Самый честный робот Саломатов Андрей
– Ну точно, колдун или шаман, – сказал Цицерон. – Одно слово – язычник. Вон как испугался. Хорошо, здесь нет телефонов, а то бы он точно вызвал сюда войско.
– А как ты различаешь, старый он или нет? – из-за дерева спросил Алеша.
– Я же не человек. Фиксирую все мельчайшие детали, так и различаю. Ну что, может, на отдых попросимся? Где-то вам надо отдохнуть. – Цицерон взошел на порог, постучал крюком в дверь и сказал: – Тимиук, не бойся. Мы мирные земляне, прилетели из космоса. Пусти моих друзей переночевать, а я могу и здесь постоять.
– Откуда я знаю, что вы мирные? – раздался испуганный голос из-за двери.
– Были бы не мирными, я бы разнес твою халупу по бревнышку. За нами твои соотечественники гонятся. Чего хотят – не знаю, но камнями кидаются.
– А ты тоже живое существо? – спросил тимиук.
– Я? – переспросил Цицерон и задумался. – Как тебе сказать? Почти. Во всяком случае, я не глупее тех тимиуков, которые нас преследуют.
Пока Цицерон вел переговоры, пошел дождь. Вначале это были редкие крупные капли, но уже через несколько минут хлынул настоящий тропический ливень. На землю вместе с водой и сбитой с деревьев листвой посыпались самые разные насекомые. Они ползли вниз по стволам деревьев, забивались в щели и бегали по земле в поисках убежища.
– А-а-а! – закричал Алеша. С ужасом и отвращением он стряхнул с себя большого паука с грозным жалом на лбу и бросился к Цицерону. – На меня прыгнул ядовитый паук, – вопил он. – Их там тысячи!
Оказалось, что мимикр опередил Алешу. Он давно перебрался к двери, слился со стеной, и выдавало его только фырканье.
– На меня тоже заползла какая-то мерзость, – пожаловался он. – Я чуть не умер от страха.
Дождь все усиливался, вода ручьями стекала с беглецов, и Цицерон крикнул лесному тимиуку:
– Если ты не откроешь, нас затопит. Будь же человеком!
– Они ползут к нам! – закричал Алеша и показал на ступеньки. Там, спасаясь от потопа, копошилось не менее сотни насекомых. С крыши рядом с порогом упала небольшая змея, но, испугавшись беглецов, быстро уползла под дом.
Вода в болоте поднималась все выше и выше. Она уже затопила дорожку, по которой пришли беглецы, кое-где под водой исчезли кочки, и вообще лес постепенно превращался в большое озеро. В панике мелкие зверушки выскакивали из нор и метались между деревьями. Некоторые из них прыгали на стволы и пытались забраться повыше, другие ловко вскарабкивались по стенам на крышу дома.
– Через полчаса здесь соберутся все обитатели леса, – сказал Цицерон и громко постучал в дверь. – Тимиук, я прошу в последний раз… – начал было он, но в этот момент дверь распахнулась.
– Входите, – проговорил тимиук. – Только, пожалуйста, никому не говорите, что вы здесь увидели. Иначе меня казнят.
Беглецы вошли в дом. Потолок был очень низким, и роботу пришлось встать на четвереньки. Он захлопнул за собой дверь, и они оказались в темноте. Лишь посреди комнаты на столе стояла глиняная плошка, в которой, потрескивая, горел фитиль. Крошечный язычок пламени освещал только поверхность стола, и прошло немало времени, прежде чем гости привыкли к полумраку.
Цицерон напомнил Алеше о ромбодабах, достал их из своего шкафчика и положил на стол. Затем он, как настоящий стражник, уселся сбоку от двери. Мимикр, как только вошел, тут же прополз вдоль стены к потухшему очагу, а Алеша в намокшем комбинезоне остался стоять посреди комнаты.
– Я колдун, – продолжал тимиук. – Народ у нас темный и глупый, вот и пришлось, от греха подальше, строить дом в лесу.
– У нас на Земле тоже когда-то сжигали колдунов на кострах. А сейчас в них никто не верит, – дрожа от холода, проговорил Алеша.
– Не бойся, мы тебя не выдадим. Мы хотя и материалисты, но колдунов не обижаем, – добродушно сказал Цицерон.
– Ты железный? – спросил хозяин дома, разглядывая робота.
– В некотором смысле, – ответил Цицерон.
– Если бы я был сделан из такого материала, я бы тоже пошел в материалисты. Но я обычный смертный тимиук.
– Так ты же колдун. Наколдуй, чтобы твои соплеменники поумнели, – посоветовал Цицерон.
– Не могу, – печально ответил хозяин дома. – Человек может поумнеть только сам, никакое колдовство здесь не поможет.
– Тогда накажи самых злобных. Тех, которые посылают вас на казнь.
– Не могу. Я добрый колдун. Вот и вас впустил из-за своей доброты. Был бы злой, превратил бы вас в пауков, и дело с концом, а я могу делать только добрые дела.
– Тогда сделай доброе дело, – попросил Алеша, – дай переодеться во что-нибудь сухое.
– Не могу, – развел руками тимиук. – Все, что у меня есть – на мне. Выжми одежду и садись вон в тот угол на солому.
Мрачное жилище тимиукского колдуна напоминало средневековую алхимическую лабораторию. На многочисленных полках поблескивали разнообразные стеклянные и глиняные сосуды, грубо сработанные приборы и непонятные инструменты. Почти все стены были увешаны пучками высушенных трав и кореньев. Да и сам хозяин при колеблющемся свете горящего фитиля выглядел мрачно и зловеще.
– Ну, если ты такой добрый, может, разведешь в очаге огонь? – подал из угла голос мимикр, который тоже порядком продрог.
– Не могу, – еще печальнее ответил колдун. – У меня нет дров.
– Что ни спроси, ничего ты не можешь, – разочарованно сказал Фуго. – А еще колдуном называешься.
– Так я же добрый. Позавчера, например, птицу поймал и отпустил. А сосед мой, злой колдун, целыми днями зверей в пауков превращает, а пауков в зверей. Злобу свою тешит. Это он, пока я спал, дождь накликал.
– Так останови его. Разгони тучи, – сказал Алеша.
– Зачем? Сам пройдет.
– Ну ладно, давайте хотя бы ромбодабами побалуемся, – сказал мимикр, вылезая из своего угла.
Они с Алешей принялись уплетать сочные плоды, когда с потолка на стол упало первое насекомое.
– Так, значит, вас здесь целый лес, колдунов? – спросил Цицерон, оглядывая потолок.
– Нет, только двое. К нему идут, когда хотят наслать болезнь или другое несчастье. А ко мне – посоветоваться.
В этот момент с потолка упало еще несколько насекомых, а затем они посыпались так, будто кто-то специально их вытряхивал изо всех щелей.
– Ой, сколько их! – закричал Алеша, уворачиваясь от живого дождя. Они с мимикром побросали недоеденные ромбодабы и заметались по дому в поисках безопасного места. – Цицерон, помоги! – вопил Алеша.
– Здесь поможет только хороший веник, – сказал Цицерон. На четвереньках он пополз к стене за пучком травы, но пол под ним так прогнулся и заскрипел, что робот сразу вернулся на место.
– Вот видишь, я не могу, – сказал он, – развалю избушку. Возьмите пару веников и выметите их.
– Ты заразился от тимиука этой болезнью – «не могу», – пропыхтел мимикр, пытаясь найти место, где бы было поменьше насекомых.
– Во время дождя у нас всегда так, – спокойно сообщил колдун. – Они прячутся здесь от ливня. А помочь вам я тоже ничем не могу. Я не убиваю живых существ.
– Понятно, программа не та, – сказал Цицерон. – Товарищ по несчастью. А некоторые этого не понимают и даже пользуются нашим миролюбием. – Цицерон кивнул в сторону мимикра.
– Насчет ваших «не могу» – это мы уже поняли. – Фуго сорвал со стены пучок попышнее и принялся им орудовать.
– Это хорошо, что ты не злой колдун, – снова подал голос робот, – А то бы превратил всех пауков и сороконожек в зверей, и нам на головы посыпались бы зеленые медведи и священные трубираны.
– Да, повезло вам, – согласился тимиук.
Следующие полчаса Алеша с Фуго смахивали насекомых с потолка и стен и выметали их в открытую дверь на улицу. При этом хозяин дома сидел на лавке, подперев голову кулаком, наблюдал за происходящим и тихонько бормотал:
– Бедные насекомые. Все-то их обижают. Ничего, они сейчас снова заберутся на крышу и вернутся назад.
– Да? – вскричал мимикр и в сердцах бросил веник. – Алеша, надо мотать из этого паучьего гнезда. Я не собираюсь весь вечер и всю ночь гонять одних и тех же пауков. Здесь все равно нельзя будет спать.
– Мотайте, мотайте, – закивал головой тимиук. – Это лучший выход из положения.
– Куда же мы пойдем? – спросил Алеша. Сразу за порогом начиналась вода, из которой, словно колонны, торчали толстые стволы деревьев. Дождь немного поутих, но выходить было рано: поверхность лесного моря пузырилась от частых крупных капель. – Мы же не знаем дороги, зайдем в болото и утонем.
– По мне, так лучше утонуть, чем быть съеденным этими тварями, – сказал мимикр и снова взялся за веник.
– Ступай, – хозяин дома указал на дверь. – Тебя никто не держит.
– Добрый ты, – съязвил Фуго.
– Я предупреждал, – не почувствовав сарказма, ответил тимиук.
Ближе к ночи нашествие насекомых все же прекратилось. Алеша с мимикром поделились с хозяином дома ромбодабами, и тот, расчувствовавшись, зачерпнул из бочки моченых ягод.
– Видишь, Алеша, как совместный ужин сближает совершенно разных людей? – уплетая ягоды, расфилософствовался Фуго. – Даже доброго тимиука он может сделать еще добрее.
После этих слов колдун набрал еще миску угощения, поставил на стол, а затем посмотрел на Цицерона.
– А ты, наверное, железом питаешься, железный человек? – спросил он.
Алеша чуть не подавился от смеха и, проглотив кусок ромбодаба, ответил за робота:
– Гаечными ключами.
– Он шутит, – сказал Цицерон. – Я питаюсь электричеством.
– Это вкусно? – поинтересовался хозяин дома.
– Очень. Хочешь попробовать?
– А оно, это тричество, бегает или растет? – осторожно поинтересовался тимиук.
– Бегает, – ответил Цицерон. – И очень быстро. По проводам. Вон Алеша знает, что это такое. Не раз пробовал.
– Пробовать не советую, очень больно кусается, – сказал Алеша.
– Хищник, что ли? – спросил хозяин дома.
– Никто не знает, – ответил Алеша. – Это долго объяснять. Пусть лучше Цицерон дорасскажет свою историю. Расскажи, Цицерончик.
– Да, давай, загибай дальше, – сонным голосом проговорил Фуго. Насытившись, он сполз с лавки и удобно устроился в углу на соломе. – Только не очень громко, я подремать хочу.
В плошке уютно потрескивал огонь. Алеша устроился на соломе рядом с мимикром, а хозяин дома улегся на лавке, положив себе под голову большой пахучий веник. Дождавшись, когда все разместились и приготовились слушать, Цицерон продолжил прерванный рассказ:
– Значит, погрузился я в болотную грязь по самый выключатель. Алексей Александрович смотрит на меня, будто прощается с жизнью. Его взгляд все и решил: взялся я за трос обоими манипуляторами, подтянул к себе вездеход, уцепился за него и потихонечку-полегонечку начал выбираться наверх. Твой папа даже прослезился от радости. Смотрит на меня через стекло и губами шевелит: мол, давай, Цицерон, жми на всю катушку, вылезешь, я тебе золотые аккумуляторы с серебряными клеммами поставлю. И что вы думаете? Выбрался на крышу вездехода, но пока сидел на нем и разматывал трос, машина ушла в грязь по самые стекла.
Я это заметил, когда Алексей Александрович начал стучать в крышу. Ну, я к нему внутрь заглядываю, а он опять смотрит на меня, будто с жизнью прощается, и шевелит губами: мол, вытащишь, поставлю тебе бриллиантовые фотоэлементы с рубиновыми зрачками. Я конечно же спрыгнул на твердую землю по другую сторону машины, отошел подальше и тащу. По колени в землю погружаюсь, а вездеход ни с места. У меня от натуги смазка из шарниров полезла, фотоэлементы за мигалку закатываются – и никакого результата. И что, вы думаете, я сделал?
– Лес поджег, – засыпая, сказал мимикр.
– А что такое вездеход и машина? – спросил хозяин дома.
– Железная телега, – пояснил Алеша и добавил: – Наверное, ты сбегал за подмогой?
– Ни то и ни другое, – гордо ответил Цицерон. – Пока бы я бегал, машина утонула бы в болоте, твой папа вылез бы через окно и его съели бы без остатка. Алексей Александрович просунул мне через окошко пилу, я нашел толстое пустотелое дерево, отпилил большой чурбак – и получилась отличная бочка.
– Ни разу не видел, чтобы телеги из грязи вытаскивали бочками, – проговорил тимиук и перевернулся на другой бок.
– Ты опять завираешься, – сказал Алеша. – Сейчас ты скажешь, что этой бочкой вычерпал из болота всю грязь.
– Я никогда не скажу такую глупость, – обиделся Цицерон. – Я вообще больше ничего не скажу.
– Он этой бочкой бил по головам хищников, когда те подходили слишком близко, – подал голос Фуго.
В доме воцарилась тишина. Слышно было только тихое посапывание спящих, да шуршание листвы за стенами дома. Непрозрачные окошки совсем потемнели – на лес опустилась короткая тимиукская ночь.
Глава 12
Мрачный, как грозовая туча, Алексей Александрович потряс гигантскую решетку, но она не только не сдвинулась с места, но даже не шелохнулась.
– Бедный Алеша! Пока мы бродим по этим чертовым пещерам… – Он не договорил, боясь высказать свои самые страшные предположения.
– Коварные злодеи! – неожиданно воскликнул Туу-Пань. – Никем не уважаемые дикари!
– Тихо, тихо, – попытался успокоить своих друзей Тулес. – Коль уж мы вляпались в эту историю, надо из нее как-то выбираться. А теперь всем отстегнуть ружья и держать их наготове.
– Я не умею пользоваться этой штукой, – признался Туу-Пань.
– Очень просто, – сказал Тулес. – Направляете ствол на скалапота и нажимаете вот на этот крючок. Только не попадите в наших спутников, иначе нам придется тащить их на себе.
Тоннель уходил вниз широкими ступенями, по краям которых стекала вода. Она просачивалась через многочисленные щели, и было похоже, что лабиринт находится ниже подземного водоема. Стены тоннеля были покрыты отвратительной слизью, с потолка лохмотьями свисала растительная бахрома, идти было скользко и неприятно, особенно бывшим пленникам, которые не носили обуви.
Спасатели спускались все ниже и ниже. Воздух в тоннеле становился все более спертым, из-за тяжелого запаха почти непригодным для дыхания. За каждым поворотом или уступом спасателям чудился притаившийся пещерный зверь. К тому времени, как они вышли в большой подземный зал с высокими сводами, все порядком нанервничались и устали.
– И где этот подземный живоглот? – наконец не выдержал Тулес. – Такое впечатление, что не он хочет нас съесть, а мы его.
Словно в ответ ему из прохода в противоположном конце зала послышалось глухое ворчание и хлюпающие звуки. Спасатели посветили туда фонарями, но увидели лишь широкое круглое отверстие в скале.
– Просыпается, – дрожащим голосом сказала Даринда и на всякий случай спряталась за Тулесом. – Не люблю я этих, которые поедают других.
– Ничего, ничего, не волнуйтесь, уважаемая Даринда, – попытался ободрить ее Туу-Пань. – Вы находитесь под охраной трех мужчин.
– Четырех, – поправил его тимиук.
– Сколько здесь мужчин, выяснится, когда появится скалапот, – сказал Тулес, и сразу вслед за этим из глубины противоположного тоннеля раздался такой громкий рев, что спасатели в испуге шарахнулись назад.
Вначале из тоннеля показалась огромная лоснящаяся голова пещерного чудовища, увенчанная роговым гребнем. На блестящей черной морде два красных глаза сверкали словно угли. Казалось, это сам дьявол поднялся из преисподней на поверхность.
Даринда от ужаса вскрикнула и медленно, будто загипнотизированная, попятилась назад.
– Надо его выманить из пещеры, окружить и усыпить, – сказал Тулес. Тимиук, недавно вертевшийся рядом, вдруг куда-то исчез.
– Может, не надо его выманивать, уважаемый Тулес? – прошептал Туу-Пань. Ружье сильно дрожало в его руках. Было похоже, что, даже если он выстрелит, то в скалапота не попадет.
– Я пойду налево, а вы – направо, – тихо проговорил Алексей Александрович и осторожно двинулся вдоль стены.
Тулес с Туу-Панем последовали его примеру.
Рыкнув еще раз, скалапот наполовину вылез из тоннеля, по очереди оглядел спасателей и наконец выбрался весь. Это было длинное, на первый взгляд неповоротливое существо, напоминающее гигантского носорога на шести коротких лапах. Оно переводило взгляд с одного пришельца на другого, разевало страшную пасть, усеянную несколькими рядами острых зубов, и иногда плотоядно чавкало.
– На счет «три» все стреляем, – скомандовал Тулес. – Только делаем это вместе, иначе он бросится на кого-нибудь одного.
– Может, он постоит и уйдет? – с надеждой спросил Туу-Пань.
– Раз, два, три! – произнес Тулес, и трое спасателей почти одновременно выстрелили. При этом Туу-Пань зажмурился и принялся палить в потолок пещеры.
Десятка два ружейных выстрелов и яростный рев скалапота потрясли стены лабиринта. Животное рванулось было вперед, но, остановленное залпом, неуклюже развернулось и бросилось в спасительный тоннель. Оно успело добраться до него, но здесь начало действовать снотворное, и у скалапота подогнулись ноги. Сначала он упал передними ногами на колени, затем ткнулся мордой в пол и повалился на бок, наполовину закрыв собой вход в тоннель.
– Здорово! Вот здорово! – воскликнул появившийся тимиук. – Вот это оружие! Даже не видно, как из него вылетают камни!
Туу-Пань, открыв наконец глаза, обнаружил скалапота поверженным и, не веря себе, спросил:
– Я попал? Уважаемые коллеги, я попал?
– Даже не подозревал, что вы так метко стреляете, уважаемый Туу-Пань, – серьезно сказал Тулес. – Настоящий снайпер. Поздравляю вас.
– Да, – откликнулся Алексей Александрович. – Я тоже поздравляю вас, коллега. А теперь идем дальше, пока это подземное страшилище не проснулось. Тем более что нам придется перелезать через него.
Спасатели подошли к лежащему скалапоту и начали взбираться по его скользкой, плохо пахнущей туше.
– А я?! – услышали они снизу отчаянный голос мимикра. – Господа, вы забыли обо мне! – Внизу, боясь приблизиться к спящему чудовищу, в панике металась Даринда.
– О, простите, мадам. – Алексей Александрович съехал по спине скалапота, поднял Даринду на руки и помог ей влезть на животное. При этом Даринда повизгивала от страха, охала и причитала:
– А если он проснется?! А если он проснется?!
Наверху Тулес помог даме спуститься в тоннель. Но, поскользнувшись на слюнявой губе зверя, Даринда придушенно вскрикнула и провалилась в раскрытую пасть, между челюстями скалапота.
– Мадам, вы живы? – крикнул Тулес, но ответа не последовало, и он всерьез заволновался.
– Скорее, уважаемые коллеги! – поторопил друзей Туу-Пань. – Скалапот во сне может захлопнуть пасть, и тогда мы уже никак не достанем эту достойную уважения женщину.
Вниз спасатели скатились так, будто за ними кто-то гнался.
Бывшую пленницу они нашли лежащей в обмороке на большом липком языке чудовища. Язык судорожно подрагивал и, едва Тулес выдернул Даринду из пасти, как скалапот сглотнул слюну, и челюсти с лязгом захлопнулись.
Прошло немало времени, прежде чем Даринду привели в чувство.
Она открыла глаза, оглядела склонившихся над ней биологов и слабым голосом спросила:
– Где мы находимся? В желудке у скалапота? Значит, вас он тоже сожрал?
– Нет, это тоннель, – успокоил ее Алексей Александрович. – Если вы можете идти, пожалуйста, вставайте на ноги, мы очень торопимся.
– Понимаю, – вздохнула Даринда. – Вставать мне не на что, но идти я готова.
Далее тоннель раздваивался. Один рукав уходил влево вниз, и оттуда едва слышен был шум подземной реки. Второй шел прямо, и спасатели решили, что спускаться глубже под землю не имеет смысла.
Они выбрали второй тоннель и некоторое время шли по нему настолько быстро, насколько позволяли им коротконогий Туу-Пань и Даринда.
Остановились они только однажды, чтобы перекусить. Здесь-то и выяснилось, что продуктов у них осталось всего на один раз.
– На следующем привале придется съесть кого-нибудь из нас, – мрачно пошутил Тулес и посмотрел на тимиука.
– Нет! – испуганно вскрикнул бывший пленник. Он шарахнулся от Тулеса и принялся умолять спасателей сохранить ему жизнь. Биологам долго пришлось объяснять напуганному тимиуку, что это была всего лишь неудачная шутка.
Спасатели только собрались идти дальше, как далеко позади послышался шум. Тулес вернулся немного назад, принюхался и с тревогой сообщил:
– Кажется, чудовище проснулось и идет по нашему следу.
Все испуганно переглянулись, а Даринда снова запричитала и потихоньку укатилась вперед.
– Если так пойдет дальше, у нас не хватит ампул, – сказал Алексей Александрович. – У этого зверя очень большой вес и толстая кожа.
– Да, ему не ампулы нужны, а гранаты, – согласился Тулес.
Биологи быстро подсчитали оставшиеся ампулы со снотворным. Вышло чуть больше двадцати штук на троих.
– Мне кажется, нам не следует стрелять всем вместе, – Алексей Александрович незаметно глазами подал знак Тулесу. – Во-первых, в тоннеле тесно, а во-вторых, кто-то же должен опекать нашу даму. Уважаемый коллега, – обратился он к Туу-Паню, – мы ценим ваш стрелковый талант, но лучше будет, если вы отдадите ампулы, а сами присмотрите за Дариндой. Из нас четверых вы самый галантный и внимательный мужчина.
– Да, конечно, – моментально согласился Туу-Пань и, застыдившись своей поспешности, покраснел. – Я хотел сказать, что готов делать все, что вы прикажете, уважаемый Алексей Александрович.
– Вот и отлично, – обрадовался Тулес. – А то дамочка она нервная. Опять сиганет скалапоту в пасть, отскребай ее потом от зубов.
– А сейчас мы уходим. – Алексей Александрович отстегнул ружье и пропустил вперед Туу-Паня. – Нам необходимо уйти как можно дальше.
Спасатели быстро двинулись в путь. Они бежали по скользкому петляющему тоннелю, не останавливаясь на развилках, и все равно похоже было, что скалапот их догоняет. Иногда они делали короткие передышки и слышали его тяжелую поступь и негромкое рычание.
– Сворачиваем все время вправо, – на ходу приказал Тулес.
– Почему? – задыхаясь, спросил Туу-Пань. От усталости он позабыл о своей привычке добавлять слово «уважаемый».
– Потому что в той стороне наш лагерь. Должен же быть где-нибудь выход из этого проклятого подземелья.
Пробежав так несколько километров, спасатели вконец обессилели. Туу-Пань со стоном повалился на сырой пол и жалобно проговорил:
– Я больше не могу, уважаемые коллеги. Пусть лучше он меня съест. Я готов пожертвовать собой ради спасения Алеши и всех вас. Бегите, я его отвлеку.
– Вы не сумеете отвлечь его надолго, уважаемый коллега, – пытаясь поднять друга, сказал Алексей Александрович. – Он проглотит вас, не останавливаясь. Так что лучше пойдемте с нами. Сегодня скалапот не получит отбивную из ученого с мировым именем.
– Нам надо найти длинный ровный участок тоннеля, чтобы издалека начать стрелять, – отдышавшись, сказал Тулес. – Иначе он вынырнет из-за поворота и, пока мы будем его обрабатывать, он нас догонит и подавит, как тараканов. Вставайте, уважаемый Туу-Пань. А то ведь вы погибнете сами и погубите нас.
Последний аргумент убедил биолога, и он с трудом поднялся на ноги.
– Я готов, господа. – У Туу-Паня дрогнул голос, и увлажнились глаза. – Только пообещайте, что если я… если я не вернусь в лагерь, вы не станете рассказывать моей семье, где и какой ужасной смертью я погиб. Скажите, что это произошло ясным солнечным днем, на цветущей поляне, под пенье птиц, среди мирных…
– Хватит болтать! – грубо оборвал его Тулес и потянул за собой. – Я уже слышу, как скалапот облизывается, а вы рассуждаете о птичках и цветущей поляне.
Подталкивая Туу-Паня, друзья побежали дальше.
Скалапот оказался удивительно упорным преследователем. Он явно не собирался упускать такую крупную дичь. Его громкий топот приближался к спасателям с неумолимостью судьбы, и всем уже было ясно, что вторая встреча с чудовищем состоится в ближайшие несколько минут.
Как Тулес и предполагал, скалапот появился неожиданно, из-за поворота, в каких-нибудь тридцати метрах от группы. Бежавший последним Алексей Александрович обернулся, на ходу осветил морду зверя и, не целясь, несколько раз выстрелил. Он даже не понял, попал или нет. Как ни в чем не бывало скалапот продолжал преследовать свою добычу.
– Про-щай-те, ува-жа-емые колле-ги, – в несколько приемов выдохнул из себя Туу-Пань. – Я счаст-лив, что мы вмес-те…
– А мне что-то и вместе не хочется помирать, – бросил на ходу Тулес. Обернувшись, он несколько раз выстрелил в морду преследователю, и тот, взревев, заметно снизил скорость.
Пока Алексей Александрович и Тулес пытались остановить чудовище, Туу-Пань с Дариндой и тимиуком убежали далеко вперед. Сквозь топот и рычанье подземного хищника до них некоторое время доносились обрывки фраз доброго биолога:
– Работать с вами… Наслаждение… Плечом к плечу… Я счастлив… – А затем слова утонули в грохоте выстрелов и продолжительном рыке засыпающего зверя. Скалапота уже мотало из стороны в сторону, он бился боками о стены тоннеля, но сдаваться не собирался. Биологи уже уходили от него шагом и стреляли, хорошенько приметившись, в самые уязвимые места – губы и язык.
– У меня кончились ампулы, – наконец сказал Тулес.
Размахнувшись, он швырнул бесполезное ружье в скалапота и попал в костяной гребень.
– У меня осталась одна. – Алексей Александрович выстрелил в последний раз и добавил: – Вернее, ни одной.
– В следующий раз я возьму с собой целый рюкзак ампул. Хотя следующего раза, скорее всего, не будет. Давайте догонять наших, а то ведь заблудятся, и придется Туу-Паню помирать в обществе малознакомых гуманоидов. Он этого не переживет.
Друзья поспешили вперед, оставив позади медленно бредущего скалапота. Тот героически боролся со сном, тихо мычал, как корова, и все время пытался удержать тяжелую голову.
– Похоже, что через пятнадцать-двадцать минут этот злодей придет в себя, и тогда нам настанет конец, – проговорил Тулес. – Окончательный конец.
– Да, да, – бормотал на ходу Алексей Александрович. – Бедный Алеша. Как я мог допустить? Какой же я растяпа.
Глава 13
Утро выдалось на удивление солнечным и ясным, и даже в избе за закрытыми дверями было слышно, как в лесу вовсю заливаются птицы.
Алеша, едва открыв глаза, вспомнил, где находится, и сильно опечалился. Ему снилось, что он в Москве вместе с мамой и папой гуляет по парку, а вокруг водят хороводы мирные тимиуки в кружевных чепчиках. Но если во сне эти существа о шести конечностях вызывали у него радостное удивление, то проснувшись, он с тоской и болью убедился, что ничего не изменилось, он все так же лежит на соломе в лесной избушке тимиукского колдуна и не имеет понятия, когда увидится со своим папой. Алеше захотелось всплакнуть, но рядом зашевелился мимикр, а у двери, глядя на него светящимися фотоэлементами, сидел его друг и защитник – Цицерон.
Проглотив комок, Алеша протер глаза и, стараясь не выказать слабости, твердым голосом спросил:
– Ну и чем там все закончилось, Цицерон?
– Ничем. Я же сказал, что больше не буду вам ничего рассказывать. Вы совершенно не умеете слушать. Но вот эта бочка мне определенно нравится. – Цицерон показал в угол, где хранились моченые ягоды.
– Бочка как бочка, – равнодушно отозвался хозяин дома.
– Вот в этом-то и вся прелесть. Послушай-ка, колдун, ты вчера долго говорил о своей непомерной доброте. Честное слово, я тебе поверил.
– Я и сейчас могу повторить то же самое, – не подозревая подвоха, ответил хозяин дома.
– Тогда подари нам бочку. А я потом к тебе вернусь и отблагодарю. Хочешь, настрогаю тебе таких бочек сто штук? А хочешь, построю тебе трехэтажный дом? На первом этаже будут жить твои сороконожки с тараканами, на втором – ты, а на третьем будешь по ночам вызывать добрых духов.
– Он совсем с ума сошел от сырости, – зашептал мимикр Алеше. – Зачем ему бочка?
– Нет, и не проси, – замотал головой тимиук. Он поднялся с лавки, широко, с удовольствием зевнул и направился к двери. – Мне эта бочка досталась от отца с матерью – семейная реликвия. – Тимиук распахнул дверь, и в дом хлынул яркий солнечный свет. – Ну вот, вода почти совсем спала. Скоро вам можно будет уматывать. А я пока схожу к соседу, посоветуюсь, что с вами дальше делать. Все-таки один колдун хорошо, а два лучше. – Он уже вышел за порог, затем вернулся, поднял палец вверх и предупредил: – Бочку не трогать, а то скажу злому колдуну, он вас превратит в пауков. Я скоро вернусь.
Алеша только рассмеялся на эту угрозу, а Цицерон ответил хозяину дома:
– Иди, иди. Но если позовешь солдат, я не только бочку, но и дом утоплю в болоте. Так что хорошенько подумай, прежде чем выдавать нас.
Презрительно фыркнув, колдун ничего не ответил и гордо удалился. Еще некоторое время были слышны его хлюпающие шаги, а когда все стихло, Цицерон высунулся на улицу и осмотрелся.
– А действительно, вон там, между деревьями, стоит какая-то избушка. Как вы думаете, у злого колдуна найдется лишняя бочка?
– Может, ты все-таки объяснишь, зачем нам бочка? – спросил Алеша и поднялся со своего соломенного ложа. – Ты что, собираешься солить в ней грибы?
– Если у вас не хватает собственной сообразительности, так и быть, слушайте конец истории, – ответил Цицерон. – В ту самую бочку, которую я выпилил из бревна, я посадил Алексея Александровича и преспокойно донес его до лагеря. Твой папа сидел в ней как в броневике и, между прочим, не задавал глупых вопросов. Ни один зверь не мог его достать. Теперь-то вам ясно?
– А-а-а! – протянул мимикр. – Теперь ясно.
– Гениально! – восхищенно проговорил Алеша. – Такая простая мысль, а мне почему-то не пришла в голову.
– То-то и оно, – высокомерно ответил Цицерон. – Для того чтобы мысль пришла в голову, надо держать эту голову настежь открытой для мысли. А у вас они заперты на все замки. Ну а через щель, – робот постучал себя манипулятором по голове, – сюда может заползти только маленькая подленькая мыслишка. В общем, думать надо. Думать.
– А я уже придумал, – неожиданно заявил мимикр. – Давайте украдем бочку, и дело с концом.
– Красть нельзя, – ответил Цицерон.
– Почему? Он себе еще сделает.
– Нельзя, потому что нельзя! – От возмущения Цицерон даже ударил манипулятором по полу, да так сильно, что дом вздрогнул, как от пушечного выстрела.
– Да, Фуго, – поддержал робота Алеша. – Ты не обижайся, но друг у друга воруют только животные и дикари.
– Даже если они носят галстуки и летают в космических кораблях, – добавил Цицерон.
Читать бесплатно другие книги:
