Пансион искусных фавориток. Борьба за власть Богданова Екатерина

Но я видела лишь старого, уставшего человека, которому опостылело его занятие.

— Предложение весьма впечатляет, но не кажется ли вам, что регентом при наследнике мог бы стать кто-нибудь более опытный и сведущий в политических хитросплетениях королевства? — спросила, выразительно глядя на советника. — Например… вы?

— Я не предлагаю вам стать регентом, ваше величество, — покачал головой Мордок. — Речь идет о принятии на себя бремени официального, полноправного правителя. Это предложение короны и безраздельной власти.

Лежащие на подоконнике свитки с хрустом смялись… словно кто-то невидимый сел на них, не устояв на ногах от удивления. Я и сама не устояла бы, если бы уже не сидела!

— Вы не забыли, что во мне нет ни капли королевской крови? — спросила, сомневаясь в здравости ума тайного советника. Возраст мог сказаться на его психическом равновесии.

— Я прекрасно осведомлен о вашем происхождении. Но люди — народ Возрении — о нем не знают. Они верят в ваше право престолонаследия и видят в принцессе, ставшей горячо любимой, заботливой императрицей, надежду для себя, — снисходительно улыбаясь, ответил Мордок. — Слухи, ваше величество, не знают границ. Весть о том, что вы делаете для простых людей Наминайской империи, передается из уст в уста, и народ Возрении уже окрестил вас Саминкарой Благодатной. Они видят в вас надежду, правительницу, несущую благо и искренне заботящуюся о своих подданных. Я же, как и прочие претенденты на пост регента, заслужил репутацию жестокого, беспринципного политика. Возренийцы не примут на троне никого из возможных соискателей, кроме вас, ставшей символом чистоты и справедливости.

— А если я откажусь? — спросила, находясь в состоянии крайней растерянности.

Ведь мне только что предложили не фиктивную, а подлинную корону и прилагающееся к ней королевство! Мое родное королевство, в котором я выросла, на себе испытывая все тяготы и пагубные последствия бесчинства правящей власти. И теперь у меня появился шанс все исправить! Но я всего лишь недоучившаяся фаворитка, фальшивая императрица без знаний и опыта управления целым государством. Справлюсь ли я с такой ношей? Смогу ли взять на себя ответственность за судьбы стольких людей?

— Если вы откажетесь, разгорится гражданская война. Власть сместят и распнут, наступит анархия. Голод, массовые убийства, отделение княжеств. Возрения прекратит свое существование как цельная самодостаточная держава. Обозленные набегами короля соседи устроят свару в стремлении отхватить кусок пожирнее от ослабевшего агрессора. Неприглядная перспектива, — в красках описал развитие событий тайный советник. — В вашей власти предотвратить все это… либо же позволить разгореться кровопролитной войне, которая захлестнет весь континент.

Со стороны окна послышались скупые аплодисменты. Повернувшись на звук, я увидела медленно проявляющегося в видимом спектре Карая.

— Замечательная, достойная публичного признания речь, — усмехаясь, произнес маг. — Преклоняюсь перед вашим ораторским талантом, советник Мордокий.

— Благодарю за признание, — нисколько не смутился Мордок. — Я предполагал, что императрицу не оставят со мной наедине.

— Ваша прозорливость также достойна похвал, — чуть склонил голову Карай. — Императрица выслушала ваше предложение и обязательно обдумает его. Сейчас же вам лучше отдохнуть. День выдался весьма хлопотный.

— Я хотел бы вернуться в Возрению к наступлению утра, — произнес Мордок, намекая на сжатые сроки, отведенные для принятия решения.

— Значит, у нас еще осталось несколько часов до заката, — ответил Карай. — Вас доставят прямо во дворец к завтраку.

— Премного благодарен. В моем возрасте режим питания нужно неукоснительно соблюдать, — произнес Мордок, вставая и откланиваясь.

— Вас проводят в ваши апартаменты, — заверил его Карай.

Дождавшись, когда за тайным советником закроется дверь, маг подошел ко мне, приобнял за талию и прошептал:

— Может, сбежим от всех и всего?

— Нам никогда не убежать от этого, — покачала я головой.

— Но помечтать-то ведь можно, — усмехнулся мужчина. — Ты иди и расскажи обо всем Анторину, а я проверю, насколько правдивы слова посла.

Карай отошел от меня, чтобы тут же отправиться в Возрению, но я схватила его за руку, вновь приблизилась и поцеловала.

— На удачу, — прошептала, пряча лицо на его груди, когда с трудом оторвалась от его губ.

— Она будет не лишней, но и без нее мы со всем справимся, — заверил меня советник и исчез, оставив после себя запах утренней свежести, когда ночной туман уступает место первым солнечным лучам.

Император долго хранил молчание после моего рассказа о беседе с послом Мордоком. На его лбу пролегли глубокие морщины, губы были плотно сжаты, а взгляд устремился в одну точку.

— Если все подтвердится, в чем я сильно сомневаюсь, нам придется устроить твое показательное добровольное сложение с себя всех обязательств перед империей, — произнес он спустя какое-то время. — Расторжение брака можно мотивировать как твоей женской несостоятельностью — не зачала наследника, так и тем, что брак не был завершен выполнением супружеских обязанностей с твоей же стороны. Для меня, конечно, был бы предпочтительнее первый вариант, но намек на бесплодие может пошатнуть твою популярность среди возренийских обывателей. Известие о том, что ты не приняла меня как мужа вызовет лишь всплеск слухов здесь, в Наминае. Но я достаточно уверен в себе, чтобы пережить это. Пусть все думают, что я не устроил тебя как мужчина. В то, что ты не интересуешь меня как женщина, верят только те немногие, кто знаком с нами лично.

— А если информация не подтвердится? — спросила я, пребывая в состоянии глубочайшего удивления. Император готов подвергнуть свою мужскую состоятельность сомнению ради моей репутации?

— До тех пор, пока мы не будем уверены в твоей безопасности, останешься здесь. Империя защитит свою императрицу, — уверенно произнес Анторин. — Как бы там ни было, ты дорога моему другу, а значит, и меня заботит твое благополучие. Теперь же ты не просто фиктивная императрица или принцесса, ты символ, в кого верят миллионы бездарей по всему миру. И в скором времени большая часть этих бездарей откроет в себе магические способности. И они пойдут за тобой, куда бы ты их ни повела. Сейчас ты, Кари, важнее меня, империи и всех наших личных невзгод, ты та, кто сможет предотвратить крушение этого мира, когда он перенасытится магией.

— Это слишком даже для меня, — прошептала я, чувствуя себя в очередной раз загнанной в угол дичью.

— Ты единственная, кто не обладает магией, но способна ее уничтожить. Разве это не символично? Кому, как не тебе, держать в узде магов всего мира? — спросил император.

— А смогу ли я? — спросила скорее у себя, чем у него.

— Сможешь, — уверенно ответил он. — Я достаточно узнал тебя, чтобы понять, насколько ты сильна. Намного сильнее всех, кого я когда-либо знал. И, как ты уже знаешь, мы, маги, уважаем прежде всего силу духа, которой в тебе предостаточно, чтобы справиться с возложенной на тебя задачей. Это вопрос не знания, а веры. Так вот, если для тебя это что-то значит, я в тебя верю, как и многие тысячи увидевших в тебе искру людей.

— Все это звучит возвышенно, но это… не обо мне, — произнесла я то, о чем думала последние полчаса.

— Прекрати! — неожиданно повысил голос Анторин. — Ты не имеешь права сдаваться сейчас. Сколько на твою долю выпало испытаний? И ты не опустила руки, борясь за себя и близких тебе людей. Сейчас же от твоих решений зависят судьбы государств! Думаешь, я бы ввязался в эту авантюру с нашим браком, если бы того не требовал долг? Да я мог бы уже год назад принудить Карая взять в жены свою сестру и спокойно жениться на Рани. Тогда Кар еще не знал тебя и согласился бы на это без колебаний. Но мне пришлось переступить через свои эгоистичные желания лишь потому, что это причинило бы боль как моему другу, так и сестре. Я надеялся на то, что они, будучи родственными душами, сами найдут друг в друге успокоение, и ждал. А потом появилась ты и разрушила все мои надежды. Но я принял и это, зная, что так будет лучше для империи и сопредельных государств. Пойми и запомни: быть правителем — значит уступать и жертвовать, иначе ты превратишься в подобие Возрена Седьмого, уничтожая и настраивая против себя всех и вся. Сейчас ты можешь только принять то, что даровала тебе судьба и надеяться на поддержку тех, кому ты дорога как личность, а не как символ. Карай, я, Раниярса и Лелиан поддержим тебя в любом случае, а это уже немало.

Я смотрела на императора и понимала, что совершенно не знаю его. Все, что я видела раньше, было лишь личиной, а сейчас… это истинный он или очередная маска? Я могла бы сказать мужу, что не верю ему, что его слова лишь попытка добиться моего доверия, но не успела. Вернулся Карай, встревоженный и возбужденный.

— Мордок был прав, — без предисловий начал он. — Немия пропала, Возрения кипит. Королевство на грани взрыва, соседние государства уже нацелили на него свои алчные взоры. В отдельных районах отмечены вспышки магической активности, под знаменами которой собирается все больше недовольных. Война неминуема, если мы не предпримем попытку обуздать народ.

— Если я не остановлю их, — прошептала, только сейчас до конца осознав, что мне предстоит.

— Ты не будешь одна. Я не оставлю тебя, — заверил Карай.

— Я так и предполагал, — усмехнулся Анторин. — Завтра же аннулируем наш брак. Но тебе, друг мой, придется стать изменником. Возрения не примет тебя, как подданного Наминая.

— Это не проблема, — усмехнулся советник Туманный. — Империя больше не нуждается во мне как в посреднике в договоренностях с доминантами.

— Значит, завтра нас ждет трудный день. Предлагаю всем провести время с близкими. Утром от каждого из нас отвернутся те, кто ждал чего-то другого, — подвел итог император.

Известие об аннулировании нашего с Анторином брака вызвало гораздо больший ажиотаж, чем мы рассчитывали. Маги ликовали, что наконец-то избавились от императрицы-бездаря. Обычные же люди восприняли это как угрозу. Они решили, что меня низвергли за попытку объединить всех бездарей и дать отпор магически одаренному населению империи. Оставаться в Наминае больше не было смысла. Мы с Караем и Авройей отбыли к вечеру того же дня. Фрейлина пребывала в состоянии растерянности, граничащей с паникой. Ведь здесь она была первой фрейлиной, единственной, кто удостоился чести жить рядом с императрицей. Там же, в Возрении, она родственница изменника, сирота, да к тому же бесприданница. Всем нам пришлось отказаться от относительно спокойной жизни и отправиться туда, где ждала пугающая неизвестность. Пусть слова Мордока и подтвердились, но это совершенно не означает, что мое восхождение на трон пройдет столь гладко, как он расписывал.

В Возрении нас встречали с огромной помпой. Королевство чествовало возвращение своей принцессы. Знать конечно же радовалась гораздо сдержаннее простого люда, но их можно было понять. Они не знали, чего ждать от незнакомой, по сути, принцессы, снискавшей признание народа, как покровительница слабых и бесправных. Присутствие же Карая вообще было воспринято, как попытка Наминайской империи взять Возрению под контроль. Люди видели в нем угрозу, мага, обладающего недоступными им силами. И лишь после того, как я представила Карая Туманного как своего личного советника и доверенное лицо, придворные немного расслабились. А к вечеру уже весь дворец шептался о том, что принцесса прихватила из Наминая одного из своих фаворитов.

Мне даже «посчастливилось» случайно услышать, что теперь, оказывается, Пансион искусных фавориток будет упразднен, а вместо него откроется гимназия королевских фаворитов!

— Не обращай внимания, — посмеиваясь, посоветовал Карай. — Ведь по сути они правы, ты наследная принцесса, которой прочат престол, так кем же я для тебя буду?

— Уж точно не фаворитом! — возмутилась я, осматривая себя в зеркальном отражении перед официальным приемом в тронном зале.

— Присмотрела на эту роль кого-то посговорчивее? — поинтересовался советник, производя магические манипуляции, отчего воздух в комнате стал тяжелым и влажным от едва заметной туманной дымки.

— Что-нибудь нашел? — спросила я, поворачиваясь к нему.

— Ничего, вообще ничего. Она либо действительно ушла, либо скрылась с чьей-то помощью. Туманную магию я бы почувствовал, — отрицательно покачал головой Карай. — В капитуляцию Немии я не верю. А значит, у нее еще остались последователи среди проклятых.

— Не стоит обладателей иной магии называть проклятыми. В скором времени их станет гораздо больше. И нам нужно считаться с новой силой, — сказала я, набрасывая на плечи прозрачную, невесомую накидку.

— Нам нужно заручиться поддержкой этой силы. И я опасаюсь, что Немия может нас опередить, если уже не опередила, — задумчиво произнес Карай, продолжая поиски королевы-матери.

— А король? Надежды нет? — спросила, подходя к магу.

— Ты его видела. Уже поздно, — раздраженно ответил Карай. — Печать смерти уже растворилась, но рассудок разрушен полностью, да и тело не восстановить.

Да, я видела Возрена Седьмого, и это зрелище еще долго будет преследовать меня, как и запах разлагающейся плоти, пропитавший всю его спальню. Тело короля покрывали гнойные язвы, руки и ноги посинели и распухли, а глаза подернулись белой пленкой. И самым жутким было то, что в его почти разрушенном магией теле еще теплилась жизнь. Немия оказалась в сотни раз более жестокой, чем я представляла. Поистине только безумная женщина, потерявшая душу, способна обречь собственное дитя на такие муки.

— Печатями смерти отмечены все принцы, которых мне удалось найти. Бастардов вывезли и спрятали родственники, но и они наверняка тоже обречены, — отчитался советник.

Все это ему удалось узнать за те полчаса, которые я потратила на подготовку к приему.

— А ты не можешь снять эти печати? Неужели нет возможности спасти детей? — спросила, подойдя ближе, и с надеждой глядя в серебристые глаза мужчины.

— Это не такие печати, какими она одарила тебя. Печать смерти это проклятие, которое помещают вглубь мозга. Оно расползается по всему телу, растворяясь в нем и разрушая сначала ауру, а потом и ткани. Такую магию невозможно повернуть вспять, — с сожалением проговорил Карай. — Сроки жизни от такого воздействия могут быть совершенно разными. Младшие дети могут прожить еще около двух лет, постепенно слабея и иссыхая. К тому же стерва связала их по крови, не спасется ни один отпрыск Возрена… Кроме маленькой принцессы Никеллы и тебя, разумеется.

В дверь постучали, и советник поспешно призвал обратно весь туман, который рассеялся по дворцу и окрестностям в поисках королевы Немии.

— Пора, ваше величество, — проговорил Мордок, распахивая двери и кланяясь.

— Я еще не королева, так что — ваше высочество, — поправила я его.

— Это вопрос нескольких дней. К тому же мы все уже приняли факт вашего восхождения на трон. Инаугурация лишь формальность, — скупо улыбаясь, ответил глава тайной канцелярии.

— Идите, я последую за вами через минуту, — заверила я старика.

— Его сморщенный лоб светится печатями, как банка со светлячками, — прошептал Карай мне на ухо, проходя мимо. — И одна из них явно свежая, — добавил он, придерживая дверь, когда я выходила из гостиной.

— Она здесь? — произнесла я шепотом, направляясь по коридору к тронному залу.

— Вполне возможно. Но я ее не чувствую. Прячется. Пожалуй, последую ее примеру, — ответил маг.

В заполненный придворными тронный зал я входила в полном одиночестве. По крайней мере, так посчитал бы каждый, кто видел меня. А смотрели все!

Карай ободряюще сжал мою ладонь и отпустил ее. Теперь я не только не видела его, но и не ощущала его присутствия. Но знала, что он рядом и защитит меня во что бы то ни стало.

Представление было задумано весьма роскошным и помпезным, и меня вознамерились усадить на главный королевский трон, рядом с которым уже стояла статс-дама, приветливо мне улыбаясь.

— Не думаю, что это уместно. Мой отец жив, и я не теряю надежды на его исцеление, — произнесла я достаточно громко, чтобы напомнить веселящимся стервятникам, что их король умирает, лежа в одиночестве в темной комнате недалеко от места, где они демонстрируют свои наряды, драгоценности и фальшивую преданность его дочери.

— Как вам будет угодно, ваше величество, — низко поклонился церемониймейстер, приглашая меня ко второму трону.

Статс-дама, словно заводная кукла, с застывшей на лице улыбкой переместилась к трону поменьше, который я и заняла.

«Улыбнись, милая. А то они уже начинают тебя бояться», — прозвучало у меня в голове.

Карай был совсем близко, оберегая меня и следя за обстановкой в зале. Придворные дамы периодически как бы невзначай проходили мимо и засыпали меня комплиментами, восхищаясь платьем и прической. Статс-дама расхваливала своих подопечных, намекая, что мне предстоит очередной отбор претенденток во фрейлины. Лорды старшего поколения почтительно склоняли головы, приветствуя будущую королеву, молодые же повесы откровенно флиртовали в надежде заполучить местечко потеплее, пробившись в мою свиту. Возренийская знать нисколько не изменилась, ими двигали лишь порок, алчность и корысть. Их совершенно не заботило, кто будет занимать трон, главное, чтобы новый правитель был к ним благосклонен.

«Она здесь! Я ее чувствую. Будь осторожна», — вновь вторгся в мое сознание Карай.

Чуть заметно кивнула, зная, что он не слышит моих мыслей, и приготовилась к нападению… или очередному спектаклю.

Представление не заставило себя долго ждать. Внезапно церемониймейстер дрожащим голосом объявил: «Ее величество королева Немия Возренийская!» И в воцарившейся мертвой тишине, отбивая каблуками дробь по мраморному полу, в зал вошла королева-мать в сопровождении облаченных в строгие платья монастырских послушниц Дамон, Юлоны и Сибиллы. Немия подошла к тронному возвышению, склонилась в глубоком элегантном реверансе и разразилась длинной возвышенной речью.

— Как я рада, что у тебя, моя дорогая внучка, достало смелости и силы воли принять на себя бремя правления королевством и воспитания своих малолетних братьев и сестры! — громко говорила она. — Я оказалась слабее, и мне это не по силам. Последние дни я провела в своей келье храмового монастыря и горячо молилась, умоляя богиню о прощении за мою самонадеянность. Не стоило мне возвращаться ко двору, далека я и чужда власти. Ты же, возлюбленная внучка моя, уже доказала, что можешь быть прекрасной управительницей и поможешь Возрении пережить гибель моего дорогого сына.

Королева разыграла эту сцену, идеально сбалансировав в речи покорность судьбе и раскаяние в своем высокомерии. Пансионерки стояли за ее спиной, склонив головы и изображая послушных дочерей богини. А королева замерла передо мной, присев в реверансе, и ждала. Придворные начали шептаться, и мне пришлось встать, спуститься с возвышения, подойти к ненавистной женщине и скрепя сердце обнять ее с вымученной улыбкой на губах.

— Я приняла решение оставить двор и вернуться в монастырь, подальше от суеты этого беспокойного мира, — провозгласила Немия, держа меня за руку. — Вернулась только, чтобы проститься с сыном и благословить тебя, детка, на долгое, дарующее процветание Возрении правление.

— Ненавижу, — прошептала я одними губами, продолжая улыбаться гадюке.

Королева в ответ потянулась ко мне, чтобы поцеловать в щеку.

«Терпи, — прозвучало у меня в голове. — Это игра на публику. Вот и играй, публики здесь предостаточно».

Вот он, тот момент, когда я могу покончить со всем в одно мгновение. Достаточно лишь обнять мерзкое чудовище, скрывающееся за личиной красивой женщины, и лишить ее жала, уничтожив всю магию до последней ядовитой капли.

«Не делай глупостей. Свидетелей слишком много», — будто почувствовав мой порыв, предостерег Карай.

Никто ничего не поймет. Даже если ей станет плохо, это можно списать на душевное истощение или же слабость после проведенной в молитвах ночи. Я сделаю это!

Подняла руки и положила их на плечи Немии, намереваясь выжечь из ее тела всю магию, до последней крупицы. Чтобы не осталось даже воспоминаний о ее былом могуществе.

— Попробуешь выкинуть что-то наподобие подвига в долине доминантов, умрут все, кто находится в этом зале, — прошептала королева, приложившись холодной, словно мертвой щекой к моей, горящей от гнева и ненависти.

Я пошатнулась, руки безвольно опустились, но гадина сама обняла меня и прижала к себе.

— Умница. Будь послушной девочкой, и никто не пострадает, — шептала Немия, обнимая меня и поглаживая по спине. — Позже обсудим наши планы, а сейчас улыбайся. Ты будущая королева, покажи это всем. Не порти мою репутацию.

Отстранившись от меня, королева-мать промокнула белоснежным платочком несуществующие слезы и объявила:

— Я навсегда оставляю суетный мир и больше не покину стен монастыря. Возрения в хороших руках!

Немия вновь склонилась в реверансе, улыбнулась всем и удалилась. Пансионерки следовали за ней тенью, ни на кого не глядя. И лишь на мгновение Дамон подняла взгляд от пола, чтобы едва заметно улыбнуться и подмигнуть мне.

«Я направляюсь за ней. Оставайся здесь, будь на виду», — услышала я голос советника Туманного. Мне пришлось улыбаться, беседовать с придворными и поддерживать видимость спокойной уверенности в себе. Внутри же все заледенело от ужаса перед безграничным безумием Немии. У меня даже на мгновение не возникло мысли, что она блефует, королева без сомнения уничтожила бы всех присутствующих лишь для того, чтобы продемонстрировать, что ей это под силу. Карай вернулся гораздо быстрее, чем я рассчитывала.

— Она ушла, — прошептал он, положив руку мне на плечо.

Я обернулась, но никого не увидела.

— Ее прикрывает кто-то очень сильный, или даже их несколько, — продолжил маг. — При следующей встрече постарайся взять под контроль свой гнев и неприязнь и выведать хоть что-то о ее планах.

— Думаю, она не заставит нас ждать, — прошептала я в ответ.

Тронный зал мы покинули глубоко за полночь, оставив придворных прожигать свои жизни.

Мы ждали визита Немии до утра, но она так и не появилась.

— Мне необходимо увидеться с подругами из пансиона, — сказала я Караю, когда мы шли по пустующим в ранний час коридорам дворца.

— Плохая идея, — покачал он головой. — Вполне возможно, что именно там она и скрывается. А на территории пансиона магия не действует. Немия хорошо обезопасила себя. В чем ей не откажешь, так это в умении продумывать все на несколько ходов вперед. Нам же приходится импровизировать.

— Попробуем действовать открыто. Я сегодня же соберу совет и предложу распустить пансион за ненадобностью, — ответила уверенно. — Вчера она прилюдно отреклась от всех своих прав. Пусть хоть забаррикадируется в стенах пансиона, — там или где либо еще ее действия теперь вне закона, мы же этот закон представляем. Выдержит ли она осаду?

— Ты слишком разгневана и принимаешь поспешные, необдуманные решения, Кари. Задумайся о последствиях, ведь мы не знаем, что у нее на уме, — возразил советник.

— А что ты предлагаешь? Сидеть и ждать, когда она воплотит свои замыслы? — вспылила я. — Или ты поверил в искренность ее раскаяния? Возможно, ты не слышал, но эта мерзкая гарпия угрожала убить всех придворных, только чтобы показать мне, насколько она безжалостна.

— Успокойся. Не теряй контроль. Бездействовать нельзя, но и ошибки могут стоить нам слишком многого, — тихо произнес маг. — Я предлагаю обратиться за помощью. Нам нужен кто-то, кто вращался среди проклятых и может знать в лицо союзников Намии.

— У тебя есть друзья из окружения проклятых? — удивилась я.

— Я бы не назвал его другом, но и врагом он не является, — усмехнулся советник. — Речь идет о пресловутом разбойнике. Надеюсь, Лелиан не будет возражать, если мы позаимствуем ее возлюбленного на некоторое время.

— И как мы объясним появление еще одного чужака? — поинтересовалась я.

— Как бы ни была сложна внутренняя ситуация в королевстве, межгосударственные взаимоотношения не стоит приостанавливать, — пожал плечами Карай. — Рондай вполне может сыграть роль представителя торгового сообщества дальних провинций Наминая.

— А Леля? — спросила я.

— А что Леля? — пожал плечами маг. — У нее забот в ближайшее время будет достаточно. Уже отмечены первые всплески магической активности различной природы. Империя вот-вот вскипит недовольством. Туманные будут пытаться удержать единоличную власть, другие отстаивать свои права. Анторин задействует всех, кого сможет, чтобы избежать лишних жертв.

— А если она захочет сопровождать Рони? — предположила я.

— Здесь ей не будут рады. Чужачка, загубившая трех наследных принцев, наверняка не пользуется всеобщей любовью. Пусть все и обставили как несчастные случаи, но слухи нельзя остановить. — Карай улыбнулся и поинтересовался: — Соскучилась по беспокойным дням в ее компании?

— Тогда все было намного проще. Я знала, чего хочу и что необходимо сделать, — грустно ответила я. — Теперь же оказалось, что и желания и нужды были ложными, и я опять вернулась к тому, с чего все начиналось. Только теперь я знаю гораздо больше, и это знание страшит меня сильнее неизвестности.

— Хорошо, я попробую разведать обстановку вокруг пансиона, — согласился Карай. — А ты пока вникай в управление. Занимайтесь вашими прямыми обязанностями, ваше величество, а мои оставьте мне. Ведь твоя безопасность — это моя работа.

И он ушел. А меня закрутил круговорот дел, как политических, так и других.

Вернулся мой маг только к вечеру, такой же изможденный и недовольный, как и я. Но мои усталость и недовольство отошли на второй план, когда Карай поведал о том, что ему удалось узнать. Задействовав наминайских шпионов, которые еще не были осведомлены о его отставке в правительстве империи, советник смог выследить и обезвредить, предварительно допросив, двух ренегатов из проклятых. Они переметнулись на сторону Немии, полагая, что она добьется успеха в стремлении распространить туман по всему миру. Когда же ее план провалился, отступать было уже поздно и они остались в услужении королевы-матери, надеясь на ее покровительство. Именно эти маги установили защиту вокруг пансиона, накрыв его нейтрализующим любую магию куполом. Отсюда следовало, что и сама королева в стенах пансиона лишена всех магических сил.

— Только там у меня есть шанс подобраться к ней на достаточно близкое расстояние, чтобы убить, — заключил Карай. — В любом другом месте она ожидает нападения и будет готова.

— Убить? — переспросила я, только сейчас задумавшись о том, что именно сказала Немия во время приема. — Если я попытаюсь ей навредить, все вокруг умрут, — прошептала в задумчивости.

— О чем ты? — спросил маг.

— А возможно ли, что она наложила на себя какое-нибудь заклинание, которое сработает при попытке причинить ей вред? — спросила, в глубине души надеясь, что ответ будет категорично отрицательным.

— Такое вполне возможно, — подумав, ответил Карай. — Но проверить это я смогу только при личной встрече, которой она не допустит.

— Нельзя убивать ее на территории пансиона, если есть риск, что это погубит всех пансионерок… и тебя тоже, — проговорила полушепотом.

— И мы опять в тупике. Остается только надеяться, что она сама придет к тебе и я смогу проверить ее ауру на наличие защитных печатей, — подвел безрадостный итог Карай.

Этой ночью мы позволили себе забыть на время обо всех угрозах и проблемах, даря друг другу столь хрупкие и оттого еще более ценные минуты счастья. Карай был так нежен и заботлив, что по моим щекам текли слезы, и в то же время я улыбалась, радуясь мгновениям теплоты и единения. Ведь утром он опять станет жестким, непримиримым магом, взвалившим на свои плечи ответственность за меня, а теперь еще и за Возрению.

Но утром я не увидела целеустремленного мужчину. Я вообще никого в своей спальне не увидела! Меня разбудил легкий поцелуй в губы. Улыбнулась, не открывая глаз, и подняла руки, чтобы обнять любимого, но натолкнулась лишь на пустоту. Открыла глаза и успела заметить лишь тающую дымку тумана. На подушке лежала записка с обещанием вернуться к обеду и настоятельной рекомендацией все время находиться в окружении как можно большего числа людей. С последним проблем не возникло. Сразу же после легкого завтрака я окунулась в решение накопившихся за время болезни короля имущественных и правовых проблем. Дело в том, что загадочный мор не пощадил не только королевскую семью. От неизвестного недуга скончались также несколько весьма влиятельных лордов, имеющих консервативные взгляды в вопросах управления королевством. Среди них были и те, чье имущество отошло во владение королевской семьи за неимением прямых наследников. В частности, бесхозным осталось одно из крупнейших герцогств, на которое теперь имели виды все приближенные короля Возрена. Вот только эти убеленные сединами, умудренные опытом и весьма сведущие в дворцовых интригах мужи не были моими приближенными. И на герцогство у меня были другие планы. В данной ситуации я увидела возможность позаботиться о нашем с Караем совместном будущем. Мы с магом это не обсуждали, но если с Немией будет покончено и я все же стану королевой, то положение держащей при себе бесправного любовника правительницы меня не устроит. Известие о том, что я намереваюсь пожаловать советнику Туманному герцогский титул и, следовательно, герцогство совет воспринял как оскорбление. Это было очевидно, как бы они не старались скрыть свое возмущение.

Лишь шевалье Фронбуа, который начинал свою карьеру младшим секретарем еще при Возрене Шестом и дослужился до статс-секретаря двора, посмел высказать свое недовольство.

— Здесь полно более достойных дворян, которые всю свою жизнь верой и правдой служили королевству. А что сделал для Возрении ваш Туманный? — проскрежетал дряхлый старик, опираясь на трость и вставая из-за стола.

— Обеспечил ее королевой, как минимум, — спокойно ответила, тоже поднимаясь. — Лорд Туманный не единожды рисковал собой, защищая меня и спасая от многочисленных покушений. Что продолжает делать и сейчас. А что вы сделали для своей королевы? Спрашиваю потому, что решения здесь принимаю я. — Обвела взглядом всех присутствующих и подвела черту: — Герцогство Торнед отныне принадлежит герцогу Караю Туманному, он принесет Возрении еще немало пользы. — Вернулась в кресло и приказала: — Продолжим!

— Баронет Фрондис ходатайствует о восстановлении его в правах наследования… — занудно продолжил секретарь.

Больше никто не смел мне перечить. Что не мешало мне обращаться за советами в случаях, когда я была плохо осведомлена о каком-либо аспекте рассматриваемых вопросов.

Спустя какое-то время я уже была готова встать и уйти, только чтобы больше не слышать о просьбах и жалобах многочисленной знати. И это были лишь вопросы высшего дворянства. Остальные дела рассматривались без участия монаршей особы, и мне нужно было только подписать уже принятые решения. Положение спас вошедший в помещение и беззвучной тенью проследовавший к моему креслу Карай. Он встал за креслом и замер молчаливой статуей.

— А вот и наш новоиспеченный герцог пожаловал, — пробурчал шевалье Фронбуа.

— Вам есть что сказать собранию? — осведомилась я у старика.

— Нет-нет, ваше величество, — фальшиво улыбнулся статс-секретарь… которому, кажется, пора уйти на покой, только он об этом еще не знает. Придется намекнуть, но не сегодня.

— Герцог? — спросил Карай вполголоса.

— Позже объясню, — пообещала я.

— И что это за чушь насчет герцога? — спросил Карай не предвещающим ничего хорошего голосом, как только мы остались одни.

— Я пожаловала тебе титул, — ответила улыбаясь. — Теперь вы, лорд Карай Туманный, герцог Торнед.

Сделала реверанс, в надежде увидеть ответную улыбку.

Но улыбки не было. Был взгляд, которого я уже давно не видела — по крайней мере, обращенным на меня.

— Что-то не так? — спросила я, догадавшись, что благодарности не будет.

— И ты еще спрашиваешь? — раздраженно проговорил маг. — Неужели ты действительно думала, что мне нужны эти жалкие подачки? Титул, земли, регалии, а что дальше? Предложишь жалованье за охрану монаршей особы?

— Зачем ты так? Я же о нас думала, — прошептала, чувствуя себя наивной дурочкой, возомнившей, будто меня поймут.

— Ну конечно! Герцог в фаворитах — звучит более солидно, нежели какой-то безродный иноземец! — повысил голос мужчина.

— Мне не нужен фаворит, — произнесла дрожащим голосом. — Мне нужен муж.

Карай заметно смутился, нахмурился… и резко сменил тему.

— Поговорим об этом позже. Я побывал в Наминае, Рони нам поможет, — произнес он, мгновенно успокоившись. — И еще, появилась задумка, как можно раз и навсегда избавиться от Немии, но нужно обдумать детали.

— Вот и обдумывайте, — холодно произнесла, пряча обиду за равнодушием. — Моя безопасность — это ваша забота. Насчет жалованья за труды я подумаю.

— Прекрати, пожалуйста, — попросил советник. — Возможно, я был излишне груб, но сейчас не время для личных разногласий.

— Возможно? — переспросила возмущенно.

— Ну хорошо, я был не прав, и давай забудем об этом! — словно через силу произнес он.

— Забудем. На время, — согласилась я. — И что за план по избавлению от Немии?

— Плана как такового еще нет. Моя идея слишком рискованна. Для начала нужно убедиться, что нет более легкого и безопасного способа решения проблемы. А для этого нам необходимо выманить гадюку из гнезда, — оживился Карай. — Рони прибудет сегодня вечером. Как ты смотришь на то, чтобы устроить очередной прием?

— Для чего? — спросила, подозревая, что меня не собираются посвящать во все подробности задуманного плана.

— Нам нужно собрать всех придворных вместе, чтобы Рондай проверил, не разгуливает ли по дворцу кто-нибудь из его старых знакомых по оппозиции, — пояснил маг.

— А если даже и так? Что нам это даст? — поинтересовалась, не понимая, к чему он ведет.

— Ты устрой прием, а с остальным мы сами разберемся, — произнес Карай, подтверждая мои подозрения.

— Я и пальцем не пошевелю до тех пор, пока ты в мельчайших подробностях не изложишь все свои измышления относительно наших совместных действий в борьбе с Немией, — проговорила не терпящим возражений тоном, подчеркнув слово «совместных».

— Это попытка доказать свою значимость или глупое желание быть в эпицентре опасных событий, чтобы защитить других? — осведомился советник, ехидно усмехнувшись.

— Скорее второе, — неохотно ответила, отойдя к окну в инстинктивной попытке скрыть отражающиеся на лице эмоции.

— Это просто смешно! — неожиданно вспылил Карай. — Ты волнуешься за меня? И полагаешь, что сможешь защитить от королевы? Это я защищаю тебя и не раздумывая придушу гадину, если от этого будет зависеть твоя безопасность.

— И погибнешь сам, если она защитила себя печатью, — перебила я его.

— Ты королева Возрении, твоя жизнь во стократ ценнее любой другой в этом дворце. И ты просишь, чтобы я задействовал тебя в опасной операции по обезвреживанию хитрой, безжалостной узурпаторши? — Маг подошел ко мне сзади, наклонился к уху и безапелляционно заявил: — Устроишь прием, будешь сидеть на троне и улыбаться подданным. Даже не думай о том, чтобы сунуться в пансион. Я все сказал.

И он ушел, оставив меня наедине с уязвленным самолюбием и обидой. Когда между нами были лишь неприязнь и деловые отношения, подобное обращение казалось незначительным — оскорбительной, но мелочью. Сейчас же я чувствовала себя обманутой и недооцененной. Но в одном Карай прав — я королева! И сама решу, какое принимать участие в спасении Возрении от Немии. Желаете, чтобы я устроила прием, лорд Туманный? Будет вам прием… на который я приглашу пансионерок выпускного курса. Обучение подходит к концу, и пора бы фавориткам приступить к практике. Направленность их обязанностей несколько изменилась, но это не столь принципиально. Квалифицированные гувернантки тоже весьма ценны.

При дворе остались только четверо малолетних принцев четырнадцати, двенадцати, восьми и шести лет. Мальчики были запуганы, даже старший вел себя не в пример тише, чем в прошлое мое пребывание в Возрении. Но известие о предстоящем празднике они восприняли, как и все дети, с радостью. Их мало заботило состояние отца, доживающего последние часы в мучительном беспамятстве, впрочем, как и то, кому достанется трон. Юный возраст не мешал принцам понимать, что при сложившейся ситуации быть наследниками весьма опасно. Однако меня они приняли неожиданно тепло. Дети как никто чувствуют намерения окружающих, и, видимо, во мне они увидели союзника. Я же с трудом сдерживала слезы, глядя на пухлощекого шестилетнего Вельмора, понимая, что не в силах спасти обреченного на медленную смерть ребенка. Мы все вместе сходили к малышке Никелле, поиграли с невероятно быстро растущей девочкой и подивились тому, что восьмимесячная малютка уже бегает по детской комнате и пытается говорить свои первые, непонятные окружающим слова. Распоряжения относительно вечернего торжества в честь поддержания семейного единения и единства Возрении я уже дала, приглашения в пансион отправила, и теперь только оставалось ждать.

Карай куда-то пропал, и я подозревала, что он намеренно меня избегает. Происшедшая между нами размолвка неприятно жгла сердце, но, если советник не научится относиться ко мне как к равной, подобных конфликтов не избежать. Довольно с меня роли бесправной марионетки! Я не просила участи королевы, но, если уж приняла ее, теперь приложу все усилия, чтобы стать не номинальной, а истинной правительницей. Но только до тех пор, пока не подрастет та, кому трон принадлежит по праву рождения. И как бы это ни было наивно, я все же лелеяла надежду, что оставшихся в живых и выглядящих вполне здоровыми принцев обойдет печальная судьба старших братьев.

К назначенному часу я лично привела принцев в большой приемный зал, держа младших мальчиков за руки.

Карая нигде не было видно. Хотя в такой толпе стремящихся съесть и выпить как можно больше придворных я могла и не заметить его. Но я увидела Рони! Разбойник в необычном для него традиционном костюме возренийских повес стоял на балкончике и обводил зал цепким ищущим взглядом. Увидев меня, Рони широко улыбнулся и помахал рукой. Я едва заметно кивнула в ответ и направилась к стоящему особняком столу для королевских особ. Раньше это был длинный, наводящий на мысли о большой семье стол, сейчас же нам было нужно всего пять мест. Музыканты играли тихую, спокойную мелодию. Но через пару часов, когда все гости соберутся, наедятся и захмелеют, грянет громкая музыка и начнется традиционная дворцовая вакханалия. Пожалуй, в будущем стоит отказаться от этой расточительной и растлевающей традиции.

От размышлений меня отвлек какой-то шум, резонирующий с общим гулом голосов. Осмотревшись, увидела, что один из гостей продвигается к выходу, расталкивая остальных локтями. Их-то возмущенные возгласы и привлекли мое внимание. Взглянула на Рони. Разбойник отчаянно махал руками и указывал на спешащего покинуть зал человека. Уже у дверей беглеца подхватили под руки сам Карай и еще какой-то незнакомый мне мужчина. Я встала и поспешила за ними; придворные почтительно расступались. Но догнать скрывшихся за дверями мужчин я все же не успела. Они просто исчезли в широком коридоре. Либо Карай перенесся, прихватив пленника и помощника с собой, либо воспользовался одним из тайных переходов, которые во дворце, несомненно, имелись. А советник уже демонстрировал великолепное знание всех помещений дворца во время нашего тайного визита к принцессе Лелиан, когда она еще была в ссылке.

Пришлось смириться и вернуться к гостям. Раздражение улетучилось, стоило мне только увидеть входящих в зал подруг. Девушки были великолепны! В ярких красивых платьях, с безупречными прическами и макияжем. И главным, что украшало пансионерок, была исходящая от них уверенность в себе. Открыто говорить с подругами я не могла, следовательно, необходимо было подать им знак. Выманить в сад и, только убедившись в том, что никто не подслушивает, обсудить сложившуюся ситуацию. Но я не была уверена в том, что все фаворитки на моей стороне. Лишь Дамон при прошлой встрече подала знак, и начать я решила именно с нее.

— Вельмор, — обратилась к поедающему сладости младшему принцу, — видишь вон ту красивую даму? — указала на флиртующую сразу с несколькими придворными Дамон. — Позови ее к нашему столу. Скажи, что с ней хочет познакомиться его высочество принц Прайнор.

Четырнадцатилетний принц залился ярким румянцем, но в его взгляде я заметила живейший интерес.

Вельмор величественно слез с высокого стула, обвел зал снисходительным взглядом и под умиленные реплики придворных дам отправился выполнять поручение. Пожалуй, этот мальчик мог бы вырасти вполне привлекательным молодым человеком и стать известным сердцеедом, но Немия обрекла его на медленную смерть задолго до взросления. А что, если Карай не прав и детей еще можно спасти? Советник Туманный редко ошибается, но заблуждался же он на мой счет, так что можно допустить, что и в случае с печатью смерти он просто не знает о существовании способа обратить ее действие вспять. Ответить на этот вопрос может только сама Немия…

Дамон выслушала степенно подошедшего к ней принца, так по-детски подергавшего ее за подол платья, чтобы привлечь внимание. Она улыбнулась и, подхватив опешившего Вельмора на руки, направилась к королевскому столу, что-то шепча разрумянившемуся ребенку.

— Ваше величество, — склонилась она в реверансе, подойдя и отпустив маленького принца.

— Не будете ли столь любезны, дорогая, потанцевать с моим братом, — произнесла я холодным, пренебрежительным тоном, указав на принца Прайнора. — И прогуляться с ним по саду. Его высочество еще слишком молод, и выпитое вино ударило ему в голову, — добавила значительно тише.

Мона чуть заметно усмехнулась и ответила:

— Думаю, принцу сейчас не повредит свежий воздух, напоенный ароматами ночных азалий, что цветут в конце западной аллеи.

Я согласно кивнула, но сознание царапнуло некое несоответствие. Что же именно меня насторожило, понять никак не удавалось. Мысль постоянно ускользала, стоило мне только подобраться к ней поближе. Дамон и Прайнор, пройдясь по залу в танце, скрылись в полумраке вечернего сада, а я все медлила, не решаясь последовать за ними.

Догадка пришла в то мгновение, когда я увидела входящую в зал Дамон. И в ее появлении не было бы ничего значительного, если бы не тот факт, что вошла она через центральные двери, ведущие в холл. А чтобы попасть в холл, ей нужно было обежать весь дворец, перебравшись через живую изгородь, отделяющую сад от двора, подняться по парадной лестнице и успеть сделать все это за десять минут, даже не запыхавшись. О богиня! Это была не Дамон! Я отправила Прайнора на прогулку с самой Немией! А насторожило меня, что Дамон вряд ли могла знать, какие цветы посажены в конце западной или же какой-либо другой аллеи дворцового сада.

Я встала и, сделав Моне незаметный знак следовать за мной, поспешила к выходу в сад.

Дамон догнала меня на террасе.

— Что случилось? — спросила она взволнованным полушепотом.

— Я только что отправила принца Прайнора на прогулку по саду. С тобой отправила! — воскликнула я и прикрыла рот рукой, вспомнив, что мы не одни.

Придворных на террасе не было, но здесь присутствовал официант, собирая с перил оставленные гостями пустые бокалы и поглядывая на нас с нескрываемым удивлением.

— Вы что-то путаете, ваше величество, — тихо ответила Мона. — Я только что пришла, вынуждена была задержаться из-за порванного о дверцу кареты платья.

Внимание уже составившего все бокалы на поднос, но продолжающего стоять у перил и сверлить взглядом Дамон официанта вызывало у меня все больше беспокойства, и я подозвала мужчину взмахом руки, чтобы поинтересоваться:

— Что вас так удивляет в этой леди, милейший?

— Прошу простить, ваше величество! — воскликнул слуга, низко кланяясь.

— Отвечай на вопрос! — повысила я голос, вспомнив, что теперь являюсь здесь не гостьей, а хозяйкой.

— Не далее как несколько минут назад я видел эту леди в сопровождении молодого принца Прайнора, удаляющихся вглубь сада, ваше величество. Но теперь совершенно уверен, что ошибся, ведь они не возвращались в зал, а вы с леди вышли из зала, ваше величество. Прошу простить, ваше величество, — склоняясь все ниже, пролепетал официант.

— Ступайте выполнять свои обязанности, — приказала я.

— Ничего не понимаю, — поделилась своими впечатлениями Мона, как только мы остались одни.

— Я сама отправила мальчика на прогулку с Немией, — прошептала я, с ужасом понимая, что принц, возможно, уже мертв.

— Так бежим спасать ребенка! — воскликнула Дамон и потянула меня к лестнице, ведущей в сад.

— Она говорила что-то о западной аллее, — проговорила я, озираясь.

— Значит, нам сюда, — указала Мона направление.

Уже на бегу, удаляясь от освещенного множеством огней дворца, я задумалась, как Дамон узнала, куда именно нужно бежать. Одновременно бежать и переживать за принца было занятием весьма нелегким, что не помешало мне обдумывать мое подозрение. Выходило, что и первая, и вторая, бегущая рядом со мной девушка, обе прекрасно ориентируются в королевском саду. Из чего следовало, что Немией может оказаться любая из них.