Беседы у камина. О кризисе, олигархах и войне Рузвельт Франклин

9 декабря 1941 года

Мои сограждане-американцы! Преступная агрессия японцев в Тихом океане стала закономерным итогом целого десятилетия, на протяжении которого постоянно попиралась мораль в международных отношениях.

Сильные и коварные гангстеры объединились для войны против всего человечества. Теперь вызов брошен Соединенным Штатам Америки. Японцы предательски нарушили давно установленный между нами мир. Вражеская акция унесла жизни многих американских солдат и матросов. Потоплены американские корабли, уничтожены американские самолеты.

Конгресс и народ Соединенных Штатов приняли этот вызов.

Теперь мы вместе с другими народами воюем за право жить со всеми соседями по планете в условиях свободы и соблюдения основных норм морали, не боясь нападения.

Я подготовил для представления в Конгресс полную справку о наших отношениях с Японией. Их история берет начало с посещения Японии коммодором Перри восемьдесят восемь лет назад,[76] а закончились они визитом двух японских эмиссаров к государственному секретарю Соединенных Штатов в прошедшее воскресенье, час спустя после того как японские вооруженные силы обрушили свои бомбовые удары и пулеметный огонь на наш флаг, на наших воинов, наших граждан.

Я могу со всей уверенностью сказать, что американцы могут только гордиться нашим терпением и теми усилиями, которые мы в течение ряда лет прилагали к тому, чтобы в Тихом океане установился мир, справедливый и почетный для каждой страны, независимо от ее величины. Это останется предметом гордости американцев и тысячи лет спустя. Точно так же у любого честного человека – и сегодня, и через тысячи лет – может вызвать только негодование вероломство диктаторов Японии, которые готовили агрессию под прикрытием «миротворческой» миссии их специальных посланников в нашей стране.

Политика, которую Япония в течение последних десяти лет проводила в Азии, была очень сходна с политикой Гитлера и Муссолини в Европе и Африке. Однако сегодня это уже не просто сходство. Державы Оси выступают в тесном взаимодействии – настолько хорошо рассчитанном, что их стратеги рассматривают теперь все континенты мира и все океаны как одно гигантское поле битвы.

Десять лет назад, в 1931 году, Япония без предупреждения вторглась в Маньчжоу-го.[77]

В 1935 году Италия без предупреждения напала на Эфиопию.

В 1938 году Гитлер без предупреждения оккупировал Австрию.

В 1939 году Гитлер без предупреждения занял Чехословакию.

Позднее в 1939 году Гитлер без предупреждения захватил Польшу.

В 1940 году Гитлер без предупреждения оккупировал Норвегию, Данию, Нидерланды, Бельгию и Люксембург.

В 1940 году Германия без предупреждения напала на Францию и Грецию.

В текущем 1941 году державы Оси без предупреждения нарушили границы Югославии, подчинили себе Балканы.

В этом же 1941 году Гитлер без предупреждения начал войну с Россией.

А теперь Япония без предупреждения напала на Малайю, Таиланд и Соединенные Штаты.

Все это звенья одной цепи.

Теперь мы тоже участвуем в этой войне. Мы стали воюющей страной в самом полном смысле этого слова. Все наши граждане – мужчины, женщины, дети – являются участниками самой крупной кампании в американской истории. Нам с вами предстоит делить плохие и хорошие новости, поражения и победы, все превратности военного времени.

Пока что новости явно плохие. Мы потерпели серьезную неудачу на Гавайских островах. Наши силы на Филиппинах, выступающие совместно с мужественным местным населением, несут потери, но несмотря на это энергично обороняются. С островов Гуам, Уэйк и Мидуэй пока поступают неопределенные известия, но нам нужно быть готовыми к тому, что все эти наши форпосты будут захвачены неприятелем.[78]

Список потерь первых дней, без сомнения, окажется длинным. Я глубоко сопереживаю всем родным наших солдат и офицеров, а также тем, чьи близкие живут в городах, подвергшихся бомбардировке. В моих силах позаботиться, чтобы они как можно скорее получили известия о своих родственниках. Это я им торжественно обещаю.

Полагаясь на силу духа американского народа, правительство намерено незамедлительно предоставлять общественности всю информацию, если только выполняются два условия. Первое – информация должна быть надежной и официально подтвержденной. Второе – на момент распространения она не должна представлять никакой прямой или косвенной ценности для неприятеля.

Я самым настоятельным образом прошу моих соотечественников гнать от себя слухи. В военное время любая неудача порождает много недостойных пересудов, в которых она разрастается до размеров полной катастрофы. Нужно относиться ко всем разговорам критически, давать им должную оценку.

Могу вам сказать откровенно, что, пока не поступили дополнительные донесения с места события, я не располагаю достаточной информацией, чтобы точно назвать размер ущерба, нанесенного нашим военным кораблям на базе в Перл-Харборе. По-видимому, речь идет о значительном ущербе, но насколько значительном, никто не может с уверенностью судить, пока мы не узнаем, какие из поврежденных кораблей можно отремонтировать и в какие сроки.

В воскресенье вечером появилось ни на чем не основанное сообщение о том, что поблизости от зоны Панамского канала был обнаружен и потоплен японский авианосец. Когда вы слышите заявления, приписываемые так называемым «авторитетным источникам», вы должны иметь в виду, что в военное время под этим может скрываться только источник, лишенный всякого авторитета.

Разумеется, многое из тех слухов и сообщений, с которыми нам сейчас приходится сталкиваться, подбрасывается вражеской пропагандой. Например, японцы утверждают, что в результате своей операции на Гавайских островах они получили военно-морское превосходство в Тихом океане. Это старый пропагандистский прием, который нацисты использовали бесчисленное множество раз. Цель подобных фантастических утверждений состоит, конечно, в том, чтобы посеять в наших душах страх и смятение, спровоцировать на раскрытие военной информации, которую наши враги отчаянно хотят заполучить.

Ваше правительство не попадется в эту явную ловушку, не попадется в нее и народ Соединенных Штатов.

Нам всем следует иметь в виду, что на работу нашей свободной и быстродействующей системы связи в такое время приходится накладывать большие ограничения. С отдаленных полей сражений невозможно быстро получать полные и точные донесения. Особенно это относится к военно-морским операциям. В наши дни, когда радио творит чудеса, командирам различных воинских подразделений зачастую вообще невозможно докладывать о своих действиях по радио. По той простой причине, что информация может достаться врагу и он узнает о наших позициях, планах обороны или наступления.

Официальные подтверждения или опровержения сообщений о военных действиях неизбежно будут появляться с некоторым опозданием, однако мы не собираемся скрывать от нашего народа истинных фактов – при условии, что факты нам будут известны и их обнародование не послужит врагу.

Всем газетам и радиостанциям, которые своим словом воздействуют на американских граждан, я говорю: отныне на вас лежит серьезнейшая ответственность, и так будет до самого окончания войны. Если вы чувствуете, что ваше правительство не раскрывает истинного положения дел, вы вправе сказать об этом. Однако, если вы не располагаете полными фактическими данными из официальных источников, то, согласно патриотической этике, у вас нет никакого права распространять непроверенные сообщения и преподносить их так, что люди будут им верить как священному писанию.

Подобная ответственность лежит на каждом гражданине, какое бы положение он ни занимал. Жизнь солдат и моряков, да и будущее всей нашей нации, зависит от того, как каждый из нас выполняет свои обязательства перед страной.

Теперь – несколько слов о событиях недавнего прошлого и перспективах на будущее. Прошло полтора года после падения Франции, когда весь мир впервые осознал всю мощь механизированной военной силы, которую державы Оси создавали на протяжении стольких лет. Америка хорошо использовала эти полтора года. Понимая, что агрессия может постигнуть нас в самое короткое время, мы немедленно начали резко наращивать свою промышленную базу, развивать возможности страны для подготовки к современной войне.

Мы выиграли драгоценные месяцы, посылая огромное количество военного снаряжения тем странам мира, которые были все еще способны противостоять агрессии держав Оси. В своей политике мы исходили из той основополагающей истины, что оборона любой страны, сопротивляющейся Гитлеру или Японии, в конечном итоге является и обороной Америки. Такая политика оправдала себя. Она дала нам время – бесценное время для запуска сборочных конвейеров на наших американских заводах.

Многие конвейеры уже работают, в дополнение к ним спешно создаются новые. Непрерывный приток новых танков, самолетов, пушек, кораблей, снарядов и военного оборудования – вот что дали нам эти восемнадцать месяцев.

Но все это только начало, основная работа еще впереди. Мы должны приготовиться к длительной войне с коварными и сильными бандитами. Они могут повторить нападение, которое совершили на Перл-Харбор, – повторить его в любом районе двух океанов, в любой точке обоих наших побережий или в любом другом месте западного полушария.

Война будет не просто долгой – она будет тяжелой. Именно эту основную мысль мы сейчас закладываем во все наши планы, этой меркой мерим все свои потребности и запросы – в отношении денег, материалов и производства, объемы которого придется еще многократно увеличивать. Наше производство должно будет не только обеспечивать армию, флот и авиацию Соединенных Штатов. Оно должно будет служить укреплению вооруженных сил других стран Американского континента и всего мира, которые сражаются с нацистами и военными заправилами Японии.

Сегодня я занимался вопросами военной промышленности. Правительство приняло два решения общего характера.

Первое – ускорить производство на существующей базе за счет перехода заводов на безостановочную работу – семь дней в неделю. Это относится ко всем военным отраслям, включая производство важных видов сырья.

Второе решение, которое еще не сформулировано в оконнательном виде, состоит в том, чтобы срочно расширить нашу производственную базу путем строительства новых заводов, приращения мощностей действующих заводов и использования многих менее крупных заводов для военных нужд.

В прошедшие трудные месяцы мы наталкивались на разного рода препятствия, преодолевали разногласия и споры, безразличие и бездушие. Теперь это все позади – и я уверен – навсегда.

В Вашингтоне на деле создана организация, костяком которой стали признанные специалисты в своих областях. Я полагаю, страна знает, что эти люди, по-настоящему способные отвечать за экспертную работу во многих направлениях, показывают непревзойденный образец дружных коллективных усилий.

Впереди нас ждет тяжелый, изнурительный труд – днем и ночью, каждый час и каждую минуту.

Я чуть было не сказал, что впереди нас ждут жертвы, но понял, что это неподходящее слово.

В Соединенных Штатах не считается жертвой, если человек делает все, что в его силах, отдает все своей стране, когда она сражается за свое существование, за свое будущее.

Не приносят жертвы мужчины – молодые или постарше, – которые находятся в рядах армии или флота Соединенных Штатов. Для них это не жертва, а честь.

Не приносят жертв промышленники и рабочие, фермеры и владельцы магазинов, железнодорожники и врачи – все, кому приходится платить более высокие налоги, покупать больше облигаций, отказываться от лишних прибылей, работать больше и интенсивнее там, где каждый может принести больше пользы. Это не жертвы, а дело чести.

Мы не приносим жертв, когда нам приходится обходиться без многого из того, к чему мы привыкли. Если этого требует национальная оборона, то мы не называем это жертвами.

Анализ положения дел, проведенный сегодня утром, позволяет мне сделать вывод, что в настоящее время у нас нет необходимости ограничивать потребление продуктов питания. У нас достаточно продовольствия для нормального обеспечения всех наших граждан и сверх того имеются излишки, которые мы можем послать тем, кто сражается на нашей стороне.

Однако ясно, что многие производства гражданского назначения будут испытывать существенную нехватку металлов. На это есть уважительная причина: более половины объема основных видов металлов, который раньше потребляли «мирные» отрасли, теперь пойдет на расширенную программу производства вооружения. Нужно открыто признать, что нам придется от многого полностью отказаться.

Я уверен, что наши граждане во всех уголках страны, каждый в своей жизни, сделают все, чтобы мы победили в этой войне. Я уверен, что, пока война продолжается, американцы с готовностью возьмут на себя большую часть бремени военных расходов. Я уверен, что они охотно откажутся от многих материальных благ, если мы их об этом попросим. И я уверен, что при всех материальных лишениях они сохранят духовные ценности, без которых наша победа невозможна.

Я повторяю: Соединенные Штаты не устроит никакой иной исход, кроме победы – полной и окончательной. Речь идет не только о том, чтобы уничтожить плоды японского вероломства, но и о том, чтобы ликвидировать все очаги международного разбоя, где бы они ни находились.

Вчера в своем обращении к Конгрессу я говорил: «Мы примем все меры, чтобы подобное вероломство нам больше никогда не угрожало». Первое, что нужно для этого сделать, – это раз и навсегда отказаться от ложного представления о Соединенных Штатах как стране, которая может отгородиться от остального мира.

В последние несколько лет, а особенно в последние три дня, мы получили жестокие уроки. Долг перед памятью павших, священный долг перед их сиротами и нашими детьми не позволяет нам забывать эти уроки. Они состоят в следующем:

Не может быть в безопасности отдельная страна – или отдельный человек – в мире, где правят законы гангстеризма.

Не существует непроницаемой обороны против сильных агрессоров, которые подкрадываются в темноте и наносят удар без предупреждения.

Мы убедились, что наше опоясанное океанами полушарие не застраховано от жестокой агрессии, что мы больше не можем измерять нашу безопасность милями на карте.

Нужно признать, что свой коварный налет враги исполнили блестяще – превосходно спланировали и с большим искусством провели операцию. Это была подлая операция, однако нам приходится примириться с тем, что современная война в нацистском исполнении – дело грязное. Нам не нравится такая война, мы не хотели бы в ней участвовать, но раз мы втянуты в нее, мы будем сражаться изо всех сил.

Я не думаю, чтобы хоть один американец сомневался в нашей способности воздать по заслугам виновникам этих преступлений.

Вашему правительству известно, что в течение недель Германия подталкивала Японию к нападению на Соединенные Штаты, угрожая, что в противном случае не допустит своего союзника к дележу добычи после победы. А в случае, если Япония развяжет войну с Соединенными Штатами, ей был обещан навечно полный контроль над всем тихоокеанским регионом. Сюда относится не только Дальний Восток, но и острова Тихого океана, дающие возможность «взять за горло» западное побережье Северной, Центральной и Южной Америки.

Нам также известно, что Германия и Япония проводят свои военные операции на суше и на море по единому плану. Все страны и народы, которые не помогают державам Оси, автоматически считаются их общими врагами. Без сомнения, в этом и состоит их генеральная стратегия. Американскому народу необходимо осознать, что ей можно противопоставить только подобную стратегию. Мы должны понять, что, например, успех японского нападения на Соединенные Штаты в Тихом океане помогает операциям Германии в Ливии; что успешное германское наступление на Кавказ способствует японским военным действиям против голландской Ост-Индии; что нападение Германии на Алжир или Марокко открывает дорогу германской агрессии против Южной Африки и зоны Панамского канала.

С другой стороны, мы должны усвоить, что, скажем, партизанская война против германских войск в Сербии или в Норвегии помогает нам, что успешное наступление русских облегчает нашу задачу, что военные успехи англичан на суше и на море в любой части света играют нам на руку.

Следует иметь в виду, что в настоящий момент Германия и Италия, независимо от формальной стороны дела, считают себя в состоянии войны с Соединенными Штатами так же, как с Великобританией и Россией. И все другие республики Американского континента Германия относит к той же категории своих врагов. Это делает честь народам западного полушария.

Наша настоящая цель не ограничена кровавыми полями сражений. Когда мы прибегаем к силе – как вынуждены делать это сегодня, – мы всегда помним, что эта сила направлена не только против конкретных проявлений зла, но и на то, чтобы в конечном итоге восторжествовало добро. Мы, американцы, не разрушители, мы созидатели.

Сейчас мы находимся в гуще войны, но мы воюем не ради завоеваний или мести, а ради такого мира, в котором наша страна, наши дети и наши ценности были бы в безопасности. Мы намерены уничтожить угрозу, исходящую от Японии, однако будет прискорбно, если, добившись этого, мы обнаружим, что во всем остальном мире господствуют Гитлер и Муссолини.

Поэтому мы намерены победить не только в этой войне, но и в мире, который за ней последует.

В эти трудные часы – и в мрачные дни, которые нам еще предстоят, – мы будем знать, что подавляющее большинство всех людей земли на нашей стороне. Многие сражаются вместе с нами, и все молятся за нас, потому что, отстаивая наше дело, мы боремся и за них, защищаем нашу общую надежду на свободную жизнь под Богом.

Ответ пораженцам

С декабря 1941 г. по февраль 1942 г. США и их союзники терпели поражения на многих фронтах. Только под Москвой с 30 сентября 1941 г. по 20 апреля 1942 г. гитлеровские войска понесли первое крупное поражение. И не случайно Рузвельт в беседе говорил о России как стране «с могучими армиями и испытанной военной мощью».

Подтвердился прогноз Г. Гопкинса – главы администрации по осуществлению ленд-лиза – который в конце июля 1941 года, в самое трудное время, побывал в Москве и вынес убеждение, что Россия выстоит.

Вскоре, 28 сентября – 1 октября 1941 г. в Москве состоялась конференция представителей СССР, США и Великобритании для рассмотрения вопроса о помощи со стороны западных стран. После конференции Рузвельт распорядился предоставить Советскому Союзу из средств, ассигнованных по ленд-лизу, беспроцентный заем в один млрд долларов.

Между этими событиями состоялось оформление антигитлеровской коалиции.

9 августа 1941 г. на встрече Рузвельта и Черчилля на борту авианосца «Огаста» близ берегов Ньюфаундленда была достигнута договоренность об Атлантической Хартии. Она была обнародована 14 августа. Участники обязались уважать права народов на самоопределение, равенство в торговле, построение послевоенного мира на основе отказа от применения силы, на базе экономического сотрудничества, всеобщей безопасности, свободы морей, разоружения. Главная цель войны – достижение полной победы.

Советское правительство 24 сентября 1941 г. согласилось с основными принципами Хартии.

Так сложилось сотрудничество Объединенных Наций.

1 января 1942 г. в Вашингтоне состоялось подписание Декларации Объединенных Наций. Каждое правительство обязалось употребить все свои ресурсы – военные или экономические – против тех членов Тройственного пакта и присоединившихся к нему стран, с которыми это правительство находится в войне.

Они обязались также сотрудничать друг с другом и не заключать сепаративного мира с врагом.

Декларацию подписали 26 государств.

Рузвельт, обращаясь к американцам, убеждал их, что поражения на фронтах – явление временное. Он, ссылаясь на исторический опыт Соединенных Штатов Америки, призывал к наращиванию военного производства, быть готовыми к самоограничению, быть верными союзникам своих партнеров.

23 февраля 1942 года

Мои сограждане-американцы! Годовщина рождения Вашингтона дает нам с вами самый подходящий повод поговорить о том, как обстоят дела сегодня и как они должны – и будут – меняться в будущем.

На протяжении восьми лет генерал Вашингтон и его Континентальная армия[79] постоянно находились в тяжелейшем положении и терпели поражения. Не хватало припасов и военного снаряжения. Каждая зима, можно сказать, была похожа на зимовку в Вэлли Фордж.[80] Во всех тринадцати штатах имелась своя «пятая колонна» – своекорыстные, трусливые люди, заявлявшие, что дело Вашингтона безнадежно и ему следует искать мира через переговоры.

Поведение Вашингтона в то трудное время стало образцом моральной стойкости для американцев на все времена. Он не отступал от своего великого дела, как оно было начертано в Декларации независимости. Он и его мужественные соратники знали, что жизнь и достояние любого человека невозможно обеспечить без личной свободы и свободных общественных институтов.

Великая борьба наших дней дает нам все больше доказательств того, что личная свобода человека и гарантии его собственности в любой стране зависят от соблюдения во всем мире прав и обязательств, вытекающих из принципов свободы и правосудия.

Война, которая сейчас идет, является небывалой по своему характеру. От всех войн прошлого она отличается не только способами ведения военных действий и вооружением, но и своей географией. Военные операции и планы захватывают каждый континент, каждый остров на планете, все морские и воздушные пути.

Вот почему я попросил вас достать и разложить перед собой карту мира; по ней вы сможете следить за моим рассказом о линиях военного противостояния, которые опоясывают все широты. Боюсь, многие ваши вопросы сегодня останутся без ответа, но вы, конечно, понимаете, что в этом кратком отчете перед вами я не могу осветить всего.

Океанские просторы, которые раньше считались нашей надежной защитой, стали полем нескончаемых сражений, где нам постоянно приходится давать отпор врагу.

Нам всем необходимо усвоить ту истину, что теперь мы должны быть готовы к сражениям сколь угодно далеко от дома, в любой точке земного шара. Мы воюем в самых отдаленных местах потому, что там находятся наши враги. До тех пор, пока поставки в войска военного снаряжения не создадут нам явного преимущества, мы должны наносить врагам удары повсюду, где только нам удается с ними сойтись. Мы должны это делать, даже если приходится временно уступать врагу, однако фактически мы каждый день наносим неприятелю большой урон.

Мы должны сражаться в самых отдаленных местах, чтобы обезопасить свои линии снабжения и коммуникации, связывающие нас с нашими союзниками. Коммуникации необходимо защитить от врагов, которые бросают все силы на то, чтобы перерезать их, и как можно скорее. Нацисты и японцы, разумеется, стремятся разъединить Соединенные Штаты, Британию, Китай и Россию, изолировать эти страны одну от другой таким образом, чтобы каждая была окружена и отрезана от источников снабжения и подкрепления. Это известная политика держав Оси, смысл которой можно выразить словами «разделяй и завоевывай».

Однако есть еще люди, которые мыслят категориями старых времен – категориями парусных судов. Они советуют нам отвести все наши военные корабли и самолеты, а также торговые суда в наши прибрежные воды и сосредоточиться на обороне этого последнего рубежа. Я позволю себе набросать картину того, что произойдет, если мы последуем такому глупому совету.

Взгляните на свою карту. Найдите на ней территорию Китая, располагающего миллионами бойцов. Окиньте взглядом огромную территорию России с ее могучими армиями и испытанной военной мощью. Посмотрите на Британские острова, Австралию, Новую Зеландию, голландскую Ост-Индию, Индию, Ближний Восток и Африканский континент. Эти страны и регионы изобилуют сырьевыми ресурсами, а их народы полны решимости противостоять господству держав Оси. Взгляните также на Северную Америку, Центральную Америку и Южную Америку.

Легко себе представить, что произойдет, если все эти регионы, представляющие собой крупные силы сопротивления агрессивным планам Оси, будут отрезаны друг от друга либо действиями врагов, либо в результате добровольной самоизоляции.

Во-первых, тогда мы больше не сможем посылать никакой материальной помощи Китаю, его мужественному народу, который, сопротивляясь японскому натиску в течение почти пяти лет, уничтожил сотни тысяч японских солдат и огромное количество вражеского военного снаряжения. Нам важно помочь Китаю в его достойной восхищения обороне, а потом – в контрнаступлении, которое неотвратимо произойдет. Это важное слагаемое окончательной победы над Японией.

Во-вторых, если мы утратим коммуникации в юго-западной части Тихого океана, весь этот регион, включая Австралию, Новую Зеландию и Ост-Индию, подпадет под власть японцев. В таком случае у Японии появятся ресурсы, чтобы построить и укомплектовать достаточно кораблей и начать крупномасштабную агрессию в западном полушарии – против Южной Америки, Центральной Америки и Северной Америки, вплоть до Аляски. Одновременно с этим Япония могла бы распространить свои завоевания в другом направлении – на Индию, затем через Индийский океан – на Африку и Ближний Восток, чтобы там постараться сомкнуть силы с Германией и Италией.

В-третьих, если мы прекратим посылать военное снаряжение англичанам в регион Средиземного моря, Персидского залива и Красного моря, мы тем самым поможем нацистам оккупировать Турцию, Сирию, Ирак, Иран, Египет, Суэцкий канал и все побережье Северной Африки. После этого Германия неизбежно захватит и все западное побережье Африки, где займет позицию для нанесения удара по Южной Америке, от которой ее будут отделять всего полторы тысячи миль.

В-четвертых, если, приняв такую безрассудную политику, мы перестанем защищать линию снабжения в Северной Атлантике, по которой от нас поступает помощь Британии и России, мы тем самым значительно ослабим героическое контрнаступление русских против нацистов и поставим Британию в такое положение, что она может остаться без необходимого продовольствия и военного снаряжения.

Те американцы, которые верили, что мы можем жить в изоляции от остального мира, по сути дела, хотели, чтобы американский орел наподобие страуса спрятал голову в песок. Теперь те же самые люди, страшась поднять голову, хотят, чтобы птица – символ нашей нации – уподобилась черепахе, прячущейся в свой панцирь. Мы же предпочитаем, чтобы орел оставался орлом, птицей высокого полета, наносящей сокрушительные удары.

Я знаю, что выражу мнение большинства американского народа, если скажу, что мы отвергаем «черепашью» тактику. Мы будем продолжать – и развивать – иную тактику: давать бой врагу в далеких землях и морях, как можно дальше от нашего дома.

В настоящее время существует четыре основных региона морских коммуникаций, по которым курсируют наши суда: Северная Атлантика, Южная Атлантика, Индийский океан и южная часть Тихого океана. Эти коммуникации – не «улицы с односторонним движением»: от нас к местам сражений суда доставляют воинские контингенты и военное снаряжение, а обратно привозят необходимое нам сырье.

Обеспечение бесперебойного функционирования этих жизненно важных транспортных артерий – работа не из легких. Она требует огромного мужества и предприимчивости. Однако прежде всего нам необходимо обеспечить само производство огромного количества самолетов, танков, пушек, а также судов для их перевозки. И снова я скажу от лица американского народа: мы можем выполнить и выполним эту задачу.

Для обороны морских коммуникаций мы должны иметь возможность сравнительно безопасно пользоваться морским и воздушным пространством по различным маршрутам. В свою очередь, это подразумевает контроль Объединенных Наций над многими стратегическими базами в соответствующих регионах.

Контроль над воздушным пространством требует одновременного использования двух типов самолетов: во-первых, тяжелых бомбардировщиков дальнего радиуса действия; во-вторых, легких и пикирующих бомбардировщиков, торпедоносцев и истребителей ближнего радиуса действия, которые необходимы для защиты авиабаз и самих бомбардировщиков.

Тяжелые бомбардировщики могут сами долететь отсюда до юго-западной части Тихого океана; более легкие самолеты на такое неспособны. Следовательно, легкие самолеты нужно доставлять туда на грузовых кораблях. Взгляните еще раз на свою карту и убедитесь, что путь в этот регион долог и во многих местах опасен, какой бы из двух маршрутов ни выбрать – через Южную Атлантику вокруг Южной Африки и Мыса Доброй Надежды или из Калифорнии прямо до Ост-Индии. В любом случае на рейс туда и обратно уходит около четырех месяцев, то есть одно судно может совершить всего три рейса в год.

Я могу сообщить вам, что несмотря на длительность пути и трудности транспортировки уже большое число наших бомбардировщиков и истребителей под управлением американских экипажей ежедневно вступают в бой с неприятелем в юго-западной части Тихого океана. Тысячи американских бойцов заняты в боевых операциях в этом регионе – не только в воздухе, но и на земле.

На этом участке боевых действий у Японии поначалу было явное преимущество. Япония имела возможность применять для нападения свои самолеты ближнего радиуса действия, поскольку располагала множеством баз на островах Тихого океана, на побережье Китая и Индокитая, в Таиланде и Малайе. Японские военные транспорты могли отправляться на юг из японских и китайских портов через узкое Китайское море, оставаясь на всем пути под защитой японской авиации.

Я прошу вас еще раз посмотреть на карту, именно на участок Тихого океана к западу от Гавайских островов. Еще до начала войны Филиппины были с трех сторон окружены японскими силами. К западу японцы владели побережьем Китая и Индокитаем, который им уступило французское правительство Виши.[81] К северу расположены острова, принадлежащие самой Японии; они тянутся едва не до самой оконечности Лусона. К востоку лежат острова, находившиеся под международным мандатом. Япония самоуправно заняла их и создала там военные укрепления, тем самым полностью нарушив свои закрепленные в официальных документах обязательства.

Между Гавайскими островами и Филиппинами рассеяны сотни мелких островов. На картах они обычно изображены в виде точек или не представлены совсем, однако они заполняют большой, стратегически важный район. Среди них находится Гуам – наш одинокий форпост, который мы никогда не укрепляли.

По Вашингтонскому договору 1921 года мы торжественно обязались не укреплять военных объектов на Филиппинах. У нас не было там надежной военно-морской базы, так что мы не могли использовать эти острова для обеспечения крупных морских операций.

Сразу после начала войны японские силы двинулись на юг по обе стороны Филиппин и во многих местах оказались южнее их, таким образом завершив полное окружение Филиппин с севера, юга, востока и запада. Это окружение, а также господство в воздухе японской авиации наземного базирования помешали нам послать мужественным защитникам Филиппин существенную помощь в виде живой силы и военной техники. В течение сорока лет мы были вынуждены полагаться на следующей стратегический план: в случае полномасштабного нападения японцев на эти острова вести маневренное отступление, стараясь отойти к полуострову Батаан и Коррехидору.

Мы знали, что в целом война против Японии будет войной на истощение. Мы всегда понимали, что, располагая более крупными ресурсами, мы в конечном итоге сможем одержать верх над Японией в производстве вооружений, а затем и победить ее на море, на суше и в воздухе. Нам было известно, что для достижения этой цели потребуются разнообразные военные операции не только на Филиппинах, но и в других местах.

За последние два месяца не произошло ничего такого, что заставило бы нас пересмотреть эту нашу основную стратегию, если не считать того, что героическая оборона, организованная генералом Макартуром,[82] по своему упорству превзошла все наши ожидания, а его воины навечно покрыли себя славой.

Армия Макартура, в которой сражаются и американцы и филиппинцы, а также войска Объединенных Наций в Китае, Бирме, голландской Ост-Индии, – все выполняют по существу одну задачу: заставляют Японию платить все более высокую цену за ее честолюбивые попытки подчинить себе азиатский мир. Каждое известие о том, что потоплен японский транспорт в водах Явы, означает, что у Японии стало на одно судно меньше для подвоза подкреплений тем войскам, с которыми сражается генерал Макартур на Лусоне.

Высказывалось мнение, что продвижение японцев на Филиппинах стало возможным только в результате их успешного внезапного нападения на Перл-Харбор. Я могу вас заверить, что это не так. Вы сами можете убедиться по своей карте, что и без этого для нас было бы безнадежным делом посылать флот за тысячи миль на Филиппины, когда все островные базы в том регионе находятся под безраздельным контролем Японии.

Нападение на Перл-Харбор само по себе нанесло нам значительный урон, однако в остальном его последствия сильно преувеличены. Источником этих преувеличений является пропаганда держав Оси. Однако я с сожалением констатирую, что ей вторят и некоторые американцы – как рядовые граждане, так и общественные деятели.

Мы с вами можем только с полным презрением относиться к тем американцам, которые после происшедшего в Перл-Харборе нашептывают или объявляют «не для печати», что наш тихоокеанский флот больше не существует, что 7 декабря все наши корабли были потоплены или сильно повреждены, а более тысячи самолетов уничтожены на земле. Они многозначительно намекают, что правительство не раскрыло всей правды о потерях, что, вопреки официально объявленным цифрам, в Перл-Харборе было убито десять или двенадцать тысяч человек. Дошли до того, что, оказывая большую услугу вражеской пропаганде, стали распространять невероятные россказни: будто бы в Нью-Йоркскую гавань вот-вот должны прийти целые корабли, груженные телами павших американских воинов, для захоронения их в общей могиле.

Почти в каждой радиопередаче из Берлина, Рима или Токио прямо цитируют американцев, которые в устных выступлениях или в печати распространяют подобную отвратительную ложь.

Американские граждане понимают, что во многих случаях мы не можем раскрывать подробности боевых операций до тех пор, пока не будем совершенно уверены, что их опубликование не даст в руки противнику информацию военного значения, которой он не располагает.

Ваше правительство нисколько не сомневается в том, что американцы способны принять самые худшие известия, не дрогнув, не упав духом. В свою очередь, вы должны полностью доверять вашему правительству, должны верить, что оно от вас ничего не скрывает, за исключением такой информации, которая могла бы помочь неприятелю в войне против нас. В демократическом обществе правительство и народ всегда связаны торжественным обетом правды, однако, наряду с этим, нужно в полной мере проявлять осмотрительность. Это требование относится и к критикам правительства.

Идет война. Американский народ хочет знать – и будет получать сведения – о том, как развиваются военные события. Однако американцы здесь, дома, не намерены играть на руку врагу – как не намерены этого делать наши бойцы. Американцы не собираются прислушиваться к распространителям слухов и проводникам пропагандистской заразы в нашей среде.

Вместо слухов давайте рассмотрим факты. Число офицеров и солдат, убитых во время нападения на Перл-Харбор 7 декабря, составило 2 340, раненых – 946. Из всех боевых кораблей, базировавшихся в Перл-Харборе – линкоров, тяжелых крейсеров, легких крейсеров, авианосцев, эсминцев и подводных лодок, – только три были навсегда выведены из строя.

Многих кораблей тихоокеанского флота даже не было в то время в Перл-Харборе. Из тех, что там находились, часть получила только незначительные повреждения, другие к настоящему времени уже отремонтированы и встали в строй или находятся в ремонте. После ремонта боеспособность этих кораблей будет еще выше, чем прежде.

Утверждения о том, что в Перл-Харборе мы потеряли свыше тысячи самолетов, так же беспочвенны, как и все другие слухи такого рода. Японцы не знают, сколько в точности самолетов они в тот день разбомбили, а я не собираюсь их информировать об этом. Однако я могу сказать, что к сегодняшнему дню мы даже с учетом Перл-Харбора уничтожили больше японских самолетов, чем они наших.

Без всякого сомнения, до сих пор мы несли потери – и от гитлеровских подводных лодок в Атлантике и от японцев в Тихом океане. И нам еще предстоят потери – до тех пор, пока в войне не наступит перелом. Однако позвольте мне от лица Соединенных Штатов Америки раз и навсегда заявить всему миру: мы были вынуждены уступить позиции неприятелю, но мы их вернем. Мы вместе с другими Объединенными Нациями полны решимости покончить с милитаризмом Японии и Германии. Мы каждый день наращиваем свою силу. Скоро военная инициатива перейдет к нам; за нами, а не за ними будет победа в заключительных битвах; на наших, а не на их условиях будет заключен окончательный мир.

Покоренные народы Европы знают, что такое нацистское ярмо. Народы Кореи и Маньчжурии на себе испытали деспотизм Японии. Все народы Азии понимают, что любые надежды на достойное будущее для них – и для нас – связаны с победой Соединенных Штатов над силами порабощения, каковыми являются державы Оси.

Если мы хотим достичь справедливого и прочного мира или хотя бы просто выжить, нами здесь, в Соединенных Штатах, должна безраздельно владеть одна мысль – как обеспечить бесперебойное производство. Это задача особой важности, и я хотел бы сделать упор на слове «бесперебойное».

Германия, Италия и Япония почти исчерпали свои возможности по увеличению выпуска самолетов, пушек, танков и кораблей. У Объединенных Наций дело обстоит иначе; особенно далеки от этого Соединенные Штаты Америки.

Наша первейшая задача состоит в том, чтобы непрерывно наращивать производство. Это позволит Объединенным Нациям сохранить за собой контроль над морями и приобрести контроль над воздушным пространством, причем я имею в виду не относительное, а подавляющее превосходство над врагом.

Шестого января этого года я поставил конкретные задачи по производству самолетов, танков, пушек и кораблей. Пропаганда держав Оси назвала эти задачи фантастическими. Сегодня, почти два месяца спустя, я располагаю подробными данными о ходе работ, которые мне представили Дональд Нельсон[83] и другие лица, ответственные за нашу военную промышленность. Опираясь на эти данные, я могу заверить вас, что производственные задачи будут выполнены.

На заводах всей страны специалисты и рабочие – мужчины и женщины – как настоящие патриоты исполняют свой трудовой долг. За немногими исключениями, и люди труда, и представители капитала, и фермеры, – все понимают, что сейчас не время получать чрезмерные доходы или вырывать для себя преимущества за счет других.

Мы призываем строить новые заводы и расширять действующие. Мы призываем переводить гражданское производство на военные рельсы. Чтобы все эти заводы заработали, нам требуется больше людей. Мы работаем сверхурочно. Мы начинаем осознавать, что если завтра выпустить лишний самолет, лишний танк, лишнюю пушку или лишний корабль, то через несколько месяцев эта единица боевой техники может обеспечить перелом в нашу пользу на каком-нибудь отдаленном поле сражения, от нее будет зависеть жизнь или смерть наших бойцов. Мы знаем, что если мы проиграем в этой войне, то демократия, как мы ее понимаем, не возродится еще многие десятилетия, а то и века. А проиграть войну мы можем только в том случае, если ослабим свои усилия или будем растрачивать их, воюя друг с другом.

Сегодня каждый американец должен проникнуться тремя высокими принципами:

1. Мы не должны прерывать работу ни на один день. Если возникают какие-либо споры, необходимо продолжать работу, пока вопрос решается с помощью посредничества, согласительных процедур или арбитража. Такой порядок должен сохраняться до окончания войны.

2. Никакая социальная или профессиональная группа населения не должна требовать для себя особых выгод, преимуществ или привилегий.

3. Мы должны быть готовы изменить свой образ жизни, отказаться от удобств, если страна попросит нас об этом. Мы сделаем это охотно, памятуя о том, что общий враг стремится разрушить наши дома и уничтожить свободу во всей нашей стране.

Нынешнее поколение американцев своевременно и глубоко осознало, что есть нечто более значимое и более важное, чем интересы отдельного человека или отдельной группы, нечто такое, во имя чего человек с радостью пожертвует не только своими удовольствиями, имуществом, общением с близкими, но и самой своей жизнью. Во времена кризиса, когда на карту поставлено все наше будущее, мы начинаем в полной мере понимать, в какой стране мы живем, и чем мы обязаны ей.

Злостная пропаганда держав Оси многими способами пыталась подорвать нашу решимость, наш моральный дух. Потерпев в этом неудачу, она теперь пытается подорвать нашу веру в союзников. Пропаганда вещает, что с Британией покончено, что Россия и Китай вот-вот сложат оружие. Патриотически настроенные и здравомыслящие американцы отметают эти нелепые измышления. Вместо того чтобы прислушиваться ко всей этой грубой пропаганде, американцы вспоминают, что нацисты и японцы говорили – да и продолжают говорить – о нас самих.

С тех самых пор, как наша страна стала арсеналом демократии – с начала осуществления программы ленд-лиза, – во всей пропаганде держав Оси постоянно присутствовала одна тема. Признавая, что Америка богата и обладает большим промышленным потенциалом, о нас в то же время говорили, что мы – мягкотелые декаденты, неспособные объединиться, чтобы работать и сражаться.

Из Берлина, Рима и Токио шли пропагандистские материалы, где нас изображали этакими слабаками, «плейбоями», которые хотят нанять британских, русских и китайских солдат воевать вместо себя.

Пусть попробуют повторить это сегодня!

Пусть скажут это генералу Макартуру и его бойцам!

Пусть скажут морякам, которые наносят врагу сокрушительные удары в далеких водах Тихого океана!

Пусть скажут парням, которые управляют нашими «летающими крепостями»!

Пусть скажут нашим морским пехотинцам!

Объединенные Нации – это коалиция независимых народов, в которой все участники одинаково важны, и каждый занимает достойное место. Объединенные Нации привержены одной общей цели. Все в равной степени и с равным мужеством терпят страдания и несут страшные жертвы военного времени. Как партнеры в общем деле – войне – мы должны действовать по единому плану, в котором каждому отведена своя роль, каждый незаменим, и все зависят друг от друга.

Нас связывает единое командование, взаимодействие и военное братство.

Мы, американцы, внесем вклад в общее дело нашим производством, нашей единодушной готовностью к жертвам и самоотверженному труду. Это требует такого единства всей страны, которое выше различия рас и верований, выше эгоизма в политике. Именно этого Америка ожидает от своих граждан. Американцы найдут пути и средства, чтобы продемонстрировать свою решимость врагу, в том числе тому японскому адмиралу, который заявил, что будет диктовать условия мира здесь в Белом доме.

Объединенные Нации пришли к согласию о некоторых общих принципах того мира, к которому мы стремимся. Принципы Атлантической хартии применимы не только к тем регионам, которые примыкают к Атлантике, но и ко всему земному шару: это разоружение агрессоров, самоопределение стран и народов и четыре свободы – свобода слова, свобода вероисповедания, свобода от нищеты и свобода от страха.

Народы Британии и России испытали на себе всю ярость нацистского нашествия. Были моменты, когда судьбы Лондона и Москвы внушали серьезные опасения. Однако никогда не возникало ни малейшего сомнения в том, что англичане и русские не сдадутся, будут продолжать борьбу. И сегодня Объединенные Нации салютуют славной русской армии в день ее двадцать четвертой годовщины.

Голландцы, родина которых захвачена врагом, продолжают мужественно сражаться в заморских землях.

Великий китайский народ понес тяжкие потери; Чунцин был практически стерт с лица земли и все же остается столицей непобедимого Китая.[84]

Такой высокий боевой дух показывают в этой войне все Объединенные Нации.

Задача, которая сейчас встала перед нами, американцами, будет для нас самым большим испытанием. Мы призваны совершить небывалые усилия. Никогда еще мы не стояли перед необходимостью сделать так много в столь короткое время.

«В такие времена испытываются людские души». Том Пейн написал это на барабане при свете костра.[85] То было время, когда маленькая армия Вашингтона – колонна оборванных, огрубевших людей – отступала по Нью-Джерси, неся в сердцах горечь поражения.

Генерал Вашингтон приказал, чтобы великие строки Тома Пейна были зачитаны в каждом полку Континентальной армии. Вот как звучали слова, поднимавшие дух первых вооруженных сил Соединенных Штатов:

«Те, кто кичатся солдатской доблестью и патриотизмом, когда на земле мир и небо безоблачно, в дни такого кризиса уклоняются от служения своей стране; тот же, кто верен долгу, заслуживает всеобщей любви и благодарности. Тиранию, как силы ада, победить непросто, но нас утешает мысль о том, что чем больше жертва, тем выше слава победы».[86]

Так говорили американцы в 1776 году.

Так говорят американцы сегодня!

Призыв к самоограничению

1942 год. Обстановка складывалась все еще неудачно для союзников по антигитлеровской коалиции. Войска Советского Союза, ведя тяжелые бои, оставили Севастополь, не удался прорыв блокады Ленинграда. Противник развернул наступление к Волге и Кавказу.

Вместе с тем, Рузвельт подчеркивал мужество и упорство русских войск.

На Дальнем Востоке союзники пережили полосу неудач, утратили контроль над значительной частью Филиппинских островов. Япония захватила Малайзию, Голландскую Ост-Индию, Сингапур, где находилось 70 тыс. англичан.

Рузвельт призывал американцев укреплять обороноспособность Америки. В 1941–1942 гг. в США было построено более 1600 заводов по производству артиллерийских орудий, винтовок, боеприпасов, военных самолетов, кораблей. Все они были государственными.

В 1942–1943 гг. принимаются меры организационного характера по координации военного производства и стабилизации экономического положения страны. На основе Закона об экономической стабилизации создаются Управление военного производства, Управление военной мобилизации, Управление продовольственного снабжения вооруженных сил.

Весьма аргументировано и эмоционально президент призывает американцев к самоограничению, на равные для всех жертвы ради достижения полной победы.

В контексте этой темы он рассказывает и о примерах мужества и героизма, проявленных представителями Америки на полях сражений.

«За цивилизацию, – отметил президент, – приходится платить тяжелой работой, страданиями и кровью. Великий труд во имя победы мы доведем до полной победы».

28 апреля 1942 года

Мои соотечественники-американцы! Прошло почти пять месяцев с того дня, когда мы подверглись нападению в Перл-Харборе. Уже в течение двух лет до этого наша страна жила в особом, напряженном ритме, наращивая производство вооружений. Однако, несмотря на все усилия по укреплению обороны, жизнь большинства из нас не выходила из нормальной колеи.

Со времени Перл-Харбора мы отправили крупные сухопутные и военно-морские силы – сотни тысяч бойцов – на базы и поля сражений за тысячи миль от дома. Мы настолько расширили военное производство, что для нашего экономического потенциала и инженерного гения, для всей нашей экономической системы это стало серьезнейшим испытанием. Мы не строили иллюзий по поводу этой войны, мы знали, что она будет трудным и долгим делом.

Американские военные корабли в настоящее время заняты в боевых действиях в Северной и Южной Атлантике, в Арктике, в Средиземном море, в Индийском океане, в северной и южной частях Тихого океана. Американские войска занимают позиции в Южной Америке, Гренландии и Исландии, на Британских островах, на Ближнем, Среднем и Дальнем Востоке, в Австралии и на многих островах Тихого океана. Американские военные самолеты под управлением американских летчиков ведут настоящие воздушные бои над всеми континентами и всеми океанами.

На европейском фронте самым важным событием прошедшего года, без сомнения, стало сокрушительное контрнаступление великой русской армии против мощной германской группировки. Русские войска уничтожили – и продолжают уничтожать – больше живой силы, самолетов, танков и пушек нашего общего неприятеля, чем все остальные Объединенные Нации вместе взятые.

В Средиземном море ситуация внешне остается почти без изменений. Однако мы уделяем этому региону самое пристальное внимание.

Недавно мы получили известия о переменах в правительстве той страны, которую когда-то знали под дорогим для всех свободолюбивых людей именем: Республика Франция.

Мы верим, что и имя и само государство скоро будут восстановлены во всем своем достоинстве.

Во время нацистской оккупации Франции мы не переставали надеяться, что на французской земле появится такое правительство, которое будет стремиться восстановить независимость, вновь утвердить принципы «Свободы, Равенства и Братства», возродить историческую культуру страны. Наша политика была последовательной с самого начала. Однако теперь нас очень беспокоит, что те, кто недавно пришел к власти, могут попытаться заставить мужественный французский народ покориться нацистскому деспотизму.

Объединенные Нации в случае необходимости примут меры, чтобы не дать державам Оси использовать в военных целях французские территории в любой части света. Честный французский народ, без сомнения, поймет, что такие действия Объединенных Наций направлены не против Франции, а против вооруженных сил Германии, Италии и Японии. Подавляющее большинство французов осознает, что борьба, которую ведут Объединенные Нации, это по существу также и борьба за Францию, что наша победа будет означать восстановление свободной и независимой Франции, избавление ее от рабства, которое ей уготовили внешние враги и собственные предатели.

Нам известны истинные чувства французов, мы знаем их глубокую решимость противостоять всем планам держав Оси. Такое настроение преобладает повсюду: в зоне оккупации, в вишистской Франции и в самых отдаленных колониях, где бы они ни находились.

Сегодня наши самолеты помогают обороне французских колоний, а скоро американские «летающие крепости» будут сражаться за освобождение уже самой Европы, которая сейчас погружена во мрак нацизма.

Во всех оккупированных странах есть люди – мужчины и женщины, даже дети, – которые никогда не переставали сражаться. Их сопротивление – живое доказательство того, что нацистам никогда не удастся навязать народам свой так называемый «новый порядок».

Среди самих немцев и итальянцев крепнет убеждение, что дело нацизма и фашизма безнадежно, что политиканы и генералы завели их на горький путь, ведущий не к мировому господству, а к полному краху. Люди не могут не сопоставлять сегодняшние истеричные речи своих вождей с теми хвастливыми заявлениями, которые они делали год-два назад.

На другом краю света, на Дальнем Востоке, мы пережили полосу серьезных неудач. Мы утратили контроль над значительной частью Филиппинских островов, это было предрешено. Однако вся наша страна воздает должное тем солдатам и офицерам – филиппинцам и американцам, – которые так долго удерживали полуостров Батаан; тем несгибаемым, отважным бойцам, которые все еще обороняют Коррехидор, где развевается наш флаг; войскам, которые по-прежнему наносят врагу ощутимые удары на острове Минданао и на других островах.

Малайский полуостров и Сингапур находятся в руках врага; голландская Ост-Индия почти полностью оккупирована, хотя сопротивление там продолжается. Японцы завладели и многими другими островами. Однако есть все основания считать, что их продвижение на юг остановлено. Австралия, Новая Зеландия и многие другие земли послужат базами для наших наступательных операций, и мы полны решимости вернуть все, что сейчас потеряли.

Японцы бросили значительные силы в северном направлении – против Бирмы, прокладывая себе дорогу на Индию и Китай. Им мужественно противостоят небольшие по численности британские и китайские войска, которым оказывают поддержку американские летчики.

Сегодня из Бирмы поступают неблагоприятные известия. Японцы могут перерезать Бирманскую дорогу.[87] Но я хочу заверить доблестный китайский народ, что, как бы ни продвинулись японцы, мы всегда найдем способ перекинуть воздушный мост и доставлять военное снаряжение армиям генералиссимуса Чан Кай-ши.[88]

Мы помним, что китайский народ первым в этой войне поднялся на борьбу с агрессорами. В будущем непокоренный Китай сыграет достойную роль в упрочении мира и процветания – не только в Восточной Азии, но и во всем мире.

С тех пор, как японцы начали свои безумные завоевания, за каждый успех им приходилось платить тяжелыми потерями военных кораблей, транспорта, самолетов и живой силы. Они начинают ощущать последствия этих потерь.