очевидно безумен, как и полководец. Каладан Бруд, вы должны передать молот. Мне. Здесь и сейчас. Во имя Бёрн, Спящей Богини, я требую этого.

Полководец встал, отстегнул оружие. — Берите же. — Он протянул его правой рукой.

Глаза Раф'Бёрн сверкнули. Она вскочила, обежала стол. Схватила рукоять молота обеими руками.

Бруд отпустил его.

Оружие упало на землю. Послышался громкий хруст запястных костей женщины. Она завопила, и тотчас же холм задрожал от падения массивной головы молота. Зазвенели кубки на столе, расплескивая по скатерти красное вино. Раф'Бёрн упала на колени. Не удержавшие молот руки повисли по бокам.

— Артантос, — сказал Даджек, не сводя глаз с Бруда (тот смотрел на женщину безразличным взглядом) — найдите нам целителя. Лучшего.

Стоявший за спиной Верховного Кулака солдат поспешил наружу.

Полководец обратился к жрице: — Различие между тобой и твоей богиней — в вере. Это очень простая вещь. Ты видишь передо мной лишь две возможности. Да, так же думала поначалу и Спящая. Она вручила мне оружие и дала свободу выбора. Потребовалось долгое время, чтобы понять — она дала мне и кое-что еще. Я воздерживался от действий, воздерживался от выбора, я считал себя трусом. Может, я и трус, но мою голову наконец — то посетила и малая толика мудрости…

— Вера Бёрн, — скал К'рул. — Что вы сможете найти третью возможность.

— Да. Ее вера.

Появился Артантос с другим малазанином, но Бруд поднял руку: — Нет, я исцелю ее сам. Она же в конце концов, не ведала.

— Слишком великодушно, — сказал К'рул. — Полководец, она давно бросила свою богиню.

— Не бывает странствия слишком долгого, — ответил Бруд, опускаясь на колени пред Раф'Бёрн.

Итковиан недавно видел, как Дестриант Карнадас открывал Высший Денал и был испуган царящей в нем отравой. То, что он увидел сейчас, было… чистым, незараженным и удивительно могучим.

К'рул внезапно поднялся, огляделся.

Раф'Бёрн застонала.

Действия Старшего Бога привлекли внимание Итковиана, и он проследил за его взглядом. Увидел, что на вершину холма поднялась еще одна группа, остановившись в отдалении, у края полотнища. Из вновь прибывших Итковиан узнал только капитана Парана; но не к нему было приковано внимание К'рула.

Темнокожий, высокий и худой человек слабо улыбался, следя, по всей видимости, за Брудом. Через миг некий инстинкт заставил его взглянуть на К'рула. На сосредоточенное внимание Старшего Бога он ответил легким движением плеч, странно неровным — словно левое плечо отягчал незримый вес.

Итковиан уловил вздох К'рула.

Раф'Бёрн и Каладан Бруд встали вместе. Ее кости срослись. Никакой опухоли и красноты не осталось на запястьях. Он шаталась, опершись на руку полководца, словно в шоке.

— Что такое? — вопросил Каллор. — Садок не показал и следа отравы.

— Действительно, — улыбнулся К'рул. — Кажется, болезнь была изгнана из этого места. Временно, но этого хватило. Может быть, это другой урок веры… который я отважусь принять…

Глаза Итковиана сузились. Он говорит двумя смыслами. Один — для нас. Другой, более глубокий — для того человека.

Миг спустя грузная, широкоплечая женщина показалась из-за спины Парана и подошла к столу.

Увидев ее, Каллор отшатнулся.

— Неразумно, — сказала она полководцу, круто повернувшемуся при ее словах, — бросать так свой молот.

— Серебряная Лиса. Мы гадали, увидим ли тебя снова.

— Однако ты послал Корлат искать меня, Полководец.

— Только чтобы узнать, где ты и куда движешься. Кажется, она потерялась. До сих пор не вернулась.

— Временная задержка. Мои Т'лан Ай окружили ее и ведут обратно. Безо всякого вреда.

— Рад слышать. По твоим словам я понял, что второе Собрание свершилось.

— Да.

Вискиджек увидел капитана Парана и приближался к нему, намереваясь переговорить. Высокий темнокожий мужчина присоединился к ним.

— Так расскажи нам, — продолжал полководец, — присоединится ли к нам еще одна армия?

— Мои Т'лан Имассы получили задания, требующие похода в Паннион Домин. К вашей выгоде, окажись там еще К'чайн Че'малле, мы ими займемся.

— Похоже, ты не намерена раскрывать упомянутые задания.

— Полководец, это частные дела, не имеющие отношения к вашей войне.

— Не верьте ей, — проскрежетал Каллор. — Они хотят Провидца, они знают, кто он. Джагутский Тиран.

Серебряная Лиса встретила взгляд Каллора. — А поймай вы Провидца, что вы с ним сделаете? Он безумен, его разум искажен влиянием Садка Хаоса и манипуляциями Увечного Бога. Казнь — единственное решение. Оставьте это нам, мы существуем ради убийства Джагутов…

— Не всегда, — прервал ее Даджек.

— Что вы имеете в виду?

— Разве не один из ваших Т'лан Имассов сопровождал адъюнкта Лорн, когда она освободила Джагутского Тирана к югу от Даруджистана?

Серебряная Лиса выглядела озадаченной. — Лишенный Клана. Да. События, которых я еще не поняла. Тем не менее Тиран был пробужден из заклятого сна, только чтобы умереть наяву…

Вмешался новый голос. — На самом деле — если не учитывать потрепанный вид — Раэст был живехонек, когда я последний раз его видел.

Серебряная Лиса повернулась: — Ганоэс, что это значит? Тиран убит.

Стоявший около Парана низенький толстый человек вытащил из кармана платок и утер лоб. — Ну, что до этого… не вполне, неохотно признает Крюпп. Увы, дела осложнились…

— Дом Азата взял Джагутского Тирана, — объяснил Крул. — Как я понимаю, план малазан состоял в том, чтобы вынудить Аноманжера Рейка к конфронтации, способной его если не уничтожить, то ослабить. Но вышло так, что Раэст не встретился с Лордом Отродья Луны лицом к лицу…

— Не вижу в этом ничего существенного, — отрезала Серебряная Лиса. — Если Лишенный Клана нарушил свой обет, он ответит за это передо мной.

— Как я понял, — сказал Даджек, — вы намекаете, что Т'лан Имассы должны быть отделены от всех остальных — как и все то, что они сделают или не сделают. Вы настаиваете на разделении; но, как ветеран малазанских военных компаний, скажу вам, что это в корне неверно.

Возможно, Т'лан Имассы Логроса действительно… в замешательстве. Если так, нужно избавиться от двойственности. Конечно, если вы не желаете опровергнуть привычные мне авторитеты.

Все промолчали. Потом Серебряная Лиса кивнула: — Ну хорошо. Вам уже сообщена позиция Т'лан Имассов. Мы возьмем Тирана — Джагута. Кто-либо желает оспорить наше право?

— Судя по скрытой угрозе в твоем тоне, женщина, — бросил Бруд, — ты заняла позицию вздорного упрямства. Лично я не желаю ссориться из-за кусков Провидца. — Он повернулся к Даджеку. — Верховный Кулак? — Однорукий скривился, потом покачал головой. Внимание Итковиана, по причине, которую он не мог себе объяснить, привлек толстый, скользкий дарудж. Его липкие, полные губы изогнулись в доброжелательной улыбке.

Здесь собрались воистину потрясающие силы. Почему же я думаю, что самый их эпицентр — в этом странном человечке? Он выдерживает даже взгляд К'рула, словно это давний товарищ смотрит на… кого-то выдающегося? Одаренного ребенка, чьи таланты превзошли способности учителя. Но в этом взгляде нет ревности, даже гордости — все это всегда намекает на чувство собственника. Нет, это переживание гораздо тоньше и сложнее…

— Нам еще осталось обсудить вопросы снабжения, — сказал Бруд. Верховная Жрица все еще опиралась на него. Он с удивительной нежностью провел ее к креслу и о чем-то заговорил вполголоса. Она кивала, отвечая.

— Баргасты, — сказал Кафал, — уже приготовились. Такое количество мы сможем обслужить.

— А цена? — спросил Даджек.

Юный воин усмехнулся: — Вы найдете ее вкусной… более или менее.

Серебряная Лиса пошла прочь, словно уже высказала все, что намеревалась, и потеряла интерес к обсуждаемым прозаичным вещам.

Итковиан заметил, что капитан Паран, его темный спутник и Вискиджек тоже отбыли. Грантл, казалось, задремал в кресле, за что удостоился явного презрения сидящей напротив Стонни. Раф'Худ и Раф'Темный Трон скучали в своих креслах, их маски приобрели угрюмое выражение — заставив Итковиана гадать, насколько же жрецы контролируют эти лакированные, снабженные шарнирами личины.

Новая Надежный Щит сидела, не двигаясь, ее устремленный на Итковиана взор выражал явную печаль.

И… жалость.

Я их отвлекаю. Ну ладно. Он отошел, повернулся и начал пробираться к краю навеса.

Он удивился, увидев, что там его поджидают Паран, Вискиджек и тот темнокожий. К ним присоединилась высокая, воинственного вида женщина с кожей цвета полуночи; она изучала Итковиана необычайными миндалевидными глазами цвета выгоревшей травы.

Встретив ее взор, Итковиан едва не покачнулся. Фенеровы клыки, какая грусть — вечность потерь… пустое существование…

Она прервала контакт. Ее лицо приобрело удивленное и тревожное выражение.

Не для меня. Не для моих объятий. Не это. Некоторые раны нельзя исцелить, некоторые воспоминания нельзя пробуждать. Не проливайте свет в эту тьму, сир. Слишком много… Потом он понял и другое. Фенер ушел, и с богом исчезла и его защита. Итковиан был раним, как никогда раньше. Уязвим для боли и горя этого мира.

— Итковиан, мы надеялись, — сказал Паран, — что вы придете. Это мой командир Вискиджек. И Быстрый Бен из Сжигателей мостов. А Тисте Анди — Корлат, помощница Аномандера Рейка. Мы рады вашей компании, Итковиан. Присоединитесь к нам?

— Меня очень беспокоит фляга гредфалланского эля, оставленная в моей палатке, — сказал Вискиджек. — Обет… — Приятно быть вами приглашенным, сиры. Принимаю. Спасибо. Госпожа, — обратился он к Корлат, — мои глубочайшие извинения.

— Это мне надо извиняться, — ответила та. — Я была неосторожна, безответственно забыв о том, кто вы.

Трое малазан с интересом смотрели на беседующих, но никто не вмешался и не задал вопроса.

— Позвольте мне, — наконец сказал Вискиджек, направляясь вниз по склону к лагерю Войска.

Сжигатель Мостов Быстрый Бен пошел рядом с Итковианом. — Ну, кажется, Серебряная Лиса всех нас сегодня удивила.

— Я не знал ее, сир, и не могу делать заключений о ее действиях.