Взломанные небеса Робертсон Эл
– И что же?
Она коснулась раны на лбу сетевого тела Корасон, уже теряющего очертания. Накопленные за жизнь данные уже уходили на Гробовые Драйвы.
– Я извлекла и сохранила записи последних часов ее жизни.
Пальцы богини погрузились в голову Корасон и вытащили пулю. В другой руке Зари появился маленький пистолет.
– Я поделюсь ими с тобой, – объявила богиня, заряжая пистолет пулей. – Найди ее убийц!
Она вытянула руку, прицелилась и выстрелила Джеку в лоб.
Глава 23
Очнувшись, Джек обнаружил, что плывет в пустоте у самого Хребта. В голове была полная сумятица. Дорога домой, до отеля, заняла на пару часов больше, чем следовало. Фист смущенно и неловко предложил хозяину помощь – и тот принял, позволив паяцу завладеть телом. Сам Джек едва мог переставлять ноги. Хорошо хоть было уже поздно, на улицах – почти безлюдно.
В отеле дежурил Чарли. При виде Джека глаза клерка засияли неподдельной радостью.
– Рад видеть, рад видеть! – проворковал он.
Яркая пестрота его рубашки – мозаика из цветов – больно хлестнула Джека по глазам. Он зашатался.
– Господи, да вы сам не свой! – возопил Чарли, выскакивая из-за стойки. – Бедненький, небось перебрали вчера? – Он приобнял Джека, помогая удержаться на ногах. – Как по мне, всем нам нужно время от времени оттянуться хорошенько.
Чарли вызвался проводить Джека в номер. Форстер едва переставлял ноги, повиснув на своем провожатом. Тот, тщедушный и хилый, гнулся под непосильной ношей. От него несло джином, а кожа вблизи казалась подозрительно бледной, с восковым оттенком. Возле номера Фист снова ненадолго завладел телом, заставив хозяина выпрямиться и самостоятельно дойти до кровати. Чарли же застыл у двери, весь – воплощенное желание помочь.
– Фист, спасибо, – пробормотал Джек, забыв, что говорит вслух.
– Это вы маленькому человечку, живущему в вашей голове, да? – осведомился Чарли.
Фист скользнул назад, в глубину сознания, и Джек бессильно рухнул на кровать.
– Наверное, здорово постоянно быть в компании, – произнес Чарли с завистью.
Затем, обуянный заботливостью, он радостно засуетился: подоткнул одеяло, наполнил водой стакан и поставил его на тумбочку. Потом пропел весело: «Доброй ночи-и!» И, хлопнув дверью, исчез.
Фист затих где-то в глубине сознания, и Джек провалился в тяжелый, наполненный кошмарами сон. Его обступили воспоминания, безжалостно загнанные Зарей в его голову. В мозг Джека влились чужие сырые данные, полностью записанная работа сознания, формирующего сетевую оболочку. Разум Джека отчаянно пытался придать им приемлемую форму, чтобы объединить с собой.
Джеку снилось, как он выходит из Внуба, покупает еду, берет в пользование вкусовые пакеты бифштекса и курятины, говорит с подругой. Каждый момент – ключ к множеству ассоциаций, вызывающий связанные воспоминания. Вот пьет кофе Ирен Лестак. Корасон доверяла ей. Вот над головой пролетает воздушное авто. Скоро выпустят новые модели этого года. Тот суп на прошлой неделе был замечательный. Овощи в холодильнике испортились. Подруга встречается с очень симпатичным парнем. Надо бы пригласить ее на коктейль и поболтать. И так далее, и тому подобное.
Наконец день окончился, и Корасон легла спать. Ее сны текли сквозь сон Джека, тревожа его и меняясь сами – как в кольце обратной связи. Он ощутил, как вмешался Фист: паяц замедлил поток чужой памяти, боясь, что тот поглотит и растворит разум хозяина. Джек удивился во сне тому, насколько заботливым и добрым стал этот ранее злобный и эгоистичный деревянный человечек. Кольцо обратной связи распалось, и Форстер ощутил, что переходит из сна в новое, необыкновенно яркое состояние, когда возможно усилием воли управлять кошмарами.
Джек выдернул себя из потока воспоминаний Корасон и посмотрел на него извне. Какая сложная, перепутанная сеть ассоциаций! Он решил упорядочить их, сделать проще, и воспоминания распались на цепочку последовательных во времени событий. Если сосредоточиться на одном из них, всплывают подробности. Решив не травмировать себя переживанием смерти Корасон до тех пор, пока не привыкнет к чужой личности, Джек пересмотрел сутки до убийства – и обнаружил, что разговаривает с мертвой женщиной. Глядя на прошлое ее глазами, он размышлял над тем, как она справилась со страхом и потерей веры в Пантеон.
Наконец он ощутил себя готовым пережить момент убийства. Фист проснулся и напрягся, готовый броситься на помощь, если переживание окажется невыносимым для хозяина. Но вряд ли будет слишком уж больно. Рана всего одна, пуля попала в лоб, лейтенант умерла почти мгновенно.
Джек нашел место, где обрывались воспоминания, отошел немного назад по времени и ступил в них.
Уютная мягкость простыней, очертания расслабленного тела в полумраке, мысли сонные, спутанные. Что-то нарушило сон. Толком не проснувшись, лейтенант потянулась в сеть – и обнаружила, что не ощущает ее. Разбудившее Корасон донеслось из реального мира. В дверь постучали снова, раздались слова: «Лейтенант Корасон, служба Внутренней безопасности, откройте!» А затем произнесли пароль. Корасон подумала, что опять где-то авария сети. Срочно зовут на работу, потому что начались беспорядки. Людям, живущим в сетевых грезах, пришлось увидеть реальный мир, и они сходят с ума от страха и ярости.
Майка мягко скользнула по телу. Лейтенант накинула халат – еще мягче и нежнее майки, – затем подошла к входной двери, заглянула в глазок. Реагируя на движение, в комнате зажегся свет. Корасон не обнаружила за дверью ничего угрожающего. Там стоял кто-то с синими волосами и кожей синюшного оттенка, с глазами, отсвечивающими пурпуром.
На мгновение Джек вынырнул из чужого сознания – он узнал женщину, застрелившую Дэвида Нихала. Позади нее стоял мужчина. Корасон заметила элегантный костюм, безукоризненные усики, но затем у нее потемнело в глазах. Джек поморщился, вспомнив пантер.
А потом им завладела чудовищная, всепоглощающая боль. Его голову снова пронзил выстрел. На мгновение в мире остался лишь рев пули, пробивающей дверной глазок. Дверь закрутилась, рухнули стены. Корасон глядела в залитый светом потолок. Затем ее глаза перестали посылать сигналы мозгу, и остался лишь статический шум сетевой системы, жадно ожидающей живой суеты импульсов в нейронах, аксонах и синапсах. Но больше ей нечего было получать и записывать.
Глава 24
«Проснись! Ну же!» Фист тряс Джека за плечо.
«Что? Какого черта?!»
Голова Джека еще раскалывалась от наплыва чужих воспоминаний, а программы Пантеона еще распаковывались, устанавливаясь в его разуме и психике.
«Внуб! Налет! Они явились за нами!»
Джек рывком сел. Комната вокруг закружилась. На мгновение он ощутил себя женщиной, закутавшейся в мягкие простыни в комнате роскошного кондоминиума в Доме. Однако черная звездная лужа под ногами вернула его к реальности. Призрак Корасон покинул разум. Но Заря – осталась. Убогая отельная мебель показалась верхом изящества.
«Джек, надо сматываться. Вдруг они узнают, что я не в клетке?»
«Как узнают? Доложи обстановку».
«Вижу Лестак и три команды захвата. Две спереди, одна позади. Занимают позиции. Минута – и окажутся в комнате».
«Уходим!» – скомандовал Джек.
Вчера он отключился, не раздеваясь. Потому времени не терял: выскочил за дверь, метнулся по коридору. Фист бросился следом.
«Запасной выход где?» – выдохнул Джек, запыхавшись.
«Прямо впереди служебная лестница!»
Она оказалась крутой и узкой. Стены были испятнаны темным до высоты плеч. Хозяин с паяцем подбежали к пожарной двери, Джек приоткрыл ее, увидел длинный, тесный заулок. Ярко светила луна, и в конце заулка виднелись три силуэта.
«Джек, это бригада захвата».
«Ты можешь вырубить их из сети?»
«Могу, но ты ведь знаешь процедуру. Если они не отзовутся на перекличке, сработают все тревоги сразу».
«Вот дерьмо!»
«Могу залезть им в головы и закатить шарики за ролики», – предложил паяц.
«Не хочу калечить людей».
«Ой, как трогательно! А как насчет подарков от Зари? Там может оказаться и полезное».
Джек сосредоточился на боли, по-прежнему раздиравшей мозг. Ощущение было словно тычут в свежую рану палкой. Но паяц оказался прав: Джек натолкнулся на след, а идя по нему, открыл совершенно новый способ быть собой. Поставленные Зарей программы Пантеона заполнили лимфатическую систему, аккуратно переписали поведение, жесты, движения, интонацию и манеру говорить. Появился переключатель, регулирующий уровень «доминирования», а рядом с ним регуляторы «влиятельности», «обаяния», «запоминаемости». Мысленный приказ загнал их все на сто процентов. Затем Джек выпрямился, распахнул дверь и пошел прямиком к ожидающим полицейским.
«Джек, бога ради, нас поймают! – всполошился Фист. – Ты уверен в том, что делаешь?»
Увидав Джека, полицейские вскинули оружие. Один уже начал было мысленно отдавать приказ, но Джек Форстер просто скомандовал: «Стоп!» Полицейские увидели его лицо, услышали голос, и на их восприятие наложилась небольшая модификация. Сетевые оболочки заставили полицейских видеть в Джеке необыкновенную, совершенную красоту. Все трое застыли, разинув рты. Один уронил пистолет. Другой обмочился.
«Впечатляет!» – хихикнул Фист.
Джек подошел, коснулся первого, желая оттолкнуть в сторону. Полицейский упал на колени, не сводя с Джека глаз, сходя с ума от нечеловеческого наслаждения. Второй пятился, с разинутым от восторга ртом. Язык вывалился, с него текла струйка слюны. На третьего подействовало слабее. Он пытался что-то сказать, чуть не задыхаясь от усилия. «М-м-можно ваш автограф?» – наконец выдавил полицейский и умоляюще протянул к Джеку руки.
– Автограф?! – Форстер отшатнулся.
«Оставь ты этих кретинов! – скомандовал паяц. – Выходи отсюда и поверни направо. Живо!»
Джек побежал, установив параметры божественных программ на ноль. Но троим оставленным позади это уже не помогло. Их сломало. Послышался жалобный крик: «Автограф!!!»
«Фист, что произошло?»
«Подействовал божий дар. Теперь – не думай, а беги со всех ног. БЕГИ!»
И они затерялись в Доке. Часом позже Джек грелся, обхватив ладонями чашку кофе в маленьком кафе в Неон-Куотер. Сиденье привинтили слишком высоко, пришлось нагибаться. Фист взломал сетевую оболочку прохожего и заплатил с его счета за кофе. Паяц заказал и сэндвич с беконом. Джек слышал, как тот шкворчит на плите за стойкой.
«Кстати, а зачем вообще платить-то? – проворчал паяц. – Со штуками, которые Заря поставила в тебя, можно все брать задаром».
Он окинул насмешливым взглядом прислонившуюся к стойке официантку и уточнил: «Все и всех». Джек обрадовался тому, что девушка не могла видеть паяца.
«И какие же штуки поставила Заря?» – поинтересовался он.
Фист не только взламывал все напропалую – он тщательно проверял перемены в базовых системах хозяина, пытаясь понять, как же изменили их поставленные богиней программы. Джек еще ощущал переключатели, но после случившегося в переулке нервничал и не хотел трогать их снова.
«Первоклассные штуки! Ты теперь „звезда“ Пантеона. Они безо всяких ограничителей, ты можешь что угодно. Без преувеличения. Сам же видел, что стало с теми костоломами у отеля. Ах, смачно! Может, попробуешь на мякише?»
Джек слишком устал, чтобы пререкаться с Фистом. Чересчур много смертей в одни сутки. Форстер видел дыру в голове Нихала и кровавое месиво под колесами. Ощущал, как последние проблески сознания Корасон растворяются в пустоте. Богиня во гнала пулю в разум Джека. А он сломал рассудки троих человек, настолько очаровав и подавив их, что они забыли о себе. Хоть бы они поправились…
«Крутая штука, а? Лупит и программно, и прямо в мясо. Эти мордовороты из Внуба не скоро очухаются».
«Не представлял, что такое возможно».
«Давай-ка попробуй на ней, а?» – предложил Фист, глядя на приближающуюся к ним официантку.
«Нет».
Она подошла к ним, держа на ладони сероватую тарелку. Сетевые знаки нацарапаны дешевым маркером прямо на униформе. Чернила поблекли, сделались синюшными. Белокурые волосы собраны в неряшливый толстый пучок, заколоты булавкой с сетевым символом.
«Фист, что у нее за символы?»
«Шмотки от третьеразрядного дизайнера. И добавка к очарованию. Джек, покажи-ка ей, что такое настоящий шарм!»
Хотя все программы Зари и были отключены, Джек боялся того, что девушка вдруг безумно увлечется им. Потому он не решился посмотреть на нее, пока она ставила тарелку на стол. Он сгорбился, плотнее запахнул плащ и, уставившись в стол, пробормотал: «Спасибо». Девушка пожала плечами и отвернулась.
«Эх, упустил шанс!»
«Заткнись».
Джек проглотил сэндвич в мгновение ока, хоть тот и был почти безвкусным: хлеб – просто мягкое тепло во рту, бекон – чуть горячее и хрустящий. Фист загрузил хозяина на вкусовой сервер кафе, но еда от этого аппетитнее не стала.
«И что теперь?» – осведомился паяц.
«Заляжем на дно. Спрячемся от Внуба до ночи. А тогда навестим старого друга».
«Ахматова?»
«Именно», – подтвердил Джек.
«У тебя есть вопросы к нему?»
«Да. Я видел, как убили Корасон. Ахматов был там».
«Он убил?»
«Нет. Стреляла синеволосая женщина с таможни. Она же застрелила Нихала».
«Думаешь, это Ямата?» – спросил Фист.
«Я не помню ее такой. Но она могла переменить не только сетевую оболочку. Потому – да, она может оказаться Яматой».
«Ох, как здорово; может, мы наконец-то выйдем на ее след. А когда будешь допрашивать Ахматова, наверное, захочешь, чтобы я малость подсобил?»
«Да, Фист. Очень даже захочу».
Паяц прильнул к Джеку. Сперва попытался обнять за талию, но не смог и вцепился в предплечье, плотно охватив его руками. Фист никогда прежде не выдавал так своих чувств к хозяину – разве что выказывал дружелюбие пополам с добродушным презрением. Нависшая над ними смертельная опасность изменила Фиста. Он и помогать стал гораздо больше. Любопытно, насколько глубока перемена и надолго ли ее хватит? И можно ли доверять ей?
«Я добуду тебе все ответы! – пообещал Фист. – Буду злым копом. А ты можешь нанести ему удар своим шармом. Станешь добрым полицейским».
Он хихикнул:
«Наидобрейшим! Ах, жду не дождусь. Умру от скуки до вечера».
«Скучать не придется. Нельзя позволять Внубу взять наш след. Потому будем двигаться. Еще платить надо?»
Фист отрицательно помотал головой.
«Тогда пошли».
«А как насчет Гарри?»
«С ним встретимся, когда появятся результаты».
Остаток дня они провели, бродя по улицам Дока. Фист не отставал от хозяина: то шел рядом, то плыл в воздухе, то и дело забираясь в уличные системы наблюдения и портя записи. Он болтал без умолку, радуясь избавлению от клетки. Джек отмалчивался. Они случайно забрели к школе, где он учился в детстве. Его обуяла ностальгия. Между крыльями школьного здания располагалась игровая площадка, отгороженная от улицы проволочной сеткой.
«Дерьмовая дыра», – определил паяц.
«Мне здесь было хорошо».
В свое время Джеку стоило большого труда признать это. Он старался изо всех сил оставить Док за спиной. Даже отказался приводить сюда Андреа. А теперь учеба в этой школе казалась обыкновенным, ничуть не зазорным фактом биографии.
«Легко же тебе потрафить», – хмыкнул Фист.
Была перемена, и дети играли во что-то наподобие футбола. Две кучки детей вопили и гоняли мяч. Кто в какой команде – непонятно. Но увлеченно играют все.
«Я был в таком же возрасте, как ты сейчас», – заметил Джек.
«Вот еще! Мой мозг работает гораздо быстрее твоего, – фыркнул Фист. – Мне не семь лет, а гораздо больше!»
«В самом деле?»
Одна команда, похоже, готовилась забить – но тут прозвучал свисток, и игра прервалась. Мальчик с мячом угрюмо выругался и отшвырнул мяч пинком. Команды разбились на мелкие группы. Одни радостно убежали, другие остались, раздраженные и злые.
«Что, перерыв закончился? – спросил Фист. – Хотел бы я, чтобы он забил. Как раз начиналось самое то».
«Закончился не перерыв, а лицензионное время».
«Что?!»
«Детская версия лицензии Пантеона. Нельзя просто играть в игру, нужно брать в пользование правила у Близнецов. Это недешево. Школа вроде этой не может позволить себе долгое пользование».
«А почему бы детям не играть самим по себе?»
«Кража интеллектуальной собственности. Большой штраф», – пояснил Джек.
«Господи, неудивительно, что Тотальность взбунтовалась!»
«Когда я был в их возрасте, мне это казалось разумным».
Они постояли еще несколько минут, глядя, как дети наспех выдумывают новые игры, затем носятся двору, пытаясь играть в них. Фист глаз не мог оторвать от зрелища, смотрел, вцепившись в сетку. А Джек подумал о том, кем была Андреа и кем стала. Жаль, что раньше, в недосягаемом прошлом, он не пришел с ней сюда, посмотреть на играющих детей.
«Пойдем», – сказал он.
«Ну-у, еще немного…»
«Фист, нам надо перемещаться».
Он подумал о храме Зари. Тоже ведь памятник утратам. Затем вспомнилась смерть Корасон. Мысли о ней приходили постоянно, как Джек ни старался их отогнать. А попытка забыть казалась предательством. Он шел все быстрее, раздраженно шагая по улицам Дока, словно пытаясь отшвырнуть их назад, в прошлое. И убежать в будущее – туда, где кукловод и его паяц не окажутся бессильными перед жизнью, временем и крадущими их богами.
Глава 25
Капли дождя касались земли мягко, будто кошачьи лапы.
«Я теперь и в самом деле вижу все! – прощебетал радостно Фист. – Джек, постой, давай я покажу тебе! Тут столько всего!»
«Нет», – отрезал Форстер и прибавил шагу, заставляя паяца скакать за собой вприпрыжку по сырым ночным улицам.
Фист прыгал по всей улице, отыскивая лужи поглубже, с наслаждением бухался в них, визжал от восторга, когда его призрачные ступни скрывались под водой. Пользуясь открывшимся доступом в сеть, он изображал всплески и брызги.
«Ух ты, целый фонтан брызг! – голосил он, прыгая. – Джек, это изумительно! Я заберу тебя в сеть, посмотри! Эй, я могу все!»
Джек шел вперед, не отвечая. Он надвинул шляпу на глаза, поднял воротник, почти полностью скрыв лицо. Но люди все равно останавливались и глядели на него будто зачарованные.
– О, какой безупречный покрой плаща! – восхитился один из прохожих.
– Да уж, он знает, как носить костюм, – поддержал второй.
– Я б с ним потрахалась, – мечтательно протянула третья.
Всякий раз, слыша восторженные вздохи по поводу своего усиленного Зарей сетевого обаяния, Джек сдвигал шляпу чуть ниже и пускался самым быстрым шагом, почти бегом, чтобы удрать подальше.
К «Царь-пантере» они прибыли около одиннадцати. У клуба смеялась, толкалась и ссорилась очередь. Изнутри доносилось глухое буханье ударных. Джек с паяцем нырнули в подъезд через дорогу. Моросящий дождь смягчил пронзительный свет неоновых огней над входом, и вульгарная резкость сменилась стильной размытостью. Вряд ли Ахматов рассчитывал на такое.
«Разреши мне ввести тебя в сеть!» – взмолился Фист.
«Позже. Сейчас не время».
Постепенно очередь растаяла. А в половине второго, когда погода вовсе испортилась, начался великий исход гуляк из клуба. Струи ливня пронизывали темноту, заставляя уходящих побыстрее убираться под крыши. Непогода была искусственной. Это был придуманный Пантеоном метод снижения преступности: холод и слякоть прогоняли ночной народец с улиц. Ливень глушил звук и свет, наполняя мрак тихим шипением, похожим на шум статического электричества, делая ночные фонари расплывчатыми круглыми пятнами. Парочки почти бежали, тесно прижавшись друг к другу, под аккомпанемент пулеметного клацанья высоких каблуков. Группки приятелей перекрикивались, прощаясь, разбивались по двое-трое и расходились по сторонам.
«Пойдем уже!» Фист занервничал.
«Мы подождем, пока в клубе останется он один».
«Откуда ты знаешь, что он останется?»
«Я месяцами изучал его привычки. Каждым воскресным вечером Ахматов запирается и в одиночестве подсчитывает недельную выручку. За семь лет клуб не слишком изменился. Думаю, и привычки хозяина остались прежними».
Последняя порция гуляк вывалилась наружу – и персонал закрыл дверь. Один за другим погасли огни вывески.
«Клуб отключают от сети», – заметил паяц.
Он пнул камешек. Тот, конечно, остался на месте, но его виртуальный образ полетел. Фист проводил его взглядом.
«Фист, ты забавляешься самообманом».
«Главное, что забавляюсь».
Мимо протопала кучка женщин-потогонов. Джек сделал вид, что не замечает их. У одной болтались пустые рукава вместо рук. Другая ковыляла на костылях, с трудом передвигая единственную ногу. Фист ступил на дорогу и ткнул в них пальцем.
«Джек, я же могу сделать их прекрасными! Почти такими же, как ты на полной мощности. – Лицо его восторженно светилось. – Как тебе идея свести их всех с мужчинами, а? Представь парней, просыпающихся поутру, а оверлея-то и нет! Вот здорово будет!»
«Фист, хватит. Побереги силы. Нам предстоит кое-что гораздо важнее».
«Ну когда же, Джек, когда?!»
«Скоро».
Паяцу явно не терпелось ввязаться в драку. Джек сам удивился своей радости оттого, что Заря не сломила боевой дух Фиста. Ведь паяц был создан и жил, чтобы воевать.
Настала очередь персонала покинуть клуб и бежать под дождем, как и посетители до того. Во входном коридоре погасли огни, широкоплечий здоровяк закрыл главный вход и запер дверь. Когда верзила повернулся, порыв ветра оттопырил плащ, открыв белую рубашку и черный галстук-бабочку. Парень сделал вид, что ливень ему нипочем, и, насвистывая, с нарочитой неспешностью зашагал прочь. Его свист заглох вдалеке. Дождь шипел, как радиопомехи.
«Пора!» – рявкнул Джек и бросился через дорогу.
Фист поспешил следом, подлетев так, чтобы быть вровень с головой хозяина.
«О, как я ждал, как жда-ал!» – пропел паяц.
Джек едва сдержался. Так хотелось съязвить насчет того, что теперь у его маленького напарника энтузиазма куда больше, чем в прошлый раз. Но лучше не рисковать. Обидишь капризного малыша – и его желание лезть в драку может испариться начисто.
«Открываем дверь и принимаемся за дело», – сказал он вместо того.
Никто ни снаружи, ни внутри «Царь-пантеры» не видел, как они вошли. Да и не мог увидеть: Фист залез в сеть и, употребив программу, делающую невидимыми потогонов, исключил хозяина из поля зрения обычных людей. Камеры слежения отвернулись, и двери распахнулись, шипя, словно дождь.
Внутри было тепло, темно и сухо. Фист воссоздал вид коридора по записям камер слежения в инфракрасном диапазоне и развернул реконструкцию перед глазами хозяина:
«Иди прямо, потом через танцзал!»
Оба двигались тихо, как тени в царстве теней. И оба живо припомнили давний совместный опыт тренировок и боев – словно перезагрузили операционную систему.
«Фист, что с системами безопасности?»
«Они включатся потом, когда я позволю им увидеть нас».
«Не позволяй, пока не доберемся до логова».
В пустом клубе еще висел дух выпивки, дешевой дури и бесцельных, убогих жизней. Интересно, каким должен быть разум, способный находить отдых и радость в таком угрюмом, замкнутом и давящем месте?
«Хочешь, включу кое-что из их сетевого арсенала? Тогда увидишь, чем здесь завлекают», – пробормотал паяц.
Они бесшумно скользнули к лестнице, по которой поднимались несколько дней назад.
«Пусть он увидит нас», – приказал Джек.
«Готово», – спустя мгновение отозвался Фист.
– Ахматов, мы идем за тобой! – закинув голову вверх, крикнул Джек.
Его резкий, грубый голос прорезал бархатную тишину, окутавшую клуб.
Владелец клуба не замедлил ответить. Спустя секунду воздух замерцал, и в темноте возникла громадная черная кошка, с ревом летящая на непрошеных гостей. Ее пасть – неоново-яркая, алая – казалась кровоточащей раной на лоснящейся темной шкуре. Зверь был вчетверо больше, чем обычные пантеры Ахматова. Джек вскинул руки, отшатнулся и едва сдержал крик.
Но Фист коснулся твари и стал ею.
«И это была его внешняя защита? – прорычал он кошачьей пастью. – Да он слепил всех вместе. Наверное, испугался нас. С тобой все нормально?»
«Да. Вспомнилось нехорошее».
Они поднялись по лестнице, прошли через дверь с кодовым замком. Фист топал на четырех лапах, выдерживая расстояние между собой и хозяином. Джек с силой пнул дверь офиса, она слетела с петель и провалилась внутрь. Он шагнул – и очутился в пустыне. Безжалостное солнце пылало в синем небе над грубым желтым песком и выжженными белыми скалами. Все цвета невыносимо яркие и резкие.
– Ты, гребаный убийца! Мы пришли за тобой! – заорал Джек.
Фист скользнул в комнату и разделился на четыре игрушечные пантеры. Шерсть сменилась черной краской, кость зубов – блеклым, некрашеным деревом. Первая пантера остановилась и стала вылизываться. Деревянный язык тихо клацал, двигаясь по задним лапам, щелкал о деревянные шарниры, заменившие суставы из костей и связок.
Вторая пантера задрала голову и неестественно, фальшиво зарычала. Третья и четвертая уселись на большом камне, озираясь и шевеля ушами. Камень вдруг тоже показался фальшивым, будто кусок крашеного пластика из заброшенного киношного реквизита.
«Он здесь. Прячется, но здесь», – сообщил Фист через первую пантеру.
Кошачья глотка придала его голосу низкий, хрипловатый, интимный тон. Джеку вспомнились раздирающие плоть когти.
«Разве нам нужны пантеры? Нельзя ли просто взломать его сетевой доступ?»
«Я мог бы. Тогда он был бы наш с потрохами, но…»
Вторая пантера потянулась, потом выгнулась, распрямив передние лапы и прижав брюхо к песку. Заскребли выпущенные когти.
«…Но тогда мы не получили бы доступ к серверу. Придется загонять Ахматова в угол, чтобы выйти на доступ».
Пантера оттопырила зад, замотала хвостом, сделанным из деревянных сегментов и похожим на черный хребет.
«Тогда хватит вылизываться. За работу!»
«Похоже, я чую его», – повела мордой третья пантера.
Она соскочила с камня и деловито потрусила вперед, волоча за собой длинную тень. Три остальные двинулись следом, плечом к плечу. Идущая первой, обернувшись, бросила: «Он здесь» – и напряглась, вся внимание. Мгновение – и она прыгнула, схватила воздух, закогтила то, что при ветре могло бы показаться всего лишь песчаным вихорком. Но ветра-то не было.
Клацнули белоснежные клыки, раздался тоненький визг – и внезапно не стало солнца, песка и камней. Вокруг заструилась водная синева, деревянные пантеры плыли впереди. Тело пронзило холодом. Он выдохнул, и кверху потянулась череда пузырьков. Ахматов затянул врагов под воду. Охранявших его зверей больше не было, и он сражался единственным оставшимся способом: иллюзией мира вокруг.
Забывшись от неожиданности, Джек вдохнул – но, к удивлению, в легкие потек воздух. Симуляция подводного мира была неполной. Плывущая впереди пантера забарахталась, обвила что-то, принялась драть когтями и рвать клыками. Наверное, Фист схватился с Ахматовым, но хозяин клуба по-прежнему оставался невидимым. Охранные системы все еще действовали, сопротивляясь уже пять секунд. Против Фиста – очень неплохое время. Ритмично отталкиваясь задними лапами, на помощь поспешили остальные пантеры. Джеку оставалось только наблюдать и ждать.
Море было грубым наброском, как и пустыня до того. Кверху синева блекла, но никаких признаков поверхности. Обрывки света пляшут вокруг, можно различить плывущих рядом. Под ногами – чернота. Интересно, как она запрограммирована? Где-то заканчивается или можно двигаться сквозь нее вечно, а программа будет создавать все новые просторы перед тонущим? Джек вздрогнул от страха. Цифровая виртуальная вечность показалась ему гораздо тоскливее и пустыннее ее реального воплощения.
Еще одна пантера присоединилась к дерущимся, и мир изменился опять. Вода исчезла, лицо Джека защекотал легкий ветерок. Вокруг высились два ряда дольменов, каждый из пары камней в человеческий рост, перекрытых третьим. Закатное небо полыхало багровым и оранжевым. Длинные тени ползли через центр круга, где лежала единственная каменная плита. Рыча, по ней катались две пантеры, клацали деревянными телами о песчаник. Две другие ходили вокруг, примериваясь, как броситься в драку. Системы Ахматова еще держались, не позволяя им доступ.
Наконец Фисту удалось разрушить один из протоколов маскировки. Обнаружилось, что пантеры грызут и царапают тень, человекоподобную массу загустевшего воздуха. Когти выдирали из нее ошметки мельтешащего мрака. Коснувшись травы, они делались красными пятнами. Прыгнула третья пантера, и круги дольменов сменились поляной в джунглях, где пытали Джека. Он содрогнулся, вспомнив терзавшие его виртуальные когти. Любопытно, в каком состоянии окажется Ахматов, когда его защита наконец падет? Джек отвернулся, потрогал дерево. Мокрое. На пальцах осталась коричневая краска. Он потрогал низко висящий лист – и коричневые пятна на руках сменились зелеными. Это больше не мир Ахматова. Фист переделывает его по своему разумению.
Осмотревшись по сторонам, Джек ощутил себя актером, забредшим на пустую площадку с декорациями. Везде в глаза бросалась фальшь. Земля джунглей оказалась всего лишь выкрашенным в коричневый цвет бетоном, пробивающиеся сквозь нее деревья – ярко раскрашенными картонками. Даже доносившееся отовсюду птичье пение изменилось. Оно прервалось, затрещали электрические разряды, а зазвучавшее потом было очевидной подделкой. Битва заканчивалась. Фист испустил ликующий крик, заглушив вопли Ахматова, полные ужаса и боли. Нарисованные джунгли растворились целиком.
Хлопнуло, остро запахло горелым пластиком. Обстановка изменилась: флуоресцентные трубки на потолке освещали заурядную комнату со столом, несколькими стульями и четырьмя картинами на стенах. Одна изображала пустыню, другая – море, третья – каменные круги, четвертая – джунгли. По каждой картине рыскали пантеры.
Ахматов лежал на полу. Его сотрясала дрожь. Фист, снова превратившийся в деревянную куклу, стоял над ним и глумливо хихикал.
– Еще раз дернешься – и я расколю твои мозги, как яичную скорлупу, и помочусь в них, – пригрозил он.
– Я бы на твоем месте его послушал, – посоветовал Джек. – Фист это и вправду может.
Глава 26
Читать бесплатно другие книги:
