Педагогические условия локализации кризисных ситуаций с детьми Кашкаров Андрей

Мы обычные родители, и у нас четверо детей.

Почти всегда мы на работе. У нас почти нет времени на то, чтобы говорить детям о важном. Наверное, это хорошо, потому, что если бы мы были в рабочее время дома, то обнаружили бы, что не знаем, о чем разговаривать со своими детьми. Так думают многие родители.

Банально-шаблонные заботы «как дела в школе», «что делали в детском саду», «поел ли в столовой» – вот типовые вопросы, которые родители задают, почти не задумываясь о сути вещей.

А если призадуматься, окажется, что и родителям есть что сказать, рассказать и что спросить, а главное – как это сделать. Важно не то, а как мы это скажем.

Ребенок – это не только маленький «попугайчик», который копирует наше «взрослое» поведение, и по поступкам которого наметанный глаз воспитателя и педагога безошибочно определяет – что делается в семье, но и одухотворенная личность, которая очень тонко, интуитивно и ревностно чувствует и обман, и равнодушие, и «номинальное» отношение к себе [13].

На самом деле, и сказать и спросить нам есть что, и научить есть чему, да и самим научиться. Ведь родителями не рождаются, ими учатся быть. А опыт, транслированный вовремя, убережет ребенка от многих ошибок, или, по меньшей мере, смягчит их.

1.1. Говорите с подростком откровенно

В свое время меня поразил поступок отца моего товарища, который подарил сыну собственноручно изготовленную рукописную книжку (тогда, в 1985-м компьютеры еще не были доступны повсеместно) и надписал ее название – «отцовская мудрость».

Весьма уважаемый в обществе человек, главный инженер Ленэнерго, осознанно или интуитивно преподал своему сыну своевременный урок, постарался научить, не уча, используя один из главных принципов педагогики – собственный пример [13].

Несмотря на то, что тринадцатилетний подросток скептически отнесся к такому подарку и передал со смехом мне (возможно, презент все же немного запоздал) – это я знаю из нашего общения – прочитав лишь несколько страниц, я понял всю важность той отцовской мудрости.

К сожалению, мне мой отец не презентовал такую же книжку, и я очень сожалею о том, что на некоторые вопросы я искал ответы самостоятельно – методом проб и ошибок, и в свое время «под рукой» таких ответов у меня не было.

Прошло время; как известно, именно оно расставляет акценты на свои места. В детстве я совершенно не ожидал, что закончу педагогический вуз с дипломом магистра педагогики, а еще более того, что в его стенах встречу любимую жену Юлити. Сегодня это уже реалии, как и то, что Юлити написала сказки для самых маленьких, которые вышли отдельными рассказами. Ежедневными чтениями на ночь мы воспитывали с их помощью наших детей, начиная с первенца, в возрасте от одного года до четырех лет, начиная с первенца.

А через несколько лет мы заметили, как изменился наш сын во время своей первой влюбленности [14].

Мы не оставались в стороне, понимая, что в жизни сына происходят события, важнее которых, как он говорил, для него ничего не существует. Это состояние выражалось в том, что мальчишка, в силу своего характера, был загнан в почти безвыходное положение: не мог бить посуду потому что, наверное, расстроится мама. Не мог «запустить» в стену свой телефон, понимал, что после этого вряд ли купят новый. Не мог уйти к друзьям, потому что «прямо сейчас» у них дела поважнее. Не мог даже написать пост в Интернете, потому что не хотел показухи и вынужденного сострадания. Все, что ему было дозволено прямо сейчас – это переживать.

И вот как я организовывал с ним «мужской разговор».

Не советую переживать. Лучше возьми, и поспи. Сон всегда поможет. А антиподом спокойствию является постоянное переживание и сожаление. Как ни странно, все мы сильны задним умом, и ошибки случаются в любом возрасте, даже в молодом. Так устроен мир, что прошлое живет в нас. Известный актер Аль Пачино говорит так: «в детстве я молил бога о велосипеде. Потом я понял, что бог работает по-другому. Я украл велосипед и стал молить бога о прощении» [47].

Многие читатели согласятся, что ход мыслей спорный, но очень популярный. Чтобы ты не совершил, важно помнить, что на тот момент и в той конкретной ситуации были основания именно для того поступка.

Разумеется, сегодня, с высоты пройденного опыта, ты поступил бы, возможно, иначе. Такой «безопасный» подход предлагает нам сама природа, иначе можно сойти с ума или заработать депрессию. Бытует мнение, что надо совершать все возможные ошибки, потому что иначе мы не узнаем, почему их не надо было делать.

Помни, что путь к ее сердцу лежит через честность, верность и внимание. Почти каждая девочка мечтает о «своем» парне: он должен быть примерно, как Карлсон: добрый, сильный, деликатный, всем своим поведением и в любой ситуации выражать мысль: «спокойствие, малыш, только спокойствие» [46]

Пусть знакомство происходит как бы случайно, не загружай себя мечтаниями или раздумьями на эту тему. Просто действуй по принципу: соучастие, содействие, доверие. Не думай о любви. Она случится сама. Это и приведет тебя к длительным и искренним отношениям.

Важно понимать, что девушка и (или) женщина, это не странный субъект, прилетевший к нам с Луны. Женоненавистники говорят, что женщина только похожа на человека, и живет рядом с ним. Это не так.

Также слышал и такое, от чего невольно заворачиваются уши: «Простым камнем можно подбить женщине глаз. Драгоценным – сердце. Но старые и опытные люди говорят, что лучше все-таки глаз». А некоторые мальчики, а затем и достойные мужи, даже добившись успехов, на всю жизнь несут с собой мысль «чтобы понять женщину, нужно думать, как туфли» [14].

Поверь на слово, что среди девчонок много достойных и умных. Но если ты в каждой будешь видеть только объект для удовлетворения твоей страсти, ни к чему хорошему это не приведет. Естественный путь сближения – другой. И в умных книгах я читал, что универсальных рецептов для хорошего знакомства нет. На самом деле этот рецепт есть, и его не надо искать с лупой или иметь семи пядей во лбу. Надо быть естественным.

Приди в школу (или в то место, где вы иногда видите друг друга), и просто скажи «привет». Остальное подскажет ситуация.

Разумеется, чем необычнее ситуация, тем лучше.

К примеру, после уроков мы отнимали у девчонок мешки с обувью (в нашей школе раздевалка закрывалась и сменную обувь каждый день носили из дома) и убегали с ними, ожидая, что девчонки побегут за нами. Но этого не происходило, и мы очень огорчались. Тогда некоторые ребята из нашей компании относили мешки обратно в гардероб, и закрывали «тему» до следующего раза. Но у меня всегда хватало смелости на нечто большее. Я доносил этот трижды никому не нужный мешок с обувью до ее парадной, до ее двери (домофонов тогда не было), оставлял у двери, нажимал на кнопку звонка и ретировался.

В этом было высшее счастье. Так я предполагал, что люблю ее. Эта история приведена здесь для примера. Конечно же, подобные истории и приемы знакомств для иллюстрации воспитательных бесед родитель может и должен найти самостоятельно, на мой взгляд, желательно не пользоваться заимствованными историями, а говорить о пережитых лично вами, ибо такой подход более убедителен.

Отсюда – главная цель контакта отца и подростка – искреннее соучастие.

Эта история убедительная, потому, что она невыдуманная. Потому, что сын понимает, что у его отца были точно такие же «проблемы», значит, и они вполне решаемы.

Вот другой пример. В нашей компании было популярно обливать «любимых» или «наших» (как это мы называли) девчонок из брызгалок или «расстреливать» снежками, принесенными с улицы зимой – прямо в туалете. Я же шел еще дальше. Переодевался в мамино пальто, шапку и сапоги, и в сопровождении своего товарища (одному – неловко) шел к ее дому с фотоаппаратом. Там мы ждали. Иногда довольно долго, пока она не выберется то ли в продуктовый магазин, то ли «на музыку». Дождавшись, я проявлял себя во всем актерском мастерстве. Внезапно появлялся из-за угла, приближался на безопасное расстояние, и когда она меня узнавала вблизи, из-за пазухи доставал фотоаппарат, успевая зафиксировать несколько кадров, пока она пребывала в растерянном положении. Она смеялась, а я был на высшей ступени счастья. Фотографиям этим не было цены. Все это случалось оттого, что я только о ней и думал, и не видел в том ничего плохого.

Надеюсь, что ты сделаешь правильные выводы из этих рассказов по двум причинам.

Во-первых, в школьном возрасте совершать такие безумства – обычное дело, и необычен скорее тот, из твоих товарищей, кто не «хулиганит» подобным образом (хотя все хорошо в меру).

Во-вторых, никогда не стесняйся своих чувств, даже если не собираешься поступать в театральное училище, потому, что это естественная возрасту жизнь, так ты именно живешь в свое удовольствие, а не существуешь в постоянных опасениях сделать «что-то не то».

А в-третьих, и об этом я сказал выше, старайся все делать как можно более естественно.

К примеру, мой товарищ, после всей этой эпопеи просто подошел к ней, и попросил попозировать ради «двух снимков для Андрюхи», что она сделала с присущей ей элегантностью и милой улыбкой. То есть если бы я был столь же смел (менее подвержен поглощавшим меня чувствам), то и я бы без всякого маскарада получил от нее заветные «фотки». Таким образом, помни о естественности, и непринужденности. И у тебя все получится.

Да, и еще. Сторонись компаний, в которых – в силу возраста – принято обсуждать девчонок скабрезными выражениями. Это им не нравится, и тебе чести не сделает. Имей свое мнение и умей отстоять, защитить его.

Как правило, такая позиция вызывает только уважение – в любом коллективе.

В отличие от подростка взрослый, сформировавшийся человек, способен регулировать внешние проявления своих внутренних переживаний.

Потребности – сигналы развивающейся личности – то, с помощью чего молодой человек идентифицирует себя в отношениях с другими, практически не вербально и вербально, строит персональный миф, должны непременно удовлетворяться (иначе поиск решений будет циклически-бесконечным, отсюда опасность безответственных дяденек в возрасте «не мальчиков, но мужей»). То же самое касается потребности в опытных знаниях.

Так формируются культура самовыражения и культура самосознания. Приобретается практический опыт и преломляется через индивидуальные способности ребенка; стиль общения и стиль дальнейшего поведения складываются уже под влиянием общественного мнения [12].

Чтобы личностная позиция, как способ его самовыражения, при всем многообразии устойчивых качеств характера, на разных этапах развития соответствовала принятым в нашей социальной страте нормам и ценностям переживаний, как элементов духовного воспитания личности, для всего этого особую важность имеет «правильный» родительский пример и «живое» слово [12].

Сегодня, когда досуг подростка почти лишен такого живого общения с родителями, занят другими интересами, а само общение замыкается на социальные сети, компьютерные игры, форумы и в общем смысле – на Интернет, на мой взгляд, уместно возвращаться к живому общению.

В реальной ситуации, когда родители и дети, общаясь в одной квартире, пишут электронные письма друг другу «через стенку», некогда потерянное живое общение даже становится модной тенденцией.

1.2. Как справиться с дерзостью подростка?

Подростковый возраст – это не только сложный, но и очень интересный период развития любой личности. Помимо физического созревания и взросления молодой человек или девушка – не поворачивается язык назвать их «ребенками» – эмоционально эволюционирует на психологическом уровне.

В семье проявления этого различны: не воспринимает родителей в качестве непогрешимого авторитета и не восхищается ими (как бывало раньше), критикует взгляды и поступки родителей, усваивает противоположные взгляды относительно системы ценностей своих родителей, проявляют нетерпимость почти к любой критике, при настойчивости родителей может прийти в состояние близкое к бешенству.

В своих мнениях подросток нередко категоричен: колкие высказывания вряд ли доставляют удовольствие для родителей, терпение которых на данном этапе подвергается испытанию. Все это осложняет контакт между родителями и детьми и нарушает семейную «гармонию», выстраиваемую годами [15].

Родители подростков – в этом возрасте взросления – единодушны в симптомах поведения своих воспитанников, утверждают, что подросток берет пример с приятелей, а школьные дела очень мало их интересуют. И это правда. В развитии личности есть несколько этапов, и настало время, когда бОльший авторитет имеет окружающее его общество, компания, друзья, главное преимущество которых перед родителями – общие ценности и интересы.

Когда «искания» изменившихся подростков угрожают привести к беде, родителям не стоит оставаться безучастными, как бы трудно ни было. Существует несколько типов неправильного поведения родителей, которые лишь усугубляют ситуацию, провоцируют подростка на более смелые решения, такие, как откровенная грубость, воровство, вредительство с криминальной составляющей, уход из дома.

Вот несколько советов на этот счет.

Не укоряйте развивающуюся личность, не вспоминайте важные для вас истории о том, что сами с мужем старательно работали с ранних лет, а родителей надо было уважать и слушаться буквально во всем, иначе следовало наказание ремнем.

Тем не менее, границы его поведения дома надо устанавливать корректно, но настойчиво, и совсем уж грубые речи дома допускать нельзя, хотя и позволительно подростку иметь другое мнение.

Не приведет к добру и то, если сильно подавлять чувство собственного достоинства подростка. Это может привести к еще худшим, чем прежде, стычкам. Напротив, акцентируйте внимание на достоинствах подростка и «плюсах» сложившейся ситуации. К примеру, таких.

Хорошим знаком является то, что у ребенка в этом возрасте есть друзья, с которыми он хорошо себя чувствует. Напомните ему (ей), что вы цените это обстоятельство и личности приятелей не меньше его самого [15].

Это позволит стать союзниками в данном вопросе. Затем развивайте успех. Поступки сына или дочери и иногда их планы надо контролировать, важно установить временные рамки прихода домой и границы – в других делах. Пользование интернетом следует ограничить таким образом, чтобы не проводить в нем время, к примеру, после 22 часов в дни школьных занятий [28, 16].

Задания, выполняемые школьником по Интернету желательно контролировать. Выходные дни – другое дело, но ни в коем случае нельзя разрешать детям заниматься такими делами, которые мешают ночному сну других членов семьи.

Установление границ должно быть обосновано родителями, и посредством этого можно научить ребенка уважать других людей. Один из аргументов может быть и таким: «ты здесь не один». В том числе это защитит от дурного примера младших братьев и сестер в многодетной семье.

Психологам известно, что подросток бунтует против указаний и ограничений, но, с другой стороны, не стоит уступать ему в важных вопросах. Хоть он превозносит свою взрослость и то, что он сам справляется и сам хочет решать свои дела, нелишним ему на реальном примере напомнить, что он всё-таки не может юридически сам за себя отвечать. А пока это так, взаимодействие с родителями обязательно и вопрос этот вне дискуссии [21].

Нередко на практике случается так что, оказавшись слишком самостоятельным или вынужденным нести ответственность за дела, для которых еще не созрел, подросток испытывает чувство незащищенности и позже, совершив неправильный поступок, обращается за поддержкой в первую очередь к близким (если контакт на эмоциональном уровне еще не нарушен). Это является хорошим знаком. Отталкивать подростка нельзя, какую бы ошибку он ни совершил.

Метания между добром и злом довольно типичны для подростков. Родителям может быть тяжело наблюдать за тем, что юное чадо проводит свои молодые годы совсем иначе, чем они в свое время. Но возрадуйтесь и тому, что ему (ей) пока не нужно работать для получения средств к существованию, и что он может спокойно взрослеть [3, 16].

Не могу не привести слова аллегории одного знакомого психолога: «вы были как цветы в сухой земле, а он может свободно расти на плодородной почве» [28, 20]. Отношения в семье строятся в том числе на понимании взаимных интересов. Редкий подросток способен понять, насколько по-другому вы, как родители, воспринимаете эту ситуацию, и может считать ваши нравоучительные речи раздражающими. Особенно в таких случаях, когда сравнения делаются во время ссор.

По психологической практике припоминаю случай, когда недопонимание было критическим. Девочка-подросток ушла из дому, потому, что, как она объясняла впоследствии «…родители не понимали ничего и были неспособны понять свое непонимание» [21]. Поэтому в этой непростой работе необходим компромисс, но, как отметил выше, корректная и настойчивая позиция. А кроме прочего, не давайте повода сыну или дочке считать вас недостойными, не теряйте авторитет; если что-то обещали сделать, в том числе касается и превентивных и исправительных мер (к подростку), то их необходимо осуществить. Иначе «хвост» научится «вилять» собакой. А пока возрадуйтесь и тому, что психологическая неуравновешенность, свойственная молодому возрасту, проходит обычно к 18–19 годам. Разумеется, с поправкой на пол ребенка и его индивидуальность.

Убежден, что готового рецепта для возделывания «идеальных» отношений с подростком нет. И тем не менее, поделюсь несколькими приемами, которые принесли пользу именно в нашей семье.

Мы старались не «запустить» ситуацию еще до наступления проблемы; понимали, что ребенок смотрит на нас, анализирует, сравнивает с тем, что видит вне дома. В разговорах по вечерам, иногда за чашкой чая, я задавал вопросы о том, над чем сейчас думает мой подросток. И желал услышать неноминальные ответы (не удовлетворялся номинальными).

Мне рассказывали многое из того, что происходило в школе, во дворе, а я постарался сдержать себя и быть скромным в оценочных суждениях.

Почти не говорил о том – что хорошо, и что плохо. Последовательно говорил лишь о том, что не «тебе, дружище, никто ничего не должен». Но ты можешь иногда бескорыстно помочь всем, кому захочешь. И тебе от того обязательно будет радость. Но важно и уметь говорить «нет!».

Практических ситуаций было столь много, но сейчас приведу тот пример, который актуален прямо сейчас [13].

В школьном сообществе (компания) образовался своеобразный интерес, который объединил вокруг себя многих, в том числе и мою дочь-подростка. После уроков они шли своей компанией по дворам, уставленным автомобилями, и, делая вид, что играют в прятки (прятались за машинами, приседали у колес) спускали шины. Есть небольшое устройство, которое можно выдать любой «шиномонтажник», похожее на крышку для соска камеры колеса, которое при вставке в сосок, нажимает на ниппель и спускает воздух. Достать такое – не проблема.

Роли были распределены так, что каждый должен был «запачкаться» по очереди. Ну, и со слов моей дочери это всем доставляло «кайф». Вероятно, кроме владельцев транспортных средств, которые начали за этими детьми настоящую охоту, кого-то даже поймали, но подростки только озлоблялись от репрессий, да и доказать ситуацию вины юридически довольно трудно; нужны видеозаписи. Такая война продолжалась не день, не два, а месяцами. Вывести моего подростка из компании «бескровными методами» не представлялось возможным. Тогда я нашел подходящий повод для разговора, интерпретировав одну из психологических методик под названием «зеркало» [13], [3, 12].

Окружающие люди – мои зеркала – отражают особенности моей собственной личности, часто не осознаваемые мною. Так что обижаться не на кого. Когда надо было в один из выходных дней срочно ехать в художественную школу, которую так любит дочь, мы вышли к автомобилю и у него было спущено два колеса. Было очевидно, что их кто-то спустил. Я немного посетовал на хулиганов, но главное, принял все меры для того, чтобы восстановить шинные покрышки и не нарушать так дорогих моему ребенку планов. Ушло на это примерно 40 минут. Затем я довез девочку в школу, она опоздала совсем ненамного. Однако, ехали мы не молча. По дороге я привел пример из собственной служебной практики, когда приходилось расследовать дела о гибели на дорогах. В подробностях объяснив подростку, что даже незначительно спущенное колеса, а тем более поврежденное, а, значит, потенциально опасное в любой момент на дороге в движении, при относительно большой скорости движения, а тем более в сложной дорожной ситуации, может сделать автомобиль неуправляемым, и привести не только к ДТП (аварии), но и жертвам ни в чем не повинных людей, у которых тоже есть дети, которые любят не только шалить, но и художественную школу.

Я, пожалуй, соглашусь и с тем, что могу ошибаться. Не всегда мое мнение или мои поступки дочь или сын должны считать правильными. Оставим им эту свободу личностной оценки. Я часто разговариваю с ними, не смотря ни на какие настроения или их неблаговидные поступки, говорю и о том, что реальный мир не только черное и белое, есть еще много полутонов, и я не идеал, а просто хороший человек и имею право на ошибку. Главное – суметь признать ее, и вовремя исправить. Этого не лишены возможности сделать сами подростки, поскольку уже принимают отчасти взрослые решения, предполагающие адекватную ответственность. С того случая девочка перестала участвовать в сомнительных мероприятиях, хотя и не порвала сразу со своими прежними друзьями.

Происходящее в жизни подростка – есть результат и его собственного выбора. Убежден, что как сложна бы ни была ситуация, нет плохих и злых детей и взрослых – есть недопонимание из-за неопытности или несчастные, которым можно помочь. Именно ты причина всего, что происходит с тобой, будь то результативная сдача ЕГЭ или роль в компании. Ведь авторы и творцы своей судьбы – мы сами.

Разумеется, существуют и другие небесспорные варианты выхода из сложной ситуации с сохранением лица и авторитета. Один из возможных способов корректировки поведения подростка – показать ему грубое поведение его сверстников (знакомых или незнакомых), к примеру, продемонстрировав видеофайл.

Главное, чего делать категорически нельзя – унижать его перед одноклассниками и товарищами. Этим можно нанести глубокую психическую травму, которая, возможно, отрицательно скажется и на отношениях в семье. Помните, что родителей не выбирают, а друзей выбирают. И учитывайте возможное влияние гормонального сбоя в подростковый период.

Сегодня родителям доступны гуманные методы, включая консультации психотерапевтов и гормональная терапия, подобранная индивидуально.

Бывают случаи, когда сложно найти общие интересы, подход к подростку, чтобы педагогически воздействовать не него. И самый сложный язык общения находится в период «взрыва эмоций». Какие ошибки могут допускать родители в отношениях с подростками и как их можно избежать?

Не зря французский писатель Андре Моруа говорил: «отношения между родителями и детьми так же трудны и столь же драматичны, как отношения между любящими» [48]. Недостаточность время общения родителей и детей в рамках семьи еще не самая существенная проблема. Одна из «взрослых» ошибок думать, будто бы агрессивное или отстраненное поведение детей свидетельствует о нежелании проводить вместе время. Не всегда так.

Опытные мамы и папы понимают, что, отстаивая свое право на независимость, их дети все же более комфортно и безопасно чувствуют себя рядом с родителями, хоть утверждают, что не нуждаются во внимании со стороны самых близких людей, родителей. И взрослому-то трудно в себе разобраться, а в 13–16 лет – «время исканий» человек самоуверен и немного мнителен, тверд, упрям, и вдруг, подчас неожиданно для себя, для других, подхвачен волной чужого влияния. Максималист, идеалист и скептик, раним, чувствителен, и… жесток. Самый искренний и самый неискренний возраст, – заключил один из психологов. В этом возрасте подросткам нужны именно родители, не «ровня», а «старшие», те, кто поддержит и защитит. Совместные прогулки, особенно всей большой семьей, спонтанные, незапланированные заходы в кино, кафе, сближают. И здесь важно не испортить впечатление. Наш опыт подсказывает, что не надо упрекать ребенка прошлыми ошибками или «плохим поведением», ограничивая в совместном походе их желания, и уж тем более – упрекать, наказывать вкусной едой. Вместо этого мы используем любую возможность, чтобы сказать детям о своих чувствах: «я тебя люблю», «какой ты молодец», какая ты красивая»… или просто обнять, это необходимо.

Подросток нередко попадает в «ловушку» своего субъективного впечатления. Отсюда и «копирование» проблем, с которыми подчас к психологам обращаются родители. Но психолог не может изменить ситуацию единолично и одномоментно, он может рекомендовать, указать на тревожные моменты или сделать акценты на скрытых причинах поведения ребенка. Здесь же важно не потерять доверительный контакт «мама-дочь», «папа-дочь». Если сумеете его сохранить, сможете разделить с подростком его проблемы взросления, если не сумеете, будете купировать их последствия, как «паровоз, нагоняющий опоздание». Любопытно, что с психологами в этом вопросе стали соревноваться священнослужители разных конфессий (деноминаций). Их методы «лечения душ» в чем-то схожи, но главное отличие от психологического инструментария также очевидно: «отцы» и пасторы никогда не ищут причин проблемы в прошлом, они направляют усердия именно на решение проблемы сегодня, психологи же стараются все разъяснить, обосновывая свои рекомендации следствием когда-то имевших место причин. И хотя такие разные подходы особо не меняют суть дела, существенную разницу в них стоит понимать.

В этой связи читателя может заинтересовать ни нравоучения (от кого бы они ни исходили), а сугубо практические примеры. Ведь в воспитании важнее всего не слова, а пример.

Наша старшая девочка, которую никак не повернется язык назвать «паинькой», в откровенном разговоре выразила свою позицию: надеваешь модные шмотки, и все всем ясно – я современная девушка, «моя жизнь – мои правила», дома со мной считаются. Я «воспитываю», а не меня воспитывают, потому как «предки» ничего не понимают ни в молодежной моде, ни в том, что мне хочется, и пока на вас не нажмешь, желанного не получишь. Это откровенность, которую не каждая отзвучит. Наказывать за нее нельзя. Можно сделать выводы. И мы их делали.

Что такое подросток сегодня? С одной стороны, гиперпотребность любить и быть любимым (ой), с другой стороны найденные по наитию или скопированные из микросообщества «шаблонные» методы реализации этого осознанного желания: потуги на оригинальность, остроумие, как и в старании выглядеть значительным, хоть и объединяют целые компании, и, тем не менее, оказывают подростку «медвежью услугу». К примеру, такие локальные жаргоноиды, как «клевый фильмец», «блузка – отпад», «парень – кадр в порядке» и другие являются кодом в локальном сообществе, своеобразный пароль и отзыв: «Свой? Свой!». Молодежь шутки ради часто вкрапляет такие слова в свою повседневную речь, и через некоторое время настолько привыкает к ним, что «маска прирастает к лицу». Конечно, мы не поощряли этот «язык».

Но в данном случае простая констатация факта, к примеру, «читать нужно и полезно для личностного развития» или «говорить надо правильно» ситуацию не изменит, а лишь осложнит экспрессией общение взрослого и ребенка (последний не терпит излишней дидактики). Вспомните себя в таком возрасте, и вы поймете, что кроме еды и одежды вашему ребенку нужно и душевное тепло, сердечность и родительская любовь. Странно звучит, но, оказывается, можно разговаривать сердцем, ведь слова в сложной ситуации подчас не могут быть восприняты.

Поддерживайте и поощряйте к труду, даже тогда, когда ребенок еще делает много ошибок, через свои «искания». Не наказывайте за неудачи, сама неудача уже является наказанием, если явилась следствие непреднамеренного поступка. Мягко критикуйте и оценивайте, но не ребенка, а его поступки.

Есть еще один проверенный способ – встать на место подростка. Кто-то, вероятно, засомневается, а не будет ли здесь лицемерия? Не будет.

В такой неформальной игре проявляются самые лучшие качества, но главное, удается наладить или частично восстановить ранее потерянный контакт, чтобы сказать: сегодня тебе только «кажется», что учиться вовсе не обязательно. Можно, став взрослой, сдавать квартиру в аренду в мегаполисе, и кое-как жить на ренту, можно зарабатывать и без высшего образования. Я знаю, что по этому поводу говорят твои подруги в школе: сегодня много времени уходит на учебу, а потом, когда ты «поумнеешь», у тебя не останется времени для «своей жизни». Поверь мне на слово, это не так.

Вы-родители не сможете повторять мои слова слово в слово, но это и не нужно. Как только у вас появятся некоторые навыки, беседы с ребенком на разные темы уже не покажутся трудными; более того, при наличии желания вы сами сможете усовершенствовать мои «рецепты», адаптировав их под себя и конкретную ситуацию в своей семье.

Единственное, что для этого требуется – мужество изменить ситуацию, желание и творческая фантазия, которую у нас, взрослых, не занимать.

Девочка-подросток интуитивно чувствует: чтобы не быть никому обязанной, необходимо все время меняться, ведь наличие постоянной формы быстро приводит к ограничениям и обязательствам.

Ограничения и обязательства будут влиять на жизнь, давать понятие через слова и поступки других людей, что ты не всегда вольна поступать как хочется. Если будешь человеком образованным, культурным, гармонично развитой личностью, твой кругозор будет широк, и ты сможешь найти интересный круг общения и утешение в нем – в любые времена и в любой стране мира. У тебя будет высокая самооценка и стрессоустойчивость, а таких людей везде ценят, потому, что они перспективны и могут приносить пользу себе и другим людям в любых сферах, особенно там, где речь идет об отношениях между людьми. Есть один момент, в этой связи, который ты также должна хорошо понимать. Быть образованной и воспитанной – не одно и то же. Сегодня все общество (и не только в России) ориентировано на удовольствия и потребление (такое общество называют гедонистическим), но так было не всегда.

Что касается учебы в школе, что выдающийся педагог В.Н. Сорока-Росинский, наследие которого (научную школу) изучают ученые всего мира, обоснованно утверждал: «лучшим орудием воспитания является личность педагога, его пример, способный вызвать подражание». То есть учись на хороших примерах, и почаще смотри поближе – в свою семью.

На примере, варианты которого могут быть, разумеется, различны, можно увидеть, что родительские слова не пропадают, они, многократно повторенные, закладывают фундамент характера, привычек (вторая натура) и в общем смысле принципов развивающейся личности, которые осознаваемы, обоснованы и потому уже привиты «вакциной» устойчивости от внешних влияния и воздействий, которые так часто «меняют» детей в их сообществах.

Возможно, многие согласятся с Надежной Константиновной Крупской (женой В.И. Ульянова-Ленина, главы первого советского государства) в то, что образование – это не конфета, ее невозможно дать. Образование – это тяжкий планомерный труд.

Императрица Екатерина Вторая высказывалась так: «кто не обучился в юности, того старость бывает скучна» [49]. И даже ущербна. И с этим сегодня никто не спорит.

Поэтому дисциплина и ограничения, разумеется, это не одно и то же. Дети должны иметь свободу выбора и собственного решения, особенно в подростковом возрасте. Но следует помнить, что они все еще дети, и не всегда их решения могут быть полезны им самим. В этой связи самый важный результат, который можно представить, это когда дочка или сын не вам в лицо скажет, а за вашей спиной: с ними (родителями) так интересно, что и времени не жаль. Тогда можно считать, что вы можете реально влиять на своего подростка в авторитетном плане, задавать обоснованные ограничения, суть воспитания дисциплины и порядка.

2.1. Непобежденный подросток. Можно ли гасить вспышки грубости и как соблюдать «статус кво»?

Ваш ребенок в подростковом возрасте. Пубертатный возраст – крайне интересное состояние развивающейся личности о котором много говорят, спорят. Для родителей это пора ожиданий, пора удивлений и трудных решений: настало время меняться не только ребенку, но и вам по отношению к его поступкам, хотите вы того или нет [3, 22].

Если этого не учитывать, то поведение ребенка-подростка принимает грубые, а порой агрессивные формы даже по отношению к самым близким людям. Поэтому, чтобы понять причины грубости и варианты улучшения отношений, ситуацию необходимо рассматривать не только с вашей точки зрения («что я хочу»), но также и с позиции подростка, буквально вставая на место, и вживаясь в конкретные ситуации общения.

Несомненно, для подобного перевоплощения вам не помешают творческие таланты, но более всего – искреннее желание разобраться и помочь и ему, и себе. Начать надо с понимания основ (предпосылок) грубого или агрессивного поведения.

Итак, первое условие влияния – искренность намерений; без нее ничего не получится, можете даже не пробовать.

Немало родителей считают, что самый эффективный способ воспитания – это насилие. Однако это приводит только к тому, что у подростка, совершившего неблаговидный поступок, не появляется чувство вины; его заменяет физическое наказание, что препятствует развитию гармоничной личности, всемерно контролирующей поведение.

Когда подросток приходит к мысли о том, что прав тот, кто сильнее, он будет применять физическое воздействие к сверстникам, а потом и к собственным детям. Иногда насилие и давление со стороны родителей приводит к детским неврозам, психосоматическим заболеваниям и серьезным деформациям личности.

Второе – понимание причинно-следственных связей.

К примеру, ничто не происходит вдруг и просто так.

Вспышки грубости в общении наблюдались и в раннем возрасте, иногда они обозначали себя как единичные, но тревожные «звоночки» после первых походов в детсад, а также в начальной школе. Бывает, что грубят дети и друг другу – в игре и в обычных повседневных ситуациях.

Случается, что излишние требования в магазинах могут перерастать в истерики. Увещевания и наказания стойкого эффекта не дают. Это почти что норма сегодняшнего дня, обоснованная на общем стиле развития многих семей, превалирования материальных ценностей над моральными и окружающей нас ситуацией, которая буквально заставляет выбирать «новый социальный» стиль общения. Общение в семье и со сверстниками ребенка в младшем возрасте многое показывает и закладывает основу для развития в подростковом возрасте.

К примеру, ребенку в чем-то отказали, ситуация его сильно раздражает, поскольку дети уже воспринимают родителей как «ангелов хранителей», бессознательно научаются манипулировать и вместе с тем ранимы; детская агрессия в этой ситуации неосознанный протест против поведения взрослых, отстаивание своих интересов и желаний.

Исследования подтверждают, что детская агрессивность нарастает на протяжении всего дошкольного возраста и только к семи годам идет на спад, когда ребенок научается разрешать конфликты другими альтернативными способами.

Недостаток внимания и понимания, как субъективного ощущения ребенком, со стороны взрослых. Тем не менее, именно враждебное неодобрение окружающих провоцирует ребенка, возбуждая в нем чувства гнева и страха. По силе своего проявления обе эти эмоции почти равны и взаимозависимы. В этой ситуации категорически противопоказаны авторитарные «педагогические» методы воздействия. Если вам удастся (намеренно или спонтанно) убедить его в том, что его не любят или даже, как ему могло показаться, ненавидят (в минуты вспышек ярости родителей), то он решает, что хуже уже и быть не может, и поэтому становится «способным на все». Это очень важная грань, однажды перейдя которую ребенок получает соответствующий опыт, именно поэтому родителям важно не допускать подобной ситуации предположения, что ребенок может потерять вас как объект любви.

Задайте себе вопрос – зачем ему тот, кто его не любит? Он может ожесточиться, в силу комплекса характерных факторов может начать мстить.

Потребностью любого ребенка является необходимость чувствовать, что его любят и ценят. При сомнениях в этой части включается неосознанный поведенческий механизм с целью любым, в том числе самым простым способом, убедиться в своей нужности. Как пример частые просьбы детей купить им что-нибудь являются провокацией с их стороны, и имеют целью снова почувствовать вашу любовь, внимание. Такой сюжет особенно развит в многодетных семьях, когда детям хочется «быть на первом плане». Отказ в желаемом ребенок трактует так, что его не любят, он не нужен, и при этом, разумеется, злится, что сразу заметно как проекция на кальке в повседневном поведении [3,38].

Но так ли важна для подрастающей личности претензия на внимание, или только ли в ней дело? Конечно же, нет. Ребенок испытывает вас, себя и мир вокруг, таким образом непростыми путями, иногда капризами и провокациями ищет стиль влияния. Здесь уместно сравнение с тем, как организм вырабатывает иммунитет; в детском возрасте организм заболевшего малыша вырабатывают иммунитет посредством высокой температуры, как реакции на возбудителя (вирус, заболевание). И по той же аналогии, нежелательно принудительными методами «сбрасывать» температуру, если конечно, она не является очень высокой, а потому опасной. Так и в нашем рассматриваемом случае провокационное поведение ребенка является поиском стиля влияния на вас, и на мир – через вас.

За таким поведением стоят четыре типичные причины: избегание неудачи, привлечение внимания, борьба за власть и, иногда, месть. Одним из действенных способов улучшения ситуации является приобщение вашего ребенка к какому-либо увлечению. Это может быть активный спорт, самодеятельное творчество, шахматы, привычка к чтению и другие.

Важно, чтобы это увлечение было совместным, что дает дополнительную спайку в семье на основе новых общих интересов. Причем, нередко такие интересны, актуализированные с раннего детства, могут перерасти в профессию, и в общем смысле способствовать успешному карьерному росту.

Провокации или проявления агрессии в более позднем возрасте могут носить не только поведенческий, но и речевой характер. Погасить речевую агрессию в острой ситуации родителям поможет «не вовлечение» в ситуацию. Таков один из проверенных в нашей семье методов борьбы с грубостью подростка. Сейчас у нас есть уникальная возможность поразмышлять и проанализировать (моделировать) различные ситуации, на основе уже накопленного опыта; в этой связи представим себе – что будет если ответить на детскую грубость грубостью.

В большинстве случаев тем самым родители заставляют ребенка защищать «свои позиции» с помощью всех доступных методов, обоснование которых упрощенно звучит так: «я хочу», «вы должны». Строго говоря, установка долженствования – суть отдельная и глубокая тема, но в рамках данной статьи коснусь ее в той части, как она влияет на возможную грубость и агрессию подростка, поскольку наиболее частой причиной грубого поведения являются суждения, порожденные установками долженствования, максимализма, избыточного обобщения, персонализации и оценочной установки.

Само слово «должен» нередко является языковой ловушкой, и в ситуации сразу отсутствует альтернатива. Ребенок, разумеется, в силу возраста, пока еще не разбирается в таких нюансах, для него очевидно и «доказано», что «только так и никак иначе», «на 100 %» мне должны. Ведь делали же вы это раньше, и (или) делают же это другим, знакомым мальчикам и девочкам, то есть их родители любят, а меня – нет.

Отсюда родительская задача с максимальной степенью корректности, искренности и внимания к чаяниям маленького члена общества, объяснить, что в любом или почти в любом деле все же существует альтернатива, и она не всегда хуже «немедленного исполнения прямого требования».

Более этого, за всем этим психологическим посылом маячит и очень важный смысл для самостоятельной жизни вашего ребенка, которая «не за горами».

При подходе к другим людям с позиции «ты должен» шансы на успех невелики. Это касается всех взрослых людей и во всех жизненных проявлениях – от карьерных амбиций до требования алиментов (не вдаваясь в ситуации говорим об этом вообще, к примеру). К сожалению, те, кто не уделяет этому явлению необходимого влияния, вынуждены доучивать уроки в более старшем возрасте, а у вас как раз имеется уникальная возможность привить иммунитет ребенку для более продуктивного и успешного общения в социуме.

Казалось бы, какая разница в подходе – как сказать или подумать? Но есть существенная разница. Когда нам кто-то «должен», легко вспыхнуть «праведным» гневом или даже применить агрессию, поскольку «попраны» наши права, и надо наказать коварного и недостойного обидчика. Здесь имеются большие опасности неверной оценки ситуации – плод иррационального мышления. Это уже взрослая болезнь, подросток таких вещей вполне еще не осознает.

И с другой стороны если вне эмоций осознать лишь наше пожелание, что в действительности не только никто ничего не обещал, но чаще всего даже четкой договоренности с конкретным человеком об этом не существует, то люди смогли бы впредь реагировать в подобных обстоятельствах гораздо спокойнее и более конструктивно.

Когда подросток «захвачен» ситуацией долженствования» – требования от других, а вы потакаете ему, то немудрено раскрутить механизмы ссоры с близкими, что по аналогии почти что бить самого себя или почесать комариный укус: чем больше чешешь, тем больше чешется, а результат – только бессмысленные самоповреждения. Но и смолчать на грубость вашего ребенка-подростка тоже нельзя [28, 12].

Научиться самообладанию и не давать эмоциям диктовать ваш стиль действий и речевых выпадов. В этой связи английский писатель Джон Рескин сказал: «кроткий ответ удаляет злобу».

На практике психологической работы с многими семьями могу сказать, что попытка подчинить подростка неизбежно приведет к его победе над подчиняющим, сопровождающейся потерей и вашего авторитета. Ни родитель, ни учитель не способны победить подростка. По большому счету если настаивать на своем (советую не настаивать – настаивают только на спирту) победы не будет ни у одной из сторон, но в силу сильнейшей осознанной родительской привязанности к своим детям, локальная победа

могла бы быть присуждена в такой борьбе именно вашему подростку, хотя бы потому, что он не ограничен в своих методах борьбы никаким чувством ответственности и иными моральными обязательствами.

Подросток не борется с вами честно, если предполагать некие правила или договор о намерениях, к примеру, правила научной дискуссии, в которой дурным тоном считается переход на личности. Он обременен грузом ответственности, который осознается вами, а посему может тратить время на выстраивание и воплощение своей стратегии борьбы.

Подростки как социальная группа во все века противопоставляли себя миру взрослых, таков неизбежный ход эволюции и воплощения метода «исканий» своего места под Солнцем. Таково практическое стремление выйти из орбиты влияния родителей через конфронтацию и антагонизм с ними – метод сепараций.

Агрессия с родителями у подростка может проявляться и в «смещенном» виде. На простой, казалось бы, вопрос «будешь ли кушать?» наша девочка-подросток могла буквально взорваться тирадой «а тебе какое дело?», или «оставь меня в покое!», при том, что никаких предпосылок для конфликта или грубости перед этим не было. В этой ситуации многие родители буквально сходят с ума: почему она вдруг стала агрессивна по отношению к нам, как подменили: кричит, дверью хлопает?

Не на словах, а на деле проявляется крепость семьи – родительская спайка. Выяснение отношений на предмет албанского вопроса «кто виноват, что плохо воспитали» – между мамой и папой крайне нежелателен.

Семейный скандал в любой форме не решает проблем, но порождает новые, особенно если подросток становится его свидетелем, а в силу своей активности еще и участником.

От этого хотел бы предостеречь вас, уважаемые читатели, когда вы столкнетесь со сложной ситуацией, связанной с грубостью вашего подростка.

Позволю себе дать некоторые простые советы.

Во-первых, оставайтесь спокойными и умейте сохранить лицо, в конце концов – не вы же хамите, а хамят вам.

Если агрессия подростка в семье имеет под собой почву, к примеру, это довольно распространенный случай избыточной опеки мамой подростка, то уместно с улыбкой договориться эту опеку уменьшить, признав «взрослость» девочки, по крайней мере до первой ее ошибки. Этот путь хорош еще и тем, что вы остаетесь «друзьями», и будете получать важнейшую информацию о повседневной жизни вашего ребенка, что называется из первых уст. Если же будете упорствовать подросток может просто «закрыться» от вас, но все одно – действовать по-своему, включая дальние несогласованные поездки из дому, и виноватых в лице мужа или жены искать будет поздно.

А если подросток проявляет смещенную агрессию, это когда дома дает выход эмоциям от «школьных» или «уличных» поступков и впечатлений, то прямые меры «в лоб» не помогут.

Этот случай сегодня не такой уж и редкий, хотя не каждый подросток говорит о нем прямо. Сын или дочь нахамили родителям потому, что в школе их унизили, или поставили несправедливую оценку, или, к примеру, объект противоположного пола, который нравится, пренебрежительно фыркнул в сторону вашего ненаглядного чада. Что делать?

Подлинную причину выявить не просто, но можно. Нужен разговор по душам. А для этого разговора нужен неиспорченный (сохраненный – об этом я писал выше) контакт. Объясните, что все не так плохо, наладится, приведите пример из собственного опыта или опыта известных авторитетных лиц. Это поможет.

В нашей семье с дочками в таких ситуациях беседует папа, а сыновьями – и мама, и папа. Если же не сделать такого необременительного для родителя хода, то агрессия подростка вполне может стать не косвенной, а прямой, поскольку подросток, уверившийся, что его не понимают, то есть – не хотят понять, испытывает раздражение уже по отношению к родителям.

На практике установлено, что смещенная агрессия часто проявляется, когда ухудшаются условия жизни подростка, к примеру, увеличивается нагрузка в школе или осознание того, что он хуже других (к примеру, у подруг уже есть платье на выпускной вечер, а у нее еще нет).

Школьные проблемы способствуют смещенной агрессии и выпуску пара дома, и к этому внимательные заинтересованные родители всегда готовы. За примерами дело не станет.

Когда учитель (а наши учителя, к сожалению, не всегда обоснованно очень высокого мнения о себе, поверьте, это говорит вам магистр педагогики) вгоняет ученика в состояние стресса, то подросток, а тем более учащийся начальной школы, обычно не отвечает напрямую аналогичной агрессией.

От страха наказания и в силу комплекса причин, ответные эмоции приходится «проглотить» и затаить, но ненадолго, ибо они буквально «просятся наружу» – вот когда своевременно хорошо бы организовать разрядку в виде спортивного мероприятия. Если не происходит разрядки эмоции вымещаются на другой объект – на кого-то или что-то, что находится под рукой.

Объекты смещенной агрессии, как правило, безопасны и вряд ли будут сводить с вами счеты так же, как настоящий источник переживаний и фрустрации. И надо понимать – в какой ситуации родители становится настоящим громоотводом.

Не возьму на себя смелость и рекомендовать в обязательном порядке доискиваться первопричин нанесенной обиды. Хотя имею представление о том, что большинство родителей именно этим и занимаются, дабы найти, наказать, уничтожить «эту заразу». И тем самым подают «хороший» пример для воспитания своего ребенка: не сомневайтесь, когда он (она) вырастет, то будет поступать именно так. Только зачем? Все же главное достояние родительского успеха в создавшейся и описанной ситуации купировать, локализовать отрицательные эмоции, объяснив подростку «откуда и у кого ноги растут», этим вы прививает вакцину и против боли в будущем и против агрессии – ваш ребенок будет готов к непростым вызовам времени и более стрессоустойчив в перспективе.

Это – главной смысл и большая задача для родителей.

Бывают и более сложные случаи проявления и вымещения агрессии подростка дома, когда имеются цепочки смещения агрессии со взаимным влиянием, но это, пожалуй, случай, требующий более специфической аудитории.

Очевидно, влияние семьи на подростка сильнее влияния школы, общества в целом.

В педагогическом мире до сих пор считается, что человека можно научить быть менее агрессивным. Причем взрослого – сложнее из-за вполне сформировавшейся системы ценностей и разностороннего накопленного опыта. В подростковом возрасте еще можно кое-что подправить, используя свойство развивающейся личности запоминать и повторять те модели поведения, которые, субъективно, по его мнению, приводят к достижению цели. Поэтому, когда подросток тиражирует удачные (давшие результат) модели своего поведения, не срываясь на грубость и агрессию, или хотя бы сводит к минимуму эти проявления сознательно, это значит, что родители старались не зря, им удалось закрепить в довольно устойчивые формы характерные черты личности подростка без применения ответной агрессии, грубости и так манящего своей простотой наказания.

2.2. Обиды, тревога и ложь подростка: как понять и как помочь?

Такие понятия как обида и ложь в жизни подростка только на первый взгляд кажутся независимыми. На самом деле, они взаимосвязаны.

Что делать родителям и учителям, когда подросток обманывает, прекращает общение и обижается? На самом деле, даже в этой непростой ситуации родители могут сознательно управлять ею.

Давайте уточним сначала ситуацию – временной период, когда начинаются проблемы. Процесс изменений в организме подростка, вследствие которых он становится способным к продолжению рода – пубертатный возраст – важный, ответственный и нелегкий этап жизни, который характеризуется отсутствием гармонии в сознании и крайними полярными устремлениями. Наверное, приходилось слышать об этом период как о времени «исканий». В этот период отношения между родителями и детьми подвергаются полосе испытаний; не только критика, но даже «мягкие» родительские рекомендации, порой, вызывают бурю эмоций в ответ, что говорить, если от своих детей мы даже слышали «все объясняющее» изречение Мольера: «мораль крепчает, когда дряхлеет плоть».

Объясняется все это довольно прозаично: взрослеющие сыновья и дочки с пока не установившейся системой культурных ценностей, но уже заряженные энергией и силой, легче, чем взрослые, переходят нечеткие границы моральных устоев.

Вечером вы сидите рядом со своей дочкой. Кажется, что вы все о ней знаете, ведь у вас бывали откровенные разговоры и есть несколько общих друзей. Вы привыкли, что все идет хорошо. Разговор течет непринужденно, дочь демонстрирует, что считает вас остроумной подругой и интересным человеком. А потом вдруг – для вас совершенно неожиданно – ее расположение становится совсем иным. Она больше не смотрит вам в глаза [28, 26]. Затем без какой-то видимой причины разговор далее не клеится. Но из-за чего? Это из-за рассказанной истории про бабушку, про ваши дела на работе, из-за мнения по поводу конкретной персоналии? Вы смотрите на дочь. Очевидно, что она холодна с вами. Что вы такого сделали? Пользуясь паузой в разговоре, вы начинаете прокручивать в голове эпизоды беседы.

Со мной было именно так. Впервые охлаждение ребенка шокирует. Встревожившись, пытаясь понять, что же только что произошло и что можно сказать для восстановления взаимопонимания, решаете вести себя осторожнее и почтительнее, и когда все-таки продолжаете беседу, то замечаете, что извиняетесь, если случайно перебили ее. Даже пытаетесь вставлять в разговор комментарии с надеждой, что они сгладят прошлые высказывания. Так тревога берет над родителем верх. Боитесь, что потерпите неудачу в общении снова. Это первая или очередная родительская ошибка, что гораздо хуже просто неприятного и непонятного чувства. Знакомо? Ситуация недопонимания со своим ребенком не просто отвлекает, но всецело поглощает, заставляя эмоционально действовать импульсивно – делать все что угодно в надежде прогнать это ощущение. Таких эмоций лучше избегать. Эммануил Кант говорил, что родительская тревожность несовместима с добродетелью. Над чувством надо работать: волноваться необходимо, и мы должны делать это правильно.

Что говорит о чувстве приведенный пример из жизни?

Прежде всего, в нем раскрывается суть этого явления. Тревога, которую мы-родители испытываем, суть реакция на неопределенные угрозы или даже кажущуюся опасность. Волнение – это реакция на неожиданность, неизвестность: вы не знаете, почему разговор с дочерью принял неловкий поворот, хотите восстановить «статус кво», вернуть хорошее впечатление, не уверены в успехе – чувствуете смущение, беспокойство – это и есть тревога, которую отлично замечает ваша девочка. Тревога побуждает сглаживать свои возможные ошибки, отсюда ваш более почтительный тон.

С другой стороны, может проявляться тревожность дочери из-за того, что нужно нарушить обещание, данное матери, эта ситуация отражает моральную сторону ее натуры: восприимчивость к сложной нравственной жизни.

Мы в этой непростой ситуации внезапно возникающего, а потому необъяснимого «сию минуту» недопонимания с сыном или дочкой, достигшими пубертатного возраста, никогда не обижаемся, и используем такое противоядие: поскольку сделать себя обиженным без собственного участия невозможно (не верите – попытайтесь обидеться просто так, ни на что конкретное) мы никак не реагируем на выпады наших детей.

В приведенной здесь ситуации нет обижающихся, злящихся. Нет и обижаемых. Все эти возможные чувства продуцируются нами и в нас самих. Даже от наших подростков они почти не зависят, ибо те не вкладывают в свои «внезапные перемены настроения» смысла нас «достать» или вывести из себя.

Это очень важно: подросток вовсе не пытается своим поведением оскорбить вас намерено. Поэтому не надо и обижаться, надо понять, и желательно найти причину явления, хотя она, как правило, лежит на поверхности – ребенок, в силу возраста, уже начал жить собственными интересами, которые не совпадают с вашими родительскими установками.

В этой связи может быть интересно то, что писал Ф. Искандер: «одно из забавных свойств человеческой природы заключается в том, что каждый человек стремится доигрывать собственный образ, навязанный ему окружающими людьми. Иной пищит, а доигрывает» [47]. Осознают это родители или нет (хотя чаще не осознаем) – и положительные, и отрицательные чувства продиктованы внутренними побуждениями, импульсами, настроем. Давайте промоделируем ситуацию и рассмотрим другой вариант развития событий.

И очень хорошо, что на страницах книги позволительно обмениваться опытом и «теоретизировать» разные варианты, не подвергаясь их воздействую эмпирически.

Если злиться, нервничать, обвинять детей в непонимании или – еще хуже в недостаточной почтительности к родителям, дети и далее будут «заставлять нервничать» и «наводить на скандалы». Те из родителей, кто следует этому простому пути борется не с тем источником негатива. В детско-родительские отношения всегда включены две и более сторон влияния.

Знаю не понаслышке, что родительская доля не из легких: вы стараетесь одновременно не испортить отношений с детьми и их же «исправить». Да, переделать себя самих очень сложно, но, в отличие от переделок других людей, возможно.

В этой связи позволю себе дать небольшой совет: остерегайтесь установок долженствования в разговоре с подростком. Почему?

Личность формируется схемами, когнитивными структурами, базальными убеждениями (так возникает позиция). Эти схемы формируются в детстве на основе личного опыта и идентификации со значимыми другими, то есть с родителями [3, 39]. Такие фигуры речи, как «должен», «должно» и им подобные обозначают ситуацию, в которой отсутствует альтернатива и справедливы лишь в исключительных случаях, к примеру, «человек, если он хочет выжить, должен дышать воздухом», поскольку физическая альтернатива отсутствует.

В остальных случаях должен-не должен суть явления нравственного порядка, и в разговоре с подростком вызывающие неприятие. А неприятие – это отторжение.

В нашей семье мы всячески избегаем таких установок и таких ситуаций, и тем самым без таблеток обходим стрессы как острые, так и хронические.

Бороться же с другой опасностью в подростковом возрасте – ложью – бесполезно, ибо она часть жизни развитого человека. Между благородным обманом и честным хамством, грубостью выбирают первое.

Для подростка характерно стремление отстаивать сове право на индивидуальность, уникальность, при этом, как ни странно, он хочет одновременно быть «ни на кого ни похожим» и «быть как все». Подросток нуждается в героях. Он всегда ищет пример для подражания. И этим кумиром чаще всего становятся те, кому не жалко ярких красок, сильных эмоций и громких дел (в том числе чудовищной лжи), разворачиваемых на глазах подростка.

Подросток еще не ушел вполне от детства, испытывает потребность в игровых видах деятельности, но, стесняясь своей «детскости», стесняется и игры. Таковы первопричины и потребность в романтике, в приключениях, в ярких и эмоциональных событиях. Нормальное развитие подростка без эмоционально-событийного ряда жизнедеятельности встречается крайне редко. Понимая это, основное родительское внимание мы направили на идентификацию обмана, но не развенчивание его [50].

Дети откровенно используют типичные жесты, свидетельствующие об обмане: прикрыть рукой рот, руки тянутся к голове, беспричинное теребление косичек или прикосновения к подбородку, иные подобные жесты общий смысл которых – «руки к голове». Если подросток не желает выслушивать нотации родителей, он затыкает уши пальцами или даже закрывает уши руками. Если он видит то, на что ему не хотелось бы смотреть, он закрывает глаза руками.

Установлено, что даже когда человек взрослеет, его жесты, с использованием рук у лица, становятся утонченными и менее заметными, но они все равно имеют место. Итак, если жест используется в речи, это свидетельство о том, что подросток говорит неправду. Однако, если он прикрывает рот рукой в тот момент, когда вы говорите, это означает, что он чувствует, как лукавите вы [50].

Разумеется, жест «рука-к-лицу» не всегда означает, что ложь, но может быть первым признаком обмана, и дальнейшее наблюдение за поведением ребенка и его жестами может подтвердить или опровергнуть родительские подозрения в совокупности с другими жестами. В этой ситуации мы приводим примеры того, какие последствия имеет высказанная ложь. Приводим примеры из жизни – это лучшая наука, впрочем, подкрепляемая и другим авторитетным опытом.

По убеждению академика Д. Лихачева ясно, что «стремящийся обмануть других, прежде всего, обманывается сам. Наивно думает, что ему поверили, а окружающие на самом деле были просто вежливы» [51]. С другой стороны, обман обману рознь; лукавство к которому прибегает мой сын или дочь – суть приспособительная реакция. Вот в этом месте мы задумываемся о ее причинах, и, прежде всего, ищем их в своих поступках по отношению к подростку или примерам, которые он видит. Полностью исключить ребячье лукавство не удавалось еще никому. Ибо оно не просто так существует в жизни, и «мягко ступает в ногу с творчеством». Без обмана как мечтаний, жизнь имела бы поистине непредсказуемые последствия, у ребенка сократились бы творчество и инициатива, желание познавать и интерес к миру.

Все сложности преодолимы, главное, на мой взгляд, почаще ставить себя на место подростка, и вспоминать истории, связанные с нашими родителями. Это позволит вам еще долгое время оставаться в дружеских отношениях со своими развивающимися детьми [37].

С одной стороны, успех в приобщении или создание у ребенка привычки к чтению определяется внешними условиями – благоприятными событиями и стечением обстоятельств, и даже, с позволения сказать, счастливым случаем. Субъективно чтение – это «вид переживания» состояния интенсивной радости, приятных эмоций, чувств упоения и блаженства. И то, и другое, и третье понятия часто связывают между собой, и даже ставят в зависимость друг от друга. Как ни странно, ни одно из перечисленных не несет в себе достаточных условий для создания у ребенка (и человека вообще) гарантированной привычки к чтению, пониманию и осознанию того, что чтение – жизненная необходимость [3, 16].

Удача или стечение обстоятельств сами по себе не являются ценностью, а становятся значимыми лишь по факту и после осознания. Состояние интенсивной радости так же имеет временные рамки, и само по себе не может быть главной целью жизни.

Здесь, как нельзя, кстати, уместен термин эвдемония, популярный со времен Аристотеля, Боэция, приписываемый им и понимаемый, как «состояние совершенства, достигнутое совершенством всех благ», но он в связи с чтением сегодня используется редко [3,18].

В противоположность эвдемонии, привычка к чтению в значении удовлетворенности жизнью имеет субъективный характер, но все же она важна и здесь.

В удовлетворении жизнью главным критерием оценки являются не обладание благами, а чувства, вызываемые опять же сопереживанием с автором во время вдумчивого чтения, когда с героем художественного повествования связываются личные мечты, достижения, цели [22,10].

Возможно, именно с этим значением «удовлетворение», можно связать теорию «чтения с ориентацией на смысл», когда истинное удовольствие книги – «не цель», а результат, «побочный продукт» душевного труда, переосмысления бытия.

3.1. Практика воспитания осознанной привычки к чтению

Обратимся к психологии детства, которую все мы, коллеги, надеюсь, хорошо еще помним по собственному опыту. И этот опыт поможет нам сейчас лучше всяких научных монографий. Ребенок всегда ищет признания в мире взрослых, равенства, если хотите, а родители, на его взгляд, относятся к нему со старыми мерками, «как к ребенку». Знакомо? Родители, особенно образованные родители, здесь не преминут сказать: знать-то я знаю, что он уже большой, – но не могу этого почувствовать вполне. Такова психологическая «закавыка».

Один выход из нее – распространять разум на аффективную сферу. Это сложно: необходим постоянный самоконтроль, родительское сдерживание от критики с высоты своего опыта.

Случается, родители пристрастны, и даже если удается объективно взглянуть на детей, увидеть в них то, что в других людях не приемлют, это может стать болью, но не станет причиной холодного отчуждения [31]. Пойдем далее, и обратимся к двум высказываниям:

«Нынешняя молодежь привыкла к роскоши. Она отличается дурными манерами, презирает авторитеты, не уважает старших. Дети спорят с родителями, жадно глотают еду и изводят учителей.»

И

«Увы, увы, увы! До чего же безнравственен этот молодой мир!» Эти слова начертаны тысячелетия назад на глиняных вавилонских таблицах, почти что скрижалях. Но почувствуйте – насколько сие актуально и сегодня.

Во все времена подобные речи произносились, и дети, считая из несправедливыми, не отвечали почтительным молчанием. Но вместе с тем, извечны родительская любовь, самоотверженность, и сыновняя благодарность. Человечество пронесло эти нравственные ценности через тысячелетия и не снизило им цены.

Итак, понятие пользы чтения как необходимости обладания духовными благами было актуально в веках.

В конце XX века стало заметно, что общество переключились с понятия «обладание духовными благами», на понятие субъективное – «чувство удовлетворения».

Сегодня жизнь считается успешной (удавшейся), если человек испытывает чувство удовлетворения, независимо от благ, которые у него есть. Отчасти это элемент фундамента тех, кто популяризирует «незаурядные» проекты так называемого «успешного чтения» (как будто бы чтение или даже сам человек может быть неуспешным). Незаурядность – это ведь не только блестящие способности. Незаурядность проявляется в стремлении найти всему свою оценку, то есть отражения собственного пути, обоснование его ценностей. А как это достигается иначе, ежели не путем сравнения с опытом других (поколений), открытому в книге?

По качеству удовлетворения, глубине и полноте переживаний читающий человек (имеющий привычку к чтению и, отсюда – потребность в нем) и по сей день находит основания своей позиции в том, что чтение не только экстраполирует чувства, но и является объектом положительной оценки. Ребенка, не имеющего привычки к чтению, не мотивированного примером, необходимо учить этой привычке. И в этом нам уже сотни лет помогают собрания книг (библиотеки) [5, 47].