Буря начинается Диббен Дэмиан

29

ЖУТКАЯ ПРАВДА

Джейк на всех парах летел по Рейну, огибая излучины и водовороты большой реки. Он протискивался между галеонами, торговыми судами и паромами, скользя на волнах от больших кораблей. Он не отрывал непреклонного взгляда от горизонта, высматривая красные паруса Зельдта.

Каждые двадцать минут, убедившись, что впереди все чисто, он бегом спускался под палубу и подбрасывал в топку дров. Огромная поленница неуклонно таяла, но Джейк и думать не хотел о неудаче.

Он миновал Дюссельдорф и Дуйсбург. Судя по гаваням, горожане, похоже, передвигались медленно и осторожно, словно опасались каких-нибудь ужасных последствий затмения.

Внезапно, сразу за Эммерихом, перед Джейком встал выбор: в полумиле впереди река разделялась на два рукава, и идущие по ней суда распределялись между ними примерно поровну. Мальчик достал отцовскую подзорную трубу, но красных парусов впереди по-прежнему не было видно. Неуверенно приблизившись к обкатанному волнами мысу между рукавов, Джейк решился и выбрал правый, который выглядел чуть шире.

Это оказалось ошибкой. Стоило только ему повернуть туда, как он, наконец, разглядел «Линдвурм», идущий под парами по соседнему рукаву. Джейк резко выкрутил руль. «Аал» опасно накренился, и его окатила пенная волна, промочившая мальчика до нитки и едва не смывшая за борт. Джейк изо всех сил вцепился в руль, который трясся, как ненормальный, пока шхуна огибала мыс. По милости зыбких вод суденышко внезапно повернуло вбок, наперерез приближающемуся парому. Пассажиры на палубе сердито завопили, послышался глухой треск, и паром двинулся дальше. «Аал» был поврежден, но все-таки держался на воде и наконец-то очутился в спокойном русле левого рукава.

Дальше, по мере приближения к морю, река становилась все шире. Теперь Джейк быстро догонял красные паруса. Наконец, шхуна вышла к широкому устью Рейна близ Хеллевутслюйса. Впереди расстилалось Северное море. Солнце уже начало опускаться за горизонт, раскрашивая небо в розовые и багряные оттенки. Наступил спокойный, жаркий вечер.

Мальчик обшаривал взглядом темнеющий горизонт. Вокруг было десятка полтора далеких силуэтов кораблей, но он все же опознал «Линдвурм», пришвартованный у самого выхода в море. Корабль стоял на якоре недалеко от берега, близ рыбацкой деревушки.

Джейк разглядывал галеон в подзорную трубу. К его корме была пришвартована гребная шлюпка, и на палубу грузили провиант. Когда работа была завершена, лодка повернула и направилась обратно к берегу. На самом «Линдвурме» царила суета: команда поспешно готовилась к предстоящему путешествию.

Огромный, обросший ракушками якорь уже поднимался со дна моря, и мальчик под прикрытием быстро сгущающейся темноты подвел свою шхуну ближе. Он спустился под палубу и остановил двигатель. «Аал» бесшумно заскользил по воде.

Подобравшись поближе к «Линдвурму», Джейк разглядел, насколько он велик и статен. Крепкие шпангоуты еще пахли родными для них лесами Рейна. Гигантские паруса, такие же насыщенно-красные, как закат, глянцево отливали бархатом.

Через равные промежутки огромный корпус освещали прямоугольники теплого света — окна множества роскошно обставленных кают. В одном из таких отверстий у кормы, защищенном решеткой, Джейк заметил знакомый силуэт. Он присмотрелся к нему в подзорную трубу и увидел безнадежно уставившуюся в сторону моря… Топаз.

Суровый голос на галеоне прокричал команду. Послышался низкий рокот, когда пришел в действие двигатель, а мгновением позже гладкая вода позади судна начала пузыриться из-за вращения винта. Деревянная громада направилась в сторону открытого моря.

Джейку хотелось окликнуть девочку, но на палубе было слишком много гвардейцев. Затем он заметил две веревки, которыми чуть раньше была причалена шлюпка, они все еще висели неподалеку от окна Топаз.

Он направил свою шхуну параллельным галеону курсом, с силой оттолкнувшись, прыгнул и врезался в борт галеона, ухватившись за один из скользких канатов. Обернувшись, Джейк проследил за тем, как «Аал» сносит в сторону гавани, и он останавливается, затесавшись среди других рыбацких судов.

Мальчик опустил взгляд и понял, что находится как раз над огромным, смутно видимым винтом, крутящимся чуть ниже поверхности воды. Вращение было медленным, но лопасти все равно взбивали воду в неистовую пену. Завороженный, Джейк несколько отвлекся, и его рука соскользнула по мокрому канату. Вскрикнув, он полетел к воде; веревка обожгла кожу на ладонях. Он едва успел остановить падение, крепко вцепившись в канат. Страшные лопасти ритмично взрезали воду под самыми его ступнями.

Джейк намотал веревку на предплечье и полез обратно наверх. Лоб его взмок от напряжения, а ноги намокли во вспененном море.

Затем он слегка качнулся и ухватился и за второй канат. Ему пришлось собрать остатки сил, чтобы держаться за них кровоточащими руками. Мальчик сдвинулся вдоль борта корабля так, чтобы поравняться с окном Топаз.

Грудь его тяжело вздымалась от напряжения. Вцепившись снаружи в прутья решетки, он заглянул внутрь. Каюта оказалась пуста.

Она была обставлена антикварной мебелью и увешана отталкивающими портретами членов высокородного и кровожадного семейства Зельдта. Джейк обратил внимание на портрет самого принца, облаченного в блестящий черный наряд, с суровым выражением на лице и державой в бледной руке. От этой картины мальчика пробрал озноб: она напомнила ему, что он без спросу вторгся в сокровенный, запретный мир. Перед камином стояли два кресла с высокими спинками, из-за ближайшего протянулась бледная рука и взяла со стоящего рядом столика книгу.

— Топаз, — прошептал Джейк.

Рука замерла.

— Это я, Джейк!

Девочка в изумлении вскочила на ноги. Она ахнула, увидев Джейка, цепляющегося за решетку с наружной стороны окна, отбросила книгу и подбежала к нему.

— Que fais-tu ici?[58] Что ты здесь делаешь? — спросила она сердито.

Длинный черный плащ подчеркивал бледность ее лица.

Мальчика застала врасплох ее открытая враждебность.

— Ты не пострадала? — спросил он тихонько, надеясь, что неверно понял ее тон.

Но он ошибся.

— Зачем ты здесь? — рявкнула она снова, сверкая глазами от ярости.

— Я пришел тебя спасти, — объяснил он взахлёб. — Что касается бомбы в соборе — ее мы обезвредили, Топаз! Так что я пришел за тобой, как только смог.

При этих словах на губах Топаз промелькнула улыбка, но ее взгляд тут же снова сделался жестким.

— C’est trs dangereux![59] — прошептала она, испуганно покосившись на дверь. — Мы пока еще недалеко от берега. Ты сможешь до него доплыть. Но тебе необходимо уйти сейчас!

Джейк окончательно растерялся.

— Ты не хочешь, чтобы тебя спасли?

— Я думаю не о себе, а о тебе. Со мной ничего не случится, а вот тебя непременно убьют. Так что, пожалуйста, я тебя умоляю, плыви обратно к берегу, — попросила она, а затем, то ли чтобы скрыть свои истинные чувства, то ли чтобы проявить чуть большую признательность, опробовала более мягкий подход: — Я так рада узнать, что с тобой все благополучно. А Натан, Чарли?..

— Они отправились вслед за книгами. Мы не знаем, удалась ли их миссия. Но мои родители в безопасности.

— Вы их нашли? Джейк, я так рада за тебя! Я ни минуты в этом не сомневалась!

Девочка стиснула его ладонь, просунув руку между прутьев решетки, и опустила голову так, чтобы он не увидел слезы в ее глазах.

— Топаз, — продолжал убеждать ее Джейк самым серьезным и решительным тоном, — я приплыл сюда, чтобы спасти тебя, и не намерен возвращаться с пустыми руками. Я поднимаюсь на борт!

— Нет! Это приказ, Джейк, а я все еще руковожу группой.

— Что же, тогда я отказываюсь подчиняться, — твердо сообщил он.

Он подтянулся на канате и взобрался на оконный карниз.

— Возвращайся, Джейк, возвращайся сейчас же! — потребовала Топаз. — Ты не должен был здесь появляться.

Но мальчик ее не слушал. Он решительно вскарабкался по борту корабля и, подтянувшись, вылез на палубу, укрывшись в тени за ящиками с продовольствием. Большая часть команды спустилась вниз, но на носу еще оставалось несколько человек. Джейк взял пару ящиков и, укрываясь за ними, направился к ведущей вниз лестнице.

Тем временем к двери в каюту Топаз подошел гвардеец с подносом, нагруженным едой. Удерживая его одной рукой, другой он достал из кармана ключ, отпер замок и вошел.

Когда он поставил поднос, Топаз со страхом покосилась на приоткрытую дверь. Притворившись, что ее интересует поданный ужин, она приблизилась к гвардейцу. Проделав молниеносную серию приемов, она ударом локтя вышибла из него дух, заломила ему руку и швырнула на пол. Затем девочка заткнула ему рот крепкой ладошкой и сняла с его же пояса небольшой кинжал.

— Ни звука! — приказала она.

Гвардеец искоса бросил взгляд на острое лезвие, замершее в дюйме от его глаза.

Джейк ворвался в комнату, резким пинком захлопнул за собой дверь и бросил на пол ящики, которые все еще держал в руках.

— Помоги мне, быстро! — приказала Топаз. — Завязки от штор, вон там!

Мальчик сорвал с окна два куска шнура.

— Свяжи его, — продолжила распоряжаться узница.

Одной из веревок он связал гвардейцу ноги. Топаз сняла с талии бархатный пояс и завязала рот мужчины, пока Джейк вторым шнуром опутывал ему руки.

— Сюда!

Девочка жестом потребовала, чтобы он помог ей поднять пленника. Они подтащили извивающегося, лягающегося гвардейца к дубовому сундуку и затолкали внутрь. Он продолжал сопротивляться и возмущаться, когда она захлопнула крышку.

Топаз повернулась к мальчику. Она тяжело дышала, ее глаза сверкали.

— Очень храбро с твоей стороны было явиться мне на помощь, но ты немедленно должен убраться отсюда!

— Нет. Ты говоришь какую-то ерунду. Мы можем бежать вместе.

— Слишком поздно. Я уже выпила атомий. Это была очень сильная доза. Меня мутило почти целый час. Такого никогда не бывает. Должно быть, мы отправимся далеко, очень далеко. Возможно, куда-то до Рождества Христова, — объяснила девочка и бросила взгляд на часы над каминной полкой. — Мы достигнем точки горизонта меньше чем через полчаса, так что ты должен сейчас же покинуть корабль!

Голова Джейка шла кругом от обрушившейся на него информации.

— Атомий? Точка горизонта? До Рождества Христова? О чем ты говоришь?

Терпение Топаз было на исходе.

— Я еду с Зельдтом, куда бы он ни направлялся: в Месопотамию, Ассирию, Египет — кто знает?

— Но у тебя еще есть время убраться отсюда, — возразил Джейк, замотав головой.

Топаз хлопнула ладонью по лбу, затем глубоко вдохнула и выдохнула.

— Это задание. Я на задании.

— Ч-что? — запинаясь, выдавил из себя Джейк.

— Перед тем как мы покинули Точку ноль, командующая Гете просила нас с Натаном и Чарли переговорить с ней с глазу на глаз, помнишь? Тогда было решено, что, если меня захватят в плен, я не стану сопротивляться. Наша организация не представляет, где скрывается семья Зельдта. Это может быть в любом веке, где угодно в мире. За долгие годы это первая настоящая возможность выяснить, где находится их убежище.

Теперь Джейк понял, почему Натан настаивал на том, что они не должны отправляться на помощь Топаз.

— Тогда я пойду с тобой, — решительно заявил он. — У меня есть атомий, который ты дала мне в Венеции. Я сейчас же приму его!

Он вытащил из-за ворота флакон на цепочке и принялся отвинчивать крышечку.

— Это невозможно, Джейк! — остановила его Топаз, выхватила флакон у него из рук и заправила обратно под дублет. — Все дозы, принимаемые для одного перемещения, должны содержать атомий в одинаковом соотношении с тинктурой. И даже если бы я хоть в малейшей степени представляла, какой пропорцией воспользовался Зельдт, или куда мы направляемся (о чем я понятия не имею), для новичка путешествовать дальше, чем на тысячу лет, безумно опасно. Ты неизбежно погибнешь, не говоря уже о том, что захватишь с собой всех остальных, — объяснила она, а затем ее тон снова чуть смягчился: — Кроме того, я должна выполнить это задание в одиночку.

— Но ты с ума сошла! Зельдт далеко не глуп. Он выяснит, что ты задумала, и убьет тебя.

— Он меня не убьет, смею тебя заверить.

— Как ты можешь быть в этом уверена?

— Просто могу! — ответила Топаз с таким пылом, что слегка испугала Джейка.

Неожиданно девочка погрустнела. Она протянула руку и погладила его по голове.

— Все очень запутанно, — тихо добавила она.

— Запутанно? — повторил Джейк.

Именно этим словом воспользовалась и его мать. Да о чем они все толкуют?

В замке заскрежетал ключ. Взгляд Топаз метнулся к двери. С молниеносной быстротой она втолкнула мальчика в шкаф.

— Ни звука и никакого геройства! — распорядилась она и захлопнула дверцу.

Мина Шлицвошла в каюту. Взгляд ее был, по обыкновению, резок.

Джейк опустился на колени и приник к щели. Ему удалось разглядеть черную юбку Мины и красную змейку, обвивающую ее предплечье.

— Чего ты хочешь? — холодно спросила Топаз, ничем не выказывая страха перед неприятельницей.

Еще мгновение они пристально смотрели друг на друга, две совершенно разные девушки: Мина в плотно облегающей фигуру форме, с жестким взглядом и черными как смоль волосами, прямыми и строгими, словно лезвие гильотины, и Топаз с медовыми локонами и огромными сине-фиолетовыми глазами, отражающими ее переменчивые чувства.

— Принц желает видеть тебя немедленно, — произнесла Мина бесстрастным голосом.

— А мне позволено сперва хоть что-нибудь съесть? — поинтересовалась Топаз с притворной учтивостью. — Столько атомия на пустой желудок вызвали бы дурноту даже у тебя.

Змейка явно беспокоилась. Она извивалась и вытягивала шею в сторону шкафа.

— У тебя есть пять минут, — отрезала Мина, поворачиваясь к двери.

Заметив на полу ящики с провизией, она замерла. Со стороны дубового сундука послышались глухие удары.

В мгновение ока Мина обнажила клинок. Она подскочила к сундуку и откинула крышку.

Джейк подчинился внезапному порыву. Он выпрыгнул из шкафа и бросился на Мину, пытаясь прижать ее к полу. Но реакция девочки оказалась очень хорошей. Она остановила его резким ударом кулака, сбила с ног и наступила каблуком ему на шею с такой силой, что он прорвал кожу.

— Твоя настойчивость начинает меня раздражать, — произнесла она сквозь стиснутые зубы.

Личная гостиная Зельдта на «Линдвурме» оказалась роскошно, но чудовищно украшена. Целую стену занимали стеклянные витрины с мумифицированными головами множества врагов. Здесь были трофеи из каждой исторической эпохи, старые и молодые, некоторые в шляпах или других головных уборах, некоторые со слипшимися от крови волосами, но на всех лицах застыло одинаковое выражение ужаса перед хладнокровной казнью. В каюте не было света, за исключением одинокого подсвечника с черными свечами.

Зельдт, почти невидимый в сумраке, сидел за столом, покрытым морскими картами. Капитан галеона стоял рядом, ожидая заключительных распоряжений, касающихся плаванья.

Принц не обернулся, когда двое гвардейцев втолкнули в помещение Джейка и Топаз. Мина подошла и что-то прошептала на ухо своему господину. Он чуть наклонил голову, прислушиваясь, и его бледное лицо озарила узкая полоска света.

Сохранив бесстрастное выражение лица, он повернулся обратно к капитану, передал ему карты и отпустил. Покончив с бумажной работой, принц встал, пересек гостиную и уставился Джейку прямо в глаза.

Мальчик заговорил первым.

— Боюсь, твой заговор провалился, — заявил он с вызовом.

Зельдт промолчал.

— Судя по всему, Ренессанс неизбежен, как и должно быть, — упрямо продолжал Джейк. — Похоже, задача задушить великий, изменяющий мир прогресс человечества тебе не по зубам.

— Джейк, — тихо взмолилась Топаз, — не усугубляй собственное положение.

В каюту постучали.

— Пять минут до точки горизонта, — объявил суровый гвардеец и вышел, закрыв за собой дверь.

— Обычно я приберегаю места в своем Собрании для действительно стоящих противников, — сообщил Зельдт спокойным, бархатисто-мягким тоном, обводя рукой стену с отсеченными головами. — Врагов, обладающих особым стилем и интеллектом. И хотя ты явно не заслуживаешь подобной чести, вид твоего глупого лица, с этой его ложной надеждой, застывшей навеки, способен на какое-то время меня развлечь. Он подкрепит самое непоколебимое мое убеждение, — продолжил Зельдт, еще сильнее понизив голос, — что тьма всегда торжествует.

Он указал на одну из голов, окровавленные останки аристократа восемнадцатого века.

— Вот этот джентльмен выглядит слегка пообтрепавшимся — эти парижские бальзамировщики оставляют желать лучшего… Ты будешь отлично смотреться на его месте.

Мина злобно улыбнулась, когда принц открыл ящик, где покоились искусно изготовленные орудия убийства из серебра и черного дерева. Он провел рукой по содержимому и выбрал пистолет.

— Это хитрое устройство. Как тебе, возможно, известно, мы не можем путешествовать с настоящими взрывчатыми веществами, но эта игрушка стреляет зарядами с серной кислотой при помощи сжатого воздуха. Она одновременно проделает дыру в твоей голове и растворит мозг. Настрой на полную мощность, — велел он Мине, передавая ей оружие.

Она сверилась со шкалой и повернула колесико до упора, а затем вернула пистолет Зельдту.

Принц, в свою очередь, передал его Топаз.

Девочка не взяла оружие. Тогда он обхватил ее безвольными пальцами рукоять, а затем уселся на черную оттоманку перед своей жуткой стеной голов и закинул ногу на ногу.

— Застрели его, будь любезна, — произнес он с леденящим спокойствием.

— Non, — покачала головой Топаз. — Vous tes fou.[60] Вы окончательно обезумели.

— Лесть тебе не поможет.

Зельдт кивнул Мине, она взяла левую руку Джейка, и так уже ободранную канатом, и крепко сжала пальцы на запястье. А затем вонзила кинжал ему в ладонь. Мальчик закричал от боли. Желчь подкатила по горлу к его глотке, а пальцы неуправляемо дернулись.

— Он в любом случае умрет. Но насколько мучительной гибели ты ему желаешь? Выбор за тобой. Застрели его, — настаивал Зельдт.

Его подручная прощупывала клинком рану в дрожащей ладони Джейка. Вскоре острие наткнулось на твердое сухожилие. Губы Мины раздвинулись в довольной улыбке, и она сильнее надавила на кинжал, едва не перерезав находку. Джейк задохнулся от боли; его замутило. Он услышал, как радостно шипит красная змейка.

— Остановись! — закричала Топаз, и из ее глаз хлынули слезы. — Я сделаю это. Перестань причинять ему боль, пожалуйста!

Зельдт вскинул брови, покосившись на Джейка.

— Если я не ошибаюсь, ты нравишься этой проказнице. Можешь унести это воспоминание с собой в могилу, на дно морское. Застрели его.

Трясущейся рукой Топаз приставила оружие к голове Джейка.

Его глаза округлились от ужаса. Холодный металл пистолетного дула коснулся его виска.

— Т-топаз? — запнувшись, выговорил мальчик.

— Прости, мне так жаль, — забормотала она. — Но пытка была бы невыносимой.

Слезы ручьями струились из ее глаз. Палец на спусковом крючке напрягся.

Джейк затаил дыхание. Накативший волной страх напрочь оглушил его мозг. Многочисленные образы — лица родителей, брата — с молниеносной скоростью замелькали у него перед глазами.

Зельдт выпрямился на оттоманке. В полумраке он сам походил на одно из застывших лиц у себя за спиной.

Уже спуская курок, Топаз внезапно направила пистолет вбок, прицелилась и выстрелила. Кислотная пуля просвистела мимо головы Зельдта и ударила в одну из витрин, разбив стекло на тысячи осколков. Когда принц изумленно обернулся, из емкости прямо ему в лицо выплеснулась едкая бальзамирующая жидкость. Он вскрикнул и отчаянно замахал руками, ослепленный кислотой. Тем временем из витрины выпала голова персидского воина и с влажным хрустом шлепнулась на пол.

— Беги! — крикнула Топаз Джейку, ударом ноги выбив кинжал из руки Мины.

Но у мальчика от боли кружилась голова, он едва не терял сознание. Дверь он видел, но двинуться с места не мог.

Мина опомнилась, обнажила клинок и ударила Топаз, прорезав плащ, но едва оцарапав кожу.

Джейк, спотыкаясь, заковылял через каюту. Ему понадобились все оставшиеся силы, чтобы наклониться, поднять с пола кинжал Мины и кинуть его Топаз. Девочка поймала оружие одной рукой и тут же сделала выпад в сторону противницы.

Мина наступала, держа перед собой клинок.

Топаз потихоньку пятилась, не переставая колоть кинжалом.

— Беги! — скомандовала она Джейку снова.

— Мне следовало убить тебя, когда мы обе еще были детьми, — яростно прошипела Мина. — Избалованная маленькая принцесса. Нам всем было бы лучше без тебя.

— Если ты тронешь меня хотя бы одним костлявым пальцем, — с презрением откликнулась Топаз, — твой драгоенный принц не оставит от тебя и мокрого места.

Все еще ослепленный Зельдт услышал ее слова и вскинул руку.

— Мина, опусти оружие! — прошелестел он. — Никто не должен причинять ей вред!

Джейк был поражен, услышав эти слова. Он как раз оторвал полоску ткани от дивана и обматывал ею свою кровоточащую ладонь. Но не успел: внезапно боль накрыла его с головой, он рухнул на пол и потерял сознание.

Пока Мина замешкалась, Топаз воспользовалась случаем, схватила подсвечник с горящей свечой и метнула его через комнату, чтобы поджечь лужу жидкости, натекшей из разбитой витрины. Пламя быстро распространилось по полу. Его язычки облизывали мумифицированную голову персидского воина и взбирались по стене.

Подручная Зельдта все же решилась пренебречь приказом: она завопила и сделала выпад, целясь в сердце Топаз. Она парировала удар кинжалом, схватила змейку Мины за шею и отшвырнула прочь. Рептилия приземлилась прямо в разгорающееся пламя, надсадно шипя и извиваясь от боли.

— Не-е-ет! — завизжала Мина, метнулась на другую сторону каюты и сунула руку прямо в огонь.

— Очнись, очнись! — тормошила Топаз потерявшего сознание Джейка.

Ответа не было.

Покрытой ожогами рукой Мина извлекла из пламени опаленное тельце своей любимой змейки. Та шипела и пыталась извернуться то в одну, то в другую сторону, отчего ее почерневшая, вздувшаяся пузырями кожа лопалась и отставала от плоти.

— Все хорошо… Все будет хорошо, — отчаянно уговаривала питомицу девочка, баюкая ее в ладонях.

Змейка попыталась было высунуть обожженный язычок и умерла, обмякнув на руках у хозяйки. Лицо Мины исказили гнев и ужас.

Даже Топаз замерла на секунду, почувствовав раскаяние, но затем снова повернулась к Джейку.

— Очнись! — крикнула она снова.

Глаза мальчика распахнулись, и она заставила его встать на ноги.

— Я убью тебя! Убью! — взревела Мина, обращаясь к Топаз.

Послышался взрыв — это стекло витрины разлетелось вдребезги от жара. Считаные мгновения спустя емкости уже раскалывались одна за другой, и их содержимое разлеталось в стороны.

Мина бросилась на помощь пострадавшему господину, а Топаз поволокла Джейка сквозь пламя в сторону двери. Она успела заметить последний мстительный взгляд ненавидящей ее девочки, прежде чем вытащила друга на палубу.

Звенел пожарный колокол, и перепуганные гвардейцы торопились вниз на помощь своему господину.

Топаз подтащила Джейка к грот-мачте.

— Мы приближаемся к точке горизонта, — выдохнула она, кивнув на блестящий на корме константор: его кольца уже почти выровнялись. — Ты можешь спастись только одним способом — поднявшись наверх. Лезь на мачту!

— Ч-что? — с запинкой переспросил Джейк.

— Точка горизонта! Корабль вот-вот исчезнет. Водоворот утащит тебя вниз. А теперь лезь!

Джейк помотал головой.

— Я не могу бросить тебя здесь, — беспомощно пробормотал он.

— Что же, тебе придется! — прикрикнула она. — Выбора у тебя нет!

«Линдвурм» задрожал всем корпусом. Джейк, совершенно обескураженный, полез вверх по мачте. Соленая вода, обжигающая его рану, причиняла мучительную боль, но не она, а куда более сильное, невыносимое страдание заставило его спрыгнуть обратно и обхватить Топаз руками.

— Я не могу бросить тебя здесь! Не могу! — заорал он, перекрикивая громкий скрип рангоута. — Мина убьет тебя.

— Мина не может меня убить.

— Откуда ты знаешь? Откуда? — еще сильнее повысил голос Джейк.

Топаз посмотрела мальчику прямо в глаза. Пришло время произнести вслух страшную правду.

— Потому что мы с Зельдтом… родня. Он мой родственник. Мой дядя!

Глаза Джейка в ужасе расширились, он открыл было рот, но времени уже не оставалось, трясся уже весь корабль. Снова он полез на мачту, все выше и выше. Со всех сторон сюда стягивался воздух. «Линдвурм» содрогнулся так, что, казалось, вот-вот рассыплется. Кольца константора выровнялись.

— Топаз, я тебя люблю! — крикнул Джейк маленькой фигурке, оставшейся внизу.

Раздался оглушительный взрыв — и Топаз вместе с кораблем исчезли из-под его ног. Мальчик с криком полетел в воду. Его втянуло в водоворот. Океанская вода хлынула в легкие.

Джейк пытался плыть к поверхности, но течение продолжало утягивать его вниз, разбрасывало в стороны его руки и ноги. В конце концов он все же вынырнул. И, хватая ртом воздух, тут же ощутил боль в ладони.

Он огляделся и заметил, что неподалеку плавает деревянный поддон, свалившийся с корабельной палубы. Мальчик кое-как забрался на него, в изнеможении рухнул на импровизированный плот и принялся растерянно озираться. Он остался в одиночестве посреди беспокойного океана. «Линдвурм» исчез бесследно.

Когда волны начали утихать, Джейк заметил еще одно живое существо, тяжело дышащее поблизости. Собака отчаянно барахталась в воде, пытаясь удержаться на плаву. Мальчик узнал потрепанную, изборожденную шрамами морду мастифа, Фелсона.

Увидев Джейка, пес поплыл к нему. Выглядел зверь полумертвым.

— Бросили тебя, приятель? — спросил у него мальчик. — Теперь хочешь дружить?