Италия. Любовь, шопинг и dolce vita! Сальвони Татьяна

Два полюса — Север и Юг

Когда-то Рим был столицей мира. Историей Древнего Рима по-прежнему мучают российских школьников. А сводится она к захватническим войнам и насаждению римского права. Но при этом сама Италия, как полноценная страна, очень молодая. Ей всего-то 150 лет. Отмечали праздник в 2011 году, и это был первый раз, когда в честь Италии сделали всеобщий выходной. До объединения Апеннинский «сапожок» был совершенно разрознен и служил всемирной ареной политических и военных событий. Пожалуй, ни в одной стране столько не воевали. При этом, кстати, умудрившись оставить в сохранности многие памятники древности. Первая Пуническая война, Вторая Пуническая война, Спартак, Цезарь, Нерон, Парфянские войны… Галлы теснили этрусков, лигуры — римлян, реты, венеты, либики, инсубры, ценоманы, анамары, бойи, лингоны и сеноны… О, мамма мия, одно только перечисление всех племен и народов, живших некогда на территории современной Италии, может занять полкниги. Эти племена без конца оттяпывали друг у дружки клочки земли. Сегодня этот холм принадлежит одним, бац, завтра он уже у других. Племен было много, места мало, а у соседа холм завсегда красивше. В результате войн некоторые народности были навеки стерты с лица земли. Само название страны, кстати, предположительно, пошло от маленького племени италов, которые то ли растворились в других народах, то ли исчезли вовсе. Еще есть мнение, что был некий царь Итал. По третьей версии, весь полуостров изначально назывался Этрурия из-за огромного и воинственного племени этрусков. Но так как у древней грамматики было лишь одно простое правило «что слышу, то пишу», а букву «р» не все выговаривали, то и превратилась Этрурия в Италию.

В средние века солнечный зеленый полуостров, омываемый пятью морями, — несомненно, лакомый кусочек — стал предметом споров между крупными соседями. Разными регионами Италии поочередно владели Австрия, Франция, Испания, Германия, арабы…

К началу XIX века Венеция и Ломбардия были австрийскими, весь юг — испанским. В центре — Папская область. Остальные итальянские провинции и княжества играли роль разменной монеты в играх иностранных политиков. Может, поэтому само население и поныне к политике настолько индифферентно, что аж зависть берет. Впрочем, об отношениях местного населения с политикой речь пойдет позже. А сейчас — последний исторический аккорд.

В конце XIX столетия генерал Гарибальди объединил разрозненные области в одну страну. Видному писателю и политику того времени Фердинандо Мартини приписывают слова: «Италия создана, теперь предстоит создать итальянцев». Удалось ли это в полной мере — вопрос очень спорный. Скорее всего, нет.

На данный момент, по статистике, на территории страны проживает 60 миллионов жителей, из них 7,5–8 процентов — представители других народов — румыны, пакистанцы, албанцы и так далее. Из Восточной Европы пальму первенства держат украинские эмигранты (174,129 в 2010 году), вторыми по численности идут молдаване, чья численность около 100 тысяч, русских граждан насчитывалось в 2010 году 30 500. Но каждый год процент славянской миграции стабильно растет с показателями 6–7 %.

Сегодня Италия делится на регионы, а те, соответственно, на провинции. Одна из самых очаровательных особенностей местных жителей — коренных итальянцев — такое явление как campanilismo. Это ироничное подтрунивание над жителями соседней области (провинции). Существует вот такой стишок, который отражает суть кампанилизма. На итальянском звучит так (умеющие читать на языке могут насладиться):

А вот дословный перевод:

И это не просто местный фольклор. Это явление постоянно сопровождает обычную бытовую жизнь. Каждый гражданин Италии, преимущественно, думает о себе как об уроженце конкретной провинции. Он изначально пьемонтезец или лигуриец и только потом — итальянец. А точнее, нет. В первую очередь, к примеру, флорентиец, во вторую — тосканец, и только в третью — итальянец. Ощущение своей обособленности, обусловленной именно местом рождения, настолько велико, что создается впечатление, будто страну в одно целое объединили не 150 лет назад, а позавчера. И она как была цветным лоскутным одеялом, так и осталась.

Веками регионы Италии хоть и меняли «владельцев», но по сути-то были сами по себе, отдельными мини-государствами, в которых ревностно сохранялись традиции и местный уклад. Поэтому даже в самой крошечной итальянской деревне можно с удивлением обнаружить у местных проявления синдрома столичного жителя — снобизм, связанный с географическим положением, и снисходительность, мол, вам, конечно, не повезло родиться и жить именно в этой местности, как мне.

Сами итальянцы любят пошутить на тему кампанилизма. У них вообще с самоиронией все отлично. Хотя начнешь слушать местных, и в какой-то момент может сложиться впечатление, что они всерьез верят во все, что рассказывают о соседях.

— Ну, в Бергамо одна деревенщина, в основном! — говорил мне один брешанец.

— Ха, у нас говорят, что один бергамасок стоит семи брешан! — говорил житель Бергамо. — И мы самые хитрые.

Причем, что умиляет, именно так о себе и соседях говорили их отцы, деды, прадеды и так далее. Кстати, противостояние Бергамо и Бреши — это итальянская классика. Казалось бы, должно давно просто стать анекдотом и оживать лишь на футбольном поле. Между этими городами меньше часа езды на машине. Природа и все остальное — одинаковое. Тем не менее житель провинции Бреша, желающий, к примеру, купить новый дом, ни за что не переедет в провинцию Бергамо, даже если там будет более выгодная цена. И наоборот.

На Юге, для примера, также конкурируют между собой Калабрия и Апулия. Калабрийцы по-доброму считают апулийцев злыми, а те в ответ про калабрийцев говорят, что они самые медленные и ленивые люди на свете.

Впрочем, само противостояние Севера и Юга Италии иногда выходит за рамки юмора, хотя и рождает самые смешные образцы песен, комедий и анекдотов в стиле кампанилизма. Оно вошло даже в политику!

Для человека со стороны трения между тосканцем и умберцем точно не будут сильно различимы. Но разделение Италии на северную и южную нельзя не заметить. Можно сказать, что в глобальном смысле существует не одна, а две Италии и два вида итальянцев — северные и южные. На севере южан называют словом «теру», производное от «terra» — земля, так как на юге много земледельцев, и южане очень держаться за свою землю, свой уклад и близких. И про южан на севере ходит поговорка — «теру, как собака, однажды обязательно укусит». При этом само словечко носит несколько вульгарный и даже обидный оттенок, особенно если произнести с особым ударением.

Южане же с едким подтекстом обзывают северных соседей «полентонэ», так как в предместьях Альп есть традиционное блюдо — кукурузная каша, которая называется полента. Ее обычно подают на воскресном или праздничном ужине, нарезанную деревянным ножом на дольки и политую мясным соусом.

По сути, это два очень разных типа итальянцев. Северные более спокойные, трудолюбивые, энергичные, законопослушные, честные и даже немного пресные, вежливые донельзя и двуличные.

Южные — более темпераментные, много жестикулирующие, громко разговаривающие, любящие приукрасить реальность, эмоциональные, радушные, хитрые, но от них вроде знаешь, чего ожидать.

Существенные различия между южными и северными итальянцами подтверждены объективными данными. В 90-х годах проводилось масштабное европейское исследование (Linssen and Hagendoorn, 1994), в котором выясняли роль влияния климата на национальный характер. Было подтверждено, что температура — значимый фактор. Более высокая температура местности повышает экстравертность жителей.

От юга к северу климат страны постепенно меняется от теплого средиземноморского до субтропического, континентального и альпийского.

Так, в результате обнаружилось, что южане выглядят, как типичные представители бедных и жарких стран мира, имеют большие показатели доверия, альтруизма и добродушия, хотя и менее склонны к порядку, более импульсивны, ленивы, ищут удовольствий и выгоды. И имеют склонность решать вопросы неформально. А северяне деловиты, прилежны и холодны. Они открыты новым ценностям, но меньше склонны к фантазиям и чувствам, им менее свойственны альтруизм и добродушие. «Поскольку такие черты характера способствуют накоплению богатства, — говорят авторы исследования, — неудивительно, что экономическая ситуация на Севере Италии заметно лучше».

Итальянская киноиндустрия с удовольствием использует сюжет «встретились южанин и северянин», доводя стереотипные образы до абсурда и комического эффекта.

Юг Италии — это сказочно красивые места и волшебная кухня. Есть тут могут часами, поэтому еда должна соответствовать. Попав на «каблук» или «нос» «сапога», влюбляешься навсегда. И в природу, и в невероятно музыкальное, темпераментное, удивительно органичное в своей легкой помешанности население. Но только от созерцания морских видов дом не купишь, семью не прокормишь. На протяжении последних десятилетий внутренняя миграция с Юга на Север происходит перманентно. Один из самых типичных сценариев переезда: южные итальянцы приезжают, открывают морской ресторан или пиццерию, называют ее, недолго думая, «Прекрасный Неаполь» (одно из самых распространенных названий) и живут, изредка навещая каждое лето родню «внизу». Впрочем, как раз северным итальянцам этот сценарий нравится. Они с удовольствием ходят в заведения южан поесть и отдают должное им в искусстве кухни. Самые вкусные рестораны на Севере — это те, которые держат южане.

Но слегка раздражает северян то, что южане норовят устроиться на работу в госорганы, куда, по идее, в принципе может попасть только местный гражданин Италии, а «иностранцев» не берут. Так вот, из-за наплыва южан и уроженцам Северной Италии, собственно, на северной территории часто отказывают в местах на госслужбе. Почта, полиция, коммуна (мэрия) и другие госучреждения — везде слышен характерный говор. И все бы ничего, но постепенно в коммунах (мэриях) и прочих общественных местах поселяются беспорядок с оформлением документов, очереди, хаос, решение вопросов в обход других по знакомству и прочие «прелести», которые губят Юг…

Еще на Севере любят рассказывать о южной мафии, с которой пока ничего не могут поделать государственные органы. Раньше она пронизывала и сам Север, но за последние восемь-десять лет удалось таким образом перестроить все, что исчезли даже взятки полицейским на дорогах.

Самая большая претензия северян в том, что Юг очень мало платит налогов в казну. Рассказывают, что представители национальной телерадиокорпорации RAI (да и в принципе фискальные органы) опасаются ходить в южные края с проверками. Если северный житель пару лет не будет платить телевизионный налог (на сегодня он составляет 112 евро в год), к нему придут обязательно домой, и коли окажется, что в доме есть телевизор, то еще и пени начислят за прошедшее время, пока человек не платил.

— А на юге проверяющего и застрелить могут! — рассказывают и делают большие глаза северные жители.

В знакомой итальянской семье северный парень женился на южанке и перевез ее к себе в городок под Миланом. Пришел счет за ТВ, и она устроила скандал, когда тот собрался идти оплатить его.

— Да не платит никто этот налог, у нас ко всем приходят квитки, их в мусор выбрасывают!

И тут случилось показательное выступление у соседа, тоже переселенца с Юга, который все восемь лет, что живет на Севере, не платил RAI. Пришли с проверкой, увидели три телевизора и начислили такой штраф, что девушка сама побежала на почту.

— Это тебе не бедный мафиозный Юг! — позлорадствовала северная свекровь ей в ответ. Чуть не подрались (об итальянских свекровях будет отдельная баллада).

Насчет того, насколько сильно распространены мафиозные группировки «внизу», оценить сложно. Но в новостях действительно периодически говорят о том, как была обезглавлена очередная ОПГ. А иногда мафия оставляет о себе страшные послания. В мае 2012 года в Бриндизи случались несчастье: был взорван вход в школу, которая носит имя Джованни Фальконе, известного борца с мафией. В эти дни вся Италия как раз вспоминала 20-ю годовщину со дня его гибели. 20 лет назад его бронированная машина, где он ехал с женой, и кортеж полицейских были взорваны мощнейшей бомбой, унесшей также жизни нескольких обычных водителей. Мафия напомнила о себе, погубив жизнь одной 16-летней девушки и ранив пятерых подростков. На телевидении в этот вечер один из телеведущих развлекательной программы не выдержал и очень эмоционально выругался, назвав мафиозный стиль жизни и их ценности словом «дерьмо». Не побоялся же!

На форуме сайта «Италия по-русски» одна наша соотечественница рассказывала такую историю (цитирую дословно):

«Я в Калабрии своими глазами видела, как вымогали деньги у хозяина ресторана. Пришло целое семейство — бесплатно поели, потом семейство пошло гулять, не заплатив, а глава семейства остался «поговорить» с хозяином ресторана. Итог беседы: 400 евро в месяц, иначе сожгут все. Хозяин сходил в полицию — там руками разводят. До этого у хозяина ресторана была лодка, на которой он катал туристов, а жена готовила им сказочные обеды. Лодку мафия отобрала. Младшую дочку похитил собственный бойфренд, который, как оказалось, состоял в той самой шайке-лейке, которая прибрала к рукам лодку. Вот пока хозяева не согласились расстаться с лодкой, дочку им не отдавали. С дочкой я разговаривала, хорошая девочка, очень тихая и милая, только теперь не в себе…»

Другая женщина в красках делилась, как пошла в римский супермаркет, а туда залетели двое с пистолетами, приставили их к головам кассиров, забрали выручку и скрылись. Буднично и привычно, а она чуть сознания от страха не лишилась, только радовалась, что маленькую дочку с собой не взяла.

Не в ладах с законом и порядком — это, может быть, по-настоящему единственный страшный недостаток Юга Италии.

Кстати, завораживает то, как русские иммигранты лихо бросаются грудью на амбразуру в защите «теру» от «полентоне» и наоборот. Ругаются на форумах и в реальной жизни, если встретятся и вдруг зайдет разговор об этом. Рядовым итальянцам такой накал страстей и не снился. Они в принципе стараются избегать любых споров и вражды, все переводят в шутку. И в жизни южанин может иметь лучшего друга северянина, ведь, в конечном счете, главное — это личность человека, а не то, откуда он родом. Так серьезно, как русские, к вопросу разобщенности и противоборства итальянских полюсов относятся только политики. Набирает обороты (а чаще просто подливает масла в огонь) националистическая партия «Лига Севера», которая борется за то, чтобы отделиться от Юга и от Рима как столицы и установить свои границы. Говорит, мы, мол, сейчас рабы Рима. А мы хотим быть свободны. Но главным образом (и это их основной козырь) они настаивают на том, что не хотят кормить южан северными налогами.

Впрочем, итальянская политика — это увлекательная тема и о ней, как и обещала, — на десерт.

На скольких языках говорят итальянцы

Официальный язык в Италии, разумеется, итальянский. Но тот итальянский, которому учат иностранцев на курсах, на котором говорят на итальянском телевидении, и тот, на каком разговаривает население — совершенно разные языки. В Италии из-за ее долгой территориальной раздробленности в каждом регионе — свой диалект. Причем точное количество диалектов подсчитать трудно. Говорят, что два десятка, по количеству регионов. Но только в Лигурии, к примеру, насчитывается 13 разных диалектов. В Эмилии-Романии — 8. И так далее. И это не просто разница в ударениях или «оканье» с «аканьем», как у нас. Это отдельные языки, ответвившиеся некогда от немецкого, французского, испанского, греческого, норманнского. Колыбель официального итальянского языка — тосканский диалект Флоренции, так как на нем создано наибольшее количество произведений классической итальянской литературы. При этом многие самые душевные песни звучат по-неаполитански.

Надо отметить еще одну общую особенность жителей Апеннинского полуострова. Они в массе своей, а уж старшее поколение и подавно, очень тяжело учат иностранные языки. Найти человека, который поймет простые английские выражения, на территории Италии крайне сложно. Разве что в центре крупных городов, в туристических местах и в Венеции — единственное место, где превосходный английский в ходу так же, как и официальный итальянский. В большинстве же случаев жители и нормальный-то итальянский не знают, говорят на диалекте и в ус не дуют. То, что среднестатистический северянин не в состоянии уразуметь речь среднестатистического южанина — это еще как-то можно принять. Одни веками были под испанцами, другие — под австрийцами. Но то, что сицилиец точно так же не сможет хорошо понять, к примеру, жителя Бари, это уже смешно. И ладно бы престарелые синьоры. По статистике, 24 % молодых итальянцев не говорят на официальном итальянском. Притом, что он настолько мелодичен и логичен, что, проживая на территории Италии, через два года начинаешь мурлыкать на нем даже со своими соотечественниками. Слова входят в память как нож в масло. Ведь в итальянском действует главное правило — закон гармоничного звучания. Поэтому запоминается на ура. Плюс он очень сочный, очень точный. На нем шутить — одно удовольствие. А в русский когда-то перешло столько слов из латыни, что удивляешься, сколько знакомых слов, казалось бы, чисто русских, можно обнаружить в итальянском.

За распространение официального итальянского спасибо телевизору, он по-настоящему и объединяет Италию. Так что это вполне можно назвать прогрессом в невероятно консервативной и неповоротливой к изменениям итальянской провинции.

Сами носители диалектов относятся к своим наречиям очень серьезно и стараются сохранить в первозданном виде. Это, безусловно, добавляет штрихов к шуткам жанра кампанилизмо: передразнивают говор друг друга и хохочут.

Брань в Италии — это целое искусство, как опера. Итальянская ругань не так вульгарна, как русская. Хотя когда начинаешь поначалу переводить со словарем некоторые «музыкальные» фразы, услышанные где-нибудь на площади Рима от уличного актера в костюме древнего этруска, то хватаешься за голову, какой трехэтажный «эпитет» выходит. Но постепенно понимаешь, что русский перевод просто не способен передать все нюансы и смыслы.

Главное отличие итальянского мата от русского в том, что его цель — с юмором, иронией выплеснуть собственный пар и художественно самовыразиться, а не обидеть или задеть ни в коем случае, как в русском. И схожие смыслы — не что иное, как просто условность. Некоторые туристы, кстати, специально едут на знаменитые пьяццы, чтобы послушать уличных актеров.

Брань делится на «бруто пароли» (плохие слова) и «бестемии» (богохульство). Бестемии — это конструкции, в которых упоминаются Бог и Мадонна. Их употребление чревато тем, что после смерти попадешь в ад. И поэтому после каждой бестемии надо срочно бежать в церковь исповедоваться.

Бруто пароли слышны повсюду и составляют основные конструкции, которые способны привести в настоящий восторг как неподготовленного иностранца, так и рядового итальянского юзера. Они как бы даже разрешены и не считаются грехом. Итальянский мат не так категоричен в употреблении, как наш. Мужчин он даже украшает, а женщинам не очень к лицу, хотя зависит от ситуации. Многие скетчи в фильмах и юмористических передачах построены на бруто паролях. А какие только образы не вплетаются в контекст! Однажды во время блистательного уличного «конферанса» задетого за живое итальянца, говорящего по телефону, я с удивлением услышала историю про верблюда, который два года жил в пустыне, не имея контактов с самками и поэтому… Причем каким-то образом личная трагедия верблюда имела отношение к его глупому начальнику, к пробкам, налогам и массе других вещей. И все это чудо экспрессии создавалось в реальном времени, и, кажется, он сам был увлечен столь неординарным выплескиванием эмоций. Закончив тираду, расхохотался, повторил эхом самые удачные словесные находки, положил трубку и, насвистывая, оседлал «Веспу» и укатил.

Определенно, мат в Италии — не просто мат, а способ психотерапии.

Вот основные составляющие слова. «Катцо» — мужской половой орган, «фига» — женский. А остальные составляющие в основном переводятся как «проститутка». Вот они: путана, проститута, вакка (она же корова), троя (она же свиноматка), порка (она же свинья). Самое распространенное выражение «порка да ке ла троя импестата», которое произносится в случае выражения особого неудовольствия или крайнего удивления с неповторимой экспрессией (что на Юге, что на Севере), по смыслу вроде как «проститутка проститутковая повсюду». Но смысл в данном случае лишь условность, вы понимаете.

При этом бранные слова легко превращаются в комплименты. Вслед красивой девушке летят выражения «ке вакка», «ке фига», «ке фигетта», все это означает лишь восторг и является высшей формой признания женской неотразимости. «Ке фиго» относится к мужчинам, которые сегодня особенно отлично выглядят. Итальянские мужчины делают комплименты не только женщинам, но и своим друзьям. Ведь у многих парней гардероб побольше женского.

Слово «катцо» — одно из самых употребляемых. Причем в словаре вы найдете самый вульгарный перевод, но на деле это восклицание услышите в любом фильме, передаче, интервью известной персоны. В диалектах есть свои варианты этого возгласа, но они, что удивительно, сходятся по звучанию. Смягченный вариант специально для употребления пожилыми синьорами — «каволо», что в принципе переводится как капуста, но с известной долей экспрессии этот эвфемизм — завуалированное «катцо».

Еще одно из самых употребляемых неприличных выражений, которое по смыслу означает русское «выносить мозг», — «спаки кольени» или «спаки балли» в вульгарном варианте и «ромпи скатолы» в деловом вежливом. Переводится как «разбивать яйца» (мужские). Мол, это разбивает мне и так далее.

Ну и, конечно, куда же без известного всему миру «ваффанкуло» — иди в задницу! Итальянцам так нравится посылать друг друга в шутку и всерьез, что они коллекционируют перевод этого выражения в разных языках мира. Это, пожалуй, единственная фраза, которую они учат с удовольствием. Так-то их трудно заставить выучить и пару русских слов. Как-то наш знакомый в ресторане на дружеском ужине, узнав, что я из России, немедленно прицепился с просьбой написать, как эта фраза звучит на русском. Прочел, потренировался в произношении и тут же позвонил своему отцу, ведя с ним шутливый диалог и периодически вставляя русскую фразу. Положил трубку и давай покатываться со смеху вместе с другими, которые перед этим, затаив дыхание, внимали мизансцене. Устроил себе и всем развлечение буквально на ровном месте. Причем к отцу у него трепетнейшее, нежнейшее отношение.

Жестикуляцию итальянцев можно отнести к разряду еще одного отдельного неофициального языка этой страны. Говорят, если итальянцу связать руки, он не сможет говорить. По моему же наблюдению, сумеют, только шутить и браниться будут еще темпераментней, смешней и музыкальней.

По мере продвижения от севера к югу жестикулируют все изящнее и размашистее. Причем, о ужас туриста, в каждой местности могут использоваться свои жесты. Впрочем, телевидение вносит определенный вклад, распространяя и унифицируя язык жестов.

Многие жесты являются синонимами бруто паролей, и их используют, когда произнести слова вслух сложно или невежливо. Но чаще преподносят все в комплексе, создавая неповторимую картину итальянской экспрессивности и эмоциональности.

Эта жестикуляция удивительно заразна. Стоит немного пожить и пообщаться с местным населением, как, даже вернувшись на родину, поневоле машешь руками, как житель Пиренейского полуострова. Знакомый радиодиджей после длинного отпуска в Италии рассказывал, что первое время постоянно сшибал микрофон, зато его бруто пароли, вставленные в русскую речь, заметно оживили эфиры.

Скопление маленьких, но гордых деревень

Большая часть населения Италии живет в маленьких городках. Любой из них, который считается здесь важным, по российским меркам — деревушка. Но это очень старые деревушки, по 300–700 лет. У нас за это время поселения такого размера превратились в города-миллионники. Здесь же, хоть и постоянно ведется строительство, рождаются дети и прибывают новые иммигранты, количество населения в каждом отдельно взятом населенном пункте растет крайне медленно. А то и падает. Загадка!

Такие городки очень изысканны и невероятно кинематографичны. В центре каждого высится старинная башня и церковь. Мощеные узкие улочки, как правило, расположены довольно витиевато. В принципе, это система «круг в круге», а от центральной площади расходятся лучи других улочек. Но тоже очень неравномерно. Поэтому заблудиться в трех соснах — пяти зданиях XVII века — проще пареной репы. Когда я поселилась в нашем городке, то на протяжении первого года периодически плутала. Хотя казалось, что знаю уже каждый камень.

Почти любой городок прорезывают насквозь или огибают узкие каналы. К ним можно увидеть через каждые метров пять-десять древние ступени-спуски с двумя плитами на уровне воды, одной прямой и другой немного наклоненной. Когда-то, не так уж давно, пару поколений назад, на эти камни приходили полоскать белье хозяйки. Вода в каналы поступает с гор. И весной они переполнены, весело бурлят и счищают все, что нападало вниз за зиму. В январе бывает, что вода местами вообще исчезает.

Впрочем, называть эти городочки деревнями не очень справедливо. Хоть население каждого можно пересчитать по пальцам — 5 тысяч, 10 тысяч (а 18 тысяч уже считается совсем крупным городком) — но по сути они давно превратились в благоустроенные современные микрорайоны, разделенные между собой зеленой живописной «подушкой» полей и виноградников. Едешь 15 минут на машине, уже три города проехал и не заметил. И у каждого городка по-прежнему свой мэр и своя мэрия (коммуна).

И вроде было бы логично их объединить, с одной стороны. А с другой, сразу исчезнет колорит обособленности. И потом, итальянцы как-то болезненно относятся к идее объединения. Они до сих пор не все до конца пережили объединение Италии в одну страну, чего уж говорить о деревеньках. К тому же, принцип кампанилизма работает и в этом случае. Старожил любого городка с удовольствием расскажет, что в соседнем (1 км расстояния) живут уже совсем другие люди, у них, мол, совершенно иной менталитет. Разумеется, хуже, чем в этом. И свое произношение. Нет, не диалект, просто немного другое произношение у того, кто живет по московским меркам в двух станциях метро от тебя!!!

В каждом итальянском населенном пункте есть свои местные традиционные праздники, на которые приезжают жители других городков, магазины устраивают дни открытых дверей и скидок, выкладывают весь товар из закромов наружу. Во многих городках существует традиция проводить осенью дни хлеба (самые знаменитые Савильяно, Сеньгалья, Альтомонте), дни вина, дни сыра. Или вот, к примеру, в Альпах маленький городок Баголино, возле элитного горнолыжного курорта Мадонна ди Кампильо. И только там производят настоящий сыр багос, который стоит от 40 евро за кило. И только там можно купить настоящий, выдержанный 3 года или 5 лет. Хотя в супермаркетах и на рынках предлагают багос, божась, что он настоящий. При этом цены совсем зашкаливают — 50–70 евро. Но вкус совсем иной. Баголинцы производят немного багоса, и почти весь произведенный сбывают в собственном городке. Итальянцу не «в лом» сесть за руль и проехать пару сотен километров, чтобы купить вино в каком-нибудь замке или сыр именно этого городка.

Утро в итальянской деревне начинается с того, что открываешь цветные грильи (ставни). А вечером закрываешь. Классическая расцветка — зеленые, шоколадные, пронзительно-синие или красные. В прозрачном голубом небе разносится колокольный звон с городской башни, поют птицы, врывается запах цветов и цветущих деревьев. Поздней осенью и зимой открывать грильи не столь приятно, потому что очень влажно, а вместо аромата цветов — запах дождя и сырости. Что тоже бодрит, безусловно. В некоторых итальянских домах сейчас стали устанавливать электрические грильи, наподобие наружных жалюзи, которые открываются и закрываются вверх выключателем. Это, конечно, делает жизнь удобнее, но немного лишает ее очарования старинного ритуала.

В семь утра любой городочек уже бурлит. По улицам бегут озабоченные люди, несутся табунами велосипеды, которые чудом не сталкиваются на узких мощеных улочках с автомобилями.

Редкий житель городка работает в нем же. Как правило, многие едут на работу на фабрики, которые вынесены в промышленную зону, в соседние городки или крупные города. Без машины здесь никуда, в поле нет метро. Привычка ездить везде за рулем нередко становится причиной такой картины: итальянский человек садится в неповоротливый мерседес и едет кривыми узкими улочками в булочную, что за углом, паркуется с аварийкой, перекрывает движение, но никого это не удивляет. Кроме русских переселенцев, конечно, которые тут же вспоминают знаменитую фразу из фильма «Бриллиантовая рука».

Машина — это спасение, поскольку итальянские автобусы и поезда — особая, больная тема. Электрички вроде бы ходят по расписанию, но, видимо, каждому машинисту и водителю автобуса выдается собственная версия. Поезда и автобусы отменяются, переносятся, опаздывают на 10 минут или полчаса либо уходят раньше. У них своя логика, которую начинаешь понимать, только когда долго пользуешься этой транспортной системой. Билеты на поезд можно купить в кассе или в табаккерии заранее, а перед посадкой обязательно прокомпостировать, ведь они действительны два месяца. И без отметки компостера с пассажира сдерут огромный штраф — от 40 евро минимум. Прогресс медленно, но верно доходит и до Италии, билеты можно купить и по Интернету. Но в основном постоянные пользователи поездов закупают билеты заранее в табаккерии. Ах, эта табаккерия…

Без нее жизнь итальянского городка представить невозможно. Где обмениваются последними сплетнями? Где спускают состояния в лото и автоматах? Где не стоило бы покупать кучу всякой ненужной всячины, но ты ее почему-то приобретаешь? В табаккерии можно положить деньги на телефон, оплатить коммунальные платежи, перевести некую сумму на благотворительность, ну и, конечно, купить сигареты (только там их и продают, ну и в крупных сетевых супермаркетах, которые вынесены за город). Удивительное место! Нужно что-то узнать — в табаккерию. Это информационный центр любой глуши. И самое прибыльное дело. Поэтому лицензия на то, чтобы открыть табаккерию стоит 100–120 тысяч евро минимум. И деньги оправдываются очень быстро. Я знаю лишь одного хозяина табаккерии, который получил ее в наследство от отца (с приличным вдобавок счетом в банке) и разорился. А все потому, что сначала его жена подсела на автоматы, которые стоят в его же табаккерии. А затем он сам и двое их детей-подростков. Автоматы принадлежат государству и прибыль от них идет в казну. Так вот в собственной табаккерии хозяин спустил все свое состояние, всю прибыль и влез в долги. Теперь по ночам подрабатывает в пекарне, чтобы было на что кормить семью.

Кроме табаккерии в любом самом крошечном городке обязательно наличествуют церковь, бар, детский центр (ораторио) и футбольное поле. Крупным и важным городок считается, если в нем разместились железнодорожная станция, госпиталь и школа. Цены на недвижимость в этом городке сразу резко идут вверх. По внешнему виду и количеству населения городки могут не отличаться, находиться в 2 км друг от друга. Но квадратные метры стоят уже совсем по-другому.

А вообще ехать «проселочными дорогами» очень приятно. Холмы, виноградники, поля со скрученным в идеальные рулоны сеном, озера и горы со снежными шапками на горизонте… А если вдруг встретится стадо упитанных пушистых баранов — это, согласно местной примете, непременно к удаче и к деньгам.

Большой город по-итальянски

Италия в сознании самих итальянцев делится на большую — это крупные города, и маленькую — городки и деревни. Основная часть населения живет в «маленькой» Италии, наслаждаясь ее провинциальным очарованием. Здесь настолько все децентрализовано, что человеку с российской психологией «столица и регионы» сначала довольно сложно к этому привыкнуть. Когда я уехала из Москвы жить в свое Подмиланье, мои подруги недоумевали, мол, ты оставила столицу, чтобы уехать в итальянскую деревню? И мне сложно объяснить, что тут каждый шесток в чем-нибудь столица и каждый сверчок знает себе цену. Причем большие города местное население не жалует. Пробки, смог, куча народу, высоченные дома и туристы — не-ет, это не дольче вита, это ад какой-то!

Конечно, в Риме, Милане, Палермо, Флоренции и так далее появилось некоторое количество итальянцев, которые поездили по миру, говорят на нескольких языках и уже давно стали космополитами. Они не делают различий по месту рождения и им не свойственно делиться на неаполитанцев, пизанцев или бергамасков. Различия сохраняются только разве что в еде. Интересно пойти в сардинский рыбный ресторан, в неаполитанскую пиццерию, в тосканскую остерию. Но, в принципе, жители крупных итальянских городов не сказать, что особенно любят свои города. Ценят, может быть, да. Но живут там по необходимости. А для выездов на каникулы или уикенд покупают квартиру или дом на озере, либо просто в обычном городке в 60–70 км от города. Например, недавно соседнюю с нами квартиру купила семья миланцев. Жена, кстати, непростая женщина, внучка Муссолини. Приезжают на выходные. На соседней улице в большом родовом особняке живет режиссер с первого телеканала RAI-1, приезжает также, когда может, в свое поместье, летает из Рима постоянно. А ведь у нас городок не больше 20 тысяч жителей. Считается очень немаленьким по местным меркам! Из таких городков, которые можно обойти пешком за полчаса, состоит Италия.

По-настоящему крупных городов здесь немного, они всем известны наперечет. У каждого свое удивительное лицо и неповторимый стиль. Каждый с замашками столицы мира. Я не буду даже пытаться конкурировать с туристическими путеводителями, это невозможно. Попробую лишь передать свои впечатления и самое важное, что необходимо знать о них.

Город на семи холмах, много сотен лет назад превращенный в огромную выставку под открытым небом, куда каждый день едут сотни посетителей со всех точек земного шара. Многометровые статуи и фонтаны в самых неожиданных местах: идешь, идешь, и вдруг из-за поворота выглядывает черный конь в несколько тонн, гарцующий на крыше. Лепнина зданий, древние стадионы, почти не изменившиеся за две тысячи лет, кипарисы и развалины… Место, где постоянно ведутся археологические раскопки. Город с особой энергетикой и атмосферой. Но вот только итальянцы из других регионов сюда приезжают лишь в одном случае: чтобы стать знаменитым телеведущим или добиться успеха на политическом поприще. Для успеха и карьеры в остальных сферах лучше обосноваться в других городах. А культурные ценности других мест, кроме своей родной деревушки, им глубоко по барабану. Так что большинство итальянцев видели Рим лишь по телевизору в выпуске новостей.

Вечным городом его назвали еще в третьем веке нашей эры. Тогда он имел грандиозное влияние в мире. Сегодня оно померкло, но никто не отнимет у Рима его великую историю. Каждый камень в этом городе может рассказать свою легенду. Что ни кофейня, обязательно «мохнатый» год открытия и… соответственно, завышенные цены. Здесь умеют продавать историю, ведь кроме нее у Рима мало что осталось. В сувенирных лавках, заполонивших центральные улицы, все продаваемое произведено в Китае. В магазинах одежды висят вещи, сшитые на севере Италии, в других странах или в том же Китае. Этот сказочно красивый город — образец безалаберности. В дорогом отеле может не работать кран и два дня постояльца будут кормить обещаниями, мол, починим. Интернет с перебоями — тоже нормально. Неприятным открытием после жизни в Подмиланье было то, что чтобы по-настоящему вкусно поесть, пришлось провести собственное расследование, расспрашивая коренных римлян. В выбранных поначалу наугад заведениях кормили ужасно, хоть и с римским пафосом. Что ж, сказывается тлетворное влияние нескончаемого потока туристов. И из-за них же город заполняют толпы довольно агрессивных чернокожих продавцов фальшивых модных сумок, кошельков и всякой ерунды, цыгане-попрошайки, разнообразные джентльмены удачи со всего света. Как и все остальные крупные города Италии, Рим далеко не самое безопасное место. Кроме того, неудобств добавляет то, что именно здесь проводятся все политические митинги несогласных, буянят студенты, бузят профсоюзы, а под шумок мародеры бьют витрины. Из-за этих хоть и нечасто, но стихийно возникающих событий, перекрывают движение и проходы. Так что планировать что-либо в Риме сложно, город непредсказуемый. Но не влюбиться в него при всех его недостатках невозможно. Ведь он Вечный! Негры с подделками схлынут, митинги рассеются, а музей под открытым небом останется. И немало еще увидит и переживет.

«В Неаполе плачешь дважды — когда приезжаешь и когда уезжаешь», — говорят о нем неаполитанцы. Он воплощает своим характером и темпераментом самые трафаретные представления об Италии: шумный, бесцеремонный, колоритный… Этот город не оставляет равнодушным. Тут царят преступность, мафия, бедность, мародерство, но именно здесь появились на свет самые красивые, пронзительные песни, и их исполняют по всей стране только на неаполитанском диалекте. Как известно, там, где бедность, всегда кипят страсти, из которых нередко рождаются шедевры. А еще Неаполь — родина пиццы «Маргариты» и спагетти с томатным соусом.

Но сегодня на весь мир он, впрочем, знаменит своим вечным мусорным кризисом. (Экономическим тут никого не испугаешь, бедность на грани нищеты в Неаполе — это вполне нормально уже которое столетие.) Посреди античных узких улиц горы мусора растут, а куда их девать — непонятно. Это какая-то загадка века. Ведь и коммунальные службы есть, и деньги им выделяются, но мусор пока лежит на своих местах. По большому счету, правит в Неаполе не правительство, а каморра — мафиозная организация. Трехмиллионный город пронизан коррупцией и беспределом. Вероятно, в этом вся проблема. Туда хорошо ехать туристом, но жить там — боже упаси. Есть знакомый, у него за полгода украли два мотоцикла. А уж мелкие потери он даже не считает. Ну а что, если больше трети населения имели проблемы с законом и судимости, а 20 % горожан не умеют читать, писать и никогда не учились в школе. Неаполь — идеальное место действия какого-нибудь остросюжетного детектива с вкраплениями мелодрамы, комедии и трагедии. Эти жанры пляшут на мощеных улицах свои безумные танцы каждый день в самых ярких мизансценах, какие только может придумать жизнь. Времена и эпохи сливаются здесь в удивительный неповторимый коктейль и делают Неаполь самым живым и экспрессивным городом на земле.

Сами итальянцы относятся к нему со смешанными чувствами. Один неаполитанец рассказывал, что их с неохотой берут на работу, а если и возьмут, то постоянно ждут подвоха. Однажды в одной компании, где он служил, он увидел, что напротив его имени в списке рабочих было в скобочках указано — Неаполь. Но я знала и других неаполитанцев, которые прекрасно устроились на Севере и работают по самым разным специальностям. Один — известный кардиолог, другой — университетский преподаватель. И в общем, никакой дискриминации не чувствуют.

Это с очень давних времен туристическое место. Известная поговорка «Увидеть Париж и умереть» на самом деле изначально звучала «Посмотри Неаполь и можешь умирать». Потом уже ее заимствовали, применяя и к другим городам.

Неаполитанская подземка — это настоящий музей современного искусства. Наверху тоже есть на что посмотреть. Город настолько уникален, что исторический центр Неаполя включен в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Здесь родилось и выросло немалое количество великих людей. Монахи и монахини, ставшие святыми, врачи, философы, композиторы, актеры, политики и писатели. Сплошные гуманитарии, в общем. Из знаменитостей нашего времени в Неаполе появились на свет тенор Энрико Карузо, актриса Софи Лорен, актер Тото, художник Давид Мауро…

К нему почему-то так и просятся эпитеты — серый, величественный и печальный город, по полгода укутанный в туманы. Хотя уж чего-чего, а повода для печали именно в Милане нет. Он высится, как модный подиум в центре Ломбардии, крупного и богатого региона. И по нему шагают модели, модельеры, политики всех мастей, светские львы и львицы, известные актеры и актрисы. Милан можно считать полноценной второй столицей Италии. А в миланском метро, по-моему, самые стильные пассажиры в мире. Когда я вошла в него первый раз, то поняла, что теперь не надо листать глянцевые журналы, все последние коллекции можно рассмотреть на соседях. Особенно нового человека удивляют на улицах модные эмансипированные бабуси в джинсовых мини-юбках или кокетливых шортиках, худые, загорелые, издалека эту пожилую синьору даже можно принять за молодую красотку. Впрочем, они и смотрят на окружающих именно так, будто по-прежнему молоды, а до этого прожили бурную жизнь топ-модели. Энергичные и наглые, на светофорах так и норовят обогнать остальных.

Это индустриальный город, здесь не много выдающихся достопримечательностей. И громоздкий величественный собор Дуомо из серого камня всем своим видом полностью отражает дух этого города. Но туристам в Милане красоты и античность не больно-то нужны. Сюда едут на шопинг, а главные места паломничества — витрины дорогих бутиков.

Миланцы особое значение придают стилю своих жилищ. Квартиры у них похожи на музеи современного искусства с удивляющей мебелью и неожиданным сочетанием цвета стен и интерьерных решений. Это настоящие фанаты усовершенствования своего жилья. Но вот миланские дома, в которых расположены эти квартиры, совсем далеки от последних достижений дизайнерской мысли. Блеклые, громоздкие, неудобные. Как будто неповоротливые амбалы, которых неожиданно попросили подняться на подиум в конце показа, и они стоят там, застыв в одной позе, внутренне сгорая от стыда и натянув на лицо резиновые улыбки. Так вот, у этих миланских домов-амбалов необыкновенно богатый и художественный внутренний мир. А снаружи, на миланских балконах, даже цветы выглядят строгими и немного сердитыми. И кстати, вежливость по-милански — это тоже особое явление. Она хмурая и минимальная, если с улыбкой, то ровно настолько, насколько необходимо. Милан не очень улыбчивый город, попахивающий циничностью и голым расчетом. Он как воплощение мрачной стороны загадочной итальянской души. Зато как они, миланцы, оттаивают и перевоплощаются, выезжая в Подмиланье, где у многих есть квартира или вилла на озере. Они превращаются в самых приветливых и милых людей на свете, но при этом нисколько не болтливых.

Фиренце — так звучит название этого сказочного города на итальянском. Это не просто самый старинный крупный город Италии. Это колыбель классического итальянского языка и столица высокой моды. Здесь изумительная природа. Лучшее, что есть в пейзажах Севера и Юга, соединяется на флорентийских просторах. Высоченные кипарисы, которым по несколько сотен лет. Их когда-то высаживали итальянские крестьяне, причем не абы как, а с учетом различных показателей: как падают лучи солнца, идет линия горизонта, как они изменят рельеф и пейзаж, когда вырастут. Но самый главный критерий — украшать местность, превращая ее в райскую картинку. Когда попадаешь во Флоренцию, хочется фотографировать без конца, куда ни кинь взгляд. Это такое царство красоты и стиля, что начинаешь верить: если рай на земле и существует, то он здесь.

Основная достопримечательность Фиренце, помимо Старого Моста, — сами флорентийцы. Все итальянцы немного снобы, но флорентийцы — воплощение снобизма. А также, как они сами о себе говорят, хитрости, коварства и при этом воспитанности, хороших манер и умения произвести самое лучшее впечатление. Они больше всех остальных итальянцев хотят отличаться от других итальянцев. У них есть свой стиль в одежде, неяркий, сдержанный и дорогой. Сами они себя называют итальянскими англичанами. И они в самом деле чем-то на них похожи не только в одежде, но и характером. Впрочем, отличительные качества флорентийца — предприимчивость, креативность и невероятное чувство вкуса. Если уж оно было в крови крестьян, что высаживали кипарисы…

И совершенно логично, что во Флоренции находятся все головные офисы итальянских домов моды, там одеваются самые высокие гости со всего света. Флорентийцы любят англичан, а англичане любят флорентийцев. Говорят, даже английская королева только там и покупает наряды.

О Венеции так много известно в мире, что она представляет собой неотъемлемую часть мозаики традиционных представлений об Италии. Но в реальности это небольшой город, где на данный момент всего чуть больше 50 тысяч жителей. Правда, еще 50–60 тысяч туристов приезжают каждый день, чтобы вдохнуть воздуха этих уникальных мест.

Туристы — и награда, и бич Венеции. Они невероятно пополняют бюджет города и карманы держателей лавок и отелей. И гондольеров, их во все времена всегда было одинаковое количество — 425 человек. И стать гондольером может только коренной венецианец, причем надо будет дождаться, пока освободится место. Это закрытая каста вечно недовольных, ругающихся и отпускающих сальные шуточки мастеров своего дела. Потому что «водить» гондолу — особое искусство, которому надо учиться полгода в спецшколе. Гондольеры заламывают цену и хамят туристам, но их услугами не перестают пользоваться. Говорят, это денежная профессия, за один сезон можно заработать на квартиру. А квартиры в Венеции недешевы.

В Венеции все болтают на английском свободно, в отличие от остальной Италии. Этот город всегда был на пересечении торговых путей, поэтому в крови у венецианца способность к языкам и торговле.

Главное событие года — венецианский карнавал. Целую неделю венецианцы облачаются в совершенно невероятные наряды и костюмы прошлых столетий и чинно разгуливают с веерами и в масках по узким улочкам, мостикам, пьют спуманте в кофейнях и позируют туристам. Это у них отдельное развлечение.

— Мы стали чем-то вроде Диснейленда! — позже сокрушаются они, но при этом делают все для привлечения внимания туристов.

Жить в Венеции дорого, ведь даже продукты на рынке в среднем в полтора раза дороже, чем по Италии. Плюс постоянные расходы на поддержание дома, который медленно, но верно уходит под воду. Венецианские палаццо очень старые, им по несколько сотен лет. Нового строительства почти не ведется, старый фонд бы отремонтировать. Последние сто лет Венеция стремительно уходит под воду, по сравнению с тем, как она погружалась раньше, конечно. Поэтому венецианцы говорят, что они — исчезающий вид. Даже проводили похороны Венеции и теперь вроде как доживают последние дни. Спокойненько, размеренно, а иногда с огоньком и карнавалами.

Красиво стареющая Европа: слагаемые очарования

Произносишь устоявшееся словосочетание «старушка Европа», и однозначно в представлении всплывает итальянская картинка. Деревянные старые ставни с цветочными горшками, из которых вьются затейливые ростки по перекладинам, рядом художественно облупившаяся штукатурка… Только диву даешься, ну как эта рухлядь может выглядеть так красиво и на каком добром слове держится? Гуляешь по итальянским городкам, вымощенным каменной брусчаткой еще задолго до основания Италии, трогаешь пахнущие временем камни бывших замков. И можешь быть уверенным — так этот городок выглядел и сто, и двести, и тысячу лет назад. Как же итальянцам удается не только сохранять старину в первозданном виде, но и гармонично встраивать в нее новоделы, включая бутики и рестораны? Не теряя при этом ни доли комфорта! Ведь все, кто хоть раз путешествовал по Италии, знают, как невероятно удобно жить в этих небольших городках.

Прежний вид сохраняется не только из-за альтруизма и особого отношения людей к своим пенатам. На государственном уровне это один из приоритетов. Во-первых, запрещено сносить старые дома. Их можно только реконструировать. Их отдают на откуп строительной компании, которая внутри дома делает современные квартиры с современными материалами и стилем, но должна вернуть дому прежний фасад, цвет и даже копировать текстуру старинных материалов. Стены красят специально в яркие приятные глазу цвета, с рисунками под старину. Любые наружные изменения согласовываются до мелочей. Причем это не всегда удобно. Наша семья живет в таком доме, которому, в теории, 500 лет. Но он полностью перестроен внутри и во дворе. К примеру, используя сложнейшую технику, из-под него выгребли землю и сделали подземные гаражи с лифтом для машин. Остались прежними только основные наружные стены с гербом, включая старые вековые ставни. Их просто отреставрировали, покрасили и повесили снова. Ставни перекашивает в дождливую погоду, но снять их и поменять мы не имеем права. На внешней стороне должны быть только они. Во внутренний двор у нас выходят балкон и другие окна. На них висят современные, красивые и прочные ставни. Но пол на балконе не выложен плиткой, что было бы логично, раз уж все отреставрировали. Нет, он забетонирован под цвет и шершаво-грубую текстуру, которая была здесь веками.

— Давай положим плитку или специальный настил! — говорила я мужу.

— Нельзя, — отвечал он. — Я уже при покупке квартиры пытался договориться на этот счет.

Здесь вообще очень любят древность, при этом ухоженную. На некоторых реконструированных зданиях можно видеть красиво оголенный кусок внутренней каменной кладки. Мол, смотрите, какой старинный дом.

Или вот, к примеру, на каналах те самые ступеньки, ведущие к воде, и склоненные под определенным углом бетонные плиты. Тоже подчеркнуто старые и также подчеркнуто ухоженные, а проросшая рядом травка добавляет необходимой изысканной небрежности в эту картину. Сто лет назад на эти мостки женщины ходили стирать и полоскать белье. Там даже в некоторых плитах можно разглядеть ямку для мыла и ребристость терки. От каждого дома, что стоит у канала, спускается отдельный выход к мосткам. Казалось бы, ну давно у всех стиральные машины, и эта вся конструкция только занимает место в саду и делает края канала неровными и странными. Но нет, все тщательно сохраняется как было, выходы на мостки просто закрыты, а реконструируется это все так, чтобы не видоизменить ни в коем случае.

Во-вторых, есть негласное правило при оформлении балкона и окон быть в контексте с остальным кондоминиумом. Допустим, распространены в Италии полосатые тенты от дождя и солнца. Если хочешь установить тент на свой балкон, то только той конструкции и цвета, что у твоих соседей. Дом должен создавать ощущение единого целого, иначе на него не очень приятно будет смотреть. Впрочем, это касается не только тента. Но и окон, балконной ограды и так далее. В Италии человек не смог бы застеклить балкон лишь потому, что ему вздумалось и это удобнее. Либо у всего дома будут застекленные в едином стиле балконы, либо нет.

Выделиться из толпы соседей можно лишь цветочным оформлением. Что здесь и делают изо всех сил. Это настоящая цветочно-горшковая мания. Если на балконе нет горшков с цветами или деревцами, значит, или квартира нежилая, или для этого есть какие-то другие серьезные обоснования. Некоторые, кому некогда ухаживать за цветами, а хочется зелени и уюта, а также укрыться от любопытных глаз, покупают искусственные листья и устанавливают на ограду балкона, будто она заросла.

Кроме этого есть в каждом городе свои нюансы. Например, в Риме с 30 сентября 2012 года вступил в силу запрет на прием пищи на улице в исторической части Вечного города. Чтобы было легче (и дешевле, думаю) поддерживать порядок в местах, представляющих культурную и историческую ценность. А кто не удержится и решит перекусить на ходу бутербродом, заплатит штраф от 25 до 500 евро.

Главные итальянские ценности

Опрос, проведенный центром по изучению инвестиций в социальную сферу Censis, выяснил основные жизненные ценности жителей Апеннин. На первом месте у итальянцев находится семья (65 %), далее — желание иметь высокое качество жизни (25 %), религиозные традиции (21 %) и любовь к прекрасному (20 %). А вот как воплощение этих ценностей выглядит в обычной жизни.

Воскресенье, семь утра. По мощеным улочкам уже спешат красиво наряженные донны в завитушках и представительные радостные синьоры в костюмах. Воскресную мессу пропускать нежелательно. Если кто пропустил раннюю, то придет на 10-часовую, предобеденную. Церковь и религия — одна из цементирующих ценностей итальянского общества. В приватной беседе итальянец может пожаловаться, что, мол, священники стали другие, не то, что раньше. Однажды мимо проехал на велосипеде молодой священник с сигаретой в зубах, так его еще полчаса обсуждали на углу. Мол, ай-яй-яй, разве так можно? Но это не отменяет походов в церковь, исповеди, причастия и чтения молитв. При том, что особенно глубокую веру, с пониманием сути христианского учения, вы вряд ли встретите. Церковь — это место встречи горожан друг с другом, основа всех основных праздников, ведь светских в Италии очень мало. А всеобщий выходной устраивают только по поводу католических торжеств — Рождества Христова, Рождества и Успения Богородицы, Пасхи и так далее. В церкви проводятся концерты, там поет в хоре твой ребенок, твой дядя играет в оркестре, и в прошлый раз читала Евангелие твоя кузина.

Церковью поддерживается важная составляющая итальянской жизни — семья. Все главные семейные праздники по сути, получается, тоже связаны с религией. Бракосочетание, крещение, первое причастие и так далее. Здесь все ориентировано на семью. Хоть итальянцы сегодня не спешат вступать в брак, так как относятся к этому вопросу очень серьезно. Долго выбирают, ведь это на всю жизнь, куда торопиться? Тем более, что надо как следует нагуляться. Свадьба для итальянца — это ватерлиния между одной жизнью и другой. И одно из важнейших событий в жизни. К нему готовятся долго и тщательно. Став мужем и женой, чинно ходят везде вместе, выгуливают малыша и всячески демонстрируют крепкие семейные узы. О любовницах и любовниках, по большому счету, даже и шутить не очень принято.

Сохранение традиций — третья по степени важности ценность итальянцев. Может, поэтому, кстати, это тот редкий древний народ, который сохранил свои земли и по-прежнему живет там, где жили их предки сотни и тысячи лет назад. Они легко могут сказать: «У нас так не принято», — и даже не задумываться, а хорошо ли то, как принято у них. Посмеиваются над всем чужестранным. Верят, что все самое лучшее уже есть в Италии. И с трудом перенимают что-либо новое. При этом очень вежливы. Если им рассказываешь о чьем-то передовом опыте, они кивают, говорят, мол, да, да, а сами — в одно ухо влетело, в другое вылетело. Их волнует только то, что происходит здесь и сейчас в их собственном городке с теми, кого они знают. И главный страх — как бы чего не случилось нового. К нововведениям итальянцы относятся очень настороженно. Из нового хороши лишь новые коллекции, новые приобретения в дом или в гардероб, а все остальное пусть остается по-старому.

Быть модно и стильно одетым — тоже следует отнести к ценности. Не обязательно быть красивым и иметь формы Аполлона или Афродиты. Лишь бы костюмчик сидел. А умение подчеркнуть достоинства и спрятать недостатки тоже циркулирует в итальянских венах. Для многих жителей Апеннин дом является просто одной огромной гардеробной, где итальянец наряжается и отправляется в свет и на прогулку. У любого простого итальянского парня одежды в шкафу в три-четыре раза больше, чем у любой простой российской девушки. «Все напоказ» — жизненный девиз. С первой зарплаты многие юнцы покупают себе прежде всего дизайнерский браслет, дорогие часы или какую-то уникальную модную шмотку. В любой выходной или праздничный день смотреть на гуляющую публику — невероятное наслаждение. Они же не просто гуляют, они себя де-мон-стри-ру-ют. И в их ансамбле подобрано друг к другу абсолютно все до мелочей. Некоторые даже боятся совершать слишком резкие движения и двигаются плавно, размеренно, чтобы не помять дорогую кофточку.

Желание вкусно поесть вроде бы не совсем вписывается в категорию «ценности». Но у итальянцев еще как вписывается. Еде и процессу принятия пищи уделяется огромное внимание. Иногда можно подумать, будто у этих людей кроме еды нет ничего важнее на свете. Обед и ужин проходит по определенному сценарию, рецепты блюд и новое вино обсуждают с таким интересом и знанием дела, будто это профессиональное собрание шеф-поваров и дегустаторов, а не обычных граждан. Разбираться в том, какой продукт к какому подходит и что нужно за чем есть — святая обязанность любого итальянца. Как что подать, как сервировать… В общем, неудивительно, что Италия ассоциируется во всем мире с понятием «вкусно и плотно поесть». Да что там, у них есть отдельный этап после принятия пищи, которому уделяется много внимания и для которого нет даже перевода в русском языке — дижерире. Грубо говоря, срыгивание воздуха после еды, что означает: еда в желудке улеглась, хорошо пошла, была легкой и приятной. И целое искусство есть так, чтобы потом легко прошло дижерире. По-этому во время ужина пьют либо просекко (газированное вино), либо минеральную воду (есть даже одна, которая называется что-то типа «Помощь желудку в пищеварении»), а чтобы процесс дижерире удался окончательно, трапезу заканчивают маленькой чашкой крепкого кофе, либо чего-то очень крепкого спиртного: рюмкой лимончелло, граппы, рома, коньяка или фруктовой водки…

Добродушный снобизм, или Немного о характере жителей Апеннин

Хитрый Синьор Помидор

О себе любимых они наговорили бы на десять томов. А вот двумя словами обозначить характер жителя Апеннин можно, пожалуй, так — добродушный снобизм. Все они немного нарциссы с чувством превосходства, но так и быть, снисходительны к остальному населению планеты.

Среди итальянцев ценятся такие качества, как хитрость (парадокс: каждая провинция считает себя самой хитрой), юмор (непринужденно шутят даже на похоронах) и умение блестяще владеть каким-то ремеслом на уровне искусства. Кем бы ни работал итальянец, он обязательно в чем-то окажется асом, лучшим в своей деревне. И неважно, кем и в чем. Подметальщиком или сыроваром, или у него на балконе самые красивые цветы. В чем-то ты должен быть «браво», иначе за что же самого себя уважать?

Еще одно важное качество итальянского характера — стремление быть гранд-синьором. Каждый потомок крестьянина ведет себя как отпрыск королевских кровей. В одной пекарне хозяин, который прежде разрешал хлебопекам брать столько хлеба, сколько хотят, бесплатно, в один день вдруг сказал, что не может больше себя объедать и будет продавать им хлеб по себестоимости. Что сказали хлебопеки? Они оскорбились! И сказали:

— Мы настоящие синьоры и лучше будем покупать втридорога в булочной, чем покупать у тебя хлеб, испеченный нашими руками. Это унизительно!

И хозяин отказался от этой затеи, почувствовал себя неловко и устроил своим работникам примирительный ужин в ресторане, где лучшая морская кухня.

Они кажутся простыми и веселыми — ведь демонстрировать веселье и отпускать удачные шутки — это один из элементов базовой комплектации итальянского характера. Каждый третий тут мог бы посоперничать с любым нашим юмористом. Но за простотой и веселостью стоит бездна рефлексии и страданий. Когда узнаешь их ближе, вдруг осознаешь, насколько это веселый, настолько же и страдающий народ.

Чистота — залог уважения

Средний итальянец всю жизнь колеблется между предприимчивостью, желанием заработать и желанием не напрягаться да вообще ничего не делать.

При этом на Юге, видимо, из-за жары побеждает второе. А предприимчивость нередко граничит с преступными наклонностями. Но, в принципе, там масса безработных, молодежь слоняется по улицам и ищет развлечений. На Севере склоняются в сторону честной предприимчивости, каждый второй хочет открыть или открывает свой бар, кафе, магазин, дизайнерскую мастерскую, агентство недвижимости или автошколу. При этом мечтая об отпуске, чтобы просто валяться в гамаке.

При первом взгляде итальянцы производят впечатление несколько ленивой нации, на самом деле большинство из них встают на рассвете и за весь день спокойно не присядут даже. Если не работа, то дела по дому. То, что в средней итальянской семье называется обычной ежедневной уборкой, в российской семье зовется генеральной. Чистоплотность высоко ценится здесь, хотя по некоторым городам, особенно на Юге, этого не скажешь. И, тем не менее, столько, сколько стирают, гладят и моют полы в итальянском доме, мало где еще можно встретить. Итальянские хозяйки — одни из лучших в мире. Искусство аккуратно складывать вещи как в бутике и сохранять их первоначальный вид много-много лет вызывает неподдельное восхищение. И изводит русских жен. Ведь для итальянца это нормально. А достичь такого уровня хозяйственного мастерства можно только, если у тебя предыдущие три поколения по женской линии были асами быта.

Ток-шоу в режиме онлайн

Язык — самая накачанная мышца в теле итальянца. Они говорят столько, сколько не снилось Андрею Малахову и Тине Канделаки. Везде, всегда, в любое время дня и иногда ночи итальянцы ведут оживленные диалоги. Если итальянец молчит, значит, у него серьезные проблемы, он не выспался, падает без сил от усталости и три дня не ел. Впрочем, в любом из этих случаев итальянец начнет это обсуждать. Помнится, как-то мы проходили через итальянскую таможню, мне тогда только выдали вид на жительство, и я приготовилась показывать кучу документов, ведь в паспорте старая виза, а наличие ВНЖ в самом паспорте никак не отражается. Но таможенник очень хотел есть. Он громко обсуждал с другим таможенником через перегородку, как сильно у него сводит желудок, как он мечтает вонзить вилку в сочный бифштекс, а потом заесть это салатом. Он не посмотрел мой паспорт, взял в руки, быстро поставил штамп и, даже не глядя на меня, продолжая рассуждать о предстоящем обеде, выдал документ обратно и нажал кнопку пропуска. Вся очередь хохотала над таможенником и говорила, что после его рассказа у всех стало сводить желудки и захотелось в ресторан.

Итальянцы умеют говорить ни о чем так увлекательно, что слушаешь их речь, как музыку. Они прирожденные ток-шоумены, поэтому когда русский человек, к тому же не понимающий по-итальянски, попадает в ресторан, где сидят куча итальянцев, он может растеряться от того, как бурно протекает общение. Русский процессор зависает. Знакомые, незнакомые и только что познакомившиеся цепляются языками и болтают без умолку, пересыпая речь шутками-прибаутками.

Исследовательская компания Eta Meta Research однажды проводила мониторинг: о чем же говорят в основном итальянцы? И оказалось, что большую часть времени они тратят на сплетни, чтобы перемыть друг другу косточки. Согласно результатам исследования, средний итальянец говорит без умолку минимум пять часов. Причем это не зависит от пола. Итальянские мужчины не уступают женщинам, просто их общение протекает с большим весельем, юмором и кратно меньшей злобностью. Итальянские же женщины в разговорах более колкие на язык.

Первое место в рейтинге сплетен занимает работа. Обожают обсуждать свое начальство и коллег, их деловую и личную жизнь — 38 %, 35 % времени уходит на обсуждение общих тем — спорт, еда, политика, поведение мигрантов и криминальные случаи из газеты. Знаменитости волнуют итальянцев куда меньше — 17 %. И лишь в 10 % случаев говорят о родственниках.

Вообще-то итальянцы сплетничают везде, где найдет нелегкая: на углу аптеки, в супермаркете, встретились у входа в квартиру с соседом и зависли на 15 минут. Сколько раз наблюдала картину: едет одно итальянское лицо неважно какого пола из точки А на автомобиле, а другое из точки Б едет ему навстречу на велосипеде. О! Салюто! Какие люди! Остановились среди дороги и ну лясы точить. Сзади бибикают, кричат. А этим хоть бы хны. Однажды видела, как велосипедист ехал рядом с окошком авто и трепался с водителем. Но, согласно исследованиям агентства, чаще всего все же предпочитают сплетничать в офисах или барах. На третьем месте парикмахерские. Опросники не учитывали, правда, время, которое итальянцы тратят на разговоры по телефону. Италия — один из лидеров по количеству продаж телефонов, так что реальность еще болтливее.

Из-за их любви поговорить приходится везде ждать подолгу своей очереди, даже если перед тобой всего одна синьора. А то и никого нет. Захожу в аптеку за лекарством, выходит доктор, и я минут 10 жду, пока он обсудит с синьорой, которая зашла за мной, как он похудел и теперь стал совершенно прекрасен.

— Ах, ну что вы! Вы всегда исключительно очаровательны, синьор! Я вас ни на какого другого аптекаря на променяю! — осыпает его комплиментами пенсионерка, а он в ответ ее. А я вот после этой сцены, решила, что точно променяю, как только найду менее болтливого аптекаря, какой бы «фашинанте» не была его седая уложенная шевелюра.

Госучреждения, коммуны, магазины, рестораны или прием к доктору… Честно говоря, жизнь в Италии — это ежедневная тренировка терпения и смирения. Я лично, признаюсь, пару раз не выдерживала, взрывалась и устраивала синьорам выволочку за трату моего времени. Они хоть и возмущались, мол, смотри какая нервная иностранка, но тут же сворачивали дискурс и прощались с визави.

Почему Мade in Italy — знак высокого качества

В даосизме, китайском учении, есть принцип, мол, главное, найти и понять свое дао, свой путь. Если твое дао — рубка мяса, то ты должен стремиться рубить мясо лучше всех в мире, постичь дао мяса и дао рубки. Итальянцы ничего не знают про даосизм, по крайней мере, большинство. Но когда смотришь на них в деле, кажется, что живут они согласно принципам даосизма. Портной стремится шить так, чтобы оставить о себе память как о лучшем портном на пару ближайших веков. Хозяйка обычной остерии каждый день лепит равиоли как в последний раз, и для нее важно, чтобы про нее говорили: она делает лучшие равиоли в городе. Итальянцы уверены, что лучшая реклама — из уст в уста, а не в газете или ТВ.

В основе желания хорошо и качественно делать свое дело лежит потребность в самоуважении. Даже менеджер с фабрики лакокрасочных материалов станет со страстным огнем в глазах рассказывать о продукции своей фабрики, будто о своем ребенке, которым он гордится.

Итальянцы знают, что человек хорошо может делать только что-то одно. И поэтому у них все этапы создания продуктов или вещей очень дифференцированы. Вот, к примеру, решаешь сделать ремонт дома. В России ты зовешь бригаду или пару рабочих, и они выполняют все работы: ломают стены, строят стены, кладут плитку и клеят обои. В Италии ты сначала нанимаешь того, кто будет ломать стены и делать перепланировку. Это обязательно будет самый лучший ломальщик стен, не меньше. Потом нанимаешь того, что будет возводить новые стены и штукатурить. На отделочные работы — класть плитку, красить стены и так далее — третий работник. Хотя, как известно, именно римский император Юлий Цезарь когда-то прославился тем, что мог делать хорошо несколько дел одновременно. Но в Италии к его лаврам никто не стремится. Все делают степенно, размеренно, концентрируясь на одном процессе. Дело не терпит суеты. Хотя на самом деле в Италии производится и масса ширпотреба, в том числе на манер китайского, но и его качество в среднем все равно выше, чем тот же ширпотреб, сделанный в другой стране.

Градация и оттенки качества — это особая наука, которой итальянцы учатся с младых ногтей. Они помешаны на том, чтобы создавать шедевры. Вероятно, потому что с рождения живут в окружении старины и красоты, а сделать что-то хорошо — самый легкий путь к бессмертию твоего имени.

— Мой прадед шил такие брюки! К нему приезжали из соседних провинций! — говорит наш друг семьи Мауро. — А недавно я встретил человека, который говорит, что знал моего прадеда, когда был совсем маленьким, и что в его семье все мужчины носили только его брюки. И до сих пор носят!

При этом лишний раз не преминут посокрушаться о том, что современные люди ничего не понимают, ни в чем не разбираются, кругом не имеют вкуса, не чувствуют истинного качества и ценности вещей, вина, еды! Мало настоящих ценителей осталось. Это ж какой простор почесать языком лишний раз, проявить остроумие и показаться истинным синьором, у которого-то точно есть вкус.

Итальянское качество — это звучит гордо. Иногда в рекламе можно услышать такой аргумент, мол, сделано в Италии, итальянцами для итальянцев. Все равно, что показать козырный туз. Ну снобы-эгоцентристы, что с ними же поделать!

Центр модной мировой индустрии

Италия соперничает с Францией за это звание. И, на мой взгляд, побеждает. Впрочем, конечно, я человек не объективный. Но мне кажется, что делать настоящий шопинг означает ехать в Милан и его окрестности (или в Пьемонт), где расположены все аутлеты, стоки и спатчи самых модных мировых марок. Портновское искусство в Италии по важности всегда стояло в одном ряду с оперой, футболом и хорошим ужином. Как для русского важна душа, так для итальянца важна красивая одежда. Неудивительно, что здесь появляются и расцветают самые стильные и совершенные модные бренды. Современным миром сегодня правят они — глянцевые императоры швейных машинок. Одеждой с их именем на подоле самоутверждаются и поднимают себе настроение, их ремесло считают настоящим искусством, а мысли по поводу устройства мира цитируют, как когда-то цитировали великих философов. Дизайнеры сегодня — новые философы современности. Ведь это от итальянцев пошло — не просто шить одежду, а в каждую коллекцию вкладывать какой-то смысл, идею, художественное наполнение. В Италии все есть поэзия. А настоящая поэзия — гармония формы и содержания. Красивая одежда должна иметь идею, только тогда она становится трендом сезона. Даже если и не догадываешься о ней.

Но не столько даже дизайнерская одежда делает Италию центром моды. Обувь — вот что тут лучше всего! Только здесь еще остались ремесленники, которые делают обувь на заказ специально по вашим меркам. Она стоит около 1000–2000 евро, но это вещь на всю жизнь, которая с годами становится только лучше и удобнее. А у некоторых брендов, например, Феррагамо, есть своя собственная таблица размеров. Не только по длине ноги, но и по ширине. Особенно разнообразна женская обувь! Просто рай какой-то, причем эти каблуки всех форм, высоты и расцветок обязательно будут стильными, элегантными и удобными. Это самое главное в итальянской обуви — удобство. И затем уже неземная красота.

При этом итальянцы — люди экономные. Даже очень богатые ищут, как бы сэкономить, и по-настоящему торгуются в дорогущих бутиках. Начало сезона скидок — 6 января зимние и 6 июля летние — всегда ознаменовывается празднествами, народными гуляниями, спецрепортажами в новостях и общим радостным ажиотажем.

Помимо месяцев скидок, здесь уважают рынки. Сходить на рынок — это все равно, что съездить на охоту. Челночники со своим товаром колесят по городкам, где в каждом три раза в неделю устраивают меркато (базар). Кто-то рассказывал, что на рынке одного городка встретил палатку, где продавали шубы по цене от 300 евро. У ее хозяина вместо офиса — грузовик. Зато есть контакт с пошивочным цехом, где перешивают и обновляют старые шубы. Он скупает их оптом и продает. На многих рынках можно встретить брендовые вещи из старых коллекций по бросовым ценам. Особенно знаменит такими находками миланский рынок. Официально в аутлетах (куда попадают вещи из старых коллекций), если вещь не продалась, спустя два года ее должны уничтожить. Чтобы не терять лицо бренда. Но (помните, что хитрость — это одна из уважаемых качеств итальянца?) ответственный за сжигание может продать налево товар, и он попадает на рынок. Реальных Гуччи-Мяуччи-Прада и так далее на рынках немного, вероятно, 15–20 %. Остальное — подделки. Но они есть. И кстати, рынок пестрит ценами 5–10–15 евро. Но ходить туда за одеждой нужно только в межсезонье. Потому что в период скидок по-настоящему в качественных магазинах те же цены 5–10–15. А вот на рынке сезона скидок не существует. Это частники, им нужно продать товар.

И кстати, про подделки. Раньше мастерами фальшивок были подпольщики из Неаполя. Но китайцы сейчас страшно демпингуют. И конечно, качество у них ниже. А вот про качество подпольных фабрик из Неаполя рассказывают, что некоторые их поддельные сумки почти не уступают своим прототипам, ну разве что кожа похуже и дешевле. Ну не могут итальянцы делать плохо. Даже если грубо подделывают что-либо, все равно это у них будет сделано хорошо. Жаль, что нельзя интересоваться на рынке — мол, откуда подделка, от китайцев или от неаполитанцев.

Вялотекущий технический прогресс

— Все эти технологические придумки — какое-то нечеловеческое творчество, не живое! — сказал как-то в интервью русской съемочной группе Первого канала итальянский режиссер Франко Дзефирелли.

В этой фразе выражается настроение большинства итальянцев. Им легко создать что-то красивое, стильное и вкусное, но им трудно понять, к примеру, простейшие функции мобильного телефона. Мой русский друг в Москве, режиссер Владимир Гориккер, в свои 86 лет освоил компьютер и скайп, пользуется мобильным телефоном. А моей итальянской соседке по дому Сесилии 65 лет, я семь раз показывала ей, как читать СМСки в телефоне, и она каждый раз просила показать заново спустя сутки. Так и не запомнила. Вздыхает и говорит, что это невероятно сложно. А уж ответ написать для этой пожилой синьоры — немыслимая задача. Да что там! Ее сын, который ходит с айфоном, даже не знает, какие там есть программы. Я однажды стала показывать ему возможности айфона, он был в шоке, спрашивает, откуда, мол, ты все это знаешь.

— Так зачем же ты купил айфон последней модели, если используешь его только как телефон? — спрашиваю я.

— Но это же модно и красиво! — говорит он и покупает новую «одежку» для своего телефона с разноцветными стразами. У нас такие могут себе позволить только чересчур гламурные девушки и господа нетрадиционной ориентации, хотя даже для них это слишком вычурно. А здесь совершенно нормально ориентированный красавец-мачо.

В Италии, конечно, можно встретить технически подкованных людей и многие IT-новинки. Но их ассортимент меньше, чем в любой другой стране. Кстати, одно из неприятных открытий для меня было, когда я узнала, что даже близко нет таких удобных автоматов, как в России на каждом углу, где можно положить деньги на телефон, на интернет-счет, оплатить коммунальные услуги и так далее. Здесь все это делается по старинке: либо в табаккерии, либо стоя в очереди на почте. Только почтамт тут чуть более симпатичнее российского — все в желтых тонах и с фотообоями — леса-горы-виноградные поля, в основном сотрудники более вежливые, но ждать нужно долго-долго. Отправление простого письма превращается в историю на полдня, а ведь у них и обед длится куда дольше — аж три часа. И кстати, в среднем стоимость почтовых услуг выше. Очереди в Италии в принципе — вещь обычная. Но хоть в этом вопросе технический прогресс отметился. Даже в рыбном отделе в супермаркете стоит автомат, на котором отрываешь номерок очереди на обслуживание и ждешь, пока он загорится на табло. Так же и на почте, и в санитарной службе, и в госпитале, и полиции, почти везде.

В остальном прогресс течет на итальянских просторах очень медленно. И есть места, куда так и не «дотекает». По-прежнему далеко не везде можно расплатиться кредитками, а Интернет через wi-fi в кафе, ресторанах, отелях легко может отсутствовать. Причем, если он и есть, то за отдельную, довольно высокую плату. И не факт, что удастся войти в сеть или его качество позволит вообще открыть хоть один сайт. Как-то в центре Рима мы жили в очень приличном отеле, но за три дня так и не смогли воспользоваться нашим оплаченным Интернетом. Он был ужасно медленный и страницы грузил по часу, а потом срывался! Ох! И никто ничего не собирался возмещать. Это, говорят, ваш «макбук» с вирусами! И вот как им было объяснить, что преимущество системы «макинтош» именно в том, что там не может быть вирусов!!!

В смысле технических новинок большинство итальянцев — дикие, отсталые люди. По-настоящему только сейчас некоторые продвинутые слои общества начинают открывать для себя социальные сети, Фейсбук, форумы, интернет-шопинг и иже с ними. Но оформление сайтов многих гостиниц и магазинов, если у них, конечно, дошли руки до этого, оставляет желать лучшего.

Думаю, это связано с тем, что в итальянском обществе очень сильны архаические пережитки, желание жить замкнутыми маленькими сообществами, сохранять традиции. Да и учиться чему-то новому не принято особо.

— Вся эта техника, эти компьютеры — они так ускорили жизнь! Столько стресса стало! — как-то с неповторимым своим очарованием обсуждали за столом тему прогресса в жизни знакомые итальянцы. Никуда при этом не спешили, рядом с каждым лежали последние модели самых модных айфонов-телефонов, кто-то даже с ноутбуком, другой с планшетником. — Техника покорежила нам всю жизнь, нарушила все устои… — разглагольствовали они, играя друг для друга спектакли и соревнуясь в остроумии.

В одной итальянской газете однажды была статья о том, что социальные сети лишают людей реального общения, мол, итальянцы становятся более замкнутыми. Но поверить в эту байку может только тот, кто не знает их потребности в общении. В Фейсбуке я как-то нажала кнопку «мне нравится» знакомому итальянцу, что выложил какую-то веселую песенку. Через час он мне позвонил, чтобы сказать спасибо за то, что мне понравилась песня, а заодно рассказал историю этой певицы, этой песни, на каком сайте он ее скачал и еще кучу чего-то. В общем, теперь я жму «мне нравится» у итальянских друзей куда осмотрительней. По-моему, Фейсбук и иже с ним лишь добавляет итальянцам красок в палитру общения. И не только не ограничивает, а напротив, создает еще одно место, вроде кафетерия, табаккерии или ораторио для общения.

Итальянцы впускают технику в свою жизнь очень осторожно. Она должна отвечать двум критериям — мода и красота. Что-то даже очень облегчающее жизнь, но некрасивое, не примут.

Может быть, поэтому именно в Италии гигантскими темпами развивается разработка технологии и производство солнечных батарей. Это и экономия, и красота, и экологично, а сама идея использовать энергию солнца для жизни абсолютно в итальянском стиле!

В поисках рая

Дольче вита не терпит утомительных мыслей о денежных проблемах. Высокие налоги, высокая стоимость жизни и вообще недовольство страной (есть и такое настроение среди некоторых итальянцев, в принципе свойственное всем мужчинам среднего возраста в любой точке земного шара) в тяжелые периоды в жизни страны порождают волны миграции. В 30–40-е ехали за лучшей долей в Америку, в 60–70-е была волна миграции в Аргентину. А сейчас в какую теплую страну ни приедешь, включая Египет, там обязательно встретишь живущих и работающих, к примеру, аниматорами или поварами-официантами при отелях итальянцев. А сколько переехали навсегда жить в Москву! Один знакомый местный владелец ресторанчика чуть в российской столице не остался. Оказался он на русской земле волею работодателя — одного известного московского адвоката-генерала-депутата (сохраню его имя в тайне). Тот хотел иметь повара-метрдотеля из Италии, вот ему и нашли нашего знакомого, предложили тому очень хорошие гонорары, привезли… Первое, что поразило итальянца и о чем он всем потом рассказывал, как страшно ему стало, мол, куда я попал: после встречи в аэропорту его посадили в автомобиль и повезли по встречной полосе. Объезжали пробку. Правительственный автомобиль ведь.

Еле живого от поездки по «встречке» итальянца представили толстому человеку средних лет. И дальше началась веселая жизнь. Предугадать, когда хозяин будет завтракать, обедать или ужинать, было невозможно. За час до ужина он мог выйти из кабинета и сказать: сегодня мы принимаем гостей — 16 персон. Итальянец делал страшные глаза, лопотал ругательства на диалекте, которые не понимал даже переводчик, начинал метаться, готовить деликатесы, повторяя: это невозможно, невозможно! А был случай, как-то в 3.00 ночи его будит переводчик по телефону, мол, поднимитесь к синьору. Тот вскакивает, прибегает весь взъерошенный, а хозяин строго смотрит на него, а потом ка-ак закричит: «Почему в холодильнике нет черешни? Ты не купил черешню, а я хочу черешню». В обязанности итальянца входило делать покупки в супермаркете. И он отправился с переводчиком в круглосуточный супермаркет за черешней.

— Это сумасшедший город, сумасшедшие люди! — веселясь, рассказывал он нам за столом. И весь стол из 30 итальянских граждан смотрел на него с восхищением, как на Одиссея, вернувшегося из путешествия между Сциллой и Харибдой.

Но особенно его поразило количество красивых женщин и девушек, сменявшихся в квартире адвоката, когда его то ли пятая, то ли шестая жена была в очередном затяжном отпуске на морях.

— Хотя, кажется, недавно он развелся и собрался жениться снова! — добавляет смельчак.

Он отмечал, что такая жизнь хоть и безумная, но в ней был свой особый драйв, по которому он немного скучает. Впрочем, в свое время он попросту сбежал из Москвы, не выдержав нагрузок неопределенности. А заработал отлично, кстати. Вот такой каламбурчик — русские едут на заработки в Италию, а некоторые итальянцы, оказывается, в Россию.

Но еще чаще они отправляются на поиск более сладкого места, где можно воплотить мечту о рае на Земле. Их не останавливают проблемы третьих стран. Лишь бы было тепло, красиво и вкусно. А в третьих странах есть свои налоговые и лицензионные прелести, которые восхищают их, зажатых в местных социальных тисках.

Да, 65 % коренного населения признаются, что никогда бы никуда не переехали жить. Это не удивительно. Сколько из них вообще никуда дальше своей деревни не выезжали! Моя свекровь за всю жизнь была только раз во Флоренции на романтическом уикенде с мужем, несколько раз в горах (что в 80 км езды), в Лигурии на море (200 км), а вершиной ее путешествий была поездка в Монте-Карло. Все! И это много для среднестатистической пожилой синьоры.

Зато остальные 35 % рвут с удовольствием куда угодно, только появится возможность. Молодежь мыслит шире. Сегодня, к примеру, согласно официальной статистике, 300–400 итальянцев ежегодно уезжают навсегда жить в Австралию. А вот скрытая «миграция наполовину» в статистике не отражается. Сейчас особенно распространено купить (тайно от итальянского правительства, желательно, чтоб не платить в казну 20 % от стоимости, как налог за второй дом) квартиру в Бразилии или виллу где-нибудь на острове Капо Верде, сохранив при этом жилье в Италии и периодически возвращаясь повидать близких и друзей. У нашего друга семьи Гвидо в городке остался наследный дворец, а он сам уже больше половины своей жизни живет в Мексике в джунглях. И даже роды жены принимал на собственноручно сделанном деревянном столе. Такие странные метаморфозы сознания бывают у цивилизованных европейцев.

Современное поколение легко и даже с радостью перевоплощается в образ жизни дикарей. Более того, как-то нездорово наслаждается тем, что не надо наряжаться для соседей, напрягаться из-за чистоты в доме и красивого стильного интерьера, накрывать стол с приборами и соблюдать традиции. Поэтому они обожают страны Латинской Америки. Но полностью переезжают туда лишь совсем отчаянные. И в кризис поток эмигрантов увеличился. Еще в списках предпочитаемых мест переселения итальянцев Аргентина, Таиланд, Бали, Китай, Индия, Коста-Рика, Перу…

— Бывали случаи, когда молодожены ехали в свадебное путешествие: пляж, белый песок, Карибское море, — рассказывает Роберто, владелец турагентства, — а по окончании решали остаться жить там. Приезжали, продавали дом или сдавали в долгосрочную аренду и баста. Меняли цивилизацию на сладкую жизнь под пальмами.

Наш друг работал в одной крупной компании и всегда мечтал уехать жить в Бразилию, но все время откладывал. У него стало слегка пошаливать сердце, он пошел к врачу, и тот сказал, что во всем виноват стресс, надо больше отдыхать. Но он пропустил это мимо ушей. И вот однажды мы ужинали все вместе, и тут посреди ужина один парень говорит, что должен срочно ехать в госпиталь, так как ему очень плохо. И, мол, неловко, скузи, я все оплачу и прошу меня простить, но поеду срочно в госпиталь. А там оказалось, что у него настоящий инфаркт, и человек при смерти. И все дело тоже в стрессе! Так этот приятель тут же вспомнил, что ему сказал доктор, написал сразу же заявление об уходе, продал квартиру и уехал с семьей в Бразилию. Сказал, что хватит ждать инфаркта, жизнь коротка, и надо наслаждаться каждым днем. Пишет иногда письма о том, как ему там здорово живется. Открыл маленькую пиццерию.

И по-прежнему за удачей и финансовым успехом едут в Америку. Чтобы потом вернуться в Италию на коне и продолжить набирать обороты. К Америке у итальянцев вообще особое отношение. Большое уважение и огромный интерес. А потом она все-таки так далеко, большая, загадочная, сказочная Америка.