Первому игроку приготовиться Клайн Эрнест

0006

Оставшаяся часть моего школьного дня пролетела быстро – пока не начался последний урок, латынь.

Большинство студентов выбрали иностранный язык, который мог пригодиться им в жизни, – например, китайский, хинди или испанский. Я же решил взять мертвый язык, потому что его когда-то изучал Холлидэй. В своих ранних играх он иногда использовал латинские слова и выражения. Увы, даже имея в своем распоряжении безграничные возможности OASISа, наша училка, мисс Рэнк, была просто не способна сделать свои занятия хоть сколько-нибудь интересными. На этот раз она решила повторить группу глаголов, которые я давно уже знал наизусть, так что я почти сразу перестал ее слушать и погрузился в собственные мысли.

Во время урока программа не позволяла ученикам открывать никакие данные и приложения без разрешения учителя – чтобы никто не смотрел фильмы, не играл и не болтал на занятиях. К счастью, еще в первый свой год в виртуальной школе я обнаружил баг в программе библиотеки и обеспечил себе возможность открывать любую из хранящихся там книг – включая «Альманах Анорака». Поэтому, как только мне становилось скучно, я открывал «Альманах» и перечитывал свои любимые места.

В последние пять лет эта книга стала для меня библией. Как и большинство других книг, она была доступна в электронном формате. Но я хотел читать ее в любое время – хоть днем, хоть ночью, даже когда в штабелях в очередной раз вырубается электричество. Поэтому я наладил подобранный на помойке старый лазерный принтер и распечатал себе копию. Поместив ее в старый скоросшиватель на трех железных кольцах, всегда носил в рюкзаке и так часто перечитывал, что знал уже наизусть от корки до корки.

«Альманах» содержал тысячи ссылок на любимые книги, фильмы, сериалы, песни, комиксы и видеоигры Холлидэя. Большинство из них вышли больше сорока лет назад, так что бесплатные их копии можно было скачать в OASISе. Если же среди них находилось нечто отсутствующее в открытом доступе, я почти всегда мог загрузить это с «Ханторрентов», файлообменной сети пасхантеров всего мира.

В том, что касалось моих пасхантерских изысканий, я не знал отдыха. За пять лет я прочел все книги из рекомендованного списка.

Дуглас Адамс, Курт Воннегут, Нил Стивенсон, Ричард Морган, Стивен Кинг, Орсон Скотт Кард, Терри Пратчетт, Терри Брукс, Бестер, Брэдбери, Холдеман, Хайнлайн, Толкиен, Вэнс Гибсон, Гейман, Скальци, Желязны. Я прочитал все, что написали любимые писатели Холлидэя.

И не остановился на этом.

Я посмотрел все фильмы, упомянутые в «Альманахе». Те, которые были для Холлидэя любимыми – например, «Военные игры», «Охотники за привидениями», «Настоящие гении», «Уж лучше умереть» и «Месть придурков», – я пересматривал бессчетное число раз, пока не выучил наизусть.

Я проглотил все, что Холлидэй именовал «Священными трилогиями»: «Звездные войны» (сначала оригинальную трилогию, потом приквел, именно в таком порядке), «Властелин колец», «Матрица», «Безумный Макс», «Назад в будущее», «Индиана Джонс»… По словам Холлидэя, он предпочитал думать, что последних фильмов про Индиану, от «Королевства хрустального черепа» и далее, просто не существовало. Я его в этом полностью поддерживал.

Я также впитал полные фильмографии всех его любимых режиссеров – Кэмерона, Гиллиама, Джексона, Финчера, Кубрика, Лукаса, Спилберга, Тарантино – и, конечно, Кевина Смита.

Три месяца я посвятил одним только молодежным фильмам Джона Хьюза и зазубрил в них все диалоги.

Попадаются только смирные овечки. Наглецы выживают.[4]

Я старался предусмотреть все.

Я изучил всего Монти Пайтона – и не только «Святой Грааль». Все их фильмы, музыкальные альбомы, книги, все эпизоды сериала для Би-би-си (включая два «потерянных» эпизода, сделанных для немецкого телевидения).

Я не надеялся проскочить на халяву.

Я не хотел пропустить нечто лежащее на поверхности.

И в какой-то момент я уже начал перегибать палку.

Пожалуй, я немножко свихнулся.

Я посмотрел все эпизоды «Величайшего американского героя», «Воздушного волка», «Команды “А”», «Рыцаря дорог», «Мучеников науки» и «Маппет-шоу».

А как же «Симпсоны»? – спросите вы.

Уж поверьте, о Спрингфилде я знал больше, чем о собственном городе.

«Звездный путь»? О, я и тут был прилежным учеником. Оригинальный сериал, «Следующее поколение», «Глубокий космос 9». Даже «Вояджер» и «Энтерпрайз». Я посмотрел их все в хронологическом порядке. И фильмы тоже. Фазеры на цель.

Я устроил себе экспресс-курс по мультфильмам, которые в восьмидесятые годы показывали утром по субботам.

Я знал поименно всех треклятых роботов и трансформеров.

«Затерянный мир», «Тандар-варвар», «Хи-мен», «Школьный рок», «Бросок кобры» – я знал их все. А знание – половина победы.

Кто утешал меня, когда мне было грустно? Дракон Пафнстаф из одноименного детского шоу.

А Япония? Как же Япония?

О, не сомневайтесь, я отдал ей должное. Аниме и фильмы с живыми актерами. «Годзилла», «Гамера», «Космический линкор “Ямато”», «Космические гиганты», «Отряд «Галактика»: Стражи космоса». Давай, Спиди-гонщик!

Я не был дилетантом и не терял времени зря.

Я знал назубок все монологи комика Билла Хикса.

Музыка? С музыкой было сложнее, на ее изучение ушло много времени.

Восьмидесятые – это десять долгих лет, а Холлидэй не отличался особой разборчивостью в музыкальных пристрастиях. Он слушал все подряд – и я вслед за ним. Поп, рок, «новая волна», панк, хэви-метал. От Police и Journey до R.E.M. и Clash. Я ничего не упускал.

Меньше чем за две недели я внимательно прослушал всю дискографию They Might Be Giants. На Devo ушло чуть больше времени.

На «ютуб» я посмотрел кучу роликов с хорошенькими девчонками, играющими мелодии восьмидесятых на укулеле. Честно говоря, к делу это никак не относилось, но хорошенькие девчонки, играющие на укулеле, – это мой фетиш, который я не намерен ни объяснять, ни оправдывать.

Я запоминал слова песен. Дурацкие слова песен таких исполнителей как Van Halen, Bon Jovi, Def Leppard, и Pink Floyd. Я шел вперед.

Я работал без устали, и мой светильник горел до глубокой ночи.

А вы, кстати, знаете, что Midnight Oil – это австралийская группа, которая в 1987-м выпустила хит Beds Are Burning?

Я был одержим. Я не сдавался. Моя успеваемость в школе страдала, но мне было плевать. Я прочитал все серии комиксов, которые собирал Холлидэй. Я никому бы не позволил сомневаться в своей целеустремленности. Особенно по части видеоигр.

Игры были моим коньком. Моей специализацией. Именно эту категорию я бы выбрал в шоу «Своя игра».

Я скачал все игры, упомянутые в «Альманахе», от Akalabeth до Zaxxon. В каждую из них я резался до тех пор, пока не доводил свои навыки до совершенства, а потом переходил к следующей.

Вы удивитесь, сколько всего можно выучить, если не иметь никакой личной жизни. Двенадцать часов в день, семь дней в неделю – это очень много времени.

Я прошелся по всем жанрам и игровым платформам. Классические аркадные автоматы, персональный компьютер, консоли и портативные игровые системы. Текстовые квесты, шутеры от первого лица, ролевые игры. Древняя восьми-, шестнадцати- и тридцатидвухбитная классика родом из прошлого века. Чем сложнее, тем больше удовольствия. Играя в этих цифровых динозавров – ночь за ночью, год за годом, – я обнаружил у себя талант. С боевиками я расправлялся за несколько часов, и не было такой приключенческой или ролевой игры, которую я не смог бы пройти. Я не нуждался в чужих подсказках и чит-кодах. Все получалось само собой. А старые аркады давались мне еще лучше. Когда я резался в какую-нибудь классическую игру с бешеным темпом – например в Defender, – я чувствовал себя как ястреб в полете или как акула, рассекающая воды океана. Хоть в чем-то я мог считать себя самородком. Определенно у меня был дар.

Но первую настоящую зацепку я нашел не в старых играх, фильмах и книгах. Я обнаружил ее, изучая настольные ролевые игры.

На первой странице «Альманаха Анорака» значилось четверостишие, которое Холлидэй процитировал в своем «Приглашении».

С первого прочтения можно было прийти к выводу, что это единственная прямая отсылка к Охоте во всей книге. Но затем, копнув поглубже и основательно погрузившись в эти отрывочные дневниковые записи и зарисовки о поп-культуре, я нашел скрытое послание.

По всему тексту были разбросаны помеченные буквы – на каждой из них была крошечная, едва различимая засечка. Впервые я заметил эти засечки где-то через год после смерти Холлидэя. Я тогда читал распечатку и сперва подумал, что засечки – это просто брак, дефект бумаги или столетнего принтера, найденного на помойке, но, заглянув в электронную версию, я обнаружил засечки в тех же самых местах. А уж если увеличить масштаб, сразу становилось понятно, что никакой это не брак, а так и задумано.

Холлидэй не случайно пометил эти буквы.

Всего их в книге оказалось сто три. Я записал их в «дневнике Грааля» в порядке появления, и они сложились в стишок. Я чуть не умер от восторга, прочитав то, что получилось:

Конечно, другие пасхантеры тоже нашли это послание, но у них хватило ума помалкивать о своем открытии. Ну, до поры до времени. Где-то через полгода после меня спрятанный в тексте стишок обнаружил один трепач, первокурсник Массачусетского технологического института по имени Стивен Пендергаст, и решил получить свои пятнадцать минут славы, рассказав миру о своем «открытии». Новостные каналы транслировали интервью с этим придурком целый месяц, хотя у него не было ни малейшего понятия о том, что может значить найденный им стих. После этого в пасхантерском жаргоне появилось новое выражение – «сыграть в Пендергаста», то есть найти что-нибудь важное и растрезвонить об этом на весь мир.

Когда скрытое послание стало достоянием общественности, пасхантеры нарекли его «Лимериком». Весь мир знал Лимерик уже почти четыре года, но никто, похоже, до сих пор не догадался, что он значит. Никто еще не нашел Медный ключ.

Холлидэй нередко использовал однотипные загадки в своих ранних играх, и каждая их них обретала смысл в контексте игры. Поэтому я посвятил целый раздел своего дневника Грааля построчной расшифровке Лимерика.

Ну, тут вроде все ясно. В этой строке я не видел никакого двойного смысла.

Вот эта строчка уже похитрее. Если понимать ее буквально, она указывает, что ключ спрятан в какой-то напичканной ловушками гробнице. Но потом, по ходу исследований, я обнаружил старое приложение к игре Dungeons and Dragons, которое называлось Tomb of Horrors и было опубликовано в 1978 году. Увидев заголовок, я сразу понял, что именно на него намекает Лимерик. В старших классах Холлидэй и Морроу много играли в D&D, а также в прочие настольные ролевые игры – в систему GURPS, в Champions, в Car Wars и Rolemaster.

Tomb of Horrors представляла собой тонкий буклет, или модуль. Он содержал подробные карты и описания каждого уголка жуткого подземного лабиринта, населенного всякой нежитью. Игроки могли исследовать лабиринт, а мастер, глядя в модуль, вел их по сюжету, описывая все, что встречается им по пути.

Разобравшись в механизме этих древних ролевых игр, я понял, что модуль D&D, по сути, был примитивным эквивалентом квеста в OASISе, а персонажи D&D – прообразом аватаров. В какой-то степени настольные игры были первыми симуляциями виртуальной реальности, созданными задолго до того, как компьютеры обрели достаточную мощь для выполнения подобной задачи. В те времена, чтобы убежать от проблем в другой мир, нужно было придумать его самому с помощью ручки, бумаги, игральных костей, книжки с правилами и собственной фантазии. Это открытие потрясло меня до глубины души. Я совсем по-другому стал смотреть на охоту за пасхальным яйцом. Теперь я представлял ее очень сложным модулем D&D, а Холлидэя – мастером, несмотря на то что он управлял этой игрой с того света.

Я нашел цифровую копию шестидесятисемилетнего модуля в недрах древнего FTP-архива. За его изучением у меня родилась следующая гипотеза: Холлидэй воссоздал Tomb of Horrors где-то в OASISе и спрятал Медный ключ там.

Несколько месяцев я штудировал модуль, заучивая карты и описания комнат в ожидании дня, когда наконец обнаружу Tomb of Horrors. Вот только Лимерик не давал никаких намеков, где ее искать. Единственная ниточка не наводила ни на какие мысли. «Надо много узнать, чтобы место занять среди самых удачливых умников».

Я прокручивал эти слова в голове снова и снова, пока не начинало хотеться завыть с отчаяния. Много узнать. О чем?!

В OASISе было тысячи миров, и в любом из них Холлидэй мог спрятать свою версию Tomb of Horrors. Если обыскивать все планеты по очереди, на это уйдет целая вечность. Даже если найти деньги на телепортацию.

Самым очевидным местом для начала поисков казалась планета Гигакс во Втором секторе. Холлидэй программировал ее лично и назвал в честь Гэри Гигакса, одного из создателей Dungeons and Dragons и автора оригинального модуля Tomb of Horrors. Согласно Хантерпедии (пасхантерской вики), планета Гигакс состояла из старых модулей D&D. Однако Tomb of Horrors среди них не было. Не было ее и на прочих планетах, основанных на тематике Dungeons and Dragons. Пасхантеры перевернули на этих планетах каждый камень. Если бы Гробница там была, ее бы давным-давно нашли, и на Доске почета появилось бы первое имя.

Значит, Гробница спрятана где-то в другом месте – и я понятия не имел где. Но я решил продолжать исследования, пока не узнаю достаточно, чтобы ее вычислить. Может, именно это Холлидэй и имел в виду, говоря, что «надо много узнать, чтобы место занять среди самых удачливых умников».

Если кто-то из пасхантеров и пришел к тем же выводам, что и я, они благоразумно молчали. На форумах не было ни единого сообщения с упоминанием Tomb of Horrors. Конечно, я отдавал себе отчет, что причиной этого могла быть и глупость и необоснованность моей гипотезы.

В общем, я продолжал читать, смотреть, слушать и запоминать, готовясь однажды наткнуться на путеводную ниточку, которая приведет меня к Медному ключу.

И вот наконец это произошло. Именно тогда, когда я сидел и считал ворон на уроке латыни.

0007

Мисс Рэнк стояла у доски и медленно, с расстановкой произносила латинские глаголы. Она называла их по-английски и на латыни, и они сами собой появлялись на доске. Всякий раз, когда мы зубрили нудные спряжения, у меня в голове начинала вертеться песенка из старого субботнего мультика Schoolhouse Rock!: «Гнать, держать, смотреть и видеть! Глагол! Ты то, что происходит!»

В общем, я сидел и потихоньку напевал это себе под нос, когда мисс Рэнк начала спрягать глагол «учиться».

– Discere. Учиться. Узнавать новое.

«Надо много узнать, чтобы место занять…» – закрутилось у меня в голове.

– Мы ходим в школу, чтобы учиться, – продолжала мисс Рэнк. – Petimus scholam ut litteras discamus.

И тут меня накрыло догадкой! Прямо как будто тяжеленная наковальня упала с неба прямо мне на башку. Я обвел глазами класс. Кому надо «много узнать»?

Конечно, школьникам!

Я находился на планете школ среди тех, кому надо много узнать.

Может, Лимерик намекает, что Гробница спрятана на Людусе? На той самой планете, на которой я столько лет изнывал от вынужденного бездействия?

Я вспомнил, что «людус» по-латыни вроде бы значит «школа». Вытащил словарь, чтобы проверить, и обнаружил, что у этого слова есть и другие значения – не только «школа», но еще и «спорт» и «игра».

Игра!

Тут я с грохотом выпал из своего пластикового стула на пол логова. Консоль уловила движение и попыталась уронить на виртуальный пол и моего аватара в латинском классе, но школьная программа этого, разумеется, не позволила, и на дисплее у меня загорелось предупреждение: «Оставайтесь на месте. Вставать во время урока запрещено».

Я заставил себя успокоиться и не делать поспешных выводов. На других планетах OASISа было полно частных школ и университетов. Лимерик вполне мог указывать на них. Но я в это не верил. Людус был более вероятным вариантом. Джеймс Холлидэй перевел миллиарды долларов в фонд общеобразовательной системы OASISа, желая продемонстрировать огромный потенциал симуляции как инструмента обучения. А перед смертью основал еще один фонд, чтобы школам в OASISе всегда хватало финансирования. Кроме того, Образовательный фонд Холлидэя предоставлял детям из необеспеченных семей по всему миру консоли OASISа и доступ в Интернет, чтобы они могли учиться.

Людус и все школы на нем программировали сотрудники GSS; вполне возможно, именно Холлидэй дал планете такое имя. И у него был доступ к исходному коду планеты, так что он вполне мог что-то на ней спрятать.

Все эти догадки одна за другой взрывались у меня в голове как атомные бомбы.

Согласно оригинальному модулю D&D вход в Tomb of Horrors скрывался недалеко от «невысокого плоского холма около трехсот ярдов в длину и двухсот ярдов в ширину». На плоской вершине холма располагались большие черные валуны, и если взглянуть на них с высоты птичьего полета, они напоминали пустые глазницы, ноздри и зубы человеческого черепа.

Но если на Людусе и есть такой холм, разве возможно, что никто до сих пор на него не наткнулся?

Очень даже возможно! На планете росли обширные леса, некоторые из них раскинулись на многие десятки квадратных миль. Никто и не думал туда соваться, потому что делать там все равно было нечего. Реки и озера, леса и поля на Людусе выполняли чисто декоративную функцию, заполняли собой незанятое пространство между школьными кампусами.

Конечно пока безвылазно торчал на планете, я немного побродил по лесу вокруг своей школы – просто со скуки. Увидел лишь тысячи созданных компьютером деревьев, ну иногда еще попадались птички, белки и кролики. Их убийство не приносило очков опыта, я проверял.

В общем, вполне вероятно, что где-то среди нехоженых лесов скрывался маленький холм, похожий на череп.

Я попытался вызвать на дисплей карту Людуса, но не смог – урок еще не закончился и программа не позволяла открывать посторонние материалы. Фокус с книгами из библиотеки не срабатывал с картами и атласами.

– Черт… – вырвалось у меня со злости.

Никто этого не услышал, система слежения за дисциплиной все отфильтровала, но на дисплее у меня вспыхнуло второе предупреждение: «Сквернословить запрещено!»

Я посмотрел на часы. До конца учебного дня оставалось семнадцать минут двадцать секунд. Я ждал, стиснув зубы, а мысли продолжали бешено метаться.

Людус – ничем особо не примечательный мирок в Первом секторе. Здесь не было ничего, кроме школ, так что никому из пасхантеров не пришло бы в голову искать тут Медный ключ. Даже мне это не пришло в голову, а значит, Людус и правда был идеальным местом, чтобы спрятать сокровище. Только почему из всех планет Холлидэй выбрал именно его? Разве что…

Разве что он хотел, чтобы ключ нашел школьник!

От всего этого у меня уже голова пошла кругом, и тут наконец прозвенел звонок. Мои одноклассники потянулись в коридор, а некоторые просто растворились в воздухе, не вставая из-за парты. Аватар мисс Рэнк тоже исчез, и вскоре я остался один в классе.

Я раскрыл перед собой карту Людуса – трехмерный шар – и принялся вращать его рукой. По меркам OASISа это была небольшая планета – раза в три меньше Луны, ровно тысяча километров в обхвате. Всю его поверхность занимал один большой континент. Никаких океанов, лишь несколько десятков больших озер. Планеты в OASISе не подчинялись законам природы. На Людусе всегда был день – вне зависимости от того, в какой точке планеты ты находишься – и безоблачное голубое небо. Солнце всегда стояло на одном месте и никуда не двигалось, виртуальный источник света на виртуальном небосводе.

На карте тысячи школьных кампусов выглядели маленькими пронумерованными прямоугольничками, рассыпанными по всей поверхности планеты. Между ними вздымались горные хребты, бежали ниточки рек, зеленели луга и леса всех форм и размеров. Многие из них непосредственно примыкали к кампусам. Рядом с картой я раскрыл модуль Гробницы. На одной из первых страниц содержалось схематичное изображение холма. Я сделал скриншот, оставил его висеть в углу дисплея и принялся рыскать по своим любимым сайтам с программным обеспечением.

Наконец я нашел то, что было нужно, – высококлассный модуль распознавания образов для карты OASISа. Я загрузил его с Ханторрентов и потратил еще несколько минут, разбираясь, как просканировать весь Людус на предмет холма, похожего на череп. Именно такого, как на иллюстрации в модуле.

Еще через десять минут программа вывела на дисплей возможное совпадение.

С замиранием сердца я подтянул выданный фрагмент карты к иллюстрации из модуля и понял, что нашел. Это был тот самый холм! Я чуть уменьшил масштаб карты и обнаружил на северной стороне холма песчаную осыпь – все как в модуле.

Мой победный вопль эхом отразился от стен пустого класса и потряс мое маленькое логово. Я таки отыскал Гробницу!

Когда наконец смог немного успокоиться, я взялся за расчеты. Холм находился в центре леса амебообразной формы, располагавшегося на противоположной стороне планеты в четырехстах километрах от моей школы. Максимальная скорость моего аватара не превышала пяти километров в час, так что пешком я добирался бы до места трое суток, и то если бежать без остановки. Если же воспользоваться телепортом, у порога Гробницы можно оказаться за несколько минут. Расстояние не такое уж и большое, плата вряд ли превысит несколько сотен монет. Увы, у меня на счету не нашлось бы и этого. Там был большой жирный ноль.

Я прикинул, какие у меня есть варианты. Эйч одолжил бы мне денег, но я не хотел просить о помощи. Если я не могу добраться до Гробницы сам, значит, я этого не заслуживаю. Кроме того, мне не хотелось врать Эйчу о том, зачем мне деньги. А если учесть, что я никогда не обращался к нему с такими просьбами, любое объяснение будет звучать подозрительно.

Подумав об Эйче, я невольно заулыбался. Он просто охренеет, когда услышит, что Гробница все это время была в каких-то семидесяти километрах от его школы! Считай, у него на заднем дворе!

Тут мне в голову пришла блестящая идея. Я подскочил как ужаленный, выбежал из класса и помчался по коридору. Я не просто придумал, как мне телепортироваться через полпланеты, а знал, как сделать так, чтобы за это заплатила моя школа.

В каждой школе OASISа были разные спортивные команды – по борьбе, футболу, бейсболу, волейболу и таким видам спорта, которые невозможны в реальном мире, например, квиддич и «захват флага» в невесомости. По сути, они мало отличались от обычных школьных команд в реальном мире. Их участники так же бегали, прыгали и боролись, просто для виртуальных спортивных игр требовалось надевать на себя не только визор и перчатки, но и дополнительное специальное оборудование, считывающее все движения игрока. А в остальном все было как в реальных школах – ежевечерние тренировки, болельщики, девчонки с помпонами и регулярные соревнования. В моей школе любой ученик, желающий поболеть за свою команду, мог получить бесплатный сертификат на телепортацию в ту школу, где проходит игра. Пока я воспользовался этой возможностью всего один раз – когда наша команда по «захвату флага» играла против школы Эйча.

Примчавшись в административное отделение, я прилип к расписанию спортивных событий и вскоре нашел что искал. Этим вечером наша футбольная команда играла против школы номер 0571 на их территории. Оттуда до Гробницы было меньше часа бегом.

Я выбрал игру, и в инвентаре моего аватара тут же появился сертификат на бесплатную телепортацию до школы номер 0571 и обратно.

Я на пару секунд задержался у своего шкафчика, чтобы закинуть в него учебники и взять фонарик, меч, щит и броню, а потом со всех ног рванул прочь из школы.

Достигнув красной черты, отмечавшей границу школьной территории, я притормозил и огляделся. Не увидев никого поблизости, я перешагнул черту, и над головой у меня вместо имени «Уэйд-3» загорелось «Парсифаль». Здесь, за пределами школы, я мог пользоваться своим основным ником. А мог и вовсе скрыть его – что, собственно, тут же и сделал. Я собирался сохранить инкогнито.

Ближайший транспортный терминал был в двух шагах от школы – мощенная булыжником дорожка вела к большому павильону с круглой крышей и белыми колоннами. На каждой колонне виднелся знак телепорта – буква «Т», вписанная в синий шестигранник. Уроки только что закончились, поэтому к терминалу тянулась длинная вереница аватаров. Внутри павильона стояли ряды синих кабинок. Цветом и формой они всегда напоминали мне машину времени ТАРДИС из сериала «Доктор Кто». Я юркнул в первую попавшуюся свободную кабинку, и она автоматически захлопнула двери за моей спиной. Пункт назначения вводить не пришлось, он уже был закодирован в сертификате. Я просто сунул карточку в щель, и на экране загорелась карта Людуса. От точки, где я находился, к светящейся зеленым точке рядом со школой номер 0571 тянулась линия, а внизу значилось расстояние (четыреста шестьдесят два километра) и стоимость (сто три монеты). Система подтвердила подлинность сертификата, напротив суммы появился статус «оплачено», и я в мгновение ока перенесся в точно такую же кабину в точно таком же транспортном терминале на другой стороне планеты.

Я выскочил наружу. На юге возвышалось здание школы номер 0571, отличающееся от моей лишь видом окружающего ландшафта. Я заметил нескольких своих одноклассников, шагающих к футбольному стадиону болеть за нашу команду. И охота же им было сюда тащиться… С тем же успехом могли посмотреть трансляцию. А пустые места на стадионе заполнили бы компьютерные болельщики, которые жевали бы хот-доги и скандировали кричалки совсем как живые. И даже «волну» бы иногда делали.

Я помчался в противоположном от школы направлении через зеленое поле, за которым виднелась невысокая гора и лес у ее подножия. Задал аватару направление, включил функцию автоматического бега, а сам залез в инвентарь и достал оттуда свою скромную экипировку. Доспехи тут же оказались на теле моего аватара, щит повис на перевязи за спиной, а меч – в ножнах на боку.

Когда я почти достиг кромки леса, у меня запиликал телефон. Звонил Эйч. Наверное, хотел узнать, почему я до сих пор не в Норе. Ответить я не мог – Эйч бы увидел, что я со всех ног бегу по какому-то полю, а позади виднеется школа номер 0571. А если бы я ответил без видео, Эйч тем более что-то бы заподозрил. В общем, я решил подождать, пока звонок будет переведен на видеопочту. Лицо Эйча показалось в маленьком окошке внизу дисплея. За спиной у него была видна PvP-арена, десятки аватаров сражались друг с другом на многоярусном игровом поле.

– Эй, Си! Что поделываешь? – спросил Эйч и расплылся в улыбке, как Чеширский кот. – Небось, дрочишь на «Леди-ястреб»? Короче, выходи на связь. Я все еще собираюсь запастись попкорном и посмотреть сезон «Квартирантов». Ты как?

Он нажал на «отбой», и картинка пропала. Я отправил ему ответ текстовым сообщением – мол, уроков задали выше крыши, так что сегодня не получится, – а потом открыл модуль Гробницы ужасов и стал не спеша и вдумчиво перечитывать. Я был уверен: в нем содержится детальное описание того, с чем мне сейчас предстоит столкнуться.

«На всеми забытом краю мира под одиноким холмом сокрыта зловещая Гробница ужасов, – гласило вступление. – В хитросплетении подземных ходов полно жутких ловушек, свирепых монстров и несметных сокровищ. А где-то в самой глубине покоится злобный полулич».

Последний пункт вызывал у меня особое беспокойство. Лич – это нежить, как правило, очень могущественный чародей или король, сумевший с помощью черной магии вселить свой дух в собственное мертвое тело и таким способом обрести подобие бессмертия. Личи не раз встречались мне в разных видеоиграх и в фэнтези, и я твердо знал: от них надо держаться подальше.

Я изучил карту Гробницы и описания всех ее многочисленных комнат. Вход в нее скрывался под обветренным утесом. Он вел в лабиринт из тридцати трех комнат со злобными монстрами, коварными ловушками и сокровищами (преимущественно проклятыми). Если же вам удавалось обойти все ловушки и пробраться через лабиринт, вы оказывались в усыпальнице самого короля Асерерака Полулича. В ней было полно сокровищ, но стоило вам коснуться чего-нибудь, как являлся Асерерак и устраивал вам такой привет с того света, что только перья летели. Если же каким-то чудом вы ухитрялись одолеть лича, то могли забрать сокровища и покинуть Гробницу. Квест завершен, миссия выполнена.

Если Холлидэй воссоздал Гробницу ужасов точно по описанию в модуле, у меня намечались крупные проблемы. Я располагал хлипким аватаром третьего уровня с немагическим оружием и жалкими двадцатью семью хитами. Любой монстр, любая ловушка из описанных в модуле прихлопнут меня на месте. И даже если я сумею обойти их и попасть в усыпальницу, король-лич испепелит моего аватара одним взглядом.

Но в моем положении находились свои плюсы – мне было почти нечего терять. Если мой аватар погибнет, я лишусь меча, щита, кожаных доспехов и трех уровней опыта, которых сумел достичь за несколько лет. Мне придется создать нового аватара первого уровня, который войдет в систему там же, где Парсифаль входил последний раз, то есть у шкафчика в школьном коридоре. Тогда я просто вернусь в Гробницу и буду штурмовать ее до тех пор, пока не соображу, где там спрятан Медный ключ. (Увы, в OASISе нельзя было завести себе запасного аватара. Симуляция позволяла иметь только одного. В принципе умелец мог поколдовать над визором, чтобы обмануть систему сканирования сетчатки и завести второй аккаунт, но такие фокусы были чреваты пожизненным баном в OASISе и вылетом из охоты за яйцом. Ни один пасхантер не пошел бы на такой риск.)

У меня было и второе преимущество. Я знал, что именно ждет меня в Гробнице. Ну, по крайней мере, я на это надеялся. Модуль содержал подробную карту с указанием всех ловушек и того, как их обезвредить. Я знал, в каких комнатах засели монстры и где спрятаны оружие и сокровища. Если, конечно, Холлидэй не решил все переделать – в таком случае мне просто хана. Но в тот момент меня переполнял такой восторг, что даже не хотелось париться по этому поводу. В конце концов, я сделал величайшее, важнейшее открытие в своей жизни! Я в двух шагах от места, где спрятан Медный ключ!

Наконец я оказался в лесу. Меня окружали клены, дубы, ели и лиственницы – вроде бы такие же, как в стандартных шаблонах, но при этом прорисованные до мельчайших деталей. Я присмотрелся и увидел вереницу муравьев, ползущих по неповторимым изломам и трещинкам древесной коры, и воспринял это как знак, что я на верном пути.

Никаких тропинок не было, и я пошел напрямик, сверяясь с картой, пока не выбрался на большую поляну, на которой стоял холм-череп. Сердце у меня едва не выпрыгивало из груди.

Я взобрался на плоскую вершину холма и как будто шагнул в картинку из D&D-модуля. Холлидэй воссоздал ее в точности. Двенадцать массивных черных глыб были расставлены так, чтобы получился человеческий череп.

Я прошел к северной стороне холма и спустился по осыпи. С помощью карты я смог быстро отыскать место под обветренной скалой, где должен был находиться вход в Гробницу, и принялся копать, приспособив щит как лопату. Вскоре мне открылся туннель, ведущий в темный подземный коридор, пол которого был выложен мозаикой. Среди разноцветных камней змеилась дорожка из красной плитки. Опять же все в точности как в модуле.

Я переместил карту подземелья в правый верхний угол дисплея и сделал ее полупрозрачной, прицепил щит на спину и достал фонарик. Потом еще раз огляделся, проверяя, не следит ли кто за мной, покрепче ухватил рукоять меча и вошел в Гробницу ужасов.

0008

Стены коридора покрывали фрески, изображающие порабощенных людей, орков, эльфов и прочих созданий. Они располагались именно так, как было описано в модуле. Я знал, что под разноцветной мозаикой пола скрывается несколько пружинных ловушек. Если наступить на такую, земля под ногами разверзнется, и рухнешь вниз, прямо на отравленные ножи. Но поскольку все ловушки были отмечены на карте, я преспокойно их обошел.

Пока создатель этой Гробницы неукоснительно следовал модулю. Если так пойдет и дальше, у меня есть шансы выжить и найти Медный ключ. В подземелье на самом деле скрывалось не так много монстров – горгулья, скелет, один зомби, несколько аспидов, мумия и сам Асерерак-Полулич собственной персоной. Поскольку карта указывала мне, где именно они засели, я надеялся проскочить мимо без боя. Правда, кто-то из них мог охранять Медный ключ… и я уже догадывался, кто именно удостоился такой чести.

Я старался идти не спеша и не терять бдительности – мало ли что. Осторожно обогнул Сферу Аннигиляции в конце коридора и отыскал спрятанную дверь рядом с последней пружинной ловушкой. За ней обнаружился узкий наклонный туннель. Луч фонарика осветил сырые каменные стены. Я будто очутился в малобюджетном фэнтезийном фильме типа «Ястреба-мстителя» или «Повелителя зверей».

Я зашагал в глубь подземелья, исследуя комнату за комнатой. Хоть я и знал расположение всех ловушек, ступать приходилось очень осторожно, чтобы ничего случайно не задеть. В жутком темном зале, который в модуле именовался Приделом Зла, я обнаружил тысячи золотых и серебряных монет, спрятанных под скамьями. Столько денег мой аватар не мог унести – даже с помощью Вместительной сумы, которую я нашел здесь же. Я набрал столько золота, сколько влезло в инвентарь, и сумма моего счета в OASISе тут же превысила двадцать тысяч – столько денег у меня в жизни не было! К тому же мой аватар получил столько же очков опыта за найденный клад.

Дальше по пути я подобрал несколько магических предметов – Пламенеющий меч +1, Камень ясновидения, Кольцо защиты +1 и даже Полный латный доспех +3. У меня еще никогда не было ничего магического, и эти находки вселили в меня чувство полной неуязвимости. Доспехи сели как влитые, хромовым блеском они напоминали латы рыцарей из фильма «Экскалибур». Я даже переключил камеру на обзор со стороны, чтобы полюбоваться своим аватаром.

Чем дальше я шел, тем увереннее себя чувствовал. Все, что я видел, соответствовало модулю до мельчайших деталей… пока я не добрался до Тронного зала.

Это было большое прямоугольное помещение с высоким потолком и десятками массивных каменных колонн. На дальнем конце возвышался огромный постамент, на котором стоял обсидиановый трон, инкрустированный черепами из серебра и слоновой кости. Вроде бы все как в модуле – но был нюанс.

На троне, который я ожидал увидеть пустым, восседал Асерерак-Полулич и молча смотрел на меня. Пыльная золотая корона тускло поблескивала на иссохшей голове. Он как будто сошел с обложки модуля, только вот поджидать путников он должен был не в Тронном зале, а в усыпальнице в самой глубине подземелья.

Я подавил в себе желание пуститься наутек, решив, что Холлидэй усадил сюда лича неспроста. Наверняка и Медный ключ где-то рядом, и это следовало выяснить.

Я прошел через зал и остановился у подножия трона. Отсюда я мог рассмотреть противника получше. Два ряда остро заточенных алмазов щерились в безгубой улыбке, а в глазницах алели большие рубины.

Впервые с того момента, как я вошел в Гробницу, я не знал, что делать дальше. Мои шансы выжить в поединке с Асерераком стремились к нулю. Жалкий Пламенеющий меч не нанес бы ему никакого вреда, зато глаза-рубины могли с легкостью вытянуть из моего аватара все жизненные силы и убить его на месте. С таким боссом даже рейд из шести-семи прокачанных аватаров вряд ли справится…

Я не в первый (и не в последний) раз пожалел, что OASIS, в отличие от старых приключенческих игр, не позволяет сохраниться, чтобы в случае неудачи не проходить весь путь сначала. Но отступать я не собирался. Если лич убьет меня, я вернусь на следующий день и попробую заново. В полночь все подземелье перезагрузится – все обезвреженные ловушки снова включатся, а сокровища появятся на прежних местах.

Я нажал на кнопку «запись» в углу дисплея, чтобы потом проанализировать свои ошибки на видеоролике, но оказалось, что запись в Гробнице запрещена. Холлидэй отключил эту возможность.

Я глубоко вздохнул, воздел меч и поставил правую ногу на постамент. Как только я это сделал, захрустели старые кости, и Асерерак медленно поднял голову. Рубины в глазницах вспыхнули ярким огнем. Я попятился, ожидая, что лич сейчас набросится на меня, но он даже не встал с трона, только уставился на меня леденящим душу взглядом.

– Приветствую тебя, Парсифаль, – проскрежетал он. – Что привело тебя в мои владения?

Этого я не ожидал. Если верить модулю, лич не разводил светских бесед, а сразу нападал, и незваному гостю оставалось либо защищать свою жизнь, либо бежать со всех ног.

– Мне нужен Медный ключ. – Я спохватился, что говорю с королевской особой, отвесил поклон, преклонил колено и добавил: – Ваше величество.

– Не сомневаюсь, – ответил Асерерак, жестом разрешая мне встать. – И ты пришел именно туда, куда нужно.

Он поднялся с трона и шагнул ко мне. Иссохшая кожа, обтягивающая его череп, трескалась от каждого движения. Я стиснул меч, все еще ожидая атаки.

– Откуда мне знать, что ты достоин обладать Медным ключом?

Нормально?! И как прикажете на это отвечать? А что, если я ошибусь с ответом? Он испепелит мое тело и выпьет душу?

После недолгих лихорадочных размышлений я выдал лучшее, что пришло мне в голову:

– Позвольте мне доказать это делом, благородный Асерерак.

Лич зловеще расхохотался, его смех многократно отразился от каменных стен зала.

– Будь по-твоему! Ты докажешь свою доблесть, сразившись со мной на турнире!

В жизни не слышал, чтобы короли-личи вызывали кого-то сразиться на турнире. Особенно в подземной гробнице…

– Э-э… ладно. А разве для этого не нужны боевые кони?

– Кони не понадобятся. У нас будут птицы.

Он взмахнул костлявой рукой, и трон исчез в яркой вспышке с характерным звуком (явно взятым из старого мультсериала «Супердрузья»). На его месте появился древний игровой автомат. Из контрольной панели торчали два джойстика – желтый и синий. Я не смог сдержать улыбки. На козырьке над экраном значилась яркая надпись: «Joust, Williams Electronics, 1982».

– Одолей меня в двух играх из трех, – проскрежетал Асерерак. – Если сможешь, я дам тебе то, что ты ищешь.

– А если победите вы? – спросил я, уже зная ответ.

– В этом случае… – Рубины в глазницах лича сверкнули. – …тебя ждет смерть!

В его правой ладони вспыхнул шар оранжевого пламени, и лич угрожающе воздел его.

– Ну конечно, – сказал я. – Я в общем-то так и думал. Просто решил уточнить.

Огненный шар погас. Асерерак протянул мне что-то в ладони. На истлевшей коже поблескивали два новеньких четвертака.

– За игры плачу я, – произнес он, подошел к автомату и опустил четвертаки в левую щель для монет.

Автомат дважды пискнул, и нолик в поле «Кредит» сменился цифрой «два». Асерерак выбрал желтый джойстик с левой стороны контрольной панели и сомкнул на нем костлявые пальцы.

– Готов ли ты? – проскрипел он.

– Готов, – ответил я, глубоко вздохнув.

Я размял пальцы, взялся левой рукой за второй джойстик, а другую положил на кнопку, заставляющую крылатого скакуна хлопать крыльями. Асерерак склонил голову сначала к одному плечу, потом к другому, хрустнув шейными позвонками – звук был похож на треск ломаемой ветки, – а потом ударил по кнопке «два игрока», и турнир начался.

Это была классическая аркада восьмидесятых годов с довольно странным сюжетом. Каждый игрок управляет рыцарем, вооруженным копьем. Рыцарь первого игрока сидит верхом на страусе, рыцарь второго – на аисте. Нажимая кнопку на контрольной панели, можно заставить своего крылатого скакуна перемещаться по экрану и вступать в бой со вторым игроком, а также несколькими компьютерными врагами, восседающими на стервятниках. В столкновении побеждает тот, чье копье оказалось выше. Побежденный теряет одну жизнь. Если убить компьютерного врага, стервятник тут же отложит зеленое яйцо, из которого вылезет новый рыцарь, если вовремя не подсуетиться и не схватить яйцо. Еще иногда появляется птеродактиль и устраивает разгром.

Я не играл в Toust больше года. Это была одна из любимых игр Эйча. Он держал этот автомат у себя в Норе и имел обыкновение вызывать меня на поединок с целью разрешить какой-нибудь идиотский спор о поп-культуре восьмидесятых. Мы играли почти каждый день в течение нескольких месяцев. Сначала у Эйча получалось немного получше, чем у меня, и он всякий раз глумился, когда побеждал. Это действовало мне на нервы, поэтому я стал тренироваться в одиночку, каждый вечер играя на ноутбуке против компьютерных соперников, пока не отточил свои навыки настолько, что стал уверенно побеждать Эйча, раз за разом. И, конечно, начал злорадствовать, наслаждаясь местью. В последний раз я так безжалостно размазал его по стенке, что Эйч зарекся играть со мной в эту игру. С тех пор инструментом разрешения споров для нас стал Street Fighter II.

В общем, за этот год мои навыки успели подзаржаветь сильнее, чем я предполагал. Первые пять минут я пытался расслабиться, заново освоить команды управления и войти в ритм игры. За это время Асерерак убил меня дважды, атакуя по безупречно просчитанной траектории. Он орудовал джойстиком ловко и точно, как машина. Собственно, он и был машиной – неписью, искусственным интеллектом, который программировал лично Холлидэй.

К концу первой игры моя моторная память начала восстанавливаться, я уже вовсю пускал в ход трюки и фокусы, которым научился во время наших марафонов с Эйчем. Но Асерерак, в отличие от меня, не нуждался в разогреве. Он и так был в блестящей форме, и у меня не оставалось никаких шансов наверстать упущенное. Я лишился последней жизни прежде, чем успел набрать хотя бы тридцать тысяч очков. Долбаный стыд…

– Первая игра окончена, Парсифаль, – сообщил мне Асерерак, скаля безгубую пасть. – Начинаем следующую.

Он не стал тратить время на завершение раунда, а дернул за рубильник на задней стенке и перезагрузил автомат. Как только закончилась разноцветная заставка Williams Electronics, он достал из воздуха еще две монеты и бросил их в щель.

– Готов ли ты? – снова вопросил он, сгорбившись над контрольной панелью.

После секундного колебания я решился.

– А вы не против поменяться со мной местами? Я привык играть слева.

Это была правда. С Эйчем в Норе я всегда играл за рыцаря на страусе, и сейчас не смог сразу войти в ритм в том числе потому, что Асерерак оставил мне правый джойстик.

Король-лич немного подумал, а затем кивнул.

– Разумеется.

Мы поменялись местами. Внезапно мне пришло в голову, до чего странное мы представляем зрелище – чувак в сияющих доспехах и восставший из мертвых король склонились над джойстиками древнего аркадного автомата. Такая картинка хорошо бы смотрелась на обложке журнала «Дракон».

Асерерак выбрал режим игры вдвоем, и я сосредоточил внимание на экране.

Вторую игру я тоже начал неважнецки. Движения противника были выверенными до миллиметра, и первое время я мог лишь убегать от него. Щелканье его костяного пальца, ударяющего по кнопке взмаха крыльями, очень давило мне на нервы.

Я попытался расслабиться, выкинуть лишние мысли из головы, не думать о том, где нахожусь, кто мой противник и что на кону. Представил, что играю очередную партию с Эйчем в Норе.

Сработало! Я вошел в ритм, и ситуация стала выправляться. Я начал находить слабости в стратегии лича – баги в его коде. Этому я учился много лет, играя в сотни разных видеоигр. Всегда можно найти прием, чтобы обыграть компьютер. В любых играх с искусственным интеллектом человек победит, потому что может импровизировать. Машина действует или случайным образом, или по строго заданной схеме с несколькими условиями. Это аксиома всех видеоигр – по крайней мере, до тех пор пока люди не разработают настоящий искусственный интеллект.

Дело пошло к финалу, когда я отыскал серьезный прокол в стратегии лича. Меняя направление в определенный момент, я заставлял его врезаться в птицу. Повторяя эту уловку, я по одной лишил его всех дополнительных жизней. Несколько раз я и сам умер, но в конце концов завалил лича, когда у меня у самого осталась последняя жизнь.

Я отступил от автомата и вздохнул с облегчением. По лбу, обтекая визор, бежали капли пота. Я утерся рукавом, и мой аватар повторил это движение.

– Хорошо поиграли, – произнес Асерерак.

И, к моему изумлению, протянул мне костлявую лапу. Я пожал ее с нервным смешком.

– Да, чувак, хорошо…

Мне вдруг пришло в голову, что в каком-то смысле я сейчас играю с самим Холлидэем. Я постарался вытеснить эту мысль из сознания, чтобы совсем уж не разнервничаться.

Асерерак в очередной раз опустил две монеты в щель.

– Победитель забирает все, – провозгласил он. – Готов ли ты?

Я кивнул и позволил себе вольность самому нажать на кнопку «два игрока».

Решающая игра длилась дольше обеих предыдущих, вместе взятых. Под конец на экране появилось столько стервятников, что почти невозможно было на них не напороться. Мы с Асерераком сошлись в последнем поединке на самом верху экрана, не переставая колотя по кнопке, управляющей крыльями, и бешено дергая джойстики. Уклоняясь от моего удара, лич на долю секунды утратил контроль над своим аистом, и тот опустился на какой-то миллиметр ниже моего страуса. Этого было достаточно, чтобы его крылатый скакун исчез в маленьком пиксельном взрыве.

На экране загорелась надпись «Победитель – игрок 1», и король-лич испустил гневный вопль, от которого кровь стыла в жилах. В ярости он ударил кулаком по автомату, и тот рассыпался миллионом пикселей, которые весело запрыгали по полу как бисер. Асерерак повернулся ко мне.

– Мои поздравления, Парсифаль. – Он низко поклонился. – Ты славно играл.

– Благодарю, ваше величество.

Я поборол желание попрыгать и потрясти задницей, издеваясь над поверженным противником, и вместо этого тоже отвесил церемонный поклон. Мертвый король вдруг превратился в высокого чародея, облаченного в черную мантию. Я сразу узнал его. Передо мной стоял аватар Холлидэя, Анорак.

Я уставился на него онемев. Среди пасхантеров ходила байка, что Анорак по-прежнему бродит в OASISе, теперь как безымянный аватар. Призрак в машине.

– А теперь, – произнес чародей голосом Холлидэя, – получай награду.