Не попади в ловушку тревог. Как мозг заставляет вас ожидать худшего и как этого избежать Карбонелл Дэвид

Глава 7. Мысли о мыслях

Думать о тревогах – непростое дело, потому что сами тревоги – это тоже мысли. А когда мы думаем о мыслях, да еще пытаемся изменить их, проблема может усугубиться. Из этой главы вы узнаете, с какими трудностями может столкнуться человек, решивший изменить свое мышление, и как преодолеть некоторые из этих трудностей.

Когнитивно-поведенческая психотерапия при повышенной тревожности

С появлением в середине 1980-х годов когнитивно-поведенческой терапии (КПТ) произошел прорыв в лечении пациентов, страдающих повышенной тревожностью. До тех пор врачи мало чем могли им помочь. В те годы впервые в жизни появился метод, предлагавший конкретные практические приемы ослабления хронической тревожности.

КПТ отделилась от предыдущих терапевтических школ и соединила в себе элементы когнитивной и поведенческой терапии. Что касается когнитивного аспекта, КПТ исходит из того, что тревожность возникает и поддерживается ошибочными и преувеличенными мыслями, и предлагает возможность выявить и изменить их. Главным инструментом стал метод когнитивного реструктурирования, направленный на поиск различных «ошибок в мышлении» с их последующим анализом и коррекцией.

Выявление тревожных мыслей

Предположим, что пациенту, который постоянно беспокоится по поводу денег и работы, было предложено выявить свои ключевые тревожные мысли на эту тему. Среди них могли бы обнаружиться, например, такие:

«Меня наверняка уволят».

«Если я потеряю работу, то останусь ни с чем».

«Я слишком стар, чтобы искать новую работу».

«Я больше не смогу обеспечивать себя и свою семью».

«Жена бросит меня, и мне придется жить в машине».

Поскольку считается, что эмоции формируются на основе наших мыслей и представлений касательно той или иной темы, эмоции этого человека формировались бы на основе подобных мыслей независимо от их истинности или ложности. Если бы его мысли о деньгах и трудоустройстве были каким-то образом преувеличены или далеки от реальности, то его эмоциональная реакция во внутреннем мире не соответствовала бы действительным обстоятельствам его внешнего мира.

В рамках КПТ терапевт попросил бы этого пациента оценить свои мысли по беспокоящему его вопросу на предмет их реалистичности и поискать принципиальные ошибки в мышлении. Если бы пациент обнаружил ошибки в своих привычных мыслях о работе и деньгах, то занялся бы их коррекцией, замещая далекие от реальности мысли более приближенными к ней. Если бы его новые и больше похожие на правду мысли о финансовом положении были менее негативными и мрачными, чем прежние, это изменило бы его эмоциональную реакцию в лучшую сторону.

Изменение поведения

Что касается поведенческого аспекта, КПТ предусматривает коррекцию поведенческих реакций, которая в конечном итоге привела бы к снижению тревожности. Пациенту предлагается работать с предметами, местами и видами деятельности, вызывающими у него страх. Таким образом, от боязни змей можно излечиться, если проводить много времени со змеями, а не избегать их; то же самое касается боязни высоты, боязни торговых центров, боязни вождения, полетов и т. д. Для уменьшения общей тревожности также используются практики расслабления и медитации, но на данный момент наиболее эффективным поведенческим методом считается непосредственное взаимодействие с объектом фобии.

Традиционные методы КПТ значительно улучшили жизнь миллионов пациентов, страдавших повышенной тревожностью. Однако их применение сопряжено с некоторыми сложностями.

Во-первых, типичная тревожная мысль обычно выражает неуверенность в наступлении какого-то события и чаще всего начинается со слов «что, если»: «Что, если я потеряю работу?» Подобная тревога не является прогнозом, который можно оценить и определить степень его истинности. Это приглашение к тому, чтобы «представить себе», что случится что-то плохое, и начать беспокоиться. Поскольку большинство гипотетических событий, независимо от степени их вероятности, скорее возможно, чем невозможно, это значительно усложняет применение обычных инструментов когнитивного реструктурирования.

Сколько бы доказательств в пользу маловероятности своего увольнения человек ни нашел, тревожность всегда оставит за собой последнее слово: «Но что, если все-таки…?» Тогда он предпринимает попытки удостовериться, что пугающее его событие никогда не произойдет. Потерпев неудачу, человек начинает беспокоиться еще больше.

Во-вторых, предложение использовать метод когнитивного реструктурирования для исправления ошибок в мышлении может вызвать у пациента ложное убеждение или надежду, что ему удастся присмирить или даже улучшить свои мысли. Он подумает, что коррекцией мыслей можно добиться настолько хорошего результата, что разрушающая его жизнь тревожность полностью исчезнет.

На мой взгляд, подобная надежда скорее вводит в заблуждение, чем помогает. Будучи дипломированным психотерапевтом, я слишком часто видел, как люди стараются исправить свои мысли, избавиться от нереалистичных тревог, каждый день вызывающих у них расстройство и дискомфорт, но в итоге чувствуют себя полными неудачниками из-за неспособности контролировать свои мыслительные процессы.

Ваш мозг – не компьютер

Многие люди ошибочно сравнивают свой мозг с компьютером. Допустим, какая-то программа работает не так, как вам нужно. Возможно, из-за какой-то строки в программном коде все измерения конвертируются в метрическую систему, и результат получается в килограммах и метрах, а вам нужно в фунтах и ярдах. Вы можете стереть эту строку кода, чтобы результат больше не конвертировался, и измененная программа будет выдавать результат в тех единицах, которые вам нужны, словно с самого начала была так написана. Она не будет «помнить», что когда-то считала килограммы и метры, и не будет сомневаться в выборе относительно системы измерения. Компьютер не обладает сознанием или самосознанием, поэтому не способен думать о том, как выполняется программа, и о том, как она выполнялась до исправления. Он просто выполняет программу так, как она сейчас написана.

Мозг устроен совершенно иначе! Все наши мысли хранятся в памяти. Если в компьютерном коде можно просто стереть строку о метрической системе и переписать ее с американской системой измерения, то мозг не теряет воспоминаний, если только не подвергается физическим повреждениям. Наоборот, он создает новые воспоминания, которые могут стать доминантными по тому или иному вопросу, но старые никуда не исчезают. Они могут реже появляться или не использоваться вовсе, но при соответствующих обстоятельствах всплыть на поверхность сознания.

Кроме того, вы осознаете свои мысли, рождающиеся в коре головного мозга. Это позволяет вам думать о мыслях. Компьютеры, по крайней мере на сегодняшний день (надеюсь, мой текстовой редактор не составляет собственное мнение о моей писанине), не обладают сознанием – они просто выполняют инструкции, не думая о них.

Именно способность размышлять о своих мыслях приводит нас к тревогам и внутренним конфликтам. Наличие мыслей о мыслях затрудняет исправление ошибок в мышлении. Попытка выбросить какую-то мысль из головы неизбежно напомнит вам о той мысли, от которой вы хотите избавиться. Этот феномен обобщен в классической парадоксальной инструкции «Не думай о белом медведе».

Парадоксальная психотерапия в лечении повышенной тревожности

Почти одновременно с КПТ возникло еще одно направление в психотерапии – парадоксальная психотерапия. Эта методика не приобрела столь широкой популярности, как КПТ, но, на мой взгляд, является более действенной в лечении повышенной тревожности. Парадоксальная психотерапия использует другой подход к проблеме исправления мыслей. Она придает меньшее значение мыслям и требует от пациента действий. При этом инструкции к действиям парадоксальны по сути: их сложно полностью выполнить или полностью не выполнить.

Парадокс – это на первый взгляд логичная просьба или инструкция, результат которой противоречит сути задания. Типичные парадоксальные указания: «Будь спонтанным!» и «Внимательно слушай, что я говорю, и не делай того, что я прошу». Подобные инструкции приводят слушателя в замешательство, отчего он не может продолжать совершать привычные действия. Еще пример: «Играй естественно».

Основным инструментом парадоксальной психотерапии является предписание симптома. Он поразительно эффективен в преодолении повышенной тревожности. Приведу пример предписания симптома. Работая с пациентом, пытающимся избавиться от беспокойных мыслей, я могу попросить его во время нашей беседы сознательно думать о том, что его тревожит.

В первый раз человек испытывает две основные реакции. Во-первых, он начинает подозревать меня в сумасшествии, но позже я все объясняю. Во-вторых, ему становится трудно все время думать о своих тревожных мыслях, и он начинает о них забывать, даже несмотря на то, что я просил уделять им больше внимания.

Как это работает? Моя странная просьба сосредоточиться на тревожной мысли вступает в конфликт с внутренним желанием пациента «перестать беспокоиться». И, как выясняется, эти попытки играют ключевую роль в поддержании тревоги! Когда моя неожиданная инструкция прерывает их, беспокойство ослабевает.

Методы парадоксальной психотерапии эффективны в лечении повышенной тревожности, потому что она сама по сути парадоксальна:

1. Попытки сознательно усилить тревогу ослабляют ее.

2. Попытки сознательно ослабить тревогу усиливают ее.

В более широком смысле все вышеупомянутые направления психотерапии, включая КПТ, несут в себе элемент парадокса, поскольку вынуждают пациента в той или иной форме испытывать беспокойство, работать с ним, чтобы со временем ослабить. Поэтому при боязни змей мы предлагаем пациенту побыть рядом со змеей, при боязни полетов – сесть в самолет, при агорафобии – сходить в торговый центр. На мой взгляд, именно побуждение пациента работать с тревогой, а не против нее – самый действенный аспект всех этих психотерапевтических направлений. Именно парадоксальностью тревожности объясняется феномен «Чем больше я стараюсь, тем хуже становится». Именно элемент парадокса в тревожности делает правило противоположностей столь действенным.

Последние 30 лет КПТ является основным методом лечения тревожности. По мере выявления сильных и слабых сторон этого метода начали появляться другие идеи и инструменты для прорабатывания хронических тревог, в том числе терапия принятия и ответственности, метакогнитивная терапия, диалектическая поведенческая терапия, нарративная терапия и прочие.

В основе этих направлений лежит иной взгляд на мысли, нежели в традиционной КПТ. Представители всех направлений психотерапии считают мысль ключевым фактором порождения эмоций, но в позднейших методиках отражается более скептическое отношение к мыслям и особенно к нашей способности их контролировать.

С этой точки зрения наш мозг синтезирует мысли точно так же, как почки синтезируют мочу, а печень – желчь. Это не более чем функция данного органа. А поскольку анализировать свои мысли мы можем только с помощью того органа, который их синтезировал, т. е. мозга, то независимая, объективная оценка невозможна. Именно поэтому люди часто ведут себя так, словно их мысли являются точной моделью внешнего мира. Многие из нас сильно привязаны к своим мыслям, гордятся ими как важным творением и придают им большую ценность, чем чужим. Отсюда возникает следующая проблема, подмеченная чикагским комиком Эмо Филлипсом: «Раньше я считал мозг самым прекрасным органом своего тела. Потом я понял, кто меня в этом убеждает».

Кроме того, человеку не всегда легко напрямую изменить свою мысль. Очень часто попытки изменить мысли сводятся к попыткам остановить их поток, а данный метод, как я уже говорил, практически никогда не помогает. Основной результат остановки мыслей – это возобновление их потока.

Если вы используете когнитивное реструктурирование и оно помогает вам ослабить беспокойство без внутренних споров с самим собой, без ответной реакции со стороны тревог, то я рад за вас. Продолжайте работать в том же направлении! Однако если вы заметили, что в стремлении исправить ошибки начинаете оспаривать собственные мысли и что тревожные мысли продолжают возникать, значит, ваше когнитивное реструктурирование, возможно, обретает сходство с остановкой мыслей. В таком случае вам, наверное, не стоит дальше усердствовать с данным методом и нужно попробовать техники, основанные на принятии, о которых я расскажу в главах 8–10.

Терапия принятия и ответственности

Терапия принятия и ответственности основана на огромном опыте работы с мыслями. В рамках ТПО мысль и слово рассматриваются как ключевые источники человеческих страданий. С этой точки зрения мысль и язык – это чемодан, в котором мы возим за собой свои проблемы и из-за которого продолжаем испытывать одни и те же мысли и чувства независимо от своего местонахождения.

Главной проблемой ТПО считает «когнитивное сращивание». Что это такое? Это наделение слов и мыслей качествами и характеристиками, в действительности принадлежащими тем объектам, которые эти слова называют и описывают.

Как это понять? Рассмотрим на примере. Маленькую девочку поцарапал домашний кот. Малышка Сьюзи какое-то время будет бояться этого кота, она может бояться других котов и собак по соседству, может убегать из комнаты во время рекламы кошачьего корма по телевизору или даже плакать или проявлять другие признаки расстройства, услышав слово «кот». Она может пугаться этого слова, даже если самого кота в доме нет. Сьюзи наделила слово «кот» способностью кусать и царапать, хотя этими качествами обладает только само животное. В терминах ТПО она «срастила» слово «кот» с этими качествами. В итоге девочка может испытывать страх, даже когда слышит это лово. Она уже не проводит различия между звуками слова и видом кота с выпущенными когтями. Заметив это, родители, чтобы не волновать девочку, начнут использовать какое-то кодовое слово вместо «кот», когда понадобится заговорить о животном в ее присутствии. Может быть, они придумают тайный язык или будут говорить «банан». Они пытаются защитить Сьюзи и оградить ее от беспокойства. Однако тем самым они неосознанно укрепляют ее ассоциацию между словом «кот» и свойством кусаться и царапаться, поскольку лишают девочку возможности привыкнуть к звучанию этого слова.

Разрушение ассоциативных связей

То же самое обычно можно наблюдать в группах поддержки людей с повышенной тревожностью и паническим расстройством; во многих группах не приветствуется или даже запрещается использование определенных слов, способных вызвать дискомфорт у участников. Например, в ряде групп поддержки людей с приступами паники участников просят воздерживаться от употребления слова «дыхание», потому что у некоторых членов группы оно вызывает сильную реакцию и при звуке слова на «д» у них может перехватить это самое «д»! В группе произошло сращивание слова «дыхание» с ощущением гипервентиляции и другими симптомами паники. Как и родители Сьюзи, эти люди пытаются проявлять доброту и заботу, но своими действиями делают окружающих более уязвимыми перед словом на «д».

Есть ли у вас такие слова-«провокации», которых вы стараетесь избегать, пропускать в печатных текстах, не хотите произносить их вслух, чтобы не испытать чувство тревоги?

Внимательно подумав, вы наверняка их найдете. Люди с приступами паники обычно избегают слов «обморок», «внутримозговое кровоизлияние», «безудержные крики» и т. д. Люди с социофобией не особенно любят слова «потеть», «дрожь», «краснеть». Люди с обсессиями стараются обходить стороной ключевые слова из своих навязчивых мыслей: «убийство», «яд», «заколоть», «инсектицид» и т. д. Даже у людей с обычными, непатологическими тревогами определенные слова вызывают особые чувства.

Хотите провести эксперимент?

Надеюсь, вы уже догадались, к чему я веду и в чем заключается эксперимент.

Возьмите одно из этих слов и повторите его – вслух, если есть такая возможность, – 25 раз.

Если малышка Сьюзи сделает это со словом «кот», то оно, скорее всего, начнет лишаться своих когтей.

Кстати, если вы действительно догадались, каким будет эксперимент, или почти догадались, то это замечательно: вы привыкаете использовать закон противоположностей!

ТПО направлена на разрушение когнитивного сращивания методом когнитивного разделения. Цель этого метода – разрушить связь между словом или мыслью и свойствами объекта, описываемого этим словом или мыслью. Например, родители Сьюзи помогли бы ей отделить слово «кот» от способности царапать и кусаться, придумывая бессмысленные стишки с этим словом, распевая песни про котов, рифмуя это слово с другими, изготавливая поделки, связанные со словом «кот», и т. д. Группы поддержки для людей с приступами паники могли бы помочь им избавиться от болезненных ассоциаций со словом «дыхание», используя игровые упражнения, включающие в себя многократное повторение этого слова.

Когнитивное разделение может оказаться действенным способом избавления от страданий, связанных с повышенной тревожностью. Например, болезни, особенно серьезные, обычно сопровождаются чувством горя. Однако люди, у которых постоянно возникают тревожные мысли по поводу болезней, могут испытывать то же чувство, даже если совершенно здоровы, от одной мысли о недомогании. Поэтому они часто избегают телесериалов и телепередач про врачей и больницы. Они избегают всего, что может напомнить им о болезни. Достаточно всего лишь «срастить» мысль о болезни с чувством горя, возникающим при фактическом недуге. С помощью диффузии можно значительно уменьшить количество горестных эмоций, возникающих в ответ на нежелательные тревожные мысли.

В задачи ТПО также входит побудить пациента к более активному взаимодействию с внешним миром и убедить его меньше времени тратить на попытки изменить мысли и чувства. В данном смысле ТПО в какой-то степени напоминает молитву о душевном покое: «Господи, дай мне разум и душевный покой принять то, что я не в силах изменить, мужество изменить то, что могу, и мудрость, чтобы отличить одно от другого».

Одним из основных принципов, которые запомнились мне в процессе обучения методике ТПО, было то, что полезнее помогать человеку анализировать влияние мыслей на его поведение, чем оценивать их правдоподобность. (Приведенные в данной книге описания ТПО и КПТ отражают мою личную точку зрения, и, хотя я считаю их достаточно точными, они отражают мой стиль их применения, а не то, как могут преподавать и использовать их эксперты по ТПО и КПТ.)

Пожалуй, в этом состоит главное различие между традиционной КПТ с ее методом когнитивного реструктурирования и методикой ТПО. Рассмотрим пример пациента, которого терзают мысли о том, что он трус. Психотерапевт, использующий КПТ, наверное, попросил бы пациента дать определение этого слова и затем сравнил бы поведение пациента с этим определением, обращая внимание на случаи, когда пациент вел себя как трус и когда – нет. Таким образом врач помог бы пациенту сформировать более верное и сбалансированное представление о собственном поведении и в конечном итоге привести свои мысли в большее соответствие с действительностью.

Психотерапевт, использующий ТПО, вообще не стал бы анализировать истинность мыслей пациента по поводу собственной трусости. Этот терапевт, скорее, задал бы вопрос: «Мешают ли вам мысли о собственной трусости заниматься тем, что для вас важно?»

Другими словами, врач, практикующий ТПО, поможет вам взглянуть на свои мысли с точки зрения того, как они влияют на ваше поведение, а не того, насколько они соответствуют действительности. Цель этого метода заключается в том, чтобы помочь вам жить во внешнем мире в соответствии со своими надеждами и стремлениями, а не ограничивать себя мыслями, закрадывающимися в ваш внутренний мир.

Как мысли могут влиять на поведение

Во время знакомства с методикой ТПО я работал с пациентом, который не мог избавиться от беспокойства по поводу своих пенсионных сбережений. Его возраст был далек от пенсионного, и никаких финансовых проблем он не испытывал. Он был достаточно богат. Но его постоянно преследовала одна тревожная мысль: «Что, если мои пенсионные накопления окажутся недостаточными для поддержания привычного образа жизни к тому времени, как я выйду на пенсию?» И сама тревожная мысль, и непрекращающиеся попытки от нее избавиться превратились в его постоянных спутников. Он использовал все способы борьбы с беспокойством, описанные в главе 3, но безрезультатно.

Мы с ним усиленно занимались когнитивным реструктурированием и проанализировали его мысли о том, насколько ужасной может быть жизнь на пенсии, если сбережений окажется недостаточно. Затем поговорили о том, каким образом он сможет сократить расходы и как эти перемены в образе жизни повлияют на его моральное состояние и мысли. Обсудили, какие текущие расходы он может сократить, чтобы больше откладывать на пенсию, и какие мысли и чувства вызвали бы у него эти перемены. Мы проанализировали его мысли о возможной частичной занятости на пенсии, если это понадобится, и возможность участия его супруги в пополнении семейного бюджета. Но все наши усилия не принесли ему успокоения.

Я предложил своему пациенту обратиться к финансовому консультанту за профессиональной оценкой его пенсионного плана, и выяснилось, что он делал это уже несколько раз. Финансовые консультации не помогали, потому что консультант обычно просит клиента подписать параграф следующего содержания: клиент осознает, что прогнозы консультанта основаны на определенных допущениях, которые могут оказаться неточными, и обязуется не подавать на него в суд. «Неточными? – удивлялся он. – Так ведь за этим я к ним и обращался: чтобы получить точный прогноз!»

Мы медленно двигались в никуда! На одном из приемов мне пришло в голову, что терапевт, практикующий ТПО, не стал бы заниматься выяснением истинности его тревог о пенсионном плане. Я вспомнил главный вопрос ТПО: «Не мешает ли вам эта мысль заниматься чем-то важным?» – и задал его своему пациенту.

Оказалось, что тревожная мысль действительно мешает ему заниматься чем-то важным, и, услышав об этом, я моментально понял, что неправильно определил суть проблемы.

Тревожная мысль не мешала ему ни работать, ни выйти на пенсию, ни откладывать деньги. Она мешала ему делать кое-что другое – такое, отчего я сразу понял, что пытаюсь решить не ту проблему.

О чем идет речь? Являясь участником пенсионного плана, самостоятельно или через работодателя, ты получаешь периодические отчеты о состоянии своего счета. В нем указаны твои взносы, взносы от работодателя, изменения в рыночной стоимости акций и облигаций, входящих в твой пакет ценных бумаг. Люди используют эту информацию для отслеживания и, если понадобится, изменения инвестиционной стратегии.

Тревожные мысли мешали этому человеку открывать конверт с отчетом, когда тот приходил по почте. Он убирал его в стол, даже не распечатывая.

Тут я понял, что неправильно диагностировал проблему. Я исходил из того, что этому человеку нужны были дополнительные гарантии относительно финансового планирования. Но выяснилось, что его непринятие тревоги и неопределенности было столь велико, что он готов был отказаться от возможности контролировать свои финансы, лишь бы избавиться от беспокойства!

Ему нужна была не дополнительная уверенность, а готовность испытывать неуверенность и жить с этими мыслями и чувствами. Следовательно, ему нужно было работать с тревогой, а не против нее.

Подведение итогов

Размышление о собственных волнениях в стремлении их проанализировать и исправить имеет ряд недостатков, которые могут помешать вам успокоить тревожные мысли с помощью когнитивного реструктурирования.

Во-первых, составить объективное мнение о своих мыслях достаточно трудно или даже невозможно, поскольку для анализа мыслей мы используем тот же инструмент, который породил эти мысли, – свой мозг. Во-вторых, попытки оценить и исправить беспокойные мысли часто приводят не к мирному разрешению вопроса, а к своего рода внутреннему спору с собственными мыслями.

Если вы видите, что эти недостатки не позволяют вам ослабить тревожность путем когнитивного реструктурирования, попробуйте использовать техники когнитивного разделения. Проработка беспокойных мыслей и их ключевых слов (а не избегание их), особенно в игровой, юмористической форме, может принести лучшие результаты, чем попытки рационализировать и скорректировать содержание ваших тревог.

Глава 8. Дядюшка Поспорим и ваше отношение к тревоге

Как продвигается ваш эксперимент с мятными конфетками, предложенный в главе 6? Порой удивляешься, обнаружив, как часто в течение дня задаешься вопросом «Что, если…?». Предлагаю вам продолжать этот эксперимент в течение нескольких недель: это будет полезно для развития способности наблюдать за своей привычкой волноваться со стороны.

Данная глава обрисует общую картину нормального отношения к беспокойству и предложит ряд соответствующих шагов. Отнеситесь к этой задаче точно так же, как отнеслись бы к любой другой значительной перемене в образе жизни, например к диете или занятиям спортом: сосредоточьтесь на регулярном выполнении необходимых шагов и их интеграции в повседневную жизнь. Не ждите мгновенного результата, поскольку погоня за сиюминутным успехом часто препятствует последовательному закреплению новой привычки. Сейчас главное – добиться того, чтобы новая привычка прочно закрепилась в вашей жизни, а положительный результат вы увидите со временем.

Чтобы не забывать об этом, повторяйте про себя: «Чувства следуют за поступками». Будь то диета, программа физических упражнений или программа снижения тревожности, все мы хотим как можно скорее почувствовать себя лучше. Но улучшение самочувствия случится после, а не до того, как вы измените свои привычки и образ жизни.

Как выглядит продуктивное отношение к тревоге?

Представьте, что вас пригласили на семейное мероприятие. Это может быть свадьба, праздник по случаю окончания учебного заведения, торжество в честь совершеннолетия или пятидесятилетнего юбилея. Вы с нетерпением ждете мероприятия и хотите хорошо провести время. К сожалению, вы не сразу обнаружили свое приглашение, поэтому последним прислали подтверждение своего присутствия. В итоге за банкетным столом вас посадили рядом с дядюшкой Поспорим.

Дядюшка Поспорим в целом милый человек, но он – очень-очень! – любит вступать в дискуссии. Можно сказать, что у него такой стиль общения. Если вы демократ, то он назовется республиканцем. Если для вас лучший в мире вид спорта – американский футбол, то он будет выступать за европейский. Если вы утверждаете, что завтрак – самый важный прием пищи, то он выберет ужин и т. д. Этот человек просто обожает спорить. Он не плохой, не агрессивный, просто ему нравится быть несогласным.

И вам предстоит весь ужин просидеть рядом с ним. Вы не хотите спорить. Вы хотите сидеть и есть, наслаждаясь вкусом блюд, по возможности приятно пообщаться, но спорить хотите меньше всего на свете. Споры вызывают у вас изжогу. Что же вам делать?

Избегать споров – нелегко

Вы не можете пересесть за другой столик, потому что свободных мест не осталось. Вы не можете ни с кем поменяться местами, потому что никто не хочет сидеть рядом с дядюшкой Поспорим. Поэтому вам придется довольствоваться его обществом – или не садиться за стол. Но этот вариант вам тоже не подходит, потому что больше всего на таких мероприятиях вы любите именно еду и от голода у вас тоже начинается изжога. Как же вам просидеть рядом с дядюшкой Поспорим весь вечер, не вступая с ним в дискуссии? Каковы возможные варианты?

Вы можете попытаться игнорировать его, но тогда он будет говорить еще громче и настойчивее. Ему нравится, когда собеседник пытается его игнорировать, потому что он рассматривает такую реакцию как свидетельство своей победы в споре. Поэтому такой вариант не подойдет.

Вы можете сказать ему, что не хотите спорить, но это тоже его только раззадорит, и он начнет упрекать вас в том, что вы боитесь высказать свое мнение. Можете крикнуть на него, приказать ему замолчать, но это будет похоже на ожесточенный спор, который потешит его самолюбие. Вы можете внимательно слушать, пока он не допустит явную ошибку, и указать ему на промах, но и это будет считаться спором, а он все равно никогда не признает свою неправоту. Можете попытаться призвать на помощь других гостей за столом, но они не хотят связываться с дядюшкой Поспорим, поэтому просто отвернутся в другую сторону. Вы один на один с противником!

Вы можете его ударить, но тогда вас вряд ли пригласят на следующее семейное торжество, к тому же вам не хочется привлекать внимание полиции. Так что же вам делать?

Не спорить, а наоборот…

Вы можете ему подыгрывать! Попробуйте соглашаться со всем, что он говорит, – правда это или неправда, умно или нелепо. «Да, дядюшка Поспорим. Это действительно так. Какая глубокая мысль! Ваши слова – да Богу в уши».

Стоит ли сомневаться в том, что если вы будете соглашаться с каждым его словом, то этот человек, который больше всего на свете любит спорить, найдет себе другого оппонента? Разве вы что-то теряете, подыгрывая ему? Разве это не самый разумный способ общения с человеком, который настойчиво побуждает вас к спору?

Вы можете с ним спорить, конфликтовать, а можете подыгрывать. Этот человек настолько настырный, что не оставляет вам иного выбора. Вам хотелось бы реагировать иначе, но вы желаете хорошо провести время на празднике, и такая форма общения со спорщиком – единственный выход.

Иметь дело с тревогами – все равно что общаться с дядюшкой Поспорим. Если вы заглотнете наживку и начнете реагировать на конкретное содержание его аргументов, то к концу вечера окончательно запутаетесь в заброшенной им сети, хотя собирались просто поужинать. Вы придете именно к тому, чего совсем не хотели, – будете спорить и чувствовать, как стремительно портится настроение.

Если же вы начнете подыгрывать своим тревожным мыслям, то постепенно научитесь оставлять без внимания приглашение к спору, не ввязываясь в бессмысленную дискуссию. Вы можете играть в одной команде со своими мыслями, а не против них.

Эта реакция идет вразрез с тем, что подсказывает инстинкт? И хорошо, потому что проблема как раз из разряда тех, которые лежат за пределами здравого смысла. Если верно то, что чем больше вы стараетесь подавить эти мысли, тем хуже становится, то, наверное, будет полезно попробовать что-то другое. Подыгрывание тревожным мыслям – это как раз то, что согласуется с правилом противоположностей.

Подходит ли вам такой вариант?

Есть ли у вас возражения? Некоторых людей моя идея смущает тем, что не согласуется с их представлениями о том, что должно быть: «Он (дядюшка Поспорим) должен с большим уважением относиться к моим чувствам» или «Я не должен соглашаться со всеми этими глупыми мыслями!» Но, если бы подобные аргументы помогали, вы сейчас сидели бы в симпатичном кафе, ни о чем не волновались бы и слушали прекрасные стихи из уст своего спутника, а не читали бы эту книгу. Лучше работать с тем, что есть, чем изводить себя мыслями о том, что должно быть.

Новый взгляд на тревоги

Мое сравнение тревоги с дядюшкой Поспорим может существенно отличаться от вашего привычного восприятия тревожных мыслей. Что вы раньше думали о своем беспокойстве? Какие метафоры сейчас приходят на ум?

Большинство людей, страдающих повышенной тревожностью, сравнивают отношение к ней с борьбой, сопротивлением, сражением. Некоторые представляют себе, как умерщвляют демона беспокойства. Это естественно – связывать хроническую тревогу с чем-то демоническим, с чем нужно бороться. Это инстинктивная реакция.

Но проблема-то лежит вне области здравого смысла. Поэтому инстинктивная реакция редко помогает ее решить. Ведь чем усерднее я пытаюсь увернуться от телеграфного столба на скользкой дороге, тем с большей вероятностью врежусь в него. Я должен крутить руль в сторону заноса.

Так же и с нашими метафорами о тревожности. Беспокойство – это не болезнь и не какой-то чужеродный организм, который забирается в человека, чтобы отнять его душу. Это всего лишь естественное следствие стараний нашего мозга защитить нас – возможно, несколько неуместное. Неинстинктивная реакция с большей вероятностью приведет меня к желаемому результату. Понадобится время, чтобы привыкнуть к этой мысли.

Тревога – как крикун из зала

Хроническую тревогу можно сравнить со зрителем из зала, который выкрикивает неуместные реплики во время выступления артиста. Взаимодействие с таким крикуном требует особого подхода. Актер не может пойти в зал и вступить в драку с крикуном, поскольку это помешает ему закончить выступление. Защищаться от провоцирующих реплик тоже бесполезно, потому что тогда выступление превратится в спор с крикуном. Игнорировать его тоже не получится, как бы вы ни старались, потому что он слишком заметен и ваши старания будут отвлекать вас от выступления. Вы могли бы попросить крикуна прекратить свое поведение, но подобные люди, как правило, не реагируют на призывы вести себя разумно. Ваша просьба не возымеет на него никакого воздействия, и он продолжит вам мешать, а вы тем временем отвлечетесь от своего текста.

Как лучше всего отреагировать на поведение провокатора? Наверное, самым правильным решением будет вовлечь его в свое выступление. В таком случае вам не придется выбирать, что делать: продолжать выступление (или повседневные дела) или слушать крикуна. И если вы будете обращаться с репликами из зала, как со всеми остальными звуками в помещении, то крикун, возможно, угомонится. Он продолжает бесчинствовать до тех пор, пока видит, что его поведение привлекает внимание и мешает. Но, как только оно сливается с самим представлением, крикуну становится неинтересно, и он замолкает.

Не так ли поступают с вами собственные мысли?

Допустим, вы обнаружили, что собственные мысли поступают с вами точно так же, как крикун из зала – с артистом на сцене. Что это значит? То, что вы нервничаете. Скорее всего, только это: вам ничего не угрожает, вы просто нервничаете. Если хотите, можете проверить себя с помощью двух вопросов из второй главы.

Допустим, вы получили электронное письмо от какого-то нигерийского принца, в котором он предлагает поделиться с вами своим состоянием. Вы должны дать ему доступ к своему банковскому счету, чтобы он мог перевести вам свой подарок.

Если вы поверите содержанию этого письма, т. е. решите, что скоро разбогатеете, то вас обманут. Но если вы прочитаете содержание и подумаете, что оно означает (кто-то пытается вас обмануть), то с вами все будет в порядке.

Тревожные мысли нужно интерпретировать точно так же. Постоянно возникающие мысли, начинающиеся со слов «что, если», на самом деле не предсказывают болезнь, потерю работы, поломку бойлера, исключение ребенка из школы и т. д. Они означают одно: «Я нервничаю».

Именно с этим нужно разбираться – с нервозностью, а не с катастрофой.

Подыгрывание тревоге

Итак, не хотите ли вы немного подыграть своей тревоге? Существует много способов это сделать. Вот один из них.

Выберите мысль, согласитесь с ней и возведите ее в крайнюю степень. Артисты, постигая искусство импровизации, выполняют специальное упражнение под названием «Да, и…». В этом упражнении вы соглашаетесь с тем, что сказал собеседник, и добавляете свою реплику, развивая его идею. Вы не отрицаете, не возражаете, не выражаете несогласия со словами оппонента. Вы принимаете его мысль и продолжаете ее. Пожалуй, это самое главное правило импровизационной комедии – не отрицать! Вместо этого нужно согласиться с тем, что сказал коллега по сцене, и развить его идею.

Это правило действует не только на сцене, но и в театре вашего внутреннего мира. Причины его эффективности на сцене отличаются от причин его эффективности в лечении тревожности, но при беспокойстве оно однозначно помогает, поскольку основано на правиле противоположностей.

Как его можно использовать? Приведу несколько примеров такого подыгрывания тревожным мыслям.

«Что, если в самолете я потеряю самоконтроль и меня придется связывать?» – «Да, и, когда самолет приземлится, меня показательно проведут по городу, перед тем как сдать в психиатрическую клинику, а потом покажут в новостях всему миру».

«Что, если я буду так нервничать на банкете, что у меня начнут сильно трястись руки и все это увидят?» – «Да, и я, наверное, оболью всех вокруг горячим супом, у невесты появятся ожоги второй степени, и медовый месяц будет испорчен».

«Что, если я заболею неизлечимой болезнью?» – «Да, и лучше уже сейчас позвонить в больницу и забронировать палату. В похоронное бюро тоже, пожалуй, нужно позвонить».

Смысл такой реакции состоит не в том, чтобы избавиться от тревоги. Многие мои пациенты настолько привыкли к попыткам освободиться от своего беспокойства, что, попробовав какое-то время метод подыгрывания, снова приходят ко мне и говорят: «Не получилось. Меня все равно посещают тревожные мысли». Но цель подыгрывания заключается не в том, чтобы от них избавиться.

Тревога не реагирует на инстинктивные методы воздействия. Когда вы пытаетесь ее устранить, она только усиливается. Смысл подыгрывания состоит в том, чтобы сформировать более толерантное отношение к тревоге, и тогда она станет для вас менее значимой. Этот метод помогает внимательнее слушать и принимать мысль за то, чем она, собственно, и является, – за случайный продукт внутреннего мира. Человеку свойственно иметь мысли: умные, глупые, приятные, злые, пугающие и т. д. В этом вопросе мало что от нас зависит. У каждого из нас масса мыслей. Многие из них преувеличены и вводят в заблуждение. Это нормально. Мы не должны воспринимать их как руководство к действию, спорить с ними, опровергать или заглушать. Мы должны быть готовы выслушать их и дальше заниматься своими делами.

Я заметил, что в жизни моих пациентов с повшенной тревожностью наблюдается определенная цикличность. Когда беспокойство усиливается, они называют это время «плохим периодом» и отчаянно стараются сделать так, чтобы он закончился. Когда беспокойство ослабевает, они говорят про «хороший период» и «стараются держать тревоги под контролем». Они постоянно пытаются корректировать свой набор мыслей, но обычно получают совсем не тот результат, к которому стремились.

Что же делать? Попытки избавиться от «плохого периода» обычно удлиняют его и усиливают волнение. Попытки задержать «хороший период» заканчиваются тем, что он уплывает из рук.

Согласитесь, это угнетает. Давайте вспомним наше важнейшее наблюдение: «Чем больше я стараюсь, тем хуже становится». Как оно применимо в данном случае?

Вы можете выделить свою тревожную мысль и «удерживать ее в голове». Что значит «удерживать»? Это значит выполнять нечто противоположное тому, что вы делали, когда пытались выбросить ее из головы. Вы намеренно думаете о ней, играете с ней, повторяете ее, стараетесь не забыть и, возможно, даже проверяете себя каждые три минуты, чтобы непрерывно напоминать себе об этой мысли.

Зачем это нужно? Что ж, если верно высказывание «Чем больше я стараюсь, тем хуже становится», то есть шанс получить больше пользы от действий, противоположных тому, что вы делали раньше.

Придавайте меньше значения своим мыслям

Еще один хороший и, пожалуй, самый важный способ – придавать меньше значения своим мыслям в целом, независимо от их содержания. Наши автоматические мысли напоминают бесконечное, не умолкающее ни на минуту звуковое сопровождение. Иногда они имеют отношение к происходящему, иногда – нет; иногда они приятные, иногда – нет; иногда они правдивы, иногда – нет. Их невозможно выключить и нельзя уменьшить звук. Мы живем в своих мыслях точно так же, как золотая рыбка живет в воде.

Ни вы, ни я не можем выбирать себе мысли. Но мы можем решать, как на них реагировать, и уж точно только мы решаем, на что потратить время, отведенное нам на этой планете. Чтобы заниматься тем, чем хочется, вовсе не обязательно заставлять свои мысли шагать ровным строем.

Когда люди пытаются удержать «хорошие» мысли и прогнать «плохие», где все это происходит? В их голове! И пока вокруг бурлит жизнь, они пропускают самое интересное, потому что застряли во внутреннем мире и пытаются в очередной раз переставить мебель, вместо того чтобы выйти на улицу и окунуться в жизнь. Пусть мысли текут своим чередом, приходят и уходят, пока вы посвящаете все внимание важной деятельности во внешнем мире, среди людей и вещей, которые вас окружают.

Хотите провести эксперимент? Он не займет много времени – максимум пять минут. Эксперимент состоит из трех шагов.

Эксперимент с тревогой

Шаг первый. Составьте предложение не более чем из двадцати пяти слов, выражающее крайнюю степень одной из тревог, беспокоящих вас в последнее время. Первыми двумя словами будут, конечно, «что, если», так что нужно добавить еще двадцать три. Попробуйте придумать мысль, которая включала бы не только само пугающее событие, но и его долгосрочные последствия, тот ужас, который вы испытывали бы даже в старости при воспоминании об этом событии. Это самый продолжительный из трех шагов. Не спешите, опишите свою тревогу как можно точнее и придумайте самые неприятные последствия.

Приведу несколько примеров. Понятно, что у многих читателей даже чтение о чужой тревоге вызовет дискомфорт. Это нормально; это пройдет. Однако, если сейчас вы не готовы переживать подобные эмоции, отметьте данный раздел закладкой и вернитесь к нему позже, когда будете готовы справиться с дискомфортом.

Для тех, кто боится потерять рассудок

Плохо: «Что, если я сойду с ума?»

Лучше: «Что, если я сойду с ума и окажусь в клинике для душевнобольных?»

Хорошо: «Что, если я сойду с ума, окажусь в клинике для душевнобольных и проживу долгую, несчастную, бессмысленную жизнь – забытый, беззубый, без волос, всеми брошенный и одинокий?»

Для тех, кто боится глупо выглядеть на празднике

Плохо: «Что, если я начну сильно нервничать на вечеринке?»

Лучше: «Что, если я начну сильно нервничать на вечеринке, а потом меня станет бросать в пот и дрожь?»

Хорошо: «Что, если я начну сильно нервничать на вечеринке, меня станет бросать в пот и дрожь, я описаюсь, и люди будут сторониться меня до конца жизни?»

Теперь красочно сформулируйте свою тревогу. Выберите тему, которая вас особенно сильно расстраивает, чтобы повысить значимость эксперимента. Включите в свое предложение саму тревогу, начав со слов «что, если», и два-три ужасных последствия, начав со слов «а потом». Не ограничивайтесь одним черновиком. Поработайте над ним, добившись максимальной эффектности, и вложите в это предложение всю силу своего страха и отвращения.

Шаг второй. Напишите на листе бумаги числа от одного до двадцати пяти.

Шаг третий. Сядьте или встаньте перед зеркалом, чтобы видеть себя. Медленно прочитайте вслух свое предложение 25 раз. После каждого прочтения зачеркивайте одно число на своем листе бумаги, чтобы не сбиться со счета.

Если вам больше нравится, возьмите 25 небольших предметов (зубочисток, монет, конфеток), разложите их на столе и убирайте по одной штуке после каждого прочтения. Не надо считать в уме – это слишком отвлекает внимание. Я хочу, чтобы вы полностью сосредоточились на двадцати пяти повторениях тревожной мысли.

Попробуйте. Выберите такое место и время, чтобы вам никто не мешал и вы могли полностью сосредоточиться на своих словах, не боясь, что вас могут услышать. Может возникнуть чувство неловкости, но, пожалуйста, постарайтесь. Не пропускайте это упражнение!

Возможно, это будут не самые приятные минуты вашей жизни, но мне кажется, что эффект оправдает временные страдания. Подобные эксперименты хорошо помогают понять механизмы действия тревоги и сформировать новую реакцию на них. Возвращайтесь к чтению, когда закончите эксперимент.

Эта идея кажется странной и нелогичной, но вспомните, какие результаты вы получали от методов, подсказанных логикой и инстинктом. Попробуйте, это всего лишь один эксперимент!

Готово? Если бы вы проводили этот эксперимент в моем кабинете, я спросил бы вас: «Как бы вы сравнили свою эмоциональную реакцию при первом и последнем прочтении? Когда вам было тяжелее?»

Повторение тревоги обычно ослабляет ее!

Скорее всего, вы, как и большинство людей с повышенной тревожностью, заметили, что по мере повторения беспокойная мысль потеряла свою силу, и последнее повторение вызывало у вас гораздо более слабый эмоциональный отклик, чем первое. Теперь вы понимаете истинную сущность своей хронической тревоги? (Если ваш результат получился не таким, проанализируйте свое предложение и убедитесь, что оно действительно выражает вашу хроническую тревогу. Может быть, стоит выбрать другую тему. Если предложение все-таки выражает волнующую вас мысль, но вышеописанный эффект не достигнут, то вы, возможно, столкнулись с проблемой иного рода, например с гнетущими воспоминаниями о прошлом событии, а не с тревогой о возможном будущем событии, или с сильно выраженной обсессивно-компульсивной тенденцией. В этом случае вам стоит заново проанализировать свою работу с предыдущими главами или обсудить ситуацию с профессиональным психотерапевтом, имеющим опыт работы с подобными проблемами.)

Вспомните, сколько сил вы потратили на то, чтобы избавиться от беспокойства, и каких скромных успехов добились. Вспомните результаты использования приемов, направленных против тревоги, которые перечисляли в главе 3. А сейчас, всего за несколько минут многократного проговаривания вслух своих беспокойных мыслей вы, вероятно, ослабили ее воздействие на вас – конечно, не навсегда, но повторение произвело временную перемену в вашей эмоциональной реакции на тревогу.

Вдруг это более правильный способ реакции? Вдруг такой подход – подыгрывание тревоге и включение ее в свою жизнь – более эффективен, чем все приемы «остановки мыслей», о которых вы столько слышали?

Тогда вам пришлось бы всерьез пересмотреть свое отношение к тревожным мыслям. Вы применили бы неинстинктивное решение к проблеме, лежащей вне пределов инстинкта. Вы не пытались бы избавиться от беспокойства, а поступили бы согласно правилу противоположностей: просто отметили бы существование этой мысли и приняли бы ее такой, какая она есть. Вы не попали бы в ловушку тревожности, потому что восприняли бы свои мысли как проявление сомнений, а не как сигнал опасности. Вы подыграли бы своим тревогам, вместо того чтобы впутываться в бессмысленные споры. Вы отреагировали бы на них как на тик, а не как на опухоль.

Другими словами, непродуктивную остановку мыслей можно заменить продуктивным контактом с мыслями. Человеку, который хочет избавиться от боязни змей, необходимо какое-то время провести со змеями. Если вы постоянно беспокоитесь, то тревожные мысли – это ваши змеи.

Я работал с пациентами, которые боялись змей и хотели преодолеть свой страх. Я помогал им, назначая один или несколько сеансов открытого взаимодействия со змеей. Хотя поначалу проблема кажется пациенту непреодолимой, помочь ему справиться со своим страхом не так уж трудно. Нужно лишь дать человеку время, помочь принять симптомы страха и пообщаться со змеей. Десенситизация происходит естественным образом.

Единственное, о чем мне нужно помнить, – выбрать неядовитую змею. Что касается повышенной тревожности, то в этом случае все змеи неядовитые. Мысли, какими бы неприятными, отвратительными и раздражающими они ни были, никогда не бывают опасными. Они создают дискомфорт, но не опасность.

В одних случаях достаточно будет применить описанный выше прием подыгрывания. Если у вас получится и вы сможете снова направить силы и внимание на важную для вас деятельность во внешнем мире, то вам может и не понадобиться ничего другого.

В других случаях повышенная тревожность является более настойчивой и неотъемлемой частью жизни человека. Тогда ему потребуются более специфические и индивидуально подобранные приемы. О них мы поговорим в следующих главах.

Подведение итогов

В данной главе мы рассмотрели базовые инструменты, позволяющие направить отношение к хронической тревоге в конструктивное русло. Вы провели эксперимент с повторением беспокойных мыслей и проверили, что произойдет, если впустите их в свою жизнь, а не попытаетесь им сопротивляться. Кроме того, мы познакомились со способами подыгрывания тревожным мыслям. В главе 9 мы поговорим о более активных способах реакции на особенно настырные и неприятные мысли.

Глава 9. ОПД: три шага к укрощению хронической тревоги

Страницы: «« « 1234567 » »»