Ангел 006 Фёдоров Вадим
— Женщине успокоительного вколите, — попросил я, — 30 лет, аллергии нет. Первый месяц беременности.
Врач кивнул, зашёл на кухню. О чём-то тихо поговорил с Ольгой. Достал ампулу, шприц. Сделал укол.
Полицейский написал протокол. Дал свою визитку. Рассказал, куда звонить завтра.
Приехала труповозка. Два накачанных паренька положили Володю в мешок и понесли на выход. Оля было дёрнулась, но бессильно опустилась на стул. Лекарство начало действовать.
Я постелил Оле на диване. Перенёс её, засыпающую, на него. Выключил свет.
Всю ночь сидел и читал Прилепина. Под утро задремал. Проснулся от плача.
Ольга лежала на диване и плакала. Я подошёл.
— Мне очень жаль, — сказал, — но тебе сейчас надо встать, умыться, привести себя в порядок. У нас много дел.
— Я не хочу, — тихо ответила она, перестав плакать, — я ничего не хочу. Я хочу, чтобы он вернулся. Чтобы он снова жил.
— Оленька, милая, — я положил руку на её волосы, — он умер. А ты жива. И тебе надо похоронить мужа. Потому что ты его жена. Поэтому вставай, чисть зубы, умывайся, причёсывайся, одевайся — и на кухню. Завтрак я приготовил.
— Мне больно, — заплакала Оля, — мне очень больно. Ты же Ангел. Ты можешь вылечить эту боль? У тебя есть лекарство?
— Есть, — сказал я, — это лекарство время. Боль утихнет. Она не уйдёт насовсем, но утихнет. Я знаю. А сейчас вставай. У нас много дел.
Ольга встала. Шатаясь, скрылась в ванной. Я за это время приготовил ей овсянку и положил на стол лист бумаги и ручку.
Ольга вышла из ванной спустя 15 минут. Под глазами круги. Но причёсанная, умытая и немного накрашенная. Поела. Попили чай.
Раздался телефонный звонок. Ольга посмотрела на меня сумасшедшими глазами.
— Это его телефон. Он в пальто, в прихожей, — сказала шёпотом.
Я вышел в прихожую, достал из пальто звонивший телефон. Ответил.
— А Владимира Ивановича можно? — спросили в трубке.
— Нет, нельзя, — ответил я, — он умер.
Пауза.
— Вы не шутите? — ответили в трубке. — Он же вчера на работе был. У нас сейчас совещание.
— Это с работы, — сказал я Оле, а в трубку ответил, — перезвоните через час, пожалуйста. Лучше всего на Олин телефон.
— Да, да, — ответили в трубке, — а вы кто? И что случилось?
— Я друг семьи, — ответил я, — а случилась тромбоэмболия легочной артерии.
На другом конце провода ойкнули и повесили трубку.
— На следующие звонки будешь отвечать ты, — сказал я, протягивая Ольге телефон.
— Я не хочу, — опять заплакала она, — я не хочу говорить, что он умер. Может, ты будешь отвечать?
— Ты будешь это делать, — сказал я, — это твоя обязанность. Я буду тебе помогать в другом. Чай заварить или подвезти куда. А разговаривать и делать дела будешь ты.
— Я не смогу. Мне больно понимать, что его уже нет и больше не будет, — тихо сказала Ольга, — может, в загробной жизни? Может, мы с ним ещё встретимся?
Она с надеждой посмотрела на меня.
— Нет, — ответил я, — вы никогда не встретитесь. Он умер. Его больше не будет. Всё. И никакой загробной жизни нет. Это всё сказки.
— А что же мне теперь делать? — спросила Оля. — Я люблю его. Я же жила только ради него. Что мне теперь делать?
— Дальше жить, — ответил я, — жить и жить. Помнить. И растить его ребёнка.
— Ой, я даже забыла о беременности, — положив руку на живот, сказала Ольга и опять заплакала.
— А ты не забывай, — посоветовал я ей, — и знай, что ты уже не одна. Вас двое.
Я придвинул лист бумаги к Ольге, и мы вместе составили список тех, кому надо было позвонить и сообщить о трагедии. Родителей у Владимира не было. В списке оказались брат, тётка, бывшая жена, сослуживцы, друзья, Олины родители.
Потом Оля звонила всем по этому списку и рассказывала, что произошло. Иногда плакала. Иногда просто сухо сообщала о происшедшем, выслушивала слова сочувствия и благодарила. К концу списка она более-менее успокоилась.
Позвонили с работы Володи. Сказали, что помогут.
Затем мы с Олей искали в интернете похоронное бюро. Нашли. Позвонили. Договорились о встрече.
Пообедали в кафе недалеко от дома. Съездили в бюро. На работу. Оля взяла отпуск за свой счет.
Вечером пришли друзья. Я сбегал домой и переоделся. Посидел со всеми. За полночь разошлись.
На следующий день с утра поехали в полицию за справкой. Потом в ЗАГС. Потом ещё куда-то.
Многие предлагали свои услуги. Но я был непоколебим. Всё сама. Я старался загрузить Ольгу различными мелкими заботами, чтобы она ни на минуту не оставалась одна со своим горем. Покупка цветов, договориться насчёт поминок, выбрать гроб — всё сама. Она моталась по городу, готовясь к последней встрече со своим любимым мужем. И у неё не было времени предаваться горю. Кроме ночи. Я слышал, как она плакала. А потом затихала. А я сидел и читал ночами напролёт. Бессонница — это профессиональная болезнь ангелов.
Похороны прошли нормально. Оля держалась молодцом. После похорон поминки. Небольшой ресторанчик. Около 20 человек приглашённых.
К Оле подошёл друг Володи, который занимал ему денег на квартиру. Покосился на меня.
— Я по поводу денег, — сказал Оле, — которые я давал Володе на квартиру. В общем, ты не парься по этому поводу. Для меня сумма не большая. Отдашь, когда сможешь. Хоть через 10 лет, хоть через 20.
— Спасибо, — сказала Ольга.
— Не за что, — ответил он и добавил: — Если что, обращайся.
И отошёл в сторону.
Подошли ещё несколько людей. Завязался разговор. Вначале о покойном. Потом обо всём на свете.
Народ потихоньку начал расходиться, и к полуночи уже никого не было. Ушли и мы. На такси доехали до дома. Разошлись. Я на кухню, Ольга на диван.
Утром она позавтракала. Села напротив меня.
— И что мне дальше делать? — спросила.
— Сейчас пойдём гулять, — ответил я, — ты будущая мать. Гулять каждый день часа по два в идеале надо.
— Что мне ещё надо делать? И почему ты решаешь, что мне надо делать? — спросила Оля.
— Потому что я твой Ангел-хранитель, — ответил я, — потому что я специалист по таким ситуациям. И потому что я лучше знаю, что тебе следует делать, а что нет.
— А если я не хочу? — вновь спросила Оля.
— Захочешь, — ответил я, — ты молодая женщина, и у тебя ещё всё впереди. Ты жива, здорова, ждёшь ребёнка.
— А как же Володя?
— А Володя умер, — жёстко ответил я, — это не значит, что ты про него должна забыть. Нет. Помни о нём. Помни о том счастье, что вы дарили друг другу. Но тебе придётся жить без него. Потому что его нет и больше никогда не будет.
— Я не могу без него.
— Сможешь. Все могут. Ты не уникальна. Тысячи людей теряют своих близких и находят в себе силы жить дальше. Сможешь и ты. Вопросы есть?
— Вопросов нет, — откликнулась Ольга.
— Тогда гулять, — сказал я, — а потом мы разберём Володины вещи, старьё выбросим. Более-менее новое постираем и раздадим. Оставим только фотографии. И несколько вещей, что особенно дороги.
— Хорошо, сказала Оля, — а плакать можно?
— Плакать нужно, — ответил я, — поплачь. Со слезами уходит боль.
И Оля заплакала.
А потом мы гуляли по парку. Кормили уток.
После обеда разбирали вещи. Ольга плакала.
Вечером пришли друзья. Посидели. Разговоры, воспоминания.
И так прошло несколько дней.
По вечерам Ольгу обязательно кто-то навещал. Друзья, родственники, сослуживцы. Днём я выгуливал её, придумывал различные дела, разговаривал. Старался отвлечь.
На 9 дней пришло человек пятнадцать. Посидели в квартире. Выпили. Потом все разошлись. На следующий день уже никто не пришёл. У людей свои заботы, семьи, дела.
Пришлось мне почти все дни проводить с Ольгой. Днём мы гуляли, ездили куда-то, что-то делали. Вечером разговаривали.
Я таскал её в кино, на концерты. Подсовывал книги. Рассказывал истории из жизни. Старался, чтобы она не оставалась одна со своей бедой.
Спустя дней десять Ольга сама первая сказала, что ей надо возвращаться на работу и продолжать обучение. Я поддержал.
Стало полегче.
До обеда она работала в консультации. После обеда мы гуляли. Вечером, как примерная семья, занимались домашними делами или шли в кино или смотрели сериал по телевизору.
Потом Оля укладывалась на диване, а я на кухне садился с книжкой в руках.
Спустя пару месяцев однажды ночью Ольга пришла ко мне на кухню. Села за стол напротив меня.
— А ты вообще никогда не спишь? — спросила.
— Сплю, но редко, — ответил я, — а ты чего вскочила?
— Да я тоже плохо сплю, — ответила Ольга, — а в спальню так войти не могу до сих пор спокойно. Кажется, что он там лежит.
— Может, тебе квартиру сменить? — спросил я.
— На что? — удивилась Ольга. — У меня из доходов только моя зарплата. И немного сбережений, которых хватит месяца на три-четыре пожить в съёмной квартире.
— Я не говорил снять, — задумчиво произнес я, — я говорил сменить. Есть у меня один должник, я ему в своё время жизнь спас. У него хорошая трёхкомнатная квартира. Правда, в другом конце города. Но зато к твоей консультации поближе будет добираться.
— А эту квартиру куда? — ошеломлённо спросила Ольга.
— А эту сдавать будешь, — нашёлся я, — а вырученные от аренды деньги начнешь откладывать на памперсы, ползунки и что там ещё для детей надо.
— Я не поеду к какому-то мужику жить, — твёрдо заявила Ольга, — ты с ума сошёл.
— Поедешь, — сказал я ей не менее твёрдо, — я за тобой целую жизнь приглядывать не нанимался. А мужик этот нормальный. У него аллергия на женский пол. Так что приставать не будет. А ты в качестве платы за жильё обеспечишь уют в его берлоге. Пожрать приготовишь, одежду постираешь. Я был у него несколько месяцев назад в доме. Вроде и не так сильно грязно, но уныло. Стёпа его зовут. Хороший человек. Надёжный. Боксом занимался когда-то. И ребёнок у него есть. От первого брака.
— Я не знаю, это как-то внезапно, — протянула Ольга.
— Тебе надо сменить обстановку, — категорично сказал я, — я давно об этом думал. Одним выстрелом убьём трёх зайцев. Сменим обстановку и денег накопим на будущие роды.
— А третий заяц какой? — спросила Ольга.
— В отпуск уеду, — улыбнулся я, — надо же и ангелам когда-то отдыхать.
Ольга ещё посидела немного. Попила со мной чаю, порасспрашивала про Степана и отправилась спать.
А наутро я проводил её на работу и, достав телефон, набрал номер своего знакомого.
— Привет, — обрадовался тот, — давно тебя не слышал. Как ты?
— Я к тебе по делу звоню, — сразу начал я, — по серьёзному. У тебя же есть свободная комната в квартире?
— Есть, — ответил Степан, — Катина комната. Пустая стоит. А что?
— Надо бы приютить тётку одну. Беременную, — сказал я.
— Нафига? — обалдел на другом конце провода Степан. — На кой ляд мне баба в доме? Я и так неплохо живу.
— Стёпа, — вкрадчиво начал я, — ты помнишь, что ты мне должен? Что я из твоей дурной головы три года назад кое-какие дурные мысли выбил. И что ты мне обещал помочь, если мне вдруг понадобится.
— Помню, — буркнул Степан, — но я не думал, что эта помощь будет в виде беременной женщины.
— Она нормальная женщина, — так же вкрадчиво продолжил я, — порядок у тебя наведёт. Обеды и ужины будет готовить. И ни на что претендовать не будет.
— Да я же девок периодически к себе таскаю, — предпринял последнюю попытку Степан, — а тут жиличка. Куда мне их вести, если припрёт?
— Найдёшь куда, — ответил я, — отельчик на час снимешь. Это даже проще.
— Хорошо, — вдруг согласился Стёпа, — возьму. На пару месяцев. Не больше. Что за тётка-то? И почему беременная и без мужа?
— Умер у неё муж. Недавно, — сказал я, — тяжело человеку. Я за ней присматриваю. Но чувствую, что надоел уже. Надо сменить обстановку.
— Хорошо, — повторил Стёпа, — пусть живёт. Только я домой всего лишь ночевать прихожу. Работы много. У нас новый проект запускается. И ребят свежих под него набрали. Приходится команду сколачивать, да и самому вкалывать.
Я договорился со Стёпой, что мы приедем к нему в выходной, то есть послезавтра.
Ольге о переезде сообщил во время прогулки в парке.
Она обалдела. Заартачилась. Мол, очень всё быстро. Но я был непоколебим.
Весь следующий день мы собирали вещи. Собрали. Упаковали. Всё в машину не влезло.
Приехали к Степану.
Хозяин встретил нас радушно. Помог перенести вещи в квартиру.
— Да вы серьёзно подготовились, — заметил, таща сразу два пакета с вещами.
— Это ещё не всё, — смотря в сторону, обронил я.
Степан крякнул, но ничего не сказал. А я быстренько отправился за остатками во второй рейс.
Через два с лишним часа приехал. Стёпа с Олей пили чай на кухне. Разговаривали.
Занесли вещи в комнату Оли. Я направился к выходу.
— Шестой, а ты ничего не хочешь нам сказать? — услышал я в спину.
— Мне отчёт писать, — вываливаясь из квартиры, крикнул я, — завтра к обеду приеду. Не скучайте.
И я бегом спустился по лестнице. Но никто не гнался и не бил в спину. Это было хорошо.
Утром я заскочил в ближайшую риэлтерскую контору и договорился с ними о поиске арендаторов на Олину квартиру.
Затем заехал к Оле на работу. Подвёз её до квартиры Степана, по дороге выслушав о себе много нелестного. Уговорил её пожить хотя бы недельку.
Погулял с Олей. Парка рядом не было. Была набережная.
После прогулки поехал к Степану на работу. Там тоже послушал о себе и о своём коварстве.
Но Стёпа был поспокойнее.
— Да пусть живёт, — сказал он, — пару-тройку месяцев потерплю. Зато человеку помогу.
На этом и порешили.
Следующие два дня я показывал квартиру потенциальным арендаторам. Которые думали, что они выбирают квартиру. На самом деле это я их выбирал.
И выбрал. Молодую пару. Так и сказал им: «Вы нам подходите».
Ребята рассмеялись и согласились.
Подписали документы, я получил задаток, отдал ключи.
Вечером приехал к Степану и Ольге. Отдал деньги и договор.
Оля начала читать договор и охнула.
— Ты квартиру на год сдал, — сказала она растерянно, — с правом продления.
— Ну, не на неделю же её сдавать, — воскликнул я.
— Вот я так и знал, — рассмеялся Стёпа, — Шестой в своём амплуа. Гнёт свою линию, невзирая на мнение окружающих.
— За это меня и любят, — отшутился я. — Вы-то нормально? Подружились?
— Подружились, — ответил Степан, — всё нормально. Но я тебе это всё равно припомню.
— И я тоже, — подала голос Ольга.
— Злые вы, — сказал я, — стараешься для вас, стараешься. А никто не ценит. Пойду я.
И я пошёл. Дошел вначале до машины. Потом доехал до своего дома, где вытащил брошенный несколько месяцев назад на антресоли дорожный чемодан.
Вызвал такси и поехал в аэропорт.
В машине получил сообщение от Референта М: «По вашему запросу подтверждаю совместимость Степана и Ольги на 79 процентов. Сообщите, как закончите. Есть новое задание».
Я ничего не ответил. Доехал до аэропорта. Вышел из машины. Зарегистрировался на рейс до Афин. Прошёл паспортный контроль.
В ожидании рейса сел в баре, заказал томатный сок, после чего не торопясь достал из сумки планшет.
И напечатал послание наверх: «Я в отпуске. Идите на фиг. Целую. Шестой».
Шестой и Галка
Посвящаю Пене М.
Звонок в дверь заставил подпрыгнуть. О моём жилище никто не знал, и целую неделю, пока я в нём прохлаждался, никто в дверь не звонил.
«Одинокая соседка за солью пришла, — думал я, идя к двери, — блондинка, в белой пижаме и с голубыми глазами. И дверь у неё в квартиру захлопнулась».
Но нет. Вместо симпатичной соседки на пороге стоял молодой парень в чёрной футболке. На футболке был изображён белый ангел, сидящий на земле. С раскрытыми крыльями.
— Привет, — сказал я, — не холодно?
— Здравствуйте, — ответил парень, — спасибо. Я на машине. Вам пакет.
И протянул мне небольшой свёрток, на котором было написано: Шестому.
— Это что ещё за средневековые методы доставки корреспонденции? — спросил я, беря свёрток у курьера, и добавил: — Классная майка.
— Плановый перенос серверов у Вебазиллы в Голландии, — ответил тот, — сутки ни почта, ни веб не будут работать. А тут срочное дело.
— Да ладно? Точно, срочное? — насмешливо протянул я. — У меня за всё время моей работы ни одно задание не было не срочным. Все срочные. И каждое срочнее предыдущего.
— Тут возможен суицид, — нахмурился парень, — женщина. Жить не хочет.
— Женщины, женщины, — проворчал я. — Ты в курсе, что женщины в 4 раза чаще мужчин думают о самоубийстве? И в то же время количество законченных самоубийств среди женщин в четыре раза меньше, чем у мужчин.
— Нет, не в курсе, — сказал парень, — мне просто поручили передать пакет и сказать, что это срочно.
— А давно у нас служба курьеров работает? — спросил я.
— Я не курьер, — насупился парень, — я стажёр. Дали вот поручение. Доставить.
— Спасибо за пакет, — ответил я и снова спросил: — А у кого стажёр-то?
— У Пятого, — ответил парень.
— Он мне коньяк должен, — сказал я.
— Меня Пятый предупреждал, что вы это скажете, — улыбнулся парень, — велел передать, что помнит и отдаст. Обязательно.
— Знаю я его обещания, — проворчал я, — сто лет ждать придётся.
— Так от времени коньяк становится только лучше, — возразил паренёк.
— У тебя всё ко мне, умник? — спросил я его.
— Всё, — ответил он, — до свидания.
Парень повернулся и подошёл к лифту. В это время соседская дверь распахнулась, и из неё выпорхнула девушка. Как я и представлял несколькими минутами назад. Блондинка, симпатичная. Но не в халате, а в светлом пальто. Она захлопнула дверь, кивнула мне и направилась к лифту.
— Вас подвезти до первого этажа? — улыбнулся ей парень.
Соседка рассмеялась. Двери лифта раскрылись. Парень галантно пропустил вперёд мою белокурую соседку и вошёл в лифт. Повернулся, помахал мне рукой. Дверцы закрылись. Лифт поехал вниз.
— Сволочь, — беззлобно сказал я, — наглым образом моих соседок в лифте катает. А я тут работай на износ.
Вернулся в квартиру. Сел за стол. Вскрыл пакет.
Поверх стопки бумаг и папок лежала записка: «Галина предупреждена о тебе. Её телефон в деле. Удачи. Референт М».
Раскрыл дело. Андреева Галина, муж Алексей. 22 года в браке. Двое детей. Никита, 20 лет, и Алёна, 16 лет. Дети учатся.
Четырёхкомнатная квартира. В ипотеке, но почти всё выплачено, взносы символические. Собственный бизнес. Архитектурное бюро. Хотя, по большому счёту, это фирма по ремонту квартир. И по перепланировке.
Открываю следующую папку. Распечатки смс. Алексей с Любой. Любе 25 лет. Работает в соседнем офисе. Познакомились на обеденном перерыве. Разведена, детей нет. Называет Алексея зайчиком и Алёшкой. Он её Любашей и киской.
Эпистолярный роман начался два года назад. Закончился тем, что Алексей спьяну назвал жену Любашей. И спьяну рассказал ей про своё увлечение. Галина была этим шокирована. Неделю не разговаривала с мужем. После чего всё-таки поговорила. Решили оба, что это была блажь и кризис среднего возраста.
Начали всё сначала. Цветы, ужины всей семьёй, совместные походы в кино и театр. Полгода было замечательно. Потом всё вернулось. Алексей сделался задумчивым. На Галину перестал обращать внимание. Секс стал редким, раз в месяц. Редким и быстрым. Опять появились смс-ки.
Галя не выдержала и проверила телефон мужа. В телефоне была милая и желанная Любаша. Поговорила с мужем. Тот ответил: «Я ничего не могу с собой поделать. Я её люблю».
— А я? — спросила Галина.
— А ты моя жена, но люблю я Любу, — ответил Алексей.
После этого две недели Галина жила, как в бреду. То плакала, то молчала. Алексей домой появлялся только переночевать. На работе сидели в разных комнатах. Общались исключительно по делу — сухо и без эмоций.
Потом кто-то из наших под видом психологической консультации поговорил с Галиной. Пообещали прислать помощь. В виде Ангела-хранителя. Она согласилась. Ждёт.
Открыл досье на Любашу. Разведена. Детей нет. Два аборта. Не курит. Миловидное личико. Обычная фигурка. Живёт с мамой в двушке, на другом конце города. Работает в том же здании, что и Галина с мужем. В фирме, которая пластиковые окна ставит.
Я отложил бумаги в сторону. Оделся. Костюм, лёгкие туфли, шёлковая синяя сорочка и осеннее пальто нежно-голубого цвета.
За полчаса добрался до офисного здания, где работали мои подопечные. Припарковался.
Нашёл оконную фирму. Любочка сидела у входа за столом. Увидела меня, встала, улыбнулась.
— Вы по поводу окон? — спросила.
— Да, хочу поменять всю свою жизнь, — расцвёл в улыбке и я, — решил вот начать с окон. Поможете?
— Конечно, помогу, — кивнула Люба на стул, — садитесь. Сделаем всё в лучшем виде.
После чего мы минут 15 выбирали нужные мне окна. Выбрали.
— В понедельник приедет наш мастер, снимет размеры, и я подготовлю вам калькуляцию по стоимости работ, — сказала Люба.
— А вы не можете прийти в понедельник и снять замеры с моих окон? — нагло поинтересовался я.
— Нет, — опять улыбнулась Люба, — моё дело принять заказ и выставить вам счёт для оплаты. А размеры снимает специально обученный человек. Сергей его зовут.