Свидание с доктором Лоскутиком Гуларт Рон

Глава четвертая

– Это не лучший способ готовить «Берд Леди», – сказал Джейк, обращаясь к девушке-бартендеру.

– Разве? – Прелестная блондинка, стоявшая за стойкой бара в салоне класса люкс воздушного лайнера, заволновалась и тут же залилась краской.

– Этот коктейль готовится так: берется две нитки бурых водорослей, полторы унции белого рома и немного минеральной воды, – пояснил он. – И, разумеется, никакого сушеного аниса.

Краска, заливавшая лицо девушки, стала еще гуще, прежде чем начала спадать.

– Ведь я все объяснила им, в этом бюро по найму, что я совершенно не гожусь для этой работы, – доверительно объяснила ему красавица-барменша, стоявшая за подвесной стойкой бара, отделанного под слоновую кость. – Вообще не подхожу. Я хочу сказать, что это не просто боязнь высоты, хотя и богу известно, что прорыв сквозь небо на таком огромном самолете никак не способствует поднятию духа. Нет, скорее это потому, что я просто настоящая ветреница, и не могу удержать в своей голове все эти многочисленные рецепты. А эти болваны из «Транс-Ам» запрещают нам использовать заранее приготовленные смеси.

– Будем надеяться, что так и есть.

– Правда? Сразу видно, что вы человек с развитым вкусом. У меня же, например, ужасно дурацкий вкус. Для меня любая выпивка – всего лишь выпивка, и на вкус я их не различаю. – Она слегка оперлась локтями на поверхность из поддельной слоновой кости и, еще больше понизив голос, заговорила еще более доверительным тоном. – Вы не поверите, но всего лишь несколько минут назад я не могла вспомнить, как смешивают мартини. Я едва до смерти не напугала трех японских бизнесменов, сидящих вон там, бросив в стаканы по вишне. – Она покачала головой и безнадежно улыбнулась.

Джейк чуть сдвинул вправо свой стакан с неудачно составленным коктейлем.

– Но вы можете утешить себя тем, что имеете совершенно потрясающий вкус к духам, – заметил он, не сводя с нее глаз и продолжая улыбаться.

Фантастически неотразимая красавица вновь покраснела.

– Я не использую духи.

Слегка почесав нос, Джейк, как он частенько делал это, ухмыльнулся, обнажая зубы.

– А как же в таком случае следует понимать этот слабый, но тем не менее вполне ощутимый аромат, исходящий от вас? Это и было тем самым противоречием, которое я уловил с самого начала. – После этого он с небрежным видом покинул свой стул рядом с пустой стойкой бара.

А тем временем красавица-блондинка, стоявшая за стойкой, не сводила глаз с трех японских бизнесменов, сидевших за ближайшим к бару столом. В стоящих перед каждым из них стаканов с мартини плавала ярко-красная вишня. Отвернувшись от широкого иллюминатора, за которым проносились скопления облаков, заполнивших пространство между Манхеттеном и Новым Орлеаном, они одновременно поднялись из-за стола.

– Можно вас на одну минуту, господин с Запада? – спросил самый маленький из них, обращаясь к Джейку.

Джейк лишь нечленораздельно хмыкнул в ответ.

– А вы, парни, тоже из этой компании? – При этом он сделал вид, что потирает рукой собственную шею. Еще в тот момент, когда он начал понимать, кем на самом деле является девушка, стоявшая за стойкой бара, он очень ловко спрятал небольшой, свободно умещающийся в ладони деактиватор за воротник своего дорожного костюма. И когда его рука вновь опустилась вниз, аппарат незаметно перекочевал в его ладонь. – Ваши хозяева скорее всего не знают, что все андроиды нового типа выделяют очень слабый, но тем не менее вполне уловимый запах.

– Весьма неучтиво для жителя запада, уважаемый сэр, лишний раз напоминать о том, как пахнет мужчина.

– Как я понял, фирма Кёль-Джерн Индастри в Дании просто упустила из вида запах и текстуру вашей синтезированной кожи. – Джейк очень медленно и осторожно попятился к винтовой лестнице, которая вела назад, в пассажирский салон огромного лайнера. – Интересно, по какой программе все вы должны действовать? Еще одна попытка заурядного убийства?

– Этот дядя загораживает мне дорогу, – раздался слабый жалобный голосок за спиной Джейка. – Вот этот дядя мешает мне. Теперь все пропало.

– Тише, тише, Байрон. Все, что тебе нужно сделать, так это попросить этого красивого молодого мужчину немного посторониться.

Бросив короткий взгляд назад, Джейк увидел маленького мальчика, одетого в обтягивающий костюм-двойку, в сопровождении седоволосой женщины. Они стояли на лестнице почти на целый фут выше Джейка, пытаясь обойти его, чтобы пройти в зал для коктейлей.

– Но он даже и не собирается двинуться с места, Грэм. Он будет стоять и стоять здесь целую вечность. И значит, мне так и не удастся получить две мои порции пепси. – В раздражении он даже взмахнул маленьким детским пистолетом.

– Одну, Байрон. Грэмми обещала тебе только одну порцию.

– Нет, ты…

Бам-м!

Джейк внезапно повернулся и почти присел. Одновременно он приложил конец деактивирующего устройства почти к самому детскому затылку.

Ребенок, как и положено андроиду, больше не смог ничего сделать, кроме как прекратить дальнейшее функционирование. В таком состоянии он должен был бы оставаться несколько часов. Все андроиды, разработанные на Кёль-Джерн Индастри, имели свою ахиллесову пяту в месте соединения головы с позвоночником.

Пробираясь мимо бабушки, Джейк повторил операцию со своим прибором и над ней, и только после этого со всех ног бросился вверх по извивающимся ступеням.

– Шесть андроидов, – говорил он самому себе. – Это должно требовать кое-каких денег. – На самых верхних ступенях его уже поджидала черная красавица-стюардесса, от одного вида которой перехватывало дыханье. Одну руку она держала за спиной. – Сэр, может ли «Транс-Ам» чем-нибудь помочь вам?

Не тратя времени даже на то, чтобы как-то выразить свое отношение к этому, он тут же успокоил ее с помощью все того же устройства.

– На самом деле, сэр, вы…

Пам-м!

– Семь. – Джейк обошел ее и направился вдоль короткого коридора, который вел в салон класса люкс. Остановившись вблизи находившегося в конце коридора занавеса, расшитого искусственным бисером, он несколько раз глубоко вдохнул через нос. – А ты все-таки прозевал подделку, старина Джейк, – поругал он сам себя.

Запах, выделяемый андроидами нового поколения и обычно не воспринимаемый нетренированным носом, теперь совершенно отчетливо доходил до него. Он просидел в этом салоне почти полчаса, прежде чем спуститься в коктейль-бар, и тем не менее никак не смог обнаружить то обстоятельство, что все пассажиры, заполнявшие салон, были андроидами.

Приложив глаза к щели между занавесом и стенкой коридора, он оглядел присутствовавших в салоне.

– Пятнадцать, плюс еще один, сидящий за пианино. Боже мой, денег у них гораздо больше, чем у нас.

Салон-люкс был оформлен в стиле домика для отдыха лыжников, со всеми подробностями, так характерными для прошлого века. Здесь стояли очень комфортабельные кожаные и просто деревянные стулья, огромный, неимоверных размеров камин и пианино, за которым сидел золотозубый негр, наигрывающий регтайм.

– Андроиды, оставшиеся в баре не спешат преследовать меня, – продолжал рассуждать Джейк. – Поэтому возможно, что эти тем более не будут интересоваться мной. Это всего лишь отвлекающий маневр.

Он отошел от занавеса и как можно тише побежал в обратную сторону по коридору, на ходу доставая из бокового кармана еще одно небольшое приспособление. Присоединив его к деактиватору, он поднялся по лестнице в самый верхний салон лайнера.

– Сэр, сюда, где сейчас работают наши самые опытные пилоты, нельзя подниматься даже особо уважаемым пассажирам салона-люкс. Это произнес громадный, с широкими плечами стюард, встретивший Джейка в коридоре, ведущем в кабину пилотов.

Джейк, почесывая голову, согнул руку таким образом, чтобы «выстрелить» в андроида из деактиватора.

В кабине пилотов находилось трое. Штурман, сидевший за узким столом, пилот, человек средней комплекции, который неуклюже согнулся в кресле, лениво рассматривая панель управления автопилотом, и второй пилот, красивая девушка-китаянка, по всей видимости дремавшая в мягком кресле.

– Сэр, сюда запрещен вход, – сказал штурман, растягивая слова, как типичный южанин.

– Ого, отработали даже диалект, – заметил Джейк. – Это стоит еще дороже, если учесть, что Кёль-Джерн неимоверно завышает цены на свою продукцию за малейшие дополнительные усовершенствования такого рода.

– А теперь получи, обезьяна, все, что тебе…

Бам-м!

– Все лайнеры, используемые «Транс-Ам», защищены от ударов, если они не относятся к разновидности…

Бом-м!

– Что за чертовщина? – Китаянка приподнялась в кресле. – Вы не имеете права…

Бим-м!

Джейк локтем вытолкал деактивированного пилота с его кресла.

– И это тоже облегченная модель. Весьма впечатляет. Он занял место пилота, одновременно проверяя панель управления. – Да мы вообще и не собирались лететь в Новый Орлеан. Если я правильно понял показания этих приборов, то место нашего назначения… да, всего лишь небольшой остров на Карибах. Вероятнее всего, Сан Норберто.

Он несколько раз качнулся в кресле, а затем нагнулся, чтобы присоединить маленький, размером не больше шведского блина, серебристый диск, ко лбу пилота-андроида.

Робот тут же ожил, начал издавать стоны и даже открыл глаза.

– Я к вашим услугам, мой умнейший и знаменитейший хозяин. Хотя я и не знаю, какой именно прибор вы подключили к моей так достоверно изготовленной голове, в глубине души я чувствую, что должен подчиниться…

– Ну, хорошо, – прервал его Джейк. – Сейчас к тебе подключено небольшое устройство-паразит для локального управления. В его основе лежит широко распространенная стандартная модель, которую я немного модернизировал.

– О, разумеется, ваши таланты удивительны, дорогой сэр. Мозг этого смиренного слуги преклоняется перед одним лишь фактом того, что…

– Кто придумал все это?

– Сколько я не пытаюсь правдиво ответить вам, о, мой хозяин, я, тем не менее, должен со страхом признаться, что никак не пойму вашего вопроса.

– Мы все находимся на лайнере, который является всего лишь подделкой под реактивный самолет компании «Транс-Ам», – пояснил Джейк выведенному из строя роботу. – Кто-то устроил эту подмену в Аэропорту-3 Манхеттена. Эти же люди перенаправили в другое место всех других пассажиров, кроме меня. Они же снабдили его персоналом и заполнили людьми, что потребовало больше сотни дорогостоящих андроидов. Я хотел бы знать, почему?

– Это потому, мой господин, что кто-то хочет поговорить с вами. Кто-то, для кого возможность подхватить те слова-жемчужины, что срываются с вашего прекраснейшего языка, имеет для него большое значение и высокую цену. Даже более того, это…

– Как его имя?

– Бобби Тетчер.

Джейк удовлетворенно кивнул.

– Глава Мафии Непрофессионалов.

– Это, сказали вы, мой хозяин.

Джейк отключил устройство локального управления, и андроид вновь погрузился в выключенное состояние, развалившись на полу кабины.

– Ну, хорошо, если глава МН хочет поговорить со мной, то ничто не запрещает мне с таким же успехом отправиться повидать его.

Убедившись, что все оборудование, включая автопилот, работает надлежащим образом, Джейк перешел на другую сторону и сбросил девушку-андроида, выполнявшую роль второго пилота с кресла, чтобы занять ее место.

Остальная часть полета прошла однообразно спокойно.

Глава пятая

Хильда отложила в сторону скрипку и сошла с оркестровой площадки, чтобы забрать свою одежду.

– Ах, фроляйн Айнфюр, вы просто бесподобны. – Невысокий темноволосый мужчина заспешил через все еще шумное пространство плохо освещенной сцены, казалось, только для того, чтобы подхватить Хильду за голый локоть.

– Благодарю вас за комплимент, герр Шерц. – Хильда, будучи в данный момент совершенно голой, была к тому же перекрашена в блондинку и называла себя Ирма Айнфюр. Ее светлые волосы были заплетены в косы, и она разговаривала на безупречном немецком.

– Это большое дело – прийти к нам на помощь в тот самый момент, когда бедная Урсула растянула лодыжку. – Герр Шерц покачал головой, машинально похлопывая Хильду по голому заду. – Ума не приложу, как могло случиться, что такая живая и подвижная девочка, как Урсула, смогла растянуть ногу.

– Да, это поистине загадочный случай.

– Набросьте вот это, набросьте. Представление заканчивается. – Из-за кулис вышла грузная женщина, протягивая Хильде цветастый халат.

Бросив взгляд назад в сторону остальных девушек, которые составляли квартет нудисток, Хильда с помощью гардеробщицы облачилась в халат из нео-шелка.

– А возможно, как вы недавно весьма тонко заметили, герр Шерц, сама судьба подсказала мне появиться здесь и попросить роль в «Обнаженных Тенях».

– Именно судьба, моя дорогая Ирма, самая счастливая судьба, – согласился Шерц. – И это далеко не просто, могу уверить вас, стать участником единственной на швейцарском телевидении мыльной оперы нудистского плана. Вы увидите, что в своей одежде они выглядят так же прекрасно. Но без нее… ах, честное слово, это совсем другое дело. Возьмем, к примеру, Вебера: он выдающийся актер, но, между нами говоря, мы получили столько жалоб и замечаний по поводу этих прыщей на его спине. Вы заметили их?

– Когда он танцевал около меня, то да.

– Танцует он, без всякого сомнения, прекрасно, особенно при его дородной комплекции, – продолжал Шерц. – Ведь очень важно, для подобного рода мыльных опер, чтобы у танцора не слишком тряслось и подергивалось тело. – Он улыбнулся, глядя на светловолосую Хильду. – Разрешите мне сделать вам комплимент, Ирма, за то, что у вас в этом отношении все в полном порядке.

– Но я думаю, что ничего не будет трястись сколь-нибудь заметно, когда всего лишь играешь Моцарта, – ответила она ему. – А сейчас, с вашего разрешения, я должна бежать в раздевалку, пока окончательно не замерзла.

– Да, да, разумеется. Мы не можем допустить, чтобы новое столь выдающееся прибавление к нашей труппе подхватило грипп. – Директор проводил ее через помещение телевизионной студии и далее по тускло освещенному коридору в меньшую по размерам комнату, где переодевались артисты. – Когда вы вновь украсите одеждой свое очаровательное тело, Ирма, может быть, мы сможем провести время, наслаждаясь чашечкой какао, здесь рядом, в «Занбюрсте Роуз». Есть многое, о чем нам следует поговорить, включая и ваш возможный контракт.

– К сожалению, я уже пообещала встретиться за кофе с одной из участниц квартета, герр Шерц, – сказала Хильда в тот самый момент, когда он уже взялся за ручку двери. – Но, вполне возможно, что я буду свободна в обеденное время.

Директор-коротышка весь засиял.

– Тогда, пожалуйста, давайте пообедаем вместе. Где и в какое время я могу отыскать вас?

– Гейнцвакштрассе, 77, – тут же придумала она.

– Очень приятное местечко.

– Я тоже так считаю. Итак, до семи вечера. – И с этими словами она скрылась в раздевалке.

– Не позволяйте ему уговорить вас на какие бы то ни было дополнительные репетиции, – посоветовала ей блондинка, сидевшая за ближайшим к Хильде туалетным столиком.

– Он не кажется чересчур настойчивым, Грета.

Грета Кеделинг только вздохнула.

– Возможно, что и нет, – сказала она, пристально разглядывая свое красивое личико, отражавшееся в голубоватой поверхности косметического зеркала. – Я допускаю, что на самом деле, все заключается только в моей чрезмерной доверчивости. Я верю буквально каждому.

– Но это может привести к определенным затруднениям. – Хильда принесла свои вещи из платяного шкафа, который был предоставлен ей несколько часов назад.

– Все было точно так же, когда я работала на… да ты сама знаешь, на кого. – И полуодетая девушка сделала несколько выразительных движений, и эта пантомима должна была изображать фокусника. – Было достаточно случаев, когда он уговаривал меня раздеться, а ведь он не был даже директором, заправлявшим вот такой мыльной оперой, с участием нудистов.

– Мы можем поговорить об этом за кофе, – предложила Хильда с очаровательной дружеской улыбкой.

Их обслуживал поблескивающий хромом робот-официант, которого с большой натяжкой можно было причислить к отряду гуманоидов. Его конструкция была доведена до полного совершенства, в его грудь даже было встроено музыкальное устройство, временами срывавшееся на протяжные колыбельные мелодии.

– Два горячих шоколада и два наполеона. Вот вкуснятина. И звучит очень неплохо.

Сидя в отделанной деревом кабине этого весьма уютного кофейного заведения, они могли видеть слегка искривленную, мощеную грубым булыжником улицу, черепичные крыши, безупречно выглядевшие дома белого и розового цвета, а еще дальше – покрытые снегом цепи горных вершин. В этот послеобеденный час небо сияло почти безупречной голубизной.

– С тобой очень легко говорить, – сказала Грета, как только их официант укатил по деревянному, из крепкого дерева, полу выполнять заказ.

– Давай попробуем, – сказала Хильда.

– Ты знаешь, я никогда не доверяла этой бедняжке Урсуле, – заметила девушка. – Хотя мы и играли с ней бок о бок в квартете «Обнаженных Теней» более шести месяцев. И каждый день, когда заканчивалось очередное шоу, мы возвращались в шале, которое снимал Рафлес Танни, чтобы выполнять там роль служанок. Именно таким эвфемизмом он называл это занятие. Временами я задумывалась над тем, а стоит ли вообще заниматься шоу-бизнесом.

– А что ты собираешься делать теперь, когда Рафлес Танни умер?

– Сказать по правде, я не знаю, Ирма. Герр Шерц обещает, что может взять меня на выступления в кабаре, где я должна быть раздета только наполовину. Так или иначе, это может быть, хотя я совершенно не верю ему.

– Ням, ням. – Это вновь появился их официант вместе с двумя чашками шоколада и парой пирожных. При этом одним из своих металлических пальцев он задел лежавший на подносе наполеон, и на обратном пути старательно облизал металл.

– Я не смогу все это съесть, – сказала Грета, хмуро поглядывая на свое пирожное. – Может быть, ты и не обратила внимания, но я начинаю толстеть вот в этом месте. – Она провела рукой вокруг талии.

– После всего, что произошло с тобой, мне кажется, ты должна была только похудеть.

– Нет, только не я. Чем больше неудач сваливается на меня, тем больше растет мой аппетит. Когда умерла моя мать, я прибавила в весе почти на шесть фунтов. А один только вид бедного Рафлеса, пораженного насмерть… у-ух! – Она торопливо прижала палец к губам и чуть опустила голову. – Нельзя даже предположить, что кто-нибудь знает о том, что я была свидетелем его смерти.

Разумеется, никто и не знал этого, как удалось выяснить Хильде в течение первых нескольких часов ее пребывания здесь, в швейцарском местечке Гефюзнек. И местная полиция, и агенты МСП, которые приглядывали за этим кантоном, подозревали, что Грета знала и нечто большее кроме тех сведений, которые она сообщила следствию, однако ничего конкретного они не знали. С тех пор, когда в 1999 году было принято Женевское соглашение по уголовным преступлениям, было запрещено использование специальных препаратов или устройств, позволяющих получить достоверную информацию от свидетелей, за исключением случаев, связанных с угрозой национальной безопасности. А поскольку было очень трудно связать интересы национальной безопасности Швейцарии с убийством с помощью шока фокусника из варьете, то все, что Грета знала по этому поводу, по-прежнему оставалось ее секретом.

Однако «Одд Джобс Инк.» имела хорошего осведомителя как раз в этой части Швейцарии, который при этом обладал определенными возможностями психо-энергетического воздействия на людей. Во всяком случае, его способности позволяли получить весьма убедительное подозрение в том, что одна из «служанок» Рафлеса и на самом деле была свидетелем его убийства. Этот же человек смог оказать Хильде и другую услугу: он отыскал еще одну из участниц музыкальной группы «Обнаженные Тени» и с помощью денег уговорил ее симулировать растяжение лодыжки.

– Должно быть, это ужасно, – сказала Хильда, опуская свою руку на руку девушки.

– Я подумала в тот момент, что он собирается проделать то же самое и со мной. Я была уверена в этом. И как ты думаешь, какова была моя первая реакция? Я ужасно захотела есть.

– Но ведь он, этот убийца, так или иначе, не тронул тебя, – заметила Хильда.

– Всего лишь потому, что меня фактически и не было в той комнате, – сказала Грета. – Но он должен был видеть меня, так как я стояла в дверях спальни. Видишь ли, Рафлес собирался заняться массажем в своей комнате, а я как раз принимала душ наверху, у себя, когда услышала этот… ах, это был такой ужасный звук. Было похоже на то, как будто Рафлес схватился за что-то, неожиданно оказавшееся раскаленным. Он буквально взвыл от боли и от удивления. Вот этот его ужасный крик и заставил меня прибежать туда. И вот еще кое-что обо мне, Ирма: кажется, что я всегда только и делаю, что попадаю в какие-нибудь неприятности.

– А этот человек, он вообще-то хоть видел тебя?

– Я не совсем уверена в этом. Хотя он и повернул свое лицо в мою сторону… но… – Тут ослабевшая девушка затряслась. – У него отсутствовала большая часть лица. – При этом она провела ладонью по своему собственному лицу. – Во всяком случае, у него было нечто, отдаленно напоминающее глаза, и очень странные белые брови. Но далее, под глазами и ниже, не было ничего, ни носа, ни рта.

– Безликий Слим! – чуть не закричала Хильда. – Но ведь он тоже умер.

– Что?

– Ничего, Грета. Просто твое описание напомнило мне кого-то знакомого.

И вновь дрожь охватила ее собеседницу.

– Кто же это захочет знакомиться с такой ужасной личностью?

– И он даже не направил на тебя своего оружия?

– Оружия?

– Ну, ту штуку, с помощью которой он убил Рафлеса.

– Но у него не было ни пистолета, ни чего-то еще в этом роде. – Грета для убедительности даже покачала головой. – Я абсолютно уверена в этом. Все, что связано с этой сценой, по-прежнему сидит у меня в голове. Я не хочу помнить об этом, но оно сидит там против моей воли. У этого безликого человека не было никакого оружия. Когда я оказалась почти на самом пороге, он все еще прикасался к Рафлесу. Он держал бедняжку Рафлеса своей рукой прямо вот так. – Казалось, что сейчас последует шок, когда она, подняв руку, продемонстрировала эту сцену. – И после этого он просто ушел, а Рафлес буквально перекатился через стол, и все его тело стало будто окостеневшим, а его тонкие волосы стали дыбом. Он с ужасающим тяжелым звуком грохнулся об пол, а на его голой спине продолжали играть солнечные блики.

Хильда поднялась и перешла на ту сторону кабины, где сидела девушка. Положив руку на ее плечо, она сказала:

– Ну хорошо, достаточно. Теперь ты больше не должна никому рассказывать об этом.

– Я и не рассказывала никому, до сегодняшнего дня, – сказала Грета. – Я даже не сказала об этом в полиции, потому что единственным моим желанием было убраться отсюда как можно подальше. Быть свидетелем убийства, участвовать в попытках идентификации людей и давать какие-то клятвы – все это было чересчур тяжело для меня. Вся эта история обошлась мне в лишнюю сотню фунтов, которую я прибавила в весе, находясь под давлением всего свалившегося на меня. Поэтому на самом деле я не соврала им, а просто не рассказала до конца всей правды. – Она повернула свою голову к Хильде. – Ты ведь не расскажешь об этом?

– Нет.

Пятнадцать минут спустя обе женщины собрались покинуть кафе. Робот-официант проводил их до дверей, выдавив из себя наилучшие пожелания, сопровождаемые протяжными мелодиями. За первым же углом они расстались, и Хильда направилась назад, к своему отелю.

– Но ведь убийство Рафлеса, совершенное методом, столь характерным для Шокера Фулсона, исключает ситуацию, при которой убийца мог выглядеть как Безликий Слим, – подумала она почти вслух. Что за ключ скрывается здесь? И к какой разгадке? Эти факты ведут нас всего лишь к паре мертвецов. И кажется, что все материалы, которые нам с Джейком удалось просмотреть прошлой ночью, указывают на то, что и другие убийства были совершены с участием очередных мертвых преступников. Если только Гюнтер прав в отношении МН, которая занялась новым, неподдающимся контролю бизнесом по воскрешению из мертвых, то…

Тут Хильда почувствовала, как что-то упало на нее сверху.

Было слишком поздно пытаться остановить тяжелое тело, навалившееся на нее, и отвести сильную руку, обхватившую ее горло. И тем более слишком поздно было останавливать иглу, пронзавшую ее кожу.

Слишком поздно.

Глава шестая

Не доходя трех шагов до конца спускового трапа, Джейк совершенно неожиданно сделал кувырок вперед. Он приземлился на слабо освещенное сгущавшимися сумерками летное поле, удачно опустившись на обе ноги и сжимая в правой руке бластерный пистолет, обладавший огромной убойной силой.

– Оружие вынимать не обязательно, – сказал он.

Великан, поджидавший его вблизи трапа, имитирующего аналогичный, обычно используемый на линиях «Транс-Ам», был в высшей степени обескуражен, ощутив ствол пистолета, который Джейк уже прижимал к его шее.

– Оно нужно просто как мера предосторожности, сэр.

– Не важно. Лучше избавьтесь от него.

– Как скажете, сэр. – Громила-лейтенант, представлявший Мафию Непрофессионалов, отбросил в сторону свой стенган.

– Вообще никакого оружия, – предупредил Джейк. – Это всего лишь дружеский визит.

Остальные пятеро встречающих выглядели весьма хмуро и, переминаясь с ноги на ногу, что-то бормотали. Но в конце концов и они бросили оружие на землю. В свете убывающего дня были заметны взметнувшиеся при этом вверх клубы пыли.

– И сколько же наших андроидов вам удалось уничтожить? – спросил великан, как только Джейк опустил свой пистолет.