Стеклянный Джек Робертс Адам
– Йа-го-о-о, – протянула она, – как ты думаешь, может в моей спальне ниоткуда возникнуть самый знаменитый преступник Солнечной системы и убить меня?
– Нет, – уверенно ответил он.
– Ох, да ладно тебе, Яго. Ты же слышал, что сказала мисс Джоуд. Ты был там.
– Тем не менее я всё ещё не уверен, что собой представляет этот джентльмен. Как по мне, он просто миф.
Она улыбнулась.
– Ты прав, конечно. Это ведь всё политика, правда? Борьба за власть между МОГсемьями и гонгси, так? Мы же, видимо, просто расходный материал. Убийство Евы и моё убийство навредили бы семье Аржан и сыграли бы на руку нашим врагам, как я понимаю. И если следовать той же логике, то даже просто напугать нас уже выгодно. Но, богиня моя!.. Если им так уж хочется нашей смерти, почему бы не взорвать весь остров с орбиты?
– Это, – сказал Яго, незаметно переминаясь с ноги на ногу, – было бы объявлением войны.
– Так, может, всё к войне и идёт? – томно проговорила она, скользнув глубже в свою гелевую постель. Она понимала, что дело нешуточное, но наступает момент, когда сон до такой степени овладевает телом, что даже самые зловредные проблемы перестают жалить.
– Власть и эффективность Клана основаны на влиятельности, – сказал Яго. – Любой из ваших противников, любая организация, которая хочет вытеснить вас с уровня, предшествующего Улановым, понимает, что просто взять и устранить вас будет недостаточно. Нужно занять ваше место, а для этого требуется информация. Без неё они не смогут укрепить своё положение.
– Ну конечно, – сказала Диана. Приближался сон. Привет, сон!
– Как я это понимаю, мисс, – продолжал Яго, и жужжание его голоса превращалось в довольно приятную колыбельную, – хотя мне, разумеется, неизвестны многие тонкости, но, так или иначе, я понимаю, что в самих стенах этого дома сокрыты бесценные информационные сокровища. Уничтожить его означало бы уничтожить их.
– Ну тогда, – рассеянно сказала Диана, погружаясь в дремоту, – было бы куда логичнее подослать сюда наёмника-ниндзя, чтобы он пронзил мечом моё сердце, а Еве отрезал голову…
Её речь превратилась в невнятное бормотание. Неуклюже поклонившись, Яго на подгибающихся ногах вышел из комнаты и запер дверь.
Диана спала.
Ей снились деревья. Баобаб, заполнивший всю Солнечную систему, которая, сообразно логике сновидений, обрела масштаб пространства, сопоставимый с человеческим, – вроде средневекового собора или спортивного зала Марсианских Олимпийских игр. Дерево было высотой с орбиту Сатурна, и триллион его листьев поверг бы в растерянность любого гравёра, который вознамерился бы отобразить его при помощи бумаги и чернил. На дереве обитала та часть человечества, которая имела значение: великий род, МОГсемейства, гонгси и их руководство, полиция, армия, инженеры. Их нетрудно было заметить – они сидели на ветвях, будто птицы. Но потом Диа пригляделась и увидела, что каждый лист был женщиной или мужчиной в забавном зелёном костюме – тёмно-зелёном узком платье, укрывавшем торс и ноги, и бледно-зелёном плаще поверх платья. Таких человечков были триллионы, и они отчаянно держались за стебельки и веточки. Только в этот момент Диана заметила, что дует сильный ветер, от которого ветви раскачиваются и дрожат, а мириады одетых в зелёное самполлой вот-вот сорвутся и улетят прочь. Потому они и хватались так отчаянно за всё подряд. Конечно, Диана знала, что в Системе есть только один ветер – солнечный. Поэтому она опустила глаза к основанию ствола. Корни великого дерева уходили в Солнце – они змеились по его поверхности и утопали в глубинах полыхающей звезды. Ну разумеется, сказала себе Диана, как же ещё могло быть? Солнце сияло с прежней яростью, хотя и было опутано и затемнено корнями, каждый толщиной с сотню Юпитеров. Солнечный ветер дул ей прямо в лицо. Но, пока она наблюдала за Солнцем, что-то произошло с его материей. Её яркость снизилась, и цвет сменился на кровавый, тёмно-красный цвет перца чили; она плавилась, что-то её взбаламутило. Кто-то был там. Диана пригляделась, щурясь от сильного солнечного ветра; она смотрела во все глаза. Там был человек, гигант, невероятно громадный мужчина. Она знала, кто это такой. Не кто иной, как сам Стеклянный Джек; и он держал древнюю книгу, прижимая её к груди. Он замер и посмотрел вверх, и увидел её среди ветвей, и заговорил с ней. Он не кричал, не вопил, да и вообще вокруг был чистый вакуум, но она его слышала очень хорошо. «Солнце превратилось в море крови, смешанной со стеклом, – сказал он. – Корни этого дерева высасывают из Солнца жизнь». «Что это за дерево?» – крикнула она. Но он не ответил, и тёмно-красный цвет, потемнев, превратился в чёрно-коричневый. Материя Солнца затвердела и сделалась похожа на лаву, остывшую в океанских волнах и превратившуюся в свежий, неровный гранит. «Когда оно высосет из Солнца всю жизнь, – прогудел Стеклянный Джек, чей голос вдруг сделался очень громким, – Солнце умрёт, о да, Солнце умрёт. Это происходит прямо сейчас!» «Дерево не может умереть, – сказала она. – В его ветвях закодирована важная информация. В его теле спрятана тайна». «Слишком поздно», – сказал Стеклянный Джек. Чёрные корни дерева были теперь неотличимы от чёрной материи Солнца, и Диана знала, что по узелкам и канальцам внутри дерева поднимается смерть, что вскоре вся листва завянет, превратится в хлопья железа и комки сажи. Стеклянный Джек всё ещё был виден в путанице древесных корней, но со спины, словно Господь в саду Эдемском. Она хотела крикнуть ему: кто ты такой? И: почему ты хочешь меня убить? А больше всего ей хотелось спросить: что у тебя за книга? Но она знала, что в книге, на страницах из обработанной и отбеленной кожи животных, записан в деталях весь секрет передвижения быстрее скорости света. И ответы на два других вопроса в книге тоже были. Поэтому, когда вокруг с ветвей дождём посыпались мёртвые листья, она закричала: «Что это за дерево?»
И проснулась. Когда она открыла глаза, кто-то, пребывавший вместе с ней в комнате – невидимый, на самом краю поля зрения, слева или, быть может, справа, – прошептал: «Ты и есть дерево».
Она завизжала и попыталась резко сесть, чтобы осмотреться, но из-за геля сделать это было куда сложнее обычного. Она призвала свет и посмотрела налево, а потом направо.
В комнате никого не было.
Тут дверная панель вспыхнула, и проекция Деньо (в капюшоне, чтобы подчеркнуть его скромность и тактичность) спросила, всё ли в порядке и не нужна ли ей какая-нибудь помощь.
Её сердце трепыхалось, точно лист на ветру.
– Всё в порядке, – ответила она. – Я в порядке. Но я теперь понимаю, как Стеклянный Джек может прокрасться в мою комнату, невзирая на все охранные системы мира, и без всякой телепортации.
– Мне остаться, мисс?
– Нет, – сказала Диана. Приказав светильникам погаснуть, она юркнула обратно в постель. – Это сон, всего лишь сон.
Еве тоже снились сны.
Уснула она не сразу же. После ужина, после молитв и после того, как Чен Ир проверил её комнату, она обнаружила, что не очень-то хочет спать. День был полон событий, и, видимо, визит мисс Джоуд лишил её спокойствия. Или же её беспокоил сам факт наличия нерешенной задачи и нехватка информации, которая нужна была, чтобы хотя бы подступиться к этой задаче. Смерть человеческого существа её не тревожила. Будь он кем-то из её знакомых, она бы расстроилась: она не была чудовищем. Будь он кем-то, кто был ей небезразличен… Но она его не знала, и было бы лицемерием притворяться, будто смерть незнакомого человека вызвала у неё эмоциональный отклик. Ей не давало покоя отсутствие решения дилеммы. А это, в свою очередь, заставляло задуматься о незавершенности её текущего исследования.
И поэтому она отправилась в свой миртуаль ещё на час с небольшим и поработала над проблемой аномальных сверхновых. Её главное предположение было связано с принципом Паули[28] и гипотезой о том, что в весьма маловероятных и потому очень редких – но возможных – физических обстоятельствах давление вырожденного газа внутри звезды, чьё вещество подвержено относительно слабому гравитационному воздействию, может катастрофическим образом снизиться. Она немного поиграла с несколькими креативными уравнениями и позаимствовала немалую долю вычислительной мощности дома (ночью ресурсы всё равно простаивали), чтобы раскусить несколько миллионов обычных уравнений. В основе снижения плотности нейтронов – если, конечно, всё происходило именно так – должен был лежать дисбаланс, обусловленный определенной совокупностью критериев; но она начинала думать, что стандартная теория дисбаланса не содержала всего, что ей требовалось для разрешения всех проблем. Она протралила индексированные спекулятивные гипотезы, но не нашла ничего полезного. И только потом ощутила – с той странной отрешенностью, что свойственна людям, поглощенным своими исследованиями, – что устала, на самом деле устала. Она вышла из своего ИДа и легла в постель.
Некоторое время ушло на то, чтобы успокоить дыхание, сбившееся из-за земной силы тяжести. Она что-то упускает из вида. Но что именно?
Это дурацкое убийство не давало ей покоя. Возвращаться в Миртуальность не понадобилось, она просто загрузила данные на свой бИт. Она быстро проверила, кто где находился. После прибытия, когда все слуги разместились по комнатам, никто не входил и не выходил из дома на протяжении целого дня. Все телохранители и Яго были связаны между собой метками на случай чрезвычайной ситуации, и инфоистория меток показывала, что четвёрка всё это время находилась в главном доме. Никто не пересекал периметр поместья. Убийцей должен был быть (вполне тривиальная дедукция) один из лакеев, находившихся внутри дома для прислуги. Никаких иных объяснений. Никакой Стеклянный Джек не рухнул с неба, не просочился сквозь щели в крыше.
Джоуд морочила им головы. Вот и всё. Даже если она говорила о Стеклянном Джеке не как о человеке, носившем это имя, а как о некоем собирательном образе, подразумевавшем «любого опасного преступника», никто другой не смог бы сделать то, что было сделано.
Она очистила свой разум и приготовилась ко сну. Сначала сон лишь робко её дразнил, но это длилось недолго.
Она уснула.
Нейроны в её голове заставляли волны электрохимических разрядов пробегать сквозь мозговое вещество, как ветер заставляет колыхаться листву ясеня.
Ева была в доме своих МОГмочек, в космосе. Но она была не одна, хотя её МОГсестры рядом не оказалось.
Она была с незнакомым мужчиной. Она не знала его имени. «Я изобрёл новый способ транспортировки людей с поверхности планеты в космос! Ты ведь понимаешь, что спуск и подъем на плазмазере обременительны и тяжелы с точки зрения инфраструктуры, а свободный баллистический полёт слишком дорог и опасен». «Что же это за способ?» – спросила Ева. «А тебе какое дело?» – сказал незнакомец. Ева пыталась понять, неужели его кожа так темна, как ей кажется, или всему виной тёмно-зелёный свет, заливающий пространство. Может, она на самом деле его знала? Она подумала, что так и есть. «Какое дело? Я большой спец по астрофизике, у меня шесть докторских степеней», – сказала она незнакомцу. Он ухмыльнулся: «Ну разумеется, а что ещё делать с далёкими звёздами. Со звёздами, которые взрываются, хотя и не должны! А вот я говорю о технологии, которая куда ближе к Земле!»
«Скажи мне», – настаивала она.
«О, всё дело в пространственно-временном оригами, только и всего. Если одно пространство засунуть в другое пространство, то другое пространство также окажется засунутым в первое. Всё потому, что Вселенная бесконечна. Обычная геометрия неприменима к подобному множеству».
«Бессмыслица», – сказала Ева.
Незнакомец развёл руками, и Ева увидела, что те красные. Она пригляделась и поняла, что с них содрана кожа – снята, как перчатка, – и видны все мышцы и сухожилия, влажные от крови. «Пройди сквозь ту дверь, и ты поймёшь, что я имел в виду».
Дверь была из света. Ева бесстрашно двинулась к ней, держась за туго натянутый трос, и без усилий вошла.
По другую сторону была тьма и сила тяжести, и она ступила на твёрдый пол. «Где же я?» – спросила она себя, но ответ был известен: в темноте вокруг неё громоздились инструменты, машины, всякий хлам. Это была кладовая, где убили лакея. Кто-то ещё прятался в ней.
«Кто здесь?» – громко спросила она.
«Лерон», – раздалось в ответ.
Ева инстинктивно обратилась к бИту, чтобы проверить имя, но во сне у неё не было бИта – вообще не было, как будто его и не устанавливали никогда. Но это не имело значения, она вспомнила имя. Лерон – так звали убитого слугу.
«Я тебя не вижу», – сказала она.
«Никто не видит мертвецов», – ответил он. Но всё-таки у него над головой разгоралось какое-то туманное свечение. Она уже видела его черты. Его лицо сияло, словно лицо ангела.
«Как ты это делаешь?» – спросила она.
«Ты у нас эксперт по звёздам, – ответил он. – Не я».
В мягком свете проступали нечёткие очертания предметов, загромождавших помещение: два садовых робота, молчаливых и неподвижных, высились справа от неё. Вокруг повсюду виднелись ящики, контейнеры, сферы; странные формы, странная геометрия. Загадочные пластины и лопасти на стене. Штыри и шесты на потолке.
«Я должна тебя предупредить, – сказала она. Её вдруг охватило ужасно сильное желание тотчас же сообщить Лерону, что он в опасности. – Кто-то идёт сюда, чтобы убить тебя! Ты должен покинуть это место. Мы не знаем, кто и почему, но это может быть печально знаменитый преступник, Стеклянный Джек».
Лерон покачал сияющей головой. Он светился всё ярче и ярче. Тени от предметов вокруг него уменьшались, усыхали. От яркого света сделалось больно глазам.
«Уходи!» – крикнула Ева.
«Уходить некуда», – сказал он.
Позади него из пустоты возник боёк молота. Молот летел по баллистической траектории, сам по себе, и двигался прямо на Лерона; он резко поднялся и так же резко пошел вниз, по параболе. Потом Ева увидела, как ромбовидный кусок железа (вещества, из которого могли бы состоять «чёрные карлики»[29]) столкнулся с сияющей головой Лерона. Череп треснул от удара, куски костной ткани вдавились; мелькнуло красное, точно магма, содержимое черепной коробки, а лицо превратилось в искаженную гротескную маску. Но потом падение давления – она не хуже прочих людей знала, как это работает, – вызвало ответную реакцию на субатомном уровне. В безупречной тишине голова взорвалась, и всё вокруг залило ослепляющим белым светом. Теперь Ева ничего не видела. Она стояла посреди светового урагана, который трепал её волосы и с шепотом проносился мимо. Вокруг всё было белым-бело.
Она проснулась.
Каким-то образом она почувствовала, что сестра тоже не спит. Она послала вызов на бИт Дианы и незамедлительно получила ответ.
– Мне снился сон, – сказала она.
– И мне, – сказала Диана. – Мне снился Стеклянный Джек. А тебе?
– Я говорила с убитым лакеем. Его голова превратилась в сверхновую. Это случилось у меня на глазах! Никогда у меня не было таких снов, – сказала Ева. – Но теперь я кое-что поняла.
– Что именно?
– Это убийство, – медленно проговорила Ева, удивляясь собственным словам, – связано с моим исследованием. У них есть что-то общее.
Диана чуть подождала, перед тем как ответить. Потом сказала:
– Милая моя сестричка, немного трудно увидеть связь между тем и другим. Слуге размозжили голову на Коркуре. Звезда взорвалась в нескольких миллионах световых лет отсюда. Да разве между этими вещами может быть что-то общее?
– У меня интуитивное предчувствие, – сказала Ева. – Ну, конечно, мне от него весьма некомфортно. Я обычно так не работаю. И тем не менее. Всё так. Я в этом уверена.
– Спокойной ночи, сестричка, – сказала Диана через бИт.
– Спокойной ночи, сестричка, – отозвалась Ева.
Но Диана не уснула сразу же. Сияние внутри её солнечного сплетения: возбуждение. Она обошла свой персональный миртуаль, перед тем как погрузиться в сон. Он был создан таким образом, чтобы предоставлять ей доступ к инфополям, но через него нельзя было посылать и принимать сообщения. Всё из соображений безопасности, конечно. В теории никто и не должен был знать, где они с Евой сейчас находились. На практике, как показало появление мисс Джоуд, Улановы знали, – но логично было предполагать, что Улановы знают всё. Куда более важными в этом смысле были другие МОГсемейства, малые организации (гонгси, милиции и секты) и все прочие. Они ни в коем случае не должны были этого знать. Искушение нанести удар могущественным Аржанам в самое слабое место было бы слишком велико.
Её бИт считался сложной и надёжной системой. Но Диана была не просто умницей – её создали для того, чтобы интуитивно разбираться в сложных системах. Она могла делать то, чего не мог ИскИн, могла интуитивно находить верную дорогу через хаотические алгоритмы. Сложность заключалась не в том, чтобы взломать инфобарьер, а в том, чтобы никто и не догадался о взломе.
Двадцать минут – и готово. Она запустила систему буферных переадресаций, чтобы скрыть своё местоположение, и отправила сообщение.
Анна Тонкс Ю спала в своём особняке на орбите Марса. Но она проснулась, едва заслышав уведомление о сообщении. Анна Тонкс Ю: противница Дианы, её враг. Величайшая любовь всей её жизни.
– Диана! – воскликнула Анна. – Это ты? Дурочка, уродина, ты же меня разбудила!
– Что ты сделала с волосами? – парировала Диана. – Выглядит кошмарно. Лучше остричь всё под корень.
Во время задержки сигнала она развлекалась, играя в го с домашним ИскИном. Ожидание её не раздражало: как раз наоборот, оно придавало разговору остроту. Кто не умеет ждать, тот не умеет любить.
– Так ты вызвала меня только для того, чтобы оскорбить! – воскликнула Анна, широко взмахнув руками. – Это эмоциональный ущерб – я подам на тебя иски во все компетентные суды!
– Когда мы поженимся, я тебя буду бить, – сказала Диана. – Как было заведено у супругов в старину. Буду бить тебя палкой.
В левой нижней части поля игра пошла нехорошо. Диана всё очистила и перезагрузила, на этот раз выбрав трёхмерную игровую доску в виде сетки на тороиде.
– Только попробуй, и я тебя убью, – огрызнулась Анна. – Это будет оправданное женоубийство.
– И последним, что я увижу, будет твоя глупая плоская физиономия! – в экстазе прокричала Диана и прибавила: – О, я тебя люблю, люблю!
Накал эмоций схлынул и совсем погас, пока она ждала ответа, но, когда отсчёт дошел до нуля, вспыхнула новая искра.
– И я тебя люблю, Убивашка Ди. Так ты связалась со мной, чтобы это сказать? Как рискованно! Тебе нельзя так делать. Я могу вычислить, где ты находишься, и всё разболтать твоим врагам. Только я этого никогда не сделаю, потому что, если сделаю, они тебя убьют, а убить тебя могу только я.
Пожениться они не могли, конечно. Их МОГсемейства никогда бы этого не разрешили. Но даже если бы удалось их уговорить, то Улановы расценили бы альянс между информационной и транспортной ветвями своей властной структуры как слишком серьёзную угрозу. Анна и Диана обе это знали; а Диана знала ещё и то – она сомневалась, что Анна столь же хорошо понимает человеческую натуру, – что интенсивность их чувств друг к другу напрямую зависела от невозможности отношений. Если бы все препятствия между ними исчезли, любовь бы увяла. Но это не имело никакого значения.
Диана сообщила новость.
– У меня есть всамделишная детективная загадка, которую надо решить, – похвасталась она.
Она закончила игру и закрыла доску. Пока шел обратный отсчёт, приготовилась к ответу Анны. Тот её не разочаровал.
Рот Анны превратился в идеальное «О».
– Не может быть! – завопила она. – Всамделишная загадка – да как же так? Ты пытаешься перегрузить мой мозг!
– Прямо у нас на пороге! Один из наших лакеев – ему череп разбили, раздробили, расколошматили, и он весь мёртвый, как железная звезда.
Интерлюдия пролетела и завершилась.
– Это удивительно. Это просто удивительно. Это просто… Ты её решила? – спросила Анна. – Тебе нужна моя помощь? Ты же знаешь, никто лучше меня не решает детективные задачки во всей Со-ля-си-солнечной системе.
– Ну и бред! – сказала Диана. – Мне пора, любовь моя, жизнь моя. Когда я доберусь до самой сути, упакую информацию – решение будет в отдельной коробочке, разумеется, – и мы посмотрим, как ты во всём разберёшься.
Стены ИДа пульсировали, буферная система готова была вот-вот рухнуть.
Диана отключилась.
7. Расследование начинается
На следующее утро Диана начала своё собственное расследование убийства: она была Холмсом, а Яго назначила доктором Ватсоном.
– Очень в тему, прямо в точку, – сказала она ему. – Посмотри в бИте и сам увидишь, Ватсон был сильно старше Холмса.
Яго улыбнулся, и кожа вокруг его глаз сморщилась так и вот так. В ярком свете утреннего солнца он выглядел до безумия старым.
– А Ева будет Майкрофтом, раз уж она такая умница-разумница, – прибавила Диана.
– И с чего мы начнём?
– Со вскрытия, но оно уже сделано, и результаты на бИте. Ты их видел?
– Предположим… – сказал он и приложил ладонь козырьком ко лбу, прикрывая глаза от света. Над морем витала прозрачная дымка, но тускло-коричневые деревья и песочного цвета поля казались неправдоподобно чёткими, как и белые дома далеко внизу, – Предположим, вскрытие подтвердит, что смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы.
– Ему голову разбили. Разбили, раздробили, расколошматили насмерть. Тут сюрпризов ждать не стоит.
Они направлялись к месту преступления, и почему-то она не испытывала излишней восторженности. Что-то мешало ей наслаждаться моментом. Вообще-то, много чего. Во-первых, Ева. Вряд ли они были единственными сёстрами в мире, чья любовь друг к другу то затухала, то разгоралась вновь; однако Диана никак не могла перестать думать о том, что у неё день рождения через три недели – и она так любит детективные загадки, – и теперь всамделишная загадка приключилась прямо у неё на пороге, и можно было бы подумать, что Еву это порадует. Особенно с учётом того, как она доверилась сестре прошлой ночью: такой странный сон, такая непривычная откровенность.
Но этим утром она была весьма неприветлива: позавтракала одна в своей комнате и удрала в ИД, к своему дурацкому исследованию ради дурацкой докторской степени. Диана попыталась внушить себе, что ей всё равно; на самом деле, однако, чопорность Евы здорово её взбесила.
Лучшее лекарство от душевного дискомфорта – работа, естественно. Диа ещё раз прогнала записи с камер наблюдения, установленных в доме для прислуги, убедившись, что на протяжении нескольких часов, предшествовавших убийству, никто не выходил и не заходил. Сразу же после убийства, конечно, люди высыпали колченогою толпой из главного входа, танцуя жутковатый похоронный танец. От этой информации не было никакой пользы, как и от отметок домашнего ИскИна по поводу того, что Деньо, Чен Ир, Берфезен и Яго всё время были в главном здании. Не то чтобы она в ком-то из них сомневалась, конечно; впрочем, хорошо, что у неё была возможность официально (до чего же блестящая формулировка) вычеркнуть их из списка подозреваемых. У домашнего ИскИна не имелось данных о Еве, разумеется, как и о самой Диане, – они были дочерьми Аржанов и выпадали из поля зрения его систем. Уж на это, по крайней мере, девочки могли рассчитывать; хотя минимизация инфопрофилей была вещью полезной и в практическом смысле. Всё ради безопасности, уж таковы правила jeu[30].
Но Диана-то знала, что она не убийца, а думать на Еву – и вовсе бред.
Оставался открытым, конечно, вопрос о том, кто будет им прислуживать теперь, когда все девятнадцать оставшихся лакеев под арестом. Но у них ещё имелись Деньо, Берфезен и Чен Ир – не говоря уже о старом добром Яго, – чтобы подавать еду и заботиться о насущных проблемах. Одеваться они и сами могли, если уж на то пошло. Всё прочее придётся отложить или послать к чёрту. Кроме того, как только Диа выяснит, кто настоящий преступник, слуг отпустят, и жизнь опять станет нормальной. Итак! Итак…
Сначала нужно осмотреть место преступления, а потом (она потёрла ладони друг о друга, пытаясь немного расшевелить себя) допросить подозреваемых. Допросить подозреваемых! Она всё сделает точь-в-точь как Пуаро. Они будут пуаротизированы по высшему разряду.
Итак, Диа сочинила сообщение для сестры и отправила в Миртуальность; говорилось там лишь одно: «Пожалуйста, будь моим Майкрофтом! Я отправляюсь на поиски того, кто совершил эти БСС-преступления (спасибо, мисс Джоуд), и всякая помощь мне будет в помощь, если это твоя помощь. Я знаю, что ты занята, занята, занята, всё трудишься во благо человечества, пытаясь объяснить, почему взорвались эти твои звёздочки, редчайшие из редких, и не собираюсь просить тебя заняться расследованием на месте преступления. Но, если я приду к тебе со своими теориями, ты поможешь мне сложить все части головоломки?»
От Евы долго не было ответа, и, когда из ИДа наконец-то потекла информация, её доставил не аватар Евы. Это оказалась простая констатация трёх фактов.
Раз. Мисс Джоуд пыталась лишить нас присутствия духа – ради забавы, поскольку Улановы получают выгоду, когда сеют смятение и раздор среди МОГкланов, либо это малая часть какого-то более масштабного плана. Не имеет значения. Забудь о ней. Легендарный Стеклянный Джек, скорее всего, никогда не был на Земле и уж точно не причастен к этой истории. Это были нянькины россказни про буку в шкафу, только и всего.
Два. «БСС-преступления», о которых ты болтаешь, это глупость, глупость и ничего, кроме глупости. Никто не может преодолеть «це»[31]. «БСС-преступления» – всё равно, что «выдуманные сказочные преступления».
Три. Лерона убил кто-то из слуг, по всей видимости, из-за личной неприязни. Вот тебе и вся печальная история.
Это сразу подпортило Диа настроение. До чего же формально! Ну да, чужая смерть – мрачноватенькая тема для беседы (и тэ дэ и тэ пэ), но развлечься-то можно. В общем, о-ла-ла, тра-ла-ла, все танцуют. Диана старалась держаться молодцом. Она позавтракала, принялась за упражнения, разминая руки-ноги, привыкая к гравишлёпам (сила тяжести сегодня казалась не такой обременительной), и тут из ИДа выскочило ещё одно сообщение. Его, по крайней мере, доставил аватар.
«Сестрёнка, прости, что разбудила тебя среди ночи. Мой сон – всего лишь ментальный мусор, скопившийся за день и расположившийся случайным образом. Ты права. Какая может быть связь между необъяснимыми сверхновыми в миллионах световых лет отсюда и каким-то жалким убийством одним слугой другого слуги тут, на Земле? Забудь про всё и развлекайся. Люблю тебя. Ева».
Забавно, но это лишь расстроило Диану ещё сильней. Ева, по всей видимости, была права. Случившееся, вероятно, не стоило внимания. Яго присутствовал, когда аватар доставил сообщение (как и Чен Ир), и теперь выглядел задумчивым – его и так морщинистый лоб сморщился ещё сильней, а общее выражение лица отражало глубокую задумчивость.
– Э-ге-гей, наставник, – спросила она с наигранной весёлостью. – Думаешь, связь между этим убийством и взрывом далёкой сверхновой всё-таки есть?
Он снова надел безучастную маску слуги.
– Затрудняюсь представить, – бесстрастно проговорил он, – может ли вообще существовать связь между этими событиями, мисс.
Она заупрямилась:
– У тебя только что был такой вид, словно…
– Какой вид?
– Словно ты вдруг что-то понял.
– Понял?
– Именно, – сказала Диа. – У тебя был вид человека, который вдруг понял что-то очень сложное и важное.
– Очень проницательно, мисс, – сказал он. – Я и впрямь внезапно понял, в чём смысл жизни, осознал значение Вселенной, а также добыл ключик к этой конкретной загадке.
Она шлёпнула Яго по руке и велела прекратить строить из себя Дживса и сделаться взамен доктором Ватсоном. Но, несмотря на все старания, ей никак не удавалось приободриться.
Они вышли на солнцепёк и побрели к дому для прислуги. Было уже очень жарко, воздух казался голубым, словно сигаретный дым, а небеса напоминали туго натянутый купол. В вышине пролетел быстролёт, оставив за собой белую прореху в синеве. Рычание его двигателей долго не затихало, но потом вновь воцарилось абсолютное спокойствие.
Они пересекли неровную лужайку: Диана шла первой, а за ней – Яго и Чен Ир, оглядывая округу в поисках возможных противников.
В доме для прислуги было пусто (всех слуг держали в хорошо защищённом здании в километре с небольшим от поместья, по другую сторону оливковой рощи). Перейдя из яркого дня в сумерки, Диана внутренне сжалась от странного предчувствия, но ощущение быстро прошло. Тут ничего не было. Она начала осматривать комнаты одну за другой, однако все они были обставлены одинаково: кровать – с обычным матрасом, никаких гелевых постелей для слуг, разумеется, – и сфера без замка, с нехитрым набором личных вещей. Несколько инфочипов, которые домашний ИскИн с лёгкостью просканировал, – на большинстве не было ничего, кроме религиозных текстов. Старые игрушки, талисманы, прочие пустяки. Во все двадцать комнат она заходить не стала: занятие наскучило ей уже на пятой. И они вернулись в кладовую.
Та выглядела большой и не такой загромождённой, как во время предыдущего визита Дианы. Виной этому, конечно, была всё та же сила тяжести: впервые оказавшись под её гнётом, поначалу трудно избавиться от ощущения, что со всех сторон на тебя что-то наваливается. И было кое-что ещё: в прошлый раз она была в таком возбуждении, что пространство льнуло к ней, будто шаль, окутывающая плечи. Теперь возбуждение схлынуло. Она знала, в чём причина. Разгадка окажется банальной, очевидной – как и сказала Ева, один слуга размозжил голову другому молотком, из ревности или из-за обиды. Ещё вчера она верила, что эта загадка может оказаться упоительно интересной, вкусной детективной историей вроде тех, в которые она играла в ИДе. Но в реальной жизни все не так. Вот что значит размышлять «с холодной головой». Только вот голову-то как раз ей напекло. Снаружи было очень солнечно и жарко.
Она принялась составлять опись: ящики и сферы для хранения; мешки, инструменты для рыхления, прополки, обрезки и прочих утомительных садовых работ. Её бИт пометил каждый предмет, указав его название и предложив возможность узнать о них подробнее, если ей вдруг станет интересно. Но ей не было интересно. И молот пропал. //Где оружие?//
//?? – Оружие – это приспособление для причинения вреда или для защиты…//
Диана собиралась спросить это вслух. Она повернулась к Яго. Он сморщил нос и лицом сделался похож на древнюю черепаху.
– Где оружие?
– Его забрала полиция, мисс. Это улика, всё надо делать по закону.
– Я хочу понять, насколько оно тяжелое.
– Это был молот, которым вбивали в землю колышки, сваи и прочее. Вон там ещё один такой же. – И он махнул рукой, указывая на искомое.
Без меток бИта кладовая опять превратилась в очень странное место, где Диана была чужой. Возле стен громоздились какие-то непонятные сетки, свёрнутые в рулоны; сами стены покрывали чудные горизонтальные пластины; с потолка свисал маятник, к которому были приделаны забавные штуковины. Она отыскала молот и взялась за рукоять. Та повернулась, словно рычаг, но тяжелая металлическая головка осталась на полу, и сдвинуть её с места оказалось невозможно. Она была просто неподъемной.
– Слишком тяжело, мне не осилить.
– Цельный металл, – согласился Яго.
– Не верю, что кто-то из слуг, которых вышвырнули из невесомости прямо в земную силу тяжести, смог бы поднять этот молот.
– Но кто-то же смог, – заметил Яго.
– Ага. У меня есть теория.
– Мисс?
Она взмахом руки указала на садового робота в углу.
– Я подумала: конечно, обычно слугам не доверяют такое дорогое оборудование, как роботы. Но этот ведь предназначен для работы в саду, правда? А многие из наших слуг прибыли сюда именно pour cultiver le jardin[32] Может быть, один из них пустил в ход тяжелую артиллерию и таким образом расправился с жертвой.
Яго поджал морщинистые старые губы.
– Ой, ну вот не надо так, Ии-ах-гоу, – сказала она. – Складная ведь теория, нет?
– Я просто подумал, мисс, – проговорил он, не глядя на неё, – зачем вообще использовать робота, чтобы поднять молот и стукнуть жертву? Почему бы не приказать, чтобы он сам нанёс удар?
– Ты просто занудствуешь. Занудствуешь и придираешься. Эти роботы, они… что-то в них сразу же привлекло моё внимание. Тогда, в прошлый раз. Что-то такое.
Они подошли к громоздким, неуклюжим машинам.
– Вот, – торжествующе сказала Диана, рисуя полукруг мыском ноги. – Знаешь, что это такое?
– Пол, мисс?
– Пыль! Я читала, она состоит из мельчайших частиц вещества. Обычно она просто парит в воздухе, но под действием силы тяжести, как здесь, оседает… и накапливается. Погляди-ка. – Она гордилась тем, что знает об особенностях поведения пыли в земных условиях. Такие детали могли быть важными. – Пыль есть на полу и на инвентаре. Но что у нас тут? – Она указала на участок на неподвижной руке робота и ещё два – на плече и на голове. – Пыль кто-то потревожил! Я это заметила подсознательно. Вот что я тебе скажу, Яго: той ночью мне приснилась Солнечная система, на которую я глядела с большого расстояния и видела все миллиарды пузырей-обиталищ на своих орбитах. Мне они тогда показались похожими на пену, но теперь ясно, что мой сноразум пытался мне подсказать. Пыль!
– Её и впрямь потревожили, – согласился Яго, изучая робота, – но я не уверен, что из этого следует. Если вообще хоть что-то следует.
– Из этого следует, что робот поднял молот и врезал бедолаге Лерону по черепу. Из чего, в свою очередь, следует, что убийца – тот, кто управлял роботом.
– Мисс, мы легко можем проверить записи о работе этой машины.
Ну конечно.
– Уверена, они подтвердят мою теорию, – сказала Диа.
Они вызвали домашнего ИскИна, и тот открыл лог-файлы робота: в последний раз его включали больше шести месяцев назад.
– Шесть месяцев? – воскликнула Диана. – Быть того не может!
– Увы, это неоспоримый факт. И посмотрите-ка: пыль на ногах этой штуки и вокруг неё никто не потревожил. Этот робот уже очень давно не двигался.
– Тупая здоровенная машина просто стояла в углу этой кладовки? – прорычала Диа, разозлённая тем, что от её теории не осталось камня на камне. – Какой же в ней смысл?
– Роботы дорогие, мисс, – заметил Яго. – Люди дешевле. За исключением ряда особых специальностей, связанных с широкомасштабным строительством или с тем, для чего предназначены ЗИЗдроиды, использование роботов почти всегда неэффективно.
– Зачем тогда эта громадина вообще нам нужна?
– Думаю, она здесь оказалась случайно. Просто старый мусор. Купили, наверное, для какого-то особого дела, а потом засунули в дальний угол кладовой.
Диана сделала глубокий вдох. Из-за этой жуткой силы тяжести даже дышать было трудно.
– Значит, не получается. Ну и ладно, – сказала она. – Но кто-то поднял молот и опустил его на голову Лерона.
– Мы с этого начали.
– Забудь про всё, Ват-слон, – сердито сказала она. – Я хочу сейчас же задать подозреваемым несколько вопросов!
Яго сказал:
– Я вызову машину.
Они снова вышли наружу и подождали пару минут на солнцепёке, пока машина не подлетела, жужжа.
– Думаю, стоит опустить крышу, – объявила Диа, усаживаясь.
Чен Ир сел рядом, держа оружие наготове, а Яго устроился напротив. Потом платформа тронулась с места. Поначалу, над травой, она летела слегка покачиваясь и лишь над дорогой набрала скорость.
Вскоре главное здание осталось далеко позади. Справа от Дианы бормотало синее, сверкающее Средиземное море; утреннее солнце ещё не успело подняться высоко над горизонтом. Дул бриз, свежий и солёно-прохладный. Потом они свернули вглубь острова и пронеслись вдоль стройного ряда кипарисов. Солнечный свет припадочно мерцал сквозь деревья. Пыль вихрилась над дорогой, вздымалась призрачными желтоватыми складками. Диана наблюдала за пейзажем, проносящимся мимо. Её мысли витали где-то далеко.
– Мы прибыли, мисс, – объявил Яго.
Перед ними стояло приземистое здание без окон, с белыми стенами. Чен Ир пошел первым: Диана неуклюже выбралась из машины и ненадолго замерла. Травянистый аромат оливкового масла. Шуршание кипарисов на ветру. Возле здания располагался плавательный бассейн десяти метров в ширину, наполненный, похоже, зелёным чаем. Трапециевидная тень здания, отпечатавшаяся на сухой траве, утонула вершиной в воде.
Младший инспектор Зариан ждал у главного входа – внутри, под защитой от солнца.
– Доброе утро, мисс Аржан, – сказал он. – Что касается этих девятнадцати подозреваемых – вы желаете, чтобы я присутствовал во время допроса?
– Нет, – раздраженно сказала Диана.
Ноги у неё гудели, но было приятно перебраться из жары в прохладный холл. Два функционера в чёрной униформе – тоже полицейские, согласно её бИту, – встали по стойке «смирно».
– Выходит, тут и обосновалась полиция? – спросила она Зариана. Её бИт знал ответ, разумеется. Но она хотела напомнить офицеру, кто из них на самом деле главный.
– Нет, мисс, – сказал Зариан. – Это здание принадлежит семье Аржан – то есть вам.
– У вас есть главный подозреваемый?
– Первоначальный опрос позволяет предположить, что двадцатиоднолетняя женщина по имени Сафо может нести ответственность за случившееся.
– Она призналась?
– Нет. Но она испытывала к покойному неприязнь.
Диана ощутила в груди неприятное сдавливающее чувство – так внутри неё рождалось разочарование. Опасность заключалась в том, что эта загадка могла оказаться настолько шаблонной – настолько банальной, – что её уже разгадали.
– Довольно болтовни, – сказала она. – Я хочу сама поговорить с Сафо.
Они перешли в хорошо обставленную комнату с одним маленьким окном в стене. Других источников света не было. Диана задумалась о том, что для допроса лучше – сумерки или яркий свет, – и пришла к выводу, что солнце может стать её союзником в поиске истины. Поэтому она обратилась к стене с приказом расширить окно, и вскоре свет заливал даже отдалённые углы.
Вздохнув, Диана опустилась на мягкую кушетку с гелевым наполнителем. Чен Ир занял место рядом с ней, а Яго остался стоять, прислонившись к стене. Зариан поставил стул в центре комнаты, и один из полицейских (офицер первого класса Авраам Кава, сообщил бИт) привёл Сафо.
Та выглядела как типичная девица из трущобного пузыря: длинные трясущиеся руки и ноги, голова с трудом держится прямо, лицо покрыто испариной от постоянного напряжения. Полицейскому пришлось довести её до стула, и она не столько села, сколько повалилась на него отпущенной веревкой. Её волосы были коротко острижены, а кожа являла собой коричнево-чёрную мозаику. Она казалась дряхлой, но на самом деле была, видимо, лишь чуть-чуть старше Дианы – просто сила тяжести исказила её лицо, наделила приметами возраста.
– Привет, Сафо, – сказала Диана. – Ты знаешь, кто я?
До чего же всё-таки уставшей, смертельно уставшей выглядела эта Сафо: обвисшая пятнистая кожа, глубокие мешки под бовриловыми[33] глазами. Но все-таки кое в чем она была очень даже хорошенькая, и этого не могло скрыть даже крайнее утомление. Прямой взгляд, правильный длинный нос, сильный, чуть заострённый подбородок. Привлекательная девушка. Она моргнула, отупевшая от паники или изнеможения.
Диана снова спросила:
– Знаешь, кто я, Сафо?
Сафо резко кивнула и начала плакать.
– Ох, мисс, – сказала она. – Ох, мисс.
Это, как было известно Диа, действовал КРФ в сочетании с бурными эмоциями. Были у этого препарата и неприятные стороны. Слуги, напичканные им, не испытывали проблем с преданностью, разумеется, и на их основные функции он, как правило, не влиял, но зато лишал их эмоциональной стабильности и, господи боже, отнимал без остатка инициативность и самостоятельность.
– Ты знала Лерона, Сафо?
Читать бесплатно другие книги:
