Город-призрак Васильев Владимир

1

К полуночи Алик начал клевать носом, "Жигуленок" то и дело вилял к обочине. Шоссе стремительно рвалось под колеса — гладкое, как олимпийский каток, и почти прямое. Андрей вздрагивал на заднем сиденье и тихо ругался.

— Все, — тряхнул головой Алик, притормаживая. Машина облегченно фыркнула, прокатилась еще метров сорок, тихо шурша протекторами по шершавому асфальту, и затихла на кромке дороги.

— Засыпаю, — виновато сказал Алик. — Извини.

Андрей заворочался.

— Ладно, спим…

Он вел машину весь день. Алик же выдержал всего четыре часа. Правда, вчера Алик из-за руля не вылезал, а выспаться ночью не удалось ни тому, ни другому.

Шоссе в полуночный час оставалось совершенно пустынным. Встречные автомобили перестали попадаться сразу с наступлением сумерек; попутные чуть позже, часам к десяти. Это было странно, шоссе ведь отличное, настоящий автобан, да и местность достаточно оживленная.… Но — мало ли?

Алик откинул спинки передних сидений, Андрей поджал ноги. Малыш, устраиваясь, что-то тихонько насвистывал и Андрей с улыбкой поглядывал на напарника.

Вокруг таилась зыбкая ночная тишина, а когда Алик погасил в кабине свет, в окна заглянули звезды.

— Есть хочешь? — лениво и сонно спросил Андрей. Алик только вяло отмахнулся, свернулся калачиком и почти сразу же уснул, уютно посапывая. Андрей вздохнул, вытянул ноги, чувствуя как дремота обволакивает и его, и подумал, что маловато за сегодня проехали.

Они гнали потрепанный "Жигуленок" на восток — к финишу традиционного майского авторалли "ПРЫЖОК", от которого их отделяли (если верить спидометру и карте) две с половиной тысячи километров. Экипаж номер восемь, Андрей Шаманов и Алексей Загородний по прозвищу Малыш, ну и, понятен, стальной их брат, ВАЗ-2107, семьдесят шесть лошадок, полторы тысячи кубиков, проверенная родная колымага, на которой они выиграли две гонки в прошлом году.

По графику заночевать планировали в Белорецке, крохотном сонном городишке, приткнувшимся к великолепному трансазиатскому шоссе. Прибыть в него Андрей с Аликом рассчитывали часов около восьми, но дорога мерно тянулась навстречу, а городка все не было и не было. Стемнело, время шло, а впереди по-прежнему виднелась лишь широкая асфальтовая лента и еще степь, колышущееся море ковыля от горизонта до горизонта.

Усталость взяла свое, заснули прямо в машине, справедливо решив, что утро рассеет все сомнения, путь сверится с картой и вновь станет ясным и понятным, ралли пойдет своим чередом и лидерства они не уступят. А сейчас спать, спать, расслабиться, провалиться в сладкую призрачную негу, когда не нужно вертеть баранку и жать на акселератор, втискивая покорный "Жигуль" в прихотливые изгибы трассы. Вытравить из тела противную свинцовую тяжесть, снова ощутить свои мышцы полными сил и готовыми к борьбе.

Андрей не мог сказать наверняка, но ему показалось, что за время сна ни одна машина не проехала мимо них.

Первым проснулся Алик. "Жигуленок" ожил, зафырчал и послушно рванулся вперед. Как истый раллист Алик не умел медленно ездить, шум мотора быстро перешел в привычный надсадный рев, а за окном замелькали придорожные кусты. У ручья гонщики задержались, чтобы умыться и вновь почувствовать себя людьми — бодрыми и совсем не сонными. А после дорога снова стремительно ныряла под колеса и убегала назад, в лобовом стекле отражалось солнце и нескончаемой казалась тонюсенькая асфальтовая ниточка, рассекающая степь надвое.

Андрей, вручив Алику бутерброд, хмуро изучал карту.

— Ч-чертовщина! — прошипел Андрей. Алик беспокойно косился через плечо, хотя легче было просто глянуть в зеркало.

— Ерунда какая-то, Малыш! По спидометру мы уже давно должны проехать Актюбинск. И движение по трассе просто обязано быть плотным. А я уже забыл как выглядят машины со стороны.

— Остановить? — с готовностью спросил Алик.

— Зачем? — не понял Капитан.

— Посмотришь на нашу клячу со стороны! Ха-ха!

Малыш от души веселился. Усмехнулся и Андрей.

— Тоже мне, Петросян… Лучше бы за дорогой следил.

Алик лихо вписался в плавный поворот и "Жигуль" мощно пошел в гору.

— Чего за ней следить? — пожал плечами Малыш. — Ровная, ей-богу, как стекло. Дави себе на газ и все.

Взобравшись на холм машина покатилась еще быстрее; стрелка спидометра дрожала в правом углу шкалы, то и дело задевая за ограничитель, а впереди раскинулся город, ясно видимый с высоты. Огромный, как степи вокруг, и серый, как стадо мышей. И, наверное, более пустой, чем покинутый муравейник, потому что на дороге между ними и городом транспорта по-прежнему совсем не было. По мере того как они подъезжали, крепло ощущение заброшенности и опустошенности. Вывеска-указатель с названием города насквозь проржавела и сильно покосилась, чуть не падая. Дома на окраине дышали затхлостью и пустотой, глядя в мир побитыми пыльными окнами. Гладкое покрытие шоссе сменилось старым растрескавшимся асфальтом, пропускавшим сквозь себя буйную майскую зелень. Машину сразу стало трясти и Алик теперь вовсю ворочал рулем, выискивая путь получше. Андрей ошарашено озирался, стиснув в руках бесполезную карту. Города-призраки на ней не значились.

— Куда это нас занесло, Кэптейн? — поинтересовался Алик без особой надежды на ответ. — Может, это Бедуиния?

"Жигуленок" катил безлюдными захламленными улицами мимо безлюдных захламленных домов. На тротуарах попадались сдвинутые с проезжей части автомобили — ржавые, облупленные или просто здорово помятые. Слева тянулась размытая рельсовая колея. О названиях улиц оставалось лишь догадываться, попадались только таблички с номерами домов. Числа были четырехзначные.

Алик, изредка отрываясь от дороги, поглядывал на капитана.

— Шеф, скажи, что мы спим. Ну!

Андрей хмурился. За спиной оставались все новые и новые кварталы, а картина совершенно не менялась. Все та же заброшенность и пустота.

— Малыш, может, ты вчера не туда свернул?

Алик уверенно помотал головой:

— Не-а, шеф. Трассу от проселка я, слава богу, отличаю. Да и не было вчера развилок, я помню. Собственно… гм… — Алик запнулся.

— Что? — поднял голову Андрей. Резко, настороженно.

Алик с непонятным выражением лица остановил машину и повернулся к нему.

— Последние два часа, как только стемнело… А, может, раньше?.. В общем, от шоссе не ответвилась ни одна дорога. Даже самая захудалая.

— Ну?

Алик пожал плечами:

— Так же не бывает, Капитан! К трассе всегда стекаются десятки дорог, от простой колеи до…

— Интересно, — перебил Андрей, — сегодня, кажется, наблюдалось то же самое?

Алик напрягся.

— Кажется…

Они посидели молча, поглядывая то друг на друга, то за окно. Алик, вздохнув, направил "Жигуль" дальше, вглубь города. Деревья на улицах не росли, даже трава, взламывавшая покрытие мостовой и тротуаров на окраине, исчезла — только асфальт, бетонные и кирпичные коробки домов, ржавое железо и битые стекла под колесами. И всего этого очень много.

Минута тянулась за минутой и скоро Алик не выдержал.

— Черт! Может, у него вообще конца нет? Давай осмотримся, кэп.

"Жигуленок" замер посреди улицы. Вокруг высились относительно нетронутые семиэтажки. Андрей выбрался из машины; сухой хруст закрываемой дверцы гулко растекся окрест. Алик уже стоял рядом и озирался. Было тихо, как ночью в запертом кинотеатре. Метрах в пятнадцати впереди, слева чернела высокая арка, открывая ход во двор в сплошной стене домов.

До того, как его покинули, дворик, наверняка, был зеленым и уютным. Вдоль низеньких деревянных заборчиков бесформенными пузырями буйствовали давно не стриженные кусты, царапали глаз безобразные лавочки, некрашеные и потемневшие от дождей. Песок детского городка от ржавчины стал совсем рыжим, а почти все бельевые веревки прогнили, лопнули и валялись на земле длинными темными змеями; кое-где к ним цеплялись лохмотья, бывшие когда-то выстиранным бельем. И еще: под ногами шуршал многолетний ковер из опавших листьев, асфальт прятался глубоко под ним.

Андрей и Алик застыли, пораженные. Потрепанные фасады домов и ржавые автомобили не тронули их так, как этот опустевший дворик.

— Мистика, — проворчал Андрей, — не верю!

Алик оглянулся и потянул его за руку к ближайшему подъезду.

Внутри царил сумрак, на ступенях и перилах скопилось много сероватой пыли, а в углах под потолком пауки свили настоящие белесые джунгли. А вот двери в квартиры выглядели, наоборот, вполне жилыми. Все были заперты. Открытые попались на пятом этаже, но капитан решил попытать счастья на верхних, сверху-то больше шансов что-нибудь рассмотреть. Внушительный амбарный замок запирал некрашеный люк на чердак, зато две квартиры из трех оказались открытыми. Дверь под номером "34" послушно пропустила их внутрь.

Обстановка хранила следы долгого запустения — уже знакомая пыль и паутинные джунгли. Мебель вполне обыкновенная, только все книги в шкафу и пара газет на столе были, почему-то, на польском языке. Пока Андрей рассматривал их, Алик отворил дверь на балкон. Петли при этом жалобно заскрипели и по квартире метнулось глухое, мгновенно застрявшее в пыльной рыхлости эхо.

Вид сверху открылся солидный. Алик машинально вцепился в ажурное ограждение балкончика, капитан отпихнул в сторону ржавый велосипед и пристроился рядом.

Город тянулся сколько хватало взгляда и терялся в туманной дымке где-то у горизонта. Слева, километрах в двух, на шпиле высокого, похожего чем-то на Московский Университет, здания трепыхался незнакомый бело-зеленый флаг, а рядом поднимался легкий дымок, словно там жгли костер. Все это гонщики разглядывали минуты две.

— Ну, — протянул Андрей, — что скажешь, Малыш?

Малыш не нашел, что сказать.

— По-моему стоит поинтересоваться во-он тем дымком.

Алик пожал плечами:

— Может, это просто пожар. Жара-то какая…

— Может, — согласился Андрей. — А, может, и нет.

— Резонно, — кивнул Малыш. — Пошли?

Капитан еще с минуту обозревал местность, а Алик тем временем слонялся по квартире в надежде отыскать подсказку.

— Что-то мне здесь не нравится! — с сомнением пробормотал он. — Такое чувство, будто чего-то не хватает.

Андрей молча направился к выходу, Малыш вяло взялся за телефон, найденный на кухне.

— Работает! — изумился он. Перед этим Алик безуспешно пробовал включить телевизор и зажечь свет.

Андрей замер на пороге. В повисшей тишине отчетливо раздавалось стройное гудение зуммера.

Алик вопросительно глянул на Капитана.

— Набирай, чего уж там… — махнул рукой тот.

— Ноль-два? — ехидно спросил Малыш.

Андрей буркнул: "Остряк!", отобрал у него аппарат и наугад набрал пятерку.

Послышались короткие гудки — отбой.

Алик выразительно указал на аппарат: крохотный белый прямоугольничек хранил номер этого абонента — 2754118.

Андрей примирительно фыркнул, накрутил 275, а затем первое, что взбрело на ум.

Им ответил женский голос:

— Да-а?

Андрей от неожиданности нажал на рычаг.

— Ч-черт!

И тут снаружи донеслось далекое рычание мотора. Андрей метнулся на балкон — по улице, вдали, полз бронетранспортер. А посреди дороги прямо напротив балкона стоял их "Жигуленок".

— Вниз! — скомандовал капитан. — Поживее!

Алик внял. Из подъезда он выскочил первым и одновременно с этим раздались выстрелы, четыре подряд. Стреляли, как будто, в соседнем квартале. Гонщики нырнули в полутьму арки. Алик сунулся было на улицу, но Андрей поймал его за ремень.

— Потише!

Он осторожно выглянул, одновременно отпихивая Малыша назад.

Броневик приближался. Кроме того, перекресток бегом пересекли несколько человек, одетых в темное и явно вооруженных.

— По-моему, пора смываться! — предположил шепотом Малыш. Он все же изловчился и выглянул.

— Согласен!

Мгновение — и они юркнули в свой "Жигуленок".

— Эй! Стойте!

Стекло в ближнем окне первого этажа вылетело вместе с рамой, на асфальт боком вывалился исцарапанный и запыхавшийся человек. Одного взгляда хватило, чтобы понять: его преследуют.

— Быстрее! — распахнул дверцу Алик. Андрей молча завел двигатель, нога его застыла на акселераторе. Незнакомец прыжком втиснулся на заднее сидение. Капитан лихо развернулся, почти на месте, так что истошно завизжали шины и сама собой захлопнулась дверца. "Жигуленок" всхрапнул и рванулся вперед как подстегнутый. Алик успел заметить в выбитом незнакомцем окне несколько размытых лиц, и Андрей круто свернул направо. Вслед сухо пролаяла автоматная очередь, перекрывая рев мотора; воздух рассек на части веселый звон разбитого стекла. Мимо проносились дома, а сзади уже маячил на редкость быстроходный бронетранспортер. Незнакомец тяжело дышал и кусал губы.

Впереди, кварталах в двух, на дорогу выкатился еще один бронетранспортер и, взревев, устремился навстречу. Андрей вновь с жутким визгом развернулся и шмыгнул в переулок. Алик вцепился в поручень на панели, а незнакомца швыряло вместе с походным сундучком.

— Могешь! — похвалил Малыш Капитана. Тот молча ворочал рулем, пристально всматриваясь в дорогу.

— Влево! — вдруг сказал незнакомец, мучительно скривившись. Андрей рефлекторно свернул, и вовремя — из-за угла показались два мотоциклиста, сразу севшие им на хвост. Незнакомец озабоченно пялился в заднее стекло: преследователи маячили сзади, не отставая. И вдруг, приоткрыв на ходу дверцу, что-то выбросил на дорогу.

Позади сильно ухнуло, улицу заволокло клочьями светлого дыма; мотоциклисты из него так и не появились.

— Все, — бесцветно сообщил незнакомец, — последняя граната.

Алик обернулся и увидел, как сквозь дым позади прорвался броневик. "Жигуленок" еще раз свернул и помчался по пустынному проспекту. Незнакомец продолжал хмуриться.

— Сейчас надо будет свернуть налево, в проулок.

— Зачем? — не отрывая глаз от дороги спросил Андрей. — По прямой они нас не догонят…

— У них рации и полно броневиков! Все равно выследят и загонят в тупик. Вот, сюда!

Но здесь путь преграждали сразу три бронетранспортера.

— Ч-черт! Назад!

Андрей вернулся на проспект и погнал машину дальше.

— Куда?

— Я скажу, — ответил незнакомец. Сзади натужно гудели двигатели преследователей. Алик с похоронным видом пристегнулся и скептически спросил:

— У вас что, принято на бэтээрах разъезжать?

Незнакомец оторвался от стекла, глянул в затылок Алику (тот, задавая вопрос, даже не обернулся), но смолчал.

— Вправо, — скомандовал абориген чуть погодя и "Жигуленок" ушел в узкую улочку. Впереди, метрах в ста, она упиралась в дом.

— Что такое? — опешил Капитан. — Это же тупик!

Назад возвращаться времени уже не оставалось — подоспели броневики.

— Давай-давай, в самый конец! Уйдем пешком, все равно на колесах не оторваться, они уже весь сектор на ноги подняли!

Машина затормозила у самой стены.

— Живее! — незнакомец взял командование на себя; Алик с Андреем молча повиновались. Уже знакомо, боком, вожак вломился в окно, туда же юркнули гонщики. Дверь, дальше — лестница, коридор; и тут сзади ахнуло так, что содрогнулся дом. Пробегая мимо окна Алик выглянул и невольно вздрогнул на месте верного "Жигуленка" теперь зияла черная смердящая воронка, по улице бежали люди, а за ними лениво полз броневик.

Алик очнулся и кинулся вслед за товарищами.

Они долго уходили по крышам, Андрей тихо ругался, понимая, что квартал оцеплен, а незнакомец все бегал, минуя чердаки, пока Алик не взвыл от досады. Но тот знал, что делал — преследователи еще пыхтели на высоте, а они втроем спустились по пожарной лестнице на выщербленный забор, оставили за спиной какие-то ужасные трущобы-задворки, гаражи и просочились, как тараканы, в подвал в самом центре квартала.

В подвале было темно, как в ящике с углем, но незнакомец несся вперед, словно запаздывающая электричка. Алик с Андреем, вовсю распахнув глаза и вытянув руки далеко вперед, изо всех сил старались от него не отстать.

— Сюда-сюда, — нетерпеливо сопел незнакомец.

Они пробрались в крохотную комнатку. Из узкой щели под потолком прорывался слабый намек на свет, ровно столько, чтобы тьма перестала быть кромешной. В углу стоял шкаф.

— Сюда, — прошептал незнакомец и бесшумно распахнул створки.

Шкаф был пуст. Алик озадаченно уставился на незнакомца.

— Помогите, — не успокаивался тот, пытаясь подцепить днище. Андрей послушно помог. Под квадратной деревянной крышкой обнаружился канализационный люк. Тяжелый чугунный блин они мигом сдвинули.

— Вниз! Быстро!

Алик сиганул вниз и в полете похолодел. Прыгнул он совершенно бездумно, повинуясь властному голосу незнакомца, и не задумался о глубине. Пролетев метра четыре он обрушился на крепкие деревянные ящики, и, шипя и проклиная все на свете, откатился в сторону. Почти сразу же мягко спустился Андрей. Абориген задержался — закрыл двери шкафа, опустил днище, поставил на место люк и, цепляясь за ржавые гнутые скобы в стене, присоединился к гонщикам. Луч света, вырвавшийся из его фонарика, резанул по глазам и осветил маленькое, похожее на склеп, помещение. В центре виднелась беспорядочная груда дерева — посадочная площадка Алика. Один-единственный коридор уходил куда-то вправо, под землю.

— С богом! — вздохнул незнакомец и предупредил: — Идти часа три.

Под ногами шмыгнула крупная жирная крыса. Андрей брезгливо поморщился:

— Кажется, ралли мы завершили, Малыш.

Алик только вздохнул:

— Жаль "Жигуля"…

Коридор однообразно тянулся навстречу, иногда слегка изгибаясь.

— Вспомнил! — остановился вдруг Малыш. — Вспомнил!

Незнакомец оторвался шагов на десять вперед.

— Что вспомнил? — уныло спросил Андрей.

— Знаешь, Капитан, чего не хватало в той квартире?

— Ну и чего же?

Алик вдруг понизил голос:

— Там не было ни одного зеркала!

— Ну и что?

Алик замялся:

— Ничего… Но так ведь не бывает!

— Догоняй! — проворчал Капитан и подтолкнул его вперед.

2

По стенам убежища бродили причудливые черные тени, варево многообещающе булькало в закопченном котелке, уютно потрескивал костер и только теперь Андрей позволил себе расслабиться. Новый знакомый хлопотал над ужином.

— Меня зовут Вилли. Вилли Квайл.

— Алик, — тут же встрепенулся Малыш.

— Андрей, — представился Капитан. — Может расскажешь, куда это нас занесло?

Вилли хмыкнул:

— В самое логово нонки — Скул-риджент, кварталы со сто семнадцатого по двести восемьдесят первый.

— Понятно, — буркнул Андрей. — Врубаешься, Алик?

Алик тупо переводил взгляд с Вилли на Капитана.

— Извини, Вилли, — миролюбиво объяснил Малыш, — мы в городе только с утра и поэтому эти твои кварталы для нас пустой звук.

Вилли выпрямился, но изумления в его глазах было очень немного.

— Так вы совсем свеженькие! Поздравляю! — он покачал головой. Держались молодцом. Я уж было решил, что вы либо люди Старого, либо откуда-то из Верховий.

— Вилли, черт тебя побери! Скажи по-человечески, где мы?

Квайл положил ложку и сел. Костер тихо гудел и его извечная песня успокаивала.

— А занесло вас, ребятки, в Город-призрак. — Вилли замолчал.

Андрей с трудом удержался, чтобы опять не сказать "Понятно". Ведь все было как раз наоборот — совершенно непонятно.

— Раз вы оттуда, — Вилли неопределенно махнул рукой, — то, наверное, знаете легенду Летучем Голландце?

Это уже что-то — гонщики кивнули.

— Вот. Город — нечто подобное. Бродит по белу свету и заманивает людей.

Алик поднял бровь:

— Бродячий город? Забавно!

— Как это город может бродить? — не поверил Андрей.

Вилли попробовал объяснить:

— Вообще-то он, конечно, никуда не бродит. Просто иногда вдруг появляется в разных местах. По всей планете. И тогда в него забредают люди.

— Ну, допустим, — смирился Капитан, — пусть так. А как выбрести обратно в нормальный мир?

Вилли всплеснул руками:

— В том-то и дело, что никак. Отсюда невозможно выбраться. Это город-ловушка.

Алик потряс головой.

— То есть как это — нельзя? А если я выйду на улицу и пойду все время прямо? А?

— Во-первых, тебя скорее всего отловят нонки. Или просто бандюги какие-нибудь. А во-вторых, даже если бы никто тебя и не тронул, иди хоть тысячу лет — Город бесконечен, как Вселенная. В это трудно поверить, но это так. Вряд ли он безграничен в обычном смысле — по-моему, некоторые его места просто замыкаются друг на друга. Можно всю жизнь идти прямо и в итоге кружить в полусотне знакомых районов. Но одно я могу сказать точно: путей наружу отсюда нет. Это железно.

— Интересно, — пробормотал Андрей. — Ладно, а кто же здесь живет?

— Люди, — пожал плечами Вилли, — те, кто попал в западню из внешнего мира.

— А ты давно попал?

— Я здесь родился.

— Даже так?

— А что? Жизнь есть жизнь. Привыкнете — поймете. Вообще-то нас, родившихся в Городе, почти не осталось. — Квайл вдруг ощерился.

— Нонки? — предположил Алик.

— Да!

— Кто они?

— Сволочи! — лаконично ответил Вилли.

— А конкретнее?

— Конкретнее? Какая-то женская религиозная секта, проникшая в Город лет двести назад. Теперь они держат под контролем почти двадцать районов и продолжают захватывать новые.

— Что же они с вами не поделили?

Вилли замялся.

— Это трудно объяснить… Те, кто здесь родился до прихода нонки очень хорошо знают Город. А знание дает власть. Другое дело, что они к власти стремятся, а мы, Квайлы, нет…

— Постой, — перебил его Алик, — ты сказал, что родившиеся до прихода нонки хорошо знают Город?

— Да.

— И ты тоже?

— Да. А что?

— Ты родился до прихода нонки?

Капитан понял, чего добивается Алик.

— Да, незадолго, — ответил Квайл.

— Но они же пришли двести лет назад! — Алик торжествовал.

Вилли понял и усмехнулся.

— Это тоже один из фокусов Города. Сколько, вы думаете, мне лет?

— Ну-у… — протянул Алик, — тридцать.

Вилли вздохнул.

— Двести семьдесят два.

Алик вытаращился на него.

— Чего?!