Блондинка на завтрак Александрова Наталья

Девушка заметно поскучнела и проговорила:

— Вообще мы руководствуемся правилом «желание клиента — закон», но в данном случае я, к сожалению, ничем не могу вам помочь.

Внутри зимнего сада поддерживается постоянный микроклимат, температура и влажность там совершенно стабильны, и специалист, который следит за растениями, категорически не разрешает никому входить внутрь. Его зовут Ираклий Автандилович, он самый большой авторитет в нашем городе по части экзотических растений, и он очень строг! Он никого сюда не пускает, даже уносит с собой ключ от единственной двери! Так что при всем желании я ничего не могу сделать!

— Жаль, — искренне проговорил Маркиз, прижавшись лицом к стеклу, — а ведь у вас есть действительно интересные орхидеи! Кажется, вот там я вижу знаменитую орхис каралис…

— Простите, — девушка подала первые признаки нетерпения, — я в этих растениях не слишком разбираюсь. Так как — вы позволите нашим специалистам ознакомиться с состоянием вашей полости?

— Какой полости? — Леня испуганно покосился на девицу.

— Полости рта, конечно!

— Я должен подумать. — Маркиз достал из кармана картинку с изображением знаменитой орхидеи, которую ему дала Вероника, и принялся внимательно сличать ее с растениями за стеклом зимнего сада, как милиционеры сличают подозреваемых с фотороботом.

— Думайте. — Девушка обиженно поджала губки и отошла в сторону.

Леня шел вдоль стеклянной стены, разглядывая растения, и вскоре увидел то самое, которое искал. Небольшой невзрачный кустик был как две капли воды похож на свой портрет, и на фоне его блеклой, как будто выцветшей зелени казался особенно ярким и выразительным венчавший его ярко-оранжевый цветок с глубокими лиловыми прожилками. Несомненно, это была именно она, орхис каралис, которую искал Маркиз. Но как мог листок орхидеи попасть в карман загадочной блондинки? За глухую стеклянную стену не допускают ни посетителей, ни сотрудников клиники, вообще никого, кроме великого специалиста по экзотическим растениям Ираклия Автандиловича…

Одно из двух — или таинственная незнакомка пользуется особым расположением этого специалиста, или клиника «Стомадент» — пустой номер и нужно искать в других местах… "

— Я еще немного подумаю, — проговорил Маркиз и покинул зубоврачебный дворец под неодобрительными взглядами гранитных фараонов.

Маркиз задумчиво взглянул на свой список и вычеркнул первый пункт — клинику «Стомадент». Потом еще немного подумал и поставил напротив зачеркнутого названия знак вопроса.

Следующим в списке владельцев орхис каралис значился некий Николай Васильевич Волков Леня набрал номер телефона, и ему почти сразу ответил приятный молодой мужской голос — Николай Васильевич? — вежливо осведомился Маркиз.

По его мнению, собеседник был слишком молод для знаменитого любителя орхидей.

Мужчины в возрасте до сорока лет предпочитают коллекционировать не комнатные растения, а разбитые женские сердца.

Это мнение тотчас же получило достойное подтверждение.

— Это не Николай Васильевич, а его секретарь, — сдержанным тоном поправил его собеседник, — меня зовут Аркадий. А вы не могли бы представиться и сообщить о цели вашего звонка?

— Меня зовут Леонид Марков, — сообщил Леня, — я интересуюсь орхидеями и хотел бы узнать, нельзя ли взглянуть на приобретенный Николаем Васильевичем экземпляр орхис каралис?

— Ах, так вы интересуетесь орхидеями! Голос Аркадия заметно потеплел. — Тогда Николай Васильевич непременно уделит вам время! Орхидеи — это то, о чем он готов говорить часами… Это возможно… — повисла небольшая пауза, было слышно, как секретарь шелестит страницами ежедневника, — это возможно завтра в шестнадцать тридцать. Вас устроит такое время?

— Конечно! — немедленно согласился Маркиз, — я понимаю, что Николай Васильевич очень занятый человек, и ценю то, что он нашел для меня время в своем расписании!

Николай Васильевич Волков проживал в респектабельном трехэтажном особняке в Озерках, рядом с третьим Суздальским озером. Этот район удачно сочетал в себе преимущества пригорода и города — свежий воздух, рощи, разбросанные по берегам озер, и вместе с тем — каких-нибудь двадцать минут езды до центра города. Правда, некоторые недоброжелатели, напротив, считают, что Озерки сочетают в себе недостатки города и деревни. С одной стороны, рядом станция метро, из-за этого чересчур людно, особенно по выходным, да и воздух все-таки не такой, как за городом. С другой же стороны по будням, особенно под вечер, вокруг ни души, и с расположенного рядом Выборгского шоссе в любую минуту могут появиться злоумышленники, так что для душевного спокойствия необходимо содержать многочисленную охрану.

Господина Волкова эти недостатки, по-видимому, совершенно не смущали. Он окружил свой дом высоким кирпичным забором, завел пару ротвейлеров и жил в свое удовольствие.

Леня затормозил возле железных ворот и посигналил.

— Пожалуйста, назовите себя, — раздался из укрепленного над воротами динамика вежливый голос Аркадия.

Леня представился, и ворота бесшумно открылись.

Аркадий ожидал гостя на широком каменном крыльце. Он оказался весьма привлекательным мужчиной лет тридцати в свободном твидовом пиджаке хорошей шотландской фирмы.

Окинув Леню внимательным взглядом профессионала, он предложил ему следовать за собой.

Маркиз понял, что Аркадий исполняет в этом доме обязанности не только секретаря, но и телохранителя.

В просторный холл выходило несколько дверей. Из-за одной из них, полуоткрытой, доносились скворчание жарящегося мяса и хорошо различимые ароматы экзотических пряностей.

Судя по всему, там располагалась кухня. Естественно, Аркадий подвел гостя к другой двери.

За ней оказался просторный кабинет, стены которого до самого потолка закрывали застекленные полки с книгами в дорогих кожаных переплетах. В простенках между этими стеллажами висели старинные гравюры и литографии в роскошных ореховых рамах.

У дальней стены за огромным письменным столом красного дерева, сидел хозяин этого кабинета и особняка Николай Васильевич Волков.

Это был поистине выдающийся мужчина лет шестидесяти.

При виде его у Лени мгновенно возникли две мысли.

Во-первых, что этот кабинет вовсе не кажется таким уж просторным. Его хозяин был так огромен и тучен, он занимал так много места, что большое помещение сразу же стало маленьким и тесным.

Во-вторых, Леня подумал, что все в этом доме — ненастоящее, искусственное, как театральные декорации или бутафорские фрукты, что хозяин разыгрывает своих гостей, а может быть, и самого себя.

Сам он удивительно напоминал знаменитого сыщика Ниро Вульфа из романов американского писателя Рекса Стаута. К тому же, фамилия «Волков» именно так переводится на английский язык, да и начало имени совпадает.

Секретарь Волкова похож на помощника Ниро Вульфа Арчи Гудвина, и зовут его Аркадий… опять же, увлечение орхидеями…

— Вы, должно быть, очень увлекаетесь детективами Рекса Стаута? — поинтересовался Леня, поздоровавшись.

— А, вы это уже заметили! — Глаза Волкова заблестели. — Да, есть такой грех.., честно признаюсь, когда я обнаружил в себе сходство с Ниро Вульфом, решил немного доработать ситуацию. Из кандидатов на должность секретаря выбрал наиболее похожего на Арчи Гудвина, да еще и имя созвучное. Потом начал собирать орхидеи и, вы знаете, увлекся! Орхидеи это самое красивое из всего, что создала природа! Да что я вам объясняю — вы ведь тоже собиратель!

— Ну, я еще начинающий коллекционер, скромно вставил Леня, потупившись и думая, как бы не выдать свое полное невежество.

— Сколько у вас экземпляров? — спросил Волков с живейшим интересом.

— Сорок.., восемь, — ляпнул Леня первое, что пришло ему в голову.

— Ну, конечно, это немного, — покровительственным тоном проговорил хозяин, — но вы еще так молоды, у вас еще все впереди!

— Я потому и просил вас о встрече, что узнал — вы недавно приобрели орхис каралис.

Я много слышал об этом удивительном растении и давно мечтал увидеть его своими шазами…

— Я никогда не называю орхидеи растениями! возбужденно заговорил Николай Васильевич. — Они — живые существа! Как они кокетливо прячут свой цветок среди зелени и вдруг расчетливо показывают его, как заигрывают с насекомыми-опылителями, как томно смежают иногда края цветка! Нет, у них несомненно есть душа, я нисколько в этом не сомневаюсь! Пойдемте, я покажу вам мою новую красавицу, мою очаровательную фаворитку орхис каралис!

Только одно последнее распоряжение…

Волков нажал клавишу переговорного устройства и приказал:

— Федя, у нас сегодня к обеду будет гость, учти это. И можешь уже заливать телятину сливками, она как раз дойдет…

— Федя — это ваш повар, как Фриц у Ниро Вульфа? — осведомился Маркиз.

— Разумеется, — ответил хозяин, выбираясь из-за стола.

В отличие от Ниро Вульфа, передвигался он довольно ловко, хотя тоже воспользовался лифтом, чтобы подняться на третий этаж, где у него размещалась оранжерея.

Оказавшись в его зимнем саду. Маркиз едва не задохнулся от царивших там пряных экзотических ароматов. Он на какое-то время задержал дыхание, пока не привык к душной, влажной, перенасыщенной удивительными запахами атмосфере.

На многочисленных столах, стеллажах, полках и подставках стояли сотни ящиков и горшков с самыми удивительными растениями, которые Лене когда-нибудь приходилось видеть.

Цветы маленькие, не больше человеческого ногтя, и большие, размером с суповую тарелку, бледные, как северные красавицы, и яркие, как жительницы тропиков, скромно прячущиеся среди зелени — и нагло выставляющие свою красоту на всеобщее обозрение.

Волков увидел восхищение в глазах гостя и еще больше раздулся от гордости, если только такое возможно.

— Где же она, эта знаменитая орхис каралис? — проговорил Леня, привыкнув к окружающему великолепию.

— Вы, как собиратель, должны ее сами найти! — воскликнул Волков, восторженно хихикая.

Леня двинулся вдоль рядов этого цветущего воинства, вглядываясь в каждый цветок и лихорадочно припоминая, как выглядит интересующая его орхидея. Может быть, вот эта, похожая на крошечного тигра черными полосками на желто-оранжевом фоне.., нет, это не то… или та, с бордовыми отметинами на бледно-зеленом.., нет, конечно, и это не она…

Маркиз шел вдоль полок и столов, и шаза его, ошеломленные буйством красок, уже переставали различать цвета. Только по оживлению, внезапно охватившему гостеприимного хозяина, Леня понял, что приближается к главному экземпляру коллекции, к любимице Николая Васильевича. Леня протер глаза, вгляделся в заросли и наконец увидел то, что искал — небольшой бледно-зеленый кустик, который он видел на фотографии, а потом — живьем, в зимнем саду стоматологической клиники, кустик, увенчанный поразительным ярко-оранжевым цветком с глубокими лиловыми прожилками, казавшимся особенно ярким на фоне блеклой, как будто выцветшей зелени.

— Вот она! — победно воскликнул Леня, указывая на свою находку.

— Да, вы ее узнали! — подтвердил Волков. Так что вы наверняка скромничаете, на самом деле вы не новичок и неплохо разбираетесь в орхидеях! А какие экземпляры есть в вашей коллекции?

Маркиз почувствовал, как только что обретенная твердая почва стремительно уходит у него из-под ног. Он ровным счетом ничего не знал об орхидеях, и Волков сейчас это обнаружит и выгонит самозванца из своего дома!

— Вы знаете, — начал Леня, чтобы не отвечать на коварный вопрос и одновременно чтобы выяснить то, что его на самом деле интересовало, — моя коллекция была бы гораздо больше, если бы не жена! Иногда мне кажется, что она просто ревнует меня к орхидеям!

— Ну, мой молодой друг, вы просто открыли Америку! — расхохотался Николай Васильевич. Да каждая женщина всегда ревниво относится к коллекции мужа, считая, что его сердце должно принадлежать только ей! И вообще, женщины и орхидеи несовместимы! В них слишком много общего! Поэтому я очень давно выбрал орхидеи, а женщины в мой дом не допускаются!

— Как, неужели совершенно не допускаются? — переспросил Леня в притворном ужасе.

— Абсолютно! — подтвердил хозяин. — Женщины — безалаберные, неуправляемые существа, приносящие с собой беспорядок, хаос, стрессы. В моем доме им нет места! Все работы выполняют мужчины, а украшают мою жизнь, придают ей смысл и очарование мои маленькие подружки, — и Волков обвел широким жестом полки с орхидеями.

«Итак, — думал Леня, медленно двигаясь вслед за Николаем Васильевичем среди благоухающих цветов, — опять прокол, опять пустой номер. Здесь женщины не бывают, значит, наша таинственная блондинка не в этой оранжерее прихватила листик Орхис Каралис. И потом, Вероника говорила, что за той несчастной орхидеей очень плохо ухаживают, она теряет листья и вообще болеет. Что-что, а уж уход-то и здесь, у Волкова, и в стоматологической клинике отменный. Орхис каралис чувствуют себя прекрасно. Ну что же, как говорил незабвенный Остап Бендер, каждый пустой стул приближает нас к победе».

Николай Васильевич еще час водил Леню по своей оранжерее, расписывая достоинства орхидей и демонстрируя особенно редкостные экземпляры. Наконец он взглянул на часы и воскликнул:

— Нам пора спускаться! Федя уже накрывает на стол, и он будет очень недоволен, если мы опоздаем к обеду. Если телятина перестоит, он не простит мне этого до конца жизни!

Маркиз удивленно взглянул на хозяина, и тот пояснил:

— Хороший повар — это настоящий художник, а настоящие художники всегда очень капризны и взбалмошны. Иногда мне кажется, что это Федя командует в моем доме!

Снова воспользовавшись лифтом, они спустились на первый этаж, привели себя в порядок и проследовали в столовую.

Стол, за которым свободно разместились бы человек пятьдесят, был накрыт на три персоны. Полотняная скатерть белизной напоминала заснеженный горный склон в самом начале лыжного сезона, когда еще ни одна лыжня на нарушила сверкающий покров Сверкающий хрусталь и столовое серебро только усиливали это сходство Хозяин сел во главе стола, Леню усадил по правую руку от себя, Аркадий привычно расположился слева.

Федор, высокий седовласый мужчина с лицом и замашками архиепископа, разложил салат из морепродуктов и разлил по бокалам шабли.

— За самое прекрасное, что создала природа, — провозгласил тост хозяин, — за орхидеи!

— Где ваш повар покупает таких свежих моллюсков? — поинтересовался Маркиз, попробовав салат — Нам привозят их по утрам, они прибывают на самолете из Брюсселя, — небрежно ответил Волков.

Маркиз неторопливо пил вино, разглядывая сидящего напротив Аркадия.

У него мелькнула неожиданная идея.

Николай Васильевич сказал, что в его дом, в особенности в оранжерею, женщинам нет доступа. Но так считает сам хозяин. А его секретарь, молодой привлекательный мужчина, вряд ли может долго обходиться без женского общества. Может быть, он приводит знакомых дам в особняк без ведома хозяина? И может быть, среди этих посетительниц была и та самая таинственная блондинка, по следу которой безуспешно идет Маркиз?

Леня решил выбрать подходящий момент и прижать секретаря, а для начала повернул разговор в нужную сторону.

— Да, — подхватил он тему, заданную хозяином, — орхидеи действительно прекрасны. Они капризны, восхитительны, изысканны и романтичны, совершенно как женщины! Не правда ли, Аркадий?

Секретарь Волкова поперхнулся, закашлялся и отставил бокал в сторону.

— Николай Васильевич, — проговорил он раздраженно, — неужели это было обязательно? Я понимаю, вам скучно, хочется поговорить с новым человеком, но разве нельзя найти другую тему?

Леня растерянно переводил взгляд с хозяина на секретаря. Волков неожиданно захохотал, его огромный живот трясся от смеха, как гигантская порция бананового желе.

— Клянусь тебе, Аркадий, — едва выговорил он между двумя взрывами смеха, больше напоминавшими отдаленную артиллерийскую канонаду, — я даже не заикнулся в разговоре с нашим гостем…

— Я не понимаю… — заговорил Маркиз, положив вилку — Простите, Аркадий, если я чем-то задел вас…

— Дело в том, — Николай Васильевич вытер уголком салфетки слезящиеся от смеха глаза, — дело в том, что разговаривать с нашим Аркадием о женщинах — все равно что обсуждать со слепым краски летнего неба или с глухим — удивительные особенности голоса Лючано Паваротти. Мой очаровательный секретарь, как бы это выразиться.., по другой части. Он скорее может заинтересоваться вами… извините, конечно!

— Николай Васильевич! — возмущенно воскликнул секретарь. — Ну сколько можно! Наш гость неизвестно что подумает…

К счастью, в это время вошел Федор с огромным серебряным блюдом, на котором дымилась и испускала восхитительный аромат телятина, приготовленная под сливочным соусом с двадцатью травами, и всякие разговоры на некоторое время прекратились.

«Точно, все-таки полный облом, — думал Маркиз, выезжая через два часа на Выборгское шоссе, — в этой оранжерее таинственная блондинка не появлялась. Хозяин не допускает в свой дом женщин, а секретарь ими вообще не интересуется. Да, вообще говоря, следовало сразу признать, что этот номер пустой, как только я увидел орхидею Волкова. Она в прекрасном состоянии, замечательно выглядит и листьев не теряет. А про ту, листок от которой мы нашли в кармане куртки, Вероника сказала, что ей чего-то не хватает для полного счастья.., то ли калия, то ли кальция.., то ли наоборот слишком этого добра много.., поэтому она и теряет листья. Так что вся надежда теперь только на третью орхидею, на ту, по следу которой отправилась Лолка».

Вчера после трагической истории с букетом его бабушки, Лене пришлось сделать вид, что Лола его сильно побила. Он лег на диван и очень артистично стонал, со вкусом перечисляя все отбитые Лолой места. Он говорил, что голова у него онемела, в ушах непрекращаемый звон, в глазах все двоится, а это значит, что Лола устроила ему сотрясение мозга. Еще руки трясутся и шея не поворачивается, а также ноет печень, и, возможно, Лола отбила ему почки. Он так долго и правдоподобно причитал, что Лола поверила и даже встревожилась. Маркиз слабым голосом умолял его бросить и не связывать Лолину молодую жизнь с калекой. У нее, мол, еще все впереди, а он. Маркиз, ей все прощает и только просит позаботиться о коте Аскольде. И на могилу его приходить не надо, а лучше просто развеять его прах по ветру, как было принято у южно-американских индейцев.

Индейцы оказались последней каплей, Лола расплакалась, раскаялась и принялась кормить Маркиза с ложечки куриным бульоном, пока ему это не надоело. В результате Лола почти без всякого сопротивления согласилась пойти в адвокатскую контору.

Лола подошла к крыльцу с полированной медной табличкой:

«Адвокатская контора Гринбаум и сын».

За этой дверью оказалась просторная, богато обставленная приемная, носившая отчетливый отпечаток некоторой респектабельной старомодности. Все здесь было чересчур солидно, чересчур основательно: и пол из черного искусственного мрамора, и дубовые панели по стенам, и диваны для посетителей, обтянутые дорогой темно-коричневой кожей, и огромный круглый аквариум, в котором безостановочно плавала от стенки к стенке крупная рыба с задумчивым одутловатым лицом и выпученными круглыми глазами.

В углу приемной за небольшим столиком красного дерева, на котором едва помещался новенький компьютер, сидела плотная невысокая девушка в белой, застегнутой под горло блузке, с красными припухшими глазами. При виде Лолы она вскочила, сложила ручки и возбужденно воскликнула:

— Вы по объявлению?

— Да… — ответила Лола немного неуверенно, опасаясь выдать себя случайной оговоркой.

— Какое счастье! — Девушка выбежала навстречу Лоле и схватила ее за руку. — Я уже думала, что никто не придет… Да ты не волнуйся, ничего особенного делать тебе не придется! Ну, на компьютере-то работать ты умеешь?

— Да, — повторила Лола более решительно: работать на компьютере она действительно умела, может быть, не как профессионал, но все же на довольно приличном уровне.

— Ну вот и отлично, — обрадовалась секретарша, — да здесь ничего особенного и не нужно, ну запишешь клиентов в базу данных, адрес, телефон, все такое, количество посещений, причину обращения.., ничего сложного! А кофе варить ты умеешь? — В ее голосе прозвучала неподдельная тревога.

— Да, — снова проговорила Лола. Ей показалось, что в последнее время она разучилась говорить что-нибудь, кроме этого коротенького односложного слова.

— Ну видишь, как все хорошо! — тараторила девица. — Да он не очень в нем разбирается, даже если сваришь не очень хорошо, не заметит, лишь бы быстро приносила! Как попросит через три минуты уже должна нести! А так все очень просто. Да, вот еще эта рыбка, — она неприязненно покосилась на аквариум, — ты рыбок кормить умеешь?

— Да, — механически отозвалась Лола, которой уже и самой надоели свои одинаковые ответы.

— Да тут ничего сложного нет, — продолжала секретарша, снова с отвращением взглянув на рыбку, — насыплешь корм этому паразиту…

— А почему ты об этой рыбке.., так неприязненно говоришь? — спросила Лола, почему-то понизив голос.

— Да похож, мерзавец, как две капли воды! также тихо ответила девушка, покосившись на дверь кабинета.

— На кого похож? — переспросила Лола.

Ответить секретарша не успела, потому что из кабинета донесся истерический возглас:

— Ксения, кофе!

— Ну вот, — девушка привычно всхлипнула и бросилась к кофеварке. Она суетилась, мелькала, носилась по приемной, подливала воду из пластиковой бутыли, подсыпала кофе.., наконец, поставила чашку с дымящимся напитком на маленький поднос и бросилась в кабинет.

При этом дверь осталась полуоткрытой, и Лола смогла заглянуть внутрь.

По просторному кабинету безостановочно ходил от стены к стене крупный рыхловатый мужчина с задумчивым одутловатым лицом и выпученными круглыми глазами.

«Так вот о чем говорила секретарша!» — подумала Лола и невольно покосилась на рыбу в аквариуме. Сходство было просто поразительным.

— Ксения! — истерически выкрикнул мужчина, на мгновение остановившись. — За что я плачу вам зарплату?

— За своевременное и качественное выполнение обязанностей секретаря! — заученно выпалила девушка. Поднос в ее руках мелко дрожал, и чашка с кофе медленно сползала к краю.

— Именно! — воскликнул босс, выразительно подняв палец. — За своевременное! И качественное! Выполнение! Обязанностей! А вы варили чашку кофе, — он вытянул полную руку и обнажил запястье, перехваченное ремешком дорогих швейцарских часов, — вы варили эту несчастную чашку три минуты восемнадцать секунд! А ведь я вас предупреждал, что это не должно занимать больше двух с половиной минут! Вы понимаете разницу?

— Но, Борис Михайлович… — попыталась вклиниться секретарша.

— Нет! — резко оборвал ее начальник. — Нет, Ксения, вы ответьте — понимаете ли вы разницу между двумя с половиной минутами и тремя минутами восемнадцатью секундами?

— Понимаю, Борис Михайлович. — покаянно призналась девушка и поставила подносик на стол, — будете кофе пить? А то остынет!

— Для меня не так важен кофе, — не унимался адвокат, — как важно выполнение моими сотрудниками своих обязанностей! Я подчеркиваю — своевременное и качественное выполнение ими их!

— Ими их? — удивленно переспросила секретарша.

— Да! — повторил шеф. — Ими их! Сотрудниками обязанностей! Вы свободны!

Секретарша понурившись вышла из кабинета и промокнула кружевным платочком глаза.

— Вот так все время, — со вздохом проговорила она, повернувшись к Лоле, — я понимаю, ты уже передумала… Я тебя очень хорошо понимаю и совершенно не виню…

— Но он хоть не пристает? — поинтересовалась Лола, которую в действительности волновал совершенно другой вопрос.

Она все еще не нашла в адвокатской конторе нужную ей орхидею. В приемной ее не было, а кабинет адвоката ей не удалось целиком рассмотреть.

— Лучше бы приставал! — с глубоким чувством воскликнула Ксения. — Все-таки что-то человеческое, как у всех нормальных людей!

Нет, он ни за что не будет приставать, потому что боится обвинения в домогательстве! У него все рассчитано, до минуты, даже до секунды!

— Это он и есть Гринбаум, глава конторы? поинтересовалась Лола. — А есть еще и сын?

Может, с тем легче иметь дело?

— Да что ты! — Секретарша махнула рукой. Это даже не сын, это внук! Сыну больше семидесяти, он живет в Америке и приезжает раз в год, чтобы всех перешерстить. А самому главному Гринбауму уже девяносто пять, он почти не выходит из дома, но его все ужасно боятся!

А внук пока еще не стал официальным партнером, ему только пятьдесят лет, и отец с дедом считают, что он слишком юн! Вот мальчик и старается, хочет доказать своим родственникам, что уже достаточно повзрослел! Вот опять! она схватилась за голову.

— Ксения! — донеслось из кабинета. — Мне нужна папка с перечнем гражданских исков за девяносто второй год!

Секретарша бросилась к укрывшемуся за аквариумом несгораемому шкафу, распахнула его дверцы и принялась лихорадочно перебирать папки. Наконец вытащила одну и бросилась в кабинет.

На этот раз Лола заняла другую позицию, чтобы разглядеть дальний угол кабинета.

Адвокат все так же безостановочно ходил от стены к стене, выпучив круглые глаза и шевеля губами. Как только в кабинет влетела секретарша с папкой, он остановился и уставился на нее.

При этом сходство с аквариумной рыбой стало таким удивительным, что Лоле захотелось насыпать адвокату сухого корма.

— Ксения! — раздраженно воскликнул мужчина. — За что я вам плачу?

— За своевременное и качественное выполнение обязанностей секретаря! — отбарабанила секретарша и заранее начала всхлипывать.

— Вот именно! — Адвокат поднял палец. За качественное! А не только своевременное!

А вы, — он оттянул манжет и взглянул на часы, вы на этот раз, конечно, принесли мне папку достаточно быстро, это заняло у вас всего одну минуту двадцать семь секунд. Однако что я у вас просил?

— Папку с перечнем… — едва слышно отозвалась секретарша.

— С каким перечнем? — настаивал ее начальник.

— С перечнем гражданских исков за девяносто второй год…

— А что вы мне принесли? — рявкнул мужчина.

— Папку… — по щекам секретарши уже сползали слезы, — папку за девяносто второй год…

— Ксения, вы учились в школе? — не отступал адвокат.

— И в школе, — мучительно выдавила девушка, — и в институте…

— Почему же вас там не научили читать? Голос адвоката гремел, как гром в начале мая. — Вы видите, что здесь написано?

— Девяносто второй год… — сквозь слезы проговорила секретарша.

— А выше, выше!

— Перечень, уголовных…

— Уголовных! — проревел адвокат. — Уголовных! Значит, вы все-таки умеете читать! Я бесконечно рад за вас! Тогда, может быть, вы все-таки принесете мне то, что я просил? Так, в виде исключения?

Ксения выскочила из кабинета, как ошпаренная.

Лола отскочила от двери, чтобы не столкнуться с обезумевшей секретаршей. Впрочем, она уже успела разглядеть то, что ее интересовало.

В дальнем углу кабинета, на высокой деревянной консоли, стоял горшок с невзрачным, тускло-зеленым кустиком, увенчанным единственным цветком. Ярко-оранжевая орхидея с глубокими лиловыми прожилками казалась неуместной в кабинете истеричного адвоката, как показался бы неуместным в тихом зале библиотеки покрытый зеленым сукном игорный стол или вращающееся колесо рулетки или в хирургической операционной — ударная установка рок-группы.

Ксения снова распахнула дверцы несгораемого шкафа и нырнула туда с головой. Изнутри доносились только ее горькие всхлипывания и громкий шорох перебираемых бумаг.

Наконец она вынырнула наружу, сжимая в руке новую папку, и снова исчезла в кабинете своего шефа.

Лола задумчиво посмотрела ей вслед. Неожиданно у нее возникла, как выражался незабвенный Остап Бендер, плодотворная дебютная идея. Она вытащила из сумочки мобильный телефон и набрала номер Маркиза. Леня ответил не сразу, и голос его звучал как-то подозрительно, казалось, что он занят тяжелой физической работой. Лола решила, что разберется с ним позднее, и поспешно изложила свою плодотворную идею.

Леня Маркиз всегда схватывал такие вещи на лету, повторять ему дважды не пришлось.

Из-за двери кабинета, на этот раз плотно закрытой, доносились глухие раскаты адвокатского голоса. Наконец дверь снова распахнулась, появилась измученная секретарша. Ее лицо было покрыто красными пятнами нервного румянца. Ксения подошла к своему столу, достала из ящика чуть ли не литровую бутыль валерьянки и трясущейся рукой налила в стаканчик тройную порцию.

— Надо будет в аптеке скидку потребовать, проговорила она, лихо проглотив содержимое стаканчика, — я у них оптовый покупатель успокоительных средств, без них здесь и дня не продержаться! Ну, ты на моего шефа полюбовалась, так что больше, надо думать, не рвешься занять мое место?

— А почему ты от него не уходишь? — поинтересовалась Лола вместо ответа — Я на тебя поражаюсь! Неужели так хорошо платит, что ты согласна терпеть все эти издевательства?

— Какое там! — отмахнулась Ксения. — Гроши! Слезы одни!

— Так в чем же дело? Плюнь на него и хлопни дверью!

— Легко сказать! Он же законник! Когда принимал меня на работу, как-то так хитро составил трудовой контракт, что я не могу от него уйти, пока он не найдет мне замену, а сама понимаешь, никто не стремится занять это прекрасное место! Не находится второй такой идиотки, как я1 Ксения снова начала всхлипывать, но Лола ее остановила:

— Ладно, считай, что такая идиотка нашлась.

Иди домой, я с твоим шефом разберусь. Обещаю тебе, что больше он над тобой издеваться не будет!

— Правда, что ли? — Секретарша посмотрела на Лолу с изрядной долей недоверия, однако начала торопливо складывать вещи, пока та не передумала.

— Вот только что, — остановила ее Лола уже в дверях, — не приходила к вам в контору такая девица.., блондинка, тоненькая, размер примерно сорок второй, рост метр шестьдесят, бледная…

Ксения замерла на пороге, хлопая глазами.

— Есть такая, — проговорила она наконец, приходила несколько раз, всегда по вторникам… не представлялась, со мной никогда не здоровалась. Подойдет к двери кабинета, три раза стукнет, шеф к ней выскочит, как кролик из шляпы, в кабинет ее проведет, скажет, чтобы я никого к нему не впускала и ни с кем не соединяла, дверь захлопнет и сидит с ней минут сорок. Я первый раз пыталась ее остановить, говорю, как положено, — представьтесь, пожалуйста, и записаны ли вы.., но она так на меня взглянула, что сразу расхотелось задавать вопросы, а потом уж я и не выступала. Думала, может, она его любовница, да только не похоже. Сама понимаешь, если такое дело, так после заметно — румянец там, глазки блестят, настроение хорошее, а он после ее посещений туча т) чей, еще больше меня шерстил, чем обычно.

Да и девица эта от него выходила не в том настроении…

Ксения замолчала и вопросительно уставилась на Лолу:

— Ну я пойду, если ты не передумала?

— Иди, конечно, — разрешила Лола и задумчиво добавила:

— Завтра как раз вторник…

Ксения выпорхнула из приемной.

Лола заняла ее место и принялась просматривать записи в компьютере.

Не прошло и нескольких минут, как из кабинета донесся истеричный крик адвоката:

— Ксения, чай!

Лола неторопливо поднялась, включила электрический чайник, поставила на поднос большую синюю чашку с выгравированной золотыми буквами надписью «Дорогому внуку в день пятидесятилетия», налила в нее кипятку и решительно вошла в кабинет.

— Ксения, за что я вам плачу… — начал было адвокат, глядя на швейцарские часы, но неожиданно осекся.

— А где Ксения? — осведомился он раздраженно.

— Убежала домой, захлебываясь слезами, невозмутимо отозвалась Лола.

— Какая безответственность! — воскликнул адвокат. — Она покинула свой пост, хотя прекрасно знает, что не имеет права…

— Она не покинула свой пост, она оставила его на меня, — прервала его Лола, — чай пить будете?

— На вас? — в ужасе переспросил Гринбаум. Но я вас не знаю! Вы не прошли собеседование! Не отработали испытательный срок! Даже не представили своих рекомендаций!

— А Ксению вы уже довели, — спокойно ответила Лола, — короче, будете пить чай, или унести обратно?

— Это чай? — возмущенно проговорил адвокат. — Где вы видите чай?

— В чашке — кипяток, — Лола плюхнула подносик на стол, — а вот — пакетик, кладете в чашку, и он заваривается.., если еще не совсем остыл.

— Пакетик? — В голосе адвоката прозвучало отвращение. — Я не пью чай из пакетиков! Ксения прекрасно знает, что мне нужно заваривать зеленый листовой чай, непременно цейлонский…

— Ксении нет, — холодно ответила Лола, вместо нее теперь я. Так что пейте, что дают.

— Это безобразие! — воскликнул Гринбаум на грани истерики. — Я с ней разберусь! Я наведу порядок!

— Порядок здесь навести давно пора, — Лола окинула взглядом кабинет, — вон, цветок у вас совершенно завял…

— Какой еще цветок? — простонал адвокат.