Офицер Империи зла Кисличкин Михаил

– Так ситуация у них абсолютно безнадежная, – возразил старший центурион.

– Да пусть сдаются, – мило улыбнулась Лена, чуть прикрыв глаза. Лицо ее приняло какое-то мечтательное выражение. – Меньше возни. Они сдадутся, и мы их всех зарежем, делов-то.

– Легче, подруга, – слегка осадила ее Славя. – Не надо такое перед мальчиками говорить, они могут о тебе нехорошо подумать.

– Да я ничего плохого и не сказала, – удивилась инопланетянка. – Это же далззаа, что еще с ними делать? В любом случае я считаю попытку прорыва самым вероятным исходом. А самой слабой точкой обороны я бы на их месте назвала ваши позиции здесь. Поэтому давайте встретим их тут как следует.

– С этим согласна, – серьезно ответила Славя. – Будем готовиться. Потерпите немного, господин старший центурион, – улыбнулась она Максимову. – Нам еще планету на троих делить, придется друг к другу как-то привыкать. Я смотрю, ваши бойцы против нас не возражают, будьте и вы помягче.

К их стоявшей в уголке компании с самым озабоченным видом подошла молодая инопланетянка в скафандре с синими полосами второго легиона на шлеме. Не говоря ни слова, она преданно уставилась на Славю.

– Что тебе, Вирма? – недовольно развернулась к ней девушка.

– Госпожа, разрешите доложить, – сказала она. – Ленааа в отведенной для обороны моему отделению угловой комнате свалили кучу каких-то своих контейнеров и разную аппаратуру. Оборудование позиции для обороны затруднено. Прошу уточнить наш приказ.

– Что за ерунда, – нахмурилась Лена.

– Посмотришь? – спросила ее Славя.

– Ладно. Показывай, сейчас разберусь. – Лена быстрым шагом пошла вслед за «славей».

– Илья, можно тебя на пару слов наедине, – тут же сказала Славя, как только спина Лены исчезла из виду. – Господин старший центурион, извините, так надо.

У Максимова в первую секунду вид был немного обалделый, но он быстро справился с собой.

– Контейнеры, говоришь, плохо свалены? – переспросил он. – Говорите уж здесь, а я пойду, тоже Лену немного озабочу, когда она освободится. Как-то у ленааа пулемет криво стоит, не по феншую совсем… Конспираторы, блин.

– Илья… – начала Славя, – Илья, я хотела сказать, что…

Поднять взгляд вверх было трудно. Очень. Но сделать это было необходимо. Илье казалось, что он поднимет вверх не голову, а покоящуюся на плечах трехпудовую гирю. Он даже преодолел последние сантиметры, как атлет, на одном рывке, словно штангу, подняв вверх подбородок и посмотрев Славе в глаза.

Худшее из всего, что было во взгляде больших синих глаз девушки, так это понимание и прощение. А еще укоризна, вместе со смирением. Что-то из серии: «ну почему же ты, Илья, такой… чудак на букву «м»? Я тебя все равно люблю, но почему ты такой, а?» Илья сразу растерял все слова. Со злой или обиженной Славей было бы общаться гораздо проще. И еще в ее взгляде был привычный уже Илье после памятной ночи няш. Не подавляющий волю приказ, не слепое обожание, как в случае контакта с «аристократкой» в ресторане, а смутное сосущее сердце чувство-эмоция: «это неправильно, что я нахожусь не с ней». Или, может, не было никакого няша, а была банальная, как внезапная простуда, любовь? А хрен его знает, товарищ опцион.

– Илья, я хотела извиниться за свое поведение, – нашла, наконец, слова девушка. – Мне не следовало говорить так резко с тобой.

– Что уж там… – вздохнул Илья. – Это ты меня прости. Я первый наговорил гадостей.

– Хорошо, – улыбнулась Славя. – Прощаю. Будем считать, что политес выполнен, и мы помирились.

– И что дальше? Ты предложишь нам остаться друзьями? – не смог удержаться от едкого сарказма в голосе Илья.

– Во-первых, я хотела, чтобы ты знал: я ничего не говорила Лене о наших отношениях, я даже не сказала, что ты воспользовался маячком. Скажи ей об этом сам, если посчитаешь нужным. Но не тяни, долго это тайной для нее не останется. Во-вторых, друзьями остаться я тебе не предлагаю, потому дружба между нами не нужна ни мне, ни тебе. Я считаю, что довольствоваться простой дружбой с тем, кого ты любишь, унизительно. Поэтому я…

– Лена? – прервалась на полуслове Славя. – Ты же…

– Да вы разговаривайте, разговаривайте, все нормально. – Бесшумно, как по мановению волшебной палочки, появившаяся перед ними Лена говорила спокойно, но в тоне ее голоса проскакивали какие-то нехорошие нотки. – Я все понимаю. Одна просьба – дуру из меня делать не надо, пожалуйста. Я все-таки мастер-нож по специальности разведка и диверсионное дело, а не подросток в школьном детском лагере стаи.

Илья был готов провалиться сквозь землю. Славе, судя по изменившемуся выражению ее лица, тоже было ужасно неудобно.

– Лена, я хотела как лучше… – начала было говорить Славя.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – перебила ее Лена. – Я вас, славей хорошо знаю. Вы всегда хотите, как лучше. Вы честны, верны долгу, держите слово и вообще отличные друзья, которые не предадут, всегда помогут, в беде не бросят, все дела… Только одно маленькое «но», подруга: таких манипуляторов, как вы, в галактике еще поискать надо. Каждая славя всегда думает, как использовать тех, кто рядом с ней, для своей пользы. Просто так любить и просто так дружить вы не можете. Такими уж вас Бог создал. Ты, Илья, имей это в виду, в жизни пригодится. Да и всем землянам тоже было бы неплохо это знать.

– Лена, ты не в себе и несешь какую-то ерунду, – сердито нахмурилась инопланетянка.

– Ерунду? Нет, как раз сейчас я говорю строго по делу, – возразила Лена. – Все было честно, ты, Илья, выбрал Славю. Хороший выбор, я бы сказала, лучший из возможных. Одобряю. В любом случае эта история уже в прошлом.

Лена попыталась по-дружески широко улыбнуться, но это у нее получилось нехорошо. Улыбочка получилась кривоватая, как будто один из уголков рта не захотел улыбаться, оставшись на месте.

– Скоро бой, – продолжила Лена, справившись с эмоциями. – Далззаа не будут тянуть долго, все закончится через несколько часов. Закончится… – голос инопланетянки приобрел мечтательные нотки, как будто она загадала какое-то желание и ждет не дождется момента, когда оно, наконец, исполнится. – Добьем их и поговорим. Ладно, я пошла. Контейнеры действительно кем-то непонятным свалены кое-как, да еще твой командир, Илья, хотел что-то со мной обсудить.

– Мне тоже пора, – быстро засобиралась Славя. – Потом закончим, – она развернулась и пошла прочь, оставив Илью в одиночестве размышлять над сложностями бытия.

Атака далззаа случилась перед самым рассветом. Несмотря на то что ее ждали, все началось неожиданно. Сидевший у стены Илья вдруг увидел, как отлетела выбитая микровзрывом крышка принесенного лично Славей в их с Машей комнату серебристого цилиндра, и аппарат тут же окутало странное голубое сияние. А еще через мгновение в проем разбитого окна влетела небольшая ракета. Ударилась о противоположную стену и упала на пол, не подавая признаков жизни. Устройство «славей» тоже выглядело испорченным – с подкопчёнными боками и оплавившимися рукоятями.

Где-то внизу прогремело несколько взрывов, затем началась сплошная стрельба. Маша тенью метнулась к «калькулятору», Илья с Карри, подхватив автоматы, заняли свои позиции у проломов в стене.

Далззаа наступали. Опцион успел увидеть несколько десятков фигурок в скафандрах, бегущих к зданию, но тут же спрятал голову вниз. Огонь из автоматического оружия враг вел очень плотный, страшно высунуться.

Впрочем, стрелять по далззаа было кому и кроме него. Склад и «офис» буквально ощетинились огнем. Заревели имперские пулеметы, заглушая резкие хлопки от преодолевающих звуковой барьер пуль из гауссовок ленааа, заработали лазеры «славей». Врага ждали, и он пришел.

Надо сказать, далззаа сумели подготовиться к атаке. Скрытно провели накопление живой силы, грамотно подобрали момент. У них еще оставалось и тяжелое оружие, и бойцы. Возможно, что позиции людей они бы и не смяли, но потери землянам смогли нанести весьма существенные. Но не в этот раз, когда их встречали отряды всех трех цивилизаций. Очень помогли избежать потерь таинственные серебристые цилиндры от «славей», превратившие большую часть вражеских ракет в бесполезных хлам и не позволившие подавить позиции союзников огнем.

Преодолевая страх, Илья осторожно высунулся в пролом, выискивая противника. Видно было плохо, прибор ночного видения тоже помогал не сильно – сплошная рябь засветок не давала разглядеть ничего конкретного. Вроде промелькнуло несколько фигурок, которых Илья попытался обстрелять, но, скорее всего, ни в кого не попал.

Интенсивность огня потихоньку стихала. Вскоре звучали только отдельные выстрелы. Видимость потихоньку улучшалась, позволяя разглядеть поле боя. Расстояние между складом и стоявшей чуть впереди столовой было завалено трупами далззаа. Не то чтобы «устлано ковром», но убитых и раненых было прилично, не один десяток. Последняя атака стоила далззаа недешево и к успеху не привела.

– Ай да Лена, ай да молодец-девочка, – прозвучал в наушниках довольный голос Максимова. – Ну как по нотам разыграла.

– Что именно, господин старший центурион? – решился на вопрос Илья.

– Да ты со своими друзьями занят был, я тебя не трогал. А Лена ко мне подходит и говорит: столовая – здание небольшое, стоит удобно. Давай ее немного очистим от лишнего мусора, проломы наружу изнутри расширим и оставим ее пустой, там все равно практически одно большое помещение. Ну и заминируем все, конечно. Когда далззаа пойдут в атаку и окажутся под плотным огнем, они все равно инстинктивно будут искать ближайшее укрытие. Вот мы им такое укрытие и предоставим. Загоним их как кур в один курятник. А дальше или в плен возьмем, или всех сразу на небо оптом. И ты представляешь, Илья, – сработало же! Был бы ее командиром – сразу к ордену представил!

Хотя хвалили и не его, а Илье стало приятно. Да, его Лена такая…

Лена?

Знакомая одинокая фигурка в скафандре легкой походкой шагала между телами далззаа с обнаженным светящимся клинком в руке. Вот она остановилась на мгновение, чуть повернулась и помахала рукой, как на прощание. А затем целеустремленно двинулась к ближайшему проходу в столовую.

«Какого хрена она это делает?» – мелькнуло в голове, но тело уже действовало. Не раздумывая ни секунды, Илья подскочил к окну и выпрыгнул наружу. Высота была небольшой, да и сила тяжести поменьше, чем на Земле, поэтому опцион сразу вскочил на ноги. И, схватив автомат, побежал к столовой, к проходу, в котором только что исчезла Лена. За ним устремилась Карри, какая-то «славя», несколько «мечей», но Илья этого уже не видел. Надо было срочно спасать Лену.

Ворвавшись внутрь, парень чуть не споткнулся о труп далззаа с разрубленной вместе со скафандром грудью. Внутри шел бой. Лена в одиночку дралась сразу с несколькими далззаа, мастерски работая клинком. Как ее еще не застрелили, было непонятно, видимо, сработал фактор неожиданности. Илья выстрелил в спину ближайшей далззаа, рванулся вперед. И увидел, как обернувшаяся к нему Лена пропустила удар ножом в бок. Тут же парень почувствовал сильнейший удар по голове и упал на землю. Сознание выключилось, как компьютер, которому отключили ток резким нажатием тумблера.

Когда он снова открыл глаза, рукопашная схватка в столовой уже затихала. Вокруг валялись тела далззаа, парочки «славь» в раскуроченных скафандрах, «меча» с разбитым шлемом, бегали какие-то люди. Где-то в дальнем углу кого-то добивали ленааа. Превозмогая дурноту, Илья встал на дрожащие ноги и пошел вперед. Туда, где была Лена.

Она лежала рядом с двумя убитыми далззаа в окровавленном скафандре. Трясущимися руками Илья сорвал пломбу с индивидуального пакета и начал обильно покрывать место ранения медицинским гелем. Он даже не проверял, жива ли девушка. Лена должна быть живой и точка. Других мнений быть не может. Потратив гель из двух пакетов, Илья перехватил Лену за туловище и попытался потащить в сторону прохода. Нужно было срочно доставить ее к медикам.

Один бы Илья не справился, но ему помогла подскочившая откуда-то сбоку Карри. А снаружи столовой парня встретил Максимов, вместе с Книсс и Шеоле. Старший центурион щеголял с заляпанной медицинским гелем левой рукой.

– Не мешай, мои девочки ее быстрее дотащат, – приказал он. – Полевой медблок развернут метрах в двухстах отсюда, пошли скорее, покажу.

– Зачем она это сделала, а? – нервным, злым голосом спросил Илью Максимов. – Все же хорошо шло, и вдруг такой фортель, практически самоубийство. И эта никому не нужная рукопашная в столовой? Почему, Илья?

– Может, потому что ты сам ей это приказал? – разозлившийся Илья забыл всякую субординацию. – Кто вчера говорил, сдать дела заму, взять нож и пойти убивать далззаа?

– Так кто же знал… я ее в чувство привести хотел, агрессию сбить немного. Кто же знал, что у нее такое в голове, а? Слушай, Илья, а может, дело-то вовсе не во мне? Просто кто-то, нам обоим хорошо знакомый, предпочел ей другую бабу? Вот у нее башню и сорвало. Как думаешь, могло такое быть?

Илья потрясенно молчал. В чем-то Максимов мог быть очень даже прав.

– Не жилец, – коротко сказал врач, грузный пожилой мужчина в белом халате. Освобожденная от скафандра Лена лежала на кушетке в медблоке. Она была совершенно бледна, дыхание не ощущалось. Сбившиеся фиолетовые волосы беспомощно разметались по подушке.

– Пульс нитевидный, очень слабый, не больше тридцати ударов в минуту, – продолжал доктор. – Дыхание угнетенное. Сама по себе рана не смертельная, но с такой кровопотерей долго не живут. Была бы она человеком, можно было бы попробовать перелить кровь.

– Так переливайте, – быстро сказал Илья.

– Нельзя, – пожал плечами доктор. – Это ее сразу добьет. Тут же пойдет реакция отторжения, затем токсический шок и смерть.

– А ты попробуй, – неожиданно поддержал Илью Максимов. – Поставь хотя бы обычный тест на агглютинацию, его толковый врач на блюдечке за пять минут сделать может. Ей терять нечего.

– Если вы настаиваете, то можно попробовать, – не стал возражать мужчина. – Другими тяжелыми уже занимаются, некоторое время у меня есть. Блюдечко не понадобится, здесь есть аппаратура получше. Действительно, будет любопытно проверить совместимость, хотя я убежден в отрицательном результате. Однако на взаимодействие антигенов посмотреть будет интересно. Сейчас возьмем соскобы ее крови со скафандра и…

– Не болтай, а шевелись быстрее! – заорал на него Максимов. – Ты не видишь, у тебя тут человек умирает, теоретик, блин!

Примерно через полчаса Илья сидел на стуле около кушетки и смотрел, как свежая кровь по прозрачным гибким трубочкам вливается в вены к Лене. Щечки девушки потихоньку начали терять свою восковую бледность и даже еле заметно зарозовели. По показаниям приборов пульс участился до шестидесяти ударов в минуту, артериальное давление поднялось. Если это состояние можно было назвать счастьем, то сейчас он был счастлив как никогда.

– У нас не забалуешь, верно, Илья? – поддерживая свежезабинтованную руку, улыбался Максимов. – Захотела она кровью истечь, как же. Не дадим!

– Этого не может быть, но я это вижу, – задумчиво отозвался стоящий рядом врач. – Нет, не так. Это вполне понятно и естественно. Только получается, что ваша Лена – тоже человек, вот и все.

– Она пришла в себя, – тронул Илью за плечо Максимов.

Парень сидел и задумчиво вертел в руках шлем своего скафандра. Повезло ему, что уж там. Пуля прошла по касательной, шлем хотя и треснул, но остался цел. Новый бы нужен, а где взять? Лучше до возвращения на крейсер эту тему не поднимать. С их отца-командира станется приказать подобрать свой размерчик из снятого с трупов снаряжения, он в вопросах безопасности бывает совершенно не сентиментален. Пока и этот сойдет.

– Пойдем, опцион, – продолжил Максимов. – Или ты совсем никакой после контузии? Тогда ложись, отдыхай, я один попробую с ней поговорить.

– Я в норме, – встал с койки Илья. Последние пять часов он проспал в полупустой палатке для легкораненых позади медблока, и хотя голова продолжала сильно болеть, тошнота отступила, поэтому на ногах опцион стоял гораздо увереннее. – Врач сказал, что томография ничего страшного не выявила. Господин старший центурион, думаю, будет лучше, если я пообщаюсь с Леной сам, с глазу на глаз. Только попозже, ладно? И ей пока очень плохо, и я бы еще немного отдохнул.

– Не получится попозже, – с сожалением сказал Максимов. – Меня и так ленааа задергали, требуют отдать им Лену. У них, оказывается, в уцелевшей лаборатории госпиталь оборудован. Есть врачи и аппаратура. Они вообще не понимают, почему мы их командира потащили к себе, и, кажется, подозревают нехорошее. Мы с примипилом пока их посылаем подальше, отговариваясь ее тяжелым состоянием, но долго это не продлится. А я не хочу отпускать ее к своим без разговора.

– Тогда я объяснюсь с ней сам, – решительно ответил опцион.

– Не надо. Ты сам уже так наобъяснялся с инопланетянками, что последствия грузовиками вывозить можно. Вместе пойдем, офицер. Мы оба к этой истории причастны, нам обоим и разбираться.

Лена выглядела очень слабой. Ее бледное заострившееся лицо и небольшая фигурка, едва угадывающаяся под большим теплым одеялом, создавали впечатление детской беспомощности. Этакий бедный больной ребенок. Так казалось до тех пор, пока Илья не встретился с ней взглядом. Тяжелый взгляд больших зеленых глаз развеивал иллюзию беспомощности начисто. Это был холодный и злой взгляд мастер-ножа ленааа, опаснейшего бойца на этой, да и не только, планете.

– Ты меня оттуда вытащил? – строго глядя на Илью, тихо спросила Лена.

– Я… то есть мы все, – кивнув на Максимова, робко ответил парень.

– Далззаа все?

– Все. Проблема снята, – вступил в разговор офицер.

– Кто-то погиб? – сделав секундную паузу, спросила девушка.

– Пять человек, трое «славь». Из этих пятерых двое твоих «двухсотых». И раненых еще до кучи… Бойня в столовой душевная вышла, – мрачно сказал Максимов.

– Зачем? Почему вы это сделали?

– А тебе это надо объяснять, Лена? – в голосе Максимова зазвучали металлические нотки. Только вот Лене на это было плевать.

– Всем же все было предельно понятно, – зашипела она. – Я просчитала все до мелочей. Илья, ты выбрал Славю? Выбрал. Я же сказала: одобряю. Так ты ее и получал, я самоустранялась, никаких проблем. Ты, старший центурион, хотел уничтожить далззаа без потерь? Так я тебе сказала, как это сделать, все сработало. А лично мне нужна была достойная смерть в бою. Потому что кто-то должен за все это ответить – за уничтожение корабля, разгром базы, фактическую гибель нашей экспедиции. Так лучше умереть в сражении с врагом, чем самой вскрываться по приговору суда стаи. Если еще суд снизойдет до столь мягкого приговора, позволив мне сохранить лицо. Неужели было так трудно оказать мне эту услугу? – Лена сделала глубокий вдох, столь длинный монолог давался ей с трудом. – Иван Матвеич, так тебя зовут? Ты же сам сказал мне идти убивать далззаа, сохранив жизнь подчиненным. Я думала, мы друг друга поняли.

– Лена, ты за кого меня принимаешь? – вот тут уже разозлился Илья. – Решила она одна за всех… Ты думаешь, я хочу быть со Славей вот такой ценой? Ты считаешь, что ты мне никто? Я давал повод держать меня за предателя, который бросит товарища в бою?

– Подожди, опцион, не ори, – поморщился Максимов. – Вот ты, Лена, говоришь, что все просчитала. А как же так тогда получилось, что ты жива, а восемь бойцов нет? Он, кстати, – Максимов ткнул пальцем в Илью, – тоже остался жив лишь чудом.

– Потому что вы вмешались и все испортили, – голос Лены дрогнул, ей, похоже, стала изменять выдержка.

– Может быть, дело не в других? А просто ты, Лена, хреновый считальщик? – повысил голос Максимов. – Так я тебя прошу больше не считать. Не считать людей эгоистами, предателями, трусами. Не считать себя умнее всех. Не считать, наконец, что в бою воюешь ты одна, а остальные не при делах. Потому что считать ты на самом деле не умеешь, и цена твоей ошибки в расчетах – восемь трупов.

На Лену было страшно смотреть. Под конец речи Максимова она просто спрятала лицо в подушку и молчала. Присмотревшись, Илья вдруг с ужасом понял по характерному подёргиванию плеч, что мастер-нож Лена плачет, как какая-нибудь простая девчонка.

– И вот еще что, – не собирался останавливаться Иван Матвеич. – Может быть, ты думаешь порезать себе вены или еще как-то самоубиться. Имей в виду, что несколько человек умерли для того, чтобы жила ты. Если ты себя прикончишь – значит, все они умерли зря. Этим поступком ты просто плюнешь на их могилы, показав, что их жизнь ровно ничего не стоила. Ты человек долга, Лена. Вот и живи теперь из чувства долга, видно, у тебя судьба такая.

Что касается суда стаи, – голос Максимова заметно помягчел, зрелище плачущей Лены не смогло оставить его равнодушным. – Есть еще одна ситуация, которую ты, Лена, опять плохо просчитала. На этот раз не со знаком минус, а со знаком плюс. Да, тактически для экспедиции Ленааа все выглядит как поражение. Корабль уничтожен, от базы остались руины и горстка выживших. А теперь посмотри на вещи на стратегическом уровне. Да, вы потеряли корабль, но далззаа потеряли два. Раньше с ними воевали только вы, теперь с ними воюют еще люди и «слави». Ты отстояла базу, в конце концов. Лена, это называется стратегической победой. Я твоей вины в упор не вижу. Командовала звездолетом и экспедицией ты? Нет. Так какого рожна ты берешь на себя чужие ошибки? Зато в твоем активе союз с людьми и Великой Славией и треть планеты для переселения. А потери… так мы все люди военные, все должны быть к этому готовы. Тебя награждать надо, а не судить. И я со своей стороны постараюсь тебе помочь, чем смогу. Все, Лена, ты плачешь, поэтому я прекращаю. Просто невозможно на тебя такую смотреть. Ты обещаешь подумать над сказанным и больше не делать глупостей?

– Д… д… да, – прозвучало из-под подушки.

– Тогда отдыхай, мы пошли. Я тебе гематогенчика и печеньица принес, кушай, поправляйся. Положу на тумбочку. Илюша говорил, что ты сладкое любишь. Скоро тебя твои ленааа заберут, но, думаю, увидимся еще.

– Кажется, Лене мозги немного вправили, а, Илья? – спросил парня Максимов, когда они вышли из медблока. – Она девушка умная, дальше сама разберется.

– Вот уж не ожидал, что она заплачет, – задумчиво ответил Илья. – Как-то это с Леной не вяжется.

– Хорошо, что заплакала, – серьезно сказал старший центурион. – Значит, эмоциональная разрядка пошла. Плакать в такой ситуации не стыдно и любому мужику. Представляешь, что это такое – решиться на смерть и пойти умереть? А потом остаться в живых и узнать, что из-за тебя столько людей погибло? Плюс ранение, боль, слабость. Пусть плачет, сейчас ей это полезно. Только, Илья, – упаси тебя господь потом об этих слезах ей напомнить. Доступно объясняю?

– Да, Иван Матвеевич. Могли бы и не говорить мне этого, такие вещи я понимаю.

– Вот и славно. С Леной закончили, теперь давай поговорим о тебе.

– А что обо мне? – сделал удивленный вид Илья.

– А что, не о чем поговорить? – Максимов взял Илью за плечо и, остановив, слегка развернул к себе. – Не придуривайся, парень. У меня для начала есть к тебе один очень простой, но важный вопрос. Слушай, ты завязать не хочешь? Я имею в виду с инопланетянками, межрасовыми связями и твоим участием во всем этом. Устраниться со сцены и просто пойти служить дальше? Сейчас есть последняя возможность это сделать, дальше спрыгнуть с поезда не получится. Увозим тебя на орбиту и все. Особый отдел тебе ломать жизнь не будет, помучают немного и отпустят. Во всяком случае, они это обещали. Но и Лену со Славей ты больше не увидишь никогда. Что скажешь?

Илья хотел было сначала попросить Максимова дать ему время подумать. Но сразу отказался от этой мысли. Такой ответ будет попросту означать «да, завязываю». А завязывать он не хотел. Потому что Славя. Потому что он хотел еще раз увидеть Лену. Потому что ничего хорошего его в случае положительного ответа не ждет, дураков верить словам гэбэшников нету.

– Нет, Иван Матвеевич, не хочу. Я в игре. От меня особому отделу что-то нужно? Говорите.

– Молодец! – Широко улыбнулся Максимов. – Растешь над собой, я думал, ты опять будешь что-то мямлить. Тогда я расскажу тебе одну историю. Когда ты вернулся на крейсер и дал первые показания, мы собрали небольшое совещание по поводу твоей дальнейшей судьбы. Мнений было два: изолировать и изучать или использовать в работе с инопланетянками. Сторонники изоляции говорили, что ты наверняка завербован или находишься под влиянием. Говорили, что ты уже выдал или можешь выдать чужим важные сведения. Резонно указывали на то, что твое поведение было не безупречно. Особенно нехорошо выглядит твоя сдача славям, знаешь ли…

– Другие, в том числе я, приводили иные доводы, – продолжал старший центурион. – Мы говорили, что ты ничего не знаешь. Ни военных тайн, ни реальных политических раскладов в имперской элите, ни научных секретов. У тебя даже толкового образования нет. Все, что ты можешь сдать врагу – так это чисто бытовые вещи, которые они и так узнают из эфира и методами обычной разведки. Зато внедрять другого агента к инопланетянам – тот еще геморрой. И даже сейчас ты дал нам кучу самой разной информации о чужих, правильной или нет – неважно, есть с чем работать. И если тебя не трогать, до ты дашь еще много информации. Все равно хоть какой-то да источник… так надо ли ломать то, что уже сложилось? Или работать с тем, что имеем?

– Врагу? – удивился Илья. – Разве слави и ленааа враги?

– Для имперской госбезопасности? Илья, еще раз говорю, выключи дурака, – отмахнулся от вопроса Максимов. – Знаешь, что решило твою судьбу? Добытая тобой информация о расколе среди славей между аристократками первого легиона и избранными матриархом из второго. Пока ты спал, мы проанализировали ход недавнего боя, знаки отличия у славь, их потери, старые нестыковки в их эфире, еще кое-какие полученные ранее разведкой мелочи. Да и твое поведение в бою тоже. Похоже, твоя информация правдива. Значит, ты не засланный казачок, а твоя история – не специально сфабрикованная славями ложь от начала до конца. Информация же о политических противоречиях и группировках чужих бесценна. Поэтому мы можем по-прежнему считать тебя своим, условную проверку ты прошел. И раз уж ты согласен, то будь добр, поработай на имперскую госбезопасность. Вот, держи, – Максимов достал из кармана скафандра и вручил Илье объемистую фляжку.

– Что это? – взял ее в руки парень.

– Водка. Качество так себе, но не самое паршивое. Для простого офицера – самое то.

– Зачем?

– Ты упоминал о своих пьянках с инопланетянками. Со Славей, в частности. Вы еще в любви объяснялись, да вам Лена помешала. При мне же все было. Вот и иди к своей ненаглядной. Положено, конечно, с цветами и шампанским, но для нашей ситуации и так пойдет. Угости девушку, после боя стресс снять – самое оно. Разберитесь в своих чувствах. А заодно ненавязчиво так поспрашивай ее об избранной тысяче и ее роли в ней, о крупнейших кланах, имена и должности хотелось бы узнать. Пусть похвастается своему кавалеру. Нам все интересно.

– Не грубо ли получится? – внутри Илья весь кипел от такого бесцеремонного предложения, но в данной ситуации лучше всего было сдерживаться. – Славя не дура, спалите агента.

– Возможно, – не стал отпираться Максимов. – Ты с ней спал?

Илья густо покраснел.

– Понятно. Мне психолог говорил, что ты на допросах что-то не договариваешь, а давить на тебя пока команды не было. Теперь все ясно. Ну, раз так, то тебе виднее, как и когда с ней разговаривать. Можешь эту водку сам выпить или товарищей угостить. Только не увлекайся, после сотрясения мозга спиртное вредно. Случай еще представится, нам со славями еще работать и работать. Ты понял, что командование интересует в первую очередь?

– Да.

– Вот и думай, как выполнить приказ, боец. С методами и сроками пока сильно не напрягаем, подставлять тебя никто не хочет. Врать не буду, полного доверия к тебе пока тоже нет. Даже если в постели с расспросами про политику со Славей не срастется – отступай, не лезь. Славя твоя любовница, а не моя, тебе виднее, как и что. Я, Илья, вообще старый бирюк и «дуб-служака» с дочками-симпантками, но без детей и жены, – вздохнул Максимов. – Продолжу. Ни в коем случае не выясняй с инопланетянками никаких явно секретных тем. Ты нам нужен скорее как свой агент влияния и донесения общей информации о чужих, понимаешь?

И еще, Илья… как бы тебе объяснить-то… – Максимов надолго задумался. – Понимаешь, ты русский человек, землянин, имперец. Родина, кровь, долг перед своим народом – вот, что действительно важно, это корни, базис всего и вся. А любовь, пусть к самой прекрасной женщине, очарование чужой красотой, чувства – это уже вторичное. Хочешь любить Славю или Лену – люби. Но не позволяй себе конфликта приоритетов, не допускай даже тени сомнения, чему ты служишь, что для тебя важнее: свой народ, родина или чужие, как бы прекрасно они ни выглядели и какими добрыми они бы для тебя ни были. Тогда все у тебя будет хорошо.

Для начала Илья отпустил Карри «погулять где-нибудь, пожалуйста». Девочка очень беспокоилась за него после контузии и все время вертелась рядом, а Илья вдруг возжаждал одиночества. Оставшись один, опцион некоторое время бесцельно бродил по окрестностям, слегка обалдевая от подзабытого чувства свободы и собственной ненужности. Впервые за последние дни он был представлен самому себе. Не нужно было куда-то идти, вступать в бой, немедленно выполнять приказ. Никто не крутился рядом, никому от Ильи было ничего не надо. Вокруг кипела работа – «мечи» и бывшие курсанты с симпантами разбирали завалы, сортировали инопланетные артефакты, ставили временные жилые и технические палатки. Приземлившийся недавно челнок подвез к месту боя технических специалистов, которые руководили работами. Дух империи, который еще совсем недавно собирался срочно возвращаться в Солнечную систему, заставив землян экстренно эвакуироваться после выполнения задания смотрящих, после боя вдруг пересмотрел свои планы на будущее, дав людям еще несколько дней до старта. Возможно, у него наметились свои разборки с Духом далззаа и Духами союзников землян, а может, дело было в другом, кто знает? Дух никогда никому из людей не отчитывался, лишь иногда информировал их о своих намерениях. Так что имперцы спешили использовать подаренное им время. И только Илья был чужим на этом празднике жизни, что его в данный момент полностью устраивало.

Состояние парня было довольно паршивым, так что долго бродить по лагерю он не стал. Бежать немедленно что-то выведывать у Слави тоже. Что он им всем, мальчик на побегушках? То есть по факту получается, что да, но должна же у него быть своя гордость? И вообще, что ему говорить Славе? Хорошо же Максимову рассуждать, кто чья любовница, а дело-то вовсе не такое простое.

Кончилось все тем, что Илья, позвав Карри составить себе компанию, наскоро перехватил горячего супчика в только что открытой палатке-столовой, да и завалился снова спать до самых сумерек.

Снилась какая-то ерунда. Илья вдруг увидел себя вместе с Лодой и Карри, а также Леной и Славей на пороге собственного дома.

– Привет, мам, – сказал тот Илья, из сна. – Знакомься, это Лода и Карри, мои дочки. А это Славя и Лена – мои жены.

– Когда же ты все успел, Илюшенька? – Всплеснула руками мама. – Ой, заходите, конечно, девочки, мы вам очень рады. Сейчас за обедом познакомимся. Я побежала на кухню, надо мясо на отбивные из холодильника достать.

– Так мои девушки тебе помогут, – улыбался Илья. – Они у меня хозяйственные, мам. Лена умеет отлично резать мясо, а Славя его прекрасно жарит. Вдвоем они могут таких отбивных наделать – закачаешься. Я сам видел.

Илья проснулся с бешено колотящимся сердцем, полежал пару минут, глотнул водички. Приснившееся отбило желание спать напрочь. Выспавшийся и немного отдохнувший организм начали одолевать всякие нехорошие мысли. Сон был не столь глуп, как показалось сначала. И вообще… как теперь жить-то, что делать?

Универсальный решатель проблем плескался во фляжке, так что и тянуться недалеко. Можно взять витаминизированный сок из пакета, целый блок которого лежит в углу госпитальной палатки для легкораненых, и запить горькое лекарство. Вообще-то одному пить нехорошо. Но говорить с кем-то о своих проблемах Илье не хотелось. Он же просто примет немного, чтобы сбросить напряжение, слегка сдвинуть сознание и посмотреть на вещи под другим углом.

Не помогло. Проблемы с чувством алкогольного опьянения никуда не исчезли, а их решений вообще не просматривалось. Хуже того, вместо «иного взгляда» на ситуацию Илью просто накрыли эмоции, причем те, что не делают мужчине чести. Попросту говоря, ему стало себя жалко. Действительно, как сказала во сне мама, когда же он успел? Ему же еще восемнадцати нет, а у него уже две дочки, и он так запутался в бабах, что просто караул. Совсем недавние школьные терзания по Юле Снегиревой казались сейчас наивным бредом. Ему что, все-таки придется жениться на Славе? Вы серьезно? Он, конечно, ее любит, в этом Илья нисколько не сомневался, но жениться на инопланетянке это все-таки запредельный экстрим. А ведь с особистов обеих цивилизаций станется их поженить, тут, как ни странно, и Максимов, и Ярма держатся сходных позиций. Лена хоть человеком оказалась и, кстати, она ему тоже нравится. Причем отмазаться от выбора уже не получится он сегодня сам сказал Максимову, что он в игре.

Илья сделал еще один хороший глоток из фляжки, поморщился. Мысли стали слегка путаться, перескакивая с одного на другое. Почему-то вспомнилась школа, восьмой класс, урок искусствоведения. Тогда проходили тему «Массовая культура предкризисной эпохи». Илья писал сочинение на считавшуюся трудной тему: «Аватар. Образы полковника Майлза Куоритча и Джейка Салли». Он еще получил за него тройку. Хотя писал ровно то, что сказано в учебнике, про попытку прогнившего общества потребления опорочить нарождающуюся имперскую идею и оправдать предательство с помощью искусственной подмены понятий «родина», «семья», «справедливость» на красивые сказочные образы. Илье в то время было обидно за этот трояк, ему искренне нравился герой-полковник Куоритч и не нравился предатель Салли. Почему к нему учитель прицепился, сказав что: «не все так уж просто, Илья, ты, к сожалению, не смог раскрыть тему полностью»? И кто же знал, что ему придется раскрывать эту тему в реальности? Вот он, Илья, кто? Герой-полковник, сражающийся за интересы человечества до последнего вздоха, или предатель Салли, думающий лишь о себе и своих проблемах? Кто бы знал… Все-таки хорошо, что они с инопланетянами союзники. Потому что воевать со «славями»… брр… даже представлять такое не хочется.

Опцион выпил еще глоток и завинтил фляжку, решив, что пора завязывать. Посидел на кровати еще несколько минут и вдруг с удивлением понял, что все стало значительно проще, а решение начало вырисовываться. Чего он голову ломает, в самом деле? Ему сказали идти к Славе? Вот он к ней и пойдет. Прямо сейчас, вместе с фляжкой, как и советовал Максимов. Все равно не заснуть. Расскажет ей о своих проблемах, а она девушка умная, все ему разложит по полочкам. То есть про то, что его послали спецслужбы, он, конечно, умолчит. А вот остальное расскажет, тем более что пообщаться с кем-то вдруг захотелось так, что просто сил никаких нет.

Чуть покачнувшись, Илья встал, позвал Карри и начал надевать скафандр. В голове мелькала мысль о том, что задуманные в пьяном виде поступки к успеху не приводят, но Илья отмел ее подальше как несвоевременную. Попытавшаяся возражать Карри была поставлена на место волевым приказом «не нудить», и вскоре опцион с самым деловым видом уже держал путь к лагерю славей. Все препятствия на его пути разрешались сами собой. Сначала его задержали на выходе из лагеря часовые «мечи». Но Илья, стараясь держаться естественно, сослался на приказ начальства и убедил их сделать звонок наверх. После непродолжительного разговора с командованием удивленные спецназовцы отпустили его восвояси.

То же самое его ждало у лагеря славей. Луч прожектора прямо в лицо, грозные окрики часовых на незнакомом языке – все это Илью не смущало. Он просто стоял на месте, улыбался и требовал доставить его к Славе. В итоге после некоторой заминки у входа появилась Ярма и проводила Илью, куда он хотел.

Славя встретила Илью в небольшом уцелевшем здании у бывших казарм ленааа. Попросив оставить Карри подождать внутри здания у самого шлюза, девушка молча показала ему на дверь в свою комнату. Обстановка в ней была самая спартанская. Стол с компьютерной аппаратурой и экранами, кровать, пара стульев. Не говоря ни слова, Славя подождала, пока опцион снимет шлем, и только после этого посмотрела парню в лицо. Прошедшие сутки явно дались ей нелегко. В уголках больших синих глаз появились чуть заметные морщинки, роскошная коса слегка поблекла. Но держалась инопланетянка по-прежнему уверенно.

– Привет, Славя! – весело поздоровался Илья.

Отвечать Славя не спешила. Она оценивающе смотрела на парня, и чем дальше, тем взгляд ее становился строже и холоднее. Илье вдруг стало очень неуютно, а его ночной поход показался вовсе не такой уж замечательной идеей, как еще десять минут назад. В какую-то секунду Илья вдруг понял, что все. Не будет никакого разговора, вообще ничего больше не будет. Инопланетянка просто позовет конвой, его вернут обратно, и больше они не увидятся. Но вдруг случилось маленькое чудо. Взгляд девушки зацепился за трещину на шлеме, который Илья держал в руках, и немного потеплел.

– Пуля далззаа? – холодно спросила она.

– Да, – потерянно ответил парень. – Меня сегодня слегка контузило.

– Не слегка, – с горечью в голосе сказала Славя. – А на всю голову. Я видела, как ты кинулся в битком набитую далззаа столовую вслед за Леной. За мной ты бы тоже так бросился?

Илья лишь пожал плечами. Что тут говорить, все и так понятно.

– Бросился бы спасать и меня, – утвердительно сказала девушка. – Слушай, Илья, это ведь то, что я думаю? Ты где-то достал спиртное, напился и, наплевав вообще на все, в таком виде, на глазах у всех, пошел ко мне через два лагеря? По всей видимости, выяснять отношения?

– Ну, в общем…

– Ясно. Знаешь, если бы это был не ты, и все выглядело не так по-идиотски, то я бы могла подумать, что тут какая-то игра земных спецслужб. Но видя то, что я вижу… нет, не верю. Давай!

– Что давать?

– Что пил. Мне тоже надо принять, а то у нас какой-то неравноценный разговор получается. Или ты в одиночку все прикончил?

– Нет, тут еще много, – протянул Славе флягу Илья. Инопланетянка свернула крышечку и сделала несколько хороших глотков.

– Садись, поговорим, раз пришел, – показала Илье на стул девушка. Вздохнула, погладила рукой тяжелую косу. – День тяжелый сегодня был. Бой этот, погибшие зазря девочки. Лена сорвалась во все тяжкие, ты тоже… хорош. Илья, не делай так больше никогда. Пусть это будет последний раз. Я даже не говорю тебе – больше не пей, хотя, наверное, надо бы. Ты взрослый свободный человек, воин, можешь делать все, что хочешь. Но еще один такой необдуманный поступок, и я просто решу, что с тобой нельзя иметь дело. Понятно?

– Да, Славя, – искренне сказал Илья. Сейчас он чувствовал себя практически трезвым. – Я, похоже, погорячился.

– Проехали, – инопланетянка сделала еще один глоток. – У всех свои недостатки. Я, как ты метко выразился, стерва. Лена, оказывается, иногда берега теряет напрочь, ты порою тупишь так, что просто хочется закрыть лицо рукой и не смотреть. Бывает. Хороший полководец добивается победы с теми солдатами, что у него есть, а не ропщет на качество материала.

– Вот это сейчас к чему было? – заинтересовался Илья.

– Узнаешь, не торопи. Ты хотел во всем разобраться и получить от меня какие-то ответы? Ты их получишь.

– Прежде всего я хотел бы разобраться в наших отношениях, – грустно улыбнулся Илья. – Тогда, перед боем, ты сказала, что не хочешь остаться со мной просто друзьями. Сказала, что дружба унизительна, если между нами есть любовь. Славя, я тебя люблю. Тогда мы друг другу кто?

– А еще ты любишь Лену. Да знаю я это, не слепая, помолчи, не встревай. – Славя задумчиво поболтала фляжкой, прислушиваясь к булькающим звукам внутри, словно оценивая количество содержимого.

– И она тебя любит, – продолжила инопланетянка. – Причем этот старый как мир любовный треугольник тебя, Илюша, так задолбал, что ты делаешь глупости. Но раз уж ты пришел со всеми этими проблемами ко мне, то посиди спокойно минутку и послушай, что тебе скажет опытная манипуляторша Славя.

Славя сделала еще один глоток водки и посмотрела Илье прямо в глаза. Взгляд ее был тяжелым, гнетущим. Было видно, что ей очень трудно начать говорить, но другого выхода она для себя не видит.

– Помнишь, Лена сказала, что мы, слави, не умеем просто любить, а везде ищем выгоду. Говорила, что мы манипуляторы. Так вот, это не такая уж неправда. В моем случае так уж точно. – Славя снова сделала длинную паузу.

– Понимаешь, Илья, я девушка очень, очень амбициозная. А дела у нас на планете обстоят далеко не блестящим образом. Наш верховный матриарх всея Славии старая женщина. Еще хуже то, что она серьезно больна и не имеет прямых наследниц. Вся переселенческая программа держится только на ней. Если она умрет, и власть снова получат старые кланы, посадив на трон Великой Славии свою марионетку, то никто не скажет, доведут ли они дело до конца. Зато совершенно понятно, что избранную Ивгой тысячу, меня лично и весь второй легион ждет бесславный конец. Мы кланам точно не нужны. Я и мои единомышленницы во втором легионе и в спецслужбах не хотим такого развития событий. Я понятно объясняю?

– Куда уж яснее, – согласился с ней Илья. – Действительно, амбициозно… ты хочешь сама стать…

– Молчи. Некоторые вещи просто нельзя говорить вслух. Мой клан худороден и не может оказать мне серьезной поддержки. Поэтому мне для успеха нужно многое. Слава героини, добывшей нашей цивилизации новую планету для развития, и верные единомышленники в армии и разведке – это хорошо, но недостаточно. Нужны еще две вещи: поддержка моей кандидатуры людьми и Ленааа. И правильный муж.

– Вот тут уж я точно пролетаю, – не удержался от комментария Илья.

– Я тоже так сначала думала, – согласилась с ним Славя. – Поэтому долго разрывалась между любовью к тебе и своим долгом. Только это не так, Илья. В-первых, я люблю тебя сильнее, чем казалось. Во-вторых, твоя кандидатура выглядит очень привлекательно. Муж из простонародья или из бедных кланов мне совершенно не нужен, он только убавит мне авторитета. Сначала я думала взять за себя парня из старых влиятельных кланов и добиться этим поддержки одного из них. Но в этом случае все очень зыбко. Знаю я этих богатых великосветских мальчиков, их воспитание и интересы… Муж будет пытаться влиять на меня в пользу своего клана, мне все время даже в собственном доме придется ходить сторожко или делать семейные отношения чисто формальными. Я так не хочу.

– Так я же буду шпионить за тобой в пользу земной разведки, – решил быть уж совсем откровенным Илья. – И влиять тоже, – добавил он, вспомнив слова Максимова про «агента виляния».

– Да и пусть с ним, – отмахнулась Славя. – Шпионь в пользу людей сколько хочешь, главное – ты гарантированно не будешь работать на кланы. Вот честно, не вижу я пока от людей никакой опасности для Великой Славии. У вашей империи слишком большие проблемы и слишком мало сил, чтобы стать нам врагом в обозримой перспективе. Сколько вас, сорок миллионов? Вы даже не владеете ресурсами всей своей планеты. А кто из нас двоих на кого сильнее повлияет… давай оставим эту тему, Илья. Ты, как муж, будешь прекрасно олицетворять тот факт, что люди меня поддерживают. Но, посмотрев на тебя, ни одна «славя» не скажет, что люди мной управляют. Скорее в народе скажут наоборот – она пожертвовала нормальной семьей, чтобы сотрудничать с людьми для нашего блага. Илья, я знаю психологию своей расы. Ход будет поначалу шокирующий, но сильный. Все нормально будет.

– Остается еще Лена, – возразил ей Илья. – Ты говорила, что хочешь добиться поддержки Ленааа.

– Так и есть. Лена моя подруга. И я, как и тебе, хочу предложить ей место в нашей команде. Мне нужна будет ее помощь, но и с моей помощью она достигнет в своей стае многого. Я очень щедро награжу своих сторонников, Илья. А что касается нашего любовного треугольника… – Славя скривилась, как будто съела дольку лимона. – Не знаю, посмотрим. У цивилизации Ленааа нет моногамных браков, Илья. И еще она физически не сможет поставить тебе свою метку хозяйки. Мы вместе через многое прошли, и что же, теперь не разберемся? Пусть Лена пока выздоравливает. Так вот, перехожу, наконец, к сути. – Славя подошла к Илье вплотную и посмотрела ему прямо в глаза.

– Я предлагаю тебе сразу четыре вещи, Илья: свою любовь, свою дружбу, свою руку и место в команде единомышленников, которая при удаче вознесет нас всех очень высоко. Ты согласен на предложение такой стервы, как я?

– Скорее уж, милой стервушки, – улыбнулся Илья. – Согласен, Славя. – А что ему еще оставалось говорить?

– Я в тебе не сомневалась, – Славя порывисто обняла парня и крепко, от души поцеловала Илью в губы. – А теперь, пока у нас не началось, слушай, что ты должен завтра сказать Максимову. Специально для имперской разведки, чтобы у землян не возникло соблазна сыграть против меня, решив, что раздробленная на кланы Великая Славия больше соответствует человеческим интересам, чем единое сильное государство. Мы тут допросили пленных, связали вместе кое-какую информацию. Скажи ему, что смотрящие специально подставили далззаа. Они намеренно повернули ситуацию так, чтобы нам втроем пришлось сражаться с ними. Им показалось мало того, что мы помогли друг другу на испытании, смотрящие захотели, чтобы наш союз был скреплен общей войной и общей кровью. Отсюда только один вывод: наш союз трех цивилизаций собрали намеренно и теперь проводят их боевое слаживание. Против кого? И сможем ли мы справиться с будущими проблемами, если ослабнем или разругаемся?

Славя сделала последний глоток и поставила пустую флягу на пол.

– А теперь, Илья, иди ко мне, – тихо сказала инопланетянка.

Пробуждение было бесцеремонным. Громкий, усиливающийся звук заставил Илью открыть глаза почти одновременно со Славей.

– Что за… – обнаженная Славя вскочила с постели и быстро активировала один из компьютерных терминалов на столе. Натянула наушники, что-то выслушала, затем быстро заговорила на своем языке, обращаясь к невидимому собеседнику. Хлопнула рукой по какой-то кнопке и развернулась к Илье.

– Вставай, одевайся… жених. Ты удивишься, но, похоже, нам снова надо срочно спасать Леночку.

– Что случилось? – сонливость у Ильи как рукой сняло.

– Ваши напортачили. Вчера люди спасли на орбите командира уничтоженного крейсера Ленааа. Повезло ей, летала в скафандре среди обломков. Это еще ладно. Хуже другое – земляне не придумали ничего лучше, как, не посоветовавшись с нами, сразу доставить ее и нескольких спасенных флотских ленааа сюда, на Фортуну. А теперь у Ленааа намечается какая-то нездоровая активность. Илья, немного зная их расу, я подозреваю самое нехорошее. Лена очень слаба, и бывшая командирша может попытаться устранить ее с дороги, перехватив власть. Слышала я про их обычаи… В общем, такой расклад в мои планы не входит. Лена нам всем нужна живой и здоровой.

Они встретились в центре разрушенной базы Ленааа, у наскоро отремонтированного здания лаборатории, где лежала Лена. Два отряда прибыли на место встречи практически одновременно. Примипил Семерин с двумя десятками «мечей» и Максимов вместе с Машей, Димой и симпантами всех троих со стороны лагеря людей. Слева от лагеря инопланетянок подошли Славя, Илья с Карри и десяток славь второго легиона. Максимов лишь улыбнулся и приветственно помахал Илье рукой, Маша с Димой тоже реагировали нормально. А вот взгляды «мечей» Илья запомнил надолго. «Ты кому служишь, парень?» – такая примерно была у них реакция на появление Ильи в отряде славь. Впрочем, свое мнение они как люди военные держали при себе.

– Что там у тебя, центурион? – с ходу спросила Максимова Славя.

– Нет связи, – развел руками офицер.

– Та же ерунда. У ленааа даже часовых не видно. Не нравится мне это.

– Мне тоже. Спасибо, что предупредила, Славя. Сейчас будем разбираться. – Голос Максимова был очень озабоченный. Илью вдруг на секунду пробила внезапная мысль, что тут все не так просто. «А ведь ему нравится Лена», – неожиданно подумал он.

– Минуту внимания, – Славя вышла вперед и замерла перед собравшимися, как командир перед строем. Надо сказать, эта роль ей шла. Даже «мечи» изобразили нечто похожее на стойку «смирно».

– Я должна сказать несколько слов о психологии ленааа. То, что посоветовали нам учесть при планировании действий военные психологи Великой Славии. Вы должны понимать, что мастер-ножи и обычные ленааа очень отличаются. В мирной жизни ленааа тихие, скромные девушки, на открытые конфликты по своей воле идут крайне редко. Перед агрессивным поведением тушуются, их первая установка – уйти, скрыться от конфликта. В них генетически заложено почитание мужчин, все-таки соотношение один к двадцати – не шутка. Агрессивный мужчина может временно подавить их волю, заставить подчиниться. Мастер-ножи ленааа – это совсем другая песня, но я надеюсь, что с ними столкнуться нам не придется. – Славя внимательно посмотрела на лица слушателей, словно проверяя, дошел ли до них смысл сказанного.

– Я полагаю, что внутри самих ленааа произошел конфликт, – продолжила инопланетянка. – Спасенный командир звездолета Ленааа, скорее всего, попыталась перехватить власть. Раз мастер-ножей еще тут нет, значит, они ее как минимум не поддержали. Это неудивительно – флотские и армейские ленааа традиционно относятся к разным военным кастам. Мастер-ножи считают себя истинными бойцами нации, спасителями цивилизации от далззаа. Флотские же считают армейских грубоватыми и недалекими, в их среде даже ходят шуточки о том, что в мастер-ножи идут те ленааа, которым не хватает мозгов освоить вещи сложнее силового ножа. Тем более флотские потеряли корабль. Ждать, когда они разберутся сами, считаю неправильным, командиру погибшего звездолета надо брать власть и демонстрировать хоть какие-то успехи, иначе за утерю корабля дома ее ожидает печальная процедура вскрытия. Лена же очень слаба. Итак, наши действия – темп, подавление, напор. Не бойтесь переиграть, угрожайте, давите. Надо пробиться к Лене и прояснить ситуацию. Под запретом лишь физическое насилие, мы все же для них инопланетяне, чужаки, этого нам не простят. Задача ясна? Тогда начинаем.

Максимов вразвалочку подошел к входу. Не спеша снял автомат с плеча и тихонько постучал прикладом по двери.

– Открывай, сова, медведь пришел, – громко произнес он непонятную фразу.

Какое-то время ничего не происходило, но потом послышалось шипение работающего шлюза, и наружу вышла ленааа в фиолетовом флотском скафандре. По ее виду и манере держаться сразу было явно видно, что это кто угодно, но не мастер-нож.

– Что вам надо? – прямо спросила ленааа.

– Лену надо.

– Она больна и не может с вами сейчас разговаривать, – тут же ответила девушка.

– Я в курсе ее состояния, – спокойно сказал Максимов. – Просто проводи меня и моих товарищей к ней в палату. Немедленно!

– Это невозможно. Уходите сейчас же, – голос ленааа дрогнул.

– Твои слова нас очень расстраивают. Правда, народ? – полуобернувшись назад, громко спросил Максимов. Народ отреагировал правильно: с самым решительным видом закивали даже слави и симпанты.

– Короче: отказ неприемлем. Веди нас к Лене.

– Я прошу вас, уходите, – уже не столь твердо ответила ленааа.

– Слушай девочка, ты вообще кто такая? – Славе, похоже, надоела эта комедия, и она подошла поближе, решив вмешаться в разговор. – Имя? Звание?

– Лайна, младший оружейный техник флота, – помешкав, все же ответила ленааа.

– Тебя послала Лейсна, спасенный командир с погибшего «Синего стилета»?

– Да. Она сейчас командует всеми ленааа.

– Так уж и всеми? Что-то я тут мастер-ножей не вижу. Передай ей: или она, самое большее, через пять минут появится здесь и отведет нас к Лене, или мы войдем сами. И я очень не рекомендую делать глупости. Это понятно?

Лайна робко кивнула головой.

– Свободна! Выполнять приказ, техник! – рявкнул Максимов.

Лайна появилась на двадцать секунд раньше назначенного срока. На этот раз разговор прошел совсем в другом русле.

– Госпожа Лейсна готова пропустить двоих, – сказала она. – Только из уважения к союзникам.

– Шестерых, – отрезал Максимов. – К Лене пойдут я и Илья. Семен, третьим будешь? – спросил он примипила. Тот утвердительно кивнул головой. – Славя, бери двоих и вперед.